– Тебе не угодишь! Ты нас замордовал своей переборчивостью… Конечно, не за этим! Есть прекрасная кандидатура… Тридцать шесть… Глупости, лучше раз увидеть… Не бросай трубку, иначе я аннулирую твой заказ… Побеседовать ведь можно… Мне неудобно здесь говорить, много посетителей… Подожди, найду укромное место…
Директор выскочил из кабинета с трубкой около уха. Веронике сделалось неприятно. Она почувствовала себя, словно на невольничьем рынке – сейчас начнут осматривать зубы…
Директор возвратился с довольным видом, появился шанс дорого продать живой товар.
– Вот вам адрес и телефон фирмы "Вектор-плюс". Генеральный директор Ситник Владимир Анатольевич. Вам нужно с ним встретиться для собеседования. О времени договоритесь по телефону. Советую не откладывать на долго. Два-три дня. Больше мы ждать не можем.
– А если я не подойду?
– У вас останется еще две попытки. Придете опять ко мне. Счастлив быть вам полезным, – директор церемонно откланялся и переключился на другую посетительницу.
На следующий день была суббота, но Вероника на всякий случай позвонила на фирму. Директор оказался на месте.
– Кто вы?
– Моя фамилия Красавина. Вам звонили вчера из "Ноева Ковчега" по поводу вакансии экономиста-аналитика…
– А, эти! Когда вы сможете прийти?
– Когда вам будет удобно.
– Давайте покончим с этим сразу. Сейчас можете?
– Смогу через час.
– Годится! Жду вас к двенадцати.
Вероника надела свое черное вязаное платье с белой оторочкой, хорошо облегающее фигуру, короткие ботинки. Для дневного времени выбрала чешскую бижутерию из полудрагоценных камней: бусы, сережки и перстень. Все очень скромно. Примерно так она будет выглядеть в обычные рабочие дни.
На втором этаже и фасаде небольшого старого здания шли ремонтные работы, первый этаж уже эксплуатировался. Вероника спросила у охранника на входе, где кабинет Ситника. Тот показал налево.
На фирме оказалось довольно много людей для субботнего дня. В приемной, точнее, комнате перед кабинетом две девицы сидели за компьютерами.
– Директор занят! – произнесла одна из них, как только Вероника вошла в приемную и не успела даже открыть рот.
– Где я могу подождать?
– Садитесь за тем столом. Он не занят.
Из кабинета слышались голоса: глухой мужской и истерический женский.
Дверь неожиданно распахнулась и с грохотом захлопнулась. Это из кабинета выскочила долговязая девица в сапогах до колен, короткой юбке и прозрачной блузке. Ее лицо было красным, не то от румян, не то от возбуждения. Грубо намалеванные губы сыпали ругательства:
– Козел! Зануда! Псих! Он еще меня вспомнит! За жалкую сотню в месяц еще должна спать с его сволочными дружками…
Долговязая подошла к шкафу и достала свою короткую шубку из искусственного меха. Вероника заметила у нее сзади на ноге спущенную петлю на неприлично тонких для зимы колготках.
Дверь опять отворилась. На пороге стоял высокий, холеный молодой парень с копной густых черных волос, постриженных по моде.
– Вернись в кабинет!
Директор скользнул взглядом по комнате, на секунду задержался на Веронике, потом молча закрыл дверь, когда девица послушно юркнула в кабинет.
Минут через пять она опять вышла уже притихшая, словно побитая.
– Пока! Я еще загляну, – она махнула ручкой компьютерным девушкам и удалилась, шмыгая носом.
Директор открыл дверь и обратился к Веронике:
– Вы ко мне? – спросил он, откровенно разглядывая.
– Да! Я Красавина!
– Раздевайтесь! – сказал он тоном доктора, словно обращался к пациенту на приеме, потом одумался и добавил, – Девушки! Вы, почему не предложили гостье снять шубу! Покажите, где вешалка. Я вас жду!
Он вернулся к себе.
Вероника сняла шубу и шапку, вытащила из волос заколки. Золотой водопад упал ей на плечи.
– Какой чудесный цвет! Лореаль? – спросила одна из девиц.
– Натураль! – ответила Вероника в тон вопроса.
Когда за ней закрылась дверь в кабинет, девица прошипела:
– Задавака!
Директор вскочил с кресла, чтобы встретить Веронику. Усадил ее напротив своего огромного письменного стола. Неизгладимое впечатление произведенное Вероникой отштамповалось на его лице. Это была смесь легкого страха и удивления.
– Эти в "Ковчеге" что-то напутали. С женщиной о возрасте говорить не принято, но, по-моему, они вам приписали лет десять.
– Нет. Все правильно. Летом мне будет тридцать шесть. Моей дочери двенадцать лет.
– Вы замужем?
– Нет! Развелась в позапрошлом году.
– Это хорошо! Извините, хотел сказать, не будет проблем с командировками.
– Часто и надолго ездить не могу.
– Нечасто! И на два-три дня, не больше… Вы знакомы со сметами и калькуляциями? Короче, с разработкой цен на электронные устройства.
– Последнее время только этим и занимаюсь.
– Где, если не секрет?
– На заводе радиоэлектроники.
– Подразделение? Должность?
– Начальник планово-экономического бюро цеха микросборок.
– Этот цех я знаю! Почему уходите?
– Рост зарплаты отстает от инфляции, и я не хочу ждать, пока развалится завод.
– Да! Восьмисотый заказ накрылся!
– Откуда вы знаете?
– Работал немного в КБ завода и слинял, как только разрешили кооперативы. Теперь мы общество с ограниченной ответственностью. У вас есть домашний телефон?
– Да.
– Через пару дней сообщу вам наше решение. Не скрою, мне нужно навести справки и посоветоваться с заместителем. Скорее всего, вы нам подойдете…
– Условия по оплате остаются как в заявке?
– Да. Эквивалент ста пятидесяти долларов по курсу Национального банка на день выплаты.
– А что значит "по договоренности"?
– Ничего особенного! Узнаете, когда мы вас зачислим.
– А все же?!
– Не волнуйтесь! Это касается порядка выплаты зарплаты. Вы лучше скажите, проблем с вашим увольнением не будет?
– Думаю, не будет. У нас сокращение…
– Насколько я знаю, пока только идут разговоры об этом.
– Меня отпустят без проблем, заверяю вас!
– Тогда у меня все! Если у вас нет больше вопросов, я провожу вас.
Он помог Веронике надеть шубу, чем несказанно удивил девиц.
Через неделю Вероника работала на новом месте. Коллеги на прощание подарили портфель для деловых бумаг. В ответ она выставила торт и шампанское.
Следователю Гречке Вероника рассказала не все. Зачем ему ее душевные переживания. Он больше интересовался мотивами поступков и решений.
– Как вы познакомились с Луневым.
– Приехала в Песчаное на свидание с Владом. Решила стать его любовницей.
– Он вас принуждал к этому?
– Жизнь принуждала. А он очень мило ухаживал за мной…
– Моральный аспект такой связи вас не волновал? Он ведь был женат!
– Нет! Не волновал! Он спал со многими. Одной больше, одной меньше! Я не собиралась разбивать семью…
– Продолжайте!
– Он не встретил меня. Я попыталась найти его дом, но оказалось, что с ним приехала жена. Погода ужасно испортилась, и мне некуда было деться. Лунев увидел меня всю промокшую под дождем и пригласил к себе в дом. Так мы познакомились. Потом начали встречаться, и он сделал мне предложение стать его женой. Я не хочу его терять, просто не переживу еще одну потерю.
– Не нужно отчаиваться! Помните о дочери! Однако вернемся к делу. Как отреагировал Ситник на перспективу вашего брака с Луневым?
– Просил, умолял, возмущался, угрожал, но я поставила его на место.
– Каким образом?
– На каждом частном предприятии есть свои коммерческие тайны. Их разглашение чревато фатальными последствиями для фирмы. А я кое-что знала достоверно в силу своих обязанностей, о другом догадывалась… Но это не относится к теме нашего разговора.
– Согласен! Пока не время об этом говорить, но мы к данному вопросу еще вернемся. Вы жаловались Луневу, что Ситник вас преследует?
– Однажды! После этого у них была какая-то стычка. Раньше никто не говорил мне об этом. Я сделала такой вывод по вопросам следователя, который меня допрашивал. Каким-то образом в конфликте участвовали охранники Ситника.
– Думаю, в материалах следствия этот эпизод есть, и я все сегодня прочитаю. Перейдем к следующему вопросу. Когда и как вы узнали об убийстве?
– Я вам уже рассказывала. Вечером в субботу мы были с Луневым в кино. Ночь он провел у меня. Ничего странного в его поведении не заметила. Утром отправился в автомастерскую. Он пожаловался, что должны были отдать машину в субботу в пять часов, но ушли раньше времени. Больше не видела его. В понедельник на работе мне сказали, что он арестован за убийство Ситника.
– Все! Пока достаточно. Потом поговорим еще не раз и более детально.
– Куда уж детальнее!
– Вы не представляете, как много нужно знать подробностей, чтобы раскрыть преступление, то есть найти преступника и доказать его вину.
– Теперь буду знать! Только зачем мне это?!
Часть 2. Кульминация
Глава 5. В роли адвоката
Манюня встретил Михаила в своем кабинете приветливо, даже обнял по-дружески. Их два года назад сблизило дело об убийстве скрипачки Ларисы Белостенной. Несмотря на разницу в возрасте, Манюне было под сорок, и положении, они стали друзьями.
За кабинетом была комната отдыха. Там на диване и разместился Михаил, разложив папки дела на приставном столике.
Манюня приказал своему секретарю поить Михаила чаем и уехал.
Михаил стал читать дело. Сомнения закрались в его душу. Мотив был налицо и улики убийственны. Красавина об этих уликах ничего не могла знать – пока это тайна следствия. Основательно был доказан эпизод ссоры Лунева с Ситником.
Выстрелы разрывными пулями были произведены из ружья Лунева. Это показал химический и спектральный анализ налета пороховых газов в стволе и гильзах. В шкафу рядом с ружьем найдена пачка патронов, в которой не доставало двух. И выстрелов было два. На месте, откуда были произведены выстрелы, обнаружены следы от ботинок Лунева. Эти же ботинки с налипшей глиной найдены в прихожей дома Лунева.
Попытка подозреваемого обеспечить алиби провалилась. Время убийства установлено достаточно точно. По словам Лунева два часа перед встречей с Красавиной (они ходили в кино) он провел в квартире дочери. Дочь с сыном находились в цирке, а зять гостил у приятеля. Время убийства приходится как раз на середину этого двухчасового периода. Получается, даже родственники подозреваемого не могли засвидетельствовать его присутствие в городе в это время.
Расчеты показывали, что при самых неблагоприятных обстоятельствах, Луневу за вычетом дороги оставался целый час, хотя достаточно было семи минут, чтобы убить и скрыться с места преступления. Такой запас времени позволял выбрать самый удобный момент.
Михаил перечитывал документы и свидетельские показания о некоторых эпизодах по несколько раз. Постепенно накапливались вопросы. Когда список непроверенных следствием деталей заполнил целую страницу, Михаил воспрянул духом опять. По крайней мере, он обеспечит себе участие в этом деле.
Теперь можно расслабиться. Михаил открыл прокурорский холодильник, соорудил себе толстый бутерброд с сыром и колбасой, включил телевизор и развалился довольный на диване. Заваренный секретаршей чай давно остыл, что было даже приятно. Кондиционер явно не справлялся с июльской жарой.
Довольный собой, он даже слегка задремал под телевизором.
Михаила разбудил шум в кабинете. Манюня вернулся не один.
– Подожди еще немного, скоро освобожусь совсем. Согрей, если не трудно, воду и завари чай!
– Нет проблем! – Михаил включил автоматический кипятильник.
Манюня вернулся в комнату отдыха через четверть часа, налил себе и Михаилу чай и сел на диван рядом.
– Рассказывай, что ты раскопал?
– Достаточно, по моему мнению!
– Давай, по порядку!
– Начну с конкретных вопросов, потом перейду к общим. Первое, не установлено, откуда появилась пачка патронов. Лунев утверждает, что он никогда не покупал такие и не знает, откуда они появились в его шкафу. На коробке нет никаких отпечатков пальцев. Завод изготовитель и дата производства отличается от остальных пачек. Те куплены, по словам Лунева, на Севере два года назад. На этих дата производства – январь текущего года.
– Он мог купить эту пачку с рук на барахолке.
– Но с заводом можно было связаться и проследить хотя бы, как они попали в наш город. Можно было по объявлению поискать продавца с барахолки…
– Согласен! Один пункт принимается.
– Второе, мобильный телефон оказался на полу рядом с трупом. Значит, убитый выронил его из руки. Из чехла на поясе он не выпал бы. Возможно, в момент, когда были произведены выстрелы, Ситник разговаривал по телефону. Запись аппаратуры регистрирующей разговоры у оператора связи не проверена. Если разговор был, то мы бы знали с кем. Мы бы знали с точностью до минуты время убийства. Сейчас разброс четверть часа. Тот человек, с которым разговаривал Ситник, мог дать ценные показания. Ведь Ситник был убит прямо у открытого окна, затянутого только сеткой от насекомых. Он мог перед выстрелом что-то увидеть и сказать в трубку. Собеседнику это могло показаться бессмысленным, и он не придал значения…
– Принимается и этот пункт. Он потянет, пожалуй, больше всех.
– Если разговор по телефону был! Третье. Не пойму, зачем убийца переобувался в другие ботинки, а потом оставил их в прихожей. Чистая потеря времени и лишняя улика. Разве только, чтобы подставить хозяина ботинок!
– Интересно! Что еще?
– Четвертое, следствие слишком много поставило на тот факт, что другой, кроме хозяина, не мог взять ружье и патроны в доме из-за собаки. Если даже не был использован какой-нибудь хитроумный способ нейтрализации собаки на время, то есть еще, по крайней мере, три человека, которых собака не тронет: Красавина, зять и дочь. У Красавиной могли быть серьезные мотивы убить Ситника, например, угроза разоблачения с его стороны. Она подстроила улики, в надежде на алиби Лунева, ведь он был в городе. Алиби случайно сорвалось. Зять и дочь тоже могут иметь мотивы. Молодая жена Лунева могла смешать их карты в части наследства. Известно, что дочь со своим сыном была в момент убийства в цирке. Так ли это? Мальчик в тринадцать лет мог смотреть представление и без матери. А та могла уйти под каким-либо предлогом и возвратиться к концу представления. Значит, и у нее было почти два часа. Зять был у приятеля. У какого? Я не нашел протокола допроса этого свидетеля. Если убил кто-то из этих троих, то все становится на свои места. Понятно, почему использованы ботинки хозяина, оставлена пачка патронов, не почищены стволы. Применены ведь разрывные пули, поэтому для доказательства того факта, что стреляли из данного ружья, как раз нужны гильзы и нечищеные стволы. Начатая пачка патронов уже перебор…
– Миша! – прервал монолог Михаила Манюня, – Тебе бы в защитники! Ты прямо на глазах развалил это дело. Фесенко и его ребята люди опытные. За плечами у них десятки убийств. Их трудно убедить хитроумными версиями. По статистике все гораздо проще…
– В данном деле их губит груз опыта. Доказанные факты делают статистику, а не статистика определяет доказательность фактов! Расчеты по теории вероятности здесь не годятся. Другое дело, что сначала нужно проверять самую вероятную версию, потом остальные. А они остановились на том, что лежит на поверхности…
– Ладно, не заводись! Я специально тебя подзадорил. Тебе предстоит выдержать натиск Фесенко и его команды. Подведем итоги. Все, что ты сказал здесь, заслуживает самого серьезного внимания. Я включаю тебя в следственную бригаду. Оставь письменное заключение.
– Вот оно! Но я еще не все сказал. Чрезвычайно сложен механизм преступления. Убийца не мог бы уйти с места преступления незамеченным, если бы охранник оставался в доме. Охранник отсутствовал полчаса. Именно в этот период и прозвучали выстрелы. Представляете! Нужно вырваться на час из города и именно в этот час охранник должен уйти из дома. Невероятное везение преступника и невезение жертвы!
– Возможно, в другом случае он застрелил бы и охранника. Или сделал несколько попыток и одна из них оказалась удачной.
– Согласен! Где тогда расследование этих попыток. Как в каждом случае Лунев собирался обеспечить себе алиби? Или не собирался?! Тогда он просто самоубийца. И это перед женитьбой на редкой красавице. Он должен быть законченным психом, но не похож, судя по рассказам Красавиной и протоколам допросов…
– Все, все! Убедил! Представляю реакцию Фесенко. Он всегда ревновал меня к тебе. Теперь он получит новый повод. Только не вступай с ним в дискуссии! Ссылайся на меня.
– Обещаю!
– Где ты остановился? Поедем ко мне. Елена будет рада.
– Спасибо! Но я хочу домой. Еще успею на вечерний полив. Буду ждать вашего решения.
– За этим дело не станет!
Дома Анастасия встретила Михаила словами:
– Ну, как успехи?! Есть у тебя возможность отличиться перед очередной красавицей?
– Кажется, есть! Меня включают в следственную бригаду.
– Тогда пора задуматься над наградой, которой она тебя отметит…
– Уже придумал! Только награждать будешь ты как полномочный представитель всемирной лиги красавиц.
– Не помню, чтобы мне кто-то выдавал членский билет в эту лигу…
– Мать-природа!
– Шутки шутками, а отпуск твой пропал!
– Не волнуйся! Еще не кончится лето, как я раскручу это дело!
– Давненько не помню тебя таким самоуверенным. Не к добру это!
– Моя самоуверенность преходяща, а сомнение вечно!
– Ну, ну! Посмотрим!
– Солнце садится, нужно успеть полить огород.
В пятницу Михаила вызвали в районную прокуратуру. Сафонов прислал за ним машину. В приемной Лера, секретарь Сафонова, перегородила дорогу:
– Дмитрий Иванович занят!
– Он машину за мной посылал!
– Не важно! Просил не беспокоить.
– Тогда, будьте добры, доложите, что я приехал!
– Вы не указывайте, что мне делать!
– Я не указываю, а прошу о том, что входит в ваши обязанности…
– Знаю без вас, что мне делать! Ждите на своем рабочем месте! Вас пригласят!
– Подожду в приемной. Уж это вы мне не можете запретить, а если и запретите, то некому здесь ваш приговор привести в исполнение, – Михаил попытался все свести к шутке.
Однако шутка не была принята:
– Я буду жаловаться на вас.
Приемная была пуста. Михаил сел на стул и приготовился к ее новой атаке. Последнее время стычки по пустякам между Лерой, Валерией, и Михаилом участились.