- Я действительно ездил туда, но как простой путешественник, турист, и все время, пока был там, переживал, что эти ценнейшие исторические памятники могут исчезнуть с лица земли. Стоило мне взять в руки кусок кирпича, как он тут же рассыпался в пыль. Я исходил пешком огромную территорию и пришел к выводу, что там еще непочатый край работы для археологов. На месте это тоже понимают, но так как нет средств, то новые раскопки не начинают, и все возможности используются для сохранения уже найденных памятников.
- В Индии, должно быть, очень жарко?
- Ничего подобного. Я был там в феврале, который считается лучшим временем года и соответствует по температуре, пожалуй, маю месяцу в Японии.
- Ну как? Отори-кун, может, попробуем съездить? - с улыбкой спросил Тадахиро.
- Я готова поехать, если вы меня возьмете.
- Сейчас и для женщины это нетрудная поездка. Экспедиция, раскопки - все это только кажется большим приключением. Приключения остались в прошлом, только наука неизменна. Правда, исчезает и романтика путешествия. Если отправляться сейчас, то самолетом до Карачи, а оттуда к северу около трехсот километров. В окрестностях Мохенджо-Даро даже построили аэропорт для туристских самолетов, так что, если захотите поехать, это теперь совсем нетрудно.
- А что означает "Мохенджо-Даро"? Наверное, эти слова имеют какой-то смысл?
- Они означают "холм мертвых". Если мы туда доберемся, вы поймете почему. Это безмолвный, мрачный красновато-коричневый мир. Эрозия распространяется, и тебя охватывает чувство, что мир мертвых расширяет свои владения.
Если бы в этот момент не вошел Кадзухико, то разглагольствования Хидэмото Матоба продолжались бы, наверное, еще довольно долго. Свой рюкзак и ледоруб Кадзухико где-то оставил, но одежду не сменил: он был в коротких штанах и белой рубашке с открытым воротом.
Тадахиро радостно улыбнулся, увидев Кадзухико.
- А, Кадзухико, спасибо, что выполнил мою просьбу. Мне Акияма рассказал. Мися не преувеличивала?
- Нет, но сейчас уже все в порядке. Вода почти вся ушла. Отори-сан, давно вас не видел!
- О, простите меня. - Тиёко встала навстречу Кадзухико. - Вы навестили Мися? Я совсем забросила ее.
- Ничего страшного, меня попросил дядя. Теперь уже все в порядке, можете быть спокойны.
- Бабушки не было дома?
- Еще нет, и я, наверное, поступил неправильно.
- А что такое? - вмешался Тадахиро.
- Бабушка Мися в половине второго должна была прибыть на поезде на станцию Наганохара. Как раз в это время я и пришел на виллу в Сакура-но-дзава. Я сосчитал: чтобы добраться до виллы, потребуется около двух часов, поэтому я был там только до половины четвертого. Бабушка так и не появилась.
- Может, поезд задержали?
- Сейчас Ясуко-сама уже дома. Еще бы немножко, и я бы ее дождался. Однако Мися-тян беспокоилась, что отнимает у меня время, убеждала, что все уже хорошо, и в половине четвертого я ушел. Потом я побродил вокруг, чтобы посмотреть, какой ущерб нанес тайфун, и решил зайти проведать сестру Сакураи. В это время приехал Тэцуо и рассказал, что вместе с ним со станции приехала и Ясуко-сама.
- А, значит, Тэцуо все-таки приехал.
- Да. Чтобы участвовать в завтрашнем турнире по гольфу, он приехал на день позже и очень извинялся перед женой. - Кадзухико рассмеялся. - Похоже, она держит его в ежовых рукавицах.
От его беспечного, улыбающегося лица веяло молодостью и свежестью. Говорят, что после войны молодые люди стали женственными, но Тиёко каждый раз, когда встречалась с Кадзухико, отмечала про себя, что по нему этого не скажешь. Довольно высокий, с хорошо развитой мускулатурой, пластичный, что, вероятно, являлось следствием его увлечения спортом, - в нем чувствовалась сила.
- Мися почему-то позвонила мне сегодня утром и пожаловалась, что было повалено много деревьев. - Тадахиро произнес это намеренно безразличным тоном, но в его голосе чувствовалось недовольство.
- Значит, Ясуко приехала на одном поезде с Сакураи?
- Да. Сестре пришлось звонить извиняться перед госпожой Фуэкодзи.
- Это еще почему?
- Ясуко-сама и Тэцуо ехали в одном поезде, но он был настолько переполнен, что Тэцуо ее не заметил. Когда они сошли с поезда на станции Наганохара, такси уже все разобрали, Фуэкодзи не знала, как ей быть. Тэцуо оказался более дальновидным, сестра заказала ему такси из Каруидзавы.
- А почему Тэцуо не поехал на своей машине?
- Эта дорога ему незнакома, и он, наверное, решил, что на машине будет добираться дольше.
- Да, в такое время ехать поездом более надежно, - подтвердил Хидэмото Матоба.
- Когда Тэцуо садился в такси, госпожа Фуэкодзи окликнула его, и они приехали вместе. Из-за какой-то крупной автомобильной аварии дорога была на некоторое время перекрыта, поэтому они и задержались. Вилла Сакураи первая по дороге, поэтому госпожа Фуэкодзи хотела зайти и поздороваться с сестрой, но та в это время принимала ванну. - Кадзухико рассказывал спокойным голосом, улыбаясь. Слушать его было приятно: у него был красивый глубокий баритон.
- Отлично! И о бабушке, и о внучке все позаботились. А мне-то что, собственно говоря, остается делать? - спросила Тиёко.
Тадахиро неожиданно разразился беззаботным смехом:
- Продолжать изводить помощника инспектора. Ты помнишь, как он негодовал по поводу твоего поведения?
- Действительно. С точки зрения этого молодого человека, я очень плохая женщина.
Произнеся эту фразу, Тиёко дала понять, как мало ее интересует, что о ней думают другие.
- Дядя, а как дела там? - Не сводя глаз с Тиёко, Кадзухико обратился к Тадахиро с вопросом, который его больше всего интересовал.
Все поняли, что под словом "там" он подразумевал виллу Кёго Маки.
- В этом деле так и нет ясности.
- Кадзухико-кун, что ты об этом думаешь? - Хидэмото Матоба указал на стол, на котором рядом с книгами по археологии в странном порядке лежали спички. Кадзухико уже обратил на них внимание, когда вошел в комнату.
- Сэнсей, что это?
- На столе, за которым сидел погибший, спички были разложены в таком порядке.
- Вы имеете в виду Маки-сэнсея?
- Да, Маки-кун был отравлен цианистым калием, - спокойно, но с некоторым напряжением в лице пояснил Тадахиро.
- Короче говоря, вчера вечером Маки-кун в своей студии с кем-то разговаривал. Его собеседник (или собеседница, пока неизвестно) отравил его цианистым калием. Такова версия полиции. Маки-кун, предположительно, что-то объяснял своему визави с помощью спичек. Если разгадать смысл, заложенный в расположении спичек, то есть вероятность вычислить его собеседника.
- Асука-сан тщательно зарисовал, как были разложены спички, он считает, что это может быть клинопись.
- А Маки-сан был знаком с клинописью? - Спрашивая, Кадзухико не отрывал глаз от спичек на столе.
- Нет, но два-три дня назад Маки приходил ко мне и взял несколько книг о древней цивилизации Месопотамии.
- Говорят, что Маки-кун в последнее время страдал депрессией и не мог рисовать, поэтому он искал что-то, что могло стать для него стимулом к работе, подстегнуть вдохновение. Вряд ли, конечно, он изучал клинопись с этой целью. Киндаити-сэнсей скопировал расположение спичек, и я на всякий случай тоже. А вдруг пригодится.
- Кадзухико-сан, у вас есть какие-нибудь предположения?
- Абсолютно никаких.
Перестав разглядывать спички на столе, Кадзухико взглянул на Тиёко, потом обернулся к Хидэмото Матоба.
- Может, сэнсей догадывается…
- Мне непонятно… Во-первых, я не уверен, что это клинопись. Но если даже предположить, что Маки-сан разбирался в клинописи, то для того, чтобы что-то объяснить с ее помощью, он должен был беседовать со знатоком. А я не думаю, что в Японии много таких людей.
Тадахиро рассмеялся, но Кадзухико его не поддержал. Он внимательно наблюдал за выражением лица Тадахиро.
- А что Киндаити-сэнсей сказал по этому поводу? - обратился он к дяде.
- Да ничего особенного. Он даже если что-нибудь и заподозрит, то никогда не скажет. По крайней мере пока не добудет неопровержимых доказательств.
- Киндаити-сэнсей все еще в коттедже Маки?
- Нет, сейчас они вроде бы поехали в "Хосино-онсэн" для встречи с Синдзи Цумура.
- Точно, Цумура-сэнсей же сейчас в Каруидзаве.
- Откуда ты знаешь, Кадзухико? Видел афиши?
- Нет, я знал об этом еще до отъезда из Токио.
- Кадзухико-сан знаком с Синдзи Цумура?
- Нет, я никогда не встречался с Цумура-сэнсеем. У меня есть друг еще со школьных времен, Сигэки Татибана. Он изучает композицию в Токийском университете искусств и каждый год участвует в фестивале музыки в Каруидзаве, он один из организаторов. В этом году должны были впервые исполнять произведения Цумура-сэнсея.
Около пяти часов пришли Тэцуо и Хироко, и разговор перешел на другие темы.
Хироко выглядела очаровательно. На платье с ярким узором был небрежно накинут сочно-красный кардиган, но все было подобрано с таким вкусом, что, несмотря на интенсивные цвета, ее одежда выглядела в высшей степени элегантно. Хироко обладала аристократической внешностью, но в ее облике было что-то диковатое - результат смешения кровей отца и матери. Немного выдающийся вперед подбородок говорил о сильной воле и непокорности. Супруга Сакураи и Тиёко, видимо, были знакомы, но взаимные приветствия прозвучали довольно сдержанно.
Когда Тиёко поблагодарила за помощь, оказанную свекрови, Тэцуо вежливо ответил:
- Не стоит благодарности. Это госпожа Фуэкодзи заметила меня. К тому же она была не одна.
- И кто был с нею?
- Попутчик. Она с ним познакомилась в поезде. Он был готов проводить ее домой, но все такси были разобраны, и они не знали, что делать.
- И вы ехали с ним до Сакура-но-дзава?
- Нет, этот человек вроде бы направлялся к своему знакомому в Минамихара.
- К кому же? - вмешался Кадзухико.
- Понятия не имею, но бабушка, наверное, знает. Вел себя как джентльмен…
Если бы это услышал инспектор Тодороку, он, несомненно, был бы польщен.
И Тэцуо, и Хироко, должно быть, слышали о событии в Ягасаки, но молчали об этом.
- Познакомьтесь, пожалуйста, - Хидэмото Матоба.
- Мы уже слышали о сэнсее от Кадзухико. Как ваши успехи, сэнсей? - вежливо осведомился Тэцуо.
- О каких успехах вы спрашиваете?
- Папа, похоже, капитулировал? Я имею в виду экспедицию в Мохенджо-Даро.
- А-а, вы об этом, - улыбаясь, протянул Хидэмото Матоба. - Не все сразу. Дальнейшее зависит от искусства Кадзухико-кун.
- Да, вы правы. Что касается отца, то все зависит от Кадзухико-сан. Отец в нем души не чает, - сказала Хироко, разглядывая выставленные в стеклянном шкафу предметы.
- У меня появился еще один влиятельный союзник. Я на него очень рассчитываю.
- Кто же это?
- Отори-сан. Кадзухико-кун - это Кадзухико-кун. Но все будет зависеть от нее.
Хироко, рассматривавшая до сих пор без особого интереса диадему какого-то древнего правителя, внезапно подняла голову и посмотрела на Тиёко. На какое-то мгновение на ее лице появилось встревоженное выражение, которое быстро сменилось теплой улыбкой.
- Отори-сан, это правда? Вы едете вместе с отцом?
Отори засмеялась:
- Это шутка. Но если бы я действительно согласилась сопровождать их, то Тадахиро бы точно поехал. Я ведь женщина энергичная.
- Вам обязательно надо ехать. Если Матоба-сэнсей и Кадзухико-сан будут с отцом - все будет в порядке, но если и вы присоединитесь - я буду абсолютно спокойна.
- А вы, Хироко, не хотите?
Прежде чем Хироко ответила, вмешался Кадзухико:
- Из этого ничего не получится. Дядя, скажите вы.
- Это почему, Кадзухико?
- Тэцуо любит, чтобы за ним ухаживали как за главой дома. Если Хироко не будет, он станет совсем беспомощным. Посмотри на его дом в Токио. Он выглядит таким жалким, как будто в нем живет вдовец.
Тадахиро разразился таким громким смехом, что все присутствующие удивленно повернулись к нему.
- Да-да. Когда речь идет о Тэцуо и Хироко, Кадзухико все знает лучше всех. Хорошо, Хироко мы с собой не возьмем.
Тадахиро специально сказал это так убедительно, что Хироко, которая в ту минуту достала из шкафа диадему и держала ее в руках, не могла не рассмеяться.
Неожиданно в комнату вбежал взволнованный Такудзо Акияма. Низкорослый, широкий в плечах, он напоминал бульдога.
- Акияма, что случилось? Ты кого-нибудь ищешь?
- Нет, ваше превосходительство, - он поклонился в сторону Тадахиро и продолжил: - Кадзухико-кун, уважаемые господа Сакураи, вы ничего не заметили?
- А в чем дело?
- В окрестностях бродит какой-то странный тип.
- Акияма-сан, что вы имеете в виду, говоря "странный тип"?
- Еще до того, как вы пришли, он рыскал в лесу недалеко отсюда. Не знаю, как он здесь очутился. Я попытался его схватить, но он куда-то исчез. Вы его не видели?
- Нет.
- Я даже его лица не разглядел. На глаза надвинута черная охотничья шляпа, на глазах - черные очки, а подбородок замотан черным шарфом.
- Акияма, а почему вы его называете "странным типом"? - Говоря это, Хироко смотрела в сторону, и никто не видел выражения ее лица; только Тадахиро заметил, как напряглась при этом ее спина, хотя голос был спокойным.
- Ваше превосходительство, госпожа Фуэкодзи рассказала, что она видела похожего мужчину, который вышел из зарослей около ее виллы. Он был с ног до головы одет во все черное.
- А что, пришла госпожа Фуэкодзи?
- Да, вместе с Мися. Наверное, чтобы выразить благодарность за сегодняшнее посещение, - сказал Акияма, обращаясь к Тадахиро.
- Кадзухико, ты рассказал им о сегодняшнем происшествии?
- Нет, дядя, я ничего не говорил, ведь Мися была одна.
- А о том, что приехала Отори-кун?
- Нет, об этом я забыл сказать.
- Ах, так! Акияма, проводи их в гостиную. А, подожди-ка. - Тадахиро посмотрел на стенные часы. - Сейчас половина шестого. Тогда вечером все вместе поужинаем. Иди, скажи об этом. Сегодня как раз все в сборе. Скоро, видимо, и свет включат.
- Ваше превосходительство, а как насчет этого странного типа?
- Акияма, это на тебя не похоже. Наверное, просто кто-то заблудился.
- Мало ли что может случиться, ваше превосходительство.
- Ну тогда, может, тебе стоит проявить больше бдительности?
Говоря это, Тадахиро случайно бросил взгляд на Кадзухико, который, стоя за спиной Хидэмото Матоба, вновь напряженно вглядывался в рисунок из спичек на столе.
Глава тринадцатая
Свидетель
Бунгало Синдзи Цумура находилось в узкой долине, которую с двух сторон теснили горы. По дну долины протекала болотистая речка, Сакура-но-дзава. Обычно в ней было мало воды, и она больше напоминала стоячее болото, однако сейчас, после тайфуна, вода с шумом ударялась о лежащие на дне большие камни. По долине проходила грунтовая дорога, вдоль которой стояли дома.
Это место носило название Асамаин, так как оно находилось у подножия горы-вулкана Асама. В Каруидзаве практически с любой точки можно было наблюдать вулкан Асама, а здесь он полностью был закрыт поднимавшейся на западе горой, которая, правда, служила препятствием для ветров, поэтому после тайфуна тут было на удивление мало поваленных деревьев.
В этой долине женщина по имени Мисао Хигути владела несколькими бунгало, которые она сдавала в аренду. Ее муж, Киити Хигути, во время войны занимал важный пост в крупной компании, занимавшейся поставками вооружения для армии. Прежде эта женщина жила вместе с мужем в роскошном особняке в фешенебельном районе Токио Дэн'эн-тефу. У них не было детей, к тому же окончившую женский Университет искусств Мисао даже в виде комплимента нельзя было назвать хорошей женой. Она была добропорядочной женщиной, но ее постоянное нытье и частые истерики приводили мужа в замешательство. В войну она не захотела подвергать себя опасности, проживая в столице, и, оставив мужа в особняке в Дэн'эн-тефу, уединилась в Каруидзаве.
Для того чтобы ухаживать за оставшимся в Токио мужем, Мисао пригласила из дома своих родителей девушку Фусако, такую дурнушку, что Мисао даже во сне не могло присниться, что между этими двумя может что-нибудь произойти, - но тем не менее произошло. Фусако родила Хигути ребенка, что полностью изменило соотношение сил в этом треугольнике. Хигути после войны попал под чистку и совсем пал духом, Фусако стала показывать характер, и Мисао уже не могла вернуться в Дэн'эн-тефу.
Супруги еще официально не развелись, и ребенок был записан в посемейный реестр как сын Мисао. Так захотела Фусако и просчиталась. Сколько бы она ни проявляла свою власть, какое бы давление ни оказывала на Хигути, вынуждая его развестись с Мисао, он на это не соглашался.
Все бы ничего, но Мисао фактически перестала быть женой Киити, и ей надо было подумать о своем пропитании. К счастью, огромные участки земли в этой долине были записаны на ее имя, и она понемногу стала их продавать и на часть вырученных денег строить на оставшихся участках небольшие виллы - бунгало. В настоящее время она владела шестью виллами, которые могла сдавать в аренду, и намеревалась довести их число до двенадцати. Мисао рассчитала, что в идеальном варианте арендная плата за одну виллу позволит ей безбедно жить месяц, и таким образом она обеспечит себя. Оставались еще значительные участки земли для продажи в случае необходимости.
Проезжая по мосту над быстро текущей речкой, Коскэ Киндаити вспомнил, что около четырех часов тому назад он уже здесь проезжал. За мостом дорога раздваивалась в виде английской буквы V, и, если повернуть направо, то она должна привести к Сакура-но-дзава. Помощник инспектора Хибия подтвердил это.
Курортный город Каруидзава раскинулся на большой территории, в прошлом его называли городом велосипедов. Не имея велосипеда, трудно было сделать даже небольшие покупки. Сейчас Каруидзава превратилась в город автомобилей. Когда Коскэ Киндаити понял, что Сакура-но-дзава, где находится вилла Фуэкодзи, и район Асамаин, где снял коттедж Синдзи Цумура, расположены совсем рядом, у него на сердце стало как-то тревожно.
Проехав развилку, машина стала подниматься в гору по извилистому серпантину, и после очередного поворота они увидели впереди на холме стоящую машину и нескольких человек около нее, однако вскоре их заслонила идущая впереди машина Сигэки Татибана. Дорога, по которой они ехали, была настолько узкой, что даже две маленькие машины с трудом могли на ней разъехаться.
Помощник инспектора Хибия был в плохом настроении. Перед тем как уехать из "Хосино-онсэн", он позвонил в управление, и ему сообщили, что из Главного полицейского управления префектуры Нагано в командировку в Каруидзаву выезжает инспектор Ямасита. Инспектор Ямасита считался в префектуре самым опытным сыщиком, и то, что его направили, чтобы помочь в расследовании такого сложного дела, выглядело вполне естественным.