Ни жив ни мертв, я стоял, прижавшись к стене, чувствуя, как ледяной пот течет по спине. Застань меня Вестал в одной комнате с Евой, одетой лишь в нижнее белье, мне был бы конец. Я в тысячный раз проклял себя за безрассудство. Ева была права. У этой чертовой уродины какой-то дьявольский нюх. Может, она уже что-то заподозрила? Интересно, она и в самом деле сломала пульверизатор или выдумала предлог, чтобы застать Еву врасплох?
- Спасибо, милочка, - сказала Вестал. - Я побежала. Мистер Уинтерс ждет меня в баре.
Я услышал, как дверь закрылась.
Я не пошевелился. Сердце колотилось как птичка в клетке. Я едва не потерял семьдесят миллионов. От одной мысли об этом мне стало дурно.
Ева отдернула штору.
- Выходи!
Лицо белое, как мел, глазищи полыхают.
- Да, чуть-чуть не влипли. Слава Богу, пронесло, - отдуваясь, проговорил я. И вытер мокрое лицо носовым платком.
- Я тебя предупреждала! С этим покончено раз и навсегда, Чед. Я серьезно. Больше мы не встречаемся. И не спорь. Это окончательно. Теперь уходи!
- Я что-нибудь придумаю, - пробормотал я, придвигаясь к двери.
- Нет. - Она шагнула к двери. - Дай я сперва проверю. Она открыла дверь, высунула голову и осмотрелась по сторонам.
- Все в порядке. Можешь идти.
Я выскользнул из комнаты, словно напуганный воришка, и быстро спустился в бар.
Надо было что-то придумать. Я не мог отказаться от Евы, но и от семидесяти миллионов отказываться я не собирался.
Должен же быть хоть какой-то выход!
К чему продолжать?
Никакого выхода не было. Каждый день начинался с новой надеждой, что мне удастся повидать Еву наедине, хотя бы на часок, но спускалась ночь, а случай так и не выпадал.
Дни сменяли друг друга. Я жил словно в вакууме, в постоянном ожидании того, чему не суждено было свершиться.
Наконец, Вестал решила, что можно возвращаться домой.
Мы провели в Венеции уже три недели - три самые длинные и бесконечные недели в моей жизни. С тех пор как Вестал едва не застала меня в комнате Евы, мы с Евой ни разу не разговаривали наедине. Я был настолько напуган случившимся, что больше не рисковал..
В Лос-Анжелес нас доставил самолет, а оттуда нас отвезли в Литл-Иден на машине.
Я был преисполнен надежд, что в Клифсайде мне будет легче, чем в Венеции, найти возможность для встречи с Евой. Все-таки я буду проводить довольно много времени в конторе, а не в обрыдлом обществе Вестал. Попробую снять квартирку, где мы сможем встречаться.
Едва мы переоделись с дороги, как я, оставив Вестал разбирать гору накопившихся за три недели писем, поспешил в свой кабинет и позвонил Райану Блейкстоуну. Разговор с ним немного поднял мне настроение. За время моего отсутствия он провернул три успешные операции. Мы условились встретиться на следующий день за ленчем.
Не успел я повесить трубку, как вошла Вестал.
- Чед, дорогой, послезавтра меня приглашают на открытие мемориального холла Шелли в моей школе. Отец оставил деньги школе, и холл уже готов. Я хотела бы, чтобы ты поехал со мной.
- О, господи! - вздохнул я. - Ты же знаешь, что я терпеть не могу всякие церемонии. Нет уж, езжай без меня.
- Но меня не будет три дня, Чед, - сказала она, присаживаясь на подлокотник моего кресла. - Ты же не захочешь остаться один на целых три дня?
Сердце мое на миг замерло, потом забилось, как ненормальное.
Три дня!
Две ночи вместе с Евой!
Потом у меня во рту вдруг пересохло. А что, если Вестал захватит Еву с собой? Это более чем вероятно.
- Где же находится твоя школа? - спросил я, стараясь унять дрожь в голосе.
- В Сан-Франциско. Я полечу на самолете, но на следующий день у них намечен спортивный праздник, и меня попросили вручить призы.
- У меня работы по горло, - сказал я, потрепав ее по руке. - Так что я, безусловно, не поеду. Извини меня, но такие торжества не для меня.
- Жаль, - вздохнула Вестал. - Но ты хотя бы послушай речь, которую я готовлю. Ладно, я возьму с собой Еву, чтобы не скучать.
Я едва сдержался, чтобы не ударить ее.
* * *
Но она не взяла Еву с собой.
В последний момент Ева заболела. Ее тошнило, и голова раскалывалась от мучительной боли.
- Не могла дождаться, пока мы вернемся, - ворчала Вестал. - Крайне некстати.
- Захвати служанку, - предложил я, делая титанические усилия, чтобы скрыть свои чувства. - Не виновата же девушка, что заболела.
- Лучше бы мне никуда не ехать, - раздраженно бросила Вестал. - Ничего не поделаешь, придется лететь с Марианной. Она глупа, как пробка, но выбора нет.
Целый день она корпела над своей речью, которую записала на магнитофон. Я подчеркиваю, это очень важно, что Вестал была буквально помешана на магнитофонах. Один магнитофон стоял у нее в гостиной, а второй она поставила в моем кабинете.
Она заставила меня прослушать всю речь (вполне, кстати, пристойную), и у меня хватило ума не пожалеть комплиментов и рассыпаться в похвалах на ее счет.
Она зачитывала речь трижды, прежде чем осталась удовлетворена качеством, и захватила магнитофон с собой, чтобы перед церемонией открытия прослушать себя еще разок.
Я поехал провожать ее в аэропорт.
- Веди себя прилично, Чед, - напутствовала она, когда мы шли по полосе к поджидавшему ее самолету. - Не влипни в какую-нибудь историю, пока меня нет.
Я вымученно рассмеялся.
- Сегодня я ужинаю с Блейкстоуном. А завтра со Стернвудом. Это не те ребята, с которыми можно влипнуть в историю.
- Я просто пошутила, дорогой. Хотя, конечно, не стоило бы оставлять тебя вдвоем с Евой. Я похолодел.
- Ну все же не совсем вдвоем, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал безмятежно. - С нами еще десять слуг и Харджис, твой цепной пес.
- Не будь она такой дурнушкой, я бы могла и приревновать, - сказала Вестал, хихикнув.
Мне почему-то показалось, что веселье ее напускное.
- Мне не нравится, когда ты болтаешь такую чепуху, - сухо сказал я. - Если бы я был тебе неверен, то постарался бы найти кого-нибудь не в нашем доме.
Худая мордочка Вестал вздернулась. В глазах была тревога.
- Ты… ты не помышляешь об этом, Чед?
- Ты что, взбесилась? Нет, конечно! И выбрось эту чушь из головы. Это даже несмешно.
Ее птичьи когти сомкнулись у меня на запястье.
- Ты же никогда не изменишь мне, правда, Чед? Я не перенесу измены. Это… так унизительно. А я так мечтаю, чтобы наш брак стал образцовым.
- Хватит болтать, - оборвал я, притворяясь разгневанным. - Тебе не о чем беспокоиться. Открывай свой холл и побыстрее возвращайся.
Ее лицо просветлело.
- Ты будешь скучать без меня?
- Очень. И буду все время думать о тебе. Представляете, каково мне было созерцать ее безобразную физиономию и пороть такую чушь прямо в глаза?
- Жаль, что мне надо уезжать.
- Поднимайся. Экипаж ждет тебя.
Даже в темноте мне было противно целовать ее; тут же, в окружении людей, видящих ее безобразную наружность не знающих, что я женился на ее деньгах, прикосновение высушенных губ Вестал к моим губам было сродни поцелую скорпиона.
Наконец она забралась в самолет и мы помахали друг другу на прощанье рукой.
Господи, как бы я обрадовался, если бы самолет вдруг взорвался в воздухе и разлетелся на куски. Представляете, насколько я уже ее возненавидел?
Вернувшись в Клифсайд, я нигде не мог найти Еву.
Как бы между прочим я осведомился у Харджиса, где она.
- Я думаю, она в постели, сэр, - ответил он, приподнимая кустистые седые брови. - Кажется, она заболела.
У меня буквально подкосились ноги.
Я совсем забыл, что, по меньшей мере, сегодня ей придется оставаться в своей комнате. Ведь Харджис неминуемо доложил бы Вестал, что не успела она уехать, как Ева выздоровела.
Я понятия не имел, где расположена комната Евы, поэтому пошел в кабинет и раскрыл телефонный справочник дворца Вестал. Найдя номер Евы, я позвонил.
Она, ответила сразу.
- Сегодня, - прошептал я. - В двенадцать. Ты придешь ко мне, или мне придти к тебе?
- Я приду сама, - ответила она и повесила трубку. Я вытер вспотевшие ладони. Руки заметно тряслись.
Глава 10
Светящиеся стрелки часов возле изголовья застыли на десяти минутах третьего. Мы были в комнате вдвоем с полуночи.
- Даже не верится, что пару часов назад я готов был лезть на стенку, - промолвил я. - Последние недели были для меня сущим адом. Давай что-нибудь придумаем. Так больше нельзя.
- Довольствуйся тем, что есть, - рассудила она. - Легко нам не будет. Мы и так слишком рискуем. Она может вернуться. Может войти прямо сейчас.
- Нет. Я запер дверь.
- Все равно это опасно, - не унималась Ева.
- Не волнуйся. Послушай, я уже давно ломаю голову, как выбраться из этой передряги. И я кое-что придумал. Тебе ведь положен выходной день каждую неделю, верно? А что если я сниму квартирку где-нибудь в Иден-Энде? Это довольно близко, и нас там никто не знает. Мы можем встречаться в твой выходной день в те часы, когда я якобы сижу в конторе.
Я заметил, что она напряглась.
- Нет, Чед, я не могу. В выходные я навещаю свою мать.
- Черт побери! Неужто встречи с матерью тебе важнее, чем наши свидания?
- Не говори так. Она знает Вестал. Если я прекращу приезжать к матери, она может позвонить Вестал и узнать, в чем дело. У нас с ней довольно натянутые отношения. Она никогда не доверяла мне.
- Ну придумай какой-нибудь предлог. Освободи эти дни для меня, Ева.
- Я не могу, - отрезала она. - К тому же это опасно. Нас могут увидеть. Мало ли кто может заехать в Иден-Энд. Это слишком опасно.
- Тогда что нам делать? Ждать еще шесть недель следующего случая?
- Я тебя предупреждала, Чед.
- Это не ответ. Если я нужен тебе так же, как ты мне…
- Да, Чед!
От взгляда, который она кинула на меня, все во мне закипело. Я схватил ее за руку.
- Я не выдержу шести недель такой пытки. Я уже сам неплохо зарабатываю. У меня отложено больше тридцати тысяч. Я могу стать компаньоном одного брокера, моего друга. А что, Ева, может откроемся? Я разведусь с Вестал, и мы с тобой сможем пожениться.
Она уставилась на меня.
- Пожениться? Чед! Ты в своем уме? Что такое тридцать тысяч? На сколько их хватит? А сколько ты сможешь заработать, будучи брокером? К тому же, я уже говорила тебе: я не хочу лишиться своей работы.
- Но почему? Зачем она тебе?
- Я живу в прекрасном доме, в настоящих хоромах. Недурно зарабатываю. У меня есть машина. У меня есть все, что душе угодно, а ведь работа довольно непыльная. Нужно быть сумасшедшей, чтобы от нее отказаться.
- Скажи, Ева, зачем ты так портишь свою внешность? Ты ведь не близорука, и тебе ни к чему носить очки? И незачем зачесывать волосы на затылок.
Она улыбнулась.
- Думаешь, она стерпела бы меня хоть один день, если бы я была красивее ее? Только по этой причине она уволила уже столько секретарш. Она жутко ревнует к красоте. Агентство, которое нашло мне эту работу, предупредило меня. Может быть, это лишний раз убедит тебя, насколько я дорожу своим положением. У меня была довольно тяжелая жизнь, Чед. С матерью мы не ладили. Мне было нелегко сводить концы с концами, поверь. И так просто от всей этой изысканной роскоши я не откажусь.
- Ты водишь меня за нос, - отмахнулся я. - Ты цепляешься за свое место только потому, что рассчитываешь получить приличный куш в наследство. Верно?
Ева отвернулась.
- Это мое личное дело. Я полюбила тебя, но из-за любви к тебе я не собираюсь пожертвовать своим единственным шансом в этой жизни.
- Она надувает тебя. Она завещала тебе всего несколько жалких сотен. Она сама мне сказала. Ева легонько погладила меня по руке.
- Нет, Чед, это тебя она надувает. Я знаю, какова моя доля. Я сама видела завещание.
- Когда?
- Несколько дней назад. Она как раз составила новое завещание. Нотариус принес все бумаги, а она оставила их на столе. Я успела прочитать.
Я почувствовал, что напрягся.
- Так сколько она тебе оставляет?
- Пятьдесят тысяч. Я присвистнул.
- Зачем же она сказала мне не правду?
- Не знаю. Возможно, боялась, что ты рассердишься. Я сама прочитала - черным по белому. И не хочу отказываться от таких денег.
Мой пульс участился.
- А что она завещала мне, Ева?
- Все: дом, имущество и шестьдесят миллионов долларов. Остальные деньги достанутся другим наследникам и пойдут на благотворительность.
Я перевел дух.
- Ты уверена?
- Да. Ты по-прежнему хочешь развестись с ней? - Глаза Евы лукаво блеснули. - Да или нет?
- Ты права, это меняет дело, - согласился я, вскочив на ноги и меряя шагами комнату. - Но мы можем никогда не дождаться этих денег. Или настолько состариться, что не успеем насладиться ими.
- На все воля Божья.
- Ты хочешь сказать, что она может заболеть или погибнуть в результате несчастного случая?
- Все рано или поздно умирают.
Даже в тот миг, когда Ева лежала в постели, а я бродил взад-вперед по комнате и мы обсуждали возможную смерть Вестал, мне ни разу не пришла в голову мысль об убийстве. Ни даже о том, что можно инсценировать несчастный случай. Повторяю, ни на мгновение такие мысли не посетили мою голову.
- Слабая надежда, - уныло бросил я. - Мы с тобой можем совсем одряхлеть, когда с ней, наконец, что-нибудь случится.
- Увы. Ничего не поделаешь.
- Черт бы ее побрал; - в сердцах выругался я. - Хоть бы она умерла!
Внезапно, без всякого предупреждения зазвонил телефон. От неожиданности мы оба вздрогнули.
Ева схватила свой халат, точно кто-то ворвался в комнату.
Я застыл, словно остолбенев, и уставился на телефон.
- Это она! - хрипло пробормотал я. - В двадцать минут третьего!
- Сними трубку, - велела Ева. - Только думай, что говорить.
Дрожащей рукой я снял трубку. Впрочем, у меня хватило ума придать голосу сонливые нотки.
- Кто еще там? - прорычал я.
- О, Чед…
Она! Даже находясь в трехстах милях от нас, проклятая стерва не давала мне насладиться близостью Евы.
- Это ты, Вестал? Побойся Бога! Уже третий час.
- Я тебя разбудила, Чед?
- Конечно.
- Не сердись на меня, - жалобно попросила она. - Мне так недостает тебя.
- Я тоже скучаю без тебя.
Мысленно я проклял ее. Подняв голову, я увидел, что Ева, белая как полотно, стоя у дверей, запахивает халат.
- Я не могла не позвонить тебе, милый. Я только что видела кошмарный сон. До сих пор не могу прийти в себя. Мне приснилось, что мы с тобой расстались. - Она всхлипнула. - И что ты меня ненавидишь. У тебя было такое лицо, что мне стало страшно. Когда я подошла к тебе, ты грубо оттолкнул меня и побежал по длинному пустому коридору. Я побежала за тобой, но не смогла догнать. И вскоре ты пропал из вида. Я проснулась вся в слезах. Я так испугалась, что с тобой случилось несчастье, что решилась позвонить.
Я почувствовал, что на моем лице выступили капельки пота.
- Это был всего лишь кошмарный сон, - пробормотал я, стараясь унять дрожь в голосе. - Все в порядке, Вестал. Тебе не из-за чего волноваться.
- Как я рада слышать твой голос, Чед. Я так жалею, что уехала. Ты ведь по-прежнему меня любишь, да?
Я сжал трубку так, что пальцы мои побелели.
- Конечно, люблю.
- И я тебя так люблю, Чед… Я так счастлива, что слышу твой голос.
- Иди спать, Вестал. Уже поздно.
- А разве ты не хочешь знать, как восприняли мою речь?
"Господи, неужто это никогда не кончится?"
- Все прошло удачно?
- Просто потрясающе…
Следующие пять минут она трещала без перерыва. Все уши прожужжала про свою речь, и как ее хвалили, да рассказали школьникам, какая умница была Вестал, когда училась, и какую овацию устроили школьники.
В конце концов я не выдержал и перебил ее:
- Это замечательно, Вестал, но все-таки уже слишком поздно, и нам обоим не мешает поспать. И больше ни о чем не беспокойся.
- Хорошо, Чед. Извини, что разбудила тебя. Я так соскучилась.
- Я тоже соскучился. Спокойной ночи, Вестал.
Я положил трубку.
Звонок Вестал разрушил нашу идиллию. До него мы с Евой пребывали в своем интимном мирке, как тогда на гондоле, в комнатке, созданной для любви; теперь же мы ощущали себя выставленными на всеобщее обозрение. Присутствие Вестал мнилось в каждом углу.
- Я пошла, Чед, - сказала Ева.
- Черт бы ее побрал! Ей приснилось, что я ее бросил.
- Я же говорила, что у нее дьявольское чутье.
- Да, ты права. Не уходи. У нас есть еще три часа до рассвета.
- Нет. Я не могу. Мне кажется, что она здесь.
- Мне тоже. - Я подошел к Еве и обнял ее, но она высвободилась из моих рук.
- Нет, Чед, не надо больше.
- Тогда завтра ночью, в это же время. Может, теперь я к тебе приду?
- Бедненький Чед, как плохо ты ее знаешь. Завтрашней ночи у нас не будет. Она вернется.
- Она не может вернуться. Она будет раздавать призы.
- Вот увидишь, Чед.
И Вестал вернулась.
Когда я подъезжал к дому после того, как провел день в конторе, "роллс-ройс" стоял у парадного подъезда. Вестал ждала меня на террасе.
Проведенная с Евой ночь, полная жаркой страсти, не удовлетворила меня.
Я пытался убедить себя, что если бы не непредвиденное возвращение Вестал, то после второй ночи с Евой я бы уже не мучился таким всепоглощающим желанием. Но я обманывал себя - я бы никогда не смог насытиться Евой. Она была в моей крови, и каждая клеточка моего тела, каждая кроха моей плоти жаждала эту женщину, как никакую другую на свете.
Вестал буквально изводила меня. С каждым днем мне становилось труднее и труднее сдерживаться, и было ясно, что рано или поздно она заметит натянутость в наших отношениях.
Три дня спустя она вошла в мой кабинет.
- Чед…
Я оторвался от биржевых новостей и посмотрел на нее.
- Я занят, Вестал. В чем дело?
- Завтра я устраиваю вечер для нескольких старых друзей. Придет и лейтенант Леггит. Ты будешь?
- Да, да, конечно, - рассеянно бросил я, не особенно задумываясь над ее словами. - Будь паинькой, займись своим делом, хорошо? У меня еще уйма работы до ужина.
Скажи мне кто-нибудь два месяца назад, что я могу разговаривать с Вестал подобным тоном, я бы подумал, что имею дело с сумасшедшим. Тем не менее все обстояло именно так. От любви ко мне ее характер стал заметно мягче. Она так боялась меня потерять, что готова была снести любое обращение, лишь бы я был рядом.
- Хорошо, милый, - покорно сказала она. - Я пойду переоденусь.
Когда она ушла, я отшвырнул бумаги, закурил сигарету и смешал себе коктейль.
Интересно, чем занималась Ева. Я не видел ее весь день. После той памятной ночи я видел ее лишь мельком и думал о ней, почти не переставая.
Осушив бокал, я вышел в коридор. Я до сих пор не знал, где находится спальня Евы, и поэтому решил заглянуть в кабинет Вестал в надежде, что Ева там.