Фред опрокинул рюмку, промокнул губы салфеткой, посмотрел на девушку, которая не знала, куда деваться, и подмигнул Мегрэ.
- Иди, переодевайся, - сказал Фред ей. - Поднимись, малышка, на минутку наверх, поговорим о твоем выступлении.
И снова, подмигивая, добавил вполголоса:
- Нужно брать от жизни все, не так ли?
Мегрэ остался один.
Глава IX
- Он пошел наверх, патрон, на площадь дю Терт и чуть было не наткнулся на инспектора Лоньона, который едва успел спрятаться в подворотне.
- Ты уверен, что Филип его не заметил?
- Да. Он еще раз подошел к бару "У Франсуа". В такую погоду там почти пусто. Несколько завсегдатаев коротают время за рюмкой коньяка. Однако внутрь заходить не стал. Затем спустился по лестнице на улицу Мон-Сени. На площади Константен-Пекер задержался перед другим кафе: посредине зала большая печь, на полу опилки, стоят мраморные столики, а хозяин играет в карты с соседями…
Новенькая спустилась вниз, немного смущенная, и Мегрэ не знал, как начать разговор. Она сама подсела к комиссару, вероятно, ей не хватало общения. Девушка уже переоделась в черное платье Арлетты.
- Как тебя зовут?
- Женевьева. Но здесь буду называться Долли. Меня уже сфотографировали в этом платье, вы видели, мсье?
- Сколько тебе лет?
- Двадцать три. Мсье, вы видели номер Арлетты? Правду говорят, что это было необыкновенно? А у меня пока не получается, да? - девушка засыпала комиссара вопросами.
Когда опять зазвонил телефон и Мегрэ взял трубку, то услышал разочарованный голос Лапуэнта:
- Он ходит по кругу, как цирковая лошадь. А мы за ним, под дождем. Снова были на Клиши, потом на Бланш. Из-за отсутствия морфия начал пить. В каждом кафе заказывает по рюмке и уже едва держится на ногах.
- Ничего не подозревает?
- Нет. Жанвье разговаривал с Лоньоном. Растяпа разузнал про бар "У Франсуа". Именно там кто-то из посетителей снабжает Филипа наркотиками.
- Кузнечик там?
- Нет. Смылся несколько минут назад Сейчас Филип снова спускается по Мон-Сени, наверное, опять причалит к кафе на Константен-Пекер.
Таня зашла в кабаре одновременно с Кузнечиком. Началось время сбора пикратовцев. Все чувствовали себя здесь, как дома. Роза хозяйским взглядом осмотрела помещение. В руках у нее была щетка для мытья посуды. Поглядев на новенькую, Роза сказала:
- Мой тебе совет: не надевай сразу платье для выступления, а то быстро его износишь.
Потом повернулась к Мегрэ:
- Угощайтесь, мсье комиссар. Бутылка на столе.
Таня была в плохом настроении. Окинув скептическим взглядом преемницу Арлетты и пожав плечами, она процедила:
- Подвинься.
Присела за столик и обратилась к Мегрэ:
- Этого типа еще не нашли?
- Мы должны взять его сегодня.
- А может, он удрал?
Таня что-то знала. И вообще, еще вчера Мегрэ показалось, что здесь все что-то знают, но почему-то молчат. Сейчас Таня явно хотела что-то сообщить, но колебалась.
- Ты встречала его с Арлеттой?
- Нет, но…
- Продолжай.
- Кажется, я знаю, где он живет.
Танцовщица в силу своего характера не могла произнести это по-человечески. На ее лице появилась такая гримаска, будто ее заставили признаться под страхом пыток.
- Моя портниха живет на улице Коленкур, как раз напротив площади Константен-Пекер. Обычно я хожу на примерку около пяти, так как поздно встаю. Два раза я видела, как Арлетта выходила из автобуса и шла на другую сторону площади.
- В каком направлении?
- К лестнице.
- А тебе не приходило в голову проследить за ней?
- А зачем?
Таня явно лгала. Конечно, любопытная, как все женщины, она кралась за Арлеттой, но теряла ее из вида на ступеньках лестницы.
- Это все?
- А вам мало, мсье?
Мегрэ налил себе коньяку. Опять зазвонил телефон.
- Все по-прежнему, патрон.
- Он в кафе на Константен-Пекер?
- Да. Толкался на площади Бланш, а потом буквально прилип к входу в бар "У Франсуа".
- Лоньон на месте?
- Да. Я только что его видел.
- Попроси Растяпу от моего имени сходить на Константен-Пекер и поговорить с хозяином кафе. Лучше наедине. Пусть спросит, знает ли он Оскара Бонвуазена. Если владелец ответит отрицательно, пусть Лоньон опишет его словесный портрет, так как Оскара могут там знать под другим именем.
- Он должен идти сразу же?
- Да, пока Филип крутится по кабакам.
Когда комиссар вернулся в зал, Кузнечик сидел за стойкой бара.
- Вы еще его не поймали? - спросил карлик.
- Откуда ты узнал, что Филип бывает в баре "У Франсуа"?
- От "голубых". Они все про своих знают. Сначала вспомнили о баре на Коленкур, куда Филип заваливается по вечерам. А потом - об этом, "У Франсуа", куда пригребает к закрытию.
- Они знают Оскара?
- Да.
- Оскара Бонвуазена?
- Фамилию его не знают. Сказали только, что живет где-то рядом. Приходит туда выпить бокал белого вина перед сном.
- Он общался там с Филипом?
- Да там все болтают друг с другом. Запомните, мсье, что я вам помогаю!
- Сегодня "У Франсуа" не видели Оскара?
- Ни сегодня, ни вчера.
- Голубые сказали тебе, где он живет?
- Где-то рядом.
Время тянулось медленно, и нарастало ощущение, что комиссар никогда не одолеет этого Оскара. В кабаре пришел аккордеонист Жан-Жан и отправился в туалетную комнату, чтобы вычистить грязные туфли и причесаться.
- Убийца Арлетты еще на свободе? - поинтересовался он.
Потом в трубке опять раздался голос Лапуэнта:
- Я передал ваш приказ Лоньону. Он уже на площади Константен-Пекер. А Филип опять зашел к "Франсуа", заказал выпить. В баре нет никого, похожего на Оскара. Лоньон вам позвонит, я дал ему этот номер. Правильно?
Судя по голосу, Лапуэнт, как и Филип, принимал по рюмочке в каждом из баров.
В зале появился Фред, в смокинге, с фальшивым бриллиантом в крахмальной манишке, импозантный, свежевыбритый и слегка подрумяненный.
- Иди переодеваться, - приказал он Тане.
Затем зажег свет и начал расставлять бутылки в баре.
Наконец, позвонил Лоньон.
- Откуда ты?
- Из кафе "Маньер", на улице Коленкур. Я был на Константен-Пекер. Адрес у меня.
Растяпа явно волновался.
- Ты получил его без труда?
- Владелец проговорился. Я, естественно, не сказал, что я из полиции, а он меня не знает в лицо. Представился знакомым Оскара из провинции.
- Его там знают по фамилии?
- Нет, называют просто "мсье Оскар".
- Где он живет?
- Наверху, справа от лестницы, в маленьком доме с садиком, за высоким забором. С улицы дома не видно.
- Оскар был сегодня в кафе?
- Нет. Его ждали играть в карты. Обычно "мсье Оскар" очень пунктуален, а в этот раз не пришел, и хозяин сел играть за него.
- Он не распространялся, чем занимается?
- Он вообще мало говорит. Его считают рантье, которому вполне хватает на жизнь. Отлично играет в белот. Часто заглядывает туда и по утрам, по дороге на рынок, чтобы выпить белого вина.
- Он сам делает покупки? Значит, служанки нет?
- Ни служанки, ни экономки. Его считают чудаковатым холостяком.
- Жди меня на лестнице.
Мегрэ допил коньяк и направился в гардероб за своим тяжелым от влаги, еще не просохшим пальто. Музыканты начали настраивать инструменты.
- Что-то случилось, мсье? - спросил Фред.
- Еще нет, но скоро, думаю, случится.
- Вы вернетесь к нам?
Мегрэ не ответил. Кузнечик свистнул такси и, закрывая за комиссаром дверцу машины, прошептал:
- Если это тот тип, о котором мне говорили, будьте осторожны. Легко его не взять.
Крыши блестели под дождем, и фонари освещали тугие струи, летящие с неба. Где-то в этой хляби мок Филип и мерзли инспекторы, идущие в темноте за ним по пятам.
Мегрэ пересек площадь Константен-Пекер и увидел Лоньона, прилепившегося к стене.
- Вот этот дом, - прошептал Растяпа.
- Свет горит?
- Из-за забора ничего не видно. Филип не подходил близко, он, видно, не знает адреса. Что будем делать?
- Черный ход есть?
- Нет.
- Идем. Ты вооружен?
Лоньон похлопал себя по карману. Забор напоминал деревенскую изгородь, над ним шелестели мокрые деревья, полностью скрывая дом от посторонних взглядов. Лоньон ковырялся в замке, а комиссар держал под наблюдением лестницу.
За забором они увидели небольшой садик. "Как у деревенского священника", - подумал Мегрэ. В глубине находился двухэтажный домик. Такие можно было найти и в других закоулках Монмартра. В окнах было темно.
- Открой мне дверь и вернись.
Несмотря на консультации со специалистами, комиссар так и не научился открывать замки.
- Жди меня перед домом. Увидишь наших, скажи, что я здесь. Пусть продолжают следить за Филипом.
Комиссар достал револьвер. В сенях было тепло и пахло деревней. Бонвуазен, вероятно, топил дровами. Мегрэ несколько минут раздумывал, включить ли свет и, наконец, повернул выключатель, который нашарил справа.
Вопреки ожиданиям, в доме было необыкновенно чисто. Он совершенно не походил на грязные и запущенные жилища холостяков, где комиссару частенько приходилось бывать по долгу службы. Прихожую освещала лампа с абажуром из разноцветных стеклышек. Мегрэ отворил дверь направо и вошел в гостиную, обставленную безвкусной, но солидной мебелью, что стоит в магазине на бульваре Барбе. Следующей комнатой была столовая, меблированная в таком же псевдонародном стиле. На столе в серебряном блюде лежали пластмассовые овощи.
Нигде не пылинки, а когда комиссар зашел в кухню, то и там его поразил идеальный порядок. В печке догорал огонь, чайник был еще теплым. В шкафах Мегрэ нашел хлеб, мясо, яйца, масло, а в ящике для овощей - морковь, репу и цветную капусту. В доме, видимо, отсутствовал винный погреб, так как здесь же стоял бочонок вина с кружкой вверх дном. В бочонок, видимо, часто заглядывали.
С другой стороны коридора, напротив гостиной, располагалась еще одна комната. Это была большая спальня, с кроватью, покрытой атласным одеялом. Спальню освещали лампы в шелковых абажурах, что придавало ей вид женского будуара. Мегрэ удивило также обилие зеркал. Это напоминало комиссару интерьер публичного дома. Примерно столько же их было и в соседней ванной комнате.
В кухне, кроме бочонка с вином, провизии в шкафу и огня в печи не было признаков человека. Ничего не валялось на виду, что часто бывает в даже очень чистых и ухоженных квартирах. Пепельницы пусты. В шкафах - ни грязного белья, ни помятой одежды.
Комиссар понял причину этого стерильного порядка, когда поднялся на второй этаж. Он осторожно приоткрыл дверь. Стояла оглушительная тишина, которую нарушал только барабанящий но крыше дождь.
На втором этаже тоже никого не было. Левая комнатка была берлогой Оскара Бонвуазена. На незастеленной железной кровати валялось смятое толстое красное одеяло. Постельное белье было не первой свежести. На ночном столике лежали фрукты. Одно яблоко было надкусанное и уже подгнившее. На полу - грязные ботинки и несколько пачек сигарет. Везде валялись окурки.
Если на первом этаже была оборудована прекрасная ванная комната, то здесь, в углу, стоял облупленный таз под краном, висели захватанные полотенца. На крючке болтались мужские брюки.
Мегрэ безуспешно пытался найти какие-нибудь бумаги. Ящики старого шкафа были полны всякой всячины, даже патроны для кольта обнаружил там комиссар. Но ни одной записки, счета или какого-нибудь документа.
Только внизу, когда он спустился в очередной раз, нашел в комоде, в спальне, пачку фотографий. Там же находились пленки, фотоаппарат и вспышка.
На фотографиях была запечатлена не только обнаженная Арлетта, но, как минимум, два десятка других, молодых и красивых девушек в непристойных позах. Некоторые снимки Оскар любовно увеличил. Мегрэ вернулся наверх и открыл чулан, где обнаружил "джентльменский" набор фотографа: химикалии, кюветы, красный фонарь.
Когда комиссар спускался, на крыльце послышались шаги. Он прижался к стене, направив револьвер на дверь.
- Это я, патрон.
С Жанвье ручьями стекала вода. Шляпа обвисла и просела, совершенно потеряв свою форму.
- Вы нашли что-нибудь?
- Где Филип?
- Постоянно кружит поблизости. Не понимаю, как он еще держится на ногах. Поссорился с цветочницей, которая стоит напротив "Мулен Руж", требовал наркотиков. Позже она мне сама об этом рассказала. Цветочница знает его в лицо. Он умолял, чтобы она ему помогла найти зелье. Затем зашел в телефонную будку, позвонил доктору Блошу и сообщил, что умирает, угрожал ему. Если это продлится еще немного, ломка у Филипа может начаться прямо на улице.
Жанвье осмотрел тихий, ярко освещенный дом.
- А если птичка упорхнула из гнезда?
От инспектора вовсю разило спиртным. Он скривил губы в хорошо знакомой Мегрэ улыбке.
- Может, сообщить на вокзалы?
- Судя по печке на кухне, прошло не менее трех-четырех часов с тех пор, как он вышел из дома. Если собирался удрать, то давно едет в каком-либо направлении. Слава богу, выбор у него широкий.
- Можно предупредить пограничников.
Странно, но у Мегрэ не было ни малейшего желания запускать в ход полицейскую машину. Интуиция подсказывала ему, что операция не выйдет за пределы Монмартра, ибо до сих пор все события разворачивались здесь.
- Вам кажется, он где-то караулит Филипа?
Комиссар безмолвно пожал плечами. Он просто этого не знал. Выйдя из дома, Мегрэ обнаружил Лоньона, спрятавшегося в тени стены.
- Погаси свет и продолжай дежурство.
- Вы думаете, Оскар вернется сюда?
Мегрэ ничего не думал.
- Скажи мне, Лоньон, по каким адресам Филип заходил сегодня ночью?
Все адреса, по которым парень без толку плутал со времени его освобождения, были зафиксированы у инспектора в блокноте.
- Ты уверен, что ничего не пропустил?
Лоньон почувствовал себя оскорбленным.
- Здесь у меня записано все, что я знаю. Остался только его адрес на бульваре Рошешуар.
Мегрэ не отозвался, с видимым удовольствием в который раз за день разжигая трубку.
- Хорошо. На всякий случай оставайся здесь. А ты, Жанвье, пойдешь со мной.
- У вас есть идея, патрон?
- Кажется, я знаю, где мы его найдем.
Они шли неторопливо, засунув руки в карманы и нахлобучив шляпы. Ловить такси не было смысла.
Когда они добрались до площади Бланш, то уже издали заметили Филипа, выходящего из очередной пивной, и следующего за ним Лапуэнта в клетчатой кепке, который украдкой кивнул им.
Другие полицейские тоже держались поблизости, однако никого из них не было видно.
- Пойдем с нами, - сказал комиссар Лапуэнту.
До квартиры Филипа оставалось несколько сотен метров по почти безлюдному бульвару. Вывески ночных заведений искрились под дождем. Швейцары в ливреях стояли у дверей, готовые раскрыть чад немногочисленными посетителями свои огромные красные зонты.
- Куда мы идем? - спросил Лапуэнт.
- К Филипу.
Графиня была задушена в своей постели, Арлетту убийца ждал в ее квартире на Нотр-Дам-де-Лоретт, по логике вещей, Оскар должен был поджидать Филипа в его логове.
Дом был старый. Над опущенными жалюзи мерцала вывеска переплетной мастерской, направо от входа находился книжный магазин. Полицейские были вынуждены позвонить консьержке. Наконец они оказались в слабо освещенном коридоре, и Мегрэ шепнул своим коллегам, чтобы те шли потише. Проходя мимо привратницкой, он неразборчиво пробурчал какую-то фамилию. Они тихонько двинулись наверх.
На втором этаже из-под одной из дверей просачивался свет и лежал мокрый половик. До шестого этажа они добирались в полной темноте, так как электрореле на ночь отключали.
- Патрон, можно я пойду впереди? - шепнул Лапуэнт, стараясь протиснуться между стеной и комиссаром.
Однако Мегрэ отодвинул инспектора. От Лоньона он знал, что каморка для прислуги на чердаке, где обитал Филип, была третья налево. Фонарик осветил пустой узкий коридор с темными от грязи стенами. Мегрэ включил свет.
Он разместил своих людей по одному с каждой стороны от третьей двери и, изготовив револьвер, нажал на ручку. Дверь оказалась не заперта на ключ.
Комиссар толкнул ее ногой и замер, прислушиваясь. Как и в доме Оскара, из которого он только что ушел, ночную тишину нарушала только барабанная дробь дождя по крыше и журчание воды в водосточных трубах. Ему показалось, что он явственно различает биение сердец его коллег, а может, и собственного. Пошарив рукой около косяка, он нащупал выключатель.
В комнате никого не оказалось. Спрятаться было абсолютно негде, ибо в помещении отсутствовал даже шкаф.
Нищенская обстановка второго этажа в доме, где проживал Оскар Бонвуазен, казалась царской по сравнению с этой. Постель на кровати отсутствовала, ночной горшок переполнен. На полу валялось грязное белье. Лапуэнт заглянул под кровать. Нигде ни души. Лишь тяжелый, едва переносимый смрад.
Неожиданно Мегрэ почувствовал сзади какое-то движение. К удивлению инспекторов, он резко отпрыгнул назад и плечом распахнул дверь напротив.
Она легко уступила. За ней стоял тот, кто следил за ними и чье почти неуловимое движение скорее не услышал, а почувствовал комиссар.
Он с разбегу влетел в комнату, чуть не упав при этом, но не потерял равновесия, так как уперся в мужчину почти такого же веса и комплекции, как и он.
В этой комнате царила кромешная темнота, и Жанвье безуспешно искал выключатель.
- Осторожно, патрон!
Мегрэ почувствовал сильный удар. Он зашатался, едва устояв на ногах, и схватился за что-то. Это "что-то" оказались столиком с фаянсовыми безделушками, которые с грохотом посыпались на пол.
Комиссар перехватил револьвер за дуло, чтобы нанести удар рукояткой. Мегрэ никогда не видел Оскара, но это был он - такой, как его описывали, каким он много раз его представлял себе. Бонвуазен снова бросился вперед, на этот раз на двух инспекторов, блокировавших входную дверь.
Лапуэнт схватил его за пиджак, в то время, как Жанвье старался повалить. Возникла секундная неразбериха. На кровати кто-то лежал, но не было времени рассматривать, кто.
Жанвье упал, Лапуэнт остался с пиджаком в руках, а коренастая фигура бросилась бегом по коридору. Прозвучал выстрел. Мегрэ не сразу понял, кто спустил курок. Оказалось, Лапуэнт, который с неподдельным удивлением рассматривал свой револьвер, начисто забыв о беглеце.
Бонвуазен сделал еще несколько шагов, зашатался и рухнул на пол.
- Осторожно, Жанвье…
Оскар целился в полицейских из кольта. Затем его пальцы медленно разжались, И оружие выпало из рук.
- Патрон, неужели я его убил?