- А ваш подарок невесте? - спросил Манфред.
- Нет-нет, вы на ложном пути, мистер Манфред. При похищении Анджелы денежные соображения не играли роли. Шкатулка с ее бриллиантами была у Гентгеймера. При ней же ничего не было, так, мелочь в ридикюле…
Манфред тщательно загасил окурок.
- Это все, о чем я хотел спросить вас, милорд. Если мне и на этот раз не изменяет интуиция, то ваша дочь вернется к вам в течение двадцати четырех часов.
Пойккерт проводил лорда к его автомобилю и, вернувшись, застал Манфреда за чтением спортивного столбца вечерней газеты.
- Ну? - спросил Пойккерт.
- Случай странный, но…
Внизу послышался лязг дверной ручки. Манфред насторожился.
- Вернулся Леон?
- Леон делает это гораздо тише, - заметил Пойккерт и пошел открывать дверь.
Он вскоре вернулся в сопровождении высокого светловолосого юноши. На щеках посетителя играл здоровый румянец, но в глазах застыло отчаяние.
- Ради Бога, помогите мне, - начал он с порога, - я поехал к этому старому дьяволу, но секретарь его посоветовал разыскать вас, я…
- Вы, конечно, мистер Сидуэрс?
Юноша ответил решительным кивком. Лицо его выражало крайнюю озабоченность.
- Мистер Сидуэрс, - Манфред окинул его сочувственным взглядом, - вы пришли к нам по поводу похищения вашей… короче, я скажу вам то же самое, что сказал лорду Гейдрю: я совершенно убежден, что она вернется в самом скором времени целой и невредимой. Мне хотелось бы задать вам один вопрос: как долго Анджела была знакома со своим… мужем?
Лицо юноши помрачнело еще больше.
- Около трех месяцев, - глухо произнес он. - Лорд Гейдрю вначале предположил, что это я похитил Анджелу. О, как я теперь жалею, что не сделал этого…
- У вас еще все впереди, - весело заметил Манфред.
- Поверьте, я не препятствовал ее замужеству. Для меня это было тяжелым ударом, но я принял его как дар судьбы. Я даже подарил ей на свадьбу шкатулку для драгоценностей…
- Что? - спросил Манфред так резко, что юноша вздрогнул от неожиданности.
- Шкатулку для драгоценностей… Моя сестра купила такую же с месяц назад, и она так понравилась Анджеле, что я заказал для нее копию…
- Ваша сестра… - медленно проговорил Манфред, - где живет ваша сестра?
- Она… в Меденгеде… - ответил юноша удивленно.
Манфред вскочил, точно подброшенный пружиной, еще раз заставив гостя вздрогнуть.
Через несколько часов в будуаре номера мистера Гентгеймера раздался телефонный звонок.
- Я никого не могу принять, - сказал он в трубку. - Кто?.. Хорошо, пусть войдет…
Шел проливной дождь, и Манфред, попросив извинения за свой мокрый макинтош, ждал приглашения снять его. Но мистер Гентгеймер, по-видимому, был настолько погружен в свои мрачные думы, что забыл о правилах гостеприимства.
Это был рослый представительный мужчина. Рука его, приглаживающая холёные серо-стальные усы, заметно дрожала.
- Лорд Гейдрю говорил мне, что собирается обратиться к вам. Что вы скажете по поводу этого преступления, мистер Манфред?
Манфред улыбнулся.
- Вопрос решается довольно просто, мистер Гентгеймер, - сказал он. - Ответ следует искать в розоватом алмазе.
- В чем? - спросил банкир удивленно.
- У вашей супруги есть очень красивая брошь, не так ли? И, если я правильно осведомлен, центральный камень в ней имеет явно выраженный розоватый оттенок. Он был собственностью Комитадского раджи. На одной из граней его выгравировано арабское слово, означающее по-английски "счастье".
- Но какое это имеет отношение к…
Манфред улыбнулся еще шире.
- Если в этой броши действительно есть розоватый алмаз с подобной надписью, я берусь разыскать вашу жену в течение… да нет, не двадцати четырех, а шести часов!
Гентгеймер глубокомысленно погладил усы.
- Это нетрудно проверить, - сказал он. - Драгоценности моей жены находятся в сейфе гостиницы. Подождите немного.
Минут пять спустя он возвратился с миниатюрной алой шкатулкой, бережно поставил ее на стол и открыл крошечным ключиком.
Там были всевозможные броши, кольца и золотые слитки. Манфред указал на одну брошь, но при самом тщательном осмотре найти в ней розоватый алмаз не удалось.
- И это все, чем вы можете доказать ваши детективные способности? - спросил Гентгеймер, запирая шкатулку на ключ.
- Увы! - вздохнул Манфред.
Внезапно раздался звонкий грохот. Большой камень, пробив два стекла оконной рамы, упал на ковер.
Мистер Гентгеймер заметался по комнате. Затем схватив со стола шкатулку, он подбежал к окну. Снаружи, под окном, находился узкий балкончик, опоясывающий весь дом.
- Камень можно было бросить только с балкона, - сказал Гентгеймер.
- Возможно, - рассеянно подтвердил Манфред.
Звон стекла был услышан и в коридоре. Двое лакеев вышли на балкон - скорее определить нанесенный ущерб, чем исследовать происшествие как нечто таинственное.
Манфред подождал, пока безутешный муж не отнес шкатулку в сейф. Настроение его заметно улучшилось.
- Если бы я не слышал о вас множества лестных отзывов, я бы не поверил в эту историю о розовом алмазе. Но скажите все-таки какое отношение имеет моя бедная Анджела к этому… радже?
Манфред задумчиво прикусил губу.
- Мне бы не хотелось пугать вас, - произнес он с расстановкой. - Но задумывались ли вы, мистер Гентгеймер о том, что вам, возможно, придется разделить ее судьбу?
- Я не совсем понимаю вас…
- Было бы удивительно, если бы вы меня поняли, - заметил Манфред и оставил изумленного хозяина наедине с его догадками.
Вернувшись на Керзон-стрит, он застал Гонзалеса развалившимся в глубоком кресле и нервно покусывающим кончик сигары. По-видимому, Пойккерт уже успел сообщить ему о треволнениях прошедшего дня, так как он был необычайно зол на всех женщин.
- О, как они глупы, своенравны, злы, в конце концов! - воскликнул он с горечью. - Помнишь, Джордж, ту женщину в Кордове, которой мы спасли жизнь, вырвав ее из рук взбешенного любовника? Ведь после этого мы сами чуть было не пострадали от ее рук! Нет-нет, надо настаивать на введении закона, запрещающего женщинам ношение огнестрельного оружия! Так и в этом деле. Завтра газеты, наверное, оповестят нас о невесте, чуть было не застреленной ее женихом. Благонравные старушки будут, конечно, проливать по этому поводу слезы, даже не подозревая ни о сердце Гарри Сидуэрса, которое обливается кровью, ни о треволнениях, которые выпали на долю Джорджа Манфреда, Раймонда Пойккерта и Леона Гонзалеса.
Манфред открыл денежный шкаф и положил туда какой-то сверток, вынутый им из кармана. Характерно, что Гонзалес ни о чем его не спросил и что никто не упомянул историю с розовым алмазом.
Следующее утро прошло без особых событий, если не считать событием жалобы Гонзалеса на жесткую кушетку в гостиной, на которой он провел эту ночь. Все трое уже позавтракали и курили, попивая кофе, когда звонок в прихожей заставил Пойккерта выйти.
- Это Гейдрю, причем в минорном настроении, - заметил Джордж Манфред, прислушиваясь к голосам в прихожей.
Он оказался прав: новость была потрясающей.
- Гентгеймер исчез! Сегодня утром лакей подошел к его двери, но не смог добиться ответа. Тогда он своим ключом отпер дверь и вошел в комнату. Постель была нетронутой, все вещи на месте, а вот на полу…
- Позвольте мне угадать, - попросил Манфред, прикрыв лоб рукой. - На полу… лежала разломанная на части шкатулка для драгоценностей… совершенно пустая… Да?
- Да! Да! Да! - вскричал лорд Гейдрю. - Но как вы могли это узнать? Это… это непостижимо.
В возбуждении он не заметил, что Леон Гонзалес тихонько покинул комнату.
- Шкатулка имела такой вид, будто кто-то наступил на нее, - продолжал Манфред свою версию.
- Но… но… - пролепетал лорд. Но в эту минуту распахнулась дверь и он застыл от изумления.
На пороге стояла сияющая молодая девушка, в следующее мгновение бросившаяся ему на шею.
- Вот вам ваша Анджела, - сказал Леон самым хладнокровным тоном, - и теперь я могу наконец спокойно выспаться в своей постели. А эту ужасную кушетку, Джордж, следовало бы выслать обратно тем мошенникам, которые ее привезли сюда.
Но Джордж уже вынимал из денежного шкафа небольшую шкатулку для драгоценностей, обтянутую красной кожей.
Прошло немало времени, пока лорд Гейдрю не успокоился в достаточной степени, чтобы выслушать рассказ Манфреда.
- Друг мой, Леон Гонзалес обладает замечательной памятью на лица. Так вот, вчера, около трех часов дня, Леон сидел в автомобиле у вокзала Уотерлоо в ожидании Пойккерта… Вдруг он увидел Гентгеймера с вашей дочерью. Лицо показалось ему знакомым. Он тут же воспроизвел в памяти, что это Гентгеймер, он же Лэнстри, он же Смит, он же Малыкин. Отличительная черта этого крупного, мирового класса афериста заключается в многоженстве. Леон уже не раз нападал на его след. Краткий допрос носильщика дал сведения об очередной женитьбе этого прохвоста. Тогда Леон подошел к мисс Анджеле с мнимым сообщением, будто кто-то ожидает ее у наружного подъезда вокзала. Не стану утверждать, что она подумала в этот момент о мистере Сидуэрсе, но, тем не менее, она пошла туда вполне добровольно, слегка сопротивляясь лишь тогда, когда Леон втолкнул ее в автомобиль и увез ее…
- Тот, кто когда-либо управлял автомобилем, успокаивая в то же время взбешенную и перепуганную даму, тот поймет мое состояние, - вмешался Леон.
- Когда мисс Анджела достигла Керзон-стрит, она уже знала все о своем "муже". Про шкатулку, правда, она не сказала ни слова. Но мы знали, что у мошенника в руках должна уже быть какая-то добыча. Следовательно, нужно было не допустить его отъезда с награбленным добром. Вчера вечером, когда ваша светлость изволили навестить нас, мы узнали о шкатулке. Леон в это время был занят подготовкой ареста. И вдруг появляется возможность добыть дубликат шкатулки! Это упрощало дело и, в то же время, делало его более романтичным. Мы с Пойккертом направились к нашему подопечному. Пойккерт стоял на балконе у окна, и когда я употребил условный словесный сигнал, он разбил окно, дав мне возможность обменять шкатулки… Ну, а потом… потом Гентгеймер, видно, открыл шкатулку, все понял и удрал.
- Но как же вы смогли заставить его показать вам шкатулку? - спросил лорд Гейдрю.
Манфред многозначительно улыбнулся. Сказка о розовом алмазе казалась ему слишком примитивной, чтобы о ней упоминать.
Глава 4.
Совпадения
Леон Гонзалес был большим охотником до коллекционирования всякого рода совпадений. К тому же, будучи в достаточной мере человеком суеверным, от встретив утром однорогую бурую корову, уже не сомневался в том, что в течение дня непременно встретит корову столь же бурую и однорогую.
- Совпадения, друг мой Джордж, - говаривал он, - вовсе не случайность, а закономерность.
Он повторил эту фразу недавно за обедом. Манфред и Пойккерт не обратили на нее никакого внимания. Гонзалеса это ничуть не смутило, и он продолжал нарочито ровным менторским тоном:
- Да будет вам известно, друзья мои…
- Ты увидел однорогую корову, - не без ехидства продолжил Манфред.
- Сегодня утром, - невозмутимо продолжал Леон, - я ездил по делам в Лэнгли. И вот я вижу перед каким-то трактиром пьяного человека. Вначале я принял его за земледельца в воскресном костюме, но вдруг заметил, что на пальце у него было кольцо с бриллиантом стоимостью, по крайней мере, пятьсот фунтов. Естественно, я проявил к нему законный интерес. Он рассказал мне, что недавно побывал в Канаде…
- Но в чём же совпадение? - нетерпеливо спросил Пойккерт.
- Не перебивайте меня. Это очень интересно. Вы сейчас в этом убедитесь. Так вот, во время моего разговора с этим подвыпившим "сыном земли" к трактиру подъехал в роскошном автомобиле некий довольно прилично одетый господин, также с бриллиантовым кольцом на мизинце.
- Басни, - пожал плечами Манфред.
- Потерпите немного с поспешными выводами. Это даже неприлично.
- Дальше! - сказал Пойккерт.
- А вот дальше было нечто любопытное. Как только господин вышел из своего блестящего авто, землепашец вдруг бросается к его ногам! "Амвросий!" - восклицает он не своим голосом. Лицо принимает прямо-таки молочный оттенок. Амвросий же, не обращая на него никакого внимания, входит в трактир. И тогда землепашец вдруг пустился бежать прочь, да так быстро, будто за ним гонится дьявол… Я же вошел в трактир и застал там Амвросия за стаканом чая. Кто же пьёт чай в одиннадцать часов утра? Только человек, живший либо в Южной Африке, либо в Австралии. Как оказалось, в данном случае это была Южная Африка. Непрофессиональный алмазоискатель, отставной солдат, но, в общем, джентльмен, только не очень словоохотливый. Когда он уехал, я стал разыскивать того землепашца, и, представьте себе… - Леон сделал эффектную паузу.
- Да не томи, чёрт возьми! - вскричал Манфред.
- Представьте себе, - продолжал Леон, - я увидел его в тот самый миг, когда он входил в дверь очень элегантной виллы.
- В которую ты, игнорируя священное понятие о праве собственности, не преминул войти.
- Естественно, - кивнул Леон. - Вообрази себе, мой милый Джордж, роскошную виллу, до того заставленную всякой бесполезной мебелью, что мне едва удалось найти место, где бы можно было присесть. Сатиновые канапе, псевдо-китайские кабинеты, несуразные картины в массивных золотых рамах - и на фоне всего этого сверкающего хлама - две особы, расфуфыренные и увешанные искусственными бриллиантами, как рождественские ёлки.
- Увидев тебя, они были в восторге, - сказал Пойккерт.
- Но сначала пришёл в восторг я, услышав их. Войдя, землепашец произнёс трагическим тоном: "Он не убит, я видел его своими глазами полчаса назад". Одна из женщин сказала: "О, Боже!". Вторая добавила: "Он убит. Ведь он был в новогоднем списке!" Мужчина сказал: "Он здесь. Живой". Первая из женщин спросила: "Почему ты не пришёл сразу же?". Мужчина ответил: "Я боялся, что он меня выследит". И вот тут-то они пришли в восторг, когда вошёл я.
- Ты, разумеется, записал номер автомобиля Амвросия?
Леон кивнул утвердительно.
- Так, значит, бриллиантовое кольцо?
- Дамское, оно было на его мизинце.
Пойккерт улыбнулся.
- Что ж, будем ждать третьего совпадения.
Несколько минут спустя Леон уже направлялся в редакцию известной газеты, чтобы просмотреть новогодние списки павших солдат.
- Трое Справедливых, - заметил помощник прокурора, - стали настолько популярными, что я не исключаю возможности сотрудничества с ними.
- Но что они ищут вокруг моего дома? - спросил полковник Энфорд.
Леди Ирен Белвинн медленно обмахивалась длинным страусовым веером с видом полнейшего равнодушия к теме разговора, между тем жадно ловя каждое слово. Тридцатилетняя красавица, вдова одного из богатейших банкиров Европы, она везде пользовалась особым почётом и восхищённым вниманием.
- Вы имеете в виду этих… сыщиков? Я где-то слышала, что их прошлое небезупречно.
- Прошлое прошлым, - горячился полковник Энфорд, - но что они ищут сейчас вокруг моего дома?
- Странно, - заметила Ирен. - Я только сейчас вспомнила о них…
- Но зачем они вам? - спросил помощник прокурора удивлённо.
Она промолчала и перевела разговор на другую тему.
Было уже за полночь, когда леди Ирен подъехала к своему особняку на Пикадилли.
В доме все, должно быть, уже спали. Тем не менее, ей навстречу выбежала горничная с крайне озабоченным лицом.
- Она ждёт вас с девяти часов, миледи, - сказала девушка, понизив голос.
- Где она?
- Я отвела её в библиотеку, миледи.
Бросив шаль на руки горничной, леди Белвинн быстро прошла по широкому коридору и распахнула дверь в библиотеку.
Женщина, сидевшая на канапе, почтительно привстала. Она была одета крайне бедно и неряшливо. Вид её был жалок и убог, но из-под полуопущенных век сверкали хитрые глаза, а в голосе, как бы он ни был проникнут униженным смирением, нет-нет да проскальзывали властные нотки.
- Ему снова очень плохо, сударыня, - сказала она. - Нам всем пришлось бросить работу и сидеть возле него. В бреду он то и дело говорил, что придёт сюда сам. По мнению врача, его нужно отправить… - глаза её сверкнули - … в Южную Африку.
- В прошлый раз вы упоминали Канаду, - холодно заметила Ирен. - Это довольно дорогое удовольствие, миссис Деннис.
Женщина пробормотала что-то невнятное и нервно потёрла руки.
- Что сказать, когда последние гроши приходится отдавать врачам… Я ведь не чужая… племянник, всё-таки… сердце кровью обливается… на его поездку в Южную Африку требуется пять тысяч фунтов… а где их взять?
Пять тысяч фунтов! Неделю назад просьба заключалась в одной тысяче. Ставки заметно выросли.
- Я хочу проведать его, - сказала леди Ирен решительно. Из-под ресниц гостьи мелькнул острый взгляд.
- Я не могу взять на себя такую ответственность, миледи, никак не могу. Потому-то я и не говорю вам, где мы живём, чтобы зря не соблазнять вас, не подвергать опасности. Ведь для него ничего не будет стоить перерезать вам глотку.
Прекрасное лицо Ирен исказила злая улыбка.
- Не думаю, что это действительно так опасно, - сказала она спокойно. - Впрочем, это уже не имеет значения. Итак, пять тысяч. Когда вы намерены ехать?
- В будущую субботу, миледи. А деньги только наличными…
- Хорошо, - кивнула Ирен. - Завтра в полдень. И потрудитесь, пожалуйста, явиться в более опрятном виде.
Женщина горько рассмеялась.
- Легко сказать, миледи, легко сказать… Каждый пенни, заработанный мной, пожирает его болезнь. Так что…
Ирен подошла к двери и отворила её. Затем она подождала в коридоре, пока горничная не вывела неприятную гостью.
- Отворите окна и проветрите помещение, - сказала леди Ирен. Поднявшись в свой будуар, она присела перед туалетным столиком, всматриваясь в своё отражение.
Затем, схватив телефонную книгу, нашла нужный номер.
Её соединили. Она услышала мягкий перебор гитарных струн. Мужской голос спросил, кто звонит.
- Леди Ирен Белвинн, - ответила она. - Вы, правда, не знаете меня, но…
- Я вас отлично знаю, леди Ирен. - По тону она могла безошибочно заключить, что говоривший улыбался.
- Сегодня вечером вы обедали у полковника Энфорда и покинули его дом без десяти минут двенадцать. По-видимому, желая собраться с мыслями, вы поехали домой не обычным путём, а мимо Гайд-Парка…
Гитара смолкла. Она слышала, как чей-то голос отчётливо произнёс: "У Леона появилась манера Шерлока Холмса…"
Затем послышался смех. Она тоже невольно улыбнулась.
- Вам бы хотелось встретиться со мной? - Значит, с ней разговаривал Леон Гонзалес.
- Когда это возможно? - спросила она.
- Немедленно, если дело настолько серьёзно, что… А мне кажется, это действительно так.
Она секунду колебалась.
- Хорошо. Я буду ждать вас в библиотеке.