- Если бы ваш сын перестал мне угрожать, я бы сюда не явился.
- Он говорит, что вы обманули нас, как и ваш брат.
- Не правда.
- Система не работает.
- У Лайэма О'Рорке она работала, - возразил я. - Потому что Лайэм О'Рорке был спокойным, изворотливым, осторожным и хорошим математиком.
Свойственно ли Анджело хоть одно из этих качеств?
Он холодно взглянул на меня.
- Система должна работать для всех одинаково!
- Одна и та же лошадь по-разному скачет под разными жокеями.
- Это другое дело.
- Машины тоже у одних водителей работают как часы, а у других ломаются. Неуклюжесть всегда разрушительна. Анджело погубил всю систему. Неудивительно, что она не приносит результатов.
- Система не правильная! - упрямо повторил он.
- Ну, возможно, она немного устарела… - медленно произнес я. Однако у Теда Питтса-то она работает как миленькая. Но ведь Тед Питтс тоже спокойный и осторожный математик…
Однако, похоже, я начал производить впечатление на Гарри Гилберта. Он сказал с легкой ноткой сомнения в голосе:
- Но ведь она не могла измениться с годами. С чего бы вдруг?
- Не знаю. А почему бы нет? Может быть, появилось достаточно много факторов, которые Лайэм О'Рорке не брал в расчет просто потому, что в его время их не существовало.
Он погрузился в уныние и мрачность.
- А если Анджело работал с программами слишком поспешно, - продолжал я, - если он опускал некоторые вопросы или отвечал на них неточно, тогда общий ответ будет неверным. А ведь он получил несколько верных ответов. Мне рассказывали, что в Йорке вы выиграли кучу денег. И на Сент-Леджере вы могли бы выиграть больше, если бы Анджело не вспугнул букмекеров своим хвастовством.
- Я вас не понимаю.
Я осознал, что невнятность и некая заторможенность речи были следствием болезни. Ему трудно было говорить, но глаза его светились холодной настороженностью, которая показывала, что мозги у него в порядке.
- Анджело сказал всем букмекерам в Йорке, что обдерет их как липку, потому что он владеет системой Лайэма О'Рорке.
Гарри Гилберт прикрыл глаза. Лицо его осталось неподвижным.
- Ну и что? - воинственно заявил Эдди. - Всегда надо с самого начала показать людям, кто здесь хозяин.
- Эдди, - сказал Гарри Гилберт, - ты дураком родился, дураком и помрешь. - Он медленно открыл глаза. - Это меняет дело.
- На Сент-Леджере он ставил на победителя, но ему дали только один к одному. А обычно дают пять к одному.
Гарри Гилберт ни за что на свете меня бы не поблагодарил, даже если бы я дал ему совет, который спас бы ему жизнь, даже если бы я помог ему заработать состояние, даже если бы я спас его драгоценного сыночка от тюрьмы.
Однако то, что я сказал, его проняло. Он был слишком большим реалистом и слишком опытным бизнесменом, чтоб не обратить внимания на такое. Анджело был дураком в слишком многих отношениях, и это делало его только опаснее.
- И чего вы от меня хотите? - спросил он.
- Я хочу, чтобы вы сказали вашему сыну, что, если он еще раз вздумает напасть на меня, или на кого-то из моих близких, или на мою собственность, он и глазом не успеет моргнуть, как снова окажется за решеткой. Я хочу, чтобы вы заставили его работать с системой тщательно и скрупулезно, так, чтобы он выигрывал. Я хочу, чтобы вы предупредили его, что система гарантирует выигрыш в одном случае из трех, а отнюдь не каждый раз. Система будет действовать, только если подходить к ней с умом и старанием, а не брать наскоком.
Он смотрел на меня без всякого выражения.
- Нельзя представить себе два более несхожих характера, чем у Анджело и Лайэма О'Рорке, - сказал я. - Я хочу, чтобы вы объяснили ему это.
Хотя вряд ли из всего этого что-то выйдет, подумал я. Физическая слабость Гарри Гилберта прогрессирует, хоть он это и скрывает, и, вероятнее всего, его шаткий контроль над Анджело продержится только до тех пор, пока Анджело нуждается в деньгах.
По телу Гилберта прошла дрожь, но на лице ничего не отразилось. И он с какой-то подавленной яростью сказал:
- Это все из-за вашего брата!
И я осознал, насколько бесполезен мой визит. В конце концов, Гарри Гилберт - всего лишь старик, который, как и его сын, слепо цепляется за старую идею фикс. Даже если Гарри Гилберт и был когда-то разумным человеком, сейчас он таковым уже не является. И все же я сделал еще одну попытку.
Я сказал:
- Если бы вы тогда заплатили миссис О'Рорке, если бы вы купили у нее систему Лайэма, как договаривались, вы владели бы ею по праву и могли бы с тех самых пор извлекать из нее прибыль. Ведь мой брат позаботился о том, чтобы вы ее не получили, именно потому, что вы отказались заплатить миссис О'Рорке.
- Она была уже старуха, - холодно ответил он.
Я изумленно уставился на него.
- Вы хотите сказать, что возраст был достаточной причиной, чтобы ей не заплатить?
Он не ответил.
- Послушайте, - сказал я, - если я угоню у вас машину, неужели меня оправдают на том основании, что вы слишком больны, чтобы водить ее?
- Трепач, - сказал Гилберт. - Ничтожество.
- Лох! - подтвердил Эдди.
- Эдди, - устало сказал Гилберт, - ты умеешь возить коляску и готовить обед. Больше ты ни на что не годишься, так что заткнись.
Эдди взглянул на него наполовину вызывающе, наполовину испуганно. Я понял, что он обязан Гарри Гилберту куском хлеба и крышей над головой, что в большом и жестоком мире пособнику убийцы не так-то просто найти тепленькое место и что он боится потерять свою работу при Гилберте. Я сказал Гарри Гилберту:
- Почему бы вам не сделать то, что вы когда-то собирались сделать?
Купили бы Анджело букмекерскую контору, и пусть система играет за него.
Мне ответили новым неподвижным взглядом. Потом Гилберт сказал:
- В бизнесе тоже талант нужен. У меня он есть. Но он есть не у всякого.
Я кивнул. Вряд ли он мог бы заставить себя сказать что-то еще. И уж, конечно, я - последний человек, кому он признается, что под руководством Анджело любое предприятие прогорит за пару недель.
- Держите своего сына подальше от меня, - сказал я. - Добывая эти программы, я сделал для вас больше, чем вы заслуживаете. Вы не имеете права владеть ими. Вы не имеете права требовать, чтобы эта система в пять минут сделала вас миллионерами. Вы не имеете права предъявлять мне претензии за то, что она этого не выполнила. Предупредите Анджело. Я могу быть не менее жесток, чем он. Так что, ради вас и ради него самого, сделайте так, чтобы он ко мне больше не являлся.
А потом развернулся и пошел прочь, не ожидая какого бы то ни было ответа. Я не спеша прошел через гостиную и вышел в холл. Позади меня послышались шаги по паркету. Эдди.
Я не обернулся. Он догнал меня, когда я отворил дверь и вышел на улицу, и остановил меня, взяв за рукав. Он воровато оглянулся через плечо, туда, где его дядюшка молча сидел в великолепном эркере, - видимо, знал, что старик его не одобрит. Но, увидев, что Гарри смотрит на поле для гольфа, он ухмыльнулся мне мерзкой самодовольной улыбочкой.
- Лох! - сказал он вполголоса. - Анджело не понравится, что ты сюда приходил!
- Беда какая! - Я стряхнул его руку со своей.
Он снова ухмыльнулся со смешанным коварством, злобой и торжеством и полушепотом произнес:
- Анджело купил пистолет!
Глава 18
- Ты что такой задумчивый? - спросила у меня Касси.
- Неспокойно мне.
Мы, как обычно, сидели за столом в ресторанчике Банана. Банан неслышно расхаживал по залу в своих стоптанных туфлях, никуда не торопясь, но тем не менее успевая обслужить всех. В намеренно созданном интимном полумраке поблескивали широкие листья растений, стаканы и столовые приборы сверкали в сиянии свечей, а в темноте потихоньку росла плесень.
- Это на тебя не похоже, - сказала Касси. Я улыбнулся ее худенькой, загорелой, простодушной мордочке и сказал, что мне больше всего не хочется, чтобы Анджело нанес нам ответный визит.
- А ты что, действительно думаешь, что он придет?
- Не знаю.
- Новых соломенных куколок нам не достать, - сказала Касси. - Сейчас уже поздно, приличной соломы не найти.
Ее рука в гипсе неуклюже лежала на столе. Я коснулся пальцев, торчащих из гипса.
- Послушай, ты не согласилась бы на время расстаться со мной?
- Нет.
- А предположим, я скажу, что устал от тебя?
- Это не правда.
- Ты уверена?
- Абсолютно! - сказала она с довольным видом. - А потом, на время - это на сколько?
Я отхлебнул вина. А черт его знает, на сколько!
- Ну, пока я не улажу дела с Анджело, - сказал я. - И не спрашивай меня, когда это будет, потому что я не знаю. Но, наверно, первое, что надо сделать, - это убедить Люка, что ему необходим компьютер здесь, в Британии.
- А это будет трудно?
- Возможно, да. У него есть компьютер в Калифорнии… он может сказать, что еще один будет лишним.
- А зачем тебе? Для тех программ?
Я кивнул.
- Я думаю, - сказал я, - что надо попробовать его у кого-нибудь одолжить. Или попроситься к кому-нибудь поработать. Я хочу выяснить, как система О'Рорке определяет победителей и что Анджело делает не так. Может быть, если я смогу указать ему на ошибку, он успокоится.
- А мы-то думали, что достаточно будет отдать ему кассеты…
- Ну, что ж поделаешь.
- Прямо репей какой-то, - сказала Касси. - Уже думаешь, что избавился от него, - а он снова тут как тут.
"Да, - подумал я, - только репей не станет ходить с пистолетом".
Банан с благоговейным видом принес на соседний столик суфле, в честь которого он получил свое имя - ароматное, с золотистой корочкой и сверкающими воздушными пиками. Старая корова, из чьих рук вышло это произведение искусства, должно быть, по-прежнему работала по правилам; Банан, присоединившийся к нам за кофе, мрачно сообщил об этом.
- Целый час морковку чистила! А машине этой работы на десять секунд!
Но она говорит, что машина - вещь опасная и за работу с машиной я должен приплачивать ей отдельно!
Отросшая борода Банана оказалась курчавой, что было совершенно неожиданно, если принять во внимание, что волосы на голове у него были прямые.
Впрочем, на мой взгляд, это вполне соответствовало двойственности его натуры.
- С исторической точки зрения, - сказал он, - попытка умиротворить тирана неразумна.
- Это в смысле старую корову?
- Нет, Анджело.
- А что ты предлагаешь? - спросил я. - Полномасштабные боевые действия?
- Нет. Это имеет смысл, только если ты уверен в победе. С исторической точки зрения полномасштабные боевые действия - это всегда лотерея.
- Старая корова может уволиться, - улыбаясь, заметила Касси.
Банан кивнул.
- Тираны всегда с каждым разом требуют все больше и больше. На будущий год она наверняка захочет мотоцикл.
- Послушай, ты случайно не знаешь человека, у которого есть компьютер, в который можно загрузить любой язык? - спросил я.
- Турецкий, индо-китайский и все такое?
- Ну да. А также тарабарский, волапюк, жаргонный и абракадабру.
- Обратись к социологам.
Но вместо этого я на следующее утро позвонил Теду Питтсу. Но застал только Джейн.
- Теда нет, - сказала она. - Он, увы, все еще в Швейцарии. Могу я чем-нибудь помочь?
Я объяснил, что мне нужно у кого-то одолжить хороший компьютер, чтобы проверить программы, и Джейн с сожалением сказала, что компьютер Теда она мне одолжить не сможет, тем более сейчас, когда его нет дома: она знает, что он работает над специальной программой для занятий со студентами, и, если кто-то сейчас залезет в компьютер, вся работа может пропасть.
- Да, тогда не стоит, - согласился я. - А вы не знаете, у кого еще есть компьютер, которым я мог бы воспользоваться?
Она поразмыслила.
- Ну, есть еще Рут, - сказала она с сомнением в голосе. - Рут Квигли.
- А кто это?
- Бывшая ученица Теда. На самом деле он говорит, что сейчас она уже знает столько же, сколько и он. Когда она приходит и они начинают разговаривать, я ни слова не понимаю. Словно марсиан слушаешь.
- А у нее есть свой компьютер?
- У нее все есть, - без зависти ответила Джейн. - Из богатой семьи. Единственный ребенок. Что ни захочет, все ее. И золотая голова вдобавок. Вроде даже как нечестно, да?
- Небось еще и красавица?
- Ну… - Джейн призадумалась. - Недурна. На самом деле не знаю. Когда общаешься с Рут, таких вещей просто не замечаешь.
- Ну, и где же мне ее найти?
- В Кембридже. Я потому про нее и подумала, что она живет по дороге к вам. Она пишет программы для обучающих машин. Хотите, я ей позвоню? Когда вы к ней собираетесь?
Я сказал "сегодня", через полчаса получил адрес и отправился в путь, разыскивать квартиру в современном многоэтажном здании на окраине города.
Рут Квигли оказалась очень юной - я прикинул, что ей едва за двадцать. И еще я понял, что имела в виду Джейн, когда говорила, что ее облика не замечаешь: в первую очередь поражал ее стремительный ум. У нее были светлые глаза, темно-русые курчавые волосы, тонкая стройная шея, но заметнее всего была эта манера нетерпеливо вздергивать голову и говорить скороговоркой, словно Рут раздражало, что язык не поспевает достаточно быстро выражать ее мысли.
- Да. Входите. Кассеты принесли? - Она не тратила драгоценного времени на пустые изъявления вежливости. - Сюда. Джейн говорила, это старый "Бейсик" для "Грэнтли". Язык у вас с собой? Сами загрузите или давайте я?
- Я бы предпочел…
- Ну, давайте. На какой стороне?
- Э-э… первая программа на первой стороне.
- Верно. Проходите.
Двигалась Рут с той же стремительностью. Не успел я и шагу ступить, как она пронеслась по короткому коридорчику и скрылась за дверью. "Должно быть, ей все время кажется, что мир невыносимо медлителен", - подумал я.
Комната, куда я вошел вслед за ней, вероятно, изначально задумывалась как спальня, но теперь в ней не было ничего похожего на спальню. На полу лежал мягкий, глушивший шаги зеленый палас, чем-то похожий на звериную шкуру, ряд сильных ламп, поднимающихся жалюзи на окнах, матово-белые стены и на столах - машины, вроде тех, что я видел у Теда Питтса, только в два раза больше.
- Рабочая комната, - сказала Рут Квигли.
- Э-э… да.
Здесь было прохладнее, чем на улице. Я услышал слабое гудение кондиционера и сказал об этом. Она кивнула, не поднимая глаз от компьютера.
"Бейсик" для "Грэнтли" был уже почти загружен.
- Пыль для компьютера - все равно что песок в шестеренках. Жара, сырость - все делает их капризными. Они ведь все чистокровки…
Программы для скачек. Чистокровные компьютеры. Побеждает совершенство. Затраченные усилия дают преимущество. "Надо же, - подумал я, - уже начинаю думать как она!"
- Я у вас время отнимаю, - сказал я извиняющимся тоном.
- Нет, я с удовольствием. Для Джейн и Теда я все что угодно. Они это знают. Каталоги у вас с собой? Они понадобятся. Программы простые, но ответы должны быть точные. С большинством учебных программ то же самое. Мне иногда надоедает. Большой выбор ответов. Ребенок тратит полчаса на то, чтобы найти верный, и я вознаграждаю его фразой вроде: "Верно. Ты молодец!"
Хотя на самом деле ничего особенного. Но говорят, что нужно поощрение. А вы как думаете?
- Это одаренные дети?
Она метнула на меня стремительный взгляд.
- Все дети одаренные. Некоторые больше других. Их нужно учить как можно лучше. А их не учат. Учителя ревнивы, вы знаете?
- Мой брат всегда говорил, как здорово, когда в классе есть очень способный мальчик.
- Он великодушен. Как Тед. Ну вот, работайте. Я буду заходить, вы не обращайте внимания. Я работаю над сортировкой списка строк-массивов. Они говорят, что у них это занимает восемнадцать минут, представляете? Я это сделала за пять секунд, но только с одномерными. А мне нужны двухмерные, чтобы не путаться в данных. Я засовываю программы на машинном языке в память с "Бейсика", а потом перевожу машинный код в символы Ассемблера. Я вам не надоела?
- Нет, - сказал я. - Только я ни слова не понимаю.
- Извините. Забыла, что вы не такой, как Тед. Ну, давайте.
Я принес с собой в "дипломате" кассеты с программами, каталоги скаковых лошадей, несколько племенных книг, свежие номера хорошей газеты по конному спорту и, чувствуя себя необычайно медлительным, с точки зрения Рут Квигли, принялся за работу. Мне надо было определить, каких лошадей система Лайэма О'Рорке назовет возможными победителями и какие действительно пересекли финишную прямую первыми. Мне еще пригодился бы список лошадей, на которых ставил Анджело, но я решил, что это я узнаю завтра у Тэффа и Лансера; вот тогда и выясню, где Анджело промахнулся. "Название файла?"
"cload "donca"", - напечатал я и нажал клавишу "enter". На экране замигали звездочки. Я дождался, пока загорится "Готово", снова нажал "enter" и был вознагражден. "Какая из скачек в Донкастере?" "Сент-Леджер", - напечатал я. "Донкастер: Сент-Леджер. Введите кличку лошади и нажмите "enter"".
"Дженотти", - напечатал я и нажал "enter". "Донкастер: Сент-Леджер.
Дженотти.
Отвечайте на вопросы "Да" или "Нет" или вводите цифру, потом нажимайте "enter". Выигрывала ли лошадь скачку в двухлетнем возрасте?" "Да", напечатал я.
"Сколько дней прошло с тех пор, как лошадь в последний раз участвовала в скачках?"
Я заглянул в ежедневную газету - там такие сведения всегда приводятся, - и напечатал "23.
"Выигрывала ли лошадь на дистанции одна миля шесть фарлонгов?" "Нет".
"Участвовала ли лошадь в скачках на одну милю шесть фарлонгов?" "Нет".
"Какова самая длинная дистанция, на которой выигрывала лошадь (в фарлонгах)?" "12".
"Участвовала ли лошадь в гладких скачках?" "Нет".
"Введите сумму призов, которые лошадь выиграла в этом сезоне".
Я заглянул в каталог и впечатал сумму призов Дженотти, довольно большую, но не ошеломляющую.
"Выигрывали ли эту дистанцию потомки отца лошади?"
Я заглянул в каталоги - на это времени потребовалось значительно больше - и ответил "Да".
"Потомки матери?" "Да".
"Шансы лошади оцениваются как двадцать к одному или ниже?" "Да".
"Случалось ли жокею выигрывать на классических дистанциях?" "Да".
"Случалось ли тренеру выигрывать на классических дистанциях?" "Да".
"Другие лошади?" "Да".
Я снова вернулся к началу и повторил ту же операцию для каждой лошади, которая участвовала в скачке. Вопросы не всегда были одни и те же: если ответы были другие, вопросы иногда менялись. О некоторых лошадях задавали гораздо больше вопросов, чем о других. Мне понадобилось не меньше часа, чтобы отыскать ответы на все вопросы, и я подумал, что, если когда-нибудь займусь этим делом всерьез, надо будет сделать более удобные таблицы, чем те, которые имеются в каталогах. Когда я наконец ответил "Нет" на вопрос "Другие лошади?", то получил ответ, который не оставлял сомнений в гениальности Лайэма О'Рорке.