– Необязательно, – сказала Лиза. – Насколько я знаю, девочку можно сначала обмануть, а потом запугать. Легче легкого. Девочки боятся родительского гнева. Может быть, не случайно эти орлы подбирали детей из благополучных семей, чтобы их можно было легче обрабатывать?
– Кто конкретно входил в бизнес, мы пока не знаем. Кроме самого Соколова, естественно, – добавил Дима.
– Принято. Теперь давайте конкретно по убийствам, – предложил Ратников. – Основную мысль я ухватил.
– Допустим, Жанна Гладышева была одной из натурщиц Соколова. Где и как они познакомились – дело десятое. Может быть, это действительно Болотов ее подготовил. А может быть, Барабанов. А может, сам Соколов. Жанна какое-то время подчинялась.
– Или ей вешали лапшу на уши. Карьера, деньги и так далее, – вмешался Михеев.
– Возможно. Но однажды случилось нечто, что сделало ее опасной для гоп-компании.
– Не забудьте, в день своего убийства Жанна пробовала завязать нежные отношения с Вадимом Хабаровым.
– Может быть, она таким образом пыталась найти защиту? – предположила Лиза. – Ведь днем она подслушала разговор своей сестры с Вадимом – он решил разорвать отношения. То есть единственный мужчина, на которого могла положиться ее сестра, а следовательно, и она сама, уходил. Единственный известный ей мужчина, которого она знала достаточно хорошо и к которому могла обратиться за помощью. И она предприняла отчаянный шаг – попыталась предложить Вадиму себя.
– Вот только почему она думала, что он клюнет? – вслух подумал Михеев.
– Да очень просто! Наверняка Соколов и компания внушили ей мысль, что она очаровательна и неотразима. Уверена, что они восхищались ею, когда фотографировали.
– Годится, – сказал Ратников. – Меня пока что все устраивает. Дальше.
– Мы остановились на том, что Жанна могла стать опасной. Или она по какой-то причине угрожала все рассказать сестре или тому же Вадиму. Кто-то, допустим сам Соколов, решил остановить ее во что бы то ни стало. Убийство девочки было уже обговорено и запланировано. Может быть, только не договорились, где это сделать. Понимая, что начнется следствие, убийца заранее решил отвести от себя подозрения. Он не мог исключить возможности того, что когда-то кто-то видел Жанну с ним, со взрослым мужчиной. Значит, если накануне смерти Жанны за ней будут следить детективы и увидят ее с конкретным взрослым мужчиной, именно этому мужчине потом и придется отмываться от подозрений. Логично?
– Вполне. В версии пока никакого напряга, – радостно кивнул Ратников. – Наконец что-то начинает прорисовываться!
– Почему они выбрали Вадима Хабарова?
– Потому что они знали его привычки и распорядок дня. Они легко могли завладеть его ключами и машиной. Не одним, так другим способом.
– Сдается мне, что лучший друг Болотов все-таки приложил свою руку к этому делу!
– Похоже на то, – кивнул Валерий. – Ведь это именно через него Ольга Гладышева вышла на наше детективное агентство.
– Кроме того, – напомнила Лиза, – улики, которые Ольга нашла в столе Жанны, – дневник, медальон и разрезанная фотография, наверняка были сфабрикованы. Потому что, если бы это были настоящие записи Жанны, она писала бы там не о любви, а о своем новом занятии. Понимаете? А разрезанная фотография? В ней уж точно нет никакого смысла. Это чистая подставка.
– А за что, в таком случае, убили Ольгу? – поинтересовался Ратников.
– Хороший вопрос, – сказал Артем. – Ольга что-то узнала.
– Значит, Болотов виновен, – вынес вердикт Михеев. – Когда Ольга что-то нашла против убийцы, она разговаривала с Болотовым. В первую очередь с ним.
– Может быть, она сверила какие-то даты? – предположил Артем. – Недаром же в руке у нее был календарик?
– Об этом сейчас гадать бесполезно – что она нашла и что сказала Болотову, – заявил Ратников. – Надо думать, как вывести этих ребят на чистую воду. Ведь вполне логично допустить, что после убийств они надолго затаились.
– Да? А Барабанов? Забыли, что он продолжает встречаться со школьницами? Попетляет по городу, оторвется от возможных преследователей и вперед.
– Загадка.
– А Лагутина, значит, мы точно отвергаем?
– Да. Лагутин скорее всего та самая случайность, которая подстерегает всякого сыщика на его тернистом пути.
– У нас остаются Соколов, Болотов, Барабанов и Неверова.
– Если Неверова с ними, возникает масса вариантов по поводу убийства ее мужа, – заметил Артем. – Возможно, они все вместе придумали этот план с поиском свидетеля. И убили Петра Неверова вовсе не потому, что он мешал Нине Николаевне жить в свое удовольствие, а потому, что кое-что узнал о ее причастности к подпольному фотобизнесу.
– Нина Николаевна может быть самой лучшей вербовщицей девочек, – заметил Коля Михеев. – Со своей голливудской внешностью и медоточивым голосом.
– Кажется, мы наконец-то вышли на финишную прямую, – оживленно сказал Дима и радостно потер руки, не подозревая, что впереди эта безупречная на вид прямая делает крутой поворот.
* * *
Лизе редко снились сны. А уж сны, в которых действовали реальные личности, и подавно. Сегодняшняя ночь была исключением. Все сыщики агентства, и Артем в том числе, остались в офисе разрабатывать план разоблачения предполагаемых преступников. Лиза же, которая чувствовала себя совершенно больной и разбитой, отпросилась домой. Вместе с плохим физическим самочувствием на нее напала апатия. Обычно Лиза немножко трусила, когда ей приходилось одной входить в темный подъезд и подниматься по пустым лестничным пролетам к своей квартире. А вот сегодня было все равно – никакие шорохи и скрипы, шевелящиеся тени на стенах или гулкие шаги наверху не могли бы заставить ее испугаться.
Она добрела до двери, вставила ключ в замок и переступила порог. Бросив туфли посреди коридора, прошествовала в комнату и начала методично сбрасывать с себя одежду. "Стоит принять душ, – думала она. – Душ поможет мне снять напряжение. Может быть, вместе с ним уйдет и это идиотское разочарование". Оставив одежду кучей лежать на диване, она скользнула в ванну и пустила воду. Приятное тепло разлилось по всему телу. Чем дольше вода упругими струйками ударяла по ее коже, тем отчетливее звучала в голове Лизы мысль о том, что во всех сегодняшних логических построениях, которые они делали в офисе, есть какой-то изъян.
"Надо попробовать сконструировать совершенно новую версию, – думала Лиза, яростно намыливаясь. – Версию, которая меня лично полностью устроит. Оставлю-ка я пока в стороне свою женскую интуицию". Воодушевившись подобными мыслями, Лиза выбралась из душа и отправилась на кухню. Налила из термоса в чашку свой любимый отвар и забралась в постель. Взяла со столика толстый блокнот и, нацелив на чистый лист ручку, попыталась представить по очереди каждого из подозреваемых.
Глеб Соколов. Человек, который убил мужа Неверовой. Сейчас им вплотную занимается милиция. Интересно, если вдруг Соколов решит признаться в убийстве Неверова, не расскажет ли он заодно и о своем фотобизнесе? "А может быть, – осторожно подумала Лиза, – нет никакого фотобизнеса?" Мысль после сегодняшнего коллективного обсуждения и общей радости обнаружения стоящей версии казалась почти крамольной.
Лиза вызвала к жизни образ Соколова. В ее представлении он был похож на молодой белый гриб – мясистое упругое тело, большая, коротко стриженная голова, жизнеутверждающая улыбка. Кстати, улыбался он постоянно, независимо от того, о чем шла речь – о любви или об убийстве. Именно этот человек, подойдя сзади к Петру Неверову, шарахнул его по голове поленом и спокойно удалился, оставляя на взрыхленных грядках отчетливые глубокие следы своих башмаков. Он сделал это ради удовлетворения своей прихоти и похоти. Ради женщины, которую ему хотелось иметь в полном своем распоряжении. Такой мотив убийства Соколову очень подходил.
А вот Соколов паникующий, боящийся разоблачения и потому поднявший руку на ближнего, Лизу никак не устраивал. "Ты всего лишь женщина, а не детектор лжи", – укорила себя она. Потом вздохнула и, отбросив остатки сомнений, перешла к следующему в списке подозреваемых человеку.
Николай Барабанов. Лиза вспомнила, как, ворвавшись в кондитерскую, уткнулась прямо в его грудь. Вспомнила его круглые, близко посаженные глаза и усмешку, которой он наградил ее за неловкость. Яркий пряный запах его туалетной воды. "У Барабанова нет женщины, с которой он проводил бы время, – подумала Лиза. – Почему? Может быть, его не интересуют женщины? Только девочки? А водить девочек к себе домой довольно опасно. Поэтому он вывозил их в близлежащий лесок на своей машине". Лиза воссоздала в памяти сцену с Ксенией Володиной, которую разрушил экспансивный Артем, и покачала головой. Это совсем не было похоже на вербовку юной натурщицы. Это было похоже на самый настоящий разврат.
Школьницы сбивали Лизу с толку. Девочки, влюбленные в учителя физкультуры Лагутина. Девочки, нравящиеся Барабанову. Жанна Гладышева, повисшая на шее у незнакомца в каскетке, уехавшая с ним в белой "девятке" в роковой для себя вечер. Какая между ними существует связь? И существует ли вообще?
Отхлебнув горячего отвара, Лиза откинулась на подушки. Подошла очередь Неверовой предстать перед ее мысленным взором. Неверова, опекающая маленьких девочек, на которых делает деньги Глеб Соколов, казалась Лизе чистой фантазией. Упоенная собой Нина Николаевна не потратила бы на малолетних соперниц ни грамма своего шарма! Успокаивать испуганных школьниц и убеждать их позировать для Соколова, обещая в будущем снимки в престижных журналах, съемки в рекламных роликах? Нет-нет, цинизм Неверовой был совершенно иного рода. Неверова, заставившая Соколова убить ее богатого, деспотичного и нелюбимого мужа, была Лизе гораздо понятнее.
Поставив пустую чашку на столик, Лиза погасила свет, положила руки поверх одеяла и усмехнулась. "Я оставила Болотова напоследок. Интересно, почему?" Болотов притягивал ее как магнит. Она восстанавливала в памяти, как только что невыразительное лицо его благодаря расцветшей улыбке превращается в лицо по-настоящему обаятельное. Как искрятся его умные, проницательные глаза, мгновенно может меняться их выражение. И как трудно различить нюансы этого выражения, если только Иван сам не фиксирует чувство, которое хочет продемонстрировать собеседникам. "Потрясающий артист! Это не то что Неверова, которая обожает публику, но имеет успех не потому, что талантлива, а исключительно потому, что красива".
Несмотря ни на какие доводы, именно Болотов представлялся Лизе пауком, который находится в центре всей этой паутины лжи и преступлений. Потрясающий тип! Лживый и притягательный. Даже Артему Лиза не хотела говорить о своих ощущениях относительно Болотова. Достаточно того, что она открыла все свои неясные подозрения шефу, который в ответ лишь неопределенно пожал плечами. Лиза понимала: если она на самом деле хочет чего-то добиться, то нужно раздобыть реальные доказательства, а не тыкать в нос профессионалам своей интуицией.
Ночью ей снились они все – надувающая губки Неверова, Соколов с застывшей, словно приклеенной, улыбкой, Барабанов, взирающий на нее сверху вниз. Их лица наплывали на Лизу и пугали ее своей огромностью. Потом начали звучать голоса. "Я так устала от допросов, от подозрений! – это был наигранно плаксивый голос Неверовой. – Тогда как единственная моя провинность состоит в том, что муж оставил мне все свои деньги и недвижимость. Ведь мы обожали друг друга". "Мы с Вадимом друзья со школьных лет, – убедительно говорил Болотов. – А Любочка – его сестра. Естественно, Ольга попыталась найти ответ с нашей помощью"…
Лиза проснулась в половине седьмого – взмокшая, взволнованная. Сон не принес успокоения. "А еще говорят – утро вечера мудренее, – подумала Лиза. – Мудрости у меня уж точно не прибавилось". Она привела себя в порядок и уселась завтракать, по привычке включив маленький телевизор, стоявший на холодильнике. По третьему каналу шел очередной столичный репортаж, бодрый голос за кадром вещал о том, что метро – самый быстрый, самый пассажироемкий и удобный вид транспорта. В таком большой городе, как Москва, он является для многих граждан единственной возможностью ежедневно пересекать город из конца в конец, не неся серьезных затрат. "Мы находимся на станции "Пушкинская"," – говорил голос. Его слова сопровождались картинкой бегущих эскалаторов и с любопытством глядящих в камеру людей. "Проходит всего несколько минут, и мы уже на "Цветном бульваре"," – распинался репортер.
Лиза задумчиво поглядела на экран. Всего несколько минут между станциями. Интересно, а сколько ехать от станции "Савеловская" до станции "Дмитровская"? Почему все поголовно проверяльщики, желавшие выяснить, мог ли успеть Болотов доехать до дома Ольги и убить ее, пока Хабаров с Барабановым не вернулись с рынка, ловили машины? Дом, в котором живет Вадим, окнами выходит прямо на привокзальную площадь со входом на станцию метро "Савеловская". А дом, где жили Ольга и Жанна Гладышева, расположен в непосредственной близости от станции "Дмитровская". Может быть, стоит прокатиться?
Через час Лиза уже стояла на лестничной площадке перед квартирой Вадима Хабарова, но звонить не собиралась. Вместо этого она внимательно смотрела на свои наручные часы. Как только стрелки заняли нужную позицию, Лиза сорвалась с места. Сбежав по лестнице, она выскочила из подъезда и очень быстрым шагом направилась в сторону метро. В кассе никого не было. Она миновала турникет, побежала вниз по эскалатору. Через полторы минуты подошел поезд. Лиза вошла в вагон последней и всю дорогу не сводила глаз с циферблата. Еще минуту съел эскалатор, несущий пассажиров вверх. Вверх Лиза бежать не стала, хотя Болотов, если убийцей был он, наверняка не стоял на месте – в его крови должно было быть полно адреналина.
Марш-бросок от метро до дома Ольги Гладышевой занял еще две с половиной минуты. Запыхавшаяся Лиза прислонилась к холодной стене подъезда возле нежилой теперь квартиры и, посмотрев на часы, едва поверила своим глазам. На всю дорогу от двери до двери у нее ушло всего пять минут! А в распоряжении Болотова они были. Правда, он еще должен был позвонить, войти в квартиру, убить Ольгу, забрать улику… Но в отличие от нее Болотов наверняка бежал, а не шел быстрым шагом. Ведь он понятия не имел, когда Вадим и Николай вернутся с рынка и сколько у него в запасе времени. Но ему приходилось рисковать – другого выхода не было.
– Я хочу еще раз поговорить с Болотовым, – сообщила Лиза Диме Скороходову, едва появившись в агентстве. – Но только не одна. Можешь посодействовать?
– А у тебя есть идеи? – вопросом на вопрос ответил Дима.
– Идеи появятся. Был бы материал для размышлений.
– Беседу с Болотовым ты рассматриваешь как такой материал?
– Вот именно.
– А ты уверена, что в качестве сопровождающего тебе нужен именно я? – невинно глядя на Лизу, спросил Дима.
– Уверена. Потому что Сухарева твой любимый шеф снова куда-то сослал.
– Ничего удивительного. С тех пор, как Тёма изменил внешность, он впал в немилость.
– Мужчины всегда очень несправедливы друг к другу.
– Но виноваты в этом женщины.
– Так ты сможешь выкроить для меня часок?
– Смогу. Если мы поедем прямо сейчас.
Дима схватил телефон и позвонил Болотову. На месте его не оказалось.
– Думаю, он не появится несколько дней, – сообщил художник, с которым работал Иван. – Лучше всего перезвоните через неделю-полторы.
– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно спросила Лиза, когда Дима пожал плечами и положил трубку.
– Болотова неделю-полторы не будет на работе.
– Интересно, почему? Давай звонить ему домой.
К телефону никто не подходил.
– Возможно, с ним что-то случилось? – обеспокоилась Лиза.
– Вот уж не думаю.
Дима решил позвонить Хабарову. Дома его не было, в "Митэксе" испуганная секретарша сообщила, что Вадима нет.
– А когда он будет, не подскажете?
– Н-н-не знаю, – запнулась та. – Попробуйте позвонить дней через пять.
– Скажите, с ним все в порядке? – остановил ее Дима. – Я его друг. Не могу с ним встретиться, но чувствую, у Вадима что-то произошло.
– С его сестрой случилось несчастье.
– С Любочкой? – мгновенно переспросил Дима.
Уверившись, что это действительно кто-то из своих, секретарша глубоко вздохнула и со слезой в голосе добавила:
– Вчера вечером Любочку убили!
* * *
Люба Болотова принимала ванну, когда убийца отворил дверь. По всей вероятности, он схватил ее за волосы, как прежде Ольгу Гладышеву, и сунул под воду. Люба сопротивлялась. Она сломала ногти о края ванны, часть воды с островками взбитой пены выплеснулась на пол, залив банный коврик. Со стеклянной полки полетели вниз флакон с шампунем, круглая баночка с ночным кремом, зубная паста, стаканчик со щетками и дезодорант. Полотенце, по всей видимости, висевшее неподалеку, утонуло вместе с хозяйкой. Молодая женщина изо всех сил старалась выжить. Пыталась за что-нибудь уцепиться. Пластиковая занавеска сиротливо провисла, сорванная с трех колец.
Мертвую Любочку обнаружил муж, вернувшийся домой в десятом часу вечера. Убийца побывал в квартире примерно за час до него.
– Я даже не смог ее встретить, – повторял Иван как заклинание.
Лицо его поблекло, и серые тени залегли на скулах и под глазами. Руки мелко дрожали.
– Я только поговорил с ней по телефону. Конечно, я хотел приехать пораньше, но у меня ничего не вышло. Две важные встречи подряд.
– Мы хотим помочь, – в который раз извинился Дима, лихорадочно записывая все, что удавалось вытянуть из убитого горем мужа. – Что за встречи? Где? С кем?
– Первая состоялась в моем офисе в половине седьмого. Приезжал представитель торгового дома "Кларисса" Изворотов, они хотят делать наружную рекламу.
Дима мгновенно вспомнил, как они искали Глеба Соколова, и искоса взглянул на Лизу. Рекламщик Болотов и рекламщик Соколов. И несколько убийств. Лиза ответила понимающим взглядом. Впрочем, вид Ивана мог поколебать кого угодно. Обе его ладони были в кровавых лунках от ногтей, которыми он впивался в собственную плоть, пытаясь сдержать отчаянье. Заострившийся нос, почти белые, с сиреневым оттенком губы.
– На вторую встречу ездил я сам, – монотонно продолжал Болотов. – Без чего-то восемь мы с Изворотовым расстались…
– А точнее? – мягко спросил Дима.
– Без двух, без трех минут. Кажется, так. Я посмотрел на часы, было почти что восемь.
– Хорошо, спасибо. А вторая встреча…
– Заказ на рекламу для нового ресторана "Полетта" неподалеку от Киевского вокзала. Я ездил взглянуть на помещение и пообщаться с владельцем.
Он продиктовал адрес, телефон и фамилию.
– Во сколько вы выехали из своего офиса?
– Меня уже обо все этом спрашивали, – напомнил Болотов. – Ничего нового я вам не скажу.
– Вы должны извинить мою настойчивость, – твердо сказал Дима. – Это исключительно в ваших интересах.
– Мне все равно, кто ее убил, – внезапно сказал Болотов, резко поднимая голову. – Все равно – кто. Я убежден, что рано или поздно подонок получит свое. Но Любочку-то, Любочку не вернуть… Как я буду без нее? Что мне теперь делать?
Он внезапно заплакал, закрывшись руками. Лиза наклонилась к Скороходову и одними губами сказала ему прямо в ухо:
– Из своего офиса он мог спокойно заехать домой, убить жену и потом отправиться на встречу с владельцем ресторана.
Дима посмотрел на нее как на сумасшедшую.