- Десять четыре, - сказал Баллард. Он все понял. Арестованные вчера в десять парни никак не могли разгуливать в час ночи по улице, а уж тем более бить кого-то по голове.
- Тайгер в тюрьме, пострадавшая в госпитале. Он вырезал ей бритвой один глаз. Десять четыре?
- Десять четыре, - подтвердил Баллард. Он пристегнул микрофон на прежнее место к приборной доске и громко выругался: - Вот сукин сын!
Леонард и Тайгер были вполне подходящей парой, чтобы совершить преступление.
* * *
Чарлз М. Гриффин
Гараж на Первой стрит сначала предстал перед Баллардом в виде открытых квадратных ворот в здании напротив конечной остановки автобуса. Но когда он остановил машину под красной табличкой, извещавшей, что парковка здесь стоит тридцать пять центов за полчаса, убедился, что огромный тенистый гараж занимает чуть не полквартала. На редкость подходящее место, чтобы надежно спрятать машину. Возможно, это и попытался сделать Гриффин.
Он проехал по узкому проходу между стоящими машинами, и тут его остановил круглолицый негр в красном комбинезоне, на одном нагрудном кармане которого было вышито название компании: "Джей. Ар. Эс", на другом - Джо.
- Я не собираюсь парковать машину - просто хочу поговорить с одним из боссов.
- Их три партнера, - сказал Джо, мощного сложения человек с недлинными курчавыми волосами и заразительной улыбкой. Баллард невольно ухмыльнулся в ответ. - Припаркуй свою машину в среднем ряду, между двумя столбами. И оставь ключи на случай, если мне придется ее перегнать.
Контора представляла собой цементный бокс, расположенный между двумя проходами. За открытой стойкой человек с песочного цвета волосами, похожий на отставного моряка, проверял кассовую книгу с яростно-сосредоточенным видом поездного кондуктора, компостирующего льготный билет. Звали его, судя по карточке на груди, Эрл.
Баллард сверился с записями на бланке.
- Могу ли я видеть... э... Лео Бузильони... или Дэнни Уокера... или... э... Рода Элькина?
- Лео снаружи, проверяет стоянку, Дэнни в гараже на Буш-стрит, а Род пошел перекусить. Если хотите подождать, можете пройти в контору.
Баллард прошел мимо Эрла через маленькую комнату в комнату чуточку побольше.
К автомату, торгующему водой, было приклеено отпечатанное на машинке объявление: "Вследствие повышения налогов, цен, усиления инфляции и прибавления заработной платы вода отпускается вдвое дороже, чем прежде".
Все окна конторы, находившиеся на уровне груди, выходили в гараж; скудная обстановка состояла из трех письменных столов и нескольких стульев с прямыми спинками.
Чтобы сесть, Баллард поднял со стула экземпляр газеты "Интимная жизнь Сан-Франциско". На первой же полосе, доказывая, что название этой подпольной газеты выбрано отнюдь не случайно, красовалась фотография молодого парня и девушки. Баллард, который предпочитал непосредственно заниматься сексом, а не разглядывать порнографические фото, отложив газету, принялся за пухлое дело Гриффина, радуясь, что выдалось несколько свободных минуток, чтобы освежить его в памяти.
С самого начала платежи вносились нерегулярно, с опозданием в неделю, а то и в семнадцать дней. Четвертый и пятый платежи за "тандерберд" выпуска 1972 года были задержаны. Оклендское отделение ДКК сразу же оказалось в затруднительном положении, ибо Гриффин съехал с квартиры по адресу 3877, бульвар Кастро-Вэлли, Кастро-Вэлли, еще за месяц до того, как, покупая машину, сообщил этот адрес банку.
Дело было немедленно переслано в контору в Сан-Франциско, дабы немедленно изъять автомобиль, воспользовавшись служебным адресом клиента.
Но Гриффин уже ушел с работы.
Были приняты все возможные меры, чтобы разыскать и изъять автомобиль.
Безрезультатно. Совершенно безрезультатно. Это был тупик. Глухая стена. Гриффин как в воду канул.
Девятнадцатого апреля клиент оплатил расходы ДКК, и дело было переведено в разряд переходящих. Восьмого мая, после рутинного просмотра дел, Хеслипу поручили выяснить у его бывших нанимателей, выслали ли они в конце января вторичное предупреждение, если да, то по какому адресу и не вернулось ли оно.
Это было в понедельник. Во вторник, еще до того, как Барт успел отчитаться по этому делу, ему проломили череп. В тот день, после полудня, он мимоходом сказал Гизелле: "Оказалось, что этот субчик из Ист-Бея - растратчик".
И вот он, Ларри Баллард, в гараже "Джей. Ар. Эс". Сегодня четверг.
- Вы хотели меня видеть?
- Да. - Он встал и протянул руку. - Ларри Баллард из агентства "Дэниел Кёрни и компаньоны".
- Род Элькин. - Мужчина пожал протянутую ему руку. Элькин был высоким, худощавым, довольно красивым человеком с резкими чертами лица и крупным носом, густыми черными вьющимися волосами и баками. На лице его застыла привычная кислая мина. Одет он был в свободные плисовые штаны, перехваченные широким кожаным ремнем.
- Агентство "Дэниел Кёрни и компаньоны"? - Он нахмурился. - Но ведь один из ваших людей совсем недавно заходил сюда.
- Во вторник? - быстро спросил Баллард.
- С ним говорил не я - Лео. - Он плюхнулся в видавшее виды вращающееся кресло и положил ноги на край стола, приняв, по-видимому, свою излюбленную позу.
Баллард снова сел:
- Вы не знаете, о чем они говорили?
Элькин продолжал хмуриться.
- Кажется, о вторичном предупреждении Гриффину, - задумчиво кивнув, произнес он. - Да, да. Он хотел знать, посылали ли мы его. Да, посылали.
- И оно вернулось?
- Я его, во всяком случае, не видел. Но...
- Конечно же, эта чертова бумага вернулась! - пробасил кто-то в дверях.
Войдя в кабинет, плотный лысый человек в белой одежде парковщика осуждающим взглядом уставился на Балларда. Зазвонил телефон, Элькин, скорчив еще более кислую, чем обычно мину, сказал:
- "Джей. Ар. Эс". Род слушает. - Он помахал рукой плотному агрессивно настроенному человеку и сказал Балларду: - Это Лео Бузильони, единственный, кто говорил с вашим представителем. - Он переложил трубку в левую руку и стал что-то записывать на обратной стороне конверта.
- Вы из того же агентства, что и тот черный парень? - сердито спросил Бузильони. Он говорил, двигался, реагировал на все с быстротой человека, находящегося в хорошей форме, более молодого, чем можно было предположить по лысине. Он сел за стол, заваленный компьютерными распечатками.
- Да. Вы показывали ему предупреждение?
- Он здорово заволновался. Новый адрес отличался от того, что значился в ваших документах, - сказал Бузильони.
И Баллард тоже почувствовал сильное волнение. Лысый выдвинул ящик стола, порылся.
- Проклятье! - взорвался он через тридцать секунд. - Не могу найти эту чертову... Я помню, там упоминался Конкорд. - Он поднял глаза. - Должно быть, Гриффин переехал туда прошлой осенью, после смерти матери. Почта переслала предупреждение из Конкорда в Кастро-Вэлли, а оттуда его отправили обратно к нам. Так мы узнали, что он переехал.
- Вы не помните названия улицы? - внутренне напрягшись, спросил Баллард.
- Калифорния-стрит. - Бузильони прижмурил глаза и вновь их открыл. - Да. Дом номер 1830. - Добавив, что на место Гриффина - он работал кассиром - назначен Элькин, лысый торопливо вышел.
- Значит, вы, ребята, хотите изъять у него "тандерберд"? - Баллард подтвердил, и Элькин покачал головой. - Почему-то эти пожилые ворюги предпочитают марку "тандерберд". До того, как у него умерла мать, он ездил на "фольксвагене".
- Почему, как вы думаете, наш агент пришел к выводу, что Гриффин делал ложные записи в книгах?
- Понятия не имею. А что он сам-то по этому поводу говорит?
- Ничего не говорит. Позавчерашней ночью он свалился на изъятой машине с обрыва в Твин-Пикс.
Элькин резко встал:
- Я хочу вам кое-что показать.
Они прошли по короткому коридору к прочной металлической двери, которая была закрыта, но не заперта. В этой комнатушке стояло лишь потрепанное вращающееся кресло и стол, удлиненный при помощи положенной на него деревянной двери. Окон здесь не было, только большой вентилятор под потолком. В пестром нагромождении на столе можно было разглядеть калькулятор, стопку банковских мешков для денег, небрежно сваленные груды квитанций и какую-то приземистую машину из серого металла с большим углублением наверху, скошенную под углом, словно гигантский телефонный диск. К ней была приделана металлическая корзина с горловиной. Внизу машины располагались пять хромированных ящичков.
- Счетчик монет, - сказал Элькин. - Распределяет их по ящичкам в зависимости от размера: пятьдесят центов, двадцать пять центов, десять центов, никелевые пятицентовики и пенни. Кроме того, машина подбивает общий итог, который вы можете узнать всегда, когда пожелаете.
- Здесь-то и работал Гриффин?
- Да. Он всегда был один. Запирался изнутри. - Элькин оперся о стол, скрестив на груди руки. - В его задачу входило подбивать итог всех наличных поступлений. Каждое утро он забирал деньги из гаражей, сверял выручку с кассовыми книгами, подсчитывал монеты, скопившиеся в парковочных автоматах, подытоживал платежи по кредитным карточкам, готовил разменную монету для всех стоянок и деньги для перевозки на бронированном автомобиле в банк.
Баллард кивнул:
- Поэтому никто, кроме Гриффина, не знал точной суммы общей выручки?
- Верно. Баланс никогда не подводился по месяцам, это физически невозможно. Если в конце месяца приход составлял сто долларов, мы были довольны. Поэтому он мог красть, и, вероятно, крал по двадцать, тридцать тысяч баксов. Я работаю вместо него всего три месяца. И нашел дела в таком запутанном состоянии, что мы с трудом выплачиваем еженедельную зарплату.
Такие вот дела, думал Баллард, десять минут спустя усаживаясь за руль своего "форда". Элькин кое-что порассказал ему о Гриффине. Год назад, прошлой осенью, умерла мать Гриффина. Тот почему-то сел на диету, потерял тридцать фунтов, купил себе новую одежду, отпустил длинные волосы, прикрывавшие его лысину, и большие пышные баки. Вскоре он выехал из большого старого дома в Кастро-Вэлли. Когда же он купил себе "тандерберд", Элькин поинтересовался, с чего это тот так шикует. Гриффин сказал, что по утверждении завещания матери получит кое-какие деньги. Он работал в фирме бухгалтером и кассиром в течение пяти лет - дольше, чем какой-либо другой служащий. После переезда он несколько раз сказывался больным, в последний раз в пятницу. В понедельник даже не позвонил. И с тех пор больше не показывался.
Стало быть, Гриффин вполне мог бы совершить это преступление. Если у него была крупная недостача, это вполне обоснованный мотив для убийства. Ужасно только, что никто в гараже "Джей. Ар. Эс." до проведения ревизии не может подтвердить или опровергнуть растрату. А ревизия будет проведена лишь по окончании финансового года, после тридцатого июня. Все это отнюдь не облегчало положения Балларда. И в его распоряжении оставалось только тридцать восемь часов.
Но, может быть, существует другой путь. В бланке был записан телефонный номер Эндрю У. Мёрсона, адвоката Гриффина.
Глава 9
Балларду не терпелось позвонить в Ист-Бей и проверить новый домашний адрес Чарлза Гриффина. Но предварительно надо было довести до конца дело с Кеннетом Хемовичем и его "плимутом-роудраннером", отпечатать отчеты по всей проделанной работе, написать докладную о состоянии "бьюика" Чэмберса и позвонить во множество мест. Так как гомстедская страховая компания находилась всего в нескольких кварталах, он прежде всего туда и направился.
Найти место для стоянки в финансовом округе оказалось чертовски трудно, в конце концов Ларри поставил ее в гараж около Холлек-авеню и прошелся пешком. Гомстедская страховая компания занимала три этажа. Он позвонил из телефонной будки, установленной в вестибюле.
- Работает ли у вас миссис Вирджиния Пресслер?
- Да, сэр. Сейчас я...
- Я не хочу говорить с ней, - быстро сказал он. - Соедините меня с отделом кадров.
Пауза, затем послышался другой женский голос:
- Да, мэм, это Джон Дэниелс из американского банка. Мы уточняем место работы миссис Вирджинии Пресслер.
Снова пауза.
- Миссис Пресслер работает у нас с июня 1968 года в отделе коммерческого страхования.
- Понятно. Мы обнаружили, что она уже не живет по адресу 191, Стиллингс-авеню. Так как она обратилась к нам с просьбой о предоставлении значительного кредита, мы хотели бы выяснить ее новый адрес.
- Минутку, сэр.
Баллард усмехнулся. Сейчас он, как конфетку в рот, получит желанный адресок, где свили гнездышко Вирджиния и Хемович. Сегодня же надо будет съездить туда и наложить лапу на этот "роудраннер"...
Щелчок в телефонной трубке. Снова другой голос:
- Миссис Пресслер слушает.
Черт бы побрал эту девицу из отдела кадров! Только бы сообразить, кто страхует автомобили. Ах да, Континентальная компания.
- Миссис Пресслер, говорит мистер Джеймс Бим из Континентальной страховой компании. У нас есть сведения, что вы водите "плимут-роудраннер" выпуска 1970 года, желтого цвета, калифорнийский знак ФАЗ 806, зарегистрированный на имя Кеннета Хемовича.
- Тут... тут, видимо, какая-то ошибка. - Довольно милый чувственный голос для тридцатидвухлетней цыпочки, явно тянущей время в надежде, что Баллард случайно проговорится. - Вы сказали: Хемович?
- Кеннет. Мы страхуем этот автомобиль, и так как вы его водите...
- Вы не можете этого знать...
- В доме Хемовича никто не отвечает на звонки, вся корреспонденция возвращается. - У этого ублюдка, наверное, все же есть телефон. Может быть, и не зарегистрированный, но все же есть.
- По какому адресу вы направляли свою корреспонденцию?
Резкий щелчок. Нельзя терять времени.
- Мы должны предупредить вас об аннулировании его страховки и...
- Вы сказали: аннулирование?
- Работая в страховой компании, миссис Пресслер, вы наверняка знаете, как дорого обходится страхование возможных дорожных происшествий.
- Понятно. - Это-то до нее дошло. - Могу ли я попробовать связаться с мистером Хемовичем и попросить его позвонить вам позднее, мистер Бим?
- В любое время между часом тридцатью и двумя тридцатью, номер 431-2163. - Чтобы она не стала выяснять через коммутатор, кто именно ей звонил, что угрожало ему немедленным разоблачением, он добавил приторно-вежливым голосом: - На вашем коммутаторе мне трижды давали неверные номера, прежде чем я смог дозвониться до вас.
Телефонный номер 431-2613 был одним из двух незарегистрированных номеров, которые в ДКК держали исключительно для тех случаев, когда абонент не должен знать, куда он звонит. Возможно, во время обеденного перерыва Виктория Пресслер повидается с Хемовичем и уговорит его позвонить по этому номеру, прямо в ее присутствии, чтобы она могла дать все необходимые, по ее мнению, наставления.
* * *
- Я хочу от души поблагодарить тебя за этот адрес по Стиллингс-авеню.
Гизелла Марк подняла взгляд от стола:
- Я думала, что, возможно, муж... - Запоздало уловив сарказм в голосе Балларда, она добавила: - Что-то не так? По этому адресу никого нет?
- Хорошо, что я уже не выгляжу девятнадцатилетним юнцом. Старый Пресслер со здоровенным ружьем в руках караулит, не появится ли юный Кеннет.
- Ты проверял гараж? - Она состроила гримаску. - Ты позвонил, чтобы высказать свое "фэ", или у тебя какие-нибудь дела?
- У меня два... нет, три вопроса.
- Выпаливай.
- В каком месте первые три цифры телефонных номеров 342?
- В Сан-Матео. Второй вопрос?
- Я жду, что по телефону 2163 позвонят мистеру Биму. Не подключишь ли ты к нашему разговору Дэна? Я заранее введу его в курс дела.
- Хорошо. Третий вопрос?
- Кто-нибудь навещал Барта?
- Я была там вчера вечером, утром звонила. Никаких перемен, разве что Коринна потеряла фунтов десять. - Она украдкой осмотрелась. - Почему она так взъелась на Дэна, Ларри?
Баллард сидел на краю ее стола. Громко работало радио. Он пожал плечами:
- Она вообще ненавидит нашу работу.
- А что тут нового? Ее ненавидят жены всех агентов.
- Да. Но их мужья не валяются с проломленными черепами в больнице, как ее парень.
Гизелла кивнула.
- Иногда я хочу... - Она осеклась на полуслове. - Как бы там ни было, он все еще в коме. - В ее голосе вдруг прорезались злые нотки. - Найди этого гада, Ларри.
Сперва надо выяснить, кто он, этот гад. Гриффин? Хемович? Баллард вспомнил, что должен заскочить к Кёрни и предупредить его об ожидаемом телефонном звонке. Затем заглянуть в свой бокс, позвонить по нескольким номерам и накатать отчеты. Но сперва надо позвонить, чтобы включить всю информацию в отчеты.
Менеджера бара "Фрейкс" Тунулли не оказалось на месте, но бармен дал Балларду его домашний телефон. Тунулли с готовностью подтвердил, что Фред Чэмберс во вторник был на сцене бара, перед доброй сотней слушателей до часа тридцати пяти ночи. Итак, Чэмберса можно было окончательно вычеркнуть.
Из справочника Баллард узнал номер заправочной на Старой Бейшор. К телефону подошел хозяин. Да, Том Райан работает у него пять ночей в неделю, с понедельника по пятницу. Да, конечно, он работал и во вторник ночью. С десяти вечера до шести утра в среду. Готов ли показать под присягой в суде? Послушай, парень, да ты, наверно... Минутку. Мне пришла в голову одна мысль. Могу ли я отзвонить через некоторое время?
Да, конечно, согласился Баллард. Он набрал номер 342-4343 в Сан-Матео, надеясь связаться с адвокатом Чарлза Гриффина - Эндрю У. Мёрсоном. Мистер Мёрсон как раз отправляется в суд, сообщила секретарша. Может быть, он... Дело неотложное?
- Говорит Эндрю Мёрсон.
- Да, сэр, я пытаюсь связаться с одним из ваших клиентов, мистером Чарлзом М. Гриффином, по очень важному делу. Имеете ли вы какое-нибудь понятие, где?..
- Никакого понятия, - сухо оборвал Мёрсон. - Я представляю мистера Гриффина с весьма ограниченными полномочиями. Я был адвокатом его матери и после ее смерти в прошлом году занимался утверждением завещания. Чарлз по ее завещанию главный наследник, это единственное, что меня с ним связывает. Если речь идет о просроченном векселе, то я просил бы не беспокоить меня...
- Речь идет о покушении на убийство, - сказал Баллард как можно более суровым голосом.
- О покушении на убийство? Его пытались убить? Или он сам пытался кого-то убить?
- Есть подозрение, что именно он пытался кое-кого убить...
Последовало долгое молчание, затем Мёрсон вздохнул:
- Он живет в Кастро-Вэлли, бульвар Кастро-Вэлли. Я не помню номер дома. Вы найдете его в справочнике.
Ну, разумеется, прежний адрес. Гриффин явно ушел в подполье. Иного, впрочем, Баллард и не ожидал. Но он все же подготовил почву, чтобы получить нужную информацию.
- Вы сказали, что занимаетесь завещанием его матери? Оно еще не утверждено судом?
- В Калифорнии? Это длительная процедура.