Лейтенант Гэндл пытался дать понять Гарри, что он не против отпустить Чанга на свободу, если это поможет его дочери благополучно вернуться домой. Так или иначе в понедельник окружной прокурор будет проинформирован о том, что доказательства в поддержку обвинения в убийстве практически отсутствуют, и Чанг будет освобожден.
- Спасибо, вы хороший человек, лейтенант.
- Но, сами понимаете, я ничего такого не говорил.
- Надеюсь, что до этого не дойдет, но благодарю за ваше отношение. Кроме того, горькая правда состоит в том, что нам все равно придется отпустить этого типа на все четыре стороны, если только не нароем чего-нибудь за выходные либо в ходе обысков.
Босх вспомнил свое обещание, данное Терри Сопп, - прислать ей копию дактилоскопической карты Чанга. Она понадобится для проведения аналитического сопоставления, если новый метод выявления отпечатков даст положительный результат. Он попросил Гэндла проследить, чтобы Феррас или Чу передали ей карту. Лейтенант пообещал, что присмотрит за этим. Он вернул Босху распечатку видеокадра и, как всегда, попросил оставаться на связи. Потом удалился в свой кабинет.
Босх положил распечатку на стол и надел очки. Достав из ящика стола лупу, он принялся заново изучать каждый квадратный дюйм изображения в надежде обнаружить какую-нибудь ранее не замеченную, но потенциально ценную мелочь. Шла уже десятая минута этого безрезультатного занятия, когда зазвонил его сотовый. Это был Феррас, пока ничего не знавший о похищении дочери Босха.
- Гарри, дело готово! Мы получили санкцию на обыск телефона, дорожной сумки и машины.
- Игнасио, ты просто гений бумаготворчества! Как всегда, на высоте!
И это не было пустой похвалой. За те три года, что они проработали в паре, ни одно из состряпанных Феррасом ходатайств об ордере на обыск не было отвергнуто судьей за недостаточностью улик. Может, теперь его, мягко говоря, и не привлекала работа на улице, но отнюдь не пугали коридоры судебного ведомства. Он как будто всегда точно знал, что именно следует включить в заявку на ордер, а от чего лучше воздержаться.
- Спасибо, Гарри.
- Ты там закончил?
- Да, сейчас еду обратно.
- Почему бы тебе не завернуть в служебный полицейский гараж и сразу не заняться этим? А у меня тут его телефон и сумка. Я сейчас ими тоже займусь, пока Чу оформляет арест Чанга.
Феррас замялся в нерешительности. Ему казалось, что если он отправится в гараж и займется обыском "мустанга" Чанга, то это ослабит его корпоративную связь с отделом.
- Мм… Гарри? Тебе не кажется, что лучше мне заняться телефоном? Я хочу сказать, ты ведь только месяц как приобрел свой первый многофункциональный мобильник.
- Думаю, я с ним разберусь.
- Ты уверен?
- Да, вполне. К тому же эта штука у меня здесь, под рукой. Ты давай двигай в гараж. Проследи, чтобы они там проверили дверные панели и воздушный фильтр. У меня когда-то был "мустанг" - там в фильтре можно спрятать пистолет сорок пятого калибра.
"Они там" относилось к персоналу гаража. Ведь именно им придется разбирать по кусочкам автомобиль Чанга, тогда как Феррас будет только надзирать за обыском.
- Ладно, - согласился Феррас.
- Вот и прекрасно, - подытожил Босх. - Позвони мне, если наткнетесь на золотую жилу.
Он дал отбой. Гарри решил пока не сообщать Феррасу о бедственном положении своей дочери. У Ферраса у самого было трое маленьких детей, и напоминание о том, насколько, в сущности, уязвим в этой ситуации и он сам, не будет способствовать его успешной работе. А Босху как раз требовалось, чтобы Феррас показал все, на что он способен.
Гарри оттолкнулся от письменного стола и, развернувшись на вертящемся стуле, уставился на стоящую у задней стены большую дорожную сумку Чанга. Под золотой жилой подразумевалось обнаружение орудия убийства среди вещей подозреваемого. Босх понимал, что, коль скоро Чанг собирался на самолет, никаких золотых жил в сумке не окажется. Если он не избавился от пистолета, из которого убил Джона Ли, искать надо скорее всего в машине либо в квартире. При отсутствии каких-либо результатов об этой важной улике можно будет просто забыть.
Но не исключено тем не менее, что обыск сумки даст весьма ценную информацию и какие-то вещественные доказательства: например, запекшуюся каплю крови жертвы на манжете рубашки. Везение нельзя сбрасывать со счетов. Однако Босх все же снова повернулся к столу и решил в первую очередь заняться телефоном. Он был согласен и на золото в более современной - оцифрованной форме.
21
Босху понадобилось менее пяти минут, чтобы убедиться, что сотовый телефон Бо-Джинг Чанга не принесет большой пользы расследованию. Он легко нашел список вызовов, содержащий лишь два последних его звонка, оба на бесплатные номера типа "горячих линий", начинающиеся с числа 800, да еще один входящий вызов. Все три были сделаны или получены этим утром. Помимо этого, никаких других записей не было. Данные обо всех предыдущих звонках были начисто стерты.
Босх где-то слышал, что цифровая память вечна. Он знал, что тщательно проведенная криминалистическая экспертиза телефона могла с большой долей вероятности восстановить стертые данные, однако скорых результатов обработка мобильника не сулила. Босх набрал выявленные номера и выяснил, что они принадлежат фирме по прокату автомобилей "Херц кар рентал" и авиакомпании "Катэй эйрлайнз". Чанг, вероятно, выверял свой будущий маршрут, предусматривавший совершение автопробега от Сиэтла до Ванкувера с последующим отлетом в Гонконг. Босх также проверил номер входящего звонка и узнал, что вызов поступил от фирмы "Цин моторс", то есть с места работы Чанга. Поскольку содержание разговора было неизвестно, номер определенно можно было добавить к списку улик либо к важной информации по делу.
Но Босх-то рассчитывал "выжать" из этого мобильника не столько дополнительные улики против Чанга, сколько хотя бы косвенное указание на то, куда именно в Гонконге он направлялся, что, несомненно, помогло бы найти Мэделин. Постигшее его разочарование воспринималось болезненно. Гарри чувствовал, что ему необходимо постоянно занимать чем-то свою голову, чтобы не дать отчаянию завладеть им. Он положил телефон в пакет для вещдоков и расчистил стол для пресловутой дорожной сумки.
Взгромоздив ее на стол, Босх отметил про себя, что весит этот багаж не меньше шестидесяти фунтов. Затем взял ножницы, чтобы разрезать маркированную ленту, которой Чу крест-накрест заклеил молнию. Ее фиксировал маленький висячий замочек в застегнутом состоянии. С помощью пинцета Босх открыл это незатейливое устройство меньше чем за полминуты. Потом расстегнул молнию и распахнул сумку во всю ширь стола.
Внутри было два отделения. Босх, начав с левой половины, отщелкнул две диагональные стропы, удерживающие содержимое. Затем извлек и внимательно осмотрел все, вещь за вещью, складывая вынутое стопкой на длинной полке над столом, которую он еще не успел ничем заставить после переезда в новое здание.
Похоже было, что Чанг побросал в сумку все свои пожитки. Одежда была не сложена, а рассована по сверткам. В середине каждого из них таилось какое-нибудь ювелирное изделие или что-нибудь другое из личной собственности. В одной такой связке он нашел наручные часы, в другой - детскую погремушку. В центре последнего свертка находилась маленькая бамбуковая рамка с поблекшей фотографией женщины - вероятно, матери Чанга, как заключил для себя Босх.
Итак, Чанг не собирался возвращаться - таков был окончательный вывод Босха после осмотра половины содержимого сумки.
Смежное отделение тоже было заполнено свертками с одеждой и обувью. Кроме того, здесь имелась застегнутая на молнию сумка меньшего размера, для туалетных принадлежностей. Босх первым делом просмотрел свертки и не нашел среди одежды ничего подозрительного. Один сверток содержал маленькую нефритовую статую Будды и маленькую чашу для курения благовоний либо сжигания жертвоприношений, в другой был упакован нож в ножнах.
Оружие - лезвие всего в пять дюймов и рукоятка из резной кости - находилось в идеальном состоянии. Средствами резьбы изображалась неравная битва, в которой люди, вооруженные ножами, стрелами и топорами, зверски убивали безоружных, предпочитавших, похоже, возносить молитвы, вместо того чтобы сопротивляться. Босх предположил, что сюжетом стала резня, учиненная над шаолиньскими монахами и послужившая, по словам Чу, одной из причин возникновения триад. По форме нож весьма напоминал тот, что был вытатуирован на внутренней стороне руки Чанга.
Нож, несомненно, являлся интересной находкой и, возможно, подтверждал принадлежность Чанга к триаде Храброго ножа, но отнюдь не представлял собой вещественное доказательство какого-либо преступления. Босх переложил его на полку, заваленную уже просмотренными вещами, и продолжил поиски.
Вскоре сумка опустела. Тщательное прощупывание подкладки, проведенное с целью удостовериться в том, что под ней ничего не спрятано, ничего не дало. Босх приподнял сумку, надеясь на то, что та окажется подозрительно тяжелой после того, как из нее все вытрясли, но и здесь его ждало разочарование, хотя он был уверен, что ничего не упустил.
Напоследок он еще раз проверил две пары обуви, первоначально уже осмотренные, но на время отложенные в сторону. Он знал, что единственный способ по-настоящему обыскать туфли - это разобрать их на части, но обычно прибегал к столь радикальным мерам нехотя, поскольку не любил лишать человека обуви, пусть даже это был подозреваемый. Однако на сей раз он решил не церемониться.
Первая пара, препарированная им, представляла собой рабочие ботинки, в них Чанг был накануне, когда Босх посетил его на работе. Они были старые и поношенные, но чувствовалось, что хозяин их любит. Шнурки были новыми, а кожа регулярно смазывалась. Босх выдернул шнурки, чтобы можно было полностью отогнуть язык и заглянуть внутрь. С помощью ножниц он вскрыл подушечку в подъеме, дабы посмотреть, не кроется ли какой-нибудь тайник в каблуке. В первом ботинке не было ничего, но во втором он нашел визитную карточку, вложенную между двумя слоями подметки.
Откладывая в сторону ботинок, с тем чтобы обстоятельно рассмотреть карточку, Босх испытал прилив адреналина. Наконец-то он обнаружил хоть что-то.
С двух сторон карточки имелись надписи: на одной стороне - по-китайски, а на другой - по-английски. Босх, конечно, обратился к изучению английского текста. В нем значилось:
"Джимми Фонг,
начальник автопарка.
Служба такси "Косуэй""
В качестве адреса значился: Косуэй-Бэй и два телефонных номера. Босху хотелось понять, что же такое он обнаружил - если вообще это можно причислить к разряду находок. Косуэй-Бэй-стрит находилась поблизости от района Хэппи-Вэлли и торгово-развлекательного центра, то есть места вероятного похищения его дочери. И то, что визитная карточка этого таксомоторного парка была спрятана в рабочем ботинке Чанга, наводило на размышления.
Он перевернул карточку и принялся рассматривать китайские письмена. Там, так же как и в английском тексте, фигурировали три строчки, а кроме того, адрес и телефонные номера. Похоже, на обеих сторонах визитки говорилось одно и то же.
Босх снял с карточки копию и убрал оригинал в конверт для улик, чтобы Чу потом взглянул на нее. Затем перешел к другой паре обуви. Минут за двадцать покончив с ней, он точно так же не нашел ничего особенного. Конечно, визитная карточка заинтриговала, однако он остался разочарован отсутствием зримых результатов обыска. Он убрал все пожитки обратно в сумку, стараясь как можно точнее сымитировать порядок исходной укладки. Потом закрыл сумку и застегнул молнию.
Поставив сумку на пол, он позвонил напарнику. Ему не терпелось узнать, что дал обыск машины Чанга, получены ли более весомые, чем при обыске телефона и сумки, результаты.
- Мы только на полпути, - ответил Феррас. - Сейчас занимаемся багажником.
- Есть что-нибудь?
- Пока нет.
Босх почувствовал, что его надежды стремительно рушатся. Чанг представал чистым и непорочным как агнец Божий. А это означало, что в следующий понедельник перед ним придется извиниться и отпустить на свободу.
- А ты нашел что-нибудь в телефоне? - спросил Феррас.
- Нет, тоже ничего. В телефоне все стерто. Да и в сумке ничего интересного нет.
- Черт!
- Да уж.
- Но мы еще не копались в самой машине. Дверные панели и воздушный фильтр мы тоже непременно проверим.
- Хорошо. Дайте мне знать, если что.
Босх закрыл телефон, и в тот же миг поступил звонок от Чу.
- Ну что? Вы все оформляете его арест?
- Да нет, я закончил полчаса назад. Я в суде, дожидаюсь судью Шампейн, чтобы заполучить ее подпись на документ о достаточном основании для задержания.
Дело в том, что после оформления ареста подозреваемого в убийстве требовалось, чтобы судья завизировал документ о так называемом достаточном основании для избрания в качестве меры пресечения взятие под стражу. Документ этот содержал протокол об обстоятельствах ареста и перечень улик, позволяющих ставить вопрос об аресте подозреваемого. Порог достаточного основания для ареста был гораздо ниже, чем уровень требований, соблюдаемых в ходе предъявления обвинений. Получение подписи на вышеуказанный документ было, как правило, рутинной процедурой, но тем не менее Чу поступил правильно, обратившись к судье, уже подписавшему им ордер на обыск.
- Хорошо. Я просто хотел проверить, как идут дела.
- Все под контролем. Как у вас, Гарри? Что с вашей дочерью?
- Пока не нашлась.
- Я сочувствую. Чем могу помочь?
- Расскажите, как прошло взятие под стражу.
Чу потребовалось некоторое время, чтобы переключиться с дочери Босха на процедуру определения Чанга в лос-анджелесскую городскую тюрьму.
- Да в общем-то не о чем рассказывать. Он так и не сказал ни слова. Издавал рычание время от времени, вот и все. Препровожден в тюрьму, где, надеюсь, останется до понедельника.
- Никуда он оттуда не денется. Он звонил адвокату?
- Они собирались дать ему доступ к телефону сразу после того, как его закрыли. В общем, точно не знаю, но думаю, что звонил.
- О'кей.
Босх просто действовал вслепую, выискивая хоть что-нибудь способное указать направление поиска и поддержать уровень адреналина.
- Мы получили ордер на обыск, - сообщил он. - Но в телефоне для нас не оказалось ничего, как, впрочем, и в сумке. В одном из ботинок была спрятана визитная карточка. На одной ее стороне имеется текст на английском языке, на другой - на китайском. Хочу проверить, идентичны ли они. Я знаю, вы не читаете по-китайски, но если бы я передал его по факсу в ПАГ, могли бы вы на него взглянуть?
- Да, Гарри, но только не тяните с этим. Там сейчас, наверное, уже начинают расходиться.
Босх посмотрел на часы. Было четыре тридцать, завершение рабочей недели. Разумная жизнь в отделах полицейского управления по всему городу едва теплилась, постепенно отмирая, чтобы с новой силой возродиться в понедельник.
- Я сейчас отправлю. Позвоните туда и скажите, что придет факс.
Он закрыл телефон и направился из своего отсека через весь отдел в копировальную комнату.
Четыре тридцать. Через шесть часов Босху надлежало быть в аэропорту. Он знал, что, как только он ступит на борт самолета, это расследование уже не будет полностью контролироваться им. В течение следующих четырнадцати с лишним часов, что он пробудет в воздухе, события продолжат развиваться - и там, с его дочерью, и здесь, с делом об убийстве старика Ли, - но Босх окажется во временной отключке, как астронавт, погруженный в состояние анабиоза на время длительного космического путешествия.
И еще он знал, что не может сесть на этот самолет с пустыми руками. Так или иначе, но ему необходимо добиться какого-то прорыва в деле.
Отправив факсом визитную карточку в ПАГ, Босх вернулся на рабочее место. Взглянув на свой оставленный на столе телефон, он увидел, что пропустил звонок от бывшей жены. Сообщения не было, но он все равно решил перезвонить ей.
- Ты нашла что-нибудь? - спросил он.
- У меня были очень долгие разговоры с двумя подругами Мэдди. На сей раз они разговорились.
- В том числе и Хи?
- С ней ничего не получилось. У меня нет ее полного имени или номера телефона. Ни одна из других девочек тоже не в курсе на этот счет.
- Что они тебе рассказали?
- Что Хи и ее брат не из их школы. Они несколько раз встречались с ними в торговом центре, но те даже не из Хэппи-Вэлли.
- А они знают откуда?
- Нет, но определенно не из их района. Они сказали, что Мэдди вроде бы по-настоящему сблизилась с Хи, а через нее - и с ее братом. Все это произошло примерно месяц назад. В сущности, как раз после того, как она вернулась от тебя. Обе девочки сказали, что она как-то от них отдалилась.
- А как зовут брата?
- Все, что я смогла узнать, - это его имя: Квик. Он сказал, что его зовут Квик, но, как и сестра, никогда не называл свою фамилию.
- Да, от этого не очень-то много пользы. Что-нибудь еще?
- Они подтвердили то, что говорила тебе Мэдди: Квик - курильщик. Они сказали, что он, так сказать, крутой. У него татуировки и браслеты, и, мне кажется… ну, словом, их в какой-то степени привлекал в нем дух авантюризма.
- Их или Мэдди?
- В основном Мэдди.
- Как по их мнению: могла она уйти с ним в пятницу после школы?
- Они прямо так не сказали, но, думаю… да, именно это они пытались донести до меня.
- Ты не спрашивала, не говорил ли Квик что-нибудь о своей принадлежности к триаде?
- Я спросила, и они сказали, что об этом никогда не было речи. Да и не могло быть.
- Почему?
- Потому что здесь об этом не принято говорить. Триады действуют, не афишируя себя. Они везде - и в то же время нигде.
- О'кей.
- Послушай, ты ведь так по-настоящему и не сказал мне, что происходит. Я же не идиотка. Ты боишься меня расстроить, но я думаю, что теперь мне надо знать факты, Гарри.
- Хорошо.
Босх понимал, что она права. Если он хочет добиться от нее максимальной помощи, тогда ей необходимо сообщить то, что знает он.
- Я работаю над раскрытием убийства одного китайца, владельца винного магазина в южной части города. Он регулярно платил триадским рэкетирам и был убит в день и час взимания еженедельной дани. Расследование вывело нас на некоего Бо-Джинг Чанга, триадского сборщика налогов. Но беда в том, что это единственное, чем мы располагаем. Нет прямых улик, связывающих его с убийством. И вот сегодня нам пришлось взять Чанга, потому что он собирался сесть на самолет и покинуть страну. У нас не было другого выхода. Таким образом, нам необходимо за выходные собрать достаточно улик, дабы подкрепить обвинение, - в противном случае придется его выпустить, и тогда он сядет на самолет и исчезнет навсегда.
- И как это связано с нашей дочерью?