- Сейф тоже на сигнализации - где он ни находится. От одного ключа толку не будет - нужно шифр знать…
- Она еще про ожидание что-то говорила в подвале. Устала ждать и так далее.
- Она… вы меня извините… хочет в постель с ним…прошу прощения, но что делать - из песни слов не выкинешь… А он ей говорил, что сперва уборку нужно сделать, чтобы мы не цеплялись
- Да уж, песня первой любви, ничего не скажешь!
- Не умеют эти люди иначе. Вот, она его в постель тянет и в ЗАГС, а он боится, что я рапорт напишу и отбрыкивается. Всяко, здесь лучше сторожить, чем в казарме париться, - вот он ее и уговаривает подождать до увольнения с первым и до дембеля - со вторым - ему четыре месяца всего служить осталось. А она не хочет ждать, ну, и ругаются.
- Вчера познакомились и уже в ЗАГС?!
- Получается, так.
- Ну, а меня она почему возненавидела? Я ей что плохого сделала?
- Вы не поверите, - ревность.
- Да ладно вам! Кого к кому?
- Анатолия - к вам.
- Она нездорова?
- Да нет, вроде. Он, дурачок, стал распинаться перед ней, что вот, такую бы жену, как вы найти - и умная, и красивая, книжки пишет… Зойка и взбесилась…
Тут вернулись дети, и разговор был скомкан. Николай пошел к двери со словами:" Пойду поваляюсь, все равно, делать больше нечего".
Когда дверь за ним закрылась, Алла подождала пару минут, а потом выглянула в коридор - там было пусто.
Дети, напряженно сидевшие у стола зашевелились, и Юлька сказала:
- Я еще вспомнила! Папа спросил, как это деду пришло в голову такую задачу решать, а дед и говорит, что сказку нам читал про шапку-невидимку, когда был у нас в гостях, и его как будто стукнуло. Почему в разных странах есть сказки про шапку-невидимку? Может быть, было посещение - мам, а что это такое? - и они были в таких костюмах или шлемах… мам, "они" это кто?
- Пришельцы, я думаю. Наверное, ваш дедушка считал, что на Землю прилетали инопланетяне, и у них были такие приборы.
- Вот здорово! Наш дедушка такой же умный, как марсиане.
- Мам, так ведь можно всю Землю сделать невидимой! Враги прилетят, а нас нет, пустое место в небе, они обалдеют, куда планета делась? А тут мы по ним: ды-дых, ды-дых, тарарах, бумц - и все их ракеты взорвем!
- Леша, ты чего такой кровожадный?
- А чего они… летают… планеты захватывают, принцесс воруют! Как бандиты!
- Это вы вчера такой фильм смотрели?
- Ну!
- Не "ну", а "да".
- Ну, да!
- Охламон ты! Слушайте, я устала смертельно просто. Я тут у вас полежу, а вы продолжайте свои дела, хорошо?
Алла прилегла. Засыпая, она поняла, что за выражение было на лице Николая, когда она так внезапно открыла дверь: оно было злобно-растерянным. Не успев удивиться своей догадке, она провалилась в сон и спала, пока ее не разбудил Лешка: он теребил ее плечо и голосил: "Мама, мамочка, проснись!"
- А? Что такое - вскочила Алла.
- Мама, Юльку рвет в туалете!
- Боже, что произошло? Что вы ели?
- Ничего. Она пошла в кладовку за фруктами, а потом прибежала и стала рвать. Я тоже хотел пойти - поискать пластик для коробки, а она сказала, чтобы я с тобой оставался, а то в этом доме как-то странно, и нельзя друг друга без присмотра оставлять.
Алла бросилась в туалет. Юлька сидела на полу и была совершенно обессилена.
- Девочка моя, что такое, что случилось?
- Ох, мамочка, - простонала Юлька, - там, в подвале…
- Что - в подвале?
Ну тут Юльку стало выворачивать снова, Алла придерживала ее, потом помогла умыться, напоила, уложила в постель и принесла из своей комнаты успокоительное.
Спускаясь и поднимаясь по лестнице, она отметила мертвую тишину в доме. Решив, что все спят, перестала думать об этом, дала таблетку дочери и посидела с нею, пока та не заснула.
Потом велела Лешке быть с сестрой и пошла в подвал.
Алла не сразу поняла, что имела в виду Юлька и озиралась, стоя посреди обширного помещения. Она уже совсем собралась уходить, как вдруг возле мусоросжигателя увидела то, что так испугало Юльку: раскинув ноги и уткнувшись носом в бетонный пол, в луже крови лежала Зойка, а рядом с нею валялись осколки фаянсовой миски.
В доме было тихо. Николай и Толик спали на диванах в холле. Свои вечные кобуры с пистолетами они сняли и положили на журнальный столик между диванами. Когда Алла прибежала будить их, они вскочили с ошалевшими лицами и не сразу поняли, что происходит.
Алла не сказала им, в чем дело, а просто поманила за собой, и они, переглянувшись, двинулись за нею к подвалу.
Увидев Зойку, оба окаменели.
Алла незаметно наблюдала за их лицами, и ей показалось искренним выражение растерянности, которое эти лица приобрели.
Мужчины переглянулись и уставились на Аллу.
- Я пришла взять фруктов для детей и увидела.
Николай подошел к телу и стал рассматривать его, стараясь ни к чему не прикасаться…
- Все ясно, - произнес он, наконец, - она упала и наткнулась на кочергу - та ей в глаз вошла. Может быть, выжила, если бы ее сразу нашли, а так истекла кровью.
Толик, не отрываясь смотрел на то, что совсем недавно было девушкой и трясся мелкой дрожью. Увидев это, Николай рявкнул:
- Приди в себя! Что ты, как… - он хотел сказать:"баба", - но осекся при виде ледяного спокойствия Аллы.
- Ее трогать не будем. Буря закончится - вызовем милицию. Я запру подвал и опечатаю.
- Нужно прежде отсюда продукты забрать - овощи, фрукты, консервы. И подумать, как гулять собакам. Придется из холла их выпускать, другого выхода нет.
- Хорошо, вы идите к детям, а мы с Анатолием все перенесем в кухню.
- Я хочу взять еду в комнату - вряд ли мне захочется сегодня спускаться. Да и Юлька плохо себя чувствует, нужно будет ее покормить в спальне.
Выбрав момент, когда Николай и Толик в очередной раз вышли из кухни, она вынула из-под шали осколки миски, подобранные в подвале, и сунула в мусорное ведро, постаравшись зарыть их как можно глубже под очистки овощей.
Потом она набрала корзинку фруктов и кое-какой еды, взяла фляжку с молоком и пару бутылок воды.
Когда в кухню ввалились мужчины с тяжелыми коробками в руках, Алла мыла в раковине виноград и складывала его в корзину.
Поднимаясь по лестнице, на площадке второго этажа она увидел "мотоциклиста", который, как ей показалось, что-то делал с дверью кабинета.
- Что вы тут делаете? - спросила она.
"Мотоциклист" оглянулся и прижал палец к губам, призывая ее к молчанию.
- Идите в комнату к детям и запритесь.
- Почему? Кто вы такой, что даете мне подобные советы? И что вы делали с дверью кабинета?!
На звук ее голоса из кухни выскочил Николай и стал подниматься по лестнице.
- Что случилось, Алла Сергеевна?
- Да, не знаю даже, мне показалось, наверное…
- Что показалось? Что он пытался дверь в кабинет открыть? Это ведь уже во второй раз, верно? Первый раз - помните - когда он детей напугал. Я еще тогда подумал, что дело не в "водички попить"… Ну-ка, в чем дело?
- Ни в чем, вы ошибаетесь. Я шел вниз - сказать, что товарищ мой очнулся, а у меня голова закружилась, вот я к стенке и прислонился, а оказалось, что к двери - чистая случайность.
- Случайность, говоришь… Чтобы такая случайность больше не случилась, я тебя, пожалуй, в твоей комнате запру. Целее будете - и ты, и твой товарищ. С вами, как с людьми, помогают, а ты воровать вздумал? Твое счастье, что буря, а то я бы тебя сию секунду на улицу выкинул бы. Ну-ка, покажи, что это у тебя тут?!
С этими словами Николай стал обыскивать слабо отбивающегося от него "мотоциклиста".
- Вы не имеете права…
- Я? Я - имею. Я здесь за все отвечаю. А вот твои права милиция проверит. Вы посмотрите, Алла Сергеевна, что я у него нашел!
И Николай торжествующе поднял руку с зажатой в ней отверткой.
Алла непонимающе уставилась на нее:
- Зачем вам отвертка?
- Это не моя, не было у меня отвертки! Это он мне свою подсунул!
- И зачем мне это, можешь объяснить?! Так, я объявляю вам с приятелем домашний арест!
С этими словами Николай взял "мотоциклиста" за шиворот и потащил в мансарду.
Алла побрела за ними.
Этот инцидент запутал ее окончательно. Только-только ей начало казаться, что она поймала… или почти поймала некую догадку, как снова все смешалось и нужно было опять распутывать этот бесконечный клубок странных событий, слов и поступков.
Зайдя в комнату детей, она обнаружила, что оба спят - Юлька в своей постели, а Лешка - притулившись в ее ногах.
Алла помогла ему перелечь на другую кровать, сама села в кресло и стала думать, что именно произошло минуту назад и как этот эпизод вписывается в рисунок двух последних дней.
- Так. Не буду торопиться, - думала она. - Что произошло в эти дни?
Первое: я появилась здесь внезапно - никто не ожидал, родители Миши тоже.
Второе: появилась Зойка - я теперь почти уверена, что она не родственница свекрови.
Три: Толик должен был отвезти детей в гости и вернуться сюда. Он нарушил приказ, но Николай спустил ему это нарушение.
Четыре: Толик провел весь день с Зойкой, которую увидел впервые в жизни за час до поездки в город.
Пятое: шторм.
Шестое: мотоциклисты, попавшие в аварию и ехавшие, неизвестно куда.
Седьмое: Зойкино требование открыть кабинет или поискать сейф в спальне.
Восьмое: она, явно, слушалась Николая.
Девятое: рассказ детей о разговоре Миши с отцом.
Десятое: рассказ Николая о романе Зойки и Толика.
Одиннадцатое: гибель Зойки.
Двенадцатое: стычка с "мотоциклистом", отвертка…
Интересно, как совпало появление Зойки и мотоциклистов с началом бури… Случайность, слишком много случайностей. Случайность, что Мише предложили эту подработку, что я решила приехать, что Толик влюбился в Зойку…
Нет, я не с того конца начала.
Допустим, что Зойка родственница, в самом деле.
Допустим, что мотоциклистам было куда ехать по нашему шоссе.
Тогда никаких проблем, кроме одной: кто убил Зойку?
Стоп, почему - "убил"? Может быть, это несчастный случай!
Если это несчастный случай, что ее понесло в подвал? Логичнее было бы предположить, что она зазвала Толика к себе, и они развлекались бы в постели. Но нет, Толик спит в холле и знать не знает, чем занимается его девушка, на которой он собирается жениться.
Все очень странно. Надо бы самой с ним поговорить. Но о чем? Что ему сказать: "Я слышала ваш разговор в подвале?"
Все не годится. Или все-таки, поговорить? Фу, черт, ощущаю себя абсолютной дурой - ни одна мысль в голову не приходит. Выпить коньяку, что ли… Бутылку я в спальне оставила…
Опять раздался стук в дверь - и опять это был Николай.
- Алла Сергеевна, извините, что докучаю. С Толиком плохо: плачет, трясется. Вы бы не поговорили с ним, мягко, по-женски? Может быть, успокоите его.
Алла молча смотрела на него и понимала, что не хочет никуда идти, не хочет никого успокаивать. Хотелось лечь, закрыть глаза и выключить сознание, а проснувшись, забыть все происходящее раз и навсегда. Но она понимала, что отвертеться не получится, а потому, со вздохом, сказала:
- Хорошо. Вы идите, я умоюсь и спущусь.
Умывшись и причесавшись, она написала детям записку, на тот случай, если бы они проснулись до ее возвращения, заперла дверь комнаты и пошла вниз.
Николай и Толик были в холле. Толик уже перестал плакать и сидел, раскачиваясь и сжав голову руками. Николай с беспомощным видом сидел рядом с ним.
Увидев Аллу, он уступил ей место, а сам ушел в кухню.
Алла взяла руку Толика и стала по ней похлопывать, одновременно говоря:
- Толик, ты не стесняйся, поплачь, в этом ничего стыдного нет, но тебе станет легче.
Толик вдруг уткнулся лицом в ее плечо, и она сидела, застыв, боясь его потревожить. Ей и в самом деле, стало его жалко.
Вдруг он поднял лицо и заговорил лихорадочно:
- Дура какая! Приревновала меня к вам, это какой дурой быть нужно, а?! Уже слова доброго ни о ком не скажи - сразу найдется кто-нибудь, кто в любовники запишет. Хоть бы подумала, дура, на черта я вам - нет, зачем нам думать, мы так, одной задницей обойдемся, голову нагружать не будем. Она ведь чего в подвале свалилась? Напилась в стельку - вот бутылка.
И он показал Алле бутылку, которая до сих пор стояла на полу и не была Алле видна. Это была ополовиненная бутылка, из которой Алла днем наливала себе коньяк.
- Но ведь я оставила ее в спальне! - промелькнула мысль, - как же она попала к Зойке?
- Подождите меня, - сказала она Толику и пошла в кухню сообщить Николаю о бутылке.
Тот как раз добавлял воду в рюмку с каплями. В кухне пахло валерьянкой.
- Что такое, вам нехорошо? - спросила она встревожено.
- Нет, это я ему дать хочу. Пусть успокоится и заснет.
- Николай, странная история. Помните, я днем пила коньяк? Бутылку я оставила у себя в спальне, а Толик утверждает, что Зойка из нее напилась коньяку и потому упала в подвале.
- У вас в спальне? Пойдемте - посмотрим. Вы поднимайтесь, я Толику дам капли и приду.
Алла пошла в спальню. Открыв дверь, она не сумела удержать возглас: в комнату невозможно было войти - она была разгромлена. Постель была сброшена с кровати, мебель перевернута, картины сорваны со стен, из шкафов выброшены все вещи - белье и одежда. В комнате, явно, кто-то что-то искал.
На крик Аллы прибежал Николай и застыл ошарашено в дверях.
Алла хотела войти в комнату, но он ее не пустил, сказав:
- Не ходите, затопчете все следы.
Он взял из ее руки ключ и запер дверь. Они пошли, было вниз, но вторично испытали шок: дверь кабинета была исцарапана в районе замка, а ручка изогнута, почти вырвана и висела на одном шурупе…
В совершенном ступоре Алла пошла вниз, сама не зная, зачем. Спустившись, она обнаружила, что Толик лежит с закрытыми глазами на диване. Рядом стояла пустая бутылка, и Алла поняла, что он допил коньяк.
Она хотела уложить Толика поудобнее, но Николай сказал, что сам его уложит и чтобы она шла наверх - он придет поговорить.
На чугунных ногах побрела она вверх по лестнице - уже в который раз за этот сумасшедший день, - и еле преодолела ее, настолько обессилела.
Дети спали. Она села в кресло и стала ждать Николая, уже не думая ни о чем и не делая никаких предположений.
Николай пришел через несколько минут.
- Алла Сергеевна, вам придется спать здесь. Я раскладушку принес и постель - в коридоре оставил.
- Спасибо, Николай.
- Что вы обо всем этом думаете?
- Уже ничего не думаю. Ясно, как бутылка попала к Зойке: она ее во время обыска в комнате обнаружила и прихватила. Ничего не нашла, выпила с досады… Вот только непонятно, что ей в подвале нужно было, зачем она туда отправилась.
- Может быть, за закуской?
- В кухне полон холодильник.
- Да. Странно.
- Я удивилась, что Толик был не с нею, а спал в холле. А теперь мне понятно: он вас отвлекал, пока она обыск делала. Вы чем занимались, пока не заснули?
- В карты играли, - смущенно ответил Николай.
- Вот, точно. Отвлекал он вас.
- Потом мы заснули, а она увидела, что кавалер спит, разозлилась еще больше и напилась. Будить его она не решилась, чтобы и меня не разбудить. Как вы ее нашли?
- Дети захотели фруктов, я пошла в подвал за ними, а она там лежит.
Она четко помнила, что уже говорила это Николаю, и ей показалось, что он ее проверяет.
- Я вам уже это говорила. Вы меня подозреваете в чем-то?
- Что вы, Алла Сергеевна! Конечно, нет. Просто забыл. Когда вы сказали, вспомнил, что да, говорили.
- Ну, хорошо, не обижайтесь. Знаете, давайте спать - поздно уже. Я ужасная хозяйка. Больных не накормила.
- Ничего, я их накормил, - сказал Николай вставая, - не хватало еще, чтобы вы посторонних мужиков обслуживали. Спокойной ночи. Постарайтесь поспать. Если есть снотворное, примите - чтобы заснуть наверняка.
Он пошел к двери, но остановился.
- Вы не задумывались, как Зойка в вашу комнату попала? Дверь была заперта, верно? Где же она ключ взяла?
С этими словами он вышел из комнаты.
Алла впустила в комнату собак, решив, что для безопасности ее и детей лучше, если псы будут спать рядом, и те улеглись возле двери.
Она приготовила себе постель и легла, но заснуть не могла. Снотворное она пить не стала - лежала и думала о том, что не доживет до конца этой идиотской бури, которая за какие-то считанные часы натворила столько гадостей. Скорее бы уже установилась погода и можно было бы вызвать милицию, чтобы она занялась распутыванием того клубка, в который превратилась жизнь в доме.
Потихоньку на нее наползала дрема, когда вдруг раздался звук, мгновенно вырвавший ее из сна.
Собаки обнюхивали дверь, но признаков недовольства не проявляли.
Алла рывком села на постели и прислушалась. Было тихо, только буря была слышна, и Алла легла снова.
Звук раздался опять. Сомнений не было: кто-то пытался открыть дверь в комнату.
Она подошла к двери и спросила:
- Кто там?
- Алла Сергеевна, это я Толик, - раздался за дверью сдавленный голос.
Алла открыла дверь, и Толик, озираясь и пригибаясь, почти вполз в комнату.
- Что с вами? - испуганно спросила Алла.
- Да ничего, это я чтобы тише быть, а то когда идешь, обязательно шумишь, хоть и немного. Алла Сергеевна, я что сказать хотел, ведь Зойка не своей смертью умерла - убили ее.
- Кто?!
- Думаю, Николай.
- Что ты, Толик, с чего ты взял это?
- Они, по-моему, знакомы.
- Почему ты так решил?
- А вы вспомните! Она его слушалась. Со скрипом, но слушалась! И всегда он ее без свидетелей успокаивал… Она его любовница, я уверен… была.
Тут его плечи затряслись, и он уткнулся лицом в ладони.
- Успокойся, успокойся, расскажи, что ты об этом думаешь.
Толик рывком поднялся и заходил по комнате.
- Точно, она была его любовницей и приехала сюда ради него. Как она во двор попала?
- Николай думал, ты впустил, - сказала Алла и тут же прикусила язык: совсем не нужно было Толику знать, что они с Николаем обсуждали зойкино появление.
Но Толик не обратил внимания на ее слова.
- Он ее впустил, он! Некому больше. Вы на пляже были, я машину мыл, а он по усадьбе болтался.
- Он сигнализацию проверял.
- Откуда вы знаете?
Алла на секунду замешкалась, не зная, что ответить, но тут же нашлась:
- А…а…он мне доложил, что с сигнализацией все в порядке.
- Да? С чего это он вам стал докладывать? Здесь он главный, вы - только охраняемый объект.
- Что это ты обо мне, как о вещи!
- Не обижайтесь, это по инструкции.
- По инструкции. На все есть инструкция? На любой случай?
- Думаю, да.
- Николай хоть раз нарушил хоть одну инструкцию?
- Да… нет… вроде, - неуверенным голосом признал Толик. - Он себя правильно вел, вообще-то.
- Так почему ты его в убийстве обвиняешь?