- Я знаю, вы не любите загадок. Но вскоре я смогу объяснить вам все. Помните, я была в отпуске в августе прошлого года?
Да, мистер Колдуэлл не забыл этого обстоятельства.
- Я отправилась в Камберленд, чтобы на месяц забыть о существовании такого места, как Скотленд-Ярд. Как-то я попала в маленькую деревушку. То, что я там увидела, заставило меня убедиться: Дрез ненавидит детей. Когда Питер Дейлиш узнает об этом, он его убьет.
- Дело становится все более таинственным, - пробормотал Колдуэлл, - но боюсь: вы охотитесь за призраками. Болезнь, свойственная всем увлекающимся молодым агентам.
Лесли Моген начала свою карьеру в полиции совсем молоденькой стенотиписткой. Ее отец был очень популярным в полицейском мире человеком. Не раз энергия, острый ум и знание людей помогали Могену распутывать самые темные дела. После его смерти Лесли досталось большое состояние. Но дочь унаследовала от отца способности сыщика и поступила на службу в полицию. Постепенно ей стали поручать более ответственную работу. И вот сейчас она - ассистентка одного из самых влиятельных чиновников Скотленд-Ярда.
- Должен признать, - как-то объявил Колдуэлл начальнику Скотленд-Ярда, - что мисс Лесли великолепно выполняет свои обязанности. Хотя служба в Скотленд-Ярде - совсем не женское дело, Лесли Моген очень быстро соображает. К тому же ей везет.
Лесли отправилась в свою уютную квартирку на Чаринг-Кросс-Род. Она заключила договор найма на несколько лет вперед - еще в то время, когда цены были очень низкими. Квартира была расположена над кинематографом, но район оказался очень удобным.
Когда Лесли начала подыматься к себе по лестнице, сверху ее окликнули.
- Это вы, мисс Моген?
- Да, это я.
Оставив пальто в прихожей, Лесли подошла к поджидавшей ее прислуге.
У широкоплечей, высокой Лукреции Браун, единственной прислуги Лесли, было круглое, гладкое и довольно приятное лицо.
Она с укором обратилась к своей хозяйке:
- Я уж думала было…
К Лесли вернулось ее хорошее расположение духа.
- Вы, как всегда, думали, что меня уже убили и бросили в Темзу, не правда ли?
Лесли присела у камина.
- Вы ужинали, мисс? - поинтересовалась Лукреция спустя минуту.
- Да, я ужинала. - Лесли взглянула на часы. - Я жду гостя. Он придет в половине одиннадцатого. Пожалуйста, не говорите ему, что меня нет и что я вернусь лишь через три недели!
Лукреция нахмурилась.
- Гости не приходят так поздно, мисс Моген. Это один из старых знакомых?
Лесли так и не сумела отучить Лукрецию от любопытства, граничившего с бестактностью. Но верная служанка, знавшая Лесли с детства, имела на это некоторое право.
- Я его знаю? Не мистер Колдуэлл ли это? - настаивала прислуга.
- Нет, этого человека только сегодня выпустили из тюрьмы.
Лукреция закрыла глаза и чуть было не упала в обморок.
- Господи! - прохрипела она, - никогда не думала, что мне придется впускать к вам ночью бывших арестантов! Думаю, не мешает поставить у входной двери полицейского.
- Вы слишком пугливы, Лукреция, - небрежно заметила Лесли.
Лукреция обиженно замолчала.
Часы на церкви Святого Мартина пробили половину одиннадцатого. Внизу позвонили.
- Это он! - возмущенно воскликнула Лукреция, - я впущу его, но снимаю с себя всякую ответственность!
Незнакомец тихо поднялся по лестнице.
- К вам пришел какой-то господин! - громко объявила Лукреция и с шумом захлопнула за собой дверь.
Питер Дейлиш мял в руках шляпу. Он окинул взглядом уютную комнату, и на его лице заиграла легкая улыбка.
Теперь Лесли рассмотрела и его поношенный костюм, и грязные сапоги.
Он будто прочел ее мысли.
- Я ведь уже говорил вам, что выгляжу, как чучело.
Она подвинула стул к огню.
- Садитесь, мистер Дейлиш. Можете курить.
Он снова улыбнулся.
- Я хотел бы закурить, но у меня нет папирос.
Она поспешно выдвинула ящик стола, взяла коробку папирос и предложила ему.
- Спасибо, - он взял папиросу и наморщил лоб.
- Все это так странно, - произнес он.
- Что именно?
- Когда-то я курил эти же папиросы. Я их выписывал из Каира, в Лондоне их нельзя было купить тогда… Видите, мне опять стало жаль себя. Я ненавижу себя за это?
Он с наслаждением закурил.
- Вы уже ужинали? - спросила Лесли.
Он кивнул.
- Как сибарит. В маленьком ресторане на Блекфриэрс-Род. Весь ужин стоил пол шиллинга. Это очень расточительно, но я хотел подкрепиться, прежде чем идти исповедываться перед вами.
- Где вы живете?
- Пока нигде.
Она с удовлетворением заметила, что у него чистые руки с длинными, узкими пальцами.
- Если бы вы были мужчиной, я не пошел бы к вам. Женщина - чиновник Скотленд-Ярда - это нечто новое и оригинальное. Правда, я видел женщин-полицейских на службе. Все они были маленькие, полные, в плоских касках. Говорят, они очень исполнительны.
- Вы не рассердитесь, если я буду говорить с вами совершенно откровенно?
- Напротив, мне это очень приятно.
- У вас, конечно, нет денег? И это значит, что вам придется проводить ночи на улице?
- Я уже привык к этому. Все это даже мило. Но я страшно устал. Днем можно хорошо поспать в запущенных аллеях парков, особенно в теплые дни. А на ночь я нашел местечко в одном садоводстве. Конечно, это не апартаменты для путешествующих молодоженов в отеле "Рид". Прошлую ночь я провел в сарае садоводства вместе с бывшим полковником инфантерии и с адвокатом, который был в одном со мной отделении в Дартмуре.
Лесли взглянула на него.
- Эту ночь вы будете спать спокойно, - решительно заявила она, - а завтра вы купите себе хороший костюм и навестите свою мать.
Он поднял брови и вопросительно взглянул на нее.
- Не думал, что вы так хорошо знаете мои семейные дела. Ну, посудите, зачем мне навещать мою мать, мисс Моген? Покупка нового костюма - только лишняя трата денег. Хорошая одежда не произвела бы на мою мать должного впечатления. Должен вам сказать сразу, что не возьму от вас денег ни под каким предлогом.
- Ваша гордость, конечно, делает вам честь, - саркастически заметила Лесли. - Вот способ, каким мужчины показывают нам, женщинам, свое превосходство! Можно мне задать вам еще один вопрос, мистер Дейлиш? Вы хотите всю свою жизнь провести в трактирах и ночлежках? Хотите кончить жизнь в могиле для бедных?
- Не знаю, зачем вы мне все это говорите. Конечно, я постараюсь найти работу. Возможно, я уеду из Англии…
- Разумеется. Вы захотите отправиться в одну из наших колоний. Нерешительные люди всегда думают, будто энергия появится сама собой, как только они высадятся в Квебеке, Сиднее или где-нибудь в другом месте.
Он не мог не улыбнуться.
Лесли тоже улыбнулась и уже мягче продолжала:
- Теперь я вам расскажу, что я придумала, мистер Дейлиш. Если вы не возьмете у меня денег, это значит, что вы поставили на себе крест и никогда не сумеете заработать столько денет, чтобы вернуть долг. Это значит, что вам хочется остаток жизни спать по ночам в парках…
Она заметила, что последние слова попали в цель. Питер вздрогнул.
- Но вы, конечно же, не согласитесь с таким будущим, - продолжала она. - Вы покинули тюрьму со злобой в душе. Я могу себе представить чувства невинно осужденного человека!
Он странно посмотрел на нее.
- Вы думаете, я был невинно осужден?
- Я в этом уверена… У вас есть какое-нибудь оружие? - после короткой паузы спросила Лесли.
Он громко расхохотался.
- Единственное мое оружие - зубная щетка! Ведь на те деньги, что стоит браунинг, я мог бы прожить две недели!
Лесли вынула из ящика стальную шкатулку с деньгами.
- На письменном столе вы найдете карандаш и бумагу, - заметила она. - Напишите, что обязуетесь уплатить мне двадцать фунтов. Подумайте! Не берите денег, если боитесь, что не сможете вернуть долг. Если считаете, что окончательно опустились, разговор окончен.
Дейлиш медленно поднялся.
- Считаете, меня даже спасать не стоит? Хорошо, я принимаю вызов.
Он написал несколько слов на листке бумаги и подал его Лесли.
- Вот мое долговое обязательство. Дайте мне двадцать фунтов. Отказаться от этик денег было бы глупостью. Я вам очень благодарен.
Лесли протянула ему руку.
- Где вы поселитесь?
- Еще не знаю. Когда найду комнату, я вас извещу. Ради Бога, не заботьтесь обо мне! Зачем вы все это делаете?
- Полиция помогает, где может, - спокойно ответила Лесли, - хотя данный случай интересует лично меня. Вы - часть моего большого эксперимента.
Она переменила тему беседы.
- Очень хотела бы, чтобы вы побрились, мистер Дейлиш. Теперь вы похожи на непризнанного музыкального гения. Это вам совсем не к лицу!
…На улице Питер Дейлиш все еще продолжал улыбаться. Было поздно, и он быстро зашагал по Чаринг-Кросс-Род. Улица была полна автомобилей, развозивших публику из театра: спектакль только что окончился. Неожиданно Дейлиш увидел у одного из автомобилей свою мать. Да, это была она! А седая дама рядом с ней - тетя Анита! Он презрительно засмеялся. Если бы он их встретил раньше, то чувствовал бы себя менее уверенным. Но сейчас он отвернулся, чтобы его не узнали и поспешил дальше. Энергия и жизнерадостность Лесли Моген очень подействовали на него. Он будто напился живой воды.
Эта девушка была не просто красивой. Ее лицо выражало энергию и ум. Когда-то Питеру нравились женщины с мягким, податливым характером, но Лесли была совсем другая. Сильная, решительная, волевая… Но сколько трогательной искренности, доброты и прямоты в ней! Встреча с Лесли Моген будто вернула ему молодость.
Бесчисленные огни города отражались в темной воде Темзы. С моста открывался вид на берега. Вдруг Питер почувствовал какой-то безотчетный страх. Он инстинктивно оглянулся. В десяти шагах от себя он заметил троих мужчин небольшого роста. По их походке Дейлиш узнал в них людей Востока. Они не разговаривали, как друзья, что возвращаются ночью домой. Они молча шли следом за ним.
Мост кончился. Питер спустился по ступенькам на другой берег и оказался посреди плохо освещенной улочки. Отсюда был кратчайший путь на Йорк-Род. Питер хотел поискать там гостиницу. Он еще раз оглянулся. Трое неизвестных все так же молча шли за ним.
В этот миг, когда он подумал было о том, чтобы пропустить незнакомцев вперед, что-то скользнуло по его шее. Он поднял руку, чтобы схватить веревку, но было поздно. Петля затянулась, к нему подскочили две маленькие тени, и через секунду он уже лежал на земле, борясь за свою жизнь.
Дейлиш задыхался, хрипел, кровь резкими толчками приливала к голове. Невероятным усилием воли он попытался высвободить шею и потерял сознание. Через некоторое время, показавшееся Питеру вечностью, он почувствовал, что его кто-то поднял и прислонил к стене. Яркий свет ударил ему в глаза.
Дейлиш невольно дотронулся до шеи, где еще остался след от веревки.
- Что здесь произошло? - спросил хриплый голос.
Дейлиш увидел перед собой полицейского.
- Как вы себя теперь чувствуете? Если хотите, я могу отправить вас в госпиталь, - сказал его спаситель.
Питер поднялся, дрожа всем телом.
- Теперь уже лучше, - неуверенно произнес он, - кто они такие?
- Не знаю. В начале улицы они прошли мимо меня. Какие-то странные маленькие люди с плоскими носами и обезьяньими лицами. Я заметил, что они вас преследовали, и пошел за ними. Мне кажется, я вас спас, молодой человек.
- Да, вы спасли мне жизнь.
- И как быстро они исчезли! Я никогда не видел, чтобы люди так бежали. Вы повздорили с ними?
- Нет, я их никогда не видел.
- Гм! Странно, - удивился полицейский. Хотел бы я выяснить, кто они! Говорили на каком-то непонятном наречии… Я не мог ничего разобрать. Запомнил одно или два слова - Оранг, Пандер или Бандер.
- Оранг Банга? - быстро спросил Питер и тихо свистнул.
- Значит, вы их все-таки знаете?
- Нет, но, кажется, я догадался, какой они национальности. Вероятно, это были яванцы…
- Куда вы теперь пойдете?
- Попробую поискать ночлег.
Питер был еще очень слаб, и полицейский вынужден был поддерживать его за локоть.
- Я видел где-то поблизости записку на окне дома. Там сдается комната, - заметил полицейский.
Он осветил карманным фонарем окна нескольких домов.
- Я не ошибся. Это здесь!
Питер медленно подошел к окну. Свет фонаря падал на прикрепленную к нему записку, где сообщалось:
"Здесь сдается комната приличному молодому человеку".
- Хотите поселиться тут?
Питер кивнул головой. Полицейский тихо постучал. Через некоторое время послышались тяжелые шаги.
- Кто там? - спросили за дверью.
- Не бойтесь, - отозвался спаситель Питера, - я полицейский. Со мной молодой человек, который ищет комнату.
- Думаю, теперь не время искать комнату, - произнес женский голос.
- Ах, это вы, миссис Инглеторн? - удивился полицейский.
- Да, это я, - раздраженно ответила женщина. - Вы, полицейские, меня знаете. Вы доставили мне достаточно неприятностей, арестовав моего бедного, невинного мужа и моего симпатичного жильца!
Дверь отворилась. Хозяйка внимательно осмотрела Питера при свете фонарика. Это была толстая низенькая женщина с красным одутловатым лицом, грубым ртом и маленькими, сощуренными глазками.
- Я не могу принять вас, если у вас нет денег. Я уже раз попалась, - заявила она.
Питер вытащил из кармана деньги.
- Ну, ладно, входите, - нехотя согласилась толстуха.
Питер поблагодарил полицейского за помощь и последовал за женщиной.
Она повела его по длинному грязному коридору. Потом, при свете маленькой керосиновой лампочки, повела его наверх.
- Вот комната, - сообщила миссис Инглеторн.
Окно комнаты выходило на улицу. Питер удивился, найдя комнату в довольно приличном состоянии.
- Эту комнату обставил мой последний жилец, - объявила хозяйка. - Он был милым и любезным молодым человеком.
- Он съехал?
Она искоса, недоверчиво посмотрела на него.
- Ему вкатили пять лет за кражу! А моему мужу, честнейшему человеку, придется отсидеть семь лет!
- Странное совпадение, - подумал Питер Дейлиш, - возможно, человек, чью комнату я теперь займу, сядет в Дартмуре в мою камеру.
Миссис Инглеторн попросила задаток, достала из комода две чистых простыни и застелила кровать. После ее ухода Питер разделся и с наслаждением вытянулся на мягкой постели. Но несмотря на усталость, он не мог уснуть.
Наконец часа через два он задремал.
Чей-то слабый крик разбудил его. Питер вскочил и прислушался. Он понял, что это был голос ребенка.
- Я хочу к моему папе! Я хочу к папе! - кричал ребенок.
В ответ послышался сонный голос миссис Инглеторн:
- Заткни глотку, а то я тебе сломаю шею!
Когда все утихло, Питер снова лег. Но заснул он лишь под утро. Утром он уже писал письмо девушке, возродившей его к жизни.
"Многоуважаемая мисс Моген!
Я нашел себе комнату. Район не из лучших, но комната недурна. Хозяйка - отвратительная женщина. Кроме меня в доме еще шестеро детей; младшему - несколько месяцев, старшей девочке - восемь лет. Из этого я заключаю, что, несмотря на все недостатки хозяйки (она изрядно выпивает, лицо ее красно, как испанский перец), миссис Инглеторн недурно послужила отечеству. Я куплю себе новый костюм и надеюсь через пару дней доложить вам, что мои дела поправляются…"
"Дело Питера Дейлиша" занимало Лесли днем, и ночью. Лесли Моген была очень способным сыщиком. Она в свое время помогла Колдуэллу выяснить обстоятельства убийства в Кентском туннеле. В деле ей тогда показалась подозрительной одна деталь: главный свидетель знал так много о трагедии, будто сам был в ней замешан. К тому же она нашла следы вечных чернил на серебряной монете, обнаруженной при обыске в кармане одного из арестантов. На этом маленьком пятнышке Лесли построила целую теорию, повлекшую за собой арест целой шайки. Мало того - была найдена машина, при помощи которой преступники наводнили всю Европу поддельными тысячефранковыми банкнотами.
Теперь мисс Моген снова построила теорию. Правда, на шатком фундаменте - на томике стихов, найденном ею в маленьком имении в Кемберленде. То была тоненькая книжка стихов Елизаветы Браунинг. На первой странице чьей-то рукою было написано восьмистишие. Она перечитывала его много раз:
Помнишь ли ты
Черную майскую ночь
В вышине у Гаррлау Копс, -
Сердце моего сердца?
Твои глаза сияли,
Нектаром богов был твой подарок,
Радостью был поцелуй твой
И мрачным отчаяньем…
Писавший эти строки, конечно же, не был поэтом. Лесли отложила книгу, подошла к письменному столу, села, оперев подбородок на руки, и задумалась. На столе лежали папиросы, так понравившиеся Дейлишу. Она обыскала весь Лондон и нашла этот сорт лишь в Скотленд-Ярде. Их выписывал сам начальник, служивший когда-то в Египте офицером.
Лесли закрыла коробку, решив отдать ее Питеру Дейлишу. Уже совсем стемнело, когда Лукреция подала чай.
- Вы будете выходить сегодня, мисс? - Если да - возьмите, по крайней мере, меня с собой, - решительно заявила Лукреция. - Вчера я видела целую компанию, выходившую из автомобиля - среди них были дамы! О, ужас! Я с легкостью могла бы уложить весь их туалет в мою маленькую сумочку. Какое бесстыдство!
Лесли рассмеялась.
- Поймите, наконец, Лукреция, что всякая дама, одеваясь к балу, считает себя лишь тогда хорошо одетой, когда она достаточно раздета.
Лукреция вздохнула.
- Да, женщины нынче не такие, как раньше!
Лесли чувствовала себя как полководец накануне битвы. Нужно зайти еще раз к леди Райтем и без обиняков поговорить с ней. Джен Райтем так и не выполнила своей угрозы - не пожаловалась в Скотленд-Ярд. Лесли еще не знала о ночном приключении Дейлиша. Знай она об этом - она тотчас же отправилась бы на Берклей-стрит.
Лесли вошла в спальню, чтобы переодеться. Она выбрала прозрачное кружевное платье и элегантные бальные туфли. Потом накинула шубу и послала Лукрецию за автомобилем.
В четверть восьмого она позвонила в дверь дома №377 на Берклей-стрит. Лакей открыл двери.
- Миледи ждет вас? - осведомился он.
- Нет, миледи не ждет ее!
Лесли удивленно оглянулась, услышав хриплый голос Дреза. Его обычно бледное лицо было красным, волосы растрепаны, крахмальная сорочка покрыта пятнами. Он был пьян.
- Убирайтесь! - хрипло крикнул он, - убирайтесь, вы нам не нужны!
С угрожающим видом он приближался, но Лесли не пошевельнулась.
- Разве вы не слышали? Можете убираться, шпионки нам не нужны! - сдавленно крикнул он.
Не успел он поднять руку, как Лесли тихо произнесла какое-то слово. Большая, мясистая рука опустилась, и кровь отхлынула от лица Дреза.
Взглянув наверх, Лесли Моген заметила на площадке лестницы стройную фигуру леди Райтем.