- Тим?! - Доулиш аж подпрыгнул. Тим Джереми - вот кто был сейчас нужнее всех! Он потянулся за письмом, но Фелисити отвела руку.
- Я было собиралась сжечь его, - сказала она мрачно, - но вряд ли это тебя остановит.
- Конечно, не остановит, дорогая, - Доулиш наконец-то завладел письмом. Он поглядел на печать и марку и восторженно закричал: - Вот это да! Письмо-то из Испании!
- Можно подумать, ты и предположить этого не мог, - холодно произнесла Фелисити.
Глава 13
Письмо из Испании
Доулиш нетерпеливо вскрыл конверт. По правде говоря, он не знал, что Тим Джереми - Боже, благослови имя его! - был в Испании.
На штампе отправителя стояла Барселона.
Письмо было коротеньким, но размашистый почерк Тима покрывал весь лист. Он писал:
"Черт, здесь жарко, как в аду! Бой быков мне не нравится. Нравятся испанские сеньориты. Я почти пожалел, что женат, но не очень. Кстати, Джоан шлет тебе привет. Она спрашивает, что вам с Фелисити привезти. Как насчет симпатичного подсвечника? В общем, что хочешь, то и привезем. Джоан встретила подругу своей школьной подруги, ну, в общем, ты понимаешь, так что мы остаемся еще на неделю. Уверяю тебя, я протестовал. Девяносто градусов в тени. Господи, помилуй! Запечатываю письмо своим потом.
Твой Тим".
Фелисити читала через плечо Доулиша.
- Значит, ты действительно не знал, - заметила она несколько более мягко.
- Конечно же, не знал; а Тим не знает, что ему предстоит, - Доулиш расплылся в улыбке. - Интересно, в каком отеле они остановились? Может быть, в "Толедо"? - Он потянулся к телефону и заказал разговор с Барселоной.
Голос Фелисити прозвучал словно гром среди ясного неба:
- Если ты собираешься в Испанию, то знай: один ты не поедешь!
- А разве я тебя еще не пригласил? - спросил Доулиш. - Ну конечно же…
Тут зазвонил телефон, он схватил трубку, но надеяться, что Испанию дадут так быстро, было бы глупо. Звонил Сеп Ли. Хоть Доулиш и не подозревал Сепа в том, что гот выпустил О’Флинна из склада, но все же не мог избавиться от некоторых сомнений.
- Да, Сеп, - отозвался он.
- Кажется, я нашел кое-какие улики, - произнес Сеп. - Мистер Доулиш, я знаю, где теперь скрывается О’Флинн. Это небольшой домик в Ист-Энде, неподалеку от "Красного Буйвола". Заняться этим мне или вы предпочитаете сами разобраться с Флинном?
Это был не просто вопрос: в действительности Сеп спрашивал, доверяет ли ему Доулиш, склонен ли он вообще иметь дело с человеком, сидевшим в тюрьме. Времени раздумывать, взвешивать все "за" и "против", не было, и Доулиш рискнул:
- Проверьте его сами, Сеп. Мне нужны Белокурая Куколка и этот парень, Чарли. Сам по себе О’Флинн мало что значит.
- Я разберусь с ним, - пообещал Септимус Ли.
В голосе его звучало удовлетворение, но, вполне возможно, он притворялся. Он мог просто делать вид, будто сделал все возможное; он даже может для большей достоверности выдать О’Флинна, несмотря на то, что они могут оказаться сообщниками.
- Позвоните мне потом, - добавил Доулиш.
Он положил трубку.
По выражению лица Фелисити он видел, что она сомневается в его умственных способностях, но что тут поделаешь? Она никак не прокомментировала его решение. Примерно с час они слонялись по квартире, прислушиваясь, не звонит ли телефон. Вся эта история изрядно действовала им на нервы, и Доулиш понимал: самое ужасное для Фелисити - то, что против него было слишком много косвенных улик.
Если он в ближайшее время отправится в Испанию, не будет ли это выглядеть попыткой скрыться?
Где сейчас Мепита - в Англии или в Испании? И вообще - жива ли она?
Зазвонил телефон.
Доулиш рванулся к трубке, а Фелисити - к параллельному аппарату. Доулиш поднял трубку так, словно от этого зависела вся его судьба.
- Это Патрик Доулиш, - произнес он.
- О, мистер Доулиш, даем Барселону, у аппарата мистер Джереми.
- Благослови вас Господь, - выдохнул Доулиш.
- Алло, Барселона на проводе, - сказала телефонистка, и в голосе ее послышался легкий упрек.
- Тим! - заорал Доулиш. - Хочешь поработать?
- Хочу ли поработать? - послышался слабый голос Тима. - Похоже, я ослышался?
Однако в его голосе прозвучали нотки, которые Доулиш распознал безошибочно. Тим понимал, что означало для них обоих слово "работа". Доулиш представлял себе его лицо - худое, чисто выбритое, видел блеск в его серых глазах: Тим прекрасно понимал, какого именно рода "работа" ему предстоит, и это предчувствие его радовало.
- Карандаш под рукой? - спросил Доулиш.
- Конечно, милорд!
- Я продиктую по буквам имена, - Доулиш продиктовал имена Фернандеса и Мепиты и добавил: - Возможно, она называет себя миссис Доулиш. - Затем он продиктовал адрес на Авениде де ла Република. - Для начала, - пояснил Доулиш, - я хочу, чтобы ты просто удостоверился, находится ли кто-то из них или они оба в Барселоне. Только будь осторожен, это опасная игра.
Слышно было, как Тим усмехнулся:
- Пребывай в мире. Позвоню тебе, как только выясню что-нибудь определенное. А что еще?
- Нет, я…
- Тим, - прокричала Фелисити в параллельный аппарат.
- Боже мой! - воскликнул Тим Джереми. - Готов поклясться, что слышу женский голос. Только не говори, что твой телефон прослушивается.
- Тим! - Фелисити спешила. - Пату грозят большие неприятности! Он забыл сказать тебе, что кто-то воспользовался его именем, и он хочет, чтобы ты выяснил, есть ли там, в Испании, кто-то, кто носит его имя и похож на него внешне. Я имею в виду…
- О, не уточняй, - серьезно произнес Тим Джереми. - В конце концов, в Испании живут всего лишь тридцать миллионов человек или около того, так что найти еще одного Пата - проще простого, хотя я считаю, что и одного больше чем достаточно. Гм… Пат, Фелисити правду говорит?
- Слушай, Тим… - и Доулиш быстро пересказал ему суть дела. - Вся эта история связана с очень большими деньгами!
- Доверяю твоему финансовому чутью, - ответил Тим. - Ладно. Я все понял. Положись на дядюшку Тима. Пока.
Разговор был окончен.
Доулиш положил трубку. Фелисити подошла к нему. Он видел, насколько серьезно ее лицо, видел, что она хочет сказать ему что-то.
- Я больше не могу держать это при себе, - крикнула она. - Не могу! Ты сумасшедший, если доверяешь Сепу Ли. Он почти наверняка сам выпустил О’Флинна и…
- Ладно, ладно, - произнес Доулиш с уверенностью и спокойствием большими, чем чувствовал на самом деле. - Все, что связано с человеческим фактором, достаточно опасно, но, к сожалению, замены я пока не придумал. Помни, он напал на след. И у него сейчас испытательный срок.
Это сообщение ни в малейшей степени не удовлетворило Фелисити. Доулиш решил пойти в магазин, где и провел весь вечер - приводил в порядок дела, так, чтобы можно было уехать на недельку-другую. Затем вернулся домой. Фелисити прекрасно поняла, чем он занимался весь вечер, и нельзя сказать, чтобы она все это с большим энтузиазмом одобрила. Но Доулиш понимал ее и не мог осуждать за это.
Войдя в спальню, он увидел, что Фелисити внимательно разглядывает фотографию Мепиты Фернандес. Он видел, что жена искренно беспокоится о девушке.
В половине девятого раздался телефонный звонок.
Доулиш поднял трубку и тотчас же понял, что беда подступила еще ближе.
- Пат, - это был голос Триветта, и голос весьма мрачный. - Мне нужно поговорить с тобой. Конфиденциально. Встретимся на станции метро "Майл-энд-роуд", через час. Хорошо?
- Я приду, - медленно произнес Доулиш.
Голос Триветта Доулишу не понравился. Голос был слишком серьезным, что и само по себе могло внушать опасения, а в связи со всеми обстоятельствами серьезность эта была просто пугающей. Зачем понадобилась тайная встреча? Что он должен был сообщить такое, чего нельзя сказать в присутствии других? И почему, по крайней мере, он не мог встретиться с Доулишем открыто?
Да, дела принимали крутой оборот.
- Конечно, тебе нужно пойти, - сказала Фелисити. - Если, конечно, ты уверен, что это был действительно Триветт.
- О, это точно Билл! Мошенники не смогли бы так подделать его голос.
Фелисити взглянула на часы:
- Если хочешь попасть на станцию "Майл-энд-роуд" вовремя, тебе следует отправиться уже сейчас. На дорогу тебе потребуется полчаса.
Она имела в виду, что еще полчаса потребуется, чтобы обмануть полицейских, наблюдавших за домом. Значит, надо было спешить. Но что могла означать эта тайная встреча с работником Скотленд-Ярда, чей голос звучал так, будто на него свалились все неприятности Вселенной и теперь он готов передоверить эти неприятности Доулишу?
Через девять минут Доулиш был готов к выходу. Через девять с половиной минут он уже спустился на один лестничный пролет - Фелисити наблюдала за ним из открытых дверей квартиры. И вдруг снова послышался телефонный звонок. Фелисити направилась к аппарату. Доулиш наблюдал, как исчезает с площадки ее тень, тогда как его собственная тень уже коснулась площадки первого этажа. Он услышал ее голос, доносившийся издалека, но вполне отчетливо.
- Это миссис Доулиш… Кто? Да, я могу его позвать, - произнесла она, и по ее голосу Доулиш понял, что Фелисити отнюдь не рада звонку. Он поспешил назад и встретил Фелисити в дверях.
- Это Септимус Ли, - сказала она. - Он хочет, чтобы ты с ним встретился. Но ты же не можешь встречаться одновременно и с ним, и с Триветтом! Если ты не совсем еще спятил, ты все же должен идти к Триветту.
Глава 14
Тайная встреча
Доулиш взял трубку, видя, с каким осуждением смотрит на него Фелисити, да и сам он чувствовал себя достаточно неуверенно. Фелисити права: в первую очередь ему надо встретиться с Триветтом, однако и в сообщении Септимуса Ли могло крыться что-то очень важное.
- Да, Сеп, - он старался, чтобы голос не выдавал его сомнений. - Что случилось?
- Мистер Доулиш, кажется, мы их нашли, - Септимус Ли был взволнован. - И О’Флинна, и этого парня Чарли, и парочку других. Блондинки здесь нет, нет и того, кто мог выдавать себя за вас, но все остальные в сборе. Они…
Он замолчал.
- Продолжайте, - попросил Доулиш.
- Они собрались в ресторанчике в Сохо, ресторан называется "Жидкое золото". На десять пятнадцать у них заказана машина. Вы придете?
- Минута в минуту, Сеп, - пообещал Доулиш. Отличная работа. Спасибо. Увидимся. - Он положил трубку.
Его не удивил обращенный на него взгляд Фелисити: тот, кто сидит рядом с водителем, как правило, нервничает больше.
- Такие вот дела - надо встретиться одновременно и с Биллом, и с Сепом.
- Ну что же, если ты доверяешь Септимусу Ли, - произнесла Фелисити, - ты заслуживаешь всего того, что может с тобой случиться.
Доулиш вел машину по тихим лондонским улицам - по вечерам боковые улицы были почти пустынны, затем свернул на набережную Виктории, чтобы избежать более плотного потока машин в западной части города. Он не обращал внимания на огни над рекой, мысли его сосредоточились на Билле Триветте, Септимусе Ли и Фелисити. Почему Фелисити была так уверена в том, что Сепу Ли нельзя доверять? Женская интуиция? Он не смеялся над такими вещами - уже не раз оказывалось, что ее интуиция подсказывала куда более верные ответы, чем вся его логика и рассудительность.
Доулиш припарковал машину и направился к входу на станцию "Майл-энд-роуд". Он был начеку. Фелисити-то он сказал, что никто не мог подделать голос Триветта, но разве это невозможно? Голос был не из тех, которые трудно имитировать, и каждый, кто пожелал бы назначить ему, Доулишу, такую вот встречу, понимал, что уж к Триветту он пойдет непременно.
Доулиш вышел на платформу.
На платформе было пусто, лишь у стены стоял человек. Свет от фонаря падал на его потрепанную кепку и куртку - это, несомненно, был Триветт, одетый так, чтобы не отличаться от жителей Ист-Энда. Только Доулиш мог узнать Триветта при таком тусклом свете.
Доулиш подошел к нему.
Триветт не улыбнулся и даже не кивнул. Это был очень плохой знак.
- Пат, - сказал Триветт. - За эту встречу меня могут выгнать из полиции, но петля вокруг твоей шеи затягивается. Сегодня вечером был убит Корес.
Доулиш стоял, думая об испанце, чью жизнь он спас, вовремя прибыв в отель "Литтон". И теперь Корее, друг Фернандеса, убит. Преступление следует за преступлением.
- Известно, кто убийца?
- У нас есть двое свидетелей, которые видели, как в больницу входил человек, - Триветт говорил очень тихо. - Высокий человек, твоего сложения, со светлыми волосами. Любой из этих свидетелей покажет под присягой, что это был ты. - Он замолчал, Доулиш тоже хранил молчание, и Триветт взорвался: - Какого черта ты ходил к Коресу, не предупредив меня?
- Я там не был, - мягко произнес Доулиш.
- Не будь идиотом! Ты был там, тебя видели, Пат, я-то знаю, что ты не убийца, я знаю, что ты не связан с этим делом, но больше я ничего не могу для тебя сделать! Такие улики игнорировать невозможно. Некоторые в Скотленд-Ярде уже намекают на то, что я не предпринимаю никаких решительных шагов только потому, что ты мой близкий друг. Не удивлюсь, если утром меня отстранят отдела. Такая вот история.
- Я не был в больнице. - повторил Доулиш.
- Отлично, - прорычал Триветт. - Ври до тех пор, пока сам в свое вранье не поверишь.
- Я не лгу, - настаивал Доулиш. Триветт молчал, следовательно, убедить его не удалось. - Билл, - Доулиш попробовал подойти с другого бока, - что ты знаешь о Септимусе Ли?
- Он провел семь лет за решеткой за растрату. Больше ничего такого я о нем не слыхал. Твой друг Морис Гейл обо всем знает. В последние несколько дней Ли шнырял по Ист-Энду. Это ты ему приказал?
- Да.
- Ладно, все это напрасная трата времени. Пойми, наконец, - Триветт был вне себя от ярости, - тебя видели недалеко от того места, где был убит Корее, за полчаса до того, как было найдено тело. Я должен еще что-то сказать?
- Нет, - сказал Доулиш. - Нет, Билл. Спасибо.
- Если ты будешь дома завтра утром, - предупредил Триветт, - к тебе, скорее всего, придут. Лучше б тебе иметь хорошую историю наготове, - Триветт выбросил сигарету, и она прочертила в темном воздухе яркую дугу. Он повернулся и пошел прочь так быстро, словно от этого зависела его жизнь. Да, петля затянулась.
Доулиш вышел на улицу, Триветт уже растворился в толпе. Он доказал свою дружбу, но из-за этого он сам оказался в неприятном положении, ибо предал Скотленд-Ярд и свой долг.
Безумие! Бред какой-то!
Слова Триветта могли означать только одно: наутро Доулиша арестуют по подозрению в убийстве, и никто не поверит, что накануне, во время убийства Кореса, его в больнице не было. "Исчезни, - вот что на самом деле сказал Триветт, - или попадешь в тюрьму. Если ты действительно сам хочешь довести это дело до конца, не возвращайся домой. Беги".
Да, Доулиш понял все правильно.
Если б это сказал ему кто-нибудь другой, он мог бы предположить, что это - ловушка, уловка, придуманная специально для того, чтобы заставить его бежать и тем самым как бы признать свою вину, но Триветт не мог так поступить.
Было четверть десятого. Подходящее время, чтобы посетить "Жидкое золото", тот ресторан в Сохо, о котором говорил Септимус Ли.
Доулиш ехал не спеша и прибыл на Дин-стрит в тринадцать минут одиннадцатого. Ресторан он узнал легко - по освещенной неоном золотой бутылке на фасаде. Доулиш припарковал машину и направился к входу. Многое и прежде зависело от того, насколько честен Септимус Ли, но еще важнее это было теперь. Если удастся поймать, допросить и выудить правду у О’Флинна и Чарли, тогда картина предстанет перед Триветтом совсем в ином свете.
Сеп - это, несомненно, был он - стоял на другой стороне улицы, прислонившись к витрине. Доулиш сказал себе, что этому парню надо еще многому учиться - какого черта так демонстрировать себя? А вдруг это делается намеренно? Если он участвует в заговоре и получил вполне определенные инструкции, будет ли он стоять таким вот образом, на виду у всех?
До Ли оставалось всего метров тридцать, когда кто-то ударил Доулиша по ноге. Он упал, ударившись о тротуар. Кто-то нанес ему удар по голове, и другой человек крикнул: "Я схватил его! Схватил! Давайте сюда пистолет!"
Доулиш понял, что его заманили в ловушку. Он услышал выстрел. Откуда-то издалека раздался полицейский свисток, топот ног, чей-то голос продолжал орать: "Суньте ему пушку".
К нему бежали люди.
К нему бежала полиция, и если полиция схватит его, всему конец.
Потом он почувствовал, как кто-то засовывает ему в карман пистолет, и понял, что это пистолет убийцы.
У него оставался единственный шанс.
Возле него были двое, к нему подбегали еще люди, и он уже различал каску приближавшегося полицейского. Но за углом стоял его "хамбер" - о, только бы успеть добежать до него!
Доулиш рванулся вперед.
Это некоторым образом походило на извержение вулкана - мгновение назад он лежал на тротуаре, совершенно неподвижный, а сейчас взлетел вверх, как пружина. Он ударил одного - человек рухнул, другого он буквально всадил в витрину. Послышался звон бьющегося стекла - словно раздался взрыв, на мгновение оглушивший всех. Он услышал крики, пронзительную трель полицейского свистка, но теперь впереди никого не было, и он понесся по улице. Свернул за утл - вот его "хамбер"… И тут он увидел, как кто-то возится у заднего колеса машины.
Он услышал легкий свист выходящего из проколотой шины воздуха.
Кто-то позаботился о том, чтобы у него не осталось ни единого шанса.
Он инстинктивно продолжал бежать перед.
И тут он услышал чей-то голос:
- Пат!
Фелисити? Не может быть, Фелисити дома, она…
- Пат!
Это была она! Это Фелисити высовывалась из какого-то автомобиля. Это Фелисити кричала и размахивала руками. Голос у нее был такой пронзительный, что Доулиш испугался. Он подбежал. Фелисити распахнула дверцу. Преследователи были всего в двадцати метрах, когда Фелисити втащила его в машину и нажала на стартер. Доулиш рухнул на заднее сиденье: он был совершенно беспомощен и очень боялся за Фелисити. Затем он услышал, как ровно заработал мотор. Они свернули за угол, звук мотора перекрывал все другие звуки, хотя Доулиш легко мог представить их себе - трель полицейского свистка, крики - мужские и женские, причитания людей, склонившихся над сползающим на землю телом Септимуса Ли…
Тормоза взвизгнули.
Машина петляла по улицам.
Он сел, выпрямившись, способность соображать мало-помалу возвращалась к нему. Он увидел Фелисити, напряженно вцепившуюся в руль. Преследования не было, но полиция может воспользоваться радио, и тогда эта машина их не спасет.
- Фел, - сказал он, - притормози, как сможешь, где-нибудь в переулке, я выскочу. А после этого снова жми на акселератор - это поможет мне выиграть немного времени.
- Я… Что случилось!?
- Сеп Ли был предан мне, и Сеп Ли убит.
- Сеп… - произнесла Фелисити сдавленным голосом. - Мне звонила жена Триветта. Она сказала, что Билл в панике - он должен предъявить тебе обвинение в убийстве. Пат, что происходит? Почему, в чем дело?