- Если вы служили на флоте, у вас может быть медицинская страховка.
Леопольд покачал головой:
- УБП. Уволен без почестей.
- Так вы все-таки служили на флоте?
- Ага, - признал Леопольд.
Звуки снаружи стали громче. Декер взглянул на часы. Осталось две минуты, а Бриммер похожа на человека, который появится точно в срок, чтобы вывести Декера из камеры.
- Какие-то ПТСР?
- Какие-то чё?
- Проблемы с головой? Депрессия? После боевых действий?
- Ни разу не был в бою.
- То есть вы просто больной сукин сын, который перебил целую семью только потому, что кто-то вас обидел? - ровным и спокойным голосом произнес Декер.
Леопольд попытался усмехнуться:
- Похоже на то. Мужик, я тяжелый случай. Всегда таким был. Если б моя мама была жива, она бы тебе порассказывала. Я просто дерьмо. Похерил каждое гребаное дело, за которое только брался в своей жизни. Не вру.
- И когда мы проверим военные досье, то выясним, что вы служили в военном флоте как Себастьян Леопольд?
Леопольд кивнул, но с отсутствующим видом, как будто на самом деле не соглашался с утверждением.
Декер наклонился к нему.
- Позвольте задать более точный вопрос. Себастьян Леопольд - ваше настоящее имя?
- Ну, я им пользуюсь.
- С рождения или позднее?
- Нет, не с рождения.
- Тогда почему вы используете это имя, если оно не ваше?
- Мужик, что такое имя? Просто буквы, сложенные вместе.
Декер достал телефон и, наведя объектив на Леопольда, приказал:
- Улыбочку.
Он сделал снимок и спрятал телефон. Потом протянул ручку и лист бумаги.
- Вы можете написать здесь свое имя и фамилию?
- Зачем?
- Просто для моего досье.
Леопольд взял ручку и медленно написал имя и фамилию.
Декер забрал бумагу и ручку, встал и бросил:
- Буду держать с вами связь.
Он подошел к двери и позвал надзирателя. Когда мужчина подошел и отпер дверь, Амос сказал, ткнув рукой в сторону, противоположную выходу:
- Память не подводит, туалет прямо вон там?
- Ага, - кивнул надзиратель. - Мужской туалет - первая дверь.
Декер засунул блокнот и ручку в портфель и торопливо пошел по коридору к туалету. Изменения в планах было вызвано звуком шагов, доносящихся с лестницы. Больше одного человека, Бриммер получила подкрепление. А это значит, что они очнулись.
Декер прошел мимо туалета, повернул налево, потом направо и вышел в другой коридор. Он знал этот этаж не хуже прочих.
В конце коридора была дверь. Амос открыл ее и вышел на разгрузочную площадку. Там никого не было. На площадке стояла одинокая фура, ее большие задние двери были распахнуты, открывая пустой прицеп.
Декер сбежал по короткой лесенке, и его новые тесные туфли встретились с асфальтом. Он свернул по переулку налево и через десять секунд вышел на улицу. Повернул направо, а на следующем перекрестке опять налево. Там была гостиница и стоянка такси.
- Прямо на север, пока не закончатся пять баксов, - сказал он свободному таксисту.
Через некоторое время таксист высадил его. Декер добрел до автобусной остановки и с двумя пересадками добрался до "Резиденс Инн". Когда он вылез из автобуса, у дверей мотеля стояли две патрульные машины, а рядом с ними - третья, официальная машина полицейского управления, на которых не разъезжают патрульные.
"Вот дерьмо".
Глава 10
Хорошо хоть то, подумал Декер, что у него не было возможности забрать из мусорного бака пистолет и старую одежду. Не очень-то умно было бы лезть с оружием в ту ситуацию, которая его наверняка ждет. Он мог сбежать, но, возможно, этого они и ждут. И он не любил бегать. Он больше не годится для бега.
И потому Декер распустил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, облегченно вздохнул, когда его толстая шея избавилась от этой шикарной удавки, и вошел в фойе "Резиденс Инн". Там его немедленно обступили четверо полицейских.
Декер спокойно посмотрел на них:
- Даже не думал, что у вас столько лишних сотрудников, учитывая события в Мэнсфилде.
- Завязывай с этим дерьмом, Декер, - произнес знакомый голос.
Амос посмотрел вбок.
- Привет, Мак.
- Для тебя - капитан Миллер.
- Я больше не служу в полиции.
- Будь повежливее, или окажешься за решеткой еще до того, как мы закончим говорить с тобой.
Маккензи Миллеру было под шестьдесят, пухлый, как лягушка-бык, и примерно того же цвета. На нем был костюм, и когда Миллер прошел через фойе, пиджак распахнулся. Капитан носил подтяжки, хотя его весьма существенная, как у Декера, талия могла и сама удержать брюки.
- И с чего бы такому случиться?
Миллер одарил его покровительственным взглядом и рявкнул:
- Бриммер!
Выглядящая сбитой с толку Салли Бриммер поспешила к ним, выбравшись из-за искусственного фикуса с толстым слоем пыли на листьях.
- Это тот мужчина, мисс Бриммер?
- Это, несомненно, он, сэр, - быстро сказала она, с ядовитым прищуром глядя на Декера.
- Спасибо, - ответил Миллер с ноткой триумфа.
Он повернулся к Декеру:
- Сегодня ты пришел в участок, когда у нас не хватало людей из-за этой жуткой ситуации в Мэнсфилде и, воспользовавшись этим обстоятельством, выдал себя за адвоката и получил доступ к камере Себастьяна Леопольда.
- Ну, это одна версия, - заметил Декер.
- Это единственная версия, - воскликнула Бриммер.
- Вообще-то нет, - спокойно ответил Амос.
Миллер широко развел пухлыми руками:
- Ладно, Декер, тогда изложи мне другую. И она должна быть хорошей.
- Я пришел в участок и попросил о встрече с Себастьяном Леопольдом. Я сказал, что ему нужен адвокат. Я ни разу не сказал, что я адвокат.
- Вы дали мне свою визитку, - заявила Бриммер.
Разум Декера уже просчитал все на шесть ходов. Ситуация выглядела так, будто он играет в шахматы, а они - в шашки.
- Я дал вам визитку . Харви Уоткинса. Он член коллегии адвокатов. Я работал на него как частный детектив. Он занимается уголовными делами. И он хороший адвокат. Я уже не один раз вынюхивал для него работу. Законы это не запрещают.
- Но вы изобразили все так, будто вы и есть Уоткинс, - воскликнула Бриммер.
- Возможно, вам так показалось. Но я не показал никаких документов, удостоверяющих, что я - Харви. А вы ни разу не спросили у меня документы. Я просто дал вам его визитку, когда вы спросили, адвокат ли я.
- Но вы сказали, что знаете Пита Рурка, - раздраженно заявила Бриммер.
- Я действительно знаю Пита. Проработал с ним много лет. Опять же, говорить правду - не преступление.
- Но вы… вы…
Бриммер запнулась и посмотрела на Миллера, взывая о помощи. Но капитан не отрывал взгляда от Декера. Ему явно хотелось досмотреть этот матч до конца.
- Полагаю, - продолжил Декер, - поскольку на мне был костюм и галстук, а в руке я держал портфель, вы приняли меня за адвоката. Я попросил у вас разрешения побеседовать с Леопольдом. Вы сказали, что у меня есть пятнадцать минут. Я воспользовался отведенным мне временем, после чего ушел, а Леопольд остался сидеть в своей камере. - Он оглядел копов. - И я не понимаю, зачем вызвать сюда кавалерию.
Бриммер выглядела растерянной. Копы колебались. Миллер уважительно похлопал в ладоши и указал на полицейских в форме.
- Парни, вы можете отчаливать. - Он ткнул большим пальцем в сторону Бриммер. - И подбросьте даму обратно, ладушки?
- Капитан Миллер… - начала Бриммер, но он отмахнулся от нее.
- Потом, Бриммер. Сейчас просто поезжай с парнями.
Группа вышла, а Миллер и Декер остались мерять друг друга взглядами.
- Мы можем поговорить об этом? - спросил Миллер.
- Мак, вам нужно сосредоточиться на Мэнсфилде. Если ты захочешь вернуться и арестовать меня, я буду здесь.
Миллер кивнул и на мгновение дружелюбно улыбнулся:
- Давай присядем на пару минут. Здесь можно добыть чашку приличного кофе?
Декер отвел его в столовую, за свой стол. Потом сходил к стойке с напитками, стоящей у стены, налил два стаканчика кофе, принес их и уселся напротив своего бывшего начальника.
- Как Мэнсфилд? - спросил Декер.
- Катастрофа. Мы до сих пор находим… всякое. Тела. Список жертв еще вырастет, однозначно.
- А что с внуком Пита?
Миллер покачал головой:
- Не знаю, Амос. У меня пока нету имен. Там куча детей копов. Это самая большая наша средняя школа.
- А стрелок?
Стиснув зубы, Миллер процедил:
- Ушел.
- Как?
- Пока неизвестно. Все еще… расследуется.
- Обычно они стреляются прямо там.
- Не в этот раз. Похоже, в стране объявили неделю стрельбы в школах. Амос, когда это кончится? Ты умный парень. Когда?
- Я не настолько умный.
Миллер медленно кивнул, барабаня пальцами по столешнице. Несколькими быстрыми глотками допил кофе. Вытер губы и спросил:
- Амос, зачем ты это сделал? Зачем ты пробрался к этому сукину сыну?
- Хотел посмотреть на него своими глазами.
- Есть много способов это сделать без таких выкрутасов.
- У Бриммер не должно быть неприятностей.
- Ну, ты преподал ей очень ценный урок. Не доверяй никому… - Он внимательно осмотрел костюм и галстук Декера. - Я слышал, что ты совсем съехал вниз. Моя информация неверна?
- Я был намного глубже, чем сейчас.
- Вы с Мэри были отличной командой. Чертовски печально.
- Это все чертовски печально, верно?
Миллер скомкал пустой бумажный стаканчик:
- О чем вы говорили с Леопольдом?
- Если хочешь взглянуть, у меня есть записи.
Миллер ослабил галстук:
- Я бы предпочел услышать , прямо от тебя.
- Он странный парень.
- Если он хладнокровно убил троих человек, я бы сказал, что он очень странный. Надеюсь, что таких людей всегда будут считать "очень странными", как бы ни портился мир.
- Он кое-что знает о преступлении, но ничего сверх того, что можно было вычитать в газетах. Или…
- Или что? - быстро спросил Миллер, взгляд его голубых глаз не отрывался от лица Декера.
- Или услышать от кого-то, кто знает намного больше подробностей этого преступления.
- То есть от человека или нескольких человек, которые действительно это сделали?
- Ты считаешь Леопольда нашим парнем?
- Я его ничем не считаю. Пока я знаю только, что ранним утром он пришел в участок и признался. Что еще?
- Он служил в ВМФ, - сказал Декер. - Я заметил татуировку, а потом он сам признался, что служил. Скорее всего, Себастьян Леопольд - его ненастоящее имя. Проверка в Минобороны скажет, кто он на самом деле. У парня на шее опухоль. Не похоже, что болезненная. Но, возможно, это рак. Он терялся в некоторых значимых подробностях места преступления…
- Например?
- Например, он не помнил, с какой стороны коридора была первая спальня. Я предложил вариант слева. Он согласился. На самом деле, она была справа. Возможно, это не ахти что. Но потом он сказал, что застрелил Кэсси, когда она еще спала, и тут же передумал - сказал, что она уже проснулась. Стреляли в упор. И я не представляю, как он мог это сделать, если она проснулась, кричала и, возможно, сопротивлялась ему. Ее нашли на полу. Думаю, он это помнил и соответственно изменил рассказ. И не упомянул какие-либо другие… действия.
Миллер кивнул. Он точно знал, на что намекает Декер.
- Продолжай.
- Парень немного скрытничает, но у него винтика не хватает. Вроде как то есть, то нет. Не думаю, что у него хорошо с памятью. Кроме того, он наркоман. На руке свежие следы уколов.
- Дальше.
Декер уже решил: он не станет рассказывать все, что выяснил или о чем додумался. Инстинкт подсказывал ему придержать кое-что в запасе и посмотреть, как пойдут дела.
- Он сказал, что я оскорбил его в "Севен-илевен" по соседству. Он не сказал, работал он там или нет. Похоже, вам, ребята, он сказал то же самое… Ладно, "Севен-илевен". И что? Я всегда ездил туда на машине. Ни разу не пришел пешком. У него машины нет. Но он сказал, что проследил за мной до моего дома. Так как же он это сделал? И еще одно: я ни разу в жизни до сегодняшнего дня не видел этого парня. А я бы запомнил, если б у кого-то были со мной проблемы.
Миллер задумался, провел рукой по галстуку и принялся играть с зажимом.
- Ты никогда ничего не забываешь, верно?
Декер никогда не рассказывал о том, что с ним случилось. Когда ему поставили диагноз, его отправили в исследовательский центр вне Чикаго для дополнительных экспертиз. Он провел там не один месяц, знакомился с другими людьми с теми же способностями, мужчинами и женщинами. У них было много групповых занятий. Кто-то подстраивался к своим способностям лучше других. Кто-то так и не подстроился. Насколько знал сам Декер, из всех присутствовавших там только у него это состояние не было врожденным. Все остальные члены группы жили с этим намного дольше, чем он. Он предполагал, что тут есть свои плюсы и свои минусы.
- Все забывают, - сказал он.
- Я давно обратил на тебя внимание. Ни разу не рассказывал?
Декер помотал головой.
- Видел тебя в футболе. Смотрел ту игру по телевизору.
- В смысле, на "Ю-тьюбе"?
- Нет, в смысле, ту самую игру, на которой тебя уложили. Самый жесткий удар на моей памяти. Не знаю, как ты выжил, Амос. Правда, не знаю.
- А почему ты смотрел ту игру?
- Ты был чертовски хорошим игроком в Мэнсфилде. Лучший квотербек из всех, что у нас были, охеренный лайнбекер на линии D. Ты был быстрым для своих размеров. Ты был хорошим игроком в колледже. И, насколько мне известно, единственным человеком из скромного городка Берлингтона, который когда-либо играл в НФЛ. И потому я смотрел ту игру. Я бы поехал на стадион, если б мог.
- Ну, хорошо, что ты ее смотрел, поскольку это была моя единственная игра в НФЛ.
- А потом я проверил твои баллы в полицейской академии, - продолжил Миллер. - И твои тесты на детектива.
- А это еще зачем?
- Потому что, Амос, мне было любопытно. Не думай, что управление не заметило твоих показателей - сначала копа, потом детектива. У тебя было нечто, отсутствующее у остальных.
- Мэри - хороший полицейский.
- Да, верно. Хороший, но не замечательный. Хороший, но не безупречный. А вот твои баллы в полицейской академии и потом, на экзамене на детектива, были безупречными. Ты не ошибся ни в едином вопросе. Первый раз за всю историю штата, так мне сказали. Тогда я заинтересовался твоей учебой в колледже. Ты был хорошим студентом, но в категории B. И твои результаты были совсем не безупречны.
- Футбол оставляет мало времени для учебы.
Миллер задумчиво потер подбородок.
- Давай вернемся к делу. Что еще у тебя есть?
Декер чувствовал, как мигрень марширует по шее к затылку. Тусклое освещение столовой сейчас ощущалось им как ярчайшая цирковая иллюминация. Синий цвет, чудовищно резкий, просачивался из всех уголков жизни и сходился к его душе. Амос чувствовал, как он растет.
- Не думаю, что Леопольд - наш парень, - ухитрился произнести он.
- Я знал это еще до того, как сел с тобой за стол.
- Откуда?
- Ты не убил его, уходя из участка. Ты ведь за этим и приходил туда, верно? Оценить парня, задать вопросы, разглядеть его, прочесть мысли, увидеть, тот ли он… И если решишь, что тот, - нет больше Леопольда… - Он смерил Декера взглядом. - Дело несложное. Футболист, силен как бык… Может, сейчас ты и не в форме, но все равно здоровенный чувак. У Леопольда не было никаких шансов.
- Ты не можешь арестовать человека за то, что тот думает о преступлении.
- Нет, и иногда это скорее проклятие, чем благословение.
- Тогда к чему это внушение с копами и Бриммер?
- Я капитан, но у меня тоже есть начальство.
- Так это был налет, чтобы прикрыть задницу?
Миллер резко поднялся на ноги и поправил галстук, подтянув его к кадыку.
Декер смотрел на него снизу, мигрень уже лупила в голову со всех сторон. Он полуприкрыл глаза, чтобы избавиться от тусклого света, который казался тысячью раскаленных ламп.
- Так что ты собираешься делать?
- С тобой - ничего. Теперь Леопольду будет предъявлено обвинение на основании его признания. Далее мы либо подтвердим его рассказ, либо опровергнем. Я серьезно подумаю над всем, что ты мне сказал. В конце расследования он либо останется за решеткой, а потом отправится в суд или признает себя виновным до суда, либо выйдет на свободу.
- А если кто-то заставил его это сделать?
- Он может дать нам след. Уверен, что ты уже об этом подумал.
- Ты дашь мне знать, что вы решите с Леопольдом?
- Ты больше не работаешь в полиции. Я бы предпочел иное, но ты не работаешь.
- В то время мне пришлось принять такое решение.
Миллер потер нос и застегнул куртку.
- Ну, другое время требует других решений.
Он пошел к выходу, но обернулся и поднял палец:
- Амос, сегодня тебе повезло. У тебя был только один счастливый билетик, и ты его истратил. Не забывай об этом. И забудь, что Себастьян Леопольд живет с тобой на одной планете. Оставь это нам. Ты меня подставил, так что больше на меня не рассчитывай. Я тебя распну. Хорошего дня.
Амос Декер еще с минуту сидел за столом, потом бросился в свою комнату, запер дверь, задернул все занавески, упал на кровать и накрыл лицо подушкой, чтобы избавиться от света и уступить зверю, пожирающему его переделанный разум.
Глава 11
Тяжелые тучи пожирали хрупкое небо, пока свет не исчез, хотя солнце по-прежнему было где-то там, истощенное и безучастное. Как будто глядишь на сороковаттную лампочку сквозь марлевую повязку. Для Декера, который был во всем подвержен влиянию цвета, мир сейчас стал серым.
Он засунул руки в карманы, прячась от укусов холодного ветра. Декер оправился от мигрени, сходил в местный "Вендис" и заглотил большой стакан колы; пусть сахар смоет остатки недомогания, как кислотная промывка по выцветшему, испачканному металлу, а пот высохнет на коже. Потом Декер вернулся на автобусе в центр и забрал из мусорного бака свой пистолет и одежду. По счастью, их никто не нашел. Он не мог лишиться единственного комплекта рабочей одежды и тем более единственного оружия.
А сейчас Амос стоял в своих старых тряпках, ежась под колючим ветром, и смотрел на Мэнсфилдскую среднюю школу. Как и тысячи других школ по всей стране, ее возвели в послевоенный строительный бум. В 46-м рождаемость подскочила, а со временем всем этим деткам понадобились школы. Вот что делают с мужчиной четыре года войны вдали от дома. Заводят до предела. Наверное, женам вернувшихся ветеранов целый год было не до сна.