Кеннеди тут же отправила доклад своему боссу, Томасу Стэнсфилду. Добравшись до середины, тот сообразил, что она хочет предложить. Закончив чтение, Стэнсфилд медленно закрыл папку толщиной в два дюйма с биографией молодого Митча Рэппа и попросил Кеннеди обосновать свои выводы. Она говорила сжато и по делу, но Стэнсфилд указал на потенциальные ловушки и очевидные опасности, связанные с пропуском базовой системы подготовки. Айрин мастерски парировала все его доводы. Правила игры изменились, он и сам много раз так говорил. Они не могут сидеть на месте и защищаться, а в нынешнем мире, где все переплетается, им требуется оружие куда более точное, чем управляемые бомбы или крылатые ракеты. Стэнсфилд и сам долго был оперативником, поэтому понимал, что такой человек должен сохранять полнейшую автономность. И никакого официального досье.
Кеннеди подготовила еще восемь дополнительных причин, доказывавших, что этот молодой парень станет превосходным кандидатом. Ее логика выглядела вполне разумно, к тому же они оба понимали, что нужно с чего-то начинать. С точки зрения Стэнсфилда, им следовало запустить подобную программу на пять лет раньше, поэтому, тяжело вздохнув, босс решил рискнуть. Он предложил Кеннеди отказаться от обычной подготовки и отвезти Рэппа к единственному человеку, который достаточно безумен, чтобы попытаться превратить зеленого новичка в профессионала. Если Рэпп переживет шесть месяцев тренировок у Стэна Харли, то может оказаться тем самым оружием, в котором они так нуждались. Перед тем как Кеннеди ушла, Стэнсфилд приказал ей избавиться от любых документов, имеющих отношение к Рэппу: все досье и фотографии, связывающие их и нового рекрута, следовало уничтожить.
Кеннеди заехала внутрь через ворота и попросила Рэппа закрыть их и запереть. Он выполнил ее указания и вернулся обратно в машину. Еще через сотню ярдов Кеннеди сбросила скорость, чтобы обогнуть большую рытвину.
– Почему нет никакой охраны по периметру? – спросил Рэпп.
– Высокотехнологичные системы… очень часто… привлекают слишком много внимания. Кроме того, они довольно часто срабатывают без причины, так что необходим слишком большой штат персонала. Это место предназначено совсем для других целей.
– А как насчет собак? – спросил Рэпп.
Ей понравился ход его мыслей. Словно повинуясь его сигналу, неожиданно откуда-то сбоку примчались два пса – и тут же устремились к машине. Кеннеди остановилась и дождалась, когда они отбегут в сторону. А еще через мгновение, оскалив зубы, псы убежали в том направлении, откуда появились.
Айрин сняла ногу с тормоза и поехала дальше.
– Человек, который будет тебя готовить… – начала Кеннеди.
– Тот маленький псих, что попытается меня прикончить, – без улыбки сказал Рэпп.
– Я не говорила, что он попытается тебя убить… я лишь сказала, что он постарается заставить тебя в это поверить.
– Очень утешительно, – насмешливо сказал Митч. – Почему вы все время о нем вспоминаете?
– Я хочу, чтобы ты приготовился.
– Ну я готов, – после некоторых раздумий ответил Рэпп. – Готов настолько, насколько это вообще возможно.
Кеннеди покачала головой.
– Речь идет не о твоей физической форме. Нам известно, что тут у тебя всё в порядке – и это важно, – но я хочу, чтобы ты знал: на тебя будет оказано давление, о существовании которого ты даже не подозревал. Это игра. Она направлена на то, чтобы заставить тебя уйти. Твой главный плюс состоит в психологической дисциплине, а не в физической силе.
Рэпп не был с ней согласен, но не стал возражать. На его лице застыло нейтральное выражение. Чтобы стать лучшим, требовалось обладать обоими качествами в равной степени. Он знал правила игры. Ему доводилось проходить изнурительные футбольные тренировки, он играл в лакросс во влажном жарком августовском воздухе Вирджинии, и лишь желание продолжать игру помогало удерживаться в строю. Но теперь у него была более серьезная мотивация. Она стала личной.
– Постарайся помнить… здесь нет ничего личного, – сказала Кеннеди.
Рэпп внутренне улыбнулся. "Здесь вы ошибаетесь, – подумал он. – Все это личное". Однако Митч не собирался спорить.
– Я знаю, – спокойно ответил он. – А что относительно других парней?
Если что-то и могло вызвать у него некоторое смущение, так именно они. Остальные рекруты находились здесь уже два дня. Рэппу не нравилось, что они получили фору. Они уже наверняка начали сплачиваться и обязательно примут в штыки новичка, который опоздал. Рэпп не понимал причин задержки, но Кеннеди не была склонна делиться с ним дополнительной информацией.
– Всего их шестеро.
Айрин мысленно пробежалась по фотографиям. Она читала досье. Все служили в армии и обладали – во всяком случае, на бумаге – многими качествами Рэппа. Все были смуглыми, атлетически сложенными, склонными к насилию или не испытывали перед ним страха, и все, в той или иной степени, прошли серьезные психологические тесты. У всех имелись способности к иностранным языкам. С точки зрения восприятия границы между добром и злом все зависли в районе шестерки на циферблате часов круговой диаграммы психического здоровья. Над той тонкой линией, что отделяет стражей порядка от профессиональных преступников.
Они еще раз свернули, и перед ними открылась новая картина. Зеленая лужайка со свежескошенной травой, размером с футбольное поле, простиралась по обе стороны от дороги, ведущей к белому амбару и двухэтажному дому с широким крыльцом. Рэпп ожидал чего-то совсем другого. Казалось, он смотрит на сельскую открытку с креслом-качалкой на большой белой веранде.
Из дома появился мужчина. В одной руке он держал чашку кофе, в другой – сигарету. Рэпп внимательно смотрел, как он вышел на крыльцо. Его голова небрежно поворачивалась из стороны в сторону. Большинство людей не обратили бы на это внимания, но Рэпп знал, что мир разделен между теми, кто является частью стада, и теми, кто предпочитает охотиться. Этот человек проверял свои фланги. Он остановился на верхней ступеньке и посмотрел на них сквозь темные очки-"авиаторы". Митч позволил себе слегка улыбнуться, представив, что этот человек попытается его сломать. Он уже давно ждал подобного вызова.
Глава 2
Рэпп посмотрел через заляпанное насекомыми ветровое стекло на мужика со стальными яйцами, о котором его предупреждали. Даже на значительном расстоянии он видел недовольное выражение у того на лице. У него были каштановые волосы средней длины, зачесанные направо, и густые усы в стиле Тома Селлека. Дополняли картину выцветшие оливковые шорты – ему следовало бы поменять их на размер побольше – и белая футболка с вырезом в виде буквы V. Когда машина остановилась, Рэпп отметил потускневшие черные полевые ботинки и белые носки без пятки, доходившие до колен. Загорелая дочерна кожа туго обтягивала мышцы и сухожилия – казалось, даже на щеках. "Интересно, какие у него глаза, спрятавшиеся за темными очками, – подумал Рэпп. – И какие планы… Впрочем, очень скоро это выяснится".
– Сколько ему лет? – спросил Рэпп.
– Я точно не знаю, – ответила Кеннеди, глуша двигатель. – Он выглядит моложе, чем ему есть на самом деле, но я не стала бы говорить о его возрасте. Он этого не любит. – Она отстегнула ремень безопасности. – Подожди в машине.
Кеннеди вышла из автомобиля и неспешно зашагала по подъездной дорожке, усыпанной гравием. Она была в черных брюках и белой блузке. Из-за жары – к тому же они находились более чем в сотне миль от штаба – Айрин оставила пиджак на заднем сиденье. На правом бедре имелась кобура с "Береттой" 9 мм – Кеннеди прихватила пистолет, чтобы избежать насмешек человека, к которому сейчас направлялась, а не из-за того, что собиралась им воспользоваться. Она посмотрела на стоявшего на крыльце мужчину и убрала выбившуюся прядь рыжих волос за ухо.
– Дядя Стэн, – сказала Айрин, остановившись у нижней ступеньки крыльца, – кажется, ты не слишком рад встрече со мной.
Стэн Харли посмотрел на Кеннеди и почувствовал укол совести. Эта маленькая красотка умела действовать на его чувства как никто другой. Он знал Айрин дольше, чем она – сама себя. Она выросла на его глазах, он привозил ей рождественские подарки из самых экзотических мест и провел больше праздников с семьей Кеннеди, чем без нее. А потом, чуть менее десяти лет назад, эти радости ушли из их жизни, когда к посольству США в Бейруте подъехал фургон, нагруженный двумя тысячами фунтов взрывчатки. Погибли шестьдесят три человека, в том числе и отец Кеннеди. Харли отсутствовал – он трахал проститутку и с трудом сумел избежать пули. В тот апрельский день ЦРУ потеряло восемь превосходных агентов в Бейруте и с тех пор пыталось наверстать упущенное.
Харли прекрасно понимал, что не в силах контролировать свой темперамент, поэтому он старался быстро проводить все встречи, когда его что-то раздражало, и разговаривал лишь с теми, кто ему нравился.
– Добрый день, Айрин, – только и сказал он.
Кеннеди уже несколько месяцев ждала и боялась этой встречи. Обычно Харли приветствовал ее крепкими объятиями, спрашивал о матери, но только не сегодня. Она его обошла, а Стэн Харли не любил, когда кто-то обращался к начальству через его голову по таким серьезным вопросам. Его холодность не вызывала сомнений, однако Кеннеди решила не отступать.
– Как ты себя чувствуешь?
Харли не ответил на вопрос – лишь кивнул в сторону автомобиля.
– Кто там?
– Новый рекрут. Томас сказал, что ты в курсе. – Кеннеди имела в виду их босса.
Глаза Харли защищали поляризованные линзы темных очков. Его голова медленно повернулась от машины к Кеннеди.
– Да, он рассказал мне, что ты задумала, – сказал он с очевидным неодобрением.
Айрин скрестила руки на груди, словно защищалась.
– Ты не одобряешь мое решение.
– Совершенно верно.
– Почему?
– У меня здесь не лагерь бойскаутов.
– А я никогда этого и не говорила, Стэн, – резко ответила она.
– Проклятье, тогда зачем ты отнимаешь мое время, присылая сюда засранца-молокососа из колледжа, который не понимает разницы между пистолетом и винтовкой?
Всегда отличавшаяся терпением Кеннеди позволила себе показать толику раздражения. Она прекрасно знала, что обладает немалым влиянием на Харли, и ее неодобрительный взгляд действовал на него сильнее, чем прямая атака.
Стэн посмотрел на нее и понял, что она им недовольна. Ему это совсем не понравилось. Такая же история была и с его дочерями. Если один из его парней бросал на Харли косые взгляды, он отвешивал ему пинка, но девушки умудрялись пробивать его защиту, сеяли сомнения в душе. Однако он считал, что в данном случае прав, а потому не стал отступать.
– Давай не будем переходить на личности, Айрин. Подобными вещами я занимаюсь уже много лет и знаю, что делаю. Тебе не следовало пренебрегать моим мнением и привозить сюда непроверенного новичка.
Кеннеди стояла, подобно сфинксу, не собираясь сдаваться.
Харли затянулся сигаретой.
– Полагаю, тебе лучше избавить всех нас от никому не нужной головной боли, сесть обратно в машину и вернуть его туда, где ты его отыскала.
Кеннеди удивила сила раздражения, которое в ней поднялось. Она потратила на подготовку более года своей жизни. Весь ее анализ и инстинкты указывали на то, что Рэпп – именно тот человек, которой им нужен, однако Харли отмахнулся от ее выводов так, словно она была новичком и ничего не понимала в своем деле. Кеннеди медленно поднялась по ступенькам и остановилась в шаге от Харли.
Ветеран невольно отступил, когда рядом с ним оказался человек, к которому он не осмелился бы притронуться, даже если б тот нарушил границы его личного пространства .
– У меня сегодня очень много работы, Айрин, поэтому чем быстрее ты сядешь в машину, тем будет лучше.
Кеннеди расправила плечи.
– Дядя Стэн, я когда-нибудь демонстрировала неуважение к тебе? – напряженным голосом спросила она.
– Сейчас речь совсем о другом…
– Нет, речь именно об этом. Неужели я совершила какой-то поступок, который позволяет тебе относиться ко мне без малейшего уважения? – И она слегка придвинулась к нему.
Харли нахмурился и начал переминаться с ноги на ногу.
– Ты знаешь, что я о тебе самого высокого мнения.
– Тогда почему ты ведешь себя по отношению ко мне так, будто я все еще подросток?
– Я не считаю тебя некомпетентной.
– Однако считаешь , что мне следует сосредоточиться на анализе и предоставить работу с новыми рекрутами тебе?
Он откашлялся.
– Да, с этим я готов согласиться.
Кеннеди положила руки на бедра и выставила вперед подбородок.
– Сделай мне одолжение и сними темные очки.
Просьба Кеннеди вывела его из равновесия.
– Зачем?
– Потому что мне известна твоя ахиллесова пята, и я хочу видеть твои распутные глаза, когда скажу то, что мне следовало сказать много лет назад.
Харли улыбнулся, пытаясь проигнорировать ее просьбу, но Кеннеди вновь попросила его снять очки, и он неохотно повиновался.
– Я отношусь к тебе с огромным уважением, – сказала Айрин, – более того, готова доверить свою жизнь, как никому другому во всем мире. Вне всякого сомнения, ты лучший специалист по подготовке оперативников… но есть одна проблема.
– И в чем она состоит?
– Ты близорук.
– Неужели?
– Да. Я не уверена, понимаешь ли ты, какой именно человек нам нужен.
Харли усмехнулся, словно находил подобную мысль нелепой.
– Так и есть, ты слишком упрям, чтобы это понять.
– Полагаю, ты считаешь, что группа специальных операций в один прекрасный день возникла сама по себе. А кто тренировал тех парней? Как ты думаешь, кто превратил их в эффективные, не знающие сомнений машины для убийства?
– Это сделал ты, и тебе хорошо известно, что я говорю о другом. Я имею в виду нашу третью цель.
Харли нахмурился. Она хорошо знала, куда нанести удар. "Быть может, ее направляет Стэнсфилд?" – подумал он.
– Ты думаешь, все так просто? Ты хочешь взять под контроль всю операцию?
Кеннеди покачала головой и удивленно улыбнулась.
– Знаешь, ты слишком обидчив для крутого парня. Ты говоришь, как паршивые чиновники из Лэнгли , которые управляют своими отделами так, словно они диктаторы Третьего мира.
– И что тут плохого?
– Ничего, если мы говорим о первых двух целях. – Кеннеди подняла вверх один палец. – Подготовка оперативников, способных не останавливаться ни перед чем, и, – тут она подняла второй палец, – создание мобильной атакующей тактической группы. Но когда речь заходит о третьей цели… – Она покачала головой. – Мы все еще находимся на самом старте.
Харли ее слова совсем не понравились, но он не был ничего не понимающим идиотом. Он знал, какие задачи стоят перед ним, и прекрасно понимал, что до сих пор ему не удалось добиться прогресса для осуществления третьей программы. Тем не менее Стэн не собирался так легко сдавать позиции.
– Я могу любого научить убивать. Это легко. Ты наводишь оружие, нажимаешь на спусковой крючок, и если предположить, что ты способен целиться… бум, кусок свинца входит в тело жертвы, попадает в жизненно важный орган – и дело сделано. И если у тебя достаточно большие яйца, я научу тебя вонзать нож под мышку и протыкать сердца, словно воздушные шарики. Проклятье… я могу показать тебе тысячу способов прокомпостировать кому-нибудь билет на тот свет. Я в состоянии учить боевым техникам до тех пор, пока не посинею…
– Но?.. – спросила Кеннеди, подталкивая его в нужную сторону.
– Не так-то просто превратить человека в того, кто нам нужен. – Харли покачал головой и смолк.
Кеннеди вздохнула. Она ждала именно такой возможности.
– Я не утверждаю, что именно по этой причине тебе следует позволить нам делать свою работу, – сказала она, коснувшись его руки. – Я привезла тебе подарок, Стэн. Сейчас ты этого не понимаешь; ты уверен, что парень должен пройти через учебный лагерь для новобранцев, и только тогда он будет готов к началу твоего процесса селекции, – и при обычных обстоятельствах я бы с тобой согласилась. Но здесь дело обстоит иначе. Тебе лишь придется отказаться от некоторых способов контроля. В машине сидит именно тот, кого ты ищешь, Стэн. У него нет дурных привычек, от которых тебе пришлось бы отучать его месяцами. И он не знает, что такое жесткая военная дисциплина, из-за которой парни сразу привлекают внимание окружающих, как только оказываются в городе.
Харли посмотрел в сторону машины.
– Он показал выдающиеся результаты при прохождении всех наших тестов, – добавила Кеннеди. – Тебе остается лишь придать ему нужную форму.
Стэн мрачно посмотрел на необработанную заготовку, которую ему подбросила Айрин.
– Осталось лишь выяснить, – продолжала она, – способен ли ты забыть о гордости и признать, что маленькая девочка, которую ты держал на коленях, наконец выросла и способна лучше разглядеть новый талант, чем ты.
"Шах и мат, – подумал Харли. – И мне придется работать с этим дерьмом… Во всяком случае, в течение первых нескольких дней, пока я не придумаю, как заставить его отказаться от бессмысленной затеи".
– Ладно, – сказал он, делая вид, что сдается. – Но никаких особых статусов. Он работает наравне с остальными, или ему придется уйти.
– Я не рассчитываю на послабления, но, – сказала Кеннеди, наставив палец в лицо Харли, – буду весьма разочарована, если ты начнешь выделять его и сделаешь особым объектом своей любви и внимания.
Харли обдумал ее слова, а потом коротко кивнул.
– Ладно… я сделаю так, как ты хочешь, но верь мне: если я почувствую в нем малейший признак слабости…
– Я знаю… знаю, – сказала Айрин, лишая Харли возможности оставить последнее слово за собой. – Ты сделаешь так, чтобы он пожалел о встрече с тобой. – На данном этапе Кеннеди понимала, что ей больше не следует давить на Харли. Рэппу придется показать капризному старому ублюдку то, что она уже знала. – Отсюда я поеду на Ферму, чтобы решить кое-какие вопросы. К обеду вернусь. – Айрин повернула голову к машине и крикнула через плечо: – И ему следует выглядеть не хуже, чем остальные шестеро, – или тебе придется иметь дело с очень недовольной племянницей.