– А при чем тут мой отец? – раздраженно ответил Игорь. – Я и сам кое-чего добился. В этой жизни каждый крутится как может. Ты мне лучше вот что скажи: как там наши пацаны? Все-таки пять лет вместе оттрубили.
– Да так себе. Сашка, ну изобретатель наш, помыкался, помыкался в "ящике" и спился. Теперь, говорят, грузчиком где-то подрабатывает. Денис попробовал заняться коммерцией, но прогорел. Витек магазинчик открыл и тоже в ноль вышел. Сейчас кумекает, как спихнуть свою лавчонку по бросовой цене, чтобы хоть какие-то копейки сохранить. Людка, староста, на рынке овощами торгует. Никому ее диплом не понадобился. Выходит, зря учились.
– Ну а ты у кого сигареты стреляешь? Ребята говорили, к какой-то криминальной группировке примкнул? – Голос Игоря звучал насмешливо.
– Примкнул, а куда мне было деваться? – невозмутимо ответил его собеседник. – Не на базар же идти торговать. С моей-то комплекцией рэкетом самое то заниматься.
– Мальчики, ну что вы в самом деле? – Тоненький женский голос звенел от обиды. – Кто да что – слушать вас тошно! Может, лучше в дом пойдем? После дождя холодно.
– В дом войти мы всегда успеем, – снисходительно отозвался рэкетир. – Ты, Верка, в мужской базар не лезь, а то получишь. Скажи, Игорян, а ты к Верке хоть какие-то чувства сохранил?
– Толик, прекрати немедленно, – взвизгнула девушка.
– Но ведь трахал же?
– Оставь Верку в покое! – Игорь старался говорить спокойно, но это давалось ему с большим трудом. Трахал, не трахал – тебе-то какое дело.
Иди лучше отоспись.
– Нет, ты мне ответь про Верку, – пьяно настаивал Толик. – Хочешь ее еще раз трахнуть? Без проблем! Только денежку вперед заплати. Такса – г сто баксов, тебе скидка. За восемьдесят отдам.
– Толик, что ты несешь?! – почти закричал Игорь.
– Да ничего! Верунька наша проституцией профессионально занимается и не делает из этого секрета.
– Она же в театральное поступила!
– Ага, сразу в три. Актриса постельная! Чтобы нынче в институт поступить, нужно денежку иметь, а откуда у Веруньки денежка возьмется?
Это она так, трепется. Не всем, Игорян, как тебе везет. Так что, если хочешь трахнуть Верку – башляй. Она в одном из борделей работает. Опыту понабралась! – Последнюю фразу Толик произнес с восхищением. – Массаж, стриптиз и даже анальный секс. Супер! Ты только посмотри, Игорян, какой у нее развратный ротик. А какие губки – закачаешься! На работе она всегда в черных чулочках.
Клиенты тащатся, когда оголяют ее стройные ножки. Попка, правда, подкачала. Маловата будет.
Зато кожа ухоженная, гладкая, бархатистая. Она ее гелем мажет. А ты видел ее лобок? Волосики – шелк, в прическу уложены. Последняя была в форме лепестка с красивыми такими ответвлениями. А как Верка делает минет! Улететь можно за считанные секунды. Язычок у нее шершавый, как у кошки. Я ей всегда в рот кончаю. Она может сперму глотать литрами. Говорит, для здоровья полезно. Я сколько проституток перетрахал, но такой, как она, не встречал.
– Прекрати немедленно! – истерично закричала девушка.
Толик, однако, проигнорировал ее слова и продолжил дальше:
– ..Мокреет Верунька быстро. Видать, по-настоящему возбуждается. И трахаться любит. Другие проститутки только и делают, что на часы поглядывают. Эта же – никогда. Знаешь, как она орет во время оргазма – уши закладывает. Приятно, блин! А мечтает Верунька совсем не о театральном. Она у нас хочет "мамкой" стать и свой бордель открыть. Кстати, если тебя не устраивает Верка, могу предложить другую. Людку Никольскую помнишь? Она с третьего курса ушла. Так вот, Никольская тоже с Веркой работает. Сиськи у нее будь здоров. Пятого размера. Мне всегда хочется лечь между ними и уснуть. А какая у Людки задница! Полный отпад! Воистину, достойная кисти Ренуара. А ляжки! М-м-м… Крепки, мясистые… Она ведь двоих родила, только от кого непонятно. Никольская тоже трахаться любит. Хотя хрен ее разберешь. Бабы, они такие артистки.
Правда, не похоже, чтобы она оргазм имитировала. Да, забыл сказать, Людка обожает групповой секс. Верка в этом плане поскромнее. Поучаствовать – поучаствует, но зажимается. Так что ты выбирай. Какая больше нравится. Поверь, с каждой из них ты побываешь на вершине блаженства.
– Заткнешься ты наконец?! – Грозный голос Игоря заставил меня вздрогнуть.
– Заткнусь, заткнусь. Просто я хочу, чтобы ты понял, как простым девкам копейка трудовая достается. Тебе-то, блин, хорошо. Ты вон машины, как перчатки меняешь. Мобилу имеешь последней модели. А все благодаря чему? Благодаря стараниям твоего ненаглядного папочки. Скажу тебе честно, Игорян, я маменькиных сынков всегда ненавидел. Будь моя воля, я бы их, как тараканов морил.
– Иди ты, Толик, к черту! Я, как дурак, согласился прийти, и на тебе – по уши в грязи искупали. Короче, хватит с меня. Ешьте, ребята, пейте, веселитесь, но я в этом празднике жизни участвовать не желаю. Сволочи вы все. И ты, Верка, тоже.
Строила из себя порядочную, а сама…
– Игорян, я что-то не пойму, – сказал Толик. – Ты куда собрался свалить?!
– Собрался. И именно свалить. К себе домой, – ответил Игорь.
– А как же вечеринка? – спросила Верка. На "сволочь" она, похоже, не обиделась.
– Как-нибудь без меня.
– Вот видишь, Верка, ему западло с нами за одним столом сидеть, – опять вклинился Толик. – Мальчики-мажоры за один стол с неудачниками не садятся.
– Вообще-то я сыт. Но и голодным бы не остался.
– А ты уверен, что мы тебя отпустим, бизнесмен хреновый? Глянь, река рядом – скинем труп, и все. И папочка тебя не спасет.
– А ты моего отца не трогай. Он тебе дорогу не переходил.
– Зато ты мне ее перешел. Я, может, полгода этого момента ждал. По душам поговорить хотелось. И так; и эдак крутил – глухо, к тебе не подступиться. А тут сам в силки залетел. Какая удача!
Так ты по душам хотел поговорить? Ну говори.
Я весь во внимании.
Забыв об осторожности, я высунулась из-за кустов и увидела, как "качок" достает из кармана пистолет. "Нет!", – хотелось закричать мне, но голос пропал.
– Игорян, ты жить хочешь? – сказал "качок" и приставил пистолет к виску Игоря.
– А кто не хочет? – Игорь держался на удивление спокойно.
– Это ты правильно говоришь. Жить все хотят.
И мальчики-мажоры тоже.
– Не дури, Толик.
– А я и не дурю. Ты давай стой и не дергайся.
А то пальчик дрогнет – и башки как не бывало.
– Слушай, убери пистолет. Ты сейчас не в себе.
Прочухаешься, тогда поговорим.
– А мне по барабану, в себе я или не в себе. Давай закрывай глаза и читай молитву. Даю тебе шанс сдохнуть красиво.
– Толик, прекрати! – отчаянно взвизгнула Верка. – Мы так не договаривались. Я сейчас милицию вызову!
– Закрой пасть, проститутка хреновая!
Я твою сестру боготворил, а она… – Толик неожиданно всхлипнул, но тут же взял себя в руки и вдавил дуло "беретты" в висок Игоря.
– Я за сестрицу свою ответственности не несу, – огрызнулась Верка. – Ты сам виноват в том, что не смог ее удержать.
– Как же, удержишь ее! Деньги, деньги, деньги – одни деньги в голове! И ведь на кого променяла! Даже сказать стыдно! Желтожопого сирийца нашла…
А ведь я ее по-настоящему любил. Ни в чем не отказывал, по мере возможностей, конечно. Даже о свадьбе подумывал. А она.. Шалава она!
– Я в ваши отношения не лезла, – заголосила Верка. – Я, наоборот, хотела, чтобы вы поженились. Так что я здесь ни при чем.
– Ты-то, может и ни при чем. Это все матушка ваша. Она же спала и видела, чтобы доченьку за иностранца выдать. Выдала. Ленка теперь на стенку лезет. Она у сирийца третьей женой оказалась. Первые две целыми днями на балконе кофе пьют, а сестрица твоя – за прислугу. Спит и то на полу, на коврике, как собачонка. Веселенькая у нее жизнь! "Толик, родненький вытащи меня отсюда. Самой мне до родины не добраться.
Даже карманных денег нет…" Дам я тебе на досуге почитать ее послания. А ну, стой! – Свободной рукой Толик схватил за шиворот собравшегося убежать Игоря. – Что, слушать неприятно?
А ты послушай, папенькин сынок. Послушай, тебе полезно. Вот она, правда жизни. Небось и не знал гаденыш, что такое бывает. В общем, Верка, помогать я твоей сеструхе не буду. Пусть уж как хочет домой добирается. Только я ей и здесь покоя не дам.
– Какой же ты жестокий человек, Толик, – прошептала Верка.
– Жестокий? А я не жестокий. Это жизнь у нас такая жестокая. Устроиться в ней не многие могут.
Это для Игоря твоего все доступно. Он ведь у нас баловень судьбы. Ну, ничего. Сейчас я его прикончу и спокойно вздохну. Одним мажором будет меньше.
Я закрыла глаза и с ужасом стала ждать выстрела.
Глава 12
Вместо выстрела раздался глухой щелчок – "беретта" дала осечку. Игорь воспользовался этим и набросился на Толика. Между мужчинами завязалась борьба. Толик оказался сильней, он всей тушей навалился на Игоря и прижал его к земле.
– Стой! – закричала я, выскакивая из укрытия. – Стой, ты же убьешь его!
– И убью, – прохрипел Толик, целясь кулаком в висок Игоря.
– Господи, да что же это делается?! Толик, прекрати немедленно! – истошно заверещала Верка. – Серега, Ванька, идите сюда!
Из дома не спеша вышел уже знакомый мне "интеллигент".
– Что, опять Толян бузит? – сказал он, снял очки и протянул их Верке.
Несколько отточенных ударов – и "качок" вырубился. "Вот что значит карате", – с уважением подумала я.
– Девушка, а вы кто? – обратилась ко мне Верка.
– Да так, мимо проходила, гляжу – дерутся.
– Это моя девушка, – тихо пояснил Игорь.
"Моя девушка" – как же приятно слышать это!
– Да, я его девушка, – подтвердила я, поднимая с земли пистолет. – И поэтому сейчас пристрелю тебя, ублюдка!
– Черное отполированное дуло повернулось в сторону Толика. Толик, едва очнувшийся от неведомого мне приемчика "интеллигента", беспокойно заерзал на месте.
– Отдай пистолет, – жалобно попросил он, – Это не мой. Я его должен вернуть. Я его у товарища одолжил…
– Ну и дурак твой товарищ. Нашел кому оружие доверить. Считай, что я тебя от тюрьмы спасла. А если бы ты выстрелил? Да тебя бы в ментовку сразу упекли. Так что ты на меня молиться должен. А пистолет я оставлю себе как компенсацию за моральный ущерб. Слышал о таком?
– Отдай пистолет, чертова коза, – сквозь зубы прошипел Толик.
– Я тебе сейчас такую козу покажу! – рассвирепела я. – Ты меня еще долго будешь вспоминать! – "Беретта" срослась с моей рукой. Легкое движение указательным пальцем – и Толика нет. А что мне, собственно терять? Я же убийца!
– Я повторяю последний раз. Отдай пистолет по-хорошему.
– А что, может быть по-плохому?! Слабо его отобрать?
Даже в темноте было видно, как Толик позеленел.
– Ну что же ты стоишь?! Подойди и забери!
– И заберу. – Толик ринулся было ко мне, но его удержал "интеллигент".
– Толик не дури, – сказал он. – Баба и в самом деле бесбашенная. Такая запросто стрельнет. Нужно садиться в машину и проваливать отсюда.
– Не могу, Ванька. Я и так пушку еле выпросил. Мне ее вернуть нужно. Сам понимаешь дело не шуточное. "Беретта" именная, принадлежит одному очень серьезному человеку.
– Ой, ой, ой, серьезному! – насмешливо сказала я. – Да ни один серьезный человек не отдаст пистолет такому придурку, как ты.
Толик зарычал, как раненый зверь, и двинулся в мою сторону. Интеллигентный Ваня деликатно отошел в сторону. Я расхохоталась и нажала на курок. Выстрел получился неожиданно громкий.
Пуля взбила фонтанчик у самых ног Толика. Он подпрыгнул и остановился.
– Ну что же ты встал?! Или пушка уже не нужна. А может, ты в штаны наложил?!
– Рита отдай пистолет мне, – сказал Игорь.
Издеваясь над Толиком, я и не заметила, как он подошел.
– Не отдам, я помотала я головой. – Он мне и самой пригодится. Я о такой игрушке давно мечтала.
– Нужно обойтись без кровопролития.
– А никакого кровопролития и не будет, если твои "друзья" сядут в свой красивенький белый джип и уедут на все четыре стороны.
– Ну, сука, мы с тобой еще встретимся, – прошипел Толик. – Я тебя из-под земли достану…
– А я по земле хожу, зачем мне под землю лезть? И потом – я теперь при оружии.
Толик перевел взгляд на Игоря.
– Игорян, давай забудем. Повздорили и хватит.
Скажи этой чокнутой, чтобы она мне пушку вернула.
– Пушку ты не получишь. Пушка у меня будет.
Как поумнеешь – приезжай. Вот тогда и поговорим. Рита, давай "беретту". Игорь попытался отобрать у меня пистолет, но я вовремя отскочила в сторону.
– Послушай, а с чего ты взял, что я отдам тебе пистолет? Сказала же тебе – он мне и самой пригодится.
– Я мужчина, Рита, и поэтому ты должна мне подчиниться.
– Ну и что, что ты мужчина? А я женщина!
Равноправие у нас в стране никто не отменял.
– Женщина обязана подчиняться мужчине, – неуверенно сказал Игорь.
– Так уж и обязана! "Гюльчатай, открой личико…" Вот что я скажу тебе, милый: забудь про пистолет. Я тебе между прочим, жизнь спасла. Так что стой и помалкивай.
– Послушай, а ты вредная.
– А ты как думал!
Наш обмен любезностями прервал отошедший на безопасное расстояние Толик.
– И где ты только эту телку подхватил, Игорян? – сказал он. – Ей же место в дурдоме. Она для общества опасна.
– Это ты опасен для общества, – крикнула я и выстрелила еще раз.
Толик подпрыгнул, как заяц, и замер на месте.
– Считаю до трех, – сказала я. – На счет "раз" подходите к джипу, на счет "два" садитесь в него, на счет "три" уезжаете. Ну, время пошло.
Толик залез в джип первым, Ваня – за ним, актрисулька из борделя села последней. На прощание она одарила меня ненавидящим взглядом.
Подумаешь, цаца – перетерплю.
Джип взревел мотором и уехал. Я опустила руку с пистолетом и вытерла запоздало проступивший на лбу пот. Вот дуреха! Бояться-то уже нечего. Но отчего же так колени дрожат?
Я толкнула калитку, вышла на дорогу и побрела в сторону Шурикова дома. Дождь наконец закончился, но в любую минуту мог хлынуть снова. Так уже бывало не раз за сегодняшнюю ночь.
– Постой! – Игорь бросился за мной вдогонку, но я даже не посмотрела в его сторону. Я шла, как в бреду, прижимая к груди пистолет.
– Да постой же ты, Рита! – Игорь преградил мне дорогу и слегка встряхнул меня за плечи.
– Что тебе надо? – спросила я.
– Нет, ты и в самом деле чокнутая! Сначала спасаешь мне жизнь, а потом спрашиваешь, что мне надо. Во-первых, я бы хотел забрать у тебя пистолет, потому что в любую минуту тебя могут увидеть. Представь себе картинку: идет молодая, красивая девушка в обнимку с "береттой". Зачем тебе лишние неприятности? Во-вторых, я собираюсь тебе помочь. Ведь я теперь твой должник.
Совершенно безропотно протянула Игорю пистолет. Игорь сунул его в карман и нежно обнял меня за плечи.
– Послушай, а ты отчаянная. Я еще никогда не видел такой смелой девчонки. Вон каких здоровенных мужиков напугала.
– А что их пугать? С пистолетом напугать каждый может.
– А где же ты так стрелять научилась?
– Как?
– Ну так. Пули ведь совсем рядом пролетали…
Ты могла попасть в Толика.
– Но ведь не попала.
– Случайность наверное.
– А вот и не случайно. Я же рассчитывала расстояние. А стрелять я и не училась. Я сегодня впервые в жизни пистолет в руках держала.
– Вот уж не похоже… Ты ведь собственной жизнью рисковала. Можно сказать, грудью встала на мою защиту…
Игорь наклонился к моему уху и прошептал:
– Скажи правду. Неужели ты и в самом деле так любишь меня?
– Что?! – возмутилась я.
– Ты так любишь меня, что позабыла обо всем на свете?
Я покраснела как вареный рак и отпрянула от Игоря.
– Скажешь тоже! Возомнил себе черт-те что!
– Ничего я не возомнил. Грудью вставать на защиту человека можно только в том случае, если ты его любишь, и любишь по-настоящему.
– Ерунда!
– А вот и не ерунда. Тебе, наверное, ресторанная подсобка теперь по ночам снится?
Я оттолкнула Игоря и, убыстряя шаги, пошла по дороге.
– Придурок, ну, и придурок, – бормотала я себе под нос, смахивая несуществующие слезинки.
Игорь молча поплелся за мной, как тянутся собаки за хозяевами, стараясь не отставать.
В глубине души я испытывала к нему теплые чувства, но назвать их любовью… Не знаю, не знаю… "Любовь – кольцо, а у кольца начала нет и нет конца… Та-ри-та-ти-та-ри-та-та…" Подруг у меня немного, и почти все они замужем. Первый муж – по "залету", второй – по расчету, третий – по инерции: спокойнее им, видите ли, с мужем.
"У Катьки муж есть, а у меня нет – обидно, блин!"
– вот вам и вся любовь… Самые стойкие "ради детей" такое терпят! И пьянство, давно уже превратившееся в болезнь, и измены бесконечные, и побои каждодневные, и прилюдное унижение, что для меня, например, хуже смерти. Кстати, дурной пример заразителен. Девочки будут копировать мать, мальчики – отца. Захватывающий триллер под названием "Семейная жизнь", увы, конца не имеет. Так стоит ли вообще шарманку заводить?
Стоит… Стоит, конечно… Любая женщина мечтает выйти замуж, даже самая убежденная феминистка, а я к таковым не отношусь. Я никогда не страдала от недостатка мужского внимания. Но единственного так и не встретила. Хотя… Однажды я действительно без памяти влюбилась. Стихи, помнится, писала, идиотка. "Город, сотканный из грусти, домом для нас стал…" Ах, как лирично, ах, как мелодраматично! Мне тогда восемнадцать лет было – девочка совсем. Засыпала – думала о нем, просыпалась – думала о нем. "Мой милый, мой ненаглядный, мой единственный…" А у единственного оказалась жена в положении. И ребенок грудной. Я тогда с горя таблеток наглоталась. Хорошо – откачали. Девчонки с работы вовремя заскочили навестить. С тех пор я зареклась воспринимать мужиков всерьез. Да и научилась многому.
К счастью. А может, и на беду.
– Рита, постой! Ну сколько можно дуться!
Я вздрогнула и вернулась в реальность.
– Я уже давно не в том возрасте, чтобы дуться.
Игорь взял меня за руку, заставив замедлить шаг.
– Прости, Рита, я был груб с тобой. В конце концов, ты спасла мне жизнь, а я себя веду, как последний подонок. Спасибо тебе, дорогая.
– За что?
– За то, что ты-таки заставила их уехать.
– Да пожалуйста. В следующий раз выбирай себе друзей потщательнее. Жизнь одна, и ее нужно ценить.
– Да никакие они мне не друзья. Так, бывшие однокурсники…
– Хорошие у тебя однокурсники, ничего не скажешь. Уж больно завистливые. А из зависти такое можно сотворить…
А, ерунда! Я, видишь ли, с детства привык, что мне завидуют. Это сейчас появились частные школы, где дети богатых родителей имеют возможность учиться отдельно от основной массы. В классе человек пять, не больше, преподаватели – сплошь кандидаты наук, бдительные охранники… В наше время ничего подобного не было. Учился я в обыкновенной школе. Правда, обедал в ресторане на зависть одноклассникам. Да и в школу меня привозили на папиной служебной машине. Забирали тоже на ней.
А затем я в институт поступил, где все повторилось.