Оказывается, Сичков видел нивелир первый раз в жизни. Сиюминуткин использовал его для завоза стройматериалов и вычерчивания многочисленных графиков и схем.
За пять лет до его поступления на работу в наше управление семья Сичковых возвратилась из Китая на Родину, и обосновалась в Лосинке.
Узнав эту новость, я буквально онемел. Как же органы выдали Валере допуск? Как они санкционировали его перевод на особый участок? Явная ошибка контрразведчиков!
Такой ли он неграмотный, каким представляется? Или ошибка при монтаже фундаментных блоков вовсе и не ошибка, а преднамеренная диверсия?
Погоди, погоди, Димка, не спеши! Не исключена ведь вероятность того, что Валера выполнял за границей задания нашей разведки. Поэтому он и получил допуск… А что, если он помощник майора Малеева? Ведь тот упомянул о том, что я буду не один, что мне будет на кого опереться в критической ситуации. Не имел ли в виду Сергей Максимович Сичкова?
Я окинул критическим взглядом понурую фигуру неуклюжего мастера. Нет, эта версия отпадает. В моем представлении контрразведчик должен обладать особыми чертами. И внешности, и характера Он виделся мне широкоплечим, подтянутым вдумчивым человеком с решительной походкой.
А вот вражеским агентом, обманувших бдительность наших органов, Валера может быть.
Итак, у меня уже вырисовались две убедительные версии. Секретчица - Сережкин - Курков. И - Сичков и. тот же Курков. В результате на первое место выходил Сергей Сергеевич
Но Курков, значит - Ольга, Оленька. Дочь просто обязана знать, чем занимается ее отец. Знать и… помогать?
2
Мне предстояло подрубить под корень одну версию и вырастить вторую. Что выбрать? Основа одной - Сережкин и секретчица, второй - Курков в паре с Валерой.
Кроме того, неожиданно появился один немаловажный факт.
Питался я по-холостяцки в привокзальном буфете-столовой. Вокзала в нашем понимании, как я уже говорил, Болтево не имел - небольшая избушка с двумя дверьми. Одна ведет в так называемый пассажирский зал - комнату человек на десять, вторая - в служебное помещение.
Буфет располагался в соседнем двухэтажном доме, единственном в поселке. Под него отведена квартира первого этажа. Помещение примечательное: пяток столов со стульями и буфетная стойка, за которой виднеется окно, ведущее на кухню. На стенах развешаны вырезанные из "Огонька" картинки. В углу потрескавшаяся раковина с вечно протекающим краном и вешалка с отломанными крючками.
Обслуживание - подстать обстановке. Официантка старательно запишет заказ, спрячет блокнотик в карман давно настиранного передника и отправится за стойку. Меню типовое: московский борщ, макароны по-флотски, чай, хлеб, консервы. Не пройдет и часа, как все блюда - на столе. В заключение девица ставит перед голодным клиентом не заказанный им стакан водки.
- Я не заказывал, - в первые дни пребывания в Болтево отнекивался я. - Днем не потребляю…
- Разве? - искренне удивляется официантка. - У нас - обязательный минимум.
Вот так! Хочешь пить - пей, не хочешь - оставляй на столе, но раскошеливайся. Станешь отказываться от "минимума" езжай обедать в город.
За два месяца я научился не отказываться от спиртного. Судя по покрасневшему лицу Дятла, тот тоже потреблял водку, но не в буфете, а дома.
Вот и сейчас я с отвращением выпил самогон, и закусил рыбными консервами. Посидел, ощущая блаженство от теплоты, разлившейся по телу, и принялся за первое. Применительно к борщу слово "московский" - лишь приманка, а само название "борщ" оправдывается наличием в горячей подсоленной водичке нескольких кусочков капусты и свеклы.
С трудом одолев неполную тарелку, придвинул похолодевшие макароны. Не знаю, почему они гордо именуются "по-флотски", моряки, если они питаются чем-то подобным, вряд ли имеют силы управляться с кораблём.
Вдруг вилка застряла во рту. Едва не подавился.
От буфетной стоики с бутылками в карманах отходили Сичков и Курков.
Налицо подтверждение версии номер два!
Вряд ли инструктор и мастер могли за непродолжительное время совместной работы настолько сдружиться, чтобы устраивать дружескую попойку. Одно из двух: либо они знали друг друга до приезда на особый участок, либо их свели уже на месте… Кто свел? Это особая статья в проводимом мною расследовании.
Отодвинул тарелку с осточертевшими макаронами, и размешал ложечкой сахар в стакане с прозрачным чаем. Но насладиться его вкусом не успел. К стойке подошла Ольга и принялась набивать продуктами хозяйственную сумку
Магазинов в Болтево не существует. Говорят, когда-то торговал один, в основном снабжал поселок хлебом и консервами. Располагался на очень удобном месте - в центре привокзальной площади, в почти развалившемся здании, вернее - домике. Домик кривился, косился и однажды зимней порой, не выдержав снеговой нагрузки, рухнул.
С тех пор жители поселка отовариваются в буфете-столовой да в лавке-вагоне, прибывающем на станцию в семь утра. Особо дефицитные продукты поставляют вагоны-рестораны поездов, проходящих через станцию Болтево
Так что покупка Ольгой продуктов меня не удивила. Удивило, что девушка, набивая сумку, не спускала глаз с двери, ведущей на улицу. Видимо, по этой самой причине я остался незамеченным. К тому же столик, за которым я привык обедать, стоял в глубине помещения, возле окна.
Интересно, кто или что так заинтересовало Ольгу? Уж, не за отцом ли она следит? Скажем, мать послала или сама случайно увидела его с бутылкой в кармане куртки.
Я осторожно перегнулся через стол и выглянул в окно.
У порога буфета-столовой стояла… наша секретчица. Она опасливо вглядывалась в быстро темнеющую даль. Будто там ожидали ее бандиты, вознамерившиеся похитить с ее полной шеи и огромной груди украшения из фальшивых камушков. Екатерина Анатольевна чрезвычайно гордилась своими бусами, колье, браслетами и вечно перебирала их перед посетителями "секретки".
Вряд ли она боялась грабителей. Не настолько глупа эта женщина. Скорее всего, сама кого-то стережет.
Ситуация складывается глупейшая. Секретчица явно кого-то ожидает или боится. Ольга подстерегает секретчицу. Я подглядываю за обеими женщинами. Нисколько не удивлюсь, узнав, что кто-то шпионит за мной. К примеру, тот же… Курков.
Я шире раздвинул занавеску и постарался оглядеть всю привокзальную площадь.
Точно! Облокотившись на скрюченную, невесть, от какой болезни березку, на углу стоял… Сережкин, и смотрел на Гордееву…
Итак, все персонажи детективной пьесы под многозначительным наименованием "Я - сексот!" в сборе. Зритель, похоже, - единственный. Он же автор пьесы, старший лейтенант Васильков. Поглядим, что будет дальше. Хотя я готов поспорить на месячный свой оклад и учительницу Светку в придачу, что знаю, как развернутся события.
Участие Ольги в этой "постановке" больно укололо меня. А я-то надеялся заронить в ее девственное сердечко искру доброго к себе отношения. Ведь мне тридцать лет, пора подумать о детишках. Неужели Оля, вслед за Екатериной Анатольевной поддалась влиянию опытного сердцееда, Серёжкина?
"Действующие лица" замерли. Екатерина Анатольевна продолжала следить за темной улицей, Сережкин не спускал взгляда с нее. Ольга, остановившись на углу, смотрела попеременно то на секретчицу, то на капитана.
Ревность охватила меня с такой силой, что стало нечем дышать. В груди закололо, во рту пересохло. Я налил из графина воды и залпом выпил.
Пока я переживал, пересиливал ревность, Ольга медленно двинулась по направлению к дому.
Что же делать? Посоветоваться не с кем. Упустить из виду обеих женщин и Сережкина - глупость, о которой я после буду жалеть.
Видимо, приняв какое-то решение, Гордеева сошла с крыльца, и медленно двинулась по улице. Капитан - за ней… За кем идти?
Кивнув буфетчице на стол, куда я бросил трешку, решительно зашагал вслед за Ольгой. Любовь и ревность пересилили все остальные чувства.
На улице темно, будто неведомый мальчишка-шалун разлил черную тушь. Единственный источник света - лампочка над буфетной дверью - тревожно мигал.
Секретчица вдруг резко обернулась и побежала вслед за Ольгой. С такой скоростью, что я едва успел увернуться и притаиться, прижавшись к стене дома.
- … скажешь отцу: пусть завтра поутру заглянет в секретку, - донесся до меня шепот Гордеевой. Она и в спокойном состоянии не отличалась внятной речью, а сейчас вообще захлебывалась словами. - Достала, как он… велел… В заводской упаковке…
Неужели речь идет о передатчике либо деталях к нему? - обожгла меня неожиданная догадка. - Может быть, питание для рации?
- … передам, - так же тихо ответила Ольга, перекладывая из руки в руку тяжеленную сумку. - А почему вы не хотите сами ему сказать?
- Есть причины…
Екатерина Анатольевна забубнила что-то о ревнивых кавалерах, о невозможности откровенной беседы в секретки…
Неужели Ольга верит всей этой чепухе? Что качается "ревнивых кавалеров", то придется вызывать на дуэль весь коллектив особого участка. В первую очередь меня и Дятла… Примитивная выдумка… Впрочем, она вполне достойна Гордеевой, которая, на мой взгляд, не отягощена интеллектом.
Женщины разошлись в разные стороны.
Я заметался. По законам классического детектива мне следует проследить за секретчицей. Во-первых, потому что она носитель государственной тайны, во-вторых, дочь Куркова для меня, как сексота, никакой ценности не представляет.
К тому же после подслушанного разговора я с радостью убедился, что моя ревность - надуманна, что девушка косилась на Гордееву и Сережкина по какой-то иной причине. О любви говорить просто глупо.
Я выждал, пока не убедился, что Сережкин, по-прежнему таясь в тени домов, пошел за Екатериной Анатольевной. Немного помедлив, я, наконец, приняв окончательное решение - двинулся вслед за Олей. Пусть она не представляет ценности для сексота, зато очень и очень важна для старшего лейтенанта Василькова. Почти три десятка холостяцких лет плюс, томящееся в одиночестве сердце, жаждущее любви, сыграли со мной злую шутку.
Пропустив девушку шагов на тридцать вперед, я осторожно приступил к слежке. Опыта в этом малоприятном деле у меня никакого, но прочитанные книги подсказали: держись вI тени и не выпускай из вида преследуемую. Так я и поступил.
Шел, не выпуская из виду Ольгу, а в мозгу шевелили щупальцами подслушанные слова… Получается, что Ольга замешана в шпионаже. Иначе, почему именно через нее передает Гордеева весть Куркову? Конечно, тот не может встретиться с Екатериной Анатольевной на рабочем ее месте - инструктору производственного обучения делать там нечего. Но он ведь часто бывает в конторе, самом оживленном месте участка, а секретчица не всегда сидит взаперти - носит чертежи Дятлу, выходит, наконец, в туалет. Встретиться - пара пустяков. Кто способен заподозрить неладное, увидев, что женщина кокетничает с видным мужчиной?
Так почему все-таки понадобилось включать "в игру" дочку Куркова? И во что ее посвятили? Знает ли она, что помогает преступникам или действует по незнанию?
Вместе мы миновали небольшой переулок, завернули за угол. Впереди - тропка, ведущая к знакомому мостику, если идти по шпалам - дорога значительно сокращается, но, видимо, Оленька не решилась на это одна в темноте.
На спуске к мостику голо, спрятаться негде. Поэтому я немного притормозил. Вот станет девушка подниматься на склон сопки, среди кустарника догоню.
Ольга дошла до мостика, поставила на землю тяжелую сумку, потрясла занемевшей рукой. Устала, бедная? Еще бы не устать - сумка-то весит никак не меньше пятнадцати килограммов. Устанешь! Неожиданно она резко повернулась в мою сторону
- Хватит придурятъся, Димка! Из тебя сыщик, как из меня водолаз. Бери лучше сумку - проводишь до дома!
Ох, и хитра же девчонка! Вычислила, небось, меня возле самого "буфетного" порога. Значит, могла понять, что и подслушал ее беседу с Гордеевой!
Я безропотно подчинился.
Миновали скрипучий мостик. Тропка вскарабкалась наверх… Пройдем перелесок и - подсобное хозяйство. Придется распрощаться. А я молчу, не в силах выдавить из себя ни слова.
Наконец преодолел непонятную слабость.
- Хочу спросить… Можно?
- Спрашивай, - милостиво разрешила девушка.
- О чем ты говорила с Екатериной Анатольевной?
Спросил и впился взглядом в едва проступавший в темноте профиль Оленьки. Ох, до чего же мне хотелось услышать честный ответ, без увиливания и вранья!
- Пора бы тебе знать, что у женщин есть свои секреты, - назидательно промолвила Ольга. - Мужчинам их знать не обязательно. Даже - вредно. Вот тебе и честность! Если разговор касался тряпок или косметики - все понятно. Но ведь упоминался Курков, а он, как и я, к женский секретам отношения не имеет.
Приблизительно так я и высказался. Может быть, излишне торопливо, но мы уже подходили к подсобному хозяйству, и в моем распоряжении оставались считанные секунды.
Ольга замешкалась с ответом. Наверно, подбирала более правдоподобные фразы. Сделать это, видимо, было трудно.
- Понимаешь, Дима… не моя это тайна… Очень прошу тебя - не допытывайся…
Ну, что же, по крайней мере, сказано честно. Расстались, будто чужие люди - даже без рукопожатия. Не говоря уже об объятиях и поцелуях.
3
На следующее утро секретчица на работу не вышла.
Разводящий, пришедший к девяти часам для того, чтобы снять часового, с полчаса походил по коридору, постоял возле дежурного по управлению. Не выдержал и отправился к Семыкину.
В это время Дятел с моим участием расписывал бригады. Ночью забарахлил растворный узел, и каменщики вместе с инструктором Курковым, который по совместительству обучал солдат и каменному делу, стали на простой.
- Как это не вышла? - заволновался начальник участка. - Сейчас пошлю за ней…
- Товарищ майор, - плачуще взмолился разводящий, - не могу же я держать солдата… Мне командир роты такого арбуза за это вкатит…
- Хватит изображать нервную девицу! Что предлагаешь?
- Примите сами печать. Инструкцией это предусмотрено, никто не осудит….
- А я ничего и не боюсь. Раз предусмотрено - приму.
Пришлось Дятлу принимать печать, самому перемещаться из кабинета к дверям секретки. Мало ли что может произойти в отсутствие часового. Вот-вот заявятся мастера - без чертежей весь участок сядет на перекур. А ключей запасных не имеется. Вскрыть дверь ломом?
Семыкин растерялся, не зная, как поступить. Он нервно расхаживал перед запертой секреткой. Единственная надежда - сейчас привезут Гордееву…
Приехал солдат, посланный к ней на квартиру. Екатерина Анатольевна дома не ночевала.
Обстановка накалялась с каждой минутой. Я с интересом наблюдал за своим начальником. Как он поступит, на что решится? Лично я немедленно позвонил бы в Особый отдел. Секретчица - не секретарша и не машинистка, тем более, в особом участке.
Дятел метался по коридору. Он то и дело подходил к телефонному аппарату дежурного, снимал трубку и… тут же укладывал ее на рычаги. Неподалеку равнодушно покуривали мастера: Сичков и два сержанта срочной службы. Их равнодушие можно понять - предстоящий всеобщий простой произойдет не по вине линейных инженеров, пусть за него отвечает начальство.
Наконец, Дятел решился. Особый отдел ответил мгновенно. После завершения разговора начальник участка немного успокоился.
А вот и командир роты появился! Капитан, размахивая руками и пошевеливая гибкими пальцами, влетел в коридор, будто торпедный катер во вражескую бухту… Сейчас он устроит грандиозный скандал с истерическими воплями и требованием немедленно подписать акт на простой.
Но разговор начался на удивление спокойно.
- Как быть, товарищ майор? Прикажете возвращать солдат в казарму? Спишем рабочий день на ненастную погоду?
Семыкин с насмешливым интересом оглядел капитана.
- Разогнался!.. Всем - лопаты и - во второй котлован. На помощь экскаватору - подчищать под проектную отметку… Мастерам все ясно? И - никаких простоев!
Командир роты и вслед за ним мастера поспешили к выходу.
Я задумчиво смотрел вслед Сережкину. В голове неуклюже ворочались тяжелые мысли.
Вчера командир роты пошел за Екатериной Анатольевной. До этого следил за ней, прячась в тени березы… Не он ли стукнул секретчицу на темной улице? А что это ему даст? Заполучить ключи от секретки и снять слепки? Или заткнуть женщине слишком уж болтливый рот? Предположим, Гордеева раскаялась в своей преступной деятельности и решила открыться, прийти с повинной… Я почему-то уверен - женщину убили. Кто? Конечно, капитан! Вполне возможный вариант, но кто-нибудь мог видеть его, когда он следил за ней… Нет, вариант не походит на реальность…
Десятки вопросов и ни одного ответа. Ну почему я пошел за Ольгой, а не проследил за убийцей? Ведь Серёжкин оставался в списке подозреваемых…
Чувство вины и досады за непродуманные свои поступки охватило меня. Как бы сейчас нужно, чтобы появился Малеев! Опытный сыщик помог бы мне разобраться и сомнениях, подсказал бы, как исправить ошибку.
Дятел по-прежнему торчал возле запертой двери секретки. Неужели я ошибся, и он не сообщил чекистам о случившемся?
- Позвони в Особый отдел. Все же - секретчица…
- Уже позвонил. Сказали - приедут. Просили секретку не вскрывать и вообще ничего не делать…
Интересно, что подразумевается под емкой фразой "ничего не делать". А что можно предпринять в сложившейся ситуации?
Возле входа резко затормозил "газик". Из него вышли два милиционера и… майор Малеев в штатском костюме. Семыкин бросился им навстречу.
Один из милиционеров остановился возле секретки. Второй вслед за Семыкиным и Малеевым прошел в кабинет. Дверь за ними закрылась, щелкнул замок.
Я заметил, что "особист", проходя мимо меня, скользнул взглядом, будто припоминая, где он мог видеть тощую фигуру этого старшего лейтенанта? Подумаешь, великий конспиратор!
В коридор вошли Сичков и Курков. Видимо, расставили но рабочим местам солдат и явились выяснить обстановку с чертежами. Что там не говори, на подчистке котлованов план не выполнишь, а размер премии зависит от этого.
Я независимой походкой еще раз измерил длину коридора и остановился напротив двух "друзей".
- Крепко вчера выпили?
Мастер по-бычьи наклонил голову. Будто приготовился боднуть меня. Курков отвел в сторону равнодушный взгляд. Обиделись? Особенно, Сичков. Ведь по моему рапорту с него удержали стоимость демонтажа и повторного монтажа фундаментных блоков. Предварительно Семыкин долго пытался разговорить упорно молчавшего мастера. Не знаю, что ему удалось узнать, но один факт все же был подтвержден: Валера, действительно, работал с нивелиром первый раз в жизни.
Казалось бы, подобного "умельца" необходимо срочно возвратить Сиюминуткину. Семыкин звонил в управление, отчаянно кричал в трубку, упоминая чрезвычайную важность секретного объекта. Разве можно с такими помощниками, как Сичков, осилить Б-прим?
Оказалось, можно. Воплям раздраженного начальника участка никто не поверил. Сичков остался на прежней должности… Почему Анохин, обычно жесткий и решительный человек, струсил? Уж не потому ли, что Валеру подсунули к нам органы?
Я размышлял, мастера помалкивали. Пришлось повторить вопрос. Вместо упорно замкнувшегося в себе Валеры ответил Курков. Грубо, непримиримо: