- Ты мой кровник. Я тебя найду и убью…
- Ага, хорошо. Если получиться. - Сказал Медведь, поворачиваясь к выходу.
Мимо уха Игоря что-то, едва уловимо, просвистело. Обернувшись, он увидел Реваза, со "Стечкиным" в руке и двумя ножами брата: в горле и под левым соском, оседающим на свою постель.
- Шустрый оказался наш Ревазик. - Произнёс Брат, возвращая свои ножи на, принадлежащее им место.
- Спасибо, Каха. - Только и сказал Медведь…
…Уходить из Ачандары решили на джипе Реваза. Этот джип должны были знать всё, что давало надежду на безостановочный проезд. Плюс ночь, снег и затемненные стекла. Ключи от машины нашли в спальне.
- Ну что, девчонки. - Обратился Игорь к пленницам, одетым в джинсы, свитера и какие-то куртки. - Знакомится, будем потом, а пока что марш в машину. На пол между сидениями. Ясно?
Пленницы дружно закивали головами.
- Брат, что с машиной?
- Всё в порядке, брат, - отозвался Каха. - Бензина под пробку. Всё работает как швейцарская "Омега". В грузовом отсеке оружия целый арсенал.
- Хорошо. - Медведь посмотрел на часы. Время 1.05. - Брат - за руль, Ганс - в грузовой отсек, будешь прикрывать, если не получиться уйти по-тихому. Всё. По коням!..
…Из селения выбрались без приключений. Встретившиеся по дороге дозоры их не остановили - мало ли куда направился командир, спрашивать не принято. Доехав до Приморского, Медведь приказал остановиться:
- Тормози, Брат. Съедем с шоссе и подождём до утра. А то, ещё чего доброго, в Новом Афоне нас наши же и посекут пулеметами на блокпосту, спросонья. Подождём. Авось пронесёт.
Игорь смотрел на обильный снегопад и вспоминал что-то уже очень далекое. Подобные воспоминания, похоже, мучили Брата и Ганса.
- Ну что, красавицы, поведайте нам кто вы и как оказались у Реваза.
- Мы из Белореченска. Ехали на поезде в Тбилиси. У нас там бабушка живёт.
- Вы что сёстры? Что-то не очень-то вы похожи.
- А мы двоюродные - это наши мамы родные сёстры.
- Ну и как же вас таких ссыкух малолетних одних отправили.
- Ну не такие уж мы малолетние, мне уже 21, а Наташке - 20. Что не верите?
- Да что-то не очень.
- А никто не верит. Да и не одни мы ехали, с нами наши парни были. - Как-то очень грустно произнесла говорившая. - Только, слабы в коленках, оказались. По зубам получили и всё, сникли кавалеры.
- Да. Такое тоже бывает. Ну а дальше?
- А что дальше? Поезд остановили, как только проехали Гагры. Начали грабить. А нас с собой забрали, и ещё двух девчонок. Где они не знаю. Они сразу куда-то подевались. А нас этот скот взял себе, для "работы" по дому. И заставлял работать всеми частями тела. - Девушка всхлипнула. - А по ночам отбирал одежду. Говорил, что овцы среди овец не замёрзнут. Мы так и спали, среди овец.
- Давно вы здесь?
- Больше месяца уже. - Девушка начинала плакать.
- Ты это, мокрую историю свою заканчивай. Раньше плакать нужно было, а теперь всё, домой едем. - Игорь нежно гладил девушку по волосам. - Ну что, не будет истерик?
Она отрицательно мотнула головой.
- Вот и добре. Всё будет хорошо.
Рассвет наступал как-то медленно, не уверенно. В 5.30 Медведь решил, что пора:
- Ну что, Брат, двинули?
- Двинули. - Ответил Каха, выводя джип на шоссе.
И тут откуда-то слева ударила автоматная очередь. Реакция Ганса была мгновенной - в разбитое боковое стекло он вложил все десять выстрелов "Винтореза". Джип летел по шоссе - это Брат выжимал из машины всё, что было возможно на, покрытой снегом, дороге.
- Дозор, наверное. Там "козёл" стоял и четыре абрека. - Меланхолично сообщил Ганс.
- Все целы? - спросил Медведь.
- Да вроде бы. - Ответил Ганс, посмотрев на перепуганных девушек.
- Задело немного. - Сквозь зубы проговорил Брат, вцепившись в руль двумя руками.
- Куда?
- В ногу, кажется.
Наклонившись над Братом, Медведь увидел, штанину, набухшую от крови в районе бедра.
- Останови, Каха.
- Дотянем, брат, тут до блокпоста километров пять осталось.
- Ты как?
- Норма, брат, норма.
Не доезжая до блокпоста метров сто, Брат остановил машину.
- Я сейчас, потерпи. - Сказал Игорь, выскакивая на шоссе из джипа.
Не доходя метров 50 до блокпоста, его остановили:
- Стой! Кто идёт?
- Прапорщик Барзов. Кто старший на точке?
- Тебе-то что?
- Слушай ты, салага, ну-ка резво передай старшему. У меня раненный.
- Что за шум? - Раздался знакомый голос.
- Горе, ты?
- Медведь? Ты откуда?
- Горе, давай бойцов в темпе к машине, там Брат раненный, а мне рацию.
Каху принесли и уложили на кушетку. Перевязали рану. Джип отогнали на блокпост. А ещё через полчаса, когда они перекусили консервами, на скорую руку, на двух БТРах прилетел Задира. И они все вместе отправились в место дислокации батальонов Артиста. Они ехали в свой временный дом. А по дороге Медведь и Ганс узнали последние новости о своих друзьях. Новости были печальные…
* * *
11 декабря 1989 г. Гоча.
Тюленю с ребятами в виде боевой колесницы досталась, относительно новая, белая "Нива". Все трое были отчаянными парнями, а поэтому и решение о том, как провести разведку пришло само по себе. Они решили изображать из себя боевиков, по каким-то своим соображениям, отколовшихся от других командиров, к примеру, того же Рафаэла или Реваза… Разведка на грани самоубийства, и если бы Филин узнал об этом, то, естественно, запретил бы. Но, Андрей, о принятом решении знать не мог, потому что ребята приняли его позже. И не доложили, понадеявшись на свой, немалый опыт.
Как и группа Медведя, Тюлень с Кабардой и Индейцем вышли в рейд утром 6 декабря. Ехали не торопясь, не желая попасть под автоматную очередь какого-нибудь, через чур, ретивого "гвардейца". Их никто не останавливал, не требовал документов для проверки, и от этого ребята нервничали. Каждый из них обладал достаточным опытом, что бы понимать - на войне пустующих ничейных зон не бывает, а поэтому либо за ними ведется наблюдение, либо где-то им предстоит такая проверка, что дай Бог её пройти не раскрывшись. И ещё они помнили, что Гоча Кочилишвили только сейчас стал "полевым командиром", а вообще-то он их коллега-разведчик, офицер, прошедший Афган. А это говорило ребятам о многом. Многого они от него и ожидали. И, к сожалению, их ожидания оправдались.
В нескольких километрах от Дранды шоссе пересекало реку Кодори. Мост был превращён "гвардейцами" в мощный оборонительный узел.
- Слушай, Тюлень, а ведь не дурак наш Гоча, как думаешь? - Обращаясь к Сергею, сказал Индеец, останавливая "Ниву" перед въездом на мост. - Смотри, и блоков бетонных набросали, и ежей наварили.
- Это ещё не все, Артур, - Не отрываясь от маленького, почти театрального, но, тем не менее, двадцатикратного бинокля, ответил Тюлень. - На той стороне капитальный блокпост, с амбразурами. Один ДШК вижу. Да это ДОТ натуральный.
- Окопались суки, - подал голос Кабарда. - Офуели от безнаказанности. Ничего Артист их быстро причешет.
- Что дальше, Сергей. - Индеец немного волновался. Он всегда волновался перед боем.
- Ничего, ехать будем. Вон, смотри, нас уже заметили. Руками машут, зовут. Так, Кабарда. Слушай внимательно, тебе с ними разговаривать. Ты родом из Гали. Работал и жил последнее время в Адлере. Когда началась заваруха, подался домой. Мы твои хорошие друзья, но русские. Поехали с тобой, потому что у нас проблемы с властями, и мы за войной решили спрятаться от милиции. Если возьмут - готовы служить в абхазкой гвардии. Ну и так далее в этой же теме.
- Ясно. Будем разговаривать.
- Ну, Индеец, поехали, а то, как бы не лупанули по нам из ДШК.
На мосту, перед опущенным шлагбаумом, их остановили. Здоровенный дядька постучал стволом своего "калаша" по стеклу, требуя открыть, и что-то произнёс не незнакомом ни Индейцу, ни Тюленю языке. Вот тут и оживился Кабарда. Он что-то очень быстро затараторил и, с присущей всем горцам горячностью, размахивая руками, выбрался из "Нивы". Боевик что-то спрашивал, а Каха отвечал, распаляясь, всё больше и больше. Этот затянувшийся диалог, продолжался около десяти минут. И было заметно, что оба говорящих устали друг от друга. В какой-то момент Кабарда махнул рукой и подошёл к машине:
- Он хочет проверить машину. Говорит, что если мы не боевики и у нас, вдруг, найдут оружие, то разговаривать дальше будем с ДШК.
- Ну оружие он не найдет без эстакады, но все равно хреново. - Сказал Тюлень. - Если проскочим, нужно будет придумать что-то похитрее. А то затрахают нас на каждой такой остановке.
- Выходим? - Спросил Индеец.
- Обязательно, Артур, иначе завалим всё задание. - Ответил Тюлень, открывая дверцу.
Их "Ниву" распотрошили в лучших традициях личного таможенного досмотра. Даже сидения подняли. Толи боялись чего-то боевики, толи выспались, но вся эта вакханалия продолжалась больше получаса. И как назло ни одной попутной машины, могущей переключить внимание на себя. Да, не знали "гвардейцы", что ребята потратили полночи на то, чтобы насверлить в днище машины дыр. Потом в эти дыры были пропущены куски тонкой, но крепкой медной проволоки, с помощью которой они крепко накрепко привязали к днищу машины своё оружие, обёрнутое, предварительно, в целлофан и промасленные тряпки. Потом им стоило проехать немного по проселочной дороге и все эти "конструктивные дополнения" превратились в большие комки налипшей грязи. Боевики искали оружие внутри, а оно было рядом, снаружи, только руку протяни. Ну а старенькие, не первой свежести, с пятнами побелки, камуфляжи и вёдра с инструментами только подтвердили то, что это строители, или ремонтники, короче сугубо гражданские мужики. Поживиться у них было нечем, не было даже обручальных колец, и, "гвардейцы" отпустили их, через час, с очень недовольными рожами. Отъехав от моста километров 10–12, ребята остановились:
- Так, паны. Сколько ещё будет, каких застав или блокпостов мы не знаем, а тратить по часу, на каждого поца, мы не имеем права. - Индеец и Кабарда согласно кивнули головами. Поэтому так. Достаём стволы, чистим "комки", и дальше изображаем "гвардейцев".
- В наглую решил? - Улыбнулся Кабарда. - А что? Мне нравиться!
- По крайней мере, стволы ближе к рукам будут. - Поддержал Индеец.
- Ну, значит решили. Пойдем по-гусарски, с наглыми мордами.
Заставу на подъезде к Тамышу они проехали, уже будучи "боевиками", выставив в окна автоматы, стволами в небо, сигналя, а Кабарда ещё и выкрикивал какие-то приветствия. И самое смешное то, что их даже не попытались остановить, приняв за своих.
- Вот бараны! - От души смеялся Каха. - Слушай, Тюлень, а может у них патронов попросить, а?
- Могут дать. - Сергей был серьезен. - А могут и очередью из пулемета отсыпать. Ты давай не очень-то веселись, у Гочи в окружении, думаю, не все такие придурки.
Тюлень был прав и слова его подтвердились через несколько дней… А пока, они въехали в довольно крупный город Очамчира…
Война, война… Она не красит ни людей, ни места где эти люди живут или пытаются выжить. Особенно если ту войну ведут не войска, а сборища бандитов-головорезов ищущих лёгкую поживу. В такой войне богатые, крепкие дома в один миг превращались в ободранные лачуги, а зажиточные семьи в семьи нищие, или мёртвые… Даже монгольские кочевники грабили и облагали данью чужие народы, не трогая соплеменников. Здесь же грабились всё и вся. Нелюди, собравшиеся в одну стаю, готовые, в любой момент, перегрызть друг другу глотки…
Очамчира, как, наверное, и все прибрежные, курортные, а значит богатые города, была разграблена. На всём лежала печать запустения. Ребятам стало ясно, что искать здесь Гочу не имеет смысла, после первого часа пребывания в городе. К вечеру пошёл снег, и Тюлень решил больше не рисковать - ночью, при ограниченной снегопадом видимости, "гвардейские патрули" могли открыть огонь не, разбираясь. С перепугу. Что, видимо, и происходило - то тут, то там в городе слышались автоматные очереди. На окраине города ребятам попалось на глаза странное строение - сарай не сарай, конюшня не конюшня. Но, в приоткрытые ворота могла въехать "Нива", и ребята решили остановиться на ночлег именно здесь.
- Ребята, а ведь здесь была конюшня. - Втягивая ноздрями воздух, сообщил Кабарда.
- Что душок говна учуял? - Улыбнулся Индеец.
- Говно - это, в большинстве случаев, люди, - обиделся Каха. - А у животных помёт.
- Ладно, не дуйся. Это я так, от нервного напряжения ляпнул.
- Так, пацаны. Есть какие-нибудь идеи? Как искать будем? Время поджимает.
В разрезанной пополам железной, двухсотлитровой, бочке был разведен огонь. Вскрыты консервы сухпая. Друзья пополняли силы высококалорийной едой, думая, между тем, о задании.
- Мы, Серега, сегодня полдня изображали этих клоунов и, кажется, у нас получается. Может и дальше?
- Я не об этом, Артур. Нам больше ничего и не остаётся, как работать под этих придурков. Я о том, что делать будем. Соорудить НП и ждать или колесить по дорогам и искать активно?
- По мне - лучше по ходу. - Живо отозвался Индеец.
- Да и мне тоже. - Подал голос Кабарда. - И потом, если едешь, значит куда-то, а если стоишь и смотришь, значит, вынюхиваешь что-то. Если наскочат люди посерьёзнее, тогда отбрехаться будет сложнее, намного.
- А бензин?
- Да ты посмотри, сколько машин брошенных стоит. Нам только шланг нужен и всё.
- Ну, хорошо, ребята, уговорили. Если честно, то и мне не по душе сидение на месте.
- Ну вот! - Улыбнулся Индеец.
- Хорошо. Тогда так. Сначала поедем в Гали. - Тюлень развернул карту. - Не думаю, что Гоча может сидеть в каком-то большом городе, но проверить всё-равно нужно. Дальше ещё километров 50, есть селение Пирвели-Отобая. Вот это может быть то. Дальше дорога идет на Зугдиди - это уже Грузия и нам там делать нечего.
- Он может быть и в Зугдиди. - Возразил Кабарда.
- Не думаю, Каха. От Зугдиди до Сухуми почти 200 километров. Не потянет он такую территорию, сам знаешь, что у него реальных бойцов не больше сотни.
- Может быть, может быть. - Протянул Индеец.
- Если не найдём, возвращаемся в Очамчару. Пойдём в горы. Километров около 40, не больше. Есть такой городишко Ткварчели. Возможно это то, что нам нужно. Сейчас, ещё день другой и войска перекроют приморские шоссе, тут ведь не только Артист, тут ещё кое-какие силы имеются. Не будут "гвардейцы" тут сидеть, им одна дорога - в горы.
- А если его и там не будет?
- Ну, есть ещё одна дорога. Если её вообще можно дорогой назвать. Наверное, козы протоптали. Так вот, заканчивается она километров через 30, примерно, в селении Члоу. А дальше идут горные хребты, Большой Кавказ. Но, это самый хилый вариант. Он должен быть поближе.
- Ладно, Серёга, поживём - увидим…
…Четыре дня поисков не дали группе Тюленя никаких результатов. Всюду была разруха. Война железной метлой прошла по благодатному, некогда, краю. Ни в Гали, ни в Ткварчели ребята Гочу не нашли, хотя везде натыкались на его боевиков.
- Ну что. Пойдём завтра в горы. Посмотрим на этот Члоу. Других вариантов у нас нет, ребята. - Устало произнёс Тюлень. - Только бы больше не сыпало. Достал этот снег уже, хуже горькой редьки.
Не слишком сильный, но не прекращающийся снегопад отбирал у ребят все силы.
- Отдыхать, пацаны. - Произнёс Сергей. Они грелись во все той же, найденной ими, тёплой конюшне. - Выступаем в 4.30. Хочу пощупать этот аул на рассвете.
Кабарда и Индеец устроились на тюках прессованного сена. Сон не шёл. Бывает, оказывается, у человека такая степень усталости, что он не может спать. Они вдыхали аромат сена и вспоминали о доме. Каждый о своём. Артур о далеком Воронеже, о Доне. А Каха о таком недалеком, всего-то 270 километров от Сухуми, а от Очамчиры и того ближе, но таком недоступном Поти. Ребята смотрели на огонь и думали о доме.
"…Пацаны ещё совсем, дети. - Глядя на них, думал Тюлень. - Им бы отоспаться сейчас хоть немного, а они о кренделях небесных мечтают. Эх-хе-хе…"
…Дорога на Члоу была поганой.
"…Как они тут вообще ездят? Снег лепит так, что не видно ни хрена. Камни валяются кругом. Того и гляди, сверху по крыше долбанет камешек в пару центнеров. Во бля!.." - крутя головой на 360 градусов, думал Индеец. Очень медленно белая "Нива" поднималась в горы. Вокруг была первозданная природа…
11 декабря в 5.45 перед глазами Тюленя, Кабарды и Индейца открылось селение Члоу. Довольно большое - в несколько сотен домов, на сколько можно было увидеть, селение было укрыто свежевыпавшим снегом. И тишина. Полная, глубокая, давящая на барабанные перепонки тишина. Даже собаки не брехали.
- Вымерли все что-ли? - Ни к кому не обращаясь, спросил Кабарда.
- Не похоже, вон следы на снегу около домов. - Заметил Тюлень, разглядывая селение в свой бинокль. - Срать ходили.
- Ну что, пойдём, посмотрим? - Спросил Индеец.
- Давай, Каха, потихонечку въедем в деревню. Только не гони. Тихо въехали, покрутились по улицам и тихо ушли. На всё 30 минут. "Пока селяне спят - разведка пашет". Ну, с Богом!
Но, тихо не получилось. А получилось громко, очень громко. Как только их "Нива" вкатилась на сельскую площадь, в хвост ей ударила длинная очередь из РПК. Полетело, осыпалось заднее стекло.
- Су-у-ка! - Прошипел сзади Индеец.
- Жми! Давай Кабарда! - заорал Тюлень. - Прямо жми! Ничего, пацаны, выскочим! Давай, вон к той горке над селением, пробивайся.
Пулемет всё бил и бил по "Ниве", не жалея патронов. Из домов стали появляться вооруженные люди.
Кабарда понял, что задумал Тюлень: "Да, всё правильно, высотка, строение из гранита, уже Бог знает сколько веков стоит. Его и из гаубицы не возьмёшь. Закрепимся и дождемся, пока наши подойдут. Им около трех часов нужно. Ничего потерпим…"
Тюлень был опытен, а ещё, он много знал. Знал он и про то, что много веков назад по всему Кавказу строили сигнальные башни. Строили добротно, на века, из скальных пород: базальта и гранита. Тогда, пра-пра-прадеды, передавали сигнал тревоги от башни к башне дымными кострами, чтобы мирные жители могли увидеть сигнал и вовремя спрятаться, а джигиты вскочить в седла своих скакунов…
К такой башне, как обычно находящейся в самой высокой точке, Сергей и тащил ребят. Другой возможности спастись не было - единственная дорога была заперта неумолкающим пулемётом. РПК садил кучно. Видно было, что стреляет настоящий мастер своего дела, виртуоз.