Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 4
-
Глава 3 7
-
Глава 4 11
-
Глава 5 14
-
Глава 6 17
-
Глава 7 21
-
Глава 8 25
-
Глава 9 28
-
Глава 10 32
-
Глава 11 35
-
Глава 12 39
-
Глава 13 42
Аркадий Карасик
NEXT-3: Венок для Лавра
Глава 1
Пожилая женщина медленно шла полем к полуразрушенному бывшему военному городку. Задумчиво улыбалась. Будто уговаривала не шалить погибших пятилетних дочек-близняшек. Или разговаривала с мертвым мужем.
В тот страшный вечер она задержалась на работе в сельском клубе. Супруга подполковника могла и не работать, но она не привыкла сидеть дома - скучно и неинтересно. Общаясь с коллегами на работе, чувствуешь себя нужной не только для общества, но и для своей семьи. Дополнительный доход в семейный бюджет, пример для детей.
Долгие поиски работы увенчались неожиданным успехом - предложили заведовать библиотекой в деревне. Удобное место - всего в двух километрах от военного городка, где она жила. Рабочих мест в гарнизоне не было - их заняли более находчивые жены офицеров и прапорщиков.
Должность библиотекаря не только не обременительная - интересная. Общение с читателями, организация обсуждений новинок, рекомендации новых публикаций - все захватывает, заставляет много читать, многим интересоваться. После обеда она с удовольствием бежала в клуб, поздно вечером приходила домой радостная оживленная, смеялась, шутила.
Единственное неудобство - приходится поздно возвращаться с работы. Посетители библиотеки не торопятся - читают газеты, курят, выпуская дым в приоткрытую форточку, задают множество вопросов, играют в шашки и в шахматы, разгадывают кроссворды. Не сельская библиотечка - клуб по интересам!
Не выгонять же, не намекать на брошенных детей и голодного мужа?
Иногда ее провожают, но чаще приходится, дрожа от страха, добираться домой в одиночестве. По деревне она идет более или менее спокойно. Вокруг - люди, при необходимости можно позвать, попросить помощи. А вот когда она бежит по небольшому леску и по мосту через реку, сердце скатывается в желудок, страх туманит голову. Чудятся бандиты с пистолетами и ножами, черные деревья угрожающе шумят, из кустов вылезает какая-то нечисть.
Муж всегда занят, но она не обижается. Мало ли обязанностей у заместителя командира части! Начиная от порядка в казармах и кончая караульной службой. Домой приходит в полночь, усталый и голодный. Иногда засыпает за столом…
В тот вечер библиотекарша не успела добежать до речки - в гарнизоне прогремел сильный взрыв. Что случилось? Неужели взорвался склад боеприпасов? Или - короткое замыкание на складе ГСМ?
Первая мысль - о муже. Вдруг он в момент взрыва находился в его эпицентре?
Неожиданное происшествие подняло на ноги всю деревню, весь военный городок. Женщины плакали, мужчины гадали: бытовой газ или теракт? Солдаты и офицеры расчищали руины жилого здания, рычали бульдозеры, работали краны
Она не плакала, не упала в обморок - безумными глазами смотрела на завалы кирпича и железобетона похоронившие ее детей. Губы что-то шептали, голова дергалась.
Подполковник отвез жену в больницу. На обратном пути машина врезалась в стоящий на обочине грейдер. Погибли оба - и офицер, и солдат-водитель.
Так, в одночасье женщина потеряла семью. Психика не выдержала - сломалась. Она никого не видела и не слышала - только Женечку и Таточку. Бродила по больничному коридору или по парку, что-то шептала, улыбалась, но никогда не плакала.
Пострадавшую переправляли из больницы в больницу, упорно лечили. В конце концов, выписали со сложным диагнозом, в просторечии - тихое помешательство. Для общества она безопасна, зачем держать в четырех стенах? Вдруг общение с людьми благотворно повлияет на больную психику?
Родственники пытались увезти ее на Урал, но она не далась - плакала, отбивалась. Пришлось оставить ее в покое. Так она и бродила по полям и перелескам, окружающим бывший военный городок, мысленно лаская двойняшек и разговаривая с мужем.
Подкармливали несчастную сердобольные деревенские бабы, подавали милостыню дачники. Особенно старалась Клавдия - пирожки, ветчинку, холодец, заливное, кое-что из белья и одежды...
Ивана тоже притягивал заброшенный городок мотострелкового полка. Но по другой причине.
Однажды, Кирсанов взял сына в поездку по подмосковным городам. То ли изучал возможность открытия в них новых магазинов компании "Твоя империя", то ли решил отдохнуть от предпринимательской крутоверти. Тогда они завернули сюда, навестили школьного приятеля. Не то командира батальона, не то помпохоза - Иван по малости лет не разбирался в армейской иерархии. Впрочем, в гражданских должностях - тоже.
Все, что касается погибшего отца для его сына - святыня. Не только люди, окружающие бизнесмена, но и здания в которых он побывал и даже дороги-тротуары...
Как всегда, Иван устроился в развалинах бывшего технического здания на железобетонной плите. Закрыл глаза, попытался вспомнить отца. Не получилось. В голову лезли то дядя Лавр с его занудливыми поучениями, то - Федечка, слегка насмешливый, немного - серьезный, то - мама...
Увидев идущую к нему уже знакомую сумасшедшую, он соболезнующе поморщился. Внешне - обычная женщина, никогда не подумаешь - несчастная сумасшедшая. Разве только отсутствующий взгляд пустых глаз да нервные подергивания рук.
- Здрасьте.
Она остановилась, строго поглядела на вежливого мальчика. Кто знает, какие мысли бродят в ее поврежденном сознании? Может быть, малолеток напоминает ей погибших дочек?
- Моё почтение, - несколько вычурно ответила женщина, присаживаясь рядом. - Пришла пора позавтракать... Или - пообедать?
Раскрыв пакет, она достала из него и разложила на газетном листе бутерброды, куски пирога. Иван попытался отказаться от угощения, но его отказ встретил негодующе поджатые губы. Брезгуешь угощением? Или презираешь дарительницу?
Пришлось согласиться.
- Они сказали: здесь - с икрой, а вот это - с яйцом и, кажется, с котлетой... Запьешь морсом из грибов. Кажется, боровичков.
- Кто сказал? - не понял Иван.
Недоуменное пожатие сухими плечами. Дескать, какое значение кто, главное - сказали. Но все же ответила. Спокойно, доброжелательно.
- Дачники сказали... Им нравится быть щедрыми, вот и одаривают. Я тоже люблю принимать... Но все это - белковое. А мне нельзя. Группа крови не позволяет. А твоя группа крови разрешает принимать белковые бутерброды?
И грустно, и смешно. Но смеяться нельзя - сумасшедшая обидится. Отец говорил: обижать людей - великий, незамолимый грех.
- Не знаю... Думаю, разрешает, - серьезно ответил Иван.
Женщина обрадовалась.
- Я тоже так думаю. Надо много-много белков. Ты растешь, мальчик. Ты уже вырос... Вчера вырос... А что было вчера? Не помню...
- Вчера была среда.
- Господи, какой же ты умник! Как моя доченька Таточка... Совершенно верно - среда... Ешь. Говори и ешь белки. Среда - плохой день. Четверг - хороший день. Сегодня мы с тобой встретились. Значит - хорошо... Дачники - щедрые, Мне тоже нравится быть щедрой... Если бы я не была сумасшедшей, обязательно сделалась бы меценатом... Ешь, не стесняйся! Наверно, бутерброды очень вкусные, хлеб совсем свежий... Пожалуй, я отщипну корочку. К углеводам моя группа крови относится нейтрально... А ты попробуй пирожок с капустой. Говорят: тоже полезно.
Пожевав корочку, она протянула сотрапезнику кусок пирога. Наверно, подношение заботливой Клавдии.
- Спасибо.
Кусок не лез в горло. Что по сравнению с этой несчастной все его переживания? Мелочь. Мало того - глупость! Мальчишество! Придумал себе врагов и - кого? Мягкого, заботливого Федора Павловича, такого же заботливого и внимательного Федечку.
Иван будто прозрел. Ему сделалось нестерпимо стыдно.
Сумасшедшая сложила в пакет остатки пиршества, поднялась, оправила сбившийся подол.
- Пойду, пожалуй. Надо обойти еще триста пятьдесят девять грибниц и проверить всходы.
Иван молча кивнул. Он был не в силах вымолвить хотя бы одно слово. Боялся расплакаться.
Подойдя к выходу из разрушенного здания, женщина неожиданно остановилась.
- Прощай, мальчик. Я больше не вернусь.
- Почему?
- Белковая пища. Ты уже вырос, взошел. А я не возвращаюсь к тем, кто вырос. Выросшим не нужны чужие бутерброды и пирожки. Они предпочитают свой хлеб, свою соль, свои ошибки и свои глупости... Чао, милый!
Напевая детскую песенку, она медленно побрела по тропинке. Наклонится, поправит поникшую травинку, выдернет сорняк. И снова идет. До следующей остановки.
До чего же она права, подумал Иван. Можно подумать, не сумасшедшая - оракул, пророк. Действительно, любой человек должен исправлять допущенные ошибки, выдергивать сорняки глупостей. Если он, конечно, не полный глупец и эгоист.
Возвращался домой Иван в приподнятом настроении. Завтра же, нет - сегодня, он повидается с Федечкой, повинится. И все возвратится на круги свои. Кроме верного Хомченко, у него появится еще один советчик, более надежный, которому можно доверять.
Каяться перед Федором Павловичем он не станет - стыдно. Просто наклонит голову. Лавр все поймет.
Чем ближе коттедж, тем быстрей крутятся педали велика. Дай Бог, Федечка сидит на веранде, разговаривает с Лизой и не сводит ожидающих глаз с проселка. Будто неведомыми путями проник в сознание Ивана, подслушал его раскаяние...
Конечно, Федечки в коттедже Кирсановых не было. Вместо него нетерпеливо прогуливается Лиза. Покопается в любимом своем цветнике, поправит скатерть, переставит с места на место вазу или кувшин.
- Наконец-то, появилось красно солнышко, - с облегчением проговорила, вернее, прокричала она, когда велосипедист вкатился в открытые ворота. - Мать звонила, гулена. Беспокоится. Велела тебе немедля ехать в офис.
Вот это фокус! Увлеченная невестиными проблемами, Ольга Сергеевна в последнее время начисто позабыла о своем бизнесе. Если и покидает свой коттедж, то только для того, чтобы навестить Клавдию или пообщаться в городе с женихом.
После разговора с сумасшедшей горечь, если не исчезла окончательно, то как-то померкла. Вместо нее - добрая насмешка над любовными отношениями матери и Лавра.
- Зачем вдруг к вечеру? Что за срочность?
- А я откуда знаю? Велела и - все тут. Евгений уже раскочегарил своего "конька", ожидает. Потерпи, сейчас поедем.
Значит, что-то произошло неприятное, подумал Иван. Неужели, с дядей Лавром? Не должно быть - Федор Павлович сидит в тюрьме, ожидает решения своей судьбы. С кем тогда проблемы? С Федечкой или с Иваном? Вот и Лиза чем-то встревожена.
Женщина ушла в комнаты, появилась - в парадном одеянии - старомодном длинном платье с выпушками и рюшами. В руках - несколько пустых сумок. Непременные атрибуты любой хозяйки.
- Поеду с вами, - пояснила она. - Московская квартира, небось, пылью заросла до потолка. Наведу революционный порядок.
И наведет же! Все пылинки в панике выпрыгнут в раскрытые окна, грязная посуда сама собой очутится в мойке, мусор полетит в помойное ведро. Заработает стиральная машина, дурным голосом взревет пылесос.
Иван усмехнулся и подошел к машине, устроил на заднем сидении Лизу. Хотел было занять законное свое место рядом с водителем.
- Так и поедешь, без переодевания? - с привычной ехидиной осведомился Женька. - Матери не больно понравится.
Иван оглядел запыленные джинсы, мятую рубашку. Женька прав - не понравится. Странно, но обычно не признающий вмешательства в его привычки, Кирсанов-младший сегодня на удивление покладист. Что на него так повлияло: общение с сумасшедшей женщиной или предчувствие неприятностей?
- Ежели в офис - придется принарядиться.
- Только поскорей, - попросила-приказала Лиза. - Мать ожидает.
- Я по быстрому.
Через десять минут машина вырулила на проселок. Лиза думала о предстоящей уборке, Женька вертел баранку, Иван размышлял о непонятном вызове в офис компании...
Действительно, в головном супермаркете компании происходили, на первый взгляд, малопонятные события.
Возле черного входя в магазин нетерпеливо расхаживал Федечка. Поминутно проверял во внутреннем кармане куртки сохранность какой-то важной бумаге, снимал и снова водружал на нос запотевшие очки.
Когда к под"езду причалила легковушка и - вслед за ней - автобус с парнями в камуфляже, он облегченно вздохнул. Все идет по плану.
Позади - нелегкая беседа с Кирсановой. Ольга Сергеевна долго не могла поверить в предательство помощника своего погибшего мужа. Первого супруга. Требовала доказательств. Получив их, согласилась на проведение некой операции, которая должна не только оздоровить атмосферу в компании, но и обезопасить ее и сына от посягательств преступников.
Из легковушки выбрался немолодой, но не по годам резвый, господин.
- Привет! - поздоровался он, протягивая пухлую руку. - Если не ошибаюсь, ты - сынишка Лавра?
Федечка не терпел панибратского обращения незнакомых людей. Поэтому ответил максимально сухо:
- Скорее, сын господина Лаврикова.
Незнакомец не смутился. Благожелательно улыбнулся.
- Виноват. Исправлюсь. Адвокат Резников Михаил Ильич. Можете не представляться, Федор Федорович - осведомлен. Санчо передал мне вашу просьбу. Я договорился с надежной охранной фирмой. Ее сотрудники приехали вместе со мной, - показал он на автобус с накачанными парнями. - Приказ руководства компанией у тебя? Еще раз извините - у вас?
- Конечно.
Резников внимательно прочитал поданную ему бумагу. Начиная от заглавия и кончая подписью, скрепленную печатью. Сначала - бегло, потом - медленно.
- Годится, - удовлетворенно пробормотал он. - Юридически грамотный документ. Теперь веди в свое царство-государство. Сейчас забамбашим маленький дворцовый переворот. Даст Бог - бескровный.
Повинуясь приглашающему жесту адвоката, парни вышли из автобуса и пошли за ним. На подобии гвардии, сопровождающей короля. Впереди - Федечка.
В помещении охраны их встретил настороженный парень. В черном и при разноцветном галстуке.
- Федор Федорович, кто с вами? Сами знаете - не положено!
- Успокойся, Олег, не терзай свои нервы. Ничего тебе не грозит… Михаил Ильич, покажите, пожалуйста документы.
- Нет проблем! - адвокат открыл папку, достал из нее полученную от Лаврикова бумагу, положил ее на стол перед секьюрите. - Получите, милейший, распоряжение президента компании госпожи Кирсановой о смене всей внешней и внутренней охраны офиса, магазинов и складов. Ознакомьтесь и будьте благоразумны. Вечерние выпуски новостей уже сверстаны. Так что, давайте не будем усложнять жизнь телевизионщикам и радиодеятелям. Обойдемся без шоу. Все совершенно законно. Заявляю, как юрист. Не верите? Тогда прочитайте мою карточку.
Парень недоверчиво покосился на Лаврикова, тот утвердительно кивнул. Не сомневайся - святая правда! На мониторе следящей телекамеры - группа парней в камуфляже курят, смеются. Новая охрана?
Присутствие видного акционера компании еще ни о чем не говорит. Его могут держать под прицелом или - завербовать.
Что делать, как поступить?
Господин Хомченко, который занимается не только поставками, но и отвечает за безопасность компании, не простит ошибки - безжалостно выбросит на улицу. А у него - жена, двое детей, мать-инвалидка. Как прокормить их безработному?
Остается единственный выход: позвонить, узнать решение начальства. Пропустить - пожалуйста, он готов, не пускать - тогда станет железобетонной надолбой. Не подчинятся - призовет на помощь "вышибал".
Позвонить ему не позволили, Лавриков накрыл ладонью телефонную трубку.
- Не надо беспокоить занятых людей, - доброжелательно попросил он. Но за показной доброжелательностью спрятана угроза. - Олег, никто вас не собирается увольнять. Завтра состоится формальное переподчинение. Только и всего.
Это для богатого акционера "только и всего", а бедный бесправный охранник мигом вылетит за ворота. Господина Хомченко не разжалобить, провинился - получай!
Придется подчиниться. Даст Бог, обойдется без взрывов, стрельбы и кражи коммерческих секретов. К тому же, распоряжение Кирсановой - непрошибаемая защита. Даже для недоверчивого Хомченко.
- А что с табельным оружием?
- Отличный вопрос! - ликующе провозгласил адвокат. - умный и четкий! Вопрос по делу. Я думаю, нет - уверен, вам светит повышение! Что до пистолета - сдайте.
Олег охотно снял кобуру, положил ее на стол перед адвокатом. Сразу полегчало - оружие давило на сознание, заставляло быть настороженным и недоверчивым.
Резников осторожно подвинул опасную "игрушку" к Лаврикову. Михаил Ильич вообще опасался иметь дело с оружием - огнестрельным, колющим или рубящим. Даже кухонные ножи не брал в руки - вдруг порежется.
Федечка передал кобуру стоящему рядом начальнику новой охраны.
-А как же с оформлением? Пистолет числится за мной, - просительно осведомился охранник, уже смирившись с поражением. Если не затруднит, отметьте в журнале приемо-сдачи дежурств.
- Проще простого! Давайте ваш журнал!
Резников поставил на чистой странице свою подпись. С таким количеством разных завитушек, закорючек, вопросительных и восклицательных знаков, что разобраться в них было невозможно.
Охранник с удовлетворением спрятал журнал в стол…
Кабинет президента компании отличался от других комнат офиса спартанской простотой. Здесь не было ни длинноворсовых ковров, ни полированных шкафов и сервантов, ни картин в позолоченных рамах. Обычный письменный стол, приставленный к нему длинный стол для заседаний, на котором расставлены простые стеклянные пепельницы, разложены блокноты с логотипом компании.
За председательским столом сидит Кирсанова. Строгая и серьезная. Как судья, читающая обвинительное заключение. Слева от нее - сын. Растерянный и бледный. Он с недоумением смотрит на мать, с жалостью - на Хомченко.
Борис Антонович прогуливается по кабинету с видом повелителя, вынужденного общаться с обнаглевшими нищими посетителями. Там поправит блокнот, здесь - портьеру. Короче говоря, босс, хозяин!
- Какие претензии? - равнодушно спросил он. Будто осведомлялся о ценах на рынке или о погоде.
Ольга Сергеевна не возмутилась - осталась такой же строгой.
- Или вы меня держите за сумасшедшую вдовствующую императрицу, за спиной которой можно вытворять все, что заблагорассудится? Видите ли, претензии понадобились. Нет - обвинения!
Хомченко наклонился над столом, пытливо посмотрел в лицо невозмутимой женщины. Что это - примитивный шантаж или она держит в кармане какие-то компрометирующие его сведения? Последнего не должно быть, подпольная его жизнь надежно защищена. Значит, все же шантаж.