А Николаю все равно, знай ублажает своего Ах Пуча. Она всхлипнула с отчаянием и отвращением, смахнула рукой слезу. Да, она давно знала об этих жутких ритуалах, знала о крысах, котах и собаках. Думать об этом было тошно.
- Ах, как горько, - простонала она, прислоняясь лбом к крохотному узкому пространству голой стены в коридоре. Она вдруг почувствовала себя невероятно старой. - Я хочу жить, любить! Быть счастливой! - Она всхлипывала все громче, чувствуя себя бесконечно несчастной.
Умер Николай осенью сорок шестого года, когда на молодых тополях за окном облетела листва и тонкий ледок стал появляться по утрам на лужах. Он ушел на рассвете. В это утро он проснулся очень слабый, но на удивление спокойный и увидел, как бледные робкие лучи осеннего солнца вспыхнули на скатах далеких крыш и коснулись окон. Тогда он увидел их, Леню и Наташу. Девочка тихо подошла к нему. На этот раз ее лицо было совсем не пугающим, а ласковым и приветливым, таким точно, как было при жизни. Наташа протянула ему руку. Леня улыбался.
- Пора? - без всякого страха спросил он. Вложил ладонь в ее маленькую прозрачную ручку и отправился в далекое путешествие.
Он все успел, все передал сыну, и теперь может спокойно уйти. И он ушел.
Глава 17
Санкт-Петербург, 2016 год
- Так, ребята, что интересного накопали?
- Вот дело сорокалетней давности об убийстве Юрия Барановского. Взял в архиве. - Никита Стрешнев шлепнул на стол пыльную папку. - Я пролистал - для нас вроде ничего интересного.
- Оставь, я сам взгляну, - кивнул Мирошкин. - Что еще есть, орлы? Напоминаю: пошли вторые сутки из трех, которые полковник выделил на раскрытие дела.
- Так это же он так, несерьезно, - успокоил шефа Илья. - Но зацепка есть.
Капитан оживился.
- Честно, я пока не знаю, как это может помочь. Но у покойного Владислава Барановского имеется сын.
- Сын?
- Ага. Котлов Николай Владиславович, пять лет. Сын той самой аспирантки, помните?
- Ну-ка, ну-ка. И что же аспирантка с сыном?
- В трауре, оплакивают отца и возлюбленного. Может, она, конечно, хорошая актриса, но мне показалось, что она действительно его любила. Говорит, он ее тоже любил, но жениться и заводить детей категорически отказывался. Боялся, дескать, семейного проклятия. Когда узнал о беременности - настаивал на аборте. После этого Котлова с ним порвала, вернулась к родителям и родила сына. Барановский узнал о нем не сразу, кто-то из знакомых сказал. Он встретился с Котловой, рыдал, говорил, что боится за нее и за сына и что им лучше держаться от него подальше. Он регулярно помогал ей деньгами, но личных встреч избегал. Сына никогда не видел. Котлова утверждает, что он действительно был чем-то напуган. За время их недолгого романа она ни разу не была у него дома. Он говорил, что это опасно.
- Любопытно. А кого конкретно он боялся? Это как-то связано с коллекцией?
- Насчет коллекции не скажу. Он все время вспоминал смерть отца и деда, говорил, что их семья проклята, а он несет это бремя и не имеет права его перекладывать на чьи-то плечи. Я так думаю, товарищ капитан, что он пережил в детстве стресс, связанный со смертью отца, и у него в голове перемкнуло. Когда убили Юрия Барановского, Владиславу было шесть лет.
- Ты не узнавал, он в психдиспансере на учете не состоял? - Капитану версия со стрессом, кажется, пришлась по душе.
- Ага, навел справки, - кивнул Илья, - но ничего такого не было. Правда, в Доме творчества все утверждают, что Владислав с детства был замкнутым ребенком.
- Да, это я уже сто раз слышал. Ладно. Еще что?
- Я выяснил, кто навещал Агнессу Барановскую, - перехватил инициативу Никита. - Некто Решетников Дмитрий Игоревич, тридцать пять лет. Бывший сотрудник строительной компании, сейчас без работы. Женат, дочери шесть лет. Состоит любовником Агнессы Барановской.
- Тридцать пять? А дамочке сколько? Она же ему в матери годится, - прищурился Мирошкин.
- И еще, - Никита торжествующе обвел глазами коллег, - у Решетникова ипотека, одну выплату он уже просрочил. Если ситуация не изменится в ближайшее время, он потеряет квартиру.
- Так. А как давно он знаком с Барановской?
- По моим сведениям, около трех месяцев. Барановская - дама скрытная, о личной жизни не рассказывает. Но коллеги не могли не заметить, как она переменилась. Не говоря уже о том, что воздыхатель частенько встречает ее после работы, а такое от глаз консерваторских сплетниц не скроешь. Короче, они познакомились до гибели Владислава Барановского.
- Так, друзья, сами по себе ваши сведения интересны, только пока не ясно, как их связать с убийством. Так что ноги в руки и работайте дальше. Кстати, сегодня хоронят Барановского. Илья, смотайся, понаблюдай на расстоянии.
- Есть.
- Никита, за тобой линия с любовником Агнессы. А я займусь вот этим. - Мирошкин положил ладонь на потрепанную папку со старым делом.
Это было то, что капитан любил в работе больше всего. Докапываться до сути, угадывать изнанку событий, находить ракурс, позволяющий увидеть преступников и жертв не такими, какими они представлялись на первый взгляд. Материалы дела сорокалетней давности он читал как захватывающий роман. Перелистывал протоколы допросов, сопоставлял заключения экспертов, рассматривал поблекшие фотографии. Солнце закончило сегодняшнее путешествие по кабинету, и во владениях капитана Мирошкина наконец воцарилась долгожданная прохлада. А он все читал, неспешно перекладывая страницы.
От чтения его отвлек звонок.
- Слушаю. - Лицо его вытянулось от удивления. - Я на месте, вы можете приехать прямо сейчас.
Капитан Мирошкин с интересом наблюдал за холеным господином, который счел необходимым пожертвовать вечерним отдыхом и явиться в следственный комитет.
Господин пытался вести себя непринужденно, но это выходило плохо.
- Поймите меня правильно, Игорь Сергеевич, - Кони от волнения вертел в руках дорогую оправу, - я бы, безусловно, пришел к вам раньше, но подобная мысль просто не приходила в голову. Признаюсь откровенно, на нее меня натолкнула Мария Леонидовна. Но едва появилось это подозрение, как я тут же поспешил к вам.
- Прошу письменно изложить все, что вам известно. - Капитан протянул руку к стопке бумаги.
- Конечно-конечно, я все подготовил. - Кони достал из портфеля папку и вынул из нее несколько печатных листов. - Здесь все подробнейшим образом изложено: имена, даты, содержание переговоров.
Мирошкин с удовольствием крякнул: что значит иметь дело с профессионалом. Даже времени почти не отнял.
- Благодарю, Федор Григорьевич, было приятно познакомиться. В случае необходимости мы с вами свяжемся.
Кони раскланялся и покинул кабинет.
- Что ж, поздравляю, господа оперативники. - Капитан лукаво глянул на подчиненных. - У нас появился один маленький факт, от которого растут сразу три полноценные версии.
- Сильно, - кивнул Никита. - И что это?
- Условия владения коллекцией, о которых я только что узнал от доверенного лица Барановских. Итак, собрание является коллективной собственностью прямых наследников Николая Ивановича Барановского. Прямых наследников у него было двое: дочь Ольга, мать Леонида Аркадьевича, она скончалась четыре года назад, и сын Юрий, дело о его убийстве я сейчас тщательно изучаю. У Юрия было двое детей, Агнесса и Владислав. Так получилось, что именно Владислав унаследовал квартиру, в которой находится коллекция, и, по сути, стал ее дежурным хранителем. Однако все принадлежит им троим в равных долях, правда, с одним хитрым условием. Они имеют право распоряжаться коллекцией по своему усмотрению, но любое решение должны принять единогласно. Например, решение о продаже всего собрания или отдельных экземпляров.
- И? - не выдержал Илья.
- И единственным человеком, который категорически возражал против продажи чего бы то ни было, был Владислав Барановский. Леонид, Агнесса, даже покойная Ольга готовы были рассмотреть поступавшие семье предложения такого рода. Но Владислав всегда был категорически против.
- Что же получается? - напряженно соображал Никита. - Выходит, как только у Агнессы появляется любовник…
- С большими финансовыми проблемами, - вклинился Илья.
- Именно.
- Агнесса, у которой крышу сносит от любви, готова на все ради любимого. В том числе на покрытие его долга. Но Владислав не позволяет ничего продать. Агнесса боится потерять любовника, Решетников боится потерять квартиру - у обоих мотив налицо.
- Соображаете, - одобрил Мирошкин.
- А что же с Котловой? У нее тоже есть мотив.
- Погоди с Котловой, - остановил Илью капитан. - Есть другая новость. На коллекцию объявился еще один претендент. Точнее, претендентка.
- Еще один ребенок? - не поверил Илья.
- Да нет, единокровная сестрица. Ее папочка в молодости согрешил на стороне, и теперь дама требует свою долю.
- Не понял. Какое отношение она может иметь к доле Владислава? - нахмурился Никита.
- Наследуют прямые потомки Юрия и Ольги. - Мирошкин говорил медленно, как будто перед ним сидели школьники, которым нужно было усвоить трудный урок. - Забудем на время о сыне Котловой, о нем, кроме нас с вами, пока никто не знает. Кстати, это неплохо, целее будет. - Никита с Ильей переглянулись и согласно кивнули. - Так вот, на сегодняшний день у Юрия Барановского имеются трое детей: Владислав, Агнесса и Алла Дмитриева. Все рождены от разных матерей и находятся друг с другом в одинаковой степени родства. Если Агнесса претендует на наследство, то в равной степени может претендовать и Дмитриева.
- Да, но если у Владислава есть сын, он наследует его долю коллекции, правильно? - рассуждал вслух Илья.
- Именно. И тогда, если только убийца не его мать, ребенок может оказаться в опасности, потому что его появление слишком невыгодно для Агнессы, Леонида и Аллы Дмитриевой. Но обратите внимание: Агнесса и Леонид остаются при своих долях, доставшихся им после смерти родителей. А вот Дмитриева в этом случае претендовать ни на что не может.
- Вот это закрутилось, - присвистнул Никита.
- Да уж, казуистика, - кивнул Илья. - Так что, перетряхиваем каждого из них? А Каргина-Барановского тоже брать за жабры? У этого вроде явного мотива нет.
- Ладно, его я сам перепроверю, вам работы хватит. И еще у меня одна ниточка. За некоторое время до гибели Владислава картинами настойчиво интересовался некий любитель живописи Артур Генрихович Угаров.
- Знакомая фамилия. - Илья скривился. - Это тот Угаров, что владел сетью казино в Петербурге?
- Да, а теперь отстроил игровой комплекс в "Азов-Сити" и в наших краях активной деятельности не ведет, - подтвердил Мирошкин. - Угаров через посредника связывался с представителем Барановских, и, как и всем прочим, ему было отказано. О том, что против именно Владислав, Угарова простодушно известил тот же представитель Барановских.
- Секундочку. Семейный адвокат сказал, что из всех собственников только Владислав возражает против продажи? - недоверчиво переспросил Никита.
- Именно.
- Тогда это правда тянет на версию. Если такому типу, как Угаров, что-то понадобилось, он вполне мог устранить помеху.
- Вот-вот. А теперь, орлы, за дело. Завтра в четыре семейство Барановских собирается на квартире Владислава. Думаю, было бы неплохо застать всю компанию, только идти нужно не с пустыми руками. Времени в обрез. Действуйте, а я займусь Леонидом и Угаровым.
Ребята вышли. Мирошкин взглянул на папку с делом 1976 года и решил, что сначала покончит с ним, а потом уже примется за Каргина-Барановского с Угаровым.
Глава 18
Ленинград, 1976 год
- Мама, почему ты плачешь? Из-за папы, да? - Ася, полненькая, курносая, очень похожая на отца, суетилась вокруг матери. - Мама, он же все равно с нами не жил. Какая нам разница, мы же его почти не видели, мам! Он все равно на тете Ларисе женился!
- Что ты говоришь, глупая! Это же твой отец! - Наталья Барановская подняла заплаканное лицо. Сейчас, с опухшими глазами и красным носом, она была совсем не такой красивой, как всегда. Ася с удивлением поняла, что зареванная мама ей больше нравится, чем безупречная красавица, какой она видела ее всегда.
Да, мама была красива, а Ася нет. От этого было очень обидно, а то, что она была похожа на отца, знаменитого композитора, злило еще больше. Отец бросил их ради другой семьи и совершенно ими не интересовался. А теперь он умер - и ладно, пусть о нем другие волнуются. Владька с матерью, например.
- Мне все равно. Я его не знаю. Дядю Игоря я больше люблю. - Дядя Игорь был маминым знакомым, часто бывал у них и очень нравился Асе, потому что приносил ей то шоколадки, то мороженое. Некоторые мамины подруги удивлялись, почему мама не выходит за него замуж. Ася тоже удивлялась. Ей дядя Игорь нравился.
- Асенька, да ты с ума сошла - так о папе говорить! И потом, ты что, не понимаешь, как нам теперь будет тяжело? Ты что же думаешь, что все твои платья, шубки, сапожки я в магазине покупаю? Это папа нам привозил! А продукты? Где мы будем теперь доставать продукты? А отдых? А билеты в театр? А все это? - Мама вскочила и нервно взмахнула рукой, указывая на коттедж, на книги, на портативный магнитофон "Шарп", подарок Асе от отца за отличную учебу. - Отец заботился о нас. И не бросал он нас, это я, дура, своими руками жизнь себе разрушила. Лариса, бессовестная, сама ему на шею бросалась, меня на развод провоцировала. Мне бы промолчать, сделать вид, что ничего не замечаю, - он бы ее сам бросил. А я, гордая, видишь ли, скандал закатила, дверью хлопнула, вот она и не растерялась! Сама все разрушила!
Мать металась по комнате, как будто перестала ее замечать.
- Я столько лет с рождением ребенка тянула! Не хотела, чтобы Юру от музыки шум-гам отвлекал. А эта нахалка не успела из ЗАГСа выскочить - сразу родила, чтобы к себе покрепче привязать. Какая же я была глупая! И как мы теперь жить будем?
Мама упала на стул, запустила пальцы в свои роскошные волосы и принялась реветь так, как ее, Асина, мама никогда реветь не могла. От ужаса Ася забилась в угол.
Наталья Романовна всегда была чуть холодна, несколько высокомерна и полна достоинства. Для Аси она была идеалом красоты, элегантности, ума, аристократизма. Девочка, не отличавшаяся ни красотой, ни талантом, глубоко переживала собственную ущербность. Будучи дочерью выдающихся родителей, она умудрилась не унаследовать ни красоту матери, ни талант отца. Сейчас ее мир рухнул окончательно. Оказывается, мать вовсе не так горда и независима, как это представлялось, а отец не равнодушный подлец, бросивший их на произвол судьбы, а заботливый и щедрый. Ася морщила от натуги выпуклый отцовский лоб, пытаясь осмыслить свалившиеся на голову открытия.
- Боже, да мы даже наследство никакое не получим! - Мама подняла заплаканное лицо. - Юра сберкнижки всегда на предъявителя оформлял, мы ничего не докажем! Квартира со всем содержимым тоже Лариске достанется. Вся коллекция, все! Завещания ведь наверняка нет. Этой хитрой дряни достанутся миллионы! Наши, твои деньги, твое наследство! Вот именно, наследство, - словно очнулась она. - О коллекции известно половине Ленинграда, она создавалась до рождения Юры и является собственностью семьи, значит, и твоей. Я найму адвоката, мы будем бороться. И вообще, - встрепенулась Наталья Романовна, - убийца не имеет права наследовать жертве. А ведь абсолютно ясно, кто убил Юру!
Она решительно встала, откинула с лица волосы и критически осмотрела в зеркале опухшее лицо.
- Ужас. Ася, принеси лед. Хотя постой, ничего не надо. - Мама прошлась щеткой по волосам, достала из сумочки чистый носовой платок и, велев Асе никуда не выходить до ее возвращения, поспешила на поиски следователя.
- Александр Владимирович, к вам гражданка просится, первая жена убитого Барановского. Барановская Наталья Романовна, - доложил лейтенант Смородин. - Такая дамочка!
Наталья Барановская действительно была дамой роскошной. Высокая, стройная, в модных босоножках на деревянной подошве, которые в народе называют "сабо", с пышной копной каштановых волос и необычными фиалковыми глазами. Даже заплаканное лицо ее ничуть не портило. Она сидела перед майором, напряженно сжав руки, с безупречно прямой спиной.
Следственная группа расположилась в кабинете директора Дома творчества композиторов. Наталья Барановская смотрела в высокое окно директорского кабинета и молчала. Здесь, перед этим человеком в безликом костюме, она растерялась. Еще несколько минут назад идея казалась ей замечательной - обвинить в убийстве мужа, открыть, так сказать, глаза следствию. Да, она все еще в мыслях называла Юру мужем. Все-таки одиннадцать лет прожили, не шутка.
Но сейчас в директорском кабинете она вдруг представила себя со стороны. Брошенная жена, обиженная на удачливую соперницу. Обвинения в адрес Ларисы будут выглядеть как обычная бабская склока. А вдруг они ей не поверят и станут подозревать ее саму? Конечно, она ни в чем не виновата, но…
- Наталья Романовна, мне кажется, вы хотели что-то рассказать и вдруг испугались. - Ого, да этот майор Корсаков просто читает ее мысли!
Гладко выбритый, русые волосы, около сорока. Вытянутое лицо, серые внимательные глаза. Если бы он не был следователем, она бы сочла его интересным мужчиной.
Она продолжала молчать, нервно покусывая губу и чувствуя себя полной дурой. Что он о ней подумает? Нет, будь что будет.
- Я пришла поговорить, точнее, рассказать… Только, пожалуйста, ничего не записывайте! - воскликнула она, заметив, что следователь крутит ручку.
- Хорошо. - Он покладисто отложил ручку. - Так о чем мы будем говорить?
- О Ларисе Барановской.
Что ж, прозаично и ожидаемо. Общее представление о семейной жизни покойного Корсаков уже составил, просветили многочисленные доброжелатели - от администрации Дома творчества до отдыхающих. Ладно, послушает еще, от него не убудет. Вдруг у бывшей имеются какие-то факты помимо обычных бабских сплетен.
- Понимаю: все, что я сейчас скажу, будет выглядеть как примитивная попытка сведения счетов с более удачливой соперницей. - Она заслужила одобрительный взгляд Корсакова. - Но, полагаю, вы сможете убедиться в правдивости моих слов, если поговорите с некоторыми знакомыми Юры и Ларисы. Юра собирался с ней разводиться, - выпалила она, наконец, то главное, ради чего пришла сюда.
- С чего вы взяли? Вы близко общались с бывшим мужем?
- Да, мы сохранили нормальные отношения, Юра очень помогал нам с Асей. Это моя дочь, Агнесса Барановская, она сейчас тоже здесь. Вы позволите закурить? Я сегодня перенервничала, плохо владею собой?
- Конечно-конечно. - Он достал зажигалку и пододвинул гостье пепельницу.
Наталья достала сигарету, между прочим, не что-нибудь, а "Мальборо", закинула ногу на ногу, закурила.
- Юра узнал, что у Ларисы роман с его учеником. Довольно бездарный молодой человек, но амбициозный и, кажется, со связями. - Она выдохнула тоненькую ароматную струйку. - Юра часто в разъездах. Командировки, творческие встречи, записи на центральном телевидении, зарубежные поездки. Вот она от скуки и закрутила, а Юра узнал. Может, кто-то просветил, в нашей среде слухи распространяются мгновенно. Лариса, конечно, все отрицала, скандалила, но Юра был настроен решительно. Он человек неконфликтный, но умеет добиться своего. Да и вообще отношения у них с Ларисой складывались непросто. В известной мере их брак был мезальянсом.