- Никогда ничего нельзя загадывать заранее…
Мисс Силвер с искренним сочувствием посмотрела на нее.
- Я понимаю, это страшный удар. Давайте сядем и подумаем, что я могу для вас сделать. Вы можете рассказать, что случилось?
Алтея смотрела не на нее, а на свои стиснутые руки.
- Я не знаю, что случилось, никто не знает. Расскажу, что смогу. Около девяти она пошла принять ванну. Потом позвонил Ники. Я думаю, она пошла в свою спальню и подслушала наш разговор. Он сказал, что хочет встретиться, я сказала, что нельзя. У нас в дальней части сада есть старомодный летний домик, их еще иногда называют павильонами. Мы всегда там встречались… раньше. - Ее голос пресекся. Но справившись с собой, она продолжила. - Он сказал, что будет там в пол-одиннадцатого, и если я не приду, он зайдет в дом. Он такой. Если что-то решил, его ничем не остановишь.
Мисс Силвер начинала понимать. Прозвучало слово "убийство", в доме полиция, подключается Скотленд-Ярд, а Николас Карей - такой человек, который ни перед чем не остановится. Она сказала:
- Вы пошли на встречу?
Алтея еще крепче стиснула руки.
- Если бы я не пошла, он бы сам пришел. Если бы я заперла дверь, он разбил бы окно. Он такой. Ему невозможно сказать "нет", и я сама хотела этой встречи. В половине одиннадцатого мать уже должна была спать. В десять я дала ей овальтин, потом подождала полчаса, когда пробьют часы - но, боюсь, она тоже ждала. Мы с Ники встретились, поговорили, я сказала ему про вашу мисс Чейпел, сказала, что сегодня мы поженимся. И тут… пришла она.
- Ваша мать?
- Да. Она очень разозлилась. Я боялась, что она доведет себя до приступа. Она сказала, мне нет дела до того, что я ее убиваю, сказала, что я думаю только о себе. Николас старался все уладить, но безуспешно. Он не потерял выдержки. Он сказал, что ему жаль, что приходится встречаться со мной таким образом, но она не пускает его в дом. Он сказал, что сейчас уйдет, но завтра придет поговорить с ней, а она крикнула, что он хочет ее убить и чтобы он не приходил. Я заставила его уйти, отвела ее домой и уложила в кровать. Не буду рассказывать о том, что она мне наговорила. После этого я легла сама, думала, не засну, но спала как убитая. А когда проснулась, ее в комнате не было. Ее вообще не было в доме…
- Во сколько вы встали?
- В полседьмого.
- Что делали потом?
- Осмотрела все в доме, потом вышла в сад и пошла в павильон.
- Почему?
- Не знаю. Я подумала, может, она пошла проверить, действительно ли Ники ушел. Она любила во всем удостовериться. Я подумала, она пошла проверить, ушел ли Ник, и где-то упала, потеряла сознание. Я думаю, она спешила. Она не надела чулки и белье, как в первый раз, только юбку и пальто поверх ночной рубашки.
- Из ее окна виден павильон?
- Нет, но она могла его видеть из окна ванной. Должно быть, она увидела что-то такое, что заставило ее выскочить в таком виде. И еще она заперла парадную и заднюю двери и унесла ключи - они были у нее в кармане пальто. Мне пришлось вылезать через окно.
Она опять отвела взгляд. Они добрались до той части, о которой необходимо было тоже рассказать, но она не находила слов. Как будто ей предстояло выкопать из земли что-то тяжелое и отнести на гору. Такое можно сделать только в случае крайней необходимости.
И случай был именно такой. Она сказала:
- Она была в павильоне. Лежала на полу. Мертвая.
Я подумала, из-за сердца, но врач сказал, что она убита.
Он сказал… ее задушили…
Вот эти слова и произнесены… Все до последнего, до самого ужасного. Силы покинули ее. Она подняла на мисс Сил вер глаза и сказала:
- Это не он, не Ники. Это не может быть, не может…
Мисс Силвер стала необыкновенно серьезна. Она спросила:
- Что из этого вы рассказали полиции?
- Я рассказала…
- Они еще не видели мистера Карея?
- Нет. Я ему позвонила. Он уже ушел. Он собирался договориться… насчет нашей женитьбы. - Ее голос стал чуть более живым. - Не дайте… не позволяйте им думать, что это сделал он. Он сдержался… он обещал, что и дальше будет держать себя в руках. Не мог он такого сделать!
О, ведь вы нам поможете?!
Тея порывисто протянула руку, и мисс Силвер сжала ее ладонь.
- Дорогая, я сделаю все, чтобы вам помочь. Но главная и единственная помощь - абсолютная правда. Я обязана сказать вам то, что говорю всем своим клиентам. Я никогда не берусь доказывать чью-то вину или невиновность. Я лишь предпринимаю все возможное, чтобы выяснить правду. Если мистер Карей невиновен, правда очистит его от подозрений. Да, я не берусь доказывать вину или невиновность.
Моя задача - служить справедливости. Я утверждаю только то, во что безоговорочно верю. В конечном счете, справедливость и милосердие - это одно и то же.
Алтея отняла у нее свою руку. Пальцы ее так окоченели, что она их не чувствовала. Мгновение ее испуганный взгляд еще покоился на мисс Силвер, потом она перевела его на дверь. За дверью что-то грохнуло, послышались возбужденные голоса, топот, и в комнату ворвался Николас.
Он не потрудился закрыть за собой дверь, и Алтея увидела растерянного полицейского.
Она вскочила. Они кинулись друг к другу, она уткнулась лицом ему в грудь, он обнял ее. За его спиной инспектор и сержант услышали, как она всхлипнула.
- О Ники, скажи им, что это не ты сделал, не ты!
Глава 18
Детектив Фрэнк Эбботт сильно подозревал, что Скотленд-Ярду опять достался крепкий орешек. Этого всегда приходится ожидать, когда едешь в провинцию, но Гроув-Хилл так близко от Лондона, что можно было при большой расторопности оказаться на месте вовремя и ухватить первую реакцию главных подозреваемых. Больше всего раздражало то, что он мог бы поспеть вовремя, если бы не шеф. Старший инспектор Лэм долго терзал его расспросами о деле банды Калахама, что вполне могло бы подождать до лучших времен. Вдобавок шеф, сверля его выпуклыми глазами, которые Фрэнк непочтительно сравнивал с бычьими, словно не замечал его очевидного нетерпения поскорее покончить со старым делом и перейти к новому. Он вылил на него знакомую проповедь о том, что долг молодого офицера - вести себя почтительно, не спешить и помнить пословицу: тише едешь - дальше будешь. В итоге Фрэнк приехал на Бельвью-роуд через десять минут после впечатляющего появления Николаса Карея.
С ним был сержант Хаббард, молодой человек, одержимый идеей во всем походить на инспектора Эбботта. Он делал это так откровенно, что Фрэнк как-то раз пришел в бешенство и сказал мисс Силвер, что если вскоре произойдет второе убийство, ей не придется долго искать жертву и преступника. Но это в будущем, пока же он поздоровался с инспектором Шарпом, о котором до сегодняшнего дня мог сказать только самое лучшее. Выложив ему все известные факты, Шарп сказал:
- Странная история, очень странная. Женщина, считающая себя чуть ли не инвалидкой, выходит из дому среди ночи, причем не один, а два раза, чтобы проверить, не встречается ли дочь в саду с мужчиной.
- Такое случается.
- Погодите, у меня не все. Этот парень, Карей, встречался с мисс Грэхем еще семь лет назад. У него была приметная машина, настоящее старье, и я сам видел, как они на ней катались. Все говорили, что они помолвлены. Затем пять лет назад все кончилось, он уехал за границу. Мать разыгрывала из себя больную. Не думаю, что у нее было что-то серьезное, но она всем это внушала. Старая эгоистка. Не хотела отпускать дочь замуж, совсем ее заездила.
Прямо рабовладелица какая-то.
- Говорите, она выходила два раза?
- Если дочь не врет. Говорит, пошла на встречу с Кареем, потому что мать запретила ему приходить к ним домой, а он сказал, что если она не выйдет, он сам придет. О нем говорят, что он решительный малый. Она говорит, они собрались пожениться и хотели обсудить, как это устроить. Он вернулся спустя пять лет; я так понял, что на этот раз они решили ничего матери не говорить до тех пор, пока все не свершится. Наверху в саду есть что-то вроде беседки. Там они и встретились, и там миссис Грэхем была убита. Мисс Грэхем говорит, мать пришла к ним туда и закатила скандал, но она все уладила: отослала Карея, увела мать в дом и уложила спать. Если это правда, значит, миссис Грэхем выходила еще раз. Небось решила, что Карей все еще здесь околачивается, и дочь снова выскочила к нему на свидание. Если это не правда, и она выходила из дому только один раз, значит, тогда это они ее и прикончили, и они оба погрязли в этом деле по уши. Как бы то ни было, ее задушили - сначала руками, а потом для верности дважды скрученным шарфом.
- С ней в доме была только дочь?
- В общем, да. До последнего момента.
- Что вы этим хотите сказать?
Шарп состроил странную физиономию.
- Полчаса назад прибыла ваша мисс Силвер, а за десять минут до вашего приезда пришел Николас Карей. Хам мет открыл, а он ворвался в гостиную, прежде чем его успели остановить. Я вошел сразу за ним и увидел, как девушка бросилась ему на шею и сказала: "Ники, скажи им, что это не ты сделал!"
Фрэнк Эбботт присвистнул.
- Что ж, в любом случае это любопытно. Надеюсь, вы не дали им посовещаться?
- За кого вы меня принимаете? Он сидит в столовой, можете сами посмотреть. Но лучше сначала прочтите показания мисс Грэхем.
Николас Карей свирепо расхаживал по комнате. Он хотел поскорее дать показания и вернуться к Алтее: она держит все в себе, ей необходимо выплакаться у него на плече. Он же больше всего хотел узнать, что случилось и как.
Когда вошли двое полицейских, он перестал метаться и отрывисто спросил:
- Что здесь происходит?
Бесцветные брови Фрэнка Эбботта взметнулись вверх.
Его внешний вид без всяких усилий с его стороны придавал ему заметную надменность. Длинный нос, узкое бледное лицо, приглаженные до зеркального блеска светлые волосы, светлые серо-голубые глаза, высокая ладная фигура, элегантный костюм, привередливый подбор аксессуаров - все это никак не соответствовало расхожему представлению об инспекторе полиции. Скорее он был похож на щеголя из привилегированного клуба. Он устремил на Николаса запугивающий взгляд.
- А вы не знаете?
Перестав расхаживать, Николас остановился между столом и окном; там он и стоял, бледный и хмурый.
- Я услышал, что мисс Грэхем умерла и пришел узнать, так ли это. Мы с мисс Грэхем помолвлены. Я спросил вас, что случилось. Спрашиваю еще раз.
С невозмутимым видом Фрэнк Эбботт произнес:
- Этой ночью миссис Грэхем была убита.
- Убита! - вырвалось у Николаса.
- Несколько часов назад. - Он обратился к инспектору Шарпу. - Полицейский врач уже прикинул время?
- Около полуночи.
Фрэнк Эбботт продолжал:
- Возможно, вы сможете нам помочь. Во сколько вы ушли? - Он увидел, что Николас напрягся. - О, мы знаем, что вы здесь были, мисс Грэхем все честно рассказала.
Кстати, моя фамилия Эбботт, я инспектор Скотленд-Ярда.
Я только что приехал и еще не видел мисс Грэхем. Меня интересует ваше изложение событий. Вы вчера назначили здесь встречу. Как вы это сделали?
- Я позвонил. Сказал, что приду в пол-одиннадцатого.
- Миссис Грэхем рано ложится спать?
- Да, около девяти.
- Она не приветствовала ваши визиты?
- Можно и так сказать.
- Поэтому вы назначали свидания с мисс Грэхем в садовом павильоне?
- Да.
- И на этот раз тоже?
- Да.
- Что ж, мистер Карей, - сказал Фрэнк Эббот, - может, вы расскажете, что у вас произошло? Конечно вы не обязаны отвечать, но с другой стороны, если вам нечего скрывать…
- Мне абсолютно нечего скрывать.
- Тогда мы можем по крайне мере сесть. - Он выдвинул стул из-за обеденного стола и сел. Инспектор Шарп последовал его примеру.
Николас Карей выдернул стул для себя. У него промелькнула мысль, что прошло шесть лет с тех пор, как он преломил хлеб в этом доме. Это был дом его любимой девушки - жестокая ирония в том, что он и сейчас ее! Он сел и стал ждать, кто из полицейских заговорит первым.
Начал Скотленд-Ярд.
- Итак, вы пришли в пол-одиннадцатого? Вы зашли в дом?
- Нет, я ждал в павильоне.
Слово вызвало из глубины памяти давнее воспоминание. В Дипинге, в старомодном саду его бабушки, леди Эбботт, тоже был павильон. Поместье принадлежит Эбботтам уже лет триста, сейчас им владеет его дядя, полковник Эбботт. К павильону ведет тисовая аллея, которую раньше Моника Эбботт обсаживала лилиями. Но деньги леди Эвелин проскочили мимо них, она завещала их единственной родственнице, с которой умудрилась не рассориться, - их дочери Сисели. Все это очень давняя история.
Она не тяготила Фрэнка, просто слово "павильон" всплыло на поверхность и там осталось.
Николас Карей продолжал свое повествование.
- Мисс Грэхем пришла, как мы договаривались, мы обсуждали планы на будущее, но нас прервала миссис Грэхем.
Фрэнк Эбботт спросил:
- Был скандал?
- Да, она закатила скандал. Мисс Грэхем сказала ей, что она доведет себя до серьезного приступа, я сказал, что сейчас уйду и зайду к ней завтра.
- Зачем?
- Мы с Теей обсуждали нашу свадьбу. Пять лет назад миссис Грэхем воспрепятствовала нашей женитьбе, она хотела запретить ее и сейчас.
Забавно, но в этот момент и Фрэнк, и Николас подумали одно и то же: Фрэнк - "Вот дурак, зачем сказал", Николас - "Наверное, глупо было это говорить". Вслух он продолжил:
- Она ничего не желала слушать, и мисс Грэхем велела мне уйти, а сама повела мать домой.
Фрэнк слегка сощурился.
- И что потом?
- Я ушел.
- Так прямо и ушли? Кстати, где вы живете?
- Я остановился в Гроув-Хилл-хаусе у мистера и миссис Харрисон.
- И вы сразу пошли в Гроув-Хилл-хаус?
- Нет, я еще долго ходил.
- Когда вы вернулись?
- Не знаю, довольно поздно. Я был взвинчен, нужно было пройтись. Время я не заметил.
- Понятно. А утром вы услышали, что миссис Грэхем умерла. От кого?
- После завтрака я вышел из дому. Мы собирались сегодня пожениться. Мисс Грэхем захотела венчаться, и я пошел к священнику, надеясь застать его дома. Раньше мы были приятелями, и я решил не звонить, а сразу прийти.
Но он уже ушел, его вызвали к больному, и я вернулся в Гроув-Хилл-хаус. Миссис Харрисон сказала, что пришла горничная и сказала, что миссис Грэхем ночью умерла.
- А ей кто сказал?
- Говорит, молочник. Я сразу помчался сюда.
Опрос продолжался. Николас Карей не сказал ничего такого, что противоречило бы показаниям Алтеи Грэхем.
После того как он подписал свои показания, его отпустили.
В дверях гостиной он столкнулся с мисс Силвер. На ней все еще была уличная одежда - черное пальто, которое прослужило много лет и будет служить дальше, черная шляпа - не лучшая из ее шляп, осенняя, фетровая с черно-красной лентой, что не очень-то подходит пожилым дамам, но фабрики упорно пришивают эти ленты. Погода была мягкая, и она не стала надевать свою допотопную меховую горжетку, такую теплую, такую уютную, но, учитывая коварство переменчивого английского климата, прихватила ее с собой, и она лежала в чемодане. Мисс Силвер чинно поздоровалась с Фрэнком Эбботтом - при посторонних она старательно соблюдала формальности. В частной беседе она звала его Фрэнком и слегка с ним фамильярничала, очень ласково, и вообще относилась к нему как к родственнику, но на людях - все строго официально.
- Здравствуйте, инспектор Эбботт, - сказала она и получила столь же церемонный ответ. После того как ушли местные инспекторы, Фрэнк затащил ее в столовую и захлопнул дверь. Они сели, и он спросил:
- Ну-с, мэм? И как же вы сюда попали? Шеф решит, что вы прилетели на метле. Даже я не представляю, как вам удалось нас опередить.
Мисс Силвер снисходительно улыбнулась.
- Вчера мисс Грэхем со мной консультировалась.
- Умоляю, о чем она могла с вами консультироваться?
Помолчав, мисс Силвер сказала:
- Она говорит, что уже написала свои показания. Ты их читал?
Он кивнул.
- Шарп показывал. Так о чем она консультировалась?
- Справедливо ли будет выйти замуж против воли матери.
- И вы сказали?..
Мисс Силвер слегка покашляла, что свидетельствовало о важности очередной реплики.
- Видишь ли, нежелание матери отпустить ее крайне эгоистично. Учитывая, что она в течение семи лет мешала счастью дочери, я позволила себе заметить, что свою жертву они уже принесли и теперь могут проигнорировать ее волю. Мистер Карей уже получил разрешение на брак. Он настаивал на том, чтобы они поженились немедленно, не спрашивая миссис Грэхем. В прошлом каждый раз, когда они заговаривали на эту тему, она изображала сердечный приступ. Так что на всякий случай надо было обеспечить ей сиделку, и я порекомендовала одну особу, которая могла стать отличной компаньонкой. Так что вполне естественно, что мисс Грэхем сразу же сообщила мне о своем горе и попросила приехать.
Фрэнк сидел, раскинувшись так свободно, как только позволял стул; он закинул ногу на ногу, демонстрируя изысканные носки и начищенные ботинки. Выгнув светлую, бровь, он сказал:
- Естественно, коли она единожды уже к вам обращалась, то обратилась и сейчас. Но я хотел бы знать, как вообще она на вас вышла.
Мисс Силвер улыбнулась.
- Все очень просто. Несколько лет назад мне удалось помочь ее подруге. Она обо мне рассказала. Позавчера я была на приеме у своей старой подруги, которая живет в Гроув-Хилле, и там познакомилась с миссис Грэхем.
- О, неужели?
- Она из тех женщин, которые могут рассказывать о своих личных делах даже незнакомому человеку.
Фрэнк засмеялся.
- Известное дело, что вам всегда все выкладывают, и не только женщины! О чем говорила миссис Грэхем?
- О себе, о нежелательных молодых людях, которые докучают ее дочери, и о намерении поехать в круиз, чтобы от них избавиться. Она показала мне свою дочь, когда та проходила мимо, а нежелательным молодым человеком назвала Николаса Карея. Похоже, его присутствие среди гостей изрядно ее расстроило. Она сообщила, что в свое время из его романа с Алтеей ничего не вышло, но если начнется все сначала, это будет ужасно. Пока миссис Грэхем со мной говорила, мисс Грэхем пробиралась сквозь толпу гостей к выходу. Мистер Карей двигался за ней.
Я сидела так, что могла их видеть, а миссис Грэхем - нет. Как я поняла, это была их первая за пять лет встреча.
Я видела, что они вместе вышли и вернулись через полчаса. У мисс Грэхем был очень мечтательный вид. Я сидела на диване, она подошла и села. Немного погодя я с ней заговорила, упомянула ее подругу, назвала себя. Мы поговорили, в основном о любопытных предложениях, сделанных им по поводу дома.
- Любопытных? В каком смысле?
- Видишь ли, Фрэнк, дом их никогда не выставлялся на продажу, тем не менее к ним заявились два покупателя от двух разных фирм, приходили уже с ордерами на осмотр, набавляли цену, что явилось большим искушением для миссис Грэхем. Ситуация невероятно осложняется тем, что дом принадлежит мисс Грэхем. В тот вечер, пообщавшись с миссис Грэхем, я поняла, что она предпочитает забывать все, что ее не устраивает. Так ей удобнее жить.