* * *
Несколько лет назад Хорек помогал Стилтону связаться с UE. Тогда у полиции возникли подозрения в незаконном вторжении на подземную военную базу. Аббревиатура UE расшифровывалась как Urban Exploration - группа людей, занимающихся созданием карты подземного города. Тоннелей. Заброшенных фабрик. Гротов, убежищ. Пустовавших территорий, часто закрытых для входа. Не совсем легальная деятельность.
Хорек отправил Стилтону эсэмэс с номером одного из участников UE, а Стилтон позвонил и договорился о встрече. Он сказал, что собирается делать репортаж для "Ситуашун Стокгольм" о странных и скрытых частях столицы. Парень знал о газете, и она ему нравилась. Так что он согласился встретиться.
Деятельность, как уже было сказано выше, они вели не совсем законную, поэтому Стилтон не удивился тому, что оба пришедших на встречу парня скрыли лица капюшонами. Его это устраивало. Место тоже было подобрано из соображений конфиденциальности. Фургон внизу у порта "Хаммарбюхамнен". Один из парней сидел за рулем. Другой - сзади. Стилтон сел на пассажирское место. Его внешний вид как журналиста "Ситуашун Стокгольм" не вызвал подозрений.
- Что вы хотите узнать?
Стилтон объяснил, что суть репортажа заключается в том, чтобы показать, сколько всего может быть скрыто под таким городом, как Стокгольм, а никто, кроме UE, не знает больше и не разбирается в этом лучше. Лесть и доля преувеличения. Один из парней громко рассмеялся и предположил, что статья послужит справочником места ночевок для бездомных. Стилтон захохотал, сказав, что такой риск нельзя исключать. Парни переглянулись и сняли капюшоны, один из них оказался девушкой.
"Попались", - подумал Стилтон.
- У тебя карта есть? - спросила девушка.
Об этом он позаботился. Достал карту и расправил ее.
В ближайшие полчаса девушка с парнем показывали всевозможные необычные места под землей. Стилтон разыгрывал то восхищение, то удивление. Вернее, играл он не все время. Его и вправду поражали некоторые места. И само их существование под землей, и то, что юная пара о них знает. Собеседники почти что произвели на него впечатление.
- Невероятно, - приговаривал он после каждой их фразы.
Но через полчаса Стилтон решил, что пора перейти к главному. Он рассказал, что один из его бездомных приятелей говорил о каком-то гигантском, почти никому не известном подземном помещении в районе Ошта.
- Знаете о таком?
Парень с девушкой улыбнулись друг другу. Чтобы они чего-то не знали о подземном Стокгольме…
- Там есть помещение, - сказал парень. - Его называют "Вино и водка".
Девушка притянула к себе карту и ткнула в нее пальцем:
- Тут.
- Большое?
- Офигенно большое. Там должны были располагаться очистные сооружения, но теперь ничего не осталось. Несколько этажей вниз, под землю.
- Вы там бывали?
Молодые люди снова переглянулись. Сколько они готовы рассказать?
- Я не буду указывать ваши имена или фотографировать вас, никто не знает, с кем я общался, можете быть спокойны, - пообещал Стилтон.
Они колебались несколько секунд.
- Мы бывали там, - нарушила молчание девушка.
- Как туда попасть? Сложно?
- И да, и нет, - ответил парень.
- Как это?
- Туда можно попасть через решетку на передней стороне, а потом вниз по длинному тоннелю в скале, это закрытый кабельный тоннель. Там есть стальная дверь, ведущая в грот, она обычно запломбирована… это простой путь.
- А сложный?
Девушка взглянула на парня за рулем, пока тот смотрел на Стилтона. Теперь разговор зашел уже о секретах профессии.
- Там есть узкая шахта, входить в которую нужно через люк на улице… вот… - Парень показал точку на карте. - Под крышкой люка к стене прикреплена металлическая лестница, по ней нужно спуститься примерно на пятнадцать метров в шахту, там находится железная затворка, а за ней - ход…
- Который ведет прямо в грот?
- Да, хотя… - Парень умолк.
- Что "хотя"?
- Хотя ход чертовски узкий.
- И длинный, - добавила девушка. - И там совершенно темно.
- Ясно. - Стилтон кивнул.
Девушка сложила карту. Парень посмотрел на "журналиста":
- Ты же не собираешься лезть туда через этот ход?
- Нет, конечно.
- Отлично, ты бы в жизни не пролез.
Хорек позвонил, когда Стилтон возвращался из "Хаммарбюхамнена".
- Вышел на них?
- Да.
- Они знали что-нибудь?
- Да.
- В Оште есть грот?
- Да.
- Отлично, теперь и мы в курсе.
"Мы, - думал Стилтон. Хорек напомнил ему о прошлом. - Он что, думает, что мы вроде как команда?"
- Так что ты собираешься делать? - спросил Хорек.
- Сходить на разведку.
И Стилтон отключил телефон.
Он спустится вниз в тесную шахту под люком с помощью металлической лесенки на стене. Через пятнадцать метров наткнется на железный затвор в скале. Если повезет, он будет открыт. Если крупно повезет, ему удастся протиснуться через отверстие вовнутрь. На животе. В чернеющий ход. Развернуться там не получится. Придется возвращаться задом, если он не сможет продвинуться дальше вперед. Если не застрянет.
Этот кошмар снова и снова возвращался к Стилтону. Он застревал. В разных местах, но сценарий оставался неизменен: он лежал зажатый, сдавленный, запертый и знал, что никогда не выберется. Что иссохнет в тисках страха.
Теперь Стилтон намеревался столкнуться с кошмаром в реальности. Добровольно. Он будет ползти по незнакомому ходу в скале, который едва мог вместить человека. Если застрянет, то мало не покажется. Он начал очень медленно спускаться по металлической лестнице в узкую шахту. По стенам ползали черные жирные пауки. На полпути вниз Стилтон подумал, что затвор, возможно, закрыт. Он ощутил что-то вроде запретной надежды, которую быстро отогнал от себя.
Затвор был открыт. Скорее полуоткрыт. Стилтон надавил на него одной ногой и смог верхней частью тела протиснуться в отверстие. Он вглядывался внутрь. Бесполезная затея. Стилтон видел только темную дыру на несколько метров в глубину, а после - лишь черноту. После того как он зажег фонарик, стало видно, как ход загибается и исчезает в скале.
Стилтон протолкнул все тело в отверстие и отдышался. Здесь оказалось намного теснее, чем он предполагал. Он лежал на животе с вытянутыми вперед руками и думал, какая же идиотская это была идея. Потом Стилтон подумал о Вере, погасил фонарик и начал ползти.
Он отталкивался пальцами ног, чтобы продвигаться вперед. Поднимая голову, ударялся о своды. Опуская ее, царапал подбородок. Дело шло медленно, но вперед он продвигался. Сантиметр за сантиметром, по темному ходу. Стилтон ощущал, как по шее льется пот. Ему потребовалось немало времени, чтобы добраться до поворота, который он видел ранее. Здесь Стилтон будет вынужден принять решение. Если поворот чересчур крутой, пролезть он не сможет. Слишком велик риск застрять.
Риск воплощения кошмара достиг максимума. Вот Стилтон подполз к повороту. Снова зажег фонарик и увидел светящиеся крысиные глаза в метре от себя. Это нисколько его не смутило. Бродяжничая несколько лет, он близко познакомился с rattus norvegicus. Часто это было единственное существо, способное составить компанию. Вероятно, крыса чувствовала нечто подобное: через пару секунд она развернулась и исчезла за поворотом.
Стилтон пополз вслед. Прямо в изгибающийся рукав. На полпути он остановился. Угол оказался на несколько сантиметров острее допустимого, что, к сожалению, Стилтон обнаружил слишком поздно, когда уже протолкнул вовнутрь большую часть тела. Он не пролезет. Значительно хуже, с точки зрения жизни и смерти, было то, что назад он тоже не мог двигаться. Тело оказалось заперто в рукаве.
Он застрял. Как в тисках.
* * *
Магнуссон припарковал свой серый "ягуар" недалеко от Морского исторического музея. Носом к каналу Юргордсканален. Его машина была чуть ли не единственной на парковке. И все равно, прежде чем достать запись Вента, он огляделся по сторонам. Старая кассета. Почему Вент не скопировал на диск? Вполне в духе Нильса. К счастью, проигрыватель элитной машины был приспособлен и для кассет.
Вытащив кассету из приемника, Магнуссон теперь держал ее в руке. Он прослушал запись целиком, хотя помнил все реплики наизусть. Настоящая пытка.
Бертиль очень медленно вынул узкую пленку из кассеты. Виток за витком, пока вся лента не оказалась в руке. Не то чтобы ее порча могла как-то помочь. Ведь где-то лежит оригинал. В секретном месте. С точно такими же репликами и убийственной информацией. Оригинал, с которым Бертиль тем или иным способом должен справиться. Желательно в течение трех дней. Идти у Вента на поводу и выполнять его ультиматум он не собирался. Это не входило в его планы. Пока. Но Бертиль достаточно четко осознавал, насколько высок риск. Риск нарушения планов. Когда истекут три дня.
Что Магнуссон будет делать, если Вент обнародует запись? Что смогут предпринять адвокаты? Будут утверждать, что это фальшивка? Но экспертиза покажет, что голос принадлежит ему. А Линн? Она сразу же узнает его голос.
Бертиль зажег сигариллу. За сегодня он выкурил почти целую пачку. Покосился на свое отражение в зеркале заднего вида. Он выглядел таким же измученным, как Вент. Небритый, уставший. Бессонная ночь, несъеденный завтрак, масса недовольных комментариев из-за отмененных встреч, и еще Линн. Бертиль знал: она что-то чувствует, подозревает и задаст немало неприятных вопросов, как только появится такой шанс. Вопросов, на которые он не сможет ответить, не солгав. А врать Линн - дело непростое.
Магнуссон был подавлен.
- У тебя расстроенный голос.
- Правда? Да, хм… много всего сейчас…
Звонок Эрика Грандена оказался неожиданностью. Он вернулся из Брюсселя и настаивал на ужине, а поскольку Бертиль хотел как можно дольше избегать близкого общения с Линн, то согласился встретиться.
- "Театергриллен" полвосьмого?
- Договорились.
- Ты будешь с Линн?
- Нет.
Бертиль закончил разговор с Гранденом и посмотрел на моток в ладони, окинул взглядом Юргордсканален, и тут к горлу подступил комок. Теплый комок. Бертиль все пытался его проглотить, но в итоге сдался.
Атмосферу "Театергриллена" можно было назвать камерной. Темно-красные обои, маленькие картины в золоченых рамах и приглушенное настенное освещение. Эрику Грандену тут нравилось. В самом центре. Здесь он чувствовал себя в своей тарелке. Он только что заглянул в галерею "Букан" на Арсенальсгатан. Там как раз проводили выставку "Модернисты", и Гранден наткнулся на понравившегося ему раннего Бертлинга. Может, стоит его приобрести? Бертлинг внезапно снова стал популярным.
Эрик опустил свое длинное тело на мягкий диванчик напротив старого товарища по играм - Бертиля Магнуссона. Не то чтобы они в детстве играли в одной песочнице, но в их кругу было принято называть друг друга "товарищ по играм". Сейчас они сидели тут и играли с морским языком и парой бокалов вина лучшей марки. Гранден знал толк в вине. Он вложил немалые деньги в ряд редких бутылок, которые хранил в специальном отсеке в погребе.
- Будь здоров!
- Будь здоров!
Бертиль был неразговорчив. Грандену это отлично подходило. Ему нравилось слушать собственный голос. Хорошо поставленный, слова всегда тщательно подобраны - результат неоднократных тренировок Грандена перед публикой. Выступая, он тоже чувствовал себя в своей тарелке.
Когда Гранден заговорил о "возможном" докладе на высшем европейском уровне, он как будто начал произносить предвыборную речь:
- Я говорю "возможный", потому что, по словам Саркози, на таком уровне ничего нельзя сказать точно, пока все не решено. Кстати, в Париже мы стрижемся у одного парикмахера. Но я удивлюсь, если не сложится. Кого им еще выбрать?
Бертиль знал, что вопрос риторический, поэтому взял еще кусочек языка.
- Но хватит обо мне. Как дела у "МВМ"? Как я понял, награждение немного взбаламутило воду.
- Да.
- Из-за Конго?
- Да.
- Я читал репортаж про детский труд, нехорошо это все.
- Согласен.
- Может, сделаете пожертвование?
- Кому?
- Детской больнице в Валикале. Отстроите ее и обеспечите оборудованием, потратите пару миллионов на местное здравоохранение, это точно немного ослабит напряжение.
Гранден обладал поразительной способностью мыслить реально, тактически, он умел сглаживать острые углы.
- Может быть. Проблема в самой добыче, мы не можем получить земли, которые нам нужны.
- Вероятно, вы слишком быстро их осваивали?
Бертиль хмыкнул. Эрик действительно отлично играл в стороннего наблюдателя. Во всех случаях, когда что-то "не складывалось".
- Эрик, ты же сам прекрасно знаешь, ты видел весь расклад, не так ли?
- Нет смысла сейчас об этом говорить.
Гранден не любил, когда ему напоминали о том, что он по-прежнему в игре. Официально он давно уже из нее вышел.
- И ты из-за этого немного в отключке?
- Нет.
Тут Бертиль был близок, очень близок к тому, чтобы сказать лишнее. Возможно, подействовали вино, недосыпание, перенапряжение или ему просто захотелось сбросить камень с души. Приоткрыться немного мушкетеру из прошлого. Но он сдержался.
Он все равно не смог бы объяснить содержание записи разговора. А даже если бы смог, если бы рассказал старому другу и товарищу по играм о причине диалога, не сумел бы предсказать реакцию Эрика. Одно он знал точно: они с Эриком сделаны из одного теста. Носили одинаковую стальную броню эгоцентриков. Если Эрик услышит запись, то, скорее всего, попросит счет, поблагодарит за долгую и выгодную дружбу и потом исчезнет из жизни Бертиля. Раз и навсегда.
Поэтому Бертиль предпочел перевести разговор на любимую тему Эрика:
- Что это за проект у тебя намечается?
- Конфиденциальная информация. Но гарантирую, если все сложится, в следующую нашу встречу ты будешь выпивать с одним из самых влиятельных мужчин в Европе.
Эрик Гранден немного выпятил нижнюю губу. Привычное движение, которое многое о нем говорило. В глазах Бертиля это выглядело наигранным.
* * *
Стилтон подумал, что на время отключился. На сколько, он точно не знал. Когда очнулся, то почувствовал холодный воздух, проникавший в тесный ход. Должно быть, на другом конце, в сторону которого он лежал, что-то открыли, что и вызвало сквозняк. Возможно, именно из-за холода его тело сжалось на несколько миллиметров и высвободилось. Чуть-чуть. Настолько, что благодаря волшебным подрагиваниям ступней он смог проползти поворот и вновь оказаться в прямом положении.
Стилтон глубоко дышал несколько минут и отметил про себя, что выползти назад не сможет. Отсюда был только единственный выход. Один путь, ведущий дальше вглубь.
Он принялся ползти. И ползти. Он давно потерял чувство времени, поэтому понятия не имел, как долго полз, но вдруг он оказался там. Почти на краю хода. Около отверстия, сопоставимого по размеру с тем, в которое ему пришлось залезать. Стилтон прополз последний отрезок и заглянул вовнутрь. В огромное помещение в скале. То, что он увидел, навсегда останется в его памяти.
В первую очередь - свет. Лампы. Множество штативов с подвешенными прожекторами, вращающимися и мигающими по всему залу красными и зелеными огоньками. Яркий свет. Стилтон не сразу привык к нему. Потом он увидел клетки. Две штуки. Четырехугольные. Три метра в ширину и два в высоту. Они стояли прямо в центре зала и представляли собой стальные рамы, обмотанные металлической сеткой.
Внутри Стилтон заметил мальчиков. По двое в каждой клетке. На десяти-одиннадцатилетних мальчиках не было никакой одежды, кроме коротких штанов из темной кожи. Они отчаянно дрались друг с другом. Без перчаток. Их тела покрывали кровавые раны.
Стилтон увидел зрителей. Несколько рядов вокруг клеток. Разгоряченные. Кричащие. Подбадривающие. Держащие в руках кучу денег, переходящую от одного к другому несколько раз за драку.
Бои в клетках. С тотализатором.
Если бы не рассказ Аке, Стилтон долго пытался бы осознать то, что увидел. Но и сейчас это далось ему непросто. Хотя двумя часами ранее, воспользовавшись редакционным компьютером, он набрал в поисковой системе "бои в клетках" и прочел весьма пугающую информацию. О том, как бои зародились в Англии несколько лет назад. О родителях, позволявших своим детям драться в металлических клетках. Для "тренировки", как выразился один папаша. Стилтон посмотрел видео на "Ю-тьюбе", в котором два восьмилетних мальчика дрались в стальной клетке в клубе "Гринлэндс Лейбор Клаб" в Престоне. Ему стало плохо. Но он продолжал кликать мышкой. Методично пробираясь ко все более ужасающей информации. О том, как бои в клетках распространились в других странах и как становились популярнее с каждым годом. Как вокруг стало крутиться больше денег благодаря тотализатору и вместе с растущей популярностью бои все больше уходили в тень. Пока полностью не ушли в подполье.
Скрытые от внешнего мира, но хорошо известные любителям детских боев в клетках. Поединков маленьких гладиаторов.
Как, черт возьми, они держали все в тайне? И как вовлекали детей?