На вилле близ приморского городка Кесария загадочно погибает бизнесмен Ари Розенфельд, в прошлом - российский гражданин… Спустя некоторое время в гостинице Тель-Авива убивают бывшую жену бизнесмена, Галину Соколову, прилетевшую в Израиль из Москвы… Еще один человек, тоже репатриант из России и предприниматель, находит свою смерть в автокатастрофе… В Тель-Авивском университете, за чтением старинной книги, умирает молодой лаборант… Фолиант, приносящий смерть, не имеет никакого отношения к прочим убийствам, но только частный сыщик Натаниэль Розовски, постоянный герой произведений Даниэля Клугера, угадывает связь между событиями конца семнадцатого века и конца века двадцатого и выходит на след преступников.
Содержание:
-
Часть первая - На исходе субботы 1
-
Часть вторая - Книга Давида Сеньора 20
-
Часть третья - Брит-мила для покойника 40
Даниэль Клугер
Смерть в Кесарии
Часть первая
На исходе субботы
1
От городка Ор-Акива до поворота на Кесарию автобус шел чуть больше десяти минут. Эстер Фельдман обычно проводила эти десять минут в утренней полудреме, прислонившись к оконному стеклу и полузакрыв глаза. И сегодня тоже. Сунула водителю три шекеля, сказала: "Цомет Кесария", - и прошла к ближайшему свободному месту. Автобус мерно покачивался, водитель о чем-то негромко разговаривал с парнем на переднем сидении. Может быть, даже о ней. Во всяком случае, парень несколько раз оглянулся и с интересом (так ей показалось) посмотрел на Эстер.
Симпатичный парень, лет двадцати. Смуглый, белая футболка, джинсы. Маленькая сережка в ухе, золотая цепочка на шее. Интересно, что он о ней говорил? Что они все о нас говорят?
И думают?
Мягкий рокот автобуса и негромкие голоса сплетались в привычную колыбельную мелодию. Эстер уснула по-настоящему, и проснулась от того, что кто-то вежливо, но настойчиво тряс ее за плечо.
Она открыла глаза. Автобус стоял у поворота на Кесарию, средняя дверь была открыта, с улицы тянуло начинающейся жарой.
- Ваша остановка, госпожа.
Тот самый парень.
Она не сразу поняла его слова.
- Вы в порядке? - озабоченно спросил он. - Хорошо себя чувствуете?
- Да… Да, конечно. Просто уснула.
Парень улыбнулся и повторил:
- Отец говорит, что вы здесь выходите, госпожа.
А, так он сын водителя! Эстер сонно улыбнулась.
- Да, спасибо. Я бы, наверное, проспала, - ей еще трудно было подбирать слова чужого языка. Тем более, со сна.
- Ничего страшного, отец знает, что вы всегда выходите здесь, - убедившись, что она встает, парень вернулся на свое место, рядом с водителем.
После кондиционированной прохлады автобуса Эстер едва не задохнулась, выйдя наружу - таким горячим показался ей воздух на улице. Наверное, просто показался. Восемь часов утра, самая жара еще впереди. Эстер надела солнцезащитные очки, проверила, на месте ли ключи от виллы и неторопливо зашагала по усаженной пальмами аллее.
Здесь было немного легче. С моря доносился слабый ветерок, оставляя на губах явственный солоноватый привкус. В Союзе Эстер каждый год ездила к морю - Черному - и помнила это ощущение от прикосновения к коже влажного, соленого воздуха. Но здесь вкус моря был резче. Как и все остальное, впрочем. Дорога от перекрестка к району вилл ей нравилась. Высокие пальмы, высаженные в два ряда по обе стороны, казались Эстер декорацией какого-то захватывающего экзотического фильма, в котором, волею судьбы, ей довелось участвовать. Жизнь действительно походила на фильм, и экзотика в этом фильме присутствовала. Вот только роли пока не определились.
Вилла Ари Розенфельда, которую она убирала по воскресеньям, находилась на окраине "дачного поселка", как она окрестила этот район. Хозяина наверняка уже нет. Он приезжал сюда по пятницам, после работы, а на исходе субботы возвращался в Тель-Авив. Иногда, впрочем, задерживался до воскресенья, но все равно - к ее приходу вилла уже была пуста.
Эстер это вполне устраивало: никто не торопил, не гнал в шею, не лез с замечаниями и претензиями. Она спокойно приходила, открывала двери своим ключом, выпивала обязательную чашку кофе, выкуривала сигарету, иногда две. После этого наводила порядок - как того требовал хозяин - и отправлялась восвояси. Конечно, работа - не сахар, но в Ор-Акива, где, по официальным данным, безработица была чуть ли не самой высокой в стране, и такая работа - дар небес. Ари Розенфельд платил регулярно, не старался высчитать с точностью до минуты время работы и сэкономить пару шекелей. И ни разу не высказал никаких претензий. Впрочем, она действительно видела его крайне редко.
Эстер вспомнила, как в самом начале репатриантской эпопеи, год назад, их возили на экскурсию в Кесарию, и им очень понравилось место - и раскопки древнего города, и район фешенебельных вилл, и ближайший городок Ор-Акива, с аккуратными, утопающими в зелени домиками. Ослепительно белые, покрытые красной черепицей, похожие друг на друга, словно близнецы, они казались игрушечными. Эстер с мужем и двенадцатилетним сыном жили тогда в Центре абсорбции в Тель-Авиве и решали, куда перебираться.
"Давай попробуем переехать сюда, - сказала она. - Я слышала, что жилье здесь недорогое".
"А работа?" - спросил муж.
"А, - легкомысленно ответила она, - что-нибудь придумаем. Смотри, какие домики, просто прелесть. И море рядом. Я всегда мечтала жить на берегу моря."
Так вот они и оказались здесь. Сняли трехкомнатную квартиру в одном из игрушечных домиков - действительно, недорого, по сравнению с Тель-Авивом. И еле устроились на работу: муж - ночным сторожем на одну из вилл, а она - уборщицей, за пятнадцать шекелей в час. Нехудший вариант, многие и такой работы найти не могли.
Эстер поднялась по мраморным ступеням к входу. Угловое окно - из кабинета хозяина - было распахнуто настежь. Это показалось странным: Розенфельд всегда производил впечатление человека аккуратного до педантичности.
Прежде, чем отпереть дверь, Эстер внимательно ее осмотрела. Как будто, все в порядке. Она успокоилась. Не очень приятно, когда у тебя есть ключ от чужого дома. Особенно, когда дом довольно богатый.
Ключ мягко повернулся в замке, она толкнула дверь и привычно прошла на кухню. Еще раз осмотрелась. Нет, ничего необычного. Эстер налила в электрочайник немного воды - ровно на одну чашку. Распечатала пачку сигарет "Тайм" - из самых дешевых, но не самые противные.
Вода закипела, чайник отключился с громким щелчком. Она отыскала на полке банку "Маэстро", приготовила ароматный напиток. С удовольствием выпила кофе, выкурила еще одну сигарету.
Пора было приниматься за работу. Эстер хотела закончить сегодня пораньше и раньше вернуться домой.
С кухней она управилась быстро, хозяин практически ничего не готовил, а минимум посуды, оставленный в раковине, занимал, максимум, пятнадцать минут.
Эстер налила полведра теплой воды, добавила туда жидкого ароматизированного мыла, взяла в руки щетку и направилась в коридор, отделявший кухню от остальных помещений.
И остановилась.
Что-то непривычное почудилось ей в воздухе. Непривычное и неприятное.
Запах.
Она нахмурилась. Неприятный запах примешивался к запаху моющего средства. Странно, что она не почувствовала его раньше, когда только вошла. Газ? Не похоже. Запах был сладковато-горьким, слабым, но явственным и шел из кабинета, от плохо прикрытой двери. Она почему-то вспомнила распахнутое окно. Ей стало не по себе.
Эстер поставила ведро и осторожными шагами приблизилась к двери кабинета.
- Ари? - зачем-то позвала она, не решаясь войти. - Вы здесь? Не уехали в Тель-Авив?
Никто не отозвался. Разумеется, его нет. Иначе входная дверь была бы открыта. Эстер толкнула дверь кабинета и остановилась на пороге. Ее настороженный взгляд скользил по стенам, по раскрытому сейфу слева от двери.
- Ари… - повторила она и шире распахнула дверь. Сделала шаг, другой. Снова потянула носом воздух. Без сомнения источник запаха находился здесь, в кабинете. Эстер еще раз внимательно осмотрелась.
Что-то лежало на полу, за широким письменным столом. Что-то, чего она не могла увидеть от двери.
Ей пришлось сделать еще несколько шагов, прежде чем она увидела.
2
- … Завтра, на контрольно-пропускном пункте "Эрез" в секторе Газа должна состояться встреча министра экологии и охраны окружающей среды Йоси Сарида с представителями палестинской администрации…
Натаниэль Розовски чуть приглушил звук радиоприемника. В машине становилось жарко. Интересно, почему Алекс не поставил кондиционер? Хотя нет, кондиционер имеется. Но не работает.
- … Лидер партии Цомет Рафаэль Эйтан заявил на вчерашнем заседании Кнессета, что… - бормотал диктор.
Розовски вздохнул, выглянул в окно. Картина мало воодушевляла. Машины стояли в шесть рядов так плотно, что должны были, казалось, прилично намять друг другу бока. Похоже, пробка надолго. Он взглянул на часы. Половина десятого. Он обещал быть на работе в девять.
- … Соблюдение соглашений "Осло-2" в значительной степени, зависит от того, заявит ли Ясер Арафат об отмене Палестинской хартии до или после выборов в Совет Палестинской автономии…
Натаниэль повертел в руках пачку "Соверена" и со вздохом отложил ее в сторону. В такую духоту даже курить не хотелось. К тому же он еще не завтракал, а курить натощак…
Он несколько раз щелкнул зажигалкой, глядя, как появляется и исчезает слабенький язычок пламени.
- …И в заключение о погоде. Температура воздуха в Иерусалиме 29 градусов, в Тель-Авиве - 30, в Хайфе…
Он выключил радиоприемник. Сбоку на сидении лежала пачка бумажных салфеток, опустошенная на добрую треть. Натаниэль вытащил очередной квадратик мягкой розоватой бумаги, вытер вспотевшее лицо, бросил влажный комочек в пепельницу.
Черт бы побрал этого сумасшедшего клиента. По его милости пришлось, во-первых, похоронить субботний отдых и вчерашний рабочий день, во-вторых, добираться до Тель-Авива в самый час пик. И ради чего? Ради несчастных пяти сотен.
Ненормальный клиент вдруг заподозрил свою шестидесятилетнюю супругу в измене.
Вспомнив разговор с клиентом, Розовски сердито фыркнул. Хорошо, допустим, клиент - псих, но кто же, в таком случае, он, Натаниэль Розовски, если решился проверить подозрения этого старого шизофреника и потащился в субботу (в субботу!) в Ришон-ле-Цион? Похоже, ему тоже пора на пенсию. Интересно, почему у нас в Израиле столь высок процент психически ненормальных? И, кажется, среди евреев вообще этот процент всегда был высок. Натаниэль, почему-то, вспомнил книгу Чезаре Ломброзо "Гениальность и помешательство", читаную им в студенческие годы. Великий итальянский психиатр говорил там нечто подобное… Да чушь все, процент такой же, как у других народов, только ему, детективу Розовски чаще прочих приходится сталкиваться с представителями этого самого процента.
От рассуждений на академические темы его отвлекли настойчивые гудки сзади. Он спохватился. Красный "мицубиси" перед ним медленно удалялся. Натаниэль снял машину с тормоза.
Минут через десять они снова остановились. Тысячу раз прав был Габи, сообщивший в пятницу о своем желании подыскать другую работу. Жаль, теперь придется искать нового стажера. Габи появился в агентстве после окончания полугодовых курсов частных детективов. Такие курсы время от времени открывались иерусалимским Бюро по трудоустройству для демобилизованных солдат. "Если вы считаете, что у вас аналитический склад ума, если вы энергичны, если вы…". Розовски усмехнулся, вспомнив эту рекламу. И энергичны, и аналитический склад ума, и все такое - но молодые парни не подозревают, сколько нудной и грязной работы выпадает на долю частного детектива. Особенно по имущественным делам, каких готовят курсы. А уж в его агентстве… Да, жаль, но что тут скажешь? Парню надо готовиться к психотесту, а не следить за чужими женами и вороватыми рабочими. Розовски обреченно посмотрел на подсвеченную шкалу радиоприемника. Единственное развлечение на ближайшее время. Он попробовал найти какую-нибудь музыку.
- … на своей вилле в Кесарии, неделю назад. Пока что неясны причины самоубийства. Ари Розенфельд был президентом торговой фирмы "Интер" и членом Ассоциации новых репатриантов-предпринимателей. Мы надеемся…
- Розенфельд? - пробормотал Натаниэль. - Ари Розенфельд? - он собрался было сделать радио погромче, но тут мягко прогудел сигнал сотового телефона.
- Слушаю, - сказал Розовски, поднося аппарат к уху и одновременно пытаясь дослушать сообщение.
- Натан, куда ты запропастился? - Розовски узнал голос своей секретарши.
- Офра? - он приглушил радио. - Деточка, мне, как всегда, везет. Я торчу в полукилометре от Цомет-Холон, попал в пробку. Кстати, передай Алексу, что в его машине не работает кондиционер. Если со мной по дороге случится тепловой удар, смерть шефа окажется на его совести.
- Передам. А ты бы открыл окна.
- Боюсь, что от этого мало толку, мы почти не движемся… Что случилось?
- Тебе уже трижды звонили из страховой компании.
"… в шоковом состоянии, - доносилось из приемника, - поэтому полиция…"
- Трижды? - Розовски удивился. - Это что - каждые пятнадцать минут?
- Именно. Каждые пятнадцать минут. Кстати, вчера, в конце дня они тоже звонили. Но ты приказал тебя не беспокоить.
- Ну-ну. Что за компания?
- Сейчас, минутку… Вот, "Байт ле-Ам". Вице-президент Нахшон Михаэли. Тебе это о чем-нибудь говорит?
- Нет. Будут еще раз звонить, сообщи им, что мы уже застрахованы.
- Думаю, они не горят желанием нас застраховать. У них к тебе какое-то другое дело. Перевести на твой номер?
- Нет, не стоит. Пусть переговорят с Алексом. Он появился?
- Появился.
- Вот и замечательно. Пусть поговорит с ними. Если им действительно нужен я, пусть звонят после одиннадцати. Думаю, к одиннадцати я доберусь до конторы… - он глянул на неподвижное поле автомобилей и тяжело вздохнул: "Дай-то Бог…"
Натаниэль увеличил громкость приемника, но там уже передавали музыку вперемешку с рекламными объявлениями.
- Ч-черт… - пробормотал Розовски.
- Натан, что-то случилось?
- Нет, это я так. Прозевал любопытное сообщение по радио. Слушай, купи сегодняшние газеты. И, если сможешь, разыщи газеты недельной давности.
- Недельной?
- Пятничные.
- Ну, не знаю, если получится. Сегодняшние, конечно, куплю. А вот недельной давности… "Едиот ахронот"?
- "Маарив" тоже. Хотя, скорее всего, в них одна и та же информация. Но все равно - купи.
- Хорошо.
- Тебе ничего не говорит такое имя - Ари Розенфельд?
- Ничего, а что?
- Ничего, ничего… Пока, Офра.
Он отключил телефон, положил его сбоку на сидение. Если так пойдет дальше, то к одиннадцати он не доберется.
Увидев справа свободный пятачок, Розовски решительно вывернул руль. Сзади тут же раздались возмущенные гудки.
- Да пошли вы все… - проворчал он. - Меня ждет страховая компания "Байт ле-Ам". Сам вице-президент, не-помню-как-там-его…
Кое-как, с десяти-пятнадцатиминутными интервалами, они наконец, миновали Цомет-Холон, дальше дорога была посвободнее.
В Тель-Авиве он еще около сорока минут кружил по городу, пока, в конце концов, не припарковался в десяти минутах ходьбы от офиса. Ближе места не нашлось, все стоянки в окрестностях улицы Алленби были запружены автомобилями. Натаниэль захлопнул дверцу со вздохом облегчения и, прихватив потрепанный блокнот с записями, направился к себе.
3
В приемной агентства, к большой радости Натаниэля, царила приятная прохлада. Не останавливаясь, Розовски прошагал в угол, к холодильнику, с наслаждением выпил залпом банку "колы" и только после этого повернулся к Офре.
- Ф-фу-у… И ты еще спрашиваешь, почему я не покупаю машину? - он покачал головой и улыбнулся: - Привет, как дела? Что слышно от Габи? Куда ты спрятала Алекса? Отправь его к машине, пусть попробует подогнать ее поближе, у меня уже нет на это ни терпения, ни времени.
Офра держала в руках телефонную трубку.
- Тебя опять спрашивают из компании "Байт ле-Ам", - сказала она. Розовски хмыкнул, посмотрел на часы:
- Надо же… Одиннадцать часов две минуты… - он покачал головой. - Они что, не могли подождать еще чуть-чуть? - он открыл дверь в кабинет. - Переключи на мой аппарат! - крикнул он. - И свари мне кофе, я сегодня еще не завтракал.
- Минутку, - сказала Офра в трубку. - Господин Розовски сейчас ответит…
- Алло?
- Я говорю с господином Розовски? - осведомился голос в трубке.
- Вы весь день трезвоните только за тем, чтобы узнать, не ошиблись ли номером? - поинтересовался Натаниэль. - В таком случае, можете успокоится. Вы набираете номер абсолютно верно.
- Что, простите? - звонивший слегка опешил.
Собственно, с чего это он вдруг решил сорвать на них свое плохое настроение? Розовски вздохнул и сказал тоном ниже:
- Не обращайте внимания, у меня с утра нервы не в порядке… Попал в пробку и еле добрался до службы… Да, вы говорите именно с Натаниэлем Розовски. А вы кто?
- Вице-президент компании "Байт ле-Ам" Нахшон Михаэли.
- Очень приятно… - Розовски прижал телефонную трубку подбородком к плечу и принял из рук появившейся в кабинете Офры большую чашку горячего кофе. - По-моему, у нашего агентства никаких дел с вашей компанией не было? - сказал он, размешивая сахар. - И мы вовсе не собираемся еще раз страховаться. Нас вполне устраивает уже имеющийся страховой полис.
- Дел действительно не было, - подтвердил Нахшон Михаэли. - И я вовсе не предлагаю вам страховку. К тому же я не занимаюсь случайным поиском клиентов, для этого существует институт страховых агентов.
- Вот как? Чего же вы хотите от меня?
- Мы нуждаемся в вашей помощи по одному весьма щекотливому делу.
- А именно?
- Это связано со смертью одного из наших клиентов. Ари Розенфельда, президента компании "Интер". Вы слышали об этом что-нибудь?
- Так, кое-что, - сообщил Розовски, пробуя кофе. Больше всего он любил именно первый глоток утреннего кофе, когда вкусовые ощущения еще не притуплены бесконечным курением и сотней грамм спиртного - его среднедневной нормой. - Когда я торчал на шоссе, как раз передавали по радио. Самоубийство в Кесарии, нет? - он попытался вспомнить, что еще говорил диктор. - Кажется, остался на вилле в шабат, неделю назад, один, и пустил себе пулю в лоб. Предварительно написал чертовски трогательное письмо к жене, бросившей его несколько лет назад, так?
- В висок, - поправил Нахшон Михаэли.
- Что? - переспросил Натаниэль.
- Пулю он пустил себе в висок, а не в лоб.
- А-а… Может быть, не буду спорить.
- Вы уже занимаетесь этим делом? - осторожно спросил собеседник. - Если не секрет, кто ваш заказчик?