По неосвещенной лестнице мы спустились на первый этаж. Здесь оказалось еще две двери. Одна - распахнутая - вела на улицу. Из–за второй - прикрытой - доносились охи, стоны и вопли "Дас ист фантастишь!". Никаких иных помещений в этом углу здания не было.
- Порнуху смотрим?! - грозно вопросил возникший на пороге небольшой, тесно заставленной стульями комнатушки, Ефимчук.
Обитателей комнаты оказалось всего пятеро - два парня и три девчонки, - но накурили они за десятерых.
- Какую порнуху? Эротику, товарищ лейтенант! - поспешно клацнув кнопкой дистанционного управления сообщил один из юнцов.
- И до которого часа ваше учреждение функционирует? - полюбопытствовала Варька.
- Когда до часу, когда до двенадцати, - с готовностью пояснил второй парень. - От народа зависит.
- В субботу долго работали? - продолжала допрос Варвара.
- Около половины первого ушли.
- И весь вечер так же? Наружные двери нараспашку?
- А чего там красть, на лестнице? - удивился юнец. - Там же нет ничего.
- Будете на чердаке гадить - никакой вам аренды! - вмешалась директорша.
Оставив крашеную, вкупе с уборщицей, воспитывать молодняк и, разрешив понятым вернуться назад через улицу, мы с Варькой и Ефимчуком вновь поднялись на чердак.
- Проверить здесь, конечно, все нужно, - вздохнула моя хозяйка. - Вот только, боюсь, никаких следов он не оставил. Кстати, Саша, разберитесь, где оригинал ключа.
- Оригинал? - удивился Ефимчук.
- Конечно, - как ни в чем не бывало пояснила Варька. - Судя по металлу у вас в руках - дубликат. И, похоже, изготовлен он не слишком давно.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
- Товарищ лейтенант, а нас допрашивать будут? - уныло спросил кто–то из толпы бывших участников презентации.
- Кто–нибудь хочет дать признательные показания? - сурово спросил Ефимчук. Свидетели притихли.
Оставаться за старшего Сашке было явно не легко и он с нетерпением ожидал, пока явится кто–то из вышестоящего начальства.
- Ну? - для верности переспросил он у сидящих на подоконниках свидетелей.
- Нас с работы сорвали, - жалобно проканючил кто–то.
- Разберемся граждане! - радостно завопил лейтенант и бросился к лестнице. Через одно из окон он увидел, как из остановившейся у ДК милицейской машины неуклюже выбирается белый как мел полковник Дрожко в сопровождении капитана Семенова. Мы с Варькой поспешили следом.
Начальник ОВД не пошел наверх, а устроился в фойе и начал что–то втолковывать Володе.
- Товарищ полковник, товарищ полковник!.. - как вихрь налетел на них истосковавшийся Ефимчук и разом выпалил и о найденном ключе, и о чердачной двери и о практически бесконтрольном входе через видеосалон.
- Черт знает что! - не стесняясь Варьки выругался Дрожко.
- Так хорошо все складывалось, - невесело вздохнул Семенов. - Подозреваемую нашли, орудие преступления в виде отравленного наркотика при ней. Ну что еще надо?
- Кто тебя, паршивца, учил дутые дела делать! - неожиданно рассвирепел Дрожко. - Подозреваемую нашел! Она за сутки до смерти нанюхаться успела. А тут весь вечер с пакетом наркоты ходила и была как стеклышко?
- До смерти? - в притворном удивлении ахнула Варька. Спасибо полковнику, он не очень вдавался в подробности, пересказывая обстоятельства Надиной смерти.
- С этим ключом разберитесь мне досконально! - приказал он Семенову. - Вы оба мне за него отвечаете! Здание они обыскали, бездельники! Почему сразу туалеты не проверили?
- Так я это, товарищ полковник, на ДТП был, - нашелся Ефимчук. - Вы же меня сами послали и… Товарищ полковник, тут подозреваемые, то есть свидетели волнуются. Мы их целый день держим.
- Отпустите. Будем вызывать в индивидуальном порядке. Теперь, когда мы знаем, что в здание мог незаметно забраться кто угодно, это сборище потеряло всякий смысл.
- Не кто угодно, а кто–то, кто наверняка знал, что ему откроют дверь. Замок открывается только с нашей стороны.
- Нужно еще разобраться, может, этот ключ там уже неделю лежит, - робко вставил Семенов.
- Ну так разбирайтесь! Разбирайтесь, черт вас подери! - сварливо огрызнулся полковник. - Дармоеды! Начальник ОВД должен лично вам трупы находить, а вы ходите - руки в брюки - и рассуждаете "нужно", "не нужно"!
- Мы тоже свободны? Вместе с остальными? - вежливо поинтересовалась Варька.
- Конечно, - устало кивнул он. - Номер ваш у меня есть. Созвонимся если что. И спасибо за подсказку, с этими Пинкертонами я бы девчонку еще месяца два искал, покуда Зоя с отдыха не вернулась бы.
"Пинкертоны" - Володя и Саша - удрученно потупились.
- Может коньячку, товарищ полковник? - участливо предложила вдруг хозяйка "Санта - Барбары" извлекая из кармана плоскую металлическую фляжку. - На вас же лица нет, а вам еще работать и работать.
Это было очень непедагогично по отношению к "Пинкертонам" - все–таки Дрожко был при исполнении, да еще на глазах у подчиненных, - но он согласно кивнул и единым махом заглотнув наполненную Варькой крышку–стаканчик вежливо сказал спасибо. Отчего–то именно в этот момент я и подумал, что он, в общем, неплохой человек и испытал некие угрызения совести. Меня–то Варвара пожалела, сделала все, чтобы я не увидел Надин труп, а каково старику?
Из ДК мы вышли втроем: Варька, Шурка и я. Шел третий час дня.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Поцеловав Шуру на прощанье, Варька дала по газам и "Крузер" помчался в противоположную от нашего дома сторону.
- За подарочком собралась? - язвительно осведомился я.
- Должна же я ей хоть что–нибудь подарить! - огрызнулась моя "сестренка".
- А телефон! - напомнил я.
- Братик, телефон - это средство связи, а подарок должен быть для души!
В этом вся Варька: только–только познакомившись с Зоей, она преподнесла той бриллиантовые сережки. Что она измыслит на сей раз оставалось только гадать.
В столице Федерального Округа мы посетили подряд три магазина. Не обольщайтесь, это совсем не те магазины, которые… В общем, эти магазины, как тот, где Варька купила мне шмотки. Нормальные люди в них не ходят. У нормальных - лишних денег не бывает.
Лишь в третьем магазине до меня дошло, что хозяйка, кажется, нервничает.
- Варя, ты что, пригласила Шуру на сегодняшний вечер?
- Ну да, - невесело кивнула она и призналась. - Вик, понимаешь, я чувствую себя последней дурой. Ничего из этого Шура просто не возьмет.
Вспомнив терзания ее подружки из–за сотового средства связи, я вынужден был согласиться.
- А хочешь, я поищу ей подарок?
- Вик, - поморщилась Варька, - у тебя же совершенно нет вкуса.
- Ну и что? - пожал я плечами и увлек ее прочь из магазина. - Зато у меня есть старое правило: подарок - это то, чего сам себе не купишь, потому что денег жалко. Зато, когда кто–то подарит - очень приятно.
- Книга - лучший подарок? - скептически хмыкнула Варька, когда я затащил ее в книжный магазин напротив столь не подошедшего ей шикарного шопа.
- Она ведь неплохо рисует, правда? Купи ей альбом Дали. Сама себе она его никогда не купит, - посоветовал я.
Если вы когда–нибудь видели, как спаниель делает стойку на затаившуюся в ветвях дерева птицу… Не знаю, все ли это делают, но моя точно, правда, птица эта, как правило, воробей. В общем, если видели, вы меня поймете. Несколько минут Варька зачарованно смотрела на стеллажи, где были выставлены шикарные фолианты. Потом в магазине наступила великая суета. А до машины нас провожал его директор и двое грузчиков.
- Что на вечер? - сердито поинтересовался я. Сердиться было от чего - помогая грузчикам, надорвал поясницу. При моем–то СПИДе, а?
- Ужин при свечах.
- Какое белье наденешь?
- Нет, Вик, не в стиле "Мастера и Маргариты". Что нибудь возвышенное. Древняя Греция, например.
- Овечий сыр, козье молоко и оливки? - ужаснулся я.
- Нет же, дурачок! Оливки, "Метакса", "Сангрия", жареный на вертеле ягненок, швейцарский сыр, брынза, виноград, много зелени. Нарядимся в простыни и будем возлежать как олимпийские боги.
Я решил, что "Метакса" неплохой заменитель амброзии. К тому же, если Варьке захочется кутнуть, так значит, ей это действительно нужно. И готовит она не дурно. Не то, чтобы великий кулинар - уж если мы решаем состряпать что–нибудь необычное, то делаем это по книжкам - получается всегда хорошо. Я считаю, это от того, что у нее рука легкая. А она говорит, что я - ее счастливый талисман.
- Варька, - сказал я после того, как мы еще около часа проездили, запасаясь продуктами. - А ведь все это время мы могли искать, искать и искать этого чертового убийцу.
- Вик, знаешь, - вдруг призналась она. - Иногда хочется просто жить. Жить и не думать ни о чем.
- Мне тоже хочется, - честно признался я. - Но я до сих пор этому не научился. Мне все время кажется, что я куда–то опаздываю.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
- Варь, я не могу этого взять, - сказала перепуганная Шурка, глядя на кучу томов сложенных на ковре в курительной комнате.
- С чего это?! - возмутился я. - У нас они есть, нам они не нужны, а тебе пригодятся!
- И правда, Шура, - поддержала меня Варька. - Сама подумай, нам–то с Виком они зачем?
- Варя, ты пойми, тут тысяч на двадцать… А мама спросит, откуда. Что я отвечу?
Шурка меня в этот момент, честно, разозлила. Я спину рвал, а она.
- Это твой гонорар, - сердито заявил я. - Ты Варьку нарисуешь. Помнишь, она тебе позировала с бокалом.
- А правда, Шура! - вдруг оживилась моя хозяйка. - Хорошо ведь получится. Только лицо не рисуй. Я буду как бы в пол оборота.
- Ребята, но это же безвкусица полная. Голая женщина с бокалом…
- Заказчик всегда прав! - безапелляционным тоном заявил я. - У себя в спальне эту картину повешу. И нарисуй ее побольше. Варька тебе позировать будет.
- Маслом что ли? - с изумлением уставилась на меня Шурка.
- Ну, да.
- Вик, это работы знаешь сколько. И потом, краски…
- А куда нам спешить? - пожала плечами Варька. - У нас в солярии, чем не мастерская? Краски, холст - это я достану. А альбомы будешь по одному домой уносить, и ничего страшного.
Вы не поверите, но Шурку мы уболтали. Альбомы домой она носит до сих пор и успела перенести чуть больше половины. Те, что все еще лежат у нас, мы просматриваем вместе с ней и, сознаюсь, уж если я что–нибудь понимаю в живописи, то только благодаря Шурке. Кстати, хитрая Варька нет–нет да и подкинет в эту кучу парочку новых томов.
Ужин при свечах прошел великолепно. То есть прошел бы. Когда я сказал девчонкам, что простыни как–то ни к лицу олимпийским богиням они просто переглянулись и отбросили их в сторону. Не желая смущать Шуру, я их примеру не последовал. Вот только…
Я возлежал рядом с ними, любовался их телами, но что то внутри меня оставалось холодным и мертвым. Уж лучше животная похоть, чем эта странная ледяная отрешенность. В этот момент я окончательно и бесповоротно понял, что жить мне осталось не так уж и много. СПИД неудержимо брал свое.
- Эх, девчонки, - налив себе бокал "Метаксы" произнес я. - Как мне повезло, что я провожу время, - про себя я произнес "свои последние дни", - подобно Парису, с двумя прекраснейшими богинями - Венерой и Дианой.
Я чокнулся с ними поочередно.
- Вик, - закусив "Метаксу" оливкой поинтересовалась Варька. - А почему ты считаешь, что я именно Диана?
- Ты стреляешь лучше меня, а Диана, она - охотница.
- Диана еще и богиня деторождения, - вставила грамотная Шурка.
- Вот–вот, - нахмурилась моя хозяйка. - Ты так больше не шути.
- Ладно тебе, - отмахнулся я. - Мы же с тобой брат и сестра.
- Не было там никакой Дианы. Парис делил яблоко между тремя богинями: Герой, Афиной и Афродитой, - вновь блеснула знанием мифологии Шурка. - Третьей нам явно не хватает.
- Да, - грустно улыбнулась Варька, а потом наполнила бокалы. - Давайте не чокаясь.
- Давайте, - кивнул я. Мне вдруг сразу стало понятно, за кого. А действительно, какой бы она была? Без наркотиков, если о ней позаботиться, подлечить… - Варя, а есть возможность похоронить ее по человечески?
- Есть, - кивнула Варька. - Не переживай, Вик, мы с тобой все сделаем как надо.
- Сделаем, - я вновь наполнил бокалы "Метаксой" и без тоста опрокинул свой. - Только когда мы найдем…
Силуэт человека на фоне звездного неба, палец на курке, отдача резко дернувшегося ружья, все это вдруг возникло настолько явственно, что я замолчал.
- Не волнуйся, братик, я все сделаю, как надо, - успокоила моя хозяйка.
Девчонки ушли ночевать в Варькину комнату. Смешно, но на этот раз Дженка осталась со мной. Как будто чувствовала, кому она сейчас нужней.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
Вторник начался, как самый счастливый день моей жизни - доктор Мелорян сообщил, что тесты моей крови на СПИД показали отрицательный результат. Распрощавшись с врачом, мы с Варькой рванули в округ и скупили огромное количества краски, кисточек и прочих "художнических" принадлежностей. Завезли все это домой и лишь потом отправились в ОВД.
Ни Семенова, ни Ефимчука на месте не оказалось. Первый разбирался с извлеченным из туалета ключом, а Сашка умчался по делу о наезде - обнаружили брошенную машину и по всем приметам выходило, что наезд был совершен именно на ней. Дрожко был в своем кабинете.
Просьба моей хозяйки показать ей дело о смерти настоящей Люды Светловской особого энтузиазма у него не вызвала, но и отказывать полковник не стал. Дело даже не в Варькином дяде–генерале, просто людей не хватало и Дрожко, вероятно, решил, что, коль скоро, отделаться от владелицы "Санта - Барбары" не возможно, необходимо, по крайней мере, использовать ее способности на пользу дела. А в наличии таковых после обнаружения Надиного тела, ключа и прохода через чердак никто не сомневался.
Свою роль сыграло, возможно, и то, что все время, пока Варька торчала в здании ОВД, я мирно почивал в припаркованной рядом машине. Хозяйка сочла, что я действую на представителей власти несколько раздражающе. Вернувшись она бесцеремонно прервала мой здоровый сон.
- Проснись и пой!
- Сердце красавицы склонно к измене, - сладко зевнув промямлил я. - Что новенького?
- У меня самые мрачные подозрения по поводу смерти настоящей Люды, - призналась Варька.
- Концы с концами не сходятся?
- Наоборот. Все ужасно гладко. Ночью на скамейке в городском парке вколола себе лошадиную дозу героина. Никаких чужих отпечатков ни на шприце, ни на ампуле.
- Вовка Семенов такие дела просто обожает.
- Он его и вел, - улыбнулась моя начальница и вновь стала серьезна. - Такое впечатление, что Люда кололась второй, ну, может быть, третий раз в жизни. Конечно, она могла не рассчитать дозу. Но где гарантии, что этого не сделал кто–то другой.
- Кто–то научил ее колоться и подсунул слишком большую дозу?
- Именно, - заводя машину кивнула Варька. - Я тебя высажу на бульваре. Хочу еще раз поговорить с матерью и сестрой Люды, с ее одноклассницами, девочками из детдома. Ты будешь только мешать.
- Ну вот еще! - возмутился я. - Помнишь, ты однажды сказала мне не вмешиваться, а потом ходила с синяком в пол лица?
- Никаких засад, никаких спецопераций, - пообещала Варька. - Вик, они, и правда, будут тебя стесняться.
Надо же, она оправдывалась.
- Ну хорошо, - смилостивился я. - Но сегодня вечером ты обещаешь быть кроткой ласковой девочкой.
- Буду сама кротость, - улыбнулась она.
Высадившись на бульваре я задумчиво огляделся по сторонам и день показался мне достаточно теплым. Конечно, пива можно выпить и дома - у Варьки еще пол бочонка Гиннесса. И все же… Я решил восстановить в памяти кое–какие приятные мгновения и неторопливо зашагал туда, где располагалась моя любимая скамейка. Та самая, на которой мы с Варькой впервые встретились.
Еще издали я с неудовольствием отметил было, что любимое место занято, однако, приблизившись обрадовался. Ба, да здесь все свои!
- Привет!
- О, Вик!
- Здрассте!
- Витюша, здравствуй! - Севка восседал в окружении трех девиц. Кроме Галки Есиной здесь были Светка и Женька. Обе когда–то работали в "Городище" - газете закрытой после ряда случившихся там убийств. Ныне Светка трудилась корреспондентом районки, а Женька в "Вестнике" у Зины Балагуровой.
- Вот Вик все про все знает, - указав на меня пальцем объявила Галка. - Вик, ты пива хлебнешь?
От пива я решил, на всякий случай, воздержаться. Вечно со мной по пьяни всякие пакости происходят в последнее время.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
- Так кого сейчас милиция подозревает? - сходу взяла быка за рога бойкая чернявая Светка.
- Слушайте, девчонки, ни твоя, - я кивнул на Светку, а потом на ее подружку, - ни, тем более, твоя газета этого не опубликуют. Даже "Желтушка" ничего не напишет, не обольщайтесь. Портить отношения с Дрожко никто не захочет. Зачем вам это?
- Интересно же, - захлопала ресницами Женька. - Вон Верка Ракитина, та вообще говорит, что это ты Хорькова убил.
- Фишка была, - засмеялся Севка. - Она как заорет: "Это он убил! Это он! Я видела!". А правду говорят, что Хорек наркоманом был?
- Черт его знает, - пожал плечами я. - А Ракитина, она что, спала с Хорьковым?
- Когда в "Городище" работала, с Карасевым–покойником точно спала, - авторитетно заявила Светка. - И в кабинете с ним постоянно запиралась. Поэтому и ходила всегда в передовиках производства. Он за нее чуть ли не все материалы писал.
- Да ну? - изобразил я удивление.
- Она же тупая, как бревно, - вмешалась Женька. - Ни образования, ни фига, а пишет косноязычно, как… Вообще, как не знаю кто.
- Думаете и в "Степаныче" так же трудится? - продолжал расспросы я. Милое дело, спросить одну журналистку о другой - таких гадостей наслушаешься.
- Витя, она работать только одним местом умеет, и место это - не голова! - махнула рукой Светка. - А правда, что ты труп нашел?
- Правда, - кивнул я. - Только об этом деле вы лучше не пишите. Дрожко разозлится.
- А можно в областной газете напечатать, - не сдавалась Светка. - Им Дрожко - по барабану. И гонорары у них выше.
- Им генерал не по барабану, - припугнул я.
- Дядя твоей Варвары? - осведомилась Женька.
- Варвары Викентьевны.
- Ой, брось, Витя. Пол города знает, что ты с ней спишь, - возмутилась Светка.