Я вышла из кухни, посмотрела на дверь. Дверь как дверь.
И тут меня обожгла одна мысль, просто лишила меня сил. Деньги! Мои деньги! Они же по-прежнему оставались в сумке в комнате, где я спала! И те три миллиона евро, что я приготовила, чтобы отдать на хранение бабушке, тоже оставались в квартире.
Я метнулась туда, где я их спрятала, достала сумку, пакет… Короче, меня ограбили. Я пересчитала лишь то, что оставалось на самом дне сумки – сто тысяч евро. Ну, спасибо…
Я распахнула дверь комнаты, где должна была спать няня Таня, включила свет. Она вскочила как ошпаренная, зажмурилась от яркого света.
– Что случилось? Надо бежать?
– Нет, все в порядке…
Я вошла в комнату, где обитала Лена со своими детьми. Вот Лены не было.
– Что случилось? – за моей спиной появилась Тая.
– Деньги украли, – прошептала я ей в ухо, чтобы не слышал Миша. – Лены нет, посмотри, ее обувь на месте? Может, она в туалете?
Но обуви Лены не было. Не было и куртки, которую я купила ей.
– Она сбежала, – сказала я, возвращаясь на кухню. Миша смотрел на нас с недоверием. Теперь, когда он окончательно лишился ресторана, он не доверял уже никому. Даже Тае.
– Что еще случилось?
– Миша, слушай, сейчас не до тебя… Случилось кое-что пострашнее, чем история с твоим рестораном… – отмахнулась от него увлеченная мыслями о пропавших миллионах Тая.
– Чего-чего? – Миша встал во весь свой небольшой рост, пальцами взъерошил свои повлажневшие волосы и вдруг заорал: – Да вы две идиотки! Вы что, думаете, я ничего не понимаю?! Вы с ним заодно!
– Миша, не ори, детей разбудишь! Ты о чем вообще? – Тая смотрела на него с удивлением, как если бы немой Миша заговорил. – Успокойся…
– Вы – заодно с Ивановым! А я-то, дурак, не понял сразу… Придумала эту историю с изнасилованием, чтобы разозлить меня, еще больше настроить против Иванова и тем самым продемонстрировать, что он твой личный враг! Ты – ресторанная шлюха, проститутка! Я все эти месяцы оберегал тебя от пьяных мужиков, оплачивал все твои наряды, еду, покупал тебе цветы, такси оплачивал… Да я потратил на тебя столько денег, а ты, ты… Ты схлестнулась с этим бандитом Ивановым, это вы убили моих родителей, а потом забрали мой ресторан! Или же вы заодно с Лазаревым! Вы, вы…
Тая рухнула на стул, прикрыв рукой рот. Она словно окаменела, слушая разъяренного Мишу. Это был уже не тот трусоватый, аморфный интеллигент-музыкант, любитель старинных романсов и кулебяк. Перед нами стоял, размахивая короткими ручонками, злой противный урод, на голову которого мне хотелось вылить остатки горохового супа… Это же надо, так все перевернуть, обвинить Таечку в том, что она придумала историю с изнасилованием…
Хотя в моей голове при словах Миши уже успела сложиться, как сверкающая цепочка звезд, схема и моего развода: сумка с миллионами – Иванов – хитрющая обольстительница и ресторанная певица Таисия с ярко накрашенным ртом – больной на вид Миша, подписывающий, не глядя, документы…
Цепочка мошеннического плана, не добравшись до своего логического конца, быстро сложилась в яркую точку и погасла – нет, Тая здесь ни при чем… Иванова-то замочили! Ну не приснилось же мне все это! Да и ресторан теперь принадлежал моей бабке!
Бомба замедленного действия все же разорвалась в моей голове – у меня украли мои миллионы. Теперь я – никто. И меня все бросят. И первой будет Тая. Она вообще уже одевалась в прихожей, когда я взяла ее за руку… Ее лицо было залито слезами. Я обняла ее.
– Тая, перестань… Ничего же не случилось…
Она повернулась ко мне и разрыдалась.
Из кухни вышел, решительно направляясь к вешалке, на которой висела его куртка, Миша.
– Стоп! – Я, оторвавшись от Таи, резко рванула к двери и преградила ему выход. – Куда собрался?
Тот грязно выругался.
– Боже… – Тая, продолжая лететь в пропасть своего разочарования, прислонилась спиной к стене. – Миша… Как ты можешь? Как? Я же ни разу от тебя слова грубого не слышала…
– Да пошли вы все! Выпустите меня немедленно! Я прямо сейчас пойду в полицию и расскажу им все, что сумел увидеть и услышать, находясь с вами… Вы кого-то грабанули, а потом решили отобрать и мой ресторан… Ваше место в тюрьме!
– Никуда ты не уйдешь, – скомандовала я. Кто бы знал, как тяжело было мне, человеку, который всей душой хотел помочь всем этим людям стать счастливыми, выслушивать эту скотину! Как же я ненавидела его в эту минуту! У меня прямо руки чесались, так хотелось пальнуть в него из пистолета. Но тогда было бы много грохота… Все-таки была ночь, Арбат спал в обнимку с Денежным переулком, и нам надо было вести себя тихо, как мыши.
– Отпусти его, Виолетта, – сказала Тая. – Не пойдет он ни в какую полицию. Кишка тонка. К тому же, если даже предположить невозможное, что он заявит на нас, представь, что мы сами сможем рассказать там о нем? Скажем, что мы действовали все вместе, что убивали Иванова вместе с ним… Хотя нет, скажем, что это он один его и пристрелил, благо, у него у единственного был железный мотив.
– Суки, – сказал Миша, отодвинул меня в сторону, как если бы я была неодушевленным предметом, открыл дверь и вышел.
– Ну вот, сразу стало как-то легче дышать… – сказала Таисия. – Виолетта, дорогая… Давай лучше поищем твои деньги, ну не может быть, чтобы Лена их украла, сбежала и оставила своих детей… Я поняла бы еще, если бы сбежала Таня, все-таки она только няня…
– А что, если сбежала как раз Таня? – Я снова ворвалась к Тане в комнату, включила свет.
Таня снова вскочила, у нее был крайне испуганный вид.
– Послушайте, что вы от меня скрываете? Что случилось?
– Это она, точно Таня, – сказала я, обращаясь к Тае. – Таня, где Лена? Она ушла, детей оставила. Она тебе ничего не говорила о своих планах? Может, ты видела что-нибудь…
– Нет… Единственно, что было необычным в ее поведении, это то, что она много пила. Она же вообще непьющий человек, я-то знаю. Может, ей стало плохо и она просто вышла подышать свежим воздухом?
– Да-да, – кивнула головой Тая, усмехаясь. – Прихватив с собой все Виолеттины деньги.
– Что, деньги пропали? Не может быть! Лена не такая! Она не могла! Да и дети… Дети же здесь! Она бы никогда не бросила детей.
– Постойте… Петя… Где наш Петя? – вдруг вспомнила Тая, да и я тоже вдруг поняла, что с тех самых пор, как мы вернулись домой, Петю мы и не видели. И что весь этот тяжелый разговор с Мишей, закончившийся полным разрывом наших отношений, проходил без него. – Не может быть…
Она произнесла то, что я только еще собиралась сказать: "Не может быть!" Ну не может Петя быть вором! Так не бывает! Если все люди такие, как Петя или Миша, тогда как же жить?
Мы с Таей бросились в комнату, где он обычно репетировал своих "кузнечиков", распахнули дверь, ворвались, включили свет, и были просто счастливо потрясены, когда увидели Петю, крепко спавшего на своей постели. Вероятно, парень так устал и перенервничал, что его просто подскосило. Он рухнул на постель одетый, укрывшись, однако, одеялом, и теперь сладко похрапывал, не реагируя на грохот открываемой нами двери, голоса и яркий свет.
Я перекрестилась.
– Слава тебе, Господи, – чуть не плакала Тая, для которой второе мощное разочарование за один вечер было бы слишком. – Он на месте… Не вор… Но где же тогда деньги?
Последние слова она прошептала уже чуть слышно, когда мы с ней возвратились на кухню, ставшую в последнее время нашим штабом.
Мне вдруг захотелось в Клюшниково, к бабушке. Зарыться лицом в ее грудь и поплакать. Я так уже устала от всего! А все происшедшее с нами мне показалось таким глупым, что я от стыда стала просто задыхаться… Слишком уж круто все получалось… Массовое убийство в ресторане, измена Миши, кража денег, и каких?! Значит, все-таки Лена…
– Таня, ты ложись спать, все нормально, – я как могла пыталась успокоить Таню, хотя успокаивать надо было все же меня, так глупо потерявшую миллионы евро.
Светало.
– Кофейку? – заботливо спросила Тая.
– Давай. Знаешь, а ведь я все это делала ради Луки.
– Да знаю, ты говорила.
– Понимаешь, мне хотелось, решив все ваши проблемы, твои с Мишей и Ленины, заняться бизнесом, наварить денег побольше, приодеться и встретиться с ним… Я, такая из себя крутая, на крутой тачке, с крутыми телохранителями, встречаюсь с ним где-нибудь на крутой тусовке… Он подходит ко мне, а я протягиваю ему его же сумку, ну, ты знаешь, какую, а там – вся сумма… Вот, говорю я ему, возвращаю тебе твои деньги. Мне они больше не нужны, у меня и своих теперь полно. А он смотрит на меня и говорит: "Ты классная… Тебя как зовут?"
Тая улыбнулась моим мечтам.
– Тебе кофе с молоком или без?
19. Роза
Она еще издали заметила незнакомую машину рядом со своими воротами. У Луки нет такой. Хотя он мог приехать на машине одного из своих людей. Скромный серый "Фольксваген", забрызганный по уши грязью.
Роза занервничала. А что, если кто-то проследил за Стеллой?
Ох, Стелла. Ее-то машина в гараже. Если это Лука, то что она скажет? Придется признаваться, что Стелла была тут и что она, Роза, отвезла ее к доктору. Разве что надо будет промолчать о том, что она знает, кто ее так отделал, Роза скажет Луке, что Стелла ничего не сказала, кто ее избил. Может, на нее просто напали?
Мысли кружились в голове, сбиваясь в один черный клубок паники. А что, если Лука, еще не остывший после ссоры со Стеллой, выплеснет остаток своей злости на Розу? Что, если он и на нее поднимет руку?
Роза замерла – по спине, вдоль позвоночника холодной змеей вполз смертельный страх.
Она заставила себя выйти из машины – оставаться в ней было глупо. Кто бы это ни был, все равно достанут ее.
Тотчас распахнулась дверца "Фольксвагена", и она увидела своего старого знакомого, следователя прокуратуры, Ваню Величко.
– Иван Сергеевич… – она вздохнула с облегчением.
Это был свой человек, он знал Луку, его людей, и всегда закрывал глаза на многие его дела. Однако в своей среде он считался хорошим и честным следователем. Роза полагала, что их отношения с Лукой держались на нежных чувствах Величко к ней, Розе. Не будь ее, Ваня давно бы уже "запер" Луку.
– Рада видеть тебя, Ванечка, – сказала она, подставляя ему щеку для поцелуя. – Проходи. Случилось чего?
– Да нет, не особо… – уклончиво ответил Величко. Это был высокий крепкий парень в полушубке, джинсах и новеньких меховых сапогах. Румяный, с коротко подстриженными густыми волосами, он смотрел на Розу своими голубыми глазами и разве что не облизывался. Роза знала: не будь Луки, Величко уже давно бы сделал ей предложение.
Да вот только согласилась бы она стать его женой? Вряд ли, уж слишком глубоко увязла она в тех кругах, куда таким, как Величко, путь заказан. Скольким ворам она помогла сбыть краденое – знала только она сама да Лука. Нет, не быть ей женой Величко. Никогда.
– Я ненадолго, ты мне водочки рюмку налей да посиди со мной… – сказал Ваня, глядя, как Роза быстрыми, машинальными движениями накрывает на стол.
– Вот, перчики маринованные, как ты любишь, – она вывалила из стеклянной банки в салатницу блестящие ароматные красные перчики. – Сейчас достану чеснок, у меня здесь, в сенях банка…
– Роза, где Лука?
– Не знаю, он мне не докладывает. А что? Случилось чего?
– Да нет, с ним-то как раз все нормально, во всяком случае, его уже не ищут…
– В каком смысле – не ищут? – Роза сделала вид, что не понимает, о чем идет речь. Хотя сразу же поняла, что он имеет в виду кражу сумки с деньгами у депутата Ч.
– Не уверен, что ты сейчас говоришь правду, ну да ладно… Если бы ты дружила с интернетом…
– А я дружу, фильмы смотрю, песни слушаю… – улыбнулась Роза. – Сейчас баранина разогреется…
– Так вот, если бы следила за новостями хотя бы, то знала бы, что у депутата Ч. несколько дней тому назад была похищена сумка с шестью миллионами евро.
– Чего-чего? Сколько миллионов евро?
– Шесть, – Ваня захрустел перчиком.
– Интересно, и где это депутаты берут такие деньжищи?
– Вроде бы он отжал их у одного типа, мелкого бизнесмена-жулика. Но это теперь неважно. Главное, что твой Лука, хоть и украл эти деньги их у него нет…
– Ваня, что ты такое говоришь? Да если бы у Луки были такие деньги, он сразу же забыл бы дорогу ко мне… – воскликнула она и сразу же поняла, что проговорилась. Даже губу прикусила. До крови.
Однако Величко даже не обратил внимания на ее слова, хотя из них он мог бы сразу понять, что Лука был здесь недавно.
– Так и я о чем?! Уверен, что он не рассказал тебе эту историю, и знаешь почему?
– Почему? – Роза поставила на стол сковородку с пылающей бараниной.
Величко при виде жареного мяса даже замолчал, забыв, о чем говорил. Подцепил вилкой большой жирный кусок и отправил в рот.
– Конечно, он ничего мне не рассказывает, кто я ему, не жена ведь… – Роза достала сигарету и закурила.
– Да нет, я не в том смысле… Просто твой Лука лоханулся, не повезло ему крупно… Когда он взял сумку, прикинь, разбил стекло "Ламборджини", рядом случайно оказались полицейские, мои мужики говорят, что они просто выходили из кафе, где обедали… Так вот, увидев, что Лука с сумкой бросается бежать, они кинулись следом за ним, он нырнул во двор, пробежал один, потом в другой, понимает, что его сейчас сцапают с украденной сумкой, и, прикинь, он берет и бросает сумку за мусорные баки… Это я сам лично видел на видео… полицейские-то этого не знают, бегут следом за ним, ну и он скрывается потом… А в это время какая-то пигалица выходит из подъезда, хватает сумку и забирает ее себе! Через несколько минут она выбегает из этого же подъезда и исчезает в неизвестном направлении.
– Ты хочешь сказать, что все это было спланировано Лукой? Ну, эта пигалица, как ты ее называешь…
– Ее зовут Виолетта Мясникова!
– Постой… Ты не слышишь меня? Я спрашиваю, эта девчонка, она что, знакомая Луки? Ты это хочешь мне внушить?
– Да нет, вряд ли. Не думаю, что Лука, украв деньги из машины, бросился бы бежать к домам, скорее всего где-то рядом была машина, просто он не успел, прикинул, что вернется туда позже, когда оторвется от полицейских, вернется в тот двор, где бросил сумку, возьмет ее и потом уже спокойно поедет себе… Но все получилось так, как получилось. И эта Виолетта…
– А как вам удалось выяснить ее имя?
– Да она живет в том доме, напротив которого стояли мусорные баки. Думаю, что она просто стояла возле окна и случайно увидела Луку, выбрасывающего за баки сумку… Так говорят все свидетели, жители этого же дома. Рассказали они и про девчонку. Обыкновенная, учится на скорняка в каком-то училище. Мы пробили ее по своей базе… Ты не поверишь, что она – дочь своих родителей…
– В смысле?
– Даже не знаю, как тебе сказать… просто это фарт… случай, удача, называй, как хочешь… Эта Виолетта – дочь одного киллера по кличке Мясник.
– Киллер, говоришь? А почему Мясник, что, живодером был? Мясником?
– Да нет, на самом деле его фамилия Мясников, отсюда и кличка. Ювелирно работал, стрелял из хорошей оптики прямо в сердце, что называется, в яблочко. Да только его самого при побеге подстрелили… И мать этой Виолетты была тоже талантливой дамой, мошенницей, потом стала много пить и жизнь свою закончила под колесами машины… Была у нее еще бабка, очень авторитетная особа, да только она после смерти дочери получила инсульт и умерла. Это я к тому, что девчонка эта жила совершенно одна, у нее даже парня нет, во всяком случае, так говорят соседи и знакомые. Вот и представь себе, куда она могла рвануть с такими деньжищами? Куда?
– А Лука… Лука знает о ней?
– У Луки тоже знакомых полно, конечно, ему сказали, кто взял сумку, думаю, что он ее ищет.
– Постой, Ваня, что-то я не пойму. Ты приехал ко мне, чтобы узнать, не нашел ли Лука эту Виолетту? Не забрал ли деньги?
– Да нет… Я и так знаю, что никого он не нашел, что денег у него нет, и что он землю роет, так хочет ее найти… Просто мне хорошо известно, что на него, на твоего Луку, устроил охоту депутат Ч. Сама понимаешь, все-таки Лука украл у него деньги.
– И? Что-то я ничего не понимаю…
– Я приехал сказать, чтобы твой Лука расслабился. Что никакой охоты больше нет. Потому что Ч. больше нет. Он застрелился в своем загородном доме сегодня днем…
– Да? И откуда вдруг такие теплые чувства к Луке? – Роза сощурила свои длинные черные глаза.
– Да я вообще-то к тебе приехал… – Ваня улыбнулся, промокнул губы салфеткой и откинулся на спинку стула. – Я видел твоего Луку, он в бильярд режется в киноцентре, там собралась хорошая компания… Не думаю, что он сегодня к тебе зарулит. Да и настроение у него не самое хорошее…
– Он приезжает ко мне в любом настроении, – сказала Роза, вспоминая, в каком состоянии приехал к ней Лука сразу после того, как потерял деньги. – И он может появиться здесь в любую минуту. Ты просто не знаешь его.
– Но я и тебя тоже не очень-то хорошо знаю, потому и приехал, чтобы узнать поближе… Роза…
Величко поднялся, подошел к Розе и провел ладонью по ее кудрявым блестящим волосам.
– Послушай, ты не должна подчиняться Луке, он уже не тот Лука Заречный, что был раньше. Да эта история с деньгами Ч. еще не скоро забудется.
– Да при чем здесь эта история? Лука есть Лука. Может, он и не авторитет, и никогда не стремился к власти, и он одиночка, сам по себе…
– Ты что, любишь его? Или все-таки боишься?
– Ваня, тебе лучше вернуться в Москву… Если появится Лука, ему не понравится, что ты здесь, со мной, понимаешь?
– Между прочим, я приехал, чтобы сообщить ему радостную новость, я же сказал – охота на него закончилась, охотник мертв!
– Да брось ты, Ваня, думаешь, Луке еще не доложили об этом?
И тут вдруг Величко схватил Розу за плечи, приподнял ее и впился губами в ее губы. Он оказался таким сильным, что она чуть не задохнулась. Если поначалу ей льстило, что Величко увлечен ею, что прикатил сюда только ради нее, то сейчас, когда она была дома одна и он успел продемонстрировать свою физическую силу и желание, ей стало страшно. Он мог ведь и обмануть ее, что Лука в Москве, Лука мог быть уже в дороге и появиться здесь в любую минуту. Что, если Иван набросится на нее, или, того хуже, разорвет на ней одежду… Лука не станет разбираться, он пальнет и в Величко, и в нее…
И тут она вспомнила Стеллу… Что, если он застал ее с другим мужчиной и потому избил ее? Быть может, он вообще хотел ее убить, да только ему помешали?
Она с силой оттолкнула от себя Величко.
– Ваня, прошу тебя, не надо, ведь он же меня убьет… – взмолилась она, судорожно поглаживая его по руке. – Ты же знаешь все про меня… не надо…
– Да мы быстро… позвони Луке, спроси, где он, и сама поймешь, что он далеко… На, звони…