Савченко молчал. Не видя реакцию опера, замолчал и адвокат. Все смотрели на Савченко. Он вздохнул и полез в карман за сигаретами.
- Я закурю. Никто же не возражает?
Никто не возражал. Савченко закурил, принес из углу импровизированную пепельницу, вырезанную из пивной банки. Снова уселся за стол.
- Ладно, погорячился. Прошу прощения. Хорошо?
- Надеюсь, вы будете себя в руках держать, а то разговора не получится, - проворчал адвокат.
- О, конечно. Сейчас вот видите, закурил и успокоился. Нервы, знаете ли. А если мне налить водяры, я вообще спокойный как Будда стану. Вы же знаете, мы - менты - те еще маргиналы. В общем, проехали с тем, как Самохин ушел. Допустим, так и было. Спасибо, что сказали.
- Рад помочь, - воспрял духом Щегольков.
- Только у меня еще пара вопросов. Если вы не против.
- Конечно. Чем смогу.
- Итак, Самохин вам звонил в воскресенье в семь вечера?
- Да, я же сказал.
- На специальную сим-карту, которой вы пользовались для связи с ним? На ту, ни на кого не зарегистрированную?
- Все так.
- Но сейчас у вас другая сим-карта, да? А та сим-карта где? На которую Самохин в семь вечера звонил вам, в последний раз?
- Я ее… - Щегольков на миг растерялся. - Ну, странный вопрос. Выбросил я ее. Когда узнал что Самохин… что он пропал.
- Мой клиент не причастен к этому, но он не хотел, чтобы полиция вышла на его заведение, - пояснил адвокат. - Все логично.
- Логично, и даже очень. Мне непонятно только одно. - Савченко выпустил дым. - Когда мы нашли машину Самохина, то первым делом пробили его звонки. И знаете, что? Оказалось, что вы избавились от сим-карты ночью. За несколько часов до того, как вообще стало известно о пропаже Самохина. Вопрос: как так вышло?
Лицо Щеголькова окаменело. Положение спас адвокат.
- Ничего подобного! Ничего подобного! Мой клиент отключает телефон после работы, чтобы нормально выспаться! Только и всего! Что опять за намеки такие? - он вскочил. - Господин следователь, давайте-ка мы будем закругляться. Не получается у нас разговора с уголовным розыском. Может, с другим сотрудником и вышло бы что-то, но…
Пока адвокат поражал всех своим праведным гневом, Савченко не сводил глаз с Щеголькова. И увидел на его лице все, что нужно.
Это был затаенный, но глубокий, почти животный Страх.
***
- …Один из лучших сотрудников полиции. Образцовый страж порядка. Такой, каким и должен быть настоящий полицейский. - генерал покивал сам себе, словно соглашаясь, и осмотрел сидящих в конференц-зале репортеров. - Когда капитан Борис Самохин пропал, мы все до последнего надеялись, что он жив, что все в порядке. Но случилось худшее. И я, пользуясь случаем, хочу ответственно заявить следующее. Я хочу, чтобы все меня очень внимательно услышали. Речь идет не просто о преступлении. Это вызов всей системе правосудия. Вызов полиции в целом. Мы найдем и накажем тех, кто совершил это преступление. Никто не останется безнаказанным. Преступник должен знать, что он ответит по всей строгости закона, если…
- Бла-бла-бла, - Савченко поморщился и выключил телевизор, по которому в новостях крутили сюжет с фрагментами пресс-конференции начальника УВД. - Сколько можно, вашу мать.
Туров игрался с резиновым кистевым эспандером. Старая привычка - эспандер он купил, чтобы разрабатывать руку после перелома много лет назад.
- Это его работа.
- Когда мне начнут платить за монологи? Я могу задвинуть не хуже. Даже лучше. Его спич пронизан штампами и шаблонами, словно у наших отцов-командиров специальная брошюра есть: "Сто штампов для составления речи на любую вообще тему", тираж 100 тысяч экземпляров. А вот я могу преподнести и подать ситуацию ярко, красочно и неординарно.
Туров не отреагировал. Савченко вздохнул, приоткрыл окно кабинета и закурил. Минувшей ночью они практически не спали. Савченко смог прикорнуть часа полтора, не больше, только под утро. Но самое противное было в том, что вся вчерашняя работа ничего им не принесла.
А может, так только казалось.
- Следак звонил, - сказал Савченко.
Туров невесело хмыкнул.
- Отпустили?
- Угу. Под подписку.
- Значит, соскочит.
- БЭП на него материал завел, но там вряд ли до реального срока дойдет. Максимум условка. А скорее всего штраф. Правосудие, б… дь.
В кабинет вошли Сечин и Матвеев. Сечин сразу полез в холодильник за едой.
- Кто что жрать будет?
- Что вскрытие? - спросил Туров.
Матвеев отмахнулся.
- Да ничего. Погиб от огнестрела. В грудь, почти в упор, пороховые газы.
- Пуля?
- 9 миллиметров, скорее всего ПМ. Застряла в позвоночнике. Пригодная для экспертизы, но в пулегильзотеке совпадений никаких. Ствол был чистый.
- Мясо или рыбу? - настаивал Сечин. - Коль, ты что будешь?
- Та семга сегодня есть?
- Не, в магазине всю раскупили.
- Вот суки. Тогда плевать.
Матвеев подсел к Турову, который хмуро поигрывал карандашом, сидя над ворохом бумаг.
- Что-нибудь родил?
- Пишу план мероприятий, - нехотя отозвался Туров. - Но этот план даже самому не нравится. Отписка из серии "от… бись". Усилить работу с агентурой, провести рейды, отработать версии…
- А нормальные идеи есть?
- Нормальную идею следак отпустил, - проворчал Савченко. - Цыган прописал?
- В смысле?
- По цыганам будем отрабатывать?
- Как? - удивился Туров. - Переть на подполковника, который их крышует?
Савченко не ответил. Но кое-какие мысли на этот счет у него имелись.
Зазвонил рабочий телефон. Сечин, пытаясь управиться с контейнерами с едой, оказался ближе всех.
- Сечин, слушаю. Да, заказывали. Есть новости? - он покосился на Турова. - Понял, сейчас передам. - Сечин бросил трубку. - Сань, прослушка ожила.
***
Несмотря на время - три часа, будний день - в парке было много народу. Кто-то выгуливал собаку, кто-то просто бродил по аллеям. Молодые мамы с колясками, пара выпивох с пивом на одной из дальних лавочек. Типичная картина. Но помимо простых горожан в парке были и другие люди. Именно к ним Савченко и направлялся.
Бегунка-разведчика он срисовал еще у входа в парк. Тот тыкал кнопки мобильника и при появлении Савченко насторожился. Бегунок не знал опера, но безошибочно определил в нем мента.
- Вольно, - хмыкнул Савченко. - Филя здесь?
- Чего?
- Базар есть. Филя на месте?
Бегунок поколебался.
- Около фонтана.
Савченко направился вглубь парка, зная, что бегунок тут же бросился звонить и докладывать о появлении чужака.
Филя жевал чипсы, развалившись на одной из скамеек напротив фонтана. Когда появился Савченко, двое его бегунков отошли в сторону, внимательно и с недобрым подозрением косясь на опера.
- Здорова, Филя.
- Здрасте.
- Помнишь меня?
- Было дело, - с неохотой признал Филя. - Давно… Чипсы?
- Спасибо, я уже траванулся с утра. - Савченко опустился на скамью, достал сигареты, закурил. - Как бизнес?
- Какой бизнес?
Савченко усмехнулся.
- Я без микрофона.
- Все равно. Не понимаю, о чем вы.
- Новости смотришь?
- Иногда. Мне больше клипы нравятся.
- Да, мне тоже, особенно, если там девки голые, - согласился Савченко. - Менту убили. Капитан Самохин, участковый. Слышал про такое?
Филя настороженно кивнул.
- Базарил кто-то где-то. А что?
- Знал его?
Филя забеспокоился.
- Что значит знал? Может, как-то и видел.
- Филя, я в курсе, что тебя цыгане плющат и теснят.
- Какие цыгане?
- Твою мать, я не из отдела наркотиков, - поморщился Савченко. - Если бы мне нужно было до тебя дожариться, я бы сюда приперся не один, а как батька-Черномор, с тридцати тремя богатырями с дубинками. И ты сейчас нюхал бы асфальт, валяясь в наручниках, а не жевал эту хрень в пакете, при производстве которой не пострадала ни одна картофелина. Я хочу просто поговорить. Мы побазарим, разойдемся и будем жить долго и счастливо. Вкурил?
Филя затолкал в рот охапку чипсов. Осторожно кивнул.
- Хорошо. Филя, что у тебя с цыганами?
- У меня ничего. Пока.
- Теснят?
- Они как тараканы весь курмыш вокруг парка под себя подтянули, - нехотя откликнулся Филя. - Пару моих пацанчиков отловили и рыло начистили. После этого траблы конечно кое-какие возникли. Часть пацанов разбежалась. Но вообще - пока живем.
- Этот Самохин, он пер на цыган. Почему? Ты ему платил?
Филя едва не поперхнулся. Похихикал, потешаясь над идеей Савченко.
- Ага, каждое пятое число передо мной на кортах ползал, денег выпрашивал. - Но затем вдруг посерьезнел. - Все между нами?
- Лады.
- Этот мент пытался на них наехать, - сказал Филя. - Накрыл одну их точку, разогнал их барыг около мини-рынка на Латвийской. Но не только он.
- В смысле?
- Местные менты тоже цыган недавно плющили. ППСники. Один мой пацанчик сам видел, как они прямо на улице толпу цыган на землю положили и шмон устроили. Ну, типа такой показательный. Жесткий. Типа сигнал, понимаете?
Савченко понимал.
- А потом?
- А потом все. Стихло. Все менты резко потеряли интерес к цыганам. И ППСники, и этот ваш участковый. - Филя затолкал в рот очередную порцию ципсов. - А знаете, что самое прикольное?
- Ты мне скажи.
- Самое прикольное, что как раз после этих наездов цыгане оборзели конкретно. Раньше они не возникали, никуда не лезли. А потом сразу начали моих пацанов плющить. Как будто… как будто посчитали, что им теперь можно все. - Филя помолчал. - И их больше никто не трогал. Ни разу. Понимаете?
Савченко, нахмурившись, кивнул.
- Кажется, да.
***
- Петя, ты?
- Привет. - голос Одарича из динамиков наушников звучал басовито и вальяжно. - Как дела?
- Да ничего, - судя по голосу собеседницы Одарича, она не горела желанием с ним общаться. - Слушай, мне сейчас некогда, пары скоро…
- Да не вопрос. Катюх, вечером что делаешь?
- Ну… Вообще мы в кино с подружкой собирались…
- Я тачку купил, - хвастливо поведал Одарич. - Почти нулевую.
Туров удивленно вскинул брови, поправляя наушники, и покосился на девушку в погонах лейтенанта - сотрудницу подразделения, занимавшегося прослушкой. Та дежурно улыбнулась в ответ и отвернулась.
- Да ты что? - голос Кати заметно потеплел. - Какую?
- "Тойота". "Камри", прикинь? Два с половиной года ей всего, на гарантии еще.
- Ну ты даешь. Где денег взял? - в голосе Кати уже звучали игривые нотки. - Ты же недавно только жаловался, что денег нет.
- Накопил, - хвастливо отозвался Одарич. - Мужик не мужик, если проблему с деньгами решить не может, правильно? А, Катюх, я че звоню. Нет желания сегодня пересечься? Хочу тачку обмыть.
Про кино с подружкой Катя уже забыла.
- Обмыть? Дома или как?
- Дома несерьезно, ты чего. В кабаке каком-нибудь зависнем. Хорошую тачилу надо и обмывать хорошо, да же, Катюх? Ну так что?
- А ты много народу планируешь?
- Ну, я, ты, да еще один пацанчик, наверное. Ты его не знаешь, кореш мой. Прикольный пацан. Можешь кстати и подружку захватить. Вместе зависнем. Я угощаю, фиг ли.
- Тачка, обмыть, угощаю… Ты банк что ли ограбил? - голос Кати игриво журчал. Одарич в ответ важно похихикал:
- Ага, типа того. Ну так что?
- В принципе, можно… Где?
Туров замахал рукой, жестами показывая девушке, что ему нужна ручка и бумажка.
***
Кафе "Вояж" располагалось на пятачке на пересечении двух улиц, позади крупного универсама. У кафе была собственная парковка, на которой к моменту приезда оперов уже ютилась парочка автомобилей.
Засаду организовали по всем правилам. Сечин и Матвеев засели в машине через дорогу от "Вояжа". А вот Савченко и Туров заняли столик у окна. Туров заказал себе сок, но Савченко не стал мелочиться и попросил пива. Когда Туров попытался протестовать, Савченко отрезал:
- Конечно, не стоит. Зачем? А можно вообще знаешь как поступить? Я могу взять себе кофе, купить газету и сделать вид, что читаю ее. А в центре газеты проделать пальцем такую дырочку, чтобы через нее можно было наблюдать за клиентом. Как в детских фильмах про шпионов, ну ты видел. Шикарно будет! Но если мы все-таки не совсем придурки и хотим взять пацана нормально, а не везти потом к врачу, где тот будет откачивать его после истерики от приступа дикого ржача с неконтролируемым мочеиспусканием, то имей в виду, что вечером - а сейчас восемь часов вечера - люди в кабаках пьют пиво. Или водку. Или хотя бы винище. Но не лимонад, чай или минералку. Это элементарная, б… дь, конспирация.
Туров картинно зевнул.
- Прости, я задремал. Ты сейчас ничего не говорил?
Савченко ухмыльнулся, но промолчал.
В кафе вошли две девицы. Осмотрелись, словно кого-то искали глазами. Затем одна покачала головой, показывая, что здесь нет того, кого они ищут. После чего девицы заняли один из столиков в конце зала.
- Кажется, наши, - бросил Туров.
- Симпотные. Жалко, что обломать их придется с вечеринкой.
- Можно им потом в качестве компенсации Матвеева одолжить, он у нас тот еще бабник, - хмыкнул Туров.
Он посмотрел в окно. Через дорогу виднелась машина оперов. Туров даже разглядел Сечина, тот что-то жевал и говорил, эмоционально жестикулируя.
Их задачей было засечь "тойоту-камри" и после того, как Одарич с приятелем скроется в кафе, подъехать к "Вояжу". Когда опера войдут внутрь, вчетвером можно будет смело брать клиента.
- Пойду покурю, - вздохнул Савченко. Он захватил опустевшую уже кружку и, поставив ее на стойку, бросил бармену: - Мне еще одну налей. Только пены поменьше.
Туров скосил взгляд на девушек. Одна из них - очевидно, Катя - набирала на сотовом чей-то номер. Очевидно, Одарича. До Турова донесся ее голос: "Ну вы где там? Мы уже внутри. А? Когда?".
Выйдя из кафе, Савченко закурил. Начинало темнеть, опускалась прохлада, и опер ощутил дуновение ветерка. От пива его разморило, хотелось сидеть и ничего не делать.
В этот момент с улицы к кафе повернула серебристая "Тойота-камри" с транзитными номерами.
- Твою мать, - пробормотал Савченко, мгновенно трезвея.
"Тойота" замерла на парковке в десятке метров от дверей кафе. Внутри сидели двое. Водитель был ближе, Савченко узнал его по фото - это был Одарич. А второй…
Здесь было главное изумление.
Потому что, когда оба пассажира вышли из машины, Савченко вдруг увидел, что вторым был Игнат.
Посетитель "Вегаса", благодаря которому они вчера попали в этот клуб.
Игнат что-то весело рассказывал Одаричу. Савченко замешкался, но тут же взял себя в руки: достал телефон и. делая вид, что куда-то звонит, отвернулся. На самом деле он вбивал СМС. Одарич нажал кнопку сигнализации на брелоке - "Тойота" в ответ пискнула, вставая на охрану - и вдвоем с Игнатом направился к дверям. Когда они проходили мимо Савченко, опер услышал голос Игната:
- Надо было тоже мотор покупать, б… Я-то свои почти все в автоматы спустил. А ты молоток.
- Ясен хрен, надо вкладываться, так пробухаешь все - и какой прикол?…
Они вошли. Савченко закончил писать СМС. Это было короткое "Палево. Сюда!". Савченко отправил его на сотовый Сечина и также шагнул к дверям кафе.
Когда Одарич и Игнат вошли, Туров уже был готов к повороту - он увидел гостей в окно. Склонив голову, он почесывал лоб, закрывая тем самым лицо от посторонних взглядов. А сам исподлобья косился на парочку.
Одарич и Игнат подошли к девушкам. Улыбаясь, принялись здороваться, представлять своих спутников. Оба сели. Операм повезло - Одарич оказался к ним полубоком, а Игнат и вовсе спиной.
Вернулся Савченко, быстро подсел к Турову.
- Неожиданно, - шепнул Туров. - Как тесен наш мир.
- Мир сволочь и скотина, я всегда говорил.
Игнат встал и направился к стойке, оказавшись буквально в паре метров от столика оперов.
- Так, нам, наверное, четыре пива. Давайте два вот этих и еще два разливных. А на закуску у вас что есть?…
- Все. Рыба, орешки, чипсы.
- Орешки какие?…
Пока Игнату наливали выпивку, он осматривался. И оцепенел, когда его глаза наткнулись на оперов. Парень мгновенно узнал их. Туров, сверля его лютым взглядом, еле заметно приложил палец к губам - "Тихо". Бледнея, Игнат сглотнул и отвернулся.
Расплатившись, он взял две кружки и двинулся к столику. Руки Игната заметно тряслись, пиво штормило в кружках и так и норовило пролиться. Не без труда он опустил кружки на столик, что-то сказал девушкам с натянутой улыбкой. Вернулся к стойке. Забирая две бутылки для дам, снова со страхом и паникой покосился на оперов. Туров, продолжая сверлить его таким взглядом, от которого кровь стынет в жилах, покачал головой - "Не смей".
Игнат доставил бутылки к столику, после чего нетвердой походкой направился в туалет. Когда он скрылся за дверью, Савченко пробормотал:
- Зачем он туда пошел? Почему сейчас?
- Может, допер.
- Не нравится мне это. Где двое из ларца, б… дь?
- Рядом. Туров глянул в окно. Машина оперов как раз заезжала на парковку. - Спокойно. Сидим и отдыхаем.
Одарич сунул руку в карман, достал сотовый. Ему кто-то звонил. Одарич ответил на звонок, но опера не слышали, что и кому он говорил. Разговор был очень короткий - Одарич сунул трубку в карман. По его лицу пробежала тень, но после он улыбнулся девицам:
- Девчонки, я сейчас. Забыл кое-что в тачке.
Когда он встал и направился к дверям, Савченко не сводил с него глаз. И заметил, как напряжено его лицо. Одарич шел, буквально заставляя себя не бежать, а его глаза испуганно бегали по залу, кого-то выискивая.
- Сортирная сука, он нас сдал! - еле слышно, но яростно прошипел Савченко и поднялся.
Одарич заметил это боковым зрением - и в ту же секунду понял все. Сорвавшись с места, он вылетел из кафе.
И на полной скорости набежал на Сечина и Матвеева. Одарич толкнул Сечина со всей силы, и тот грохнулся на металлическую урну. Матвеев рявкнул, выхватывая ствол:
- На землю! Полиция! Лег на…!
Одарич с размаху врезал ему локтем в лицо - и со всех ног метнулся к машине.
Девицы вскочили. Увидев пистолеты в руках Савченко и Турова, которые бросились на выход, они оглушительно завизжали.
Когда опера выскочили, Матвеев стоял на коленях, зажимая ладонями окровавленное лицо, а Сечин с громкими проклятиями пытался встать на ноги. Савченко рванул к "Тойоте". Одарич оказался молниеносным парнем - когда Савченко оказался около машины, тот успел прыгнуть за руль и заблокировать все двери.
- Открыл, быстро! - ревел Савченко, тыча стволом в окно водительской дверцы. - Полиция! Открыл, сказал, ну! Стрелять буду!
Савченко что есть сил долбанул основанием левого кулака по стеклу. Но Одарича это не остановило: он дернул рукой, поворачивая ключ в замке зажигания, и двигатель "Тойоты" взвыл.