"Куда же ты девался, урод?!" - ярился Никита. Он бросился в ближайший подъезд, у которого даже была дверь, и, прихватив обрезок изъеденной коррозией водопроводной трубы, попавшийся ему под ноги (какое-никакое, а все же оружие), начал спускаться в полуподвальное помещение - оттуда ему слышались человеческие голоса. Да и лестница, по которой он шел, была расчищена от кусков обвалившейся штукатурки; это ясно указывало на то, что по ступенькам ходили регулярно.
Полуподвальное помещение представляло собой длинный, как собачья песня, коридор со множеством дверей, которые вели в крохотные комнатушки. Наверное, когда-то их использовали как кладовые. В коридоре было относительно светло - небольшие оконца под самым потолком были хоть и запыленными, грязными, все же свет пропускали. Но самое странное - все они оказались целыми, в отличие от окон на этажах, которые глядели на мир черными бельмами оконных проемов, откуда съехавшие домовладельцы вытащили рамы вместе со стеклами - что ж добру-то зря пропадать.
Никита прислушался. Людской говор доносился со стороны двери, пятой по счету от входа в полуподвал. Стараясь не шуметь, он едва ли не на цыпочках подошел к ней, с силой рванул на себя и спрятался за простенком - вдруг у бомжа, которого он преследовал, имеется ствол, пальнет в упор - и пишите потом письма мелким почерком.
- Эй, кто там шутит?! - раздался чей-то возмущенный голос - басовитый, но с изрядной хрипотцой. - Леха, ну-ка, глянь, кто нам мешает отдыхать.
- Борода, я чё, крайний? - Леха говорил фальцетом. - Сам посмотри.
- Не, ну ты, Леха, нахал… Кому сказал - оторви зад от табурета и проверь, кого еще нечистый принес!
- Ты что, большим начальником уже стал?! - взвился Леха. - С каких это пор? А в морду не хошь?
- Мальчики, ша! - раздался женский голос. - Вы еще подеритесь, петухи общипанные.
- Манька, ты словами-то не разбрасывайся, - пробурчал Борода. - За петухов можно и по шее схлопотать.
- Все, прекратили базар! Я сама посмотрю.
В коридор вышла изрядно потрепанная, но еще не старая и на удивление прилично одетая бомжиха. Увидев Никиту с трубой в руках, она ничуть не испугалась и не удивилась, даже заулыбалась, показав, что зубы у нее точно не такие, как в рекламе зубной пасты.
- У нас гость, - сообщила она своим приятелям. - Незнакомый. Из домашних.
- Ну так гони его в три шеи, - сказал Борода. - И дверь закрой - дует!
- Какие мы нежные… - Манька повернулась к Никите: - Тебе чего надыть, мил-человек?
- Поговорить.
- Говори.
- Зайдем, - сказал Никита и, слегка подтолкнув Маньку, вошел вместе с ней в помещение, которое он, как человек военный, с полным на то основанием мог назвать каптеркой.
Помещение оказалось более просторным, чем думал Никита. Когда-то это был чей-то склад, судя по деревянным стеллажам вдоль стен. Бомжи приспособили его под жилье, затащив сюда кушетку, кресло и два табурета. Стеллажи тоже не пустовали - на них лежало какое-то барахло. Скорее всего, это была комната Бороды (бомж и впрямь козырял старообрядческой бородой), потому как он сидел в кресле во главе стола, представлявшего собой снятую с петель дверь, положенную на ящики.
Что касается Лехи, то это был худосочный тип с трехдневной щетиной на впалых щеках и красными глазами - то ли от бессонницы, то ли от чрезмерных возлияний. Если Борода встретил Никиту вполне благосклонно, то Леха смотрел набычившись, словно хотел забодать незваного гостя.
Бомжи были одеты во все чистое и даже не рваное. Впрочем, в этом не было ничего необычного - люди стали жить неплохо и часто выбрасывали в контейнер для мусора вполне добротные вещи. Судя по всему, именно он и пополнил гардероб всей троице.
Стол был "накрыт" - посредине стояли две бутылки водки (одна наполовину пустая), солдатские кружки, заменявшие рюмки, банка рыбных консервов подозрительного вида, лежали куски хлеба и еще что-то, на взгляд Никиты совсем уж несъедобное.
- Привет честной компании! - сказал Никита вполне дружелюбно, но что-то в выражении его лица подсказало бомжам, что от незваного гостя можно ждать больших неприятностей; поэтому они притихли и вмиг превратились из ершистых индивидуумов в забитых, обиженных судьбой существ.
Даже разбитная Манька и та забилась в уголок, зыркая на Никиту взглядом загнанного зверька.
- Здравствуйте, - за всех вежливо ответил Борода. - По какому делу, гражданин… э-э… начальник?
- Дело простое, но ответственное, - сурово заявил Никита, изображая большую цацу.
Самым большим начальством для бомжей были бандиты и менты. Никита не принадлежал ни к тем ни к другим, но решил напустить туману, чтобы эта троица не надумала темнить.
- Дак мы завсегда… - пропищал Леха.
- Помолчи! - сурово обрезал его Борода и обратился к Никите: - Ну, ежели что надо, так мы, конешно, рады помочь…
Конец фразы он скомкал, потому как не знал, что поставить в конце - помочь "милиции-полиции" или "серьезным людям", под которыми подразумевались местные отморозки.
- В этой вашей ночлежке где-то обретается… - Никита в подробностях описал внешний вид бомжа-спринтера. - Вы знаете его? Только не брехать!
Какое-то время бомжи молчали и лишь обменивались многозначительными взглядами - наверное, решали, говорить правду незваному гостю или уйти в несознанку. Никита нехорошо улыбнулся и пару раз многозначительно стукнул по ладони обрезком трубы, который он так и не выпустил из рук.
Первой решила не испытывать терпение "гражданина начальника" Манька. По большому счету, ее не так волновали предполагаемые побои, как опасение за целостность и сохранность двух бутылок водки. Представив на миг, как незваный гость крушит с большими трудами добытое спиртное, она даже издала сквозь стиснутые зубы звук, похожий на короткий стон, и решительно сказала:
- Видали мы его… да, было дело. Раза два или три.
- Где он обретается?
Не обращая внимания на знаки, которые подавал ей Борода - молчи, зараза, прибью! - Манька продолжала:
- Наверху, в комнатах. А где точно, не знаю. Мы туда не заходим. Да умойся ты, чушкан! - вызверилась она на Бороду, который показывал ей исподтишка кулак; обычно бомжи старались не сдавать друг друга, соблюдали в таких случаях пусть и не дружескую поддержку, а скорее нейтралитет.
Поняв, что может опоздать со своей откровенностью - а это было чревато, - Борода поспешил добавить:
- Только не наш он, гражданин начальник. Чужой.
- Почему так думаешь?
- На контакт с нами не идет, все сторонкой да сторонкой, а когда один из наших подступил к нему с претензией, так он из него едва дух не вышиб. Здоровый, гад. А притворяется старым пердуном.
"Контакт" - это значит выпить вскладчину, понял Никита и спросил:
- На каком этаже он живет?
- А хрен его знает. - Видно было, что Борода не врет; его слова подтвердила и Манька, одобрительно кивнув в знак согласия. - Где-то наверху, а где… - Он развел руками.
- Как давно он здесь поселился?
- Месяца два-три назад, - на этот раз ответила Манька. - А может, и раньше. Но до этого мы его не встречали.
- Понятно. Ладно, бывайте. Спасибо за информацию.
- А может, с нами… по пять капель?.. - предложил Борода.
Эх, русская душа! Если и не потемки, то лабиринт - точно, подумал Никита. Минуту назад бомжи смотрели на него как большевики на буржуазию, а теперь они готовы со всей русской щедростью поделиться последним. Немного растроганный столь неожиданным поворотом событий, Никита достал из кармана три сотенные, бросил их на стол и сказал:
- Некогда. Купите хорошую закуску. А то с этим у вас, я вижу, негусто.
И вышел, чтобы не слышать слов благодарности; подачка убогому и нищему - это не благотворительность. Это долг любого нормального человека.
"Ну и как его можно здесь найти? - уныло размышлял Никита, оказавшись во дворе; он стоял возле подъезда, где жили бомжи, и рассматривал пустые глазницы окон. - Чтобы обыскать весь этот комплекс, нужен как минимум взвод и времени - целый день. А может, вызвать на подмогу Кривицкого? Пусть подгонит если и не спецназ, то хотя бы своих орлов из убойного… Измайлов, не надо смешить людей! Попадешь в дурацкое положение. Что, если этот бомжеватый хмырь уже давно в другом месте? Выпрыгнул из окна на тыльной стороне дома - и был таков. Судя по тому, что я видел, он как угорь - голой рукой не ухватишь. Да ну его на фиг! Больше мне делать нечего, как устраивать шмон местным бомжам. Думаю, он еще проявится. И вот тогда нужно будет встретить его по полной программе".
Никита сплюнул в досаде, закурил и, не глядя под ноги, двинулся к арке, - он все еще пребывал в раздумьях. И конечно же не заметил кусок арматуры, который предательски торчал из-под небольшой кучи мусора. Зацепившись за него ногой, Никита упал и уже в падении услышал звук выстрела. Били из СВД - звук снайперской винтовки Драгунова "в работе" он мог отличить из сотни других. Судя по тому, что пуля смачно чмокнула, войдя в землю совсем рядом от Никиты, били по нему, притом сверху. Кто это делал, у него не было никаких сомнений, - тот самый быстроногий бомж.
Все дальнейшее он проделал автоматически, как его когда-то учили и как ни разу не пришлось делать в полевых условиях. Он покатился, словно колобок, к подъезду, от которого только что отошел (хорошо хоть недалеко), потому что встать на ноги значило схлопотать свинцовую примочку - снайпер бил не переставая.
"Сволочь, гад! Поймаю, порву, как Тузик грелку!" - билась в голове у Никиты единственная мысль, пока он изображал движущуюся мишень. Наконец Никита закатился под козырек над подъездом и облегченно вздохнул - выстрелы затихли. Он встал, отряхнулся, но выглянуть, чтобы определить, откуда стреляли, не рискнул.
"А все-таки, на мое счастье, он не профессиональный снайпер, - подумал Никита. - Серьезный стрелок сделал бы из меня дуршлаг за считаные секунды. Дилетант… Стреляет на уровне бойца-первогодка. Хотя фантазия у него на высоте. Это же надо: вместо того, чтобы по-быстрому линять подальше от дома, достал спрятанную где-то здесь винтовку, выбрал отличную позицию и все-таки дождался меня, точно просчитав, что я буду делать дальше. Хладнокровный, как змей…"
Он заскочил в подъезд (вдруг этому типу придет в голову мысль спуститься пониже; прямо перед Никитой чернели оконные проемы второго и первого этажей дома напротив) и, в нерешительности потоптавшись какое-то время на месте, достал мобильный и набрал номер Кривицкого:
- Привет, Алекс! Тебе там не скучно?
- О-о, нет… - послышался стон Кривицкого. - Нико, умоляю тебя, скажи, что ты хочешь со мной встретиться просто так: попить пивка, поговорить о женщинах…
- Это будет потом. А пока я под обстрелом. И не знаю, как выбраться.
- Извини, не врубился… Каким обстрелом?
- Самым настоящим. По мне бьет снайпер. Лупит, сволочь, не жалея патронов.
- Слушай, если это шутка…
- То ты пристрелишь меня лично, - закончил его мысль Никита. - Приезжай быстрее с ОМОНом (или как он там у вас теперь зовется)… - Он назвал адрес. - Старый дом с аркой, ты его должен помнить. Но парни сразу во двор пусть не заходят! Только после того, как окружат дом. И предупреди - снайпер бьет с верхних этажей. Тут для него раздолье - дом как Брестская крепость. Да побыстрее шевелитесь! Иначе он может уйти.
- Кто это - он? - спросил Кривицкий.
- А тот кент, который замочил Шервинского.
- Не может быть! Врешь, поди.
- Ну ты… блин! - Никита едва не сорвался, но вовремя придержал язык, чтобы не нагрубить. - Алекс, не тяни резину! Время, время!
ОМОН примчался к дому спустя пятнадцать минут после звонка Кривицкому. Все было сделано предельно профессионально, не мог не отдать Никита должное парням в родном для него камуфляже. Спустя какое-то время, после того как они блокировали подступы к дому и все входы-выходы, в подъезде к Никите, который так и не рискнул выйти во двор (береженого Бог бережет), присоединился и Кривицкий - в бронежилете и с автоматом в руках.
- Ну и где он? - спросил Кривицкий. - Наблюдатели доложили, что в окнах никого нет.
- Вы бы еще дольше собирались, тогда он и поспать бы смог после трудов праведных, - съязвил Никита, хотя и понимал, что не прав.
- А не пошел бы ты!.. - взвился Алекс и рявкнул в микрофон портативной рации: - Обыскать весь дом! Да, весь, от подвалов до чердака! Действуйте осторожно. Повторяю еще раз - преступник вооружен! Будем ждать, - сказал он Никите. - Нехрен путаться под ногами у спецов.
- Согласен. Тем более что я не имею ствола. Какой с меня толк?
- Намекаешь, чтобы я посодействовал?..
- Почему бы и нет? Мне нужен пистолет. Я так понимаю, теперь он начал охоту и на меня… - Никита рассказал, при каких обстоятельствах он встретился с "бомжем". - Он подставился. Специально подставился, чтобы завести меня в западню. И я, как последний лох, повелся на его уловку. Не подвернись на тот момент счастливый случай - я споткнулся и упал, - лежать бы мне сейчас посреди двора с дыркой в башке. Уверен, что он целился в голову - сверху так удобнее; да и расстояние для прицельного выстрела вполне подходящее, тем более когда в руках СВД с оптикой.
- Насчет ствола подумаем. Но я пока ничего не обещаю!
Кривицкий хотел еще что-то сказать, но тут его вызвали по рации; он поднес ее поближе к губам и спросил:
- Ну что там у вас?
Рация ответила что-то не очень вразумительное: "Кряк… бряк… шрр…"
- Понял, иду! - ответил Алекс и сказал Никите: - Нашли логово твоего бомжа. Пойдем глянем.
- Он такой же мой, как и твой… - буркнул Никита, и они начали подниматься по ступенькам, что было совсем не легкой задачей из-за накопившегося мусора.
Однокомнатная квартира лжебомжа была обустроена по всем правилам: железная дверь с двумя серьезными замками, замаскированная с внешней стороны рваным дерматином, внутри вполне приличный диван с одеялом и подушкой, стол с остатками недешевой еды, кресло, недопитая бутылка виски (надо же, какие нынче бомжи пошли! - подивился не без сарказма Никита; без стаканчика виски спать не ложатся), вешалка, на которой висели парик и те шмотки, что были на бомже-спринтере, пол застелен ковриком, возле окна, наверное, единственного целого во всем доме, - старое зеркало и набор для грима.
- Картина маслом! - сказал Кривицкий. - Вот теперь, Нико, я тебе верю. На пристанище обычного бомжа эта комнатушка совсем не похожа. Этот гад даже тапочки сюда притащил - чтобы ноги в обуви не парить.
- И печку железную прикупил, - поддержал его Никита. - Вполне современную. А это очень дорогое для бомжа удовольствие.
Тут в комнату вошел командир омоновцев. Он держал в руках снайперскую винтовку.
- Вот… нашли, - сказал он не без некоторого самодовольства. - На чердаке. Там был тайник, но мы его быстро вычислили.
- Пальчики не стерли? - спросил Кривицкий. - Стрелка, как я понимаю, и след простыл…
- Вроде того, - неохотно признался омоновец. - Но мы еще поищем!
- Ищите, - сказал Кривицкий. - Даю вам час. А я вызову экспертов. - И начал названивать по своему мобильному телефону.
Никита хотел было сесть на диван, чтобы перекурить, но передумал. "Еще заразу какую подхвачу", - мелькнула мысль. Он вышел на лестничную площадку и с наслаждением затянулся дымком. Только теперь он почувствовал, как сильно устал. Не физически - морально. Давно ему не приходилось испытывать такие психологические перегрузки.
"Стареешь, брат… - думал он отрешенно, пуская дымные кольца. - Надо бы тебя женить, да где невесту хорошую найдешь? Чтобы и добра была, и пригожа, и в квартире порядок навела… Вот проблема! Хотя тебе сейчас до невесты как дураку до неба. Не до жиру, быть бы живу. А что СВД нашли, это здорово. По крайней мере, с меня окончательно снимут подозрение, что это я завалил Ширвинского. Но если бы у меня была только эта проблема…"
Никита тяжело вздохнул и поплелся на зов Кривицкого.
Глава 15. СЛЕД ЗМЕИ
На следующий день Алекс позвонил Никите после двух часов.
- Ты обедал? - спросил он, тяжело дыша. - Ресторанчик возле нашей конторы знаешь?
- В бывшей столовой? Раньше мы часто туда заскакивали. Там всегда было отличное пиво в разлив. Никогда не бодяжили.
- Так ведь ОБХСС находился под боком… - И Кривицкий коротко хохотнул.
- Все лучшее - слугам народа. Так было раньше, так и сейчас. А ты чего дышишь, как загнанный конь?
- К экспертам бегал. Все мои парни в разгоне, поэтому пришлось самому ноги бить. Экспертный отдел находится в соседнем здании, лифта нет - здание старое, лестничные марши длинные и крутые, а экспертов загнали на четвертый этаж. Мне пришлось едва ли не бегом туда и обратно - с минуты на минуту жду важного звонка. Но можешь не сомневаться: когда ты доберешься до ресторана, я уже буду там.
Алекс и впрямь успел справиться со своими делами до приезда Никиты. Он заказал столик на двоих в нише, закрытой с двух сторон решетчатыми перегородками.
- Сегодня я угощаю, - сказал Кривицкий, энергично потирая руки. - Нико, я голодный как зверь!
- Что так?
- Вчера к вечеру устал настолько, что было не до еды. Пришел поздно, хватило сил лишь помыться, и сразу же упал в постель. Уснул как убитый. А утром едва не проспал оперативное совещание у генерала. Поэтому несся по городу с такой скоростью, будто мне кто стручок кайенского перца в одно место засунул. Едва успел. Естественно, с завтраком я пролетел.
- Вижу, у тебя с дыхалкой нелады. Бросай курить.
- Как же, с моей работой бросишь…
- Просто у тебя нет силы воли. Признайся.
- Ты лучше на себя посмотри, волевой ты наш. Смолишь сигарету за сигаретой. И вообще, что-то ты за последнюю неделю сильно сдал, Нико. Твой вид мне не нравится.
- А я не девка, чтобы кому-то нравиться… - буркнул Никита, и оба умолкли, потому что пришел официант с полным подносом разной снеди; еды было много, но от спиртного оба единодушно отказались - Алексу нужно было возвращаться в управление, а Никита приехал на машине.
Спустя несколько минут они уже налегали на отменно приготовленную горячую солянку. Теперь уже и Никита понял, как сильно проголодался. Утром он выпил лишь чашку чая - ничто другое в горло не лезло. Его мучил один очень важный - жизненно важный - вопрос: почему бомж-киллер открыл на него охоту? А что это было именно так, у него сомнений уже не осталось.
- Я так понял, у тебя есть что мне сказать, - спросил, не выдержав долгой молчанки, Никита.
Те три-четыре минуты, в течение которых они молча хлебали солянку, показались ему часом - так долго и нудно тянулись в общем-то считаные секунды. А в том, что у Алекса были какие-то новости по делу Колоскова, он совершенно не сомневался.
- Да, дружище, есть… - Алекс принял торжественный вид. - Я хочу официально заявить, что дело Колоскова возвращено на доследование и уже переквалифицировано из "самоубийства" в "убийство". Ты доволен?
Никита выдержал паузу.