Он быстро понял, что без активного поиска заказов не обойтись, и вплотную этим занялся, часто оставляя сотоварищей разбираться со штукатуркой, краской и обоями без него, а когда среди мужиков поднялся ропот, что он забирает себе часть заработка наравне со всеми, психанул и ремонтный бизнес забросил, сделав выводы. И когда страна вступила в эпоху кооперативов, он уже имел твердую убежденность, что следует не туфли тачать по одной паре в месяц и не шить куртки-варенки на старой машинке "Зингер", а заняться чем-то более серьезным. Нужна идея.
В то время в бизнесе никто ничего не понимал, а само это слово раньше использовалось, чтобы бичевать капитализм с его продажной моралью и тлетворным влиянием. Делячество - позор и недостойное поведение, потому как советский человек по определению не должен гнаться за личной выгодой.
Но что-то постепенно начало меняться, однако те, кто первыми решились преступить въевшийся с генами запрет, должны были пробираться на ощупь, руководствуясь здравым смыслом и скудными знаниями по политэкономии капитализма, которые в искривленном виде преподавались в средней общеобразовательной школе. Рискуя.
Рисковали деньгами, поскольку многих кидали. Рисковали под проценты заложенными квартирами, поскольку часто терпели неудачу, не просчитав затрат и не перепроверив партнеров.
Рисковали жизнью, поскольку… Поскольку.
По группе крови люди делятся не только на первую, вторую, четвертую. По группе крови бывают токари, пекари, врачи, инженеры, то есть специалисты. Бывают руководители, которые всей этой шайке нужны, чтобы те не запутались в собственных ногах. И есть еще организаторы, то бишь предприниматели, без которых не начнется ни одно дело. А они его начнут и будут крутиться, придумывать идеи, искать на свой страх и риск деньги, партнеров, заказчиков, рынки сбыта и рынки дешевого сырья, разрабатывать стратегии, делать все, чтобы дело не заткнулось и начало приносить прибыль, с которой уже пойдет зарплата и токарю, и пекарю, и их руководителю, а остальное
- себе. Капиталисту. Лапин решил, что он как раз капиталист и есть, и с головой погрузился в эту жизнь.
И преуспел. Он дорожил своим детищем, своим "Микротроном", жил им, старался быть хорошим хозяином для всех, кто трудился на него, несмотря на их скрытое хамство, которое сквозило отовсюду и во всем. Других людей не будет, только эти и только такие, значит нужно принять все как данность и терпеть.
Была еще одна сторона успеха - Лапин существовал как бы в вакууме, хотя и не вел жизнь бирюка. Но он был реалист и не верил, что хотя бы один человек на всей планете Земля относится к нему с простой и незамысловатой доброжелательностью. Без примесей. Без зависти, без своекорыстия, без спрятанной ненависти. Но об этом лучше не думать.
Родители не в счет, но о них он тоже старался думать поменьше. Они состарились. Состарились так внезапно и чудовищно, что каждый раз, когда он заезжал навестить маму и отца, сердце сжимала ледяная рука, и ему приходилось прятать от них лицо с повлажневшими глазами.
Он нанял для них хорошую сиделку-экономку, оплачивал все их расходы и счета, сам возил их по магазинам, чтобы купить нормальную обувь или что там еще им было нужно, справедливо опасаясь, что они решат сэкономить и купят себе фуфло из заменителя. А вернувшись в свою жизнь, старался тут же выбросить их из головы, потому что с такой лютой занозой из боли и ожидания близкой и неминуемой утраты жить было невыносимо.
Мать как-то ему сказала:
- Сыночек, не грусти. Каждому свое, и каждому свое время. Ты так о нас заботишься, что мы уйдем счастливыми. Спокойными и счастливыми. Мы тебя там будем ждать.
- Где?! - выкрикнул тогда яростно Иван, не выдержав пытки. - Где вы меня собираетесь ждать? На кладбище? В могиле?
- Там, куда уйдем, - спокойно ответила мама и улыбнулась, - Но ты не торопись, мы тебя все равно дождемся.
Зачем все это он рассказывает? Не заметил сам, как наговорил. Да ладно, чего уж там. Теперь о главном. В чем, собственно, проблема.
Он не может появиться на свадьбе дочери, потому что придется идти одному. Ему не с кем туда пойти. Абсолютно.
- Не с кем, понимаешь? Все эти… куклы полумеханические, с которыми я. Короче, я даже мысленно не могу себе представить, что с какой-нибудь Светкой или Ленкой на свадьбу дочери пойду.
Он помелил немного, подбирая слова, и продолжил:
- А если я появлюсь там один, то дура Алка подумает, да и все вокруг, что я однолюб и до сих пор не могу ее забыть и поэтому несчастен.
Или что со мной никто ужиться не может, или я после нее, моей королевы, сам ни с кем ужиться не могу. Или что я вообще убогий импотент. Я не хочу, чтобы она так решила. Я не хочу, чтобы это даже так выглядело! Это унизительно, ты понимаешь? Невыносимо унизительно. Лучше не ходить совсем. А не ходить нельзя. Такая засада.
Василий молчал и задумчиво отковыривал этикетку с пивной бутылки.
- А почему ты и вправду не женишься? Женщин хороших много.
Нашел бы себе кого. С такими-то деньжищами…
- Во-во, и ты про то же. Ты пойми, Вась, - раздраженно прокашлялся Иван, отхлебнув лишку, - у них же у всех моментально внутренний калькулятор включается, как только они начинают соображать, к чему все идет. А из голов мощнейшая телепатема в мои мозги лезет: "Купи. Купи! Купи!!" И чем они тогда от обычных проституток отличаются? Вот и я говорю. И они все без исключения стараются от меня залететь. Некоторые даже думали, что я сам об этом мечтаю. Да ну их в Караганду, Вась, не об этом. Делать-то мне чего?
- Все что ли прямо такие? Может, ищешь не там, а, Викторыч?
Иван начал свирепеть, совсем как на планерке:
- Ты вообще о чем тут со мной? Я тебя сватать разве просил? Да и когда мне искать? И как? На сайтах знакомств приключения на свою задницу? А вообще мне оно нужно? Я такой оргазм от хорошей сделки получаю, что вам всем и не снилось, понятно?
- А этих-то где находишь? - невозмутимо поинтересовался Василий, доковырявший, наконец, этикетку, и со стуком опустивший бутылку на бетонный пол гаража, - тех, у кого калькулятор?
- На деловых фуршетах, где же еще. Журналистки, пресс-секретари, и прочая челядь.
Василий пожевал губами, что-то прикидывая, а потом, растягивая слова, проговорил:
- Знаешь, что я тебе скажу? Тебе для твоего дела Киреева нужна. Не знаешь, кто такая Киреева? На тебя работает, капиталист хренов. Руководит патентным отделом. Уникальная женщина. Обратись к ней, она точно что-нибудь придумает. Или вообще бери ее с собой на этот твой банкет. А что, отличная мысль! Эта - справится. Она вообще. шикарная женщина.
Иван тогда скептически хмыкнул, а теперь думает - Васька прав. Женщина непростая. Однако сейчас, рассматривая ее красивое безмятежное лицо, он колебался и не знал, как ему поступить. Конечно, то, о чем она просит, выяснить не сложно. Через Кольку Потапова, сотрудника одной конторы. Но не слишком ли много дамочка себе позволяет? Может быть, после завтрашнего банкета она вообще будет обращаться к нему на "ты" и "Ванечка"? А если сейчас ее поставить на место и в просьбе отказать, то как она отреагирует? Заявит, что передумала и никуда с ним завтра не пойдет? Времени искать другую статистку у Лапина не осталось. Дьявольщина.
Он сопнул носом, вырвал из ее руки листок с информацией и неприятным тоном произнес:
- Если получится, с вами свяжется мой референт.
Однако прежде, чем набрать номер Кольки Потапова, Лапин вызвал к себе менеджера по кадрам. А потом, подумав, и начальника по безопасности.
Мысли порхали веселыми мотыльками, а щеки приятно горели. Сердце взволнованно, но тоже очень приятно билось. На столе перед Надеждой Михайловной лежал лист бумаги с распечатанным адресом, который Лапин не стал передавать через Звереву, хотя Надежда на него за это бы не обиделась. Он сам ее вызвал к себе, и Киреева торжествующе простучала каблучками по приемной, не повернув головы в сторону надутой Ириночки. Взяла из его рук через стол протянутый листок, мельком взглянула на строчки печатного текста. Радостно улыбнулась и поблагодарила счастливым голосом. Он пробурчал что-то в ответ и вновь уткнулся в бумаги.
Но Надя вместо того, чтобы, пятясь и приседая в книксенах, тут же направиться к двери, застыла в неподвижности, а потом, несколько поколебавшись, спросила: "Иван Викторович, а в чем вы собираетесь пойти на это мероприятие?" Не ожидавший ничего подобного, он замер, так и не поднеся золотое перо "паркера" к поверхности листа.
- А какое это имеет значение, госпожа Киреева? Разве это не мое личное дело, а? - немного более грубо, чем ему хотелось, вскинув голову, отозвался Лапин.
- Нет, ну что вы, это же очень важно! - не заметив грубости, горячо возразила она. - Мы ведь с вами должны будем изображать пару, не так ли? Чтобы было убедительно, следует продумать все до мелочей.
- Да? А вы не преувеличиваете данный аспект? - с сарказмом поинтересовался Лапин.
- Ну, если для вас важно, чтобы все прошло безупречно и нам с вами поверили, то не преувеличиваю. Мне нужно знать, в чем вы будете одеты, чтобы самой поработать над туалетом.
- Не знаю. Подберу что-нибудь. У меня много всего.
И тут Надежда выступила так, что до сих пор себе изумлялась. Она сказала:
- А давайте, - непринужденно произнесла она, - я приеду к вам завтра утром и подберу вам комплект. Свадьба на два часа дня назначена? А я в одиннадцать к вам подъеду, хотите?
Она произнесла эти слова очень просто и совершенно без подтекста, как будто они не взрослые люди, а второклашки и сидят за одной партой, и двери их квартир открываются на одну лестничную площадку.
"Однако, сильна. Лихо она скользит по острию, - хмыкнул про себя Лапин. - Круто. Заметь я малейшую слабину, она моментально схлопотала бы. Я не Иосиф Сталин, но летела бы она по коридорам большой испуганной птицей до самого выхода на улицу с трудовой книжкой в клюве. За развязное поведение и несоблюдение норм офисного этикета. Отличный кураж. А пусть приезжает. Забавно".
И он ей ответил:
- Если вы считаете, что цвет моего галстука - это важно, то приезжайте. Но я думаю, вы усложняете.
На пижонском сиреневом квадратике с серебристой тисненой окантовкой он быстрым росчерком написал адрес. Подумал и добавил еще номер мобильного, искоса поглядывая на Надежду. Протянул ей листок и предупредил: "Номером не торговать".
Надежда с удивлением сообразила, что это он так шутит. Шутить изволит, наш рабовладелец. Тогда она, стараясь попасть в нужный тон, заметила, что на этот счет господин президент может быть спокоен, она ни за что не продаст этот номер, даже если ей будет грозить на завтрак пустая овсянка. Лапин посмотрел на нее со странным недоумением, поспешно уткнулся в свои бумаги и махнул рукой, отпуская. Киреева выдавила из себя слова, которые следует говорить большому боссу, покидая его кабинет, и торопливо вышла.
"Вот так история, - то ли смущенно, то ли растерянно думала Надежда, раскачиваясь на своем стуле. - Как меня понесло, однако.
Да ладно, чего уж там. В жизни так мало приключений. Почему бы и не побузить немного, почему бы и дурака не повалять? А то он привык, что все перед ним приседают. А я не буду. Я вам не крепостная. Хотя, конечно, вылетать с предприятия не хочется. Давно я тут. Привыкла, и место достойное. Так что, Наденька, ты взвесь хорошенько, стоит ли твоя привычка дергать тигра за ус занимаемой тобою должности"
Тут ей надоело себя ругать, имеются дела и поважнее. Например, ознакомиться с данными на "кукловода", которые раздобыл для нее президент Лапин, а затем решить, чем эти данные могут ей помочь. Вчитавшись в строчки, она поймала себя на ощущении, что чем-то этот адрес кажется ей знаком. Вот оно что! Та же самая набережная. С номером дома Надя уверена не была, но можно же посмотреть по карте в Яндексе.
Посмотрела и торопливо принялась набирать номер Андрея. А потом быстро нажала "отбой". Что она так замельтешила? Не нужно отрывать сына от работы. Она с ним дома прекрасно поговорит, перехватив по пути от кухни до компьютера. И ничего многозначительного в этом совпадении нет. Мало ли кто еще проживает в том самом доме.
Глава пятнадцатая
Андрей пришел позже обычного и был мрачен. Надя накормила сына индейкой, тушеной с овощами в сметане, и вкусным рассыпчатым рисом, а потом налила кружку крепкого чая и приступила к расспросам. Правда, настроение Андрея после ужина не улучшилось, но Надя решила не обращать внимания. Нужно выяснить, значит им обоим придется потерпеть. Она спросила:
- Сынуль, а Даша, она ведь на Краснопресненской набережной живет? Мы с Валерией Львовной ее подбросили до подъезда, но я подзабыла в каком именно доме.
Андрей угрюмо спросил:
- Зачем тебе, мам? Дашка умерла позавчера.
Надежда оторопела.
- Постой. Как - умерла? Мы же как раз позавчера ее с нашей дачи везли. Она нормально выглядела! Я точно говорю, она нормально выглядела! На нее что, напали в подъезде? Да нет, не может быть. В таком подъезде, как у них, охраны полк. Что с ней…
- Мам, мам, успокойся. Никто на нее не нападал. Она собой покончила.
Мысли в голове Надежды, как по жезлу пьяного регулировщика, заскрипели тормозами и замерли, образовав бесформенный затор. Что?! Еще одно самоубийство? С чего вдруг нормальной девчонке сводить счеты с жизнью?
- Андрей, расскажи все подробно, - потребовала мать.
Она, конечно, не была уверена, что его разговорит. Сын был не в духе и вполне мог пробурчать в ответ что-нибудь вроде: "Да какая тебе разница, мам" и отправиться к компьютеру. Но Андрею хотелось выговориться. Тухло было у него на душе. Тяжко от тайны, которая на одного. Сначала тайна была на двоих с Дашкой.
И еще он не хотел признаться самому себе, что ему сделалось легче, оттого что ее не стало. Потому что теперь кроме него больше никто не видел убийцу.
И он рассказал маме, как в среду вечером получил от Дарьи какую-то дикую эсэмэску и решил, что она так прикалывается. Хотел ей перезвонить сразу же, но ее номер был постоянно занят, потом Андрей погрузился в сеть и забыл.
А вчера после редакционной летучки ее стал разыскивать выпускающий, чтобы выцапать у нее обещанный обзор. Тут обнаружилось, что, во-первых, Дашки с утра в редакции так и не было, а во-вторых, что люди получили от нее накануне такое же, как и Андрей, сообщение, которому, так же, как и он, значения не придали.
Оно гласило: "Ухожу из жизни, потому что не могу вынести груза вины. Вместо меня умерла другая, из-за меня умирает брат".
Поскольку ни один из ее телефонов так и не отвечал, разбираться к ней домой отправили курьера Алексея Филипыча. Он сумел разговорить мужика из охраны, который сторожил подъезд. Охранник на этаж Филипыча не пустил, но, ознакомившись с его редакционным удостоверением, согласился поделиться информацией.
Оказывается, накануне вечером к Врублевским зашел родственник, который часто в последнее время у них бывал. Поскольку дверь на его звонок никто не открыл, он вошел в квартиру, воспользовавшись ключом, который у него оказался по стечению обстоятельств. Вошел и обнаружил Дашу уже мертвой. Девочка выстрелила себе в висок из пистолета, который ее брат держал для самообороны. Этот их родственник и вызвал полицию.
- Бедная девочка, зачем же она так?.. - расстроено произнесла Надежда. - Я-то думала, что она успокоилась насчет брата. Когда мы с ней позавчера днем расстались, вид у нее был вполне вменяемый, никакой депрессии или психоза. Видимо, посидела дома одна и довела себя разными мыслями. Сынуль, а я не поняла, что она в этой эсэмэске написала? Ну, что вместо нее другая умерла?.. Что это означает, как ты думаешь?
И тогда Андрей рассказал еще и про смерть Ксюши. Про то, что во вторник вечером, за день до самоубийства Даши, какая-то ненормальная пенсионерка убила ее подругу почти у них на глазах. Похоже, что речь в той эсэмэске идет именно о Ксюше. Непонятно только, почему Дашка выразилась, что ту убили "вместо". Наверно, она вообще плохо соображала в последние минуты перед тем, как приставить ствол к виску и нажать на тугой спусковой крючок.
Надя почувствовала нервное возбуждение, как во времена Союза, когда перед тобой в очереди оставалось три человека, а босоножек твоего размера только две пары. Ее мозг вычленил ключевые слова "ненормальная пенсионерка" и зацепился за них. А что узнала вчера Надя от опера Кутузова? Она узнала от опера то, что некая тетка пенсионного возраста зарезала в девушку в подворотне, и произошло это во вторник вечером. По времени - как раз перед тем, как Инесса позвонила со скандалом. День недели совпадает, время суток совпадает. А может быть такое, что Кутузов расследует именно убийство Ксюши?
Это же как же повезло! Если Андрей был свидетелем того самого преступления, то он сможет пойти в полицию и дать показания, что его тетя Инна тут не при чем. Хотя, повезло - это не совсем подходящее слово. Ведь какой кошмар пришлось пережить ее сыну! И он так долго молчал, ничего ей не рассказывал. Берег? Просто не хотел делиться? Неважно. Он же взрослый парень и уже может не жаловаться мамочке на расквашенный нос.
Надя грустно произнесла:
- Бедный мальчик, как же тебе досталось.
И сын не стал возражать, что мама назвала его бедным мальчиком, и на то, что жалеет. Это же мама… А Надя, чувствуя себя сволочью, а не матерью, продолжила с состраданием в голосе:
- Наверно, перед глазами часто встает?
Сын ответил невесело: "Нет, нечасто". Нечасто, но он вспоминает, как услышал Дашкин крик из подворотни, как кинулся на помощь, как встретился глазами с той старухой. Она выдергивала из мертвого тела нож. Она не испугалась, увидев около себя людей. Оскал у нее был жуткий, звериный. Дашка метнулась прочь, Андрей кинулся ее нагонять. Долго успокаивал, а потом повез к ним на дачу.
Надежда спросила безучастным тоном:
- Андрюх, это ведь не тетя Инна была?
Андрей запнулся. Сказал неуверенно:
- Ты чего, ма?.. Что же я, тетю Инну не узнаю? Почему ты спрашиваешь…
Вид у сына сделался несчастным, и это Наде не понравилось.
- Андрей, ты что это так разволновался? - спросила она напряженно.
- Понимаешь, ма, - начал Андрей нерешительно, - у той бабки на голове был капюшон, но когда она к нам развернулась. Там темно было, короче. В первый момент я даже вздрогнул, потому что мне действительно показалось, что это тетя Инна. Мам, ну зачем тете Инне такое делать? Да нет, не она это, конечно. И прикида такого у нее нет. И та бабка старше была. Просто похожая старуха, понимаешь?
Надежда понимала. Она понимала, что больше об этом спрашивать сына не будет. Ни за что. Кстати, хорошо, что он не пошел в полицию, Инессе это точно не помогло бы. Андрей, в отличие от отца, совсем не умеет врать, а его колебаний для следствия будет достаточно, чтобы счесть дело закрытым. Да, тучи над Инкой сгущаются однозначно. Нехорошо.
- Ты все правильно сделал, сынок, - сказала Надежда тихо. - От тебя как от свидетеля проку мало, ты же ничего толком не рассмотрел в темноте. Еще придумал бы небылицу какую-нибудь и только следствие запутал. Тем более, что тетя Инна в это время была в другом месте.
Андрей благодарно ей улыбнулся, а она прошлась в прихожую и достала из сумочки сложенный вчетверо листок. Вернулась на кухню и показала сыну.
- Андрюш, это, случайно, не Дашин адрес?