Заслужив звание мануфактура-советника, став купцом первой гильдии, войдя в число самых влиятельных лиц в городе, Михаил Григорьевич Рукавишников не останавливался на достигнутом. Единственный из нижегородских предпринимателей он выписывал журнал "Мануфактуры и торговля" и газету "Мануфактурные и горнозаводские известия", стремясь перенять лучший опыт. Состояние купца росло год от года. Но Рукавишников тратил его в основном на благотворительность: помогал гимназиям, малоимущим семьям, церквям, тем самым подавая пример своим детям.
Среди заслуг Рукавишникова в качестве благотворителя и мецената стоит назвать создание совместно с краеведом Гациским, композитором Балакиревым, художником и фотографом Карелиным "Братствао Кирилла и Мефодия". Это братство было задумано, чтобы брать на себя расходы по содержанию бедных учеников гимназии. Сюда входило, в том числе, снабжение их одеждой и книгами, внесение средств на обучение.
Михаил Григорьевич также был членом попечительского совета Мариинской женской гимназии. На ее развитие и содержание им лично была выделена большая сумма денег. Благотворительность и выделение средств состоятельными людьми на учебные заведения были крайне важным делом того времени. Хорошее образование в России того времени зачастую зависело не столько от желания учащихся, сколько от их финансовых возможностей, которые часто были ограниченны, особенно в низших и средних сословиях.
Михаил Рукавишников оставил после себя огромное состояние семье, состоявшей ко времени его кончины из жены, семи сыновей, двух дочерей и сестры. Каждому доставалось примерно по четыре миллиона рублей.
Одной из самых примечательных особенностей российского купечества была привычка помогать неимущим. В Нижнем Новгороде это достигло небывалых масштабов. Здесь купцы, которых за крепкую торговую хватку, предпринимательское чутье и решительность Максим Горький называл "железными людьми", могли жадно торговаться за свой товар, а потом отдавали тысячи на благотворительность.
Не были исключением и потомки Михаила Рукавишникова, которые продолжили деятельность "железного старика". Его вдовой Любовью Александровной в память мужа была выстроена богадельня и детская больница.
Старший сын Иван Михайлович вместе с братьями и сестрами построил в Нижнем Новгороде знаменитый "Дом трудолюбия для занятия трудом бесприютных бедных и нищих". Братья Иван, Митрофан, Сергей, Николай Михайловичи Рукавишниковы и их родные сестры Варвара Михайловна (в замужестве Бурмистрова) и Юлия Михайловна (в замужестве Николаева) на свои средства оборудовали и предоставили обществу три каменных двухэтажных здания, каменный трехэтажный флигель, службы и большой участок земли. По желанию жертвователей Дому Трудолюбия были присвоены имена их родителей – Михаила и Любови Рукавишниковых.
После постройки Дома Трудолюбия Рукавишниковы не переставали заботиться о нем. Ими регулярно присылались внушительные денежные средства на содержание, сами благотворители принимали участие в улучшении организации просвещения детей (в значительной мере на их средства здесь была открыта церковно-приходская школа). Под их руководством и на их средства здесь была устроена библиотека.
Результаты не заставили себя ждать: на проходившей в 1896 году в Нижнем Новгороде XVI Всероссийской художественно-промышленной выставке изделиям Дома Трудолюбия были присуждены дипломы, соответствовавшие золотой и бронзовой медалям. Свидетельством общественного признания полезности и заслуг нового учреждения стало посещение Дома Трудолюбия императором Николаем II с супругой в 1896 году. После этого посещения, вызвавшего целую серию последующих визитов высокопоставленных лиц, благотворительные пожертвования поступали в весьма значительных размерах. Это дало возможность в разы увеличить количество призреваемых (обычным количеством было 500–550 человек, а в 1903 году там обедало 63 594 человека). Увеличение количества участников Дома Трудолюбия привело к расширению производства. Среди типичной продукции подопечных Дома числились маты, швабры, пакля, спасательные круги и много другое. Продукция этого благотворительного учреждения была выставлена в экспозиции на Парижской выставке в 1900 году.
Сумму около 75 тысяч рублей в 1906 году Иван Михайлович пожертвовал Вдовьему дому. Раньше во Вдовьем доме детям давалось лишь начальное образование, но при участии Рукавишникова удалось построить училище с сапожной и портной мастерской для мальчиков и швейной – для девочек, а также организовать обучение этим профессиям. Каждый год Иван Михайлович выделял по тысяче рублей в помощь бедным нижегородским невестам. Кроме того, он не отказывал в поддержке земству и заботился о Кулибинском ремесленном училище.
Владимир Михайлович славился тем, что содержал на свои средства капеллу мальчиков, воспитанники которой порой становились солистами столичных оперных театров.
Митрофан Михайлович (1864–1911 годы) был почетным членом общества "Красного Креста". Он на свои средства построил хирургическую больницу, а также гимназическое общежитие в Грузинском переулке.
Митрофан Михайлович жертвовал деньги Благовещенскому мужскому монастырю, Троицкой Верхнепосадской церкви, кафедральному собору Александра Невского.
На средства Митрофана Михайловича было построено здание благотворительного общества "Братства Кирилла и Мефодия". Сам Митрофан Михайлович был его председателем в течение несколько лет после своего отца. "Братство Кирилла и Мефодия" занималось религиозно-нравственным воспитанием и образованием беднейших учеников Нижегородской губернской гимназии. Братство обеспечивало ученикам жилье в своем общежитии и в подобранных квартирах, оплачивало обучение, бесплатно снабжало учебными пособиями, одеждой и обувью. Также каждому ученику в месяц выдавалось по 5–6 рублей.
Сергей Михайлович (1852–1914 годы) к весне 1877 года возвел на волжском Откосе уникальный дворец. Есть в красоте, пышности и гармонии этого здания та самая одухотворенность, которую мы находим в творениях лучших зодчих, чьи устремления – не повседневность, а вечность.
Также, выкупив усадьбу в Подвязье, селе близ Нижнего Новгорода, он превратил ее в образцово-показательное хозяйство. Кроме того, в 1908 году Сергей Михайлович заказал знаменитому архитектору Шехтелю строительство огромного комплекса на улице Рождественской в Нижнем Новгороде. В него вошли Банк Рукавишниковых и доходный дом.
Его сын Иван Сергеевич Рукавишников не последовал по пути отца и стал писателем. После революции он вместе со своим братом Митрофаном Сергеевичем организовал в фамильном особняке народный музей.
Братья Иван, Николай и Митрофан Рукавишниковы участвовали и в строительстве колонии для душевнобольных.
Варвара Михайловна Бурмистрова-Рукавишникова, дочь "железного старика", в 1916 году, уже после смерти мужа, вложила 50 000 рублей в обустройство переведенного в Нижний Новгород Варшавского политехнического института, который после революции был переформирован в Нижегородский университет.
"Жертвую и попечительствую" – эти слова могли бы стать девизом всего рода Рукавишниковых.
Кокорев Василий Александрович
1817–1889
Василий Александрович родился в 1817 году в Вологде в семье небогатого мещанина. Обучался арифметике и грамоте в вологодской семинарии. Семейство Кокоревых принадлежало поморской ветке старообрядчества. В десять лет Кокорев начал помогать отцу, который был продавцом в винной лавочке, а уже в девятнадцать лет стал управлять солеваренным заводом своего дяди на севере Костромской губернии в Солигаличе.
Однако, из-за отмены ввозной пошлины на соль, солеваренный заводик вскоре разорился и был закрыт. После этого юноша уехал в Санкт-Петербург и устроился работать помощником к одному из многочисленных винных откупщиков. На винных откупах он и разбогател. Откуп – передача государством права на сбор налогов и других государственных доходов частным лицам, так называемым "откупщикам" за определенную плату. В руках откупщиков зачастую оказывались огромные богатства, потому что собранные ими налоги превышали вносимые ими в государственную казну средства в 2–3 раза. Кокорев скопил в то время огромное состояние, и в 1851 году в качестве награды от государства получил титул коммерции советника. В кругу русских купцов его прозвали "Откупщицким царем".
Вскоре Василий Кокорев понял, что ему стало неинтересно следовать по привычному для купцов пути. По этой причине в 1849 году, уже став петербургским временным купцом и казанским первой гильдии, Кокорев попросил у властей заграничный паспорт для поездки в Берлин, Бремен и Гамбург для изучения производства сигар. В России мог появиться свой "сигарный король", однако вместо ожидаемого разрешения, Кокорев неожиданно получил отказ. От идеи с сигарами пришлось отказаться.
Со временем он отходит от откупной деятельности и становится одним из самых деятельных капиталистов-учредителей. Работая смело и с размахом, Кокорев вкладывает средства в перспективные отрасли, используя исключительно российские капиталы.
В 1856 году Кокорев создал "Закаспийское торговое товарищество", импортировавшее шерсть и хлопок из Средней Азии. В 1857 году Кокорев вложил огромную по тем временам сумму в 500 тысяч рублей в очень рискованное дело – организацию Русского общества пароходства и торговли. Василий Александрович участвовал в учреждении Общества Волго-Донской железной дороги, одного из первых акционерных обществ России, а на следующий год присоединил к своей империи знаменитое Волжско-Каспийское пароходство "Кавказ и Меркурий".
Не будь у Кокорева энергии, смекалки и деловой хватки, никакие связи не помогли бы ему скопить состояние в 8 миллионов рублей к началу 1860-х годов (бытовало мнение, что Кокорев нарочно приуменьшил общую сумму своего богатства).
Василий Кокорев давно искал надежное место для вложения своих капиталов. В конечном итоге интуиция привела его на бакинские нефтепромыслы, в место, куда он мог доехать по своей железной дороге и на своем пароходе. Он первым рассчитал всю выгоду собственной водной транспортировки нефтепродуктов в промышленные районы России.
Кокорев связался с первоклассными специалистами, сам стал изучать "курс горного искусства". Можно было приступать к бурению скважин на вовремя выкупленном промысле. "С первой же скважиной повезло: после пройденного сплошного камня в три с половиной сажени пошел нефтяной грунт". Кокорев продолжил скупать новые участки, "округляя свои нефтяные владения". В результате объемы добычи стабильно росли. Кокоревская нефть не продавалась как дешевое сырье, а шла на перегонку для производства очень дорогого в то время керосина. С изобретением керосиновой лампы спрос на керосин в России повысился в пятнадцать раз. Повсеместно развивалось новомодное в то время городское уличное освещение. Новые светильники начинали применяться и в частных домах, и в общественных заведениях. Лампы были импортные, а вот керосин для них кокоревский, изготовлявшийся на первом в России керосиновом заводе Кокорева, построенном в 1859 году в Сураханах под Баку. Свой керосин Кокорев назвал "фотонафтиль", чтобы подчеркнуть более высокое качество продукта по сравнению с импортным, американским.
Василий Александрович пригласил к себе молодого доцента Петербургского университета Дмитрия Ивановича Менделеева, чтобы ученый осмотрел предприятия купца и дал советы, каким образом можно повысить их прибыльность. Менделеев предложил ввести круглосуточную перегонку нефти, освоить производство эмалированных бочек, организовать нефтеналивную морскую перевозку, проложив нефтепровод от завода к берегу моря. Так и была сформулирована современная модель нефтяной промышленности. Кокорев успешно реализовал идеи на практике. Это произошло за несколько лет до того, как в американском штате Оклахома полковник Дрейк осуществил свое первое машинное бурение.
У Кокорева впервые в мире была применена непрерывная круглосуточная перегонка нефти, налажены нефтеналивные морские перевозки, а также началась прокладка нефтепроводов к берегу моря.
На ключевые посты в своем новом деле он назначал мастеров из России, которых сам и обучал. Собственный продукт загружали в собственную нефтеналивную флотилию.
В 1883 году Кокорев писал императору Александру III о своих достижениях: "В настоящее время существует в Баку более 200 заводов, ежегодно по Каспийскому морю и Волге развозится 35 миллионов пудов нефти… снижение цен на нефть дало ежегодную многомиллионную экономию промышленности и казне".
В 1870 году Кокорев инициировал создание нового Волжско-Камского коммерческого банка. Он оставался крупнейшим банком в России по размерам капитала вплоть до 1917 года.
Василий Кокорев служил обществу, народу, стране. В Крымскую войну он отправил 100 саней с провизией из Москвы в Севастополь. Назад в Москву обоз привез раненых. По окончании Крымской войны он обратил на себя внимание торжественной встречей организованной черноморским морякам, приехавшим в Москву.
На рождественском банкете 1857 года Кокорев выступил с яркой речью, направленной против крепостничества – "тормоза прогресса". Главным условием развития страны Кокорев считал скорейшее предоставление крепостным личной свободы. Он видел, "что экономические успехи России зависят от скорейшего введения вольного экономического труда". Этими словами он так напугал московского генерал-губернатора Закревского, что тот, по настойчивым слухам, заставил вольнодумца дать расписку, что тот больше не будет произносить крамольных речей. Эта речь дошла и до крестьян. Когда освобождение от крепостной зависимости наконец свершилось, в крестьянской среде пошли слухи, что будто император Александр II тут ни при чем, а выкупили их Кокорев с друзьями – купцами Алексеевыми, Солдатёнковым.
Кокорев был убежденным сторонником выкупа земель у помещиков. Он предлагал освобождать крестьян с землей, а помещикам выплачивать за это деньги посредством уплачиваемого крестьянами кредита в течение 37 лет. Решение Кокорев видел в пожертвовании купечеством капиталов на совершение выкупной операции. Он предложил организовать для этого частный банк. Однако усилиями помещиков и либералов идею Кокорева отклонили. "А послушали бы тогда этого толкового человека, глядишь, и от революции потом никуда бежать бы не пришлось…" – рассуждал в эмиграции, в 1926 году, бывший приват-доцент Московского университета, из тех, кто в свое время на кокоревскую стипендию получил замечательное высшее образование.
Кокорев вложил много средств и в московское строительство.
В 1862–1865 годах Кокорев построил в Москве крупный гостинично-складской комплекс, получивший в народе название "Кокоревское подворье". Комплекс стоимостью 2,5 миллиона рублей, стал открытием не только для Москвы, но и для Европы, так как предугадал появление "гранд-отелей". Он простоял в Москве более 100 лет.
В 1862 году на средства Кокорева был разбит липововязовый бульвар. Салтыков-Щедрин писал: "В недавнее время устроен бульвар в таком месте, где со времен Олега сваливался навоз".
Кокорев прославился и как щедрый меценат. Он сыграл значительную роль в собирании произведений народного искусства. У себя во дворе Кокорев организовал музей – "Хранилище изделий русского народного труда".
Во время голода, обрушившегося на Россию в 1867 году, Кокорев был приглашен в Комитет по оказанию помощи голодающим, образованного под председательством наследника престола (будущего императора Александра III).
В канун русско-турецкой войной 1877–1878 годов он потряс Россию размером своего вклада в "военный займ", организованный правительством для оказания помощи действующей армии, который составил 45 миллионов рублей – фантастическая по тем временам сумма.
В последние годы Кокореву принадлежали железные дороги и пароходства, заводы и гостиничные комплексы, банки и страховые компании, нефтепромыслы и первое в России телеграфное агентство.
Главная особенность В.А. Кокорева заключалась в том, что этот "денежный мешок" со всеми отталкивающими чертами нувориша – гигантоманией, самоуверенностью и тщеславием, любовью к грубой лести – оказался недюжинным и своеобразным публицистом. Сам Кокорев многократно подчеркивал: "Никогда не имел я претензий на литераторство и о моей малоучености говорил не раз печатно, но мне довелось изъездить Россию вдоль и поперек, многое услышать, многое подметить, и умолчать об этом я считаю делом противосовестным".
В 1887 году издается написанная уже на закате жизни самая известная работа Василия Александровича – "Экономические провалы". В ней он дал оценку экономическим событиям за полвека. Проанализировав экономические неудачи России, Кокорев доказал, что они стали результатом слепого копирования зарубежного опыта. "Пора государственной мысли перестать блуждать вне своей земли, пора прекратить поиски экономических основ за пределами Отечества, засорять насильными пересадками на родную почву; пора, давно пора возвратиться домой и познать в своих людях свою силу", – писал Кокорев.
Василий Александрович Кокорев умер в Петербурге 22 апреля 1889 года от болезни сердца. Приехавшие с его родного Севера поморы вынесли из роскошного особняка на Садовой дубовый гроб, долбленый, без единого гвоздя, и на руках донесли до Малой Охты.
Все огромное состояние знаменитого "откупщицкого царя" не было разделено и целиком было завещано жене, а не двум малоудачным сыновьям. Именно поэтому семье удалось сохранить свой фамильное дело до самой Октябрьской революции.
Бугровы
XVIII–XX век
Род хлебопромышленников Бугровых ведет начало от старообрядческой семьи купцов, вышедших из удельных крестьян Семеновского уезда. Фамилия "Бугров" закрепилась за первым известным членом этой семьи Петром Егоровичем. История фамилии такова: семья жила в деревне Попово на реке Линде, дом стоял на бугре, отсюда и пошла традиция звать членов семьи Бугровыми.
Первый известный представитель рода – Петр Егорович Бугров (1785–1859 годы) начал активную хлебную торговлю на Нижегородской ярмарке в начале XIX века. Начиная с 1829 года им были арендованы 4 мельницы на реке Линде. В дальнейшем их число увеличилось. Бугрова не пугал тот факт, что почти все мельницы, которые он снимал, находились в плачевном полуразрушенном состоянии. Он увеличивал производительность путем ремонта и грамотной модернизации. Эти мельницы были предназначены строго для переработки ржи. "Матушка рожь кормит всех дураков сплошь, а пшеничка по выбору", – любил приговаривать делец. Он делал ставку на более дешевую ржаную муку, тогда как производители пшеничной муки часто не могли распродать весь объем заготовленной продукции, так как она была доступна далеко не каждому в России.
Наибольшую известность П.Е. Бугрову принесла его деятельность в качестве умелого строительного подрядчика. В то время наиболее прибыльными считались строительные работы на ярмарках, так как они были стабильны и хорошо оплачивались. И Бугров активно включился в процесс освоения строительного рынка. Таким образом, на конец 1850-х годов он смог скопить миллионное состояние.
В 1856 году умерла жена Петра Егоровича Бугрова. После этого он передал по наследству все свои дела сыну Александру. Сам Бугров-старший вернулся в деревню Попово, где начал заниматься сельским хозяйством и благотворительностью. Среди прочего он принимал участие в ремонте Главного ярмарочного дома, кроме того, на его средства и под его руководством был выстроен доходный дом, в котором потом размещался городской театр.