* * *
Охранник Актрисы, крепкий мужик тридцати пяти лет, кроме хозяйки, никого не впускал в свою комнату, находящуюся на нижнем этаже особняка. Александр частенько ловил его взгляд, мгновенный, насмешливо–презрительный. Это весьма задевало его самолюбие, и он ждал лишь случая, чтоб доказать невозмутимому крепышу, что тот шибко ошибается насчёт него… Охранник всегда был вежлив и предупредителен: хозяйка платила хорошие "бабки", и он опасался потерять приличное место.
По утрам, поддерживая форму, кожаный затылок бегал по песчаной дорожке вокруг коттеджа. После, приняв боевую стойку, наносил удары воображаемому противнику.
Однажды Александр предложил себя в качестве спарринг–партнера. Крепыш, смерив его взглядом, неожиданно рассмеялся: настолько предложение было нереальным. Но тут же поперхнулся, сбитый с ног стремительной подсечкой. Как кошка, пружинисто поднявшись на ноги, с разворотом на сто восемьдесят градусов он ногой нанес "Красавчику" сокрушительный удар, целя в грудь. Но удар пришелся в пустоту, а ответный ход противника согнул его вдвое. Схватившись за живот в области солнечного сплетения, морщась от боли, охранник промычал сквозь зубы:
- Не ожидал, браток, ты, оказывается, боец, каких еще поискать!
Когда утомленная Актриса засыпала в своей роскошной постели, на условленный четырёхкратный стук кожаный затылок отпирал дверь запретной комнаты. Хозяин был весьма немногословен. Александр догадывался, кроме охраны хозяйки, крепыш занимался еще каким–то опасным и темным, но прибыльным, делом. Роскошный особняк, скрытый соснами и высоким забором - отличная "крыша".
Догадку Александр подтвердил арсенал оружия, которым кожаный затылок не преминул похвалиться. В этот миг он был похож на коллекционера редких марок… Желание увидеть восторг в глазах малознакомого гостя, отмело постоянную настороженность. В наплечной кобуре охранника–неизменный Макаров. Но он, любовно поглаживая внушительных размеров пистолет в деревянной кобуре, говоря о нём, как о лучшем друге.
- ППС, Стечкина, двадцатизарядный, девять миллиметров, насквозь прошивает любую машину, хорош в крупной операции! "Узи" против него мелочевка. А это, - он бережно взял черный пистолет с длинным стволом, - Марголина, хотя калибр маловат, и в обойме всего десять семечек, хорош для индивидуальных операций, когда работа должна быть выполнена чисто, тонко. Он точен и безотказен…
Про наган выпуска сорок третьего года с навинченным на конце ствола цилиндриком глушителя, телохранитель почему–то не проронил ни слова. Александр откинул крышку барабана, медные желуди смерти тускло поблескивали во всех семи гнездах.
Крепыш объяснил и показал во всех подробностях, как самому сделать глушитель. Александр догадывался, охранник готовит Марголина для индивидуальной, ювелирной работы… С наганом же, видать, у него связаны самые неприятные воспоминания и ассоциации. Может, сорвалось дело, или же оно ему очень не нравилось, и выполнил он эту работу безо всякого желания, против своей воли…
Кожаный затылок научил его стрелять из всех видов оружия, кои имелись в его арсенале, а вот Марголина не давал даже подержать в руках. С глушителем звук выстрела, точно откупориваешь бутылку шампанского. Александр никогда не спрашивал, зачем охраннику столько оружия. Интересы их различны, они не были конкурентами, и посему доброжелательны друг к другу. Мечта кожаного затылка была натовская "Астра" - компактный, малокалиберный пистолет–пулемет, бесшумный, двадцатизарядный с разрывными пулями. Но о "Калаше" телохранитель отзывался более уважительно: "Бронежилет прошивает, как ситцевую рубашку, но опять же, пригоден лишь для крупных операций, а для индивидуальных, тут уж "Астра"…
* * *
Укрепив тиски на краю стола, подстелив газеты, Александр пилкой опилил часть латунной трубки. В старой дерматиновой сумке отыскал несколько титановых шайбочек разного размера: выходное отверстие должно быть под калибр. Спилив мушку, разверткой на конце ствола он нарезал мелкую резьбу. Уложил между шайбами тонкие войлочные прокладки.
К стене, выходящей на улицу, прислонил два толстых романа Марининой. Звук выстрела вышел глухим, точно старческий кашель. Глушитель гасил чуть ли не половину убойной силы, но и этого вполне достаточно, чтоб, к примеру, прострелить человеческую голову.
С навинченным глушителем пистолет выглядел длинным, внушительным, он еле поместился в женскую, изящную сумку на ремне…
ГЛАВА 10.
Хотя к этому она была подготовлена, Яна долго не могла прийти в себя от удивления.
- Ну блин! Ну и блин!.. - со всех сторон она осматривала голубоглазую красавицу со светлыми, вьющимися волосами до плеч, и с золотым кулоном на груди. Ее восхищало платье на подельнице, переливающееся всеми красками (от сиреневого через лиловый к пурпурному). Сама же она в алом мини, черных колготах, кричаще размалеванная с немыслимым зачесом, закрывающем, казалось, оба глаза, с подведенными до висков глазами. Александра же - разительный контраст. Она, как знающая себе цену красавица, которая хочет, чтоб к ней относились без хамства и "снимали" неторопливо…
Александра недовольно вскинула бровь:
- Все, хватит! Брось это пошлое "блин"! Я теперь твоя подруга, соответственно следуй этому. Начинай сейчас же, не то сорвёшь операцию…
- Хорошо! - согласилась хозяйка. Задрав Александре подол, она восхищенно зацокала языком. - Ах, какие у тебя ножки! Длиннее моих, как у манекенщицы. Тот прыщ сразу кинется на тебя. Ха–ха–ха!…
Александра презрительно усмехнулась. С Актрисой она не раз бывала на подиумах. Манекенщицы, как фламинго, важно ступали на сцене, неся на лицах выражение такой значительности, как будто на их телах тряпки и они сами и есть смысл жизни, который века ищет человечество. Все у них заучено, тысячу раз проверено перед зеркалом. Погубленные естественности, которых опять научили держаться "естественно" на сцене. Да любая низкопробная шлюшка их естественнее!
* * *
В светозащитных очках, не доехав до нужного места, они остановили такси. По тропинке, петлявшей меж кустов, дошли до особняка. Нажали на кнопку звонка.
Прошло больше пяти минут… Зная, что хозяин в это время рассматривает их на экране монитора, девушки прошлись по губам карандашами помады. Наконец, щёлкнул замок, стальная толстая цепочка перегородила путь. Хозяин в дорогом персидском халате, взгляд его бульдогом вцепился в Александру, в глазках под костистыми бровями сквозило восхищение. Начало неплохое!
Внешность хозяина в точности выражала тот портрет, который словесно нарисовала Яны, у неё явный дар. Нос Упыря жил своей, обособленной от всего лица, жизнью. Казалось, он не только втягивал воздух широкими ноздрями, из которых торчали черные волоски, но видел и слышал… В этом что–то было звериное. За его спиной скалило клыки черно–лакированное чудовище, ржаво–красное понизу. Жёлтые глаза добермана налиты злобой и презрением.
Вышколенный, широкогрудый пёс за хозяином следовал по пятам. Дай тот команду, и доберман на куски будет рвать чужаков. Упырь ущипнул Яну за грудь, которая чуть ли не вываливалась из выреза бежевой кофточки. Та заученно–поощрительно взвизгнула. Раздевающий взгляд хозяина обжигал Александру, отчего неприятные мурашки пробежали по спине. Продлевая удовольствие, Упырь не торопился, вся ночь ещё впереди.
Надраенный паркет в зале сверкал, как каток в свете прожекторов, в центре - огромный красный ковер. Нижний этаж обставлен финской мебелью фирмы "Эко", на стенах картины художников–абстракционистов.
Хозяин из холодильника достал блюдечко с тонкими ломтиками лимона в сахарной пудре, из зеркального бара на стене вытащил пузатую бутылку "Наполеона". Черно–ржавый зверь не сводил глаз с Александры…
- Ну–тес! - хозяин сделал глоток из пузатого, синеватого фужера. - Какова ваша такса? - В Яне и Александре он видел лишь бесхитростных, отпетых самок. Этакие тушки сладкого мясца с куриными мозгами, должным образом упакованные.
- Если с фокусами, разными выкрутасами и прочим… - двести баксов!
- Не много ли! - усмехнулся Упырь, похотливо шевеля своим внушительным храповиком - Яна берет вдвое меньше, здесь не столица.
- Но такие клиенты даже в столице редко встречаются!.. - парировала Александра. Хозяин не обиделся и даже рассмеялся, блеснув золотыми коронками. От непривычки Александра немного захмелела, пришлось сделать пару глотков коньяка, отказ был бы подозрителен, шлюха должна уметь пить…
- Ах, как часто мать–природа именно порок одаряет столь прелестными, победительными чертами и формами! - патетически воскликнул Упырь, сжав колено Яны. Он не сводил взгляда с голубоглазой, спортивного вида красавицы, ему нравилась её невозмутимость.
"Но еще чаще порок селится в столь уродливых телах", - подумала Александра.
- Деньги вперед! - сказала она.
Хозяин из бара вытащил тонкую пачку купюр, отсчитал десять десятидолларовых бумажек.
- Остальные потом… - Яне он дал пятьдесят.
- Ты раздевайся, - подтолкнул он ее к ковру, - а ты (он хищно раздул ноздри), пока сиди, наблюдай, пойдёшь на десерт…
Яна стащила кофточку, юбка упала к ногам. Заведя руки за спину, расцепила застежки лифчика. Из трусиков выскользнула, как из петли. Наступив на черный кружевной комок, точно невзначай, внизу живота погладила жесткие завитки. Это сходу завело хозяина особняка. Он быстро сбросил халат, путаясь в штанинах, вылез из брюк, на рубашку уже не хватило времени…
Обнаженная Яна на красном ковре, точно белая птица с распростертыми крыльями. Упырь наклонился над ней…
Доберман не сводил злобного неподвижного взгляда с Александры, натренированный, он чуял оружие. Стараясь не делать резких движений, она пододвинула поближе сумочку, щёлкнул замочек. Уже в прыжке лакированного зверя пуля бросила его на пол, вторым выстрелом Александра добила пса. Кровь обрызгала ножки кресел, паркет.
Упырь замер на четвереньках, в такой позе он выглядел одновременно смешно и отталкивающе.
- Теперь, мудак, - Александра повела стволом пистолета, - одевайся, на тебя муторно смотреть!
Забыв натянуть брюки, мелко дрожащими руками хозяин влез в халат. Матерясь, как сапожник, Яна успела надеть лишь трусики и колготки, как… Сигарета прыгала во рту хозяина, из кармана он достал зажигалку странной формы. Но вместо язычка пламени из неё, тенькнув, что–то вылетело… Яна, судорожно заглотнув воздух, осела на ковёр. Точно разноцветный вихрь, в разлетающемся платье Александра взлетела вверх. Ударом пятки она опрокинула плешивого развратника, уже было направившего страшную зажигалку на неё… Краем глаза наблюдая за лежавшем без сознания Упырём, она заглянула в лицо подруги.
Веки Яны полузакрыты, глаза неподвижны, пульс почти не прослушивался, кожа влажна и холодна. Александре показалось, что подруга всё видит и слышит, что происходит вокруг неё… На плече в капельке крови торчал кончик тоненькой иголочки. Осторожно вытащив иглу, налётчица завернула её в клочок бумаги, положила в спичечный коробок.
Резко пахло псиной и кровью. Растопырив лапы, остекленевшими глазами, где, казалось, застыла не зависевшая от времени злоба, мертвый доберман следил за врагом. В противоположном углу зашевелился хозяин. Застонав, руками сжав голову, он недоуменно огляделся, как будто что–то припоминая. Увидев Александру с Макаровым в руке, он вздрогнул, съежился, пытаясь вжаться в угол. В морщинистый лоб уперев ствол, девушка спросила:
- Чем ты её? Она концы отдаст?
- Очнётся через три часа… игла смазана слабым раствором яда, парализующего лишь на время. Человек всё видит, слышит. только не может двигаться и говорить
- Да-а, ты видать слишком крученный, раз такими штучками балуешься! Надеюсь, уже усёк, что это скок. - Александра перешла на блатной сленг, чтоб у хозяина на этот счёт не оставалось бы никаких сомнений. - Пока подруга очухается, мы с тобою, красавчик, потолкуем на более серьезные темы.
Бледный хозяин с большой ссадиной на плеши недоуменно таращил глаза на белокурую красотку с пистолетом. Это нечто из ряда вон выходящее! Не плечистые, накаченные ребята берут на гоп–стоп, а две шлюхи. Беленькая сука, видать, из столицы, а эта м…а, что на ковре, наводчица!
- И запомни, я шибко не люблю порожняки, чуть что, получишь по чайнику, так что секи поляну. Где у тебя зелень, рыжьё, камушки?
- Какаяяя зззелень… кккакое рыжьё! - начал заикаться Упырь, в уме прокручивая варианты избавления. Рукояткой пистолета Александра саданула его по лбу, на нем вспухла порядочная шишка.
- Ты что, как твой пёс, хочешь ореха в лысую башку? Но сначала я твою дряблую шкуру на ленты порежу. Из эластичной подвязки она достала пружинный кнопарь, со щелчком вылетело узкое лезвие. На лбу хозяина крупно высыпали капли пота, лицо еще больше посерело. Так просто от этой суки не отвертишься, шлёпнет и глазом не моргнет! Тем более баба, а у них логики нет…
- Простите, запамятовал, немного есть, специально копил на спокойную старость.
- И на путешествия храповика по телам голеньких телок! - мрачно усмехнулась Александра.
- Вы меня не убьёте? - хозяин особняка в жизни не был так напуган.
- А на хрена мне нужна мокруха! Ведь ты всё равно в ментовку не побежишь, не с руки тебе раскрывать своё состояние, ещё заработаешь. Получим своё, и навсегда отчалим из этого города. Чтоб за такое мурло ещё лоб зелёнкой намазали. Ладно, веди к курку.
- К какому курку? - заискивающе ощерился хозяин.
- К тайнику, чайка!
Жаргон уголовников, слетавший с уст соблазнительной красавицы, больше всего поражал предпринимателя. Как будто героиня боевика сошла с экрана и начала жить не киношной, а настоящей жизнью, и он первая жертва на её пути. Стальной блеск голубых глаз говорил о многом, эту бесполезно просить о пощаде, она лишь делает то, что ей выгодно. Остаётся лишь тянуть время, ведь подельницу она не бросит. Он ругал себя самыми последними словами: так опростоволоситься!
Тревога есть состояние истины, но красота голубоглазой убила в нём постоянную настороженность…
В спальне широкая кровать, платяной шкаф, на стенах яркие пейзажи. Упырь глазами показал на низ платяного шкафа.
- Отодвигай! - приказала белокурая бандитка.
Побагровев, кряхтя, хозяин с трудом отодвинул тяжелый антикварный шкаф. С нескольких паркетин ладонью смахнул пыль. Невозможно и догадаться, что здесь тайник, настолько тщательно подогнаны паркетины. Даже при простукивании невозможно было б определить пустоту, крышка металлического ящичка плотно прилегала к отполированным дощечкам.
- Здесь всё, что накопил на старость! - заканючил хозяин, и тут же поперхнулся, увидев змеиную усмешку на губах блондинки, державшей его под прицелом.
Маленький ящик доверху набит пачками пятидесяти и стодолларовых купюр. Столько денег Александра никогда прежде не держала в руках, но лицо её оставалось невозмутимым, точно ей не раз приходилось проворачивать такие операции. Под пачками оказался полиэтиленовый пакетик с крупными, зелеными, как трава, ограненными изумрудами. Здесь она не смогла сдержать восхищения… Сто тысяч баксов и пять камушков, ценою в тридцать–сорок тысяч!..
- Это всё? - недоуменно–угрожающе прищурила глаза бандитка.
- Все! Все! - злобно ощерился плешивый. - Режь меня на куски, шлепай из своего сраного пистолета, но больше ничего не найдёшь, - он вдруг заплакал, смешно и жалко хлюпая своим огромным носом. Казалось, плакал не хозяин, а его нос, ведь вместе с деньгами храповик терял будущие удовольствия.
- А ну повернись! - скомандовала блондинка.
- Убить хочешь! - взвизгнул хозяин, брызгая слюнями.
- Повернись! - низким голосом повторила прекрасная налётчица, тембр которого совсем недавно так волновал хозяина особняка. Рукояткой пистолета она ударила по его узкому, морщинистому затылку. Бесчувственное тело связав простынями, она уложила его на кровать.
Точно подстреленная птица, Яна в той же позе лежала на кровати. Стрелки роскошных часов, выполненных из черного дерева, инкрустированного слоновой костью и золотом, показывали одиннадцать часов вечера. Значит, в отключке ей быть ещё около двух часов. Уходить придётся в другой одежде, в сумке Яны лежали кеды, майка, бейсболка и тонкие хлопчатобумажные штаны.
Плешивый очнулся от страшной боли, но смог лишь промычать, рот был залеплен широкой лентой лейкопластыря. На волосатом животе раскаленный электроутюг, из–под которого, треща, выбивался сизоватый дымок. Неприятно пахло горелым мясом.
- Покажешь другую захоронку? - голубоглазая низко наклонилась над ним. Сквозь вонь паленого волоса и мяса жертва уловила тонкий аромат духов. - Если да, то моргни обоими глазами.
Слезы катились по жалким щекам хозяина, он часто заморгал веками… Александра выдернула вилку из розетки, на животе четко отметился багровый страшный треугольник. Она содрала клейкую ленту со рта пытаемого, от пронзительной боли катавшего голову по постели. Из освобожденного рта, перемежаемые стонами, понеслись ругательства.
- Заткнись! - крикнула Александра. - А не то член прижгу. Теперь показывай второй курок, только мне горбатого не лепи.
Она была уверена, и на этот раз плешивый расколется. Насилие в чистом виде - всего лишь инструмент познания. Боль принятая добровольно, приближает человека к спасению. Здесь же боль навязана против воли и связана с материальным. Отсюда она пронзительна, несущая с собой ужас.
- В кабинете! Будь ты проклята сука!… - завизжал Упырь, корчась от боли и ненависти.
- Я всегда была уверена, - усмехнулась Александра, - даже с редкостной сволочью можно найти общий язык. А к старости ты себе еще капиталец сделаешь. Правда, к тому времени у тебя, может, уже не будет маячить, но все равно, такие, как ты, находят другие способы…
Стеная, согнувшись, плешивый повел прекрасную бандитку к другому тайнику.
В кабине на стене он отодвинул картину в золоченной раме, отодрал лоскут красивых шелковистых обоев, обнажив дверцу маленького сейфа. Постанывая, в связке ключей он выбрал нужный, покрутил ручку с цифрами, набирая код, щелкнув, отворилась стальная дверца. Сейф доверху забит пачками долларов, в самом углу мерцала стопка золотых монет, десятого года выпуска.
- Здесь двести штук, можешь не считать! - прохрипел Упырь. - Это всё, можешь меня резать, жечь… Давай, связывай меня, рот затыкай, до рассвета с той шлюшкой будете далеко, закладывать вас мне не с руки…
В спальне бандитка вниз лицом на постель уложила хнычущего хозяина, не верившего, что баба может его пристрелить. Ударит по затылку рукояткой, как в прошлый раз. А Жорик и его ребята перехватят девок на полпути, иначе ему будет крышка…