Дверь в камеру для допросов открылась. Филин поднял глаза, фокусируя взгляд на двери. Хрулев тоже обернулся и с раздражением для себя увидел Копылова в сопровождении двух незнакомых Филину оперов в штатском.
- Копылов, тебя кто-то звал?
Копылов нахмурился, увидев, в каком состоянии находится Филин. Он молча протянул Хрулеву какую-то бумажку. Филин заметил, как оторопел Хрулев, читая документ.
- Что это?
- Я думаю, вы все итак поняли, - отозвался холодно Копылов.
- Копылов, ты… ты что о себе возомнил?
- У вас на руках приказ, товарищ майор. Ослушаетесь - будете отвечать перед начальником управления.
Хрулев налился кровью. Вскочив, он приблизился к Копылову, буравя его яростным взглядом. Копылов не отвел глаз.
- Вперед батьки решил прыгнуть? - процедил Хрулев. - Думаешь, я это так оставлю? Выскочка зеленая, б… дь!
- Мне все равно, говорите, что хотите. Но это больше не ваше дело, - выдержав паузу, Копылов кивнул на Филина. - И не ваш задержанный.
Хрулев сжал зубы и сделал шаг к Копылову, но тут же между ними встали двое пришельцев в костюмах.
- Майор, - предостерегающим тоном бросил один. - Явно не стоит.
С дикой яростью осмотрев их всех, Хрулев прорычал какое-то ругательство себе под нос и вылетел из комнаты. Копылов тут же шагнул к Филину. Взглянув в его лицо, увидел заплывшие от побоев красные глаза опера, которые норовили закатиться куда-то вверх и никак не могли сфокусироваться на Копылове.
- Капитан, вы меня слышите?
Филин промычал что-то нечленораздельное. Чертыхнувшись, Копылов бросил одному из помощников:
- Вызывай скорую!
После чего достал ключи и отстегнул наручники. Оказалось, что только спинка удерживала Филина в сидячем положении - сразу же он бесчувственным мешком плюхнулся на пол. Копылов, чертыхаясь, склонился над ним.
- Все позади, капитан. Все позади. Я получил послание.
3
Когда Копылов выставил Хрулева из допросной, Копылов бросился наверх и стал звонить шефу. Тому самому, который подписал приказ.
- Товарищ полковник, это Хрулев. Копылов принес мне какую-то бумажку… Я ничего не понимаю…
- Хрулев, ты в курсе, сколько времени сейчас? - прорычал голос высокого начальника на другом конце трубки.
- Но товарищ полковник, я взял Филина! Он уже готов был поплыть и согласиться на чистуху, а тут нарисовался Копылов и…
- Ты меня не понял? - голос полковника был сухим и недружелюбным. - Хрулев, все рабочие вопросы мы будем обсуждать в рабочее время.
- Но это мое дело, товарищ полковник, как можно так…
Высокий начальник отключился. Хрулев изумленно замер, глядя на трубку, словно он не мог поверить в произошедшее. Если полковник отказывается с ним разговаривать - а в случае ЧП начальство всегда отвечало на звонки, службы такая - это сигнал. Сигнал к тому, что ситуация повернулась против Хрулева.
Шеф не станет разговаривать с ним, пока не выяснит, в чем дело и кто виноват.
Хрулев знал, кто виноват, и знал, в чем. И это было самым паршивым.
Он не мог понять, как Копылову удалось обскакать его. Какие-то знакомства у Копылова были, иначе бы он в своем возрасте уже не получил бы погоны капитана и должность опера в городском отделе собственной безопасности. Но за время работы с Хрулевым молодой опер все время вел себя тихо и никогда не высовывался.
За исключением последних дней, мысленно ахнул Хрулев.
Итак, Копылов что-то раскопал. И решил играть ва-банк, обскакав собственного старшего опера и заодно заимев на него компромат. Теперь Хрулев в этом не сомневался.
Матерясь, он распахнул сейф и достал оттуда диктофон Филина.
Хрулев умел расставлять приоритеты и знал, что нужно делать в первую очередь.
Хрулев спускался по лестнице, когда услышал шум лифта. Свернув за угол, Хрулев остановился и выглянул назад. Из лифта вышли Копылов и два фельдшер "скорой помощи", волоча что-то мычащего, наполовину в отключке, Филина. Они понесли его в сторону нового кабинета Копылова.
Мысленно исторгая проклятия, Хрулев проводил их взглядом - и бросился вниз.
Филин думал, что выдержит многое - но он ошибался. Истекающий кровью организм, с кучей ссадин и побоев, травмированными тканями и внутренними органами, да еще и с разошедшимися швами на огнестрельной ране в плече, сдал сразу же, как стало ясно, что самое страшное позади. Филин отключился. Как в бреду он, приоткрывая глаза, чувствовал и даже как будто видел, что его куда-то несут.
Пришел в себя Филин после нашатыря, который ему сунули в рот. Шарахнувшись в сторону, Филин ударился затылком о стену.
- Осторожнее! - запоздало сказал фельдшер.
Филин был на диване в кабинете. Судя по внутреннему убранству кабинета, все в том же главке. За окном была полная темнота. Над Филиным склонился фельдшер, в дверях стоял еще один, рядом находился Копылов.
- Где я?
- В УСБ. Все в порядке.
- Сколько времени?
- Половина первого ночи.
Грудная клетка ныла после побоев. Прикоснувшись к ней, Филин не сдержался и застонал.
- Переломов вроде нет, но могут быть трещины, - предостерег фельдшер. - Надо бы в травмпункт, рентген сделать.
- Не сейчас, - мотнул головой Филин.
- Капитан, уверены?
- Дайте мне что-нибудь обезболивающее. И позабористее. Желательнее, укол.
Фельдшер покосился на Копылова, тот кивнул. Тогда медику открыл медицинскую укладку, извлек одноразовый шприц и ампулу.
- Руку готовьте.
Закатывая рукав, Филин взглянул на Копылова.
- И что это было, Копылов? Вы же с ним в одной упряжке.
- Если я формально подчинялся Хрулеву, это не значит, что я с ним в одной упряжке, - возразил молодой УСБшник.
- Подчинялся? - Филин сделал акцент на окончании.
- ПодчинялСЯ, - неохотно подтвердил Копылов. - У нас возникли разногласия. Пришлось перевестись в другую группу… Но без этого я, наверное, сейчас ничем не мог бы вам помочь.
Фельдшер сделал укол. Филин постарался почувствовать, как медикаменты расплываются по телу, забирая боль, и даже прикрыл глаза. Но ничего не почувствовал.
- Когда станет легче?
- Скоро. Но ненадолго. Вам бы в травмпункт, снимочек сделать…
- Успею. Я уже привык. Меня не первый раз допрашивали, - отозвался Филин, зажимая ватку в локтевом сгибе. Копылов кивнул медикам:
- Спасибо. Вы заполнили все бумажки? Тогда все. Спасибо еще раз.
Фельдшеры поняли, что их выпроваживают. Переглянувшись, они послушно ретировались. Копылов сел рядом с Филиным.
- Мы сегодня встречались с вашим шефом, майором Басовым, - поведал он. - Он мне рассказал все про "Атлантик Фарбу".
До Филина начало доходить.
- А, ну да… Он хотел… Хотя я его отговаривал.
- Плюс запись с камеры наблюдения около заброшенной стройки, где нашли труп того наркомана. Я проверил машину. Запросил в БЭП материалы. Пока их не прислали, но по телефону они все подтвердили.
При упоминании о записи с камеры наблюдения Филин вспомнил о диктофоне, который Самохин пообещал передать Попцову и Басову.
- А диктофон?
- Какой диктофон?
- Признание Головина?
- Что?
Копылов искренне не понимал, о чем речь. Значит, несмотря на экзекуцию в несколько часов, о записи так никто и не узнал. Филин, нахмурившись, озадачился - что бы это значило. Его кто-то предал?… Чтобы ответить Копылову хоть что-то, он покачал головой.
- Забей, Копылов. Не сейчас…
- Может, кофе?
- Было бы неплохо.
Копылов включил чайник, загремел кружками. Филин сидел и не мог поверить, что экзекуция позади. Каждая клетка тела отзывалась тупой болью, болело все - почему-то даже ноги. Но допрос с пристрастием был позади. Филин вспомнил, как он, избитый, сидел в подвале главка и смотрел на майора УСБ, понимая, что сегодня его могут сделать инвалидом - и по спине пробежала дрожь.
Копылов хмуро заговорил:
- Я понял, что вы не при чем, на первом же допросе. Когда вы сказали Хрулеву про "Саванну", а он взбесился.
- Что ты знаешь о "Саванне"? - Филин не был удивлен, скорее, насторожен.
- Мы с Хрулевым работали бок о бок больше года. Само собой, я знал, что он заезжал туда пару раз. Я как-то даже спрашивал. Он просто говорил "встреча с осведомителем". Причин не верить у меня не было. Мы коллеги, вместе работали, делали одно дело, понимаете? Пока не началась вся эта история…
- Копылов, я просил тебя приставить наружку к моей бывшей жене.
- Я простой опер и подчинялся старшему оперу Хрулеву, - буркнул Копылов, наливая кофе и протягивая кружку Филину. - Думаете, мы тут в УСБ всемогущие все? У нас такая же субординация. Я сказал об этом Хрулеву, но…
- Мразь, - процедил Филин. - Какая же он мразь.
- Сегодня после встречи с Басовым я пошел к своему начальству. Переть против Хрулева было немного боязно, но я… постарался сделать это подипломатичнее как-то. Выложил все карты на стол. В том числе про Свата, который числится в особо опасных преступниках. Про Головина и фирмы-однодневки. Как раз тогда появилось сообщение, что Головина убили… В рапортах Хрулева ничего такого не было. Начальство опешило и поручило работу моей новой группе.
- Спасибо, Копылов.
Копылов, взволнованно улыбаясь, кивнул. Было видно, что ему эти шаги тоже дались нелегко. Филин был искренне благодарен УСБшнику, который спас его. Но пришлось спускать молодого капитана с небес на землю.
- Твое начальство ох… ет, когда узнает все про Хрулева, - сказал Филин. - Он крышует "Саванну". Хозяин "Саванны", Штык, поставлял в город большие партии наркоты и продавал их. А никто во всем городе об этом ни знал. Ни одной наводки ни у одного из оперов по всему городу! Хрулев прикрывал его во всем. Поэтому он с таким напором и бросился заминать это дело.
- Но доказательств-то нет.
Есть, подумал Филин. На диктофоне.
Вдруг до Филина дошло, что он может сносно соображать. Тело не вопило, как кратер извергающегося вулкана. Подействовало обезболивающее. Наконец-то.
- Зачем вы поехали к Головину? - спросил Копылов.
- Чтобы расколоть его. И чтобы взять Свата. Я заставил его позвонить Свату. Но эта тварь что-то почуяла. Когда Головин открыл дверь, тот сразу начал палить…
Раздался поспешный стук в дверь, и тут же в кабинет влетел Басов.
- Филин? - он осекся, увидев, что стало с Филиным после допроса. - Твою мать, Леха… Тебя отделали, как…
- Можешь без подробностей, я примерно представляю.
- Спасибо, капитан, - Басов крепко пожал Копылову руку. Тот постарался не улыбаться.
Филину сейчас было важно другое.
- Дим, ты видел Самохина?
- Самохина? Да, в отделе, а что?
- Он к тебе подходил?
- А должен был?
- А Попцов?
- А что?
- Тебе не передавали диктофон?
- Какой диктофон?
Неужели Попцов, мелькнуло в голове Филина. Сосед по кабинету. Напарник по земле… Филин не хотел в это верить. Может, Самохин побоялся? Нет, просто передать маленькую штуковину коллеге - никакого криминала в этом нет.
А значит…
- Сука, - тихо сказал Филин.
- Да, везде одни суки, - нетерпеливо бросил Басов. - Но надо что-то делать. Лех, Тютюню убили.
Филин вздрогнул, пораженным взглядом обжигая Басова.
- Что?
- Ножевые. Почти на пороге его дома.
Верный агент Тютюня. Сам себе на уме, скупщик краденого… Который выручил Филина так, как никто. И тут же в памяти всплыло лицо Кати. Филин вскочил, не в силах поверить в самое страшное.
- А Катя? Где она?
- Ее вещи и документы в доме, - хмуро отозвался Басов. - Но ее самой нет… Жильцы дома напротив видели, как девушку затаскивает в машину какой-то тип. Описания типа и машины у нас нет.
Копылов непонимающе смотрел на Басова и спасенного им опера. Он понятия не имел, о чем речь. А пораженный Филин представил, что Катя сейчас в руках выродков, которые мечтали добраться до нее все это время, и его желудок сжался, а руки сковал холод страха. На этот раз - страха не за себя. Но это было еще более паршиво.
"Саванна" еще была открыта. Об этом говорил силуэт топчущегося у входа Локтя и переливающаяся светом вывеска бара. Перед заведением стояло несколько машин. Подъехав к зданию, Хрулев вышел и быстро направился к дверям. Локоть встретил его деловитым кивком:
- Привет. Босс знает, что вы…?
- С дороги, б… дь, - рыкнул Хрулев и, грубо отталкивая Локтя, практически ворвался в двери бара.
Штык за стойкой бара что-то обсуждал с барменом. Хрулев пересек зал, внимательно всматриваясь в лица. Никого из местных ментов, никого из главка. Это хорошо. Значит, еще не все поздно.
- Геннадий, на два слова, - громко, чтобы перекричать доносящуюся из соседнего зала танцевальную музыку, сказал Хрулев. Штык кивнул и сделал жест - сейчас, после чего продолжил беседовать с барменом. Хрылев, который после сцены с Копыловым и так был на нервах, налился кровью и рявкнул: - Сейчас!
Штык нахмурился. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали - даже, если речь идет о высоком покровителе из городского УВД. Что-то бросив бармену, он вышел из-за стола и направился вглубь заведения, к коридору с лестницей вниз. Хрулев двинулся следом.
Внизу никого не было. За столиком были раскиданы карты и стояли стаканы с недопитым пойлом. Штык поморщился:
- Твари, так и не убрали, а. Уже полчаса прошло. Кому-то надо вставить как следует.
- Тебе самому скоро вставят как следует, по самые гланды, - прорычал Хрулев.
Штык окаменел.
- Юрий Васильевич, мы договорились. За базаром следим оба. Так?
- Сейчас не тот случай. Уж поверь мне.
Хрулев достал из кармана и бросил на стол диктофон. Штык перевел глаза с прибора на опера и обратно.
- Что это?
- А ты включи и послушай…
Новости были тревожные. Но, посовещавшись, оба решили, что ничего непоправимого пока не произошло. В "Саванне" никто не скажет ни слова - Штык был уверен в персонале и раньше, а проведенная полторы недели назад облава лишь подтвердила это. Головин не скажет уже никому и ничего. Остаются Филин, танцовщица Катя и сам Сват. И если с Филиным вопрос решить было сложно, то с остальными фигурантами - совсем наоборот.
Предупрежден - значит, вооружен. Если вовремя устранить свидетелей, у Филина в поддержку его безумной версии останется только его собственное слово. Диктофонная запись у них. Других доказательств не было. Нужно будет лишь залечь на дно на пару недель, пока все не устаканится - Хрулев заверил, что он, со своей стороны, это обеспечит. А потом можно будет продолжать бизнес, как ни в чем не бывало. И наверстать убытки от вынужденного простоя уже в последующие полмесяца.
Из "Саванны" Хрулев выходил в приподнятом духе. Локоть стоял внутри, с ухмылкой общаясь с какой-то девицей. Хрулев вышел из бара в ночь, машинально хлопая по карману пиджака. Небольшая припухлость внутри успокаивала и вселяла определенную уверенность.
Когда Хрулев подходил к своей машине, за его спиной послышался громкий визг покрышек. Вздрогнув, Хрулев резко обернулся, но не успел ничего сообразить - несколько теней набросились на него и повалили лицом в землю.
- Не рыпаться!
- Лежать!
- Карманы проверьте! - услышал ошарашенный Хрулев знакомый голос. Он не мог поверить. Это был… Копылов?
Один из бойцов СОБРа прощупал одежду Хрулева, извлекая пистолет и запасную обойму и передавая напарникам. Когда дошла очередь до нижних карманов пиджака, спецназовец выудил из одежды УСБшника пухлый конверт.
- Кажется, деньги.
- Пакуйте его, - скомандовал Копылов и, обернулся на Филина. В мраке ночи лицо опера выглядело, словно из фильма ужасов. Филин кивнул, устремляясь с бойцами спецназа к дверям "Саванны". Копылов бросился за ними, командуя по рации:
- Начинаем! Задняя дверь! Работаем жестко и быстро!
Когда они ворвались в бар, Локоть при виде Филина переменился в лице и кинулся бежать. Филин вскинул травматический пистолет и выстрелил ему в спину. Танцующие с криками и воплями бросились врассыпную, но рев Филина перекрыл их всех:
- Всем оставаться на своих местах! Полиция!
Бойцы спецназа, влетая в заведение, рассредоточились: один метнулся к корчащемуся на полу Локтю, другой к пульту ди-джея, чтобы выключить музыку, остальные бросились вглубь "Саванны".
Гепа поднимался из подвала, когда услышал звук облавы. Переменившись в лице, он отшвырнул в сторону маячившую на пути танцовщицу, которая с криком ударилась лицом о стену, и прыгнул в другую дверь. Узкий коридорчик вел мимо подсобных помещений, гримерок и раздевалок танцовщиц. Гепа был уже около черного выхода из бара, когда дверь с грохотом распахнулась от мощного удара кувалды, и в бар рванули спецназовцы в полной выкладке.
- Лежать, б…, полиция!
За ними вбежал Басов в бронежилете и с пистолетом. Перепрыгивая через распластанного на полу Гепу, он бросился к двери в подвал. С другой стороны к ней же подбегали Филин и двое бойцов с автоматами.
- Работаем, работаем, вниз!
Высадив плечом дверь, спецназовцы прыгнули в полумрак ведущей вниз лестницы. Она заканчивалась коридорчиком с несколькими дверьми, и бойцы, как их и учили, начали зачистку с ближайшей. Один ударом ноги снес дверь, второй прыгнул внутрь.
- Работает СОБР, лежать!
Пробегая мимо, Филин и Басов устремились к двери, за которой находился Штык с гостями во время прошлой облавы. На ходу Басов налег на нее плечом и ввалился внутрь, но тут же получил мощный удар - об его голову с оглушительным звоном разлетелась метровая хрустальная ваза. Одна из тех, что стояли по углам подвальной комнаты для приватных встреч.
Как подкошенный Басов рухнул на пол. Штык замахнулся, чтобы швырнуть оставшееся в его руках основание вазы в Филина, но получил от опера сразу три резиновые пули в грудь. Мощными ударами Штыка отбросило на стоящий в центре стол, заставленный бутылками и стаканами. Штык собственной спиной разнес столешницу и провалился на пол, сверху его засыпало стеклом.
- Дим, ты как?
Басов что-то прохрипел, вставая на колени и хватаясь за голову. Значит, живой. Филин, прыгнув на Штыка, рукояткой пистолета нанес ему мощный удар в лицо, ломая хрящи и разрывая ткани. Штык утробно завыл.
- Закрылся, сука!
Схватив его за шиворот, Филин вытащил Штыка из-под обломков стола и снова бросил на пол, но теперь Штык плюхнулся на бок.
В помещение ворвались спецназовцы. Сообразили, что угрозы нет, и один из парней в маске сразу заорал по рации:
- Подвал, нужна "скорая"!
- Я в порядке, - бормотал Басов, вставая с помощью СОБРовцев. - Твою мать, а, бронежилет одел, чтоб подстраховаться! Надо было каску…
В кабинет вбежал Копылов. Филин тем временем, пинком перевернув Штыка на грудь, быстро ощупал его карманы. И в одном из них сразу же нашел диктофон.
- Это он! - крикнул Филин Копылову. - Держи!
- Я не знаю, что это! - захрипел Штык, морщась от боли. Его лицо заливало кровью, нос был сломан. - Эту штуку в зале нашли, мне только что охранник передал…!