Поедая вафли с беконом, он рассказал ей про Мэги все, что знал. Не сказал только, как злится на себя, что не попытался узнать больше.
- Похоже, она действительно очень милая, - сказали Долорес Стефенс. - Очень хочу с ней увидеться. Но послушай, не надо изводить себя. Она в Ньюпорте. Ты оставил ей записку, и у тебя есть ее телефон. Сегодня ты обязательно с ней свяжешься, только успокойся.
- Знаю. Просто не могу простить себе, что был ей нужен и не сумел помочь.
- Боишься увязнуть, верно?
Нейл отложил вилку.
- Это несправедливо.
- Неужели? Знаешь, Нейл, многие умные преуспевающие молодые люди твоего возраста не женились в двадцать лет потому, что не хотели терять независимость. И некоторые обошлись, им действительно незачем связывать себя. Но кое-кто из них так и не смог стать взрослым. Мне только интересно, не связано ли твое беспокойство с внезапным пониманием, что Мэги Холлоувей многое для тебя значит, в чем ты не мог признаться себе раньше, потому что не хотел себя связывать.
Нейл долго смотрел на мать.
- Я-то думал, что у меня только папа крутой.
Долорес Стефенс сложила на груди руки и улыбнулась.
- Моя бабушка говорила: "Муж голова семьи, жена его шея. - Она сделала паузу. - А голова всегда туда, куда шея".
Увидев удивление Нейла, она рассмеялась.
- Я не вполне согласна с этим доморощенным высказыванием. По-моему, муж и жена равные партнеры, а не игроки в команде. Но иногда, как в нашем случае, то, что кажется, не всегда есть на самом деле. Суета и ворчливость твоего отца лишь способ проявить внимание. Я поняла это на первом же свидании с ним.
- Поплюй, чтобы не сглазить, - сказал Нейл, увидев в окно, как его отец идет домой с работы. Мама тоже выглянула.
- Ого, он ведет к нам Кору. Она, кажется, расстроена.
Через несколько минут после того, как его отец и Кора Гебхарт присоединились к ним за кухонным столом, Нейл понял, почему она так расстроена. В среду она продала ценные бумаги через брокера, который очень настойчиво уговаривал ее вложить деньги в предприятие, которое он ей порекомендовал, и она дала согласие на перевод денег.
- Я всю ночь не спала, - сказала она. - В клубе Роберт объявил, что не хочет слышать про еще одну раздетую догола клиентку... У меня было неприятное чувство, что он говорит обо мне, и я вдруг поняла, что совершила ужасную ошибку.
- Вы позвонили брокеру и отменили сделку? - спросил Нейл.
- Да. Это, должно быть, мой единственный умный поступок. Или только попытка сделать что-то умное. Он сказал, что уже слишком поздно. - Голос ее ослабел, а губы затряслись. - С тех пор я не могу застать его в кабинете.
- Что это за акции? - спросил Нейл.
- Информация у меня, - ответил отец.
Нейл прочитал проспект и данные. Дело было еще хуже, чем он ожидал. Он позвонил к себе в контору и велел Триш соединить его с одним из старших маклеров.
- Вчера вы купили пятьдесят тысяч акций по девять, - сказал он миссис Гебхарт. - Мы узнаем, что происходит с ними сегодня.
Он хорошенько расспросил своего торгового партнера об этой ситуации. Потом снова обратился к миссис Гебхарт:
- Сегодня они уже по семь. Я сделал заказ на продажу.
Она кивком дала свое согласие. Нейл ждал у телефона.
- Держите меня в курсе, - приказал он. Повесив трубку, он сказал:
- Несколько дней тому назад ходили слухи, что компания, чьи акции вы купили, должна быть перекуплена фирмой "Джонсон и Джонсон". Но, к сожалению, мне думается, это всего лишь слухи, направленные на то, чтобы искусственно поднять цену. Я очень сожалею, миссис Гебхарт. Мы постараемся спасти большую часть вашего капитала. Мой сотрудник позвонит, как только совершит покупку.
- Меня возмущает, что это тот же самый брокер, который уговорил Лауру Арлингтон вложить деньги в липовую компанию, и в результате она потеряла все свои сбережения.
- Он казался таким милым, - сказала Кора Гебхарт. - И так много знал о моих облигациях, объяснял, что, даже если они не облагаются налогом, доход не оправдывает тех денег, которые в них вложены. А некоторые даже теряют покупательскую силу из-за инфляции.
Ее слова заинтересовали Нейла.
- Вы, должно быть, рассказывали ему о своих облигациях, если он так осведомлен, - быстро сказал он.
- Но я ничего ему не рассказывала. Когда он позвонил и пригласил на обед, я объяснила, что не интересуюсь инвестициями, но он говорил про своих клиентов, таких, как миссис Даунинг. Он сказал, что у нее были такие облигации, как у многих пожилых людей, и что он сделал ей целое состояние. Потом он заговорил о моих облигациях.
- Кто такая миссис Даунинг? - спросил Нейл.
- О, ее знают все. Это один из столпов Провиденса. Я ей звонила, и она просто восхищена Дугласом Хансеном.
- Понимаю. Тем не менее хочу его проверить, - сказал Нейл. - Похоже, он один из тех, кто наносит непоправимый вред нашему делу.
Зазвонил телефон. "Мэги, - подумал Нейл, - хоть бы это была Мэги".
Но это был всего лишь его помощник. Нейл выслушал его, потом повернулся к Коре Гебхарт.
- Он скупил ваши бумаги по семь. Считайте, что вам повезло. Только что появилась новая сплетня, что "Джонсон и Джонсон" собирается опубликовать заявление о том, что не хочет покупать эту компанию. Правда это или нет, но вполне достаточно, чтобы запустить акции компании в неуправляемый штопор.
Когда Кора Гебхарт ушла, Роберт Стефенс посмотрел на своего сына с уважением.
- Слава Богу, ты был с нами, Нейл. У Коры светлая голова и большое сердце, но она слишком доверчива. Было бы несправедливо, если бы она пострадала из-за одной ошибки. При таких делах это значит, что ей придется отказаться от идеи поселиться в "Латам Мейнор". Она положила там глаз на особый номер. Но, может быть, согласится на что-нибудь поменьше.
- "Латам Мейнор", - произнес Нейл. - Рад, что ты упомянул его. Мне нужно знать об этом пансионате.
- А что ты хочешь знать о "Латам Мейнор?" - удивился отец.
Нейл рассказал родителям про супругов Ван Хиллари, его клиентов, которые искали место для жизни на пенсии.
- Я обещал им разузнать про это заведение и чуть не забыл. Надо бы съездить, посмотреть своими глазами.
- Мы начинаем игру в час, - сказал Роберт Стефенс, а "Латам" недалеко от клуба. Почему бы тебе не позвонить туда и не договориться о встрече или хотя бы взять у них проспекты для твоих клиентов.
- Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодяя, - сказал Нейл с улыбкой. - Если, конечно, я прежде не свяжусь с Мэги. Она уже должна быть дома.
После шести звонков он положил трубку.
- Ее еще нет, - сказал он мрачно. - О'кей, где телефонния книга? Я позвоню в "Латам Mейнop", надо с этим покончить.
Доктор Вильям Лейн был чрезвычайно любезен.
- Вы звоните в удачное время. - сказал он. - У нас свободен один из лучших номеров, двухкомнатный с террасой. У нас таких четыре, три остальных занимают очаровательные пары. Приезжайте сегодня же.
44
Доктор Лора Хорган, новый медицинский инспектор Род-Айленда, не могла понять, почему испытывала беспокойство. Но неделя оказалась очень напряженной: среди чрезвычайных смертей были два самоубийства, три утопленника и умышленное убийство.
Смерть женщины в пансионате "Латам Мейнор" по всем признакам являлась совершенно обычным происшествием. Тем не менее что-то здесь было не так. История болезни покойной Греты Шипли казалась совершенно ясной. Ее прежний лечащий врач ушел на пенсию, но его коллега утверждает, что миссис Шипли десять лет страдала гипертонией и перенесла по крайней мере один микроинфаркт.
Доктор Вильям Лейн, директор и лечащий врач "Латам Мейнор", казался вполне компетентным. Персонал квалифицированный, условия жизни первоклассные.
Небольшой приступ миссис Шипли во время похорон ее подруги Нуалы Моор и второй приступ способствовали повышению и без того высокого артериального давления.
Доктор Хорган была свидетелем нескольких случаев, когда престарелые люди умирали в течение нескольких часов и даже минут после смерти мужа или жены. Некоторые, потрясенные кончиной дорогого друга, могут испытывать такой же сильный стресс.
Как медицинский инспектор, доктор Хорган была знакома и с обстоятельствами гибели Нуалы Моор и знала, как ее смерть могла потрясти такую близкую ей подругу, как миссис Шипли. Песок, смешанный с кровью и волосами, свидетельствовал о том, что преступник нашел орудие убийства, возможно камень, где-то на берегу и принес его с собой. Это подтверждало, что он знал, какой маленькой и хрупкой была миссис Моор, а может, даже был с ней близко знаком. "Вот в чем дело, - сказала она себе. - Неясное ощущение, что смерть Нуалы Моор как-то связана со смертью в "Латам Мейнор", именно это вызывает у меня тревогу". Она решила позвонить в полицию Ньюпорта и спросить, прояснилocь ли у них что-нибудь.
На столе лежали газеты начала недели. Она отыскала некролог с кратким описанием жизни миссис Шипли, ее общественной деятельности, было отмечено членство в обществе "Дочери американской революции", последняя должность ее мужа как председателя преуспевающей компании, оставшиеся в живых родственники - трое кузенов, проживающих в Нью-Йорке, Вашингтоне и Денвере.
"Некому было за ней присмотреть", - подумала доктор Хорган, отложив газету и поворачиваясь к куче документов на столе.
Потом ей в голову пришла еще одна мысль: сестра Маркей. Именно она нашла тело миссис Шипли в "Латам Мейнор". Было в этой женщине что-то неприятное, какая-то она была хитрая и пронырливая. Может, мистеру Брауэру поговорить с ней еще раз?
45
Для иллюстрации своих лекций Эрл Бейтман начал снимать кальки со старинных надгробий, избрав их темой очередной беседы.
- Сегодня надгробия несут минимальную информацию, - объяснил он. - Только даты рождения и кончины. Но в другие века по надгробиям можно было узнать об интересных судьбах. Одни печальные, другие же совершенно замечательные, как, например, история одного моряка, похороненного с его пятью женами, каждая из которых в замужества жила не более семи лет.
В этом месте его обыкновенно вознаграждали дружным смехом.
- Иные надписи, - продолжал он, - отличают величие и необычность.
Здесь он приводит в пример Вестминстерское Аббатство, где королева Елизавета Первая была похоронена рядом со своей кузиной Марией, королевой Шотландии, которой по ее приказу отрубили голову.
- Еще один интересный момент, - рассказывал он. - В Кечакане на Аляске в девятнадцатом веке на кладбище было особое место для "нечистых голубей", так называли женщин из публичных домов.
В ту пятницу утром Эрл готовил конспект лекций, которые собирался читать по кабельному телевидению. Дойдя до темы надписей на памятниках, он вспомнил, что хотел поискать еще что-нибудь интересное. Отметив, что день прекрасный и отлично подходит для подобного занятия, он решил навестить самую старую часть кладбищ Святой Марии и Святой Троицы.
Проезжая по дороге, ведущей к кладбищам, он заметил черный "вольво", выехавший из ворот и свернувший в другую сторону. У Мэги Холлоувей машина была такого же цвета и марки. Посещала ли она могилу Нуалы?
Вместо того чтобы направиться в старую часть, он поехал влево на вершину холма. Неподалеку от могилы Нуалы укладывал гравий Пит Браун, кладбищенский рабочий, с которым он познакомился, часто гуляя среди надгробий.
Эрл остановил машину и открыл окно.
- Какая тишина крутом, Пит, - начал он. Это была их старая шутка.
- Да, профессор.
- Мне показалось, что я видел машину падчерицы миссис Моор. Она посетила ее могилу? - Он был уверен, что все знали подробности смерти Нуалы. В Нью-порте убийства совершались не часто.
- Хорошенькая молодая женщина, худенькая, темноволосая?
- Это Мэги.
- Угу. И она, похоже, знает половину наших гостей, - сказал Пит и засмеялся. - Один парень говорил, что видел, как она шла от могилы к могиле и раскладывала цветы. Ее заметили все. Просто куколка.
"Как интересно", - подумал Эрл.
- Продолжай, Пит, - сказал он, махнул ему рукой и медленно уехал, не сомневаясь, что зоркие глаза Пита Брауна следуют за ним по пятам. Он отправился в старую часть кладбища Святой Троицы и стал бродить среди могил семнадцатого века.
46
Номер Летиции Бейнбридж в "Латам Мейнор" был угловым, и из него открывался роскошный вид на океан. Она с гордостью показала огромный будуар и ванную.
- Быть членом-основателем здесь очень выгодно, - оживленно сказала она. - Помню, как мы с Гретой решили записаться прямо на презентации. Труди Николс хихикала да кряхтела сперва, а потом не могла простить мне, что я заняла ее номер. Она кончила тем, что в итоге заплатила еще сто пятьдесят тысяч за один из самых больших номеров, и, бедняжка, прожила всего два года. Теперь там Греншозы. Они сидели за нашим столиком.
- Я их помню. Они очень милые. - "Николс, - вспоминала Мэги. - Гертруда Николс. На ее могиле тоже был колокольчик".
Миссис Бейнбридж вздохнула.
- Всегда тяжело, когда уходит один из нас, но особенно горько, когда это сосед по столу. И я точно знаю, что место Греты займет Элеонора Шандлер. Когда моя дочь Сара возила меня вчера к нашему семейному врачу, она сказала, что Элеонора переезжает сюда.
- Вы хорошо себя чувствуете? - спросила Мэги.
- О, замечательно. Но в моем возрасте всякое может случиться. Я сказала Саре, что доктор Лейн прекрасно измеряет мое давление, но Сара настояла, чтобы это сделал доктор Эванс.
Они сидели напротив друг друга на раскладных стульях возле окна. Миссис Бейнбридж взяла с соседнего стола одну из многочисленных фотографий в рамке и показала ее Мэги.
- Мой выводок, - сказала она гордо. - Три сына, три дочери, семь внуков, четыре правнука и еще трое на подходе. - Она радостно улыбнулась. - И очень мило, что многие из них все еще в Новой Англии. Недели не проходит, чтобы кто-нибудь не навестил.
Мэги постаралась это запомнить, чтобы обдумать позже. Потом она заметила карточку, снятую в большом зале "Латам Мейнор". Миссис Бейнбридж была в группе из восьми человек. Мэги взяла фото в руки.
- Особый случай? - спросила она.
- Мое девяностолетие четыре года тому назад, - Летиция Бейнбридж наклонилась и указала на женщин по краям группы. - Слева Констанция Райнлендер. Умерла пару недель тому назад. И, конечно. Грета. Она справа.
- У миссис Шипли не было близких родственников, да? - спросила Мэги.
- Нет. У Констанции тоже, но мы были одной семьей друг для друга.
Пришло время спросить про колокольчики, решила Мэги. Она огляделась, ища повода перейти к теме. Комната, вероятно, была обставлена личными вещами миссис Бейнбридж. Резная кровать, антикварный английский резной столик, индийский шкаф, изысканной расцветки персидский ковер - все говорило об истории семьи.
Вдруг она увидела то, что нужно: серебряный колокольчик на каминной полке. Мэги встала и подошла к камину.
- О, какая прелесть! - Она взяла его в руки. Летиция Бейнбридж улыбнулась.
- Им мама вызывала прислугу. Мама была засоня, и Хэтти каждое утро терпеливо ждала за дверью, когда мама зазвонит в колокольчик. Мои внучки называют его "ау-ау", но колокольчик дорог мне как память. Многие из нас, старух, выросли в этой среде.
Именно такое начало и нужно было Мэги. Она снова села и открыла сумочку.
- Миссис Бейнбридж, я нашла этот колокольчик на могиле Нуалы. Мне интересно знать, кто мог его там оставить. Может быть, здесь есть обычай оставлять колокольчик на могиле друга?
Летиция Бейнбридж изумилась:
- Никогда об этом не слышала. Вы хотите сказать, что кто-то нарочно оставил там этот колокольчик?
- Вероятно, да.
- Но как это ужасно. - Она отвернулась.
С болью в сердце Мэги поняла, что почему-то расстроила миссис Бейнбридж. Она решила не говорить ей про то, что нашла такие же колокольчики и на других могилах. Ясно, что это не подарок добрых друзей.
Она опустила колокольчик обратно в сумку.
- Уверена, что знаю, откуда он, - импровизировала Мэги. - На кладбище в тот день была девочка. Она подошла ко мне, когда я раскладывала цветы на могиле Нуалы. Я нашла колокольчик после ее ухода.
Летиция Бейнбридж с радостью ухватилась за слова Мэги.
- О, я думаю, так и есть, - сказала она. - То есть взрослый не додумался бы оставшь колокольчик на могиле. - Потом она нахмурилась. - Что-то мне припоминается. О Господи, в голову пришла какая-то мысль и пропала. Ох уж эта старость.
В дверь постучали, и миссис Бейнбридж прокомментировала:
- Должно быть, ленч. - Она повысила голос:
- Входите, пожалуйста.
Это была Анжела, молодая горничная, которую Мэги видела в первый свой визит. Она с ней поздоровалась и встала.
- К сожалению, мне пора, - сказала Мэги. Миссис Бейнбридж тоже встала.
- Я так рада, что вы зашли, Мэги. Мы с вами завтра увидимся?
Мэги знала, о чем она.
- Да, конечно. Я буду на отпевании миссис Шипли.
Спустившись вниз, она порадовалась, что в фойе никого нет. "Все в столовой", - подумала она, открывая входную дверь. Она полезла в сумку за ключами от машины н нечаянно задела колокольчик. Тихий звон заставил ее схватиться за язычок, чтобы он замолчал.
"Не спрашивай, по ком звонит колокол", - подумала Мэги, спускаясь по ступенькам "Латам Мейнор".
47
Доктор Лейн Нейл и его отец завершили осмотр "Латам Мейнор" у входа в столовую комнату. Нейл услышал тихий шум беседы, заметил оживленные лица хорошо одетых пожилых людей, общую обстановку красивой комнаты. Прислуживали официанты в белых перчатках, a в воздухе стоял аромат свежевыпеченного хлеба.
Лейн взял меню и протянул его Нейлу.
- Сегодня основное блюдо на выбор: палтус с белой спаржей по-дорвски или куриный салат, - объяснил он. - На десерт мороженый йогурт или шербет с домашним печеньем. - Он улыбнулся. - Должен добавить, что это обычное меню. Наш шеф-повар не только помешан на порядке, но и превосходный специалист-диетолог.
- Очень впечатляет, - сказал Нейл, одобрительно кивая.
- Нейл, мы начинаем через тридцать минут, - напомнил Роберт Стефенс. - Тебе не кажется, что ты уже достаточно насмотрелся?
- Один важный момент, - тихо сказал доктор Лейн. - Вы считаете нужным рекомендовать подходящий номер вашим клиентам? Не желая их торопить, я хочу подчеркнуть, что мы можем оформить все очень быстро. Супружеские пары обычно предпочитают большие апартаменты.
- Я встречусь с моими клиентами в понедельник, когда вернусь в Нью-Йорк, - сказал Нейл. - Место очень впечатляет. Я, конечно, передам им проспекты и посоветую посмотреть все самим.
- Превосходно, - сказал доктор Лейн, в то время как Роберт Стефенс демонстративно взглянул на часы, повернулся и пошел по коридору к выходу. Нейл и доктор Лейн направились следом. - Мы здесь любим супружеские пары, - продолжал доктор Лейн. - Многие из наших гостей вдовы, но это не значит, что им не нравится мужское общество. У нас даже возникают романы между одинокими гостями.
Роберт Стефенс замедлил шаг и поровнялся с ними.
- Если ты не женишься, сынок, то не подать ли и тебе заявление? А вдруг тебе здесь повезет.
Нейл улыбнулся.