Если я правда два дня проспал, значит, я жутко болен. Здоровые люди по двое суток не лежат. Это называется кома. Кийт уже хотел поделиться этими мыслями с Эриком, но тот его опередил и с озабоченным видом положил ему холодную ладонь на лоб и не убирал.
- Вчера у тебя была температура, тридцать девять и четыре. Эди тебе мерила. Ставила градусник под мышку.
- А где моя одежда? Мне, наверное, лучше к врачу.
- Эди ее стирает. Тебя рвало.
- Да? Жуть какая. - Кийт потер горло; глотку так и жгло. - Вода есть?
- В ванной. - Эрик показал на дверцу. - Но лучше выпей-ка вот этого. - Торжественный жест в сторону дымящейся кружки. - Эту смесь Эди придумала. Принесла все из аптеки. Не бойся, Эди у нас фармацевт.
Чашка источала горячий аромат меда и лимона. Кийт, обжигая язык, отпил глоток. Наверное, это что-то от гриппа, тайленол с антигистаминами, больше ничего, но пошло неплохо. После нескольких глотков Кийт почувствовал себя лучше. Туман в голове слегка рассеялся. Кийт указал на "полароид", висящий на шее у Эрика:
- А это зачем?
- Пробные кадры. Мы с Эди увлекаемся киносъемками. Одна из причин, почему мы обратили на тебя внимание. Рассчитывали, что ты снимешься в нашем фильме.
- Что за фильм?
- Малобюджетный. Экспериментальный. Поэтический. Я еще тогда, вечером, хотел у тебя спросить, но побоялся, что это будет… неуместно.
- Да ничего. Я буду рад помочь. - Кийт соскользнул с подушек пониже и свернулся калачиком в кровати. Снова появилась отличная мысль - поспать.
Эрик взял в руки газету.
- "Алгонкин лоуд", - объявил он. - У нас ее прозвали - "Алгонкинские враки". - Он шумно перелистал страницы. Прочистил горло и не спеша, с выражением начал читать: - "Крупные силы полиции Алгонкин-Бей были стянуты сегодня на угол Тимоти и Мэйн, где в угольном подвале пустующего дома было обнаружено тело неопознанного мужчины, очевидно убитого. Следствие не исключает, что преступление было совершено тем же лицом, которое ответственно за убийство Кэти Пайн, произошедшее в сентябре минувшего года.
По словам детектива Джона Кардинала, жертва была зверски избита, ей были нанесены множественные лицевые повреждения, а по половым органам производили удары, пока они почти полностью не отделились от тела".
- Господи, - выговорил Кийт. - И где это было?
- Это случилось как раз здесь, в Алгонкин-Бей. Не так далеко от этой комнаты.
- Господи, - повторил Кийт. - Страшно представить, что тебя так колошматят. Это не какое-нибудь обычное махалово в баре.
- Не будем торопиться с выводами. Тут не сказано, что это была за жертва. Может, он первый начал. Может, без него мир станет лучше. Я по нему не скучаю. А ты?
- Никто не заслуживает такой смерти, что бы он ни натворил.
- У тебя доброе сердце. Эди у нас любит добрых. Твоя девушка должна тебя за это обожать. Как, ты сказал, ее зовут?
- Кэрен. Но я не знаю… Кэрен больше бы порадовало, если бы я почаще думал о будущем. Сейчас вот она на меня дуется.
- Расскажи мне, какие у вас в Торонто сексуальные обычаи. Я слышал, сейчас самый писк моды - оральный секс. Кэрен как - активная сторонница?
- Господи, Эрик… - Кийт начал соскальзывать в волны дремоты, теплые, как кровь. Еще немного покемарю, убеждал он себя, а потом смоюсь отсюда к чертям.
- Я волей-неволей заметил твой член, Кийт, когда мы тебя раздевали. И парочку крупных яиц. Твоей Кэрен повезло.
Кийт хотел сказать, чтобы тот оставил его в покое, но это послание не успело дойти от мозга к языку. Мед с лимоном сделали свое дело.
Эрик положил ладонь Кийту на колено, сжал руку.
- Люди не знают, какие я видел ужасы: изнасилования, половые извращения. Я пережил тяжелые времена, Кийт, и иногда я из-за этого немного… волнуюсь. Можно, я поглажу тебе гениталии?
Кийт попытался сосредоточиться. Боже ты мой, что было в этом питье?
Прошло какое-то время. Пять минут, а может быть, и двадцать. Эрик натянул одеяла Кийту до подбородка.
- Я с восторгом думаю об этом фильме, Кийт. И Эди тоже. Ты идеально подходишь на роль. Ты говорил, что любишь новые впечатления. Этот фильм станет для тебя как раз таким впечатлением.
Кийт наконец совладал с языком:
- Что со мной такое? С трудом двигаюсь.
Он снова начал все глубже погружаться в забытье, так что, может, это был уже сон, но ему почудилось, что Эрик Фрейзер наклоняется над ним и целует в лоб. И шепчет: "Я знаю".
23
- Похвали меня, Кардинал. У нас тут уже давно лежит эта кассета, а я к ней даже не притронулась. Ты бы не вытерпел. Ты бы ее уже пять раз послушал.
- Да, нетерпение - это мой недостаток, - согласился Кардинал, продолжая стряхивать снег с обуви. - Лэн Вайсман еще не звонил?
- Нет. Мне показалось, что ты не хочешь, чтобы я его слишком дергала.
- Но уже два дня прошло. Сколько нужно времени, чтобы свериться с картотекой дантиста?
Делорм только пожала плечами. Кардинал вдруг обратил внимание на ее грудь - и почувствовал, что краснеет. Ради всего святого, одернул он себя, Кэтрин же в больнице. И потом, пускай у детектива Лиз Делорм приятная фигурка и милое лицо, но при всем том она хочет припереть меня к стенке, и я не позволю себе увлечься ею. Будь сильнее, и ничего этого не произойдет.
Она протянула Кардиналу посылку размером с коробку из-под обуви. Внутри лежала запеленутая в пузырчатый пластик новенькая кассета. Поперек сибиэсовской наклейки синим маркером было выведено: "После цифровой обработки".
- Плеер я одолжила у Флауэр, - сказала Делорм. - Сюда можно вставить две пары наушников.
Кардинал расчистил себе место за ее столом и сел, держа в руке провод, соединявший их, словно сиамских близнецов, сросшихся ушами. Он запустил кассету и стал смотреть в окно, за которым грейдер вздымал снег, делая его похожим на волну во время прилива. Почти сразу же Кардинал нажал на паузу.
- Теперь звук гораздо чище. Раньше самолет не было слышно.
- Думаешь, это где-нибудь в районе аэропорта? - Когда Делорм волновалась, у нее волшебным образом оживлялось лицо, и Кардинал живо представил себе, какой она была в юности. На мгновение подумалось: а вдруг он ошибается и она действительно ушла из спецрасследований и вовсе не наблюдает за ним? Но пора вернуться к этой жуткой кассете.
Шипения на пленке теперь не было. Когда дребезжали стекла, казалось, что можно войти в эту далекую комнату и захлопнуть окно. Шаги убийцы гремели, как выстрелы из винтовки. А страх ребенка, так он пронзительно ощущался еще на той, необработанной пленке. Сейчас они слышали последний вскрик Кэти Пайн. Шаги убийцы удалились от микрофона. А потом - какой-то новый звук.
Делорм стянула наушники:
- Кардинал! Ты слышал?
- Давай еще раз.
Делорм отмотала назад. Снова - последние всхлипы девочки, потом шаги, а потом, тут не могло быть ошибки, за миг до того, как магнитофон выключили, - невозмутимый бой часов. Посреди третьего удара запись остановили, и наступила тишина.
- Потрясающе, - поразилась Делорм. - В оригинале ничего этого не слышно.
- Великолепно, Лиз. Нам остается только сличить звук с боем часов подозреваемого. Конечно, тут есть одна небольшая загвоздка: подозреваемого у нас нет. - Кардинал позвонил в Си-би-эс с телефона Делорм.
- Как я понимаю, вы получили кассету. - Профессиональный радиоголос Фортье раздавался в трубке звучно и четко, как будто тоже подвергся цифровой обработке.
- Прекрасная работа, мистер Фортье. Боюсь, вы даже слишком хорошо все сделали.
- По сравнению с исходником ничего не добавлено, если вы это имели в виду. Аналоговый эквалайзер позволяет только усиливать или подавлять определенные полосы частот. А на цифровом можно играть с отдельными источниками звука. Каждый источник расщепляю на разные дорожки - окна, часы, его и ее голос. А у вас в руках - окончательно сведенный результат. Уликой в суде он вряд ли может служить, но не исключаю, что окажется полезным для других целей.
- А что-нибудь сделать с голосом мужчины? Он и сейчас звучит, словно этот тип сидит на дне колодца.
- Боюсь, тут дело безнадежное. Он слишком далеко от микрофона.
- Все равно вы проделали колоссальную работу.
- Любой инженер смог бы - если бы он, конечно, услышал часы. Но, понятно, у меня есть преимущество - я слепой. Хотя и я их расслышал только на четвертом или пятом прогоне.
- По звуку - высокие стоячие.
- Вовсе нет. Вы вслушайтесь. Для напольных они слишком слабо резонируют. Это часы для каминной полки и, я бы сказал, довольно старые. Вам бы теперь обратиться к эксперту-часовщику - какому-нибудь дряхлому сварливому швейцарцу. Проиграйте ему этот кусок, и он определит марку, модель и серийный номер.
Кардинал рассмеялся:
- Если вам в Си-би-эс понадобится моя помощь - звоните.
- К примеру, было бы неплохо увеличить нам бюджет. Да, и передайте привет констеблю Делорм. У нее очень приятный голос.
- А у нас включена громкая связь, Брайан.
- Нет, не включена, детектив. Вам меня не провести.
- Он тебе нравится, - заметила Делорм, когда он положил трубку. - Тебе мало кто по душе, но он тебе нравится.
- Говорит - у тебя приятный голос.
- Правда? А что там насчет часов?
- По размеру - каминные, вероятно - старые. Посоветовал дать послушать специалисту.
- В Алгонкин-Бей? Какому специалисту? В "Зеллерс"? В "Уол-Март"?
- Должен же быть где-то "Ремонт часов". Если не у нас, так в Торонто - наверняка.
Зазвонил телефон, Делорм взяла трубку и почти сразу же передала ее Кардиналу.
- Вайсман.
- Лэн, какого черта, что там случилось? Где наш отчет по зубам?
- Долбаный дантист, не верится просто… Кормит завтраками, не отвечает на звонки, сам не приходит и все такое. В конце концов я решил во всем разобраться, и мы к нему явились. Знаешь, почему он от нас бегал? Оказалось, что у него были дикие приписки.
- В каком смысле, Лэн? Что у него в картотеке?
- Там полно пломб, которых он никогда не ставил. А по его записям выходит, что он мог бы своими пломбами все озеро Онтарио замостить. С другой стороны, у пациента в морге всего пять пломбочек.
- Но эти пять, Лэн, эти пять… они-то - подходят?
- Нам повезло: все, что этот псих действительно ставил, у него выделено особым цветом. Красным отмечены пять маленьких пломб: полное совпадение. Наш пациент - Тодд Уильям Карри.
24
Родители Тодда Карри жили в квартире с двумя спальнями в Миссисоге - крупном, неряшливо раскинувшемся западном пригороде Торонто. Здесь есть все - от безликих торговых центров и небоскребов до лиственных лесов, прорезанных реками и ручьями. Но они жили не в лесном районе. Семейству Карри сообщили, что к ним прибудут два детектива из Алгонкин-Бей, и они серьезно подготовились к встрече: в квартире стоял запах "Виндекса" и "Мистера Клина". Каждая диванная подушка лежала строго на своем месте.
- Нас предупредили, что вы приедете. - Миссис Карри приветствовала их в дверях. - Муж специально дома остался, не пошел на работу.
- Надеюсь, ваш начальник не очень расстроится, - сказал Кардинал мужчине, который энергично выбирался из мягкого кресла.
- Я об этом не беспокоюсь. Мне и так должны примерно год отпуска. - Он крепко пожал им руки, словно в доказательство того, что горе ничуть его не обессилило. Он даже выдавил из себя широкую улыбку, но она, как фотовспышка, продержалась совсем недолго, и он опять утонул в кресле.
Кардинал повернулся к матери мальчика:
- Миссис Карри, у Тодда были какие-нибудь родственники в Алгонкин-Бей или поблизости?
- В Сандер-Бей у него дядя. Но это за сотни миль отсюда.
- А друзья? Какие-нибудь школьные знакомые?
- Ну, об этом я могу и не знать… Но среди тех, кого мы знаем, алгонкинских нет.
Отец очнулся от задумчивости:
- А тот юноша, который у нас жил прошлым летом? С непарными теннисными туфлями.
- Ты про Стива? Стив из Стрэтфорда, дорогой.
- Нет-нет, при чем тут Стив. Я совсем про другого парня.
- Ну, того, с туфлями, звали Стив, и он из Стрэтфорда. Сам знаешь, память у меня получше твоей. И всегда так было.
- Похоже, что так. Похоже, у тебя память всегда была лучше, чем у меня.
Однажды в Алгонкин-Бей Кардинал присутствовал на месте взрыва бытового газа, где полностью снесло фасад многоквартирного дома и обрушились три этажа. Мужчины и женщины бродили в дыму, среди пепла, как души в чистилище. Эта семья пострадала от другого взрыва, и вот мистер и миссис Карри словно пытаются разглядеть друг друга сквозь пепел и дым.
- Возможно, у Тодда были причины остановиться в Алгонкин-Бей, о которых вы не знали?
- Нет. Никаких. Мальчишеское любопытство. Может, он с кем-нибудь в поезде познакомился. Тодд у нас был импульсивный. - Миссис Карри поднесла руку ко рту, точно хотела поймать вылетевшее "был". Лицо ее выражало крайнее смущение.
Но рядом уже стоял мистер Карри, обнимая ее за плечо.
- Ладно, ладно, девочка, - проговорил он тихо. - Давай присядь на диван, а?
- Я не могу сесть. Я даже еще чаю им не предложила. Хотите чаю?
- Нет, спасибо, - мягко ответила Делорм. - Миссис Карри, мы знаем, что у Тодда были неприятности с наркотиками, по крайней мере однажды. Вы не помните ничего связанного с наркотиками: скажем, какое-нибудь имя, упоминавшееся на судебных слушаниях, что-то, что могло привести его в Алгонкин-Бей?
- У Тодда больше не было проблем с наркотиками. Он их перестал употреблять. Вот, слышите - "не было", "перестал"… все в прошлом… Но это же только слова, верно? - Она вымученно улыбнулась. - Вы правда не хотите чаю? Я быстро сделаю.
Делорм приходилось осваивать новое умение - по крупицам выуживать правду из незащищенных сердец тех, кто потерял близких. Она взглянула на Кардинала, ища поддержки, но он молчал. Привыкай, подумал он.
- Я совсем не знала Тодда, миссис Карри, но… нет, лучше по-другому. Я имею в виду - дело в том, что… - Делорм закусила губу и потом сказала: - А знаете, чашечка чая - это было бы неплохо. Помочь вам приготовить?
Кардинал спросил у отца мальчика:
- Не возражаете, если я пока взгляну на комнату Тодда?
- Что? Комнату Тодда? - Мистер Карри поскреб в затылке. При других обстоятельствах этот жест - как из комикса - показался бы забавным. Он издал нервный смешок. - Извините. Не знаю, как себя вести. К Тодду в комнату, да, это разумно, наверное. Вы хотите побольше о нем узнать, как же, как же, понимаю. Конечно, детектив, делайте свое дело и не давайте мне путаться у вас под ногами.
- Это сюда?
- Э-э… Да. Простите. Вторая дверь направо. Я вам покажу.
Он провел Кардинала по небольшому коридору. Слева - две спальни, справа - встроенные шкафы, в конце коридорчика - ванная; вот и вся квартира. Мистер Карри открыл дверь и жестом пригласил Кардинала войти, после чего встал, прислонившись к косяку, точно спальня сына располагалась на возвышении, куда он был недостоин подняться. Волнуясь, он бегал глазами по комнате: смерть проникла в самые повседневные вещи - в наполовину спущенный баскетбольный мяч в углу, в сломанную роликовую доску на полке, и эта сила могла совсем сломить его на глазах у пришедшего сюда чужака.
- Мистер Карри, вам не обязательно смотреть, если вы не хотите.
- Ничего, детектив. Вы работайте, делайте что нужно.
Стоя посреди комнаты, Кардинал молча впитывал в себя сложные взаимосвязи между разнородными предметами. На комоде красовался дорогой магнитофон и небольшие стопки кассет. К стенам кнопками прикреплены плакаты со звездами рэпа: Тупак, Айс-Ти, Папаша Пуфф. Небольшой стол, он же - карта мира. Маленький макинтошевский компьютер расположился на севере Африки. В торцах аккуратно встроенные книжные полки. Наверняка работа мистера Карри, решил Кардинал. Он провел рукой по краю Антарктиды.
- Хороший стол, - похвалил он, опускаясь на колени, чтобы посмотреть книги Тодда.
- Да, это я его сделал. Не так уж трудно. Хотя, вы же понимаете, за несколько часов не управишься. Тодд эту штуку, конечно, терпеть не мог.
- От подростков благодарности не дождешься, это верно.
- Честно говоря, мы с Тоддом не очень-то ладили. Похоже, я не знал, как с ним обращаться. Пытался быть то мягким, то строгим. Но, похоже, ничего не помогало. А теперь мне просто хочется, чтобы он был здесь.
- Я уверен, вы с ним сумели бы это преодолеть, - сказал Кардинал. - Большинству семей удается. - Заглавия книг на полках: "Остров сокровищ", "Над пропастью во ржи", несколько выпусков "Храбрых ребят" , все в пыли. В остальном библиотека Тодда состояла из фантастики - дешевые издания в кричащих бумажных обложках. Он чуть было не рассказал мистеру Карри про свою собственную дочь, как она, будучи подростком, регулярно говорила ему, что ненавидит его, и как они теперь живут душа в душу. Но это был бы неудачный ход.
- У нас с Тоддом больше не будет случая это преодолеть. Вот что страшнее всего. - Мистер Карри вдруг шагнул в комнату, спеша поделиться важной мыслью, и, как клешней, ухватил Кардинала за локоть. - Детектив, чем бы вы ни занимались, - никогда ничего в жизни не откладывайте. Допустим, есть что-то важное, о чем вы думаете, что это подождет… Все говорите себе: выберу нужный момент и тогда это сделаю… То есть какие-то важные вещи, которые вы хотели сказать тому, кого любите, или еще кому-то… не откладывайте этого, понимаете? Не откладывайте жизнь на потом. Скажите эти слова, уж какие ни есть. Сделайте то, что хотите, что бы это ни было. Вся эта ерунда, которую слышишь в новостях, не важно, ураганы или этот так называемый Убийца-Виндиго, - все эти катастрофы… вы же никогда не думаете, что это может коснуться вас. Вы не понимаете, что человек может просто встать, выйти из дома - и никогда не вернуться. Не представляете себе такого. Простите. Это ужасно. Бормочу, бормочу…
- Вы отлично держитесь, мистер Карри.
- Нет. У меня в таких вещах опыта маловато. - И добавил, словно прося о снисхождении: - Поэтому перестраховываюсь.
- Скажите, мистер Карри, Тодд много пользовался компьютером? - Кардинал указал на "макинтош". Под столом стопкой лежали инструкции к программам и диски с играми, а еще раньше он заметил провод, тянувшийся от компьютера к телефонной розетке в стене.
- Тодд не был хакером, если вы об этом. Он им пользовался в основном для домашних заданий, если вообще их делал. Эта машина для меня - тайна за семью печатями. На работе у нас стоят "Ай-би-эм".
Кардинал открыл стенной шкаф и окинул взглядом одежду. Один костюм, один блейзер, две пары мягких брюк - не такие вещи, которые Тодд или ему подобный парень захотели бы часто надевать. Выше, на полке, - залежи настольных игр: "монополия", "скрэббл", бродилки из серии "Легко и просто".
В комоде помимо неизбежных потертых джинсов и рваных футболок Кардинал нашел переплетение медных и оловянных браслетов, обрывки цепей, усеянные заклепками кожаные воротники и напульсники. Ничего особенного, сейчас многие ребята их носят.