Юлька открыла глаза и увидела очень близко лицо Димки и небо, небо, усыпанное звездами. Луна висела так низко, что казалось, она хочет подсмотреть, что делают эти двое, так жарко и страстно целующиеся на пустынном пляже. То ли от клубники, то ли просто от любви, Юльке казалось, что губы у Димки очень сладкие.
"Девочка моя, какая ты красивая, – он расстегивал пуговицы на ее блузке, продолжая шептать ласковые слова. Когда он добрался до груди, он зарылся в нее лицом и выдохнул со стоном: – Какая она у тебя…"
Какая у нее грудь, Юлька так и не расслышала, но поверила, что самая лучшая и самая красивая. Юлька вообще в этот момент себя чувствовала другой, какой-то совершенно другой. Казалось, что она себя такой никогда и не знала. Она будто бабочка, вот именно сейчас освободилась из своего кокона.
Димка жадно целовал ее грудь. Юлька вздрогнула от волны возбуждения, которая прокатилась по всему телу. Она запустила пальца в его волнистые волосы и сильнее прижимала его губы к своей груди. Никогда еще ни один мужчина не касался ее тела. Юльке и самой было стыдно в этом признаться, что в свои двадцать пять о любви она знает только теоретически, а вот на практике она может только с завистью смотреть на влюбленные парочки. Но вся ее страсть и желание, которое так долго не имели выхода, выплеснулись на Димку.
Она полностью доверилась своим инстинктам и отдалась со всей страстью ласкам парня. Она чувствовала, что Дима возбужден. Димка опускался все ниже и ниже, поцелуи, которыми он покрывал ее живот, действовали на нее, словно электрический разряд. Парень не останавливался и уже целовал ее через тонкую ткань трусиков. Юбка, и без того короткая, задралась ей на талию. Необъяснимо, но Юлька совершенно не чувствовала смущения. Она полностью слилась со своим желанием. Она неистово хотела этого сильного и красивого самца. Димка нежно провел рукой по бедру девушки. Его пальцы скользнули в ее трусики, и Юлька задрожала от его прикосновений. Парень чувствовал, что Юлька возбуждена, не переставая ласкать ее губы, он прошептал: "Я так хочу тебя, моя сладкая девочка. Ты ведь тоже этого хочешь? Скажи мне, что хочешь меня?"
– Хочу, хочу, больше жизни.
Димка торопливо снял с нее трусики. Юля с готовностью раскинула ноги и свет луны отражался матовым блеском на ее коже. Дима на секунду остановился, и посмотрел на Юльку. "Как ты красива", – прошептал он.
Он расстегнул брюки, Юлька не сводила с него своих глаз. Все, что происходило с ней сейчас, было как во сне.
– Сейчас, милая, не спеши, я хочу сделать тебе приятно.
Девушка на секунду замерла. Она слушала, что происходит в ней. Юлька вскрикнула от секундной боли, на смену которой пришло приятное ощущение счастья. Она вбирала в себя каждое его движение. Она слилась с ним в единое целое. Дима ритмично двигал бедрами, и она со всей страстью отдавалась ему. Димка никак не ожидал такого темперамента со стороны девушки. Он невольно поддался ее состоянию, и они, как изголодавшиеся два зверя, отдавались животной страсти. Когда все закончилось, Димка упал рядом с Юлькой на гальку, тяжело дыша.
– Ух ты! У меня так здорово еще ни с кем не было!
Юлька лежала и думала о своих ощущениях. Ей было так необычно приятно и хорошо, она поняла, что вот на этом берегу Черного моря она наконец-то стала женщиной. Осознание случившегося так обрадовало ее, что она вскочила на ноги и шутливо ответила Димке:
– Да, я вот такая! Твоя загадочная спасительница!
Это так понравилось ей, что она громко засмеялась и, сняв с себя одежду, побежала в воду. Димка, не долго думая, последовал за ней.
Две недели отпуска пролетели быстро. Юлька не расставалась с Димкой. Это было время бесконечного счастья, радости, секса и любви. А потом. А потом все закончилось. Дима уехал. Нет! Он не просто уехал. Он взял ее адрес и телефон. Он пообещал, что очень скоро приедет к ней в Киев. Ведь она его счастье и любовь. Ведь не зря именно она спасла его. Это знак Свыше. Юлька слушала его слова и не сомневалась, что так все и будет. Вот наконец-то и к ней пришло женское счастье. Он все расскажет своим родителям, и они будут рады благословить их. А свадьбу они могут сыграть у нее в Киеве. Его друзья все приедут. И Юлька поверила каждому слову, поверила.
Вернулась в Киев и стала ждать. Юлька ждала. Она бежала к телефону при каждом звонке и никуда не ходила. Сидела дома и все надеялась, что прозвенит звонок в дверь, и на пороге будет стоять он. Потом себя ругала, что не додумалась взять адрес и телефон Димки. "А вдруг он потерял ее телефон? Конечно, потерял! Он не мог просто так взять и не позвонить". Эти все мысли не давали нормально жить. Она похудела и осунулась.
Тетя Зина с сочувствием смотрела на свою дочь и видела в ней себя, такую же когда-то молодую и доверчивую. Она хотела бы защитить свою девочку, но прекрасно понимала, что каждая женщина проходит через ложь и обманутую надежду. Что горький опыт несбыточной мечты возможно нужен для того, чтобы девушка в следующий раз не была такой доверчивой. Тетя Зина очень хотела счастья своей дочери и глубоко в душе надеялась, что Юлька не повторит ее судьбы. Но, пожалуй, только Маша до конца понимала Юльку. Она только недавно пережила такую же страсть и боль потери. Они часами рассказывали друг другу в мельчайших подробностях свои истории, искали причины, почему так нелепо все закончилось. Причину они не находили, но на какое-то короткое время становилось легче.
Вот это все Юлька не хотела вспоминать.
Она стряхнула с себя остатки воспоминаний и встрепенулась, будто сойка на опушке.
– Пойдем узнаем, чем помочь дедушке.
Она повернулась к Маше и увидела, что та тоже думала о чем-то своем, девичьем. Она крепко обняла Машу и прижала.
– Машка, не расстраивайся. – Завтра увидишь Олега, поговоришь. И станет легче на душе, вот увидишь! Я рядом с тобой, ты помни это и не забывай!
Глава 17
Олег мчался по улицам Херсона с неимоверной скоростью. После аварии у него постоянно болела голова. Странное чувство тревоги не покидало ни на минуту. Он пытался совладать со своими эмоциями, но ничего не получалось. Рита с неохотой отпустила его, последние события еще больше привязали ее к Олегу. Все попытки Олега успокоить Риту не давали результата. И женщина, скрепя сердце, едва его отпустила к деду.
– Рита, ты взрослая девочка и должна понимать, что это дело нам просто необходимо, – повторял он ей в сотый раз. – Ты будешь довольна, гарантирую, если за бляшки коллекционер отвалил такие деньжища, то в этом случае мы станем миллионерами. Уедем из страны, и сможем жить как полноценная семья.
Рита понимала доводы Олега, но на сердце у нее лежал груз неизвестности и страха. Она знала эти чувства с молодости и всячески с ними боролась. Однако даже она, сильная и уверенная женщина, боялась, и эмоции брали верх над здравым смыслом. Сворачивая с проспекта, Олег притормозил возле дома и огляделся. Ничего не изменилось. Двор был таким, как и прежде, и ему на какое-то мгновение показалось, что нет ни Риты, ни Лихого, ни Кота. Это был мираж. Сон. А реальность стоит перед глазами. Чувство стыда наполнило душу Олега до самого края. Он так давно не приезжал домой, что сердце предательски закололо. Ведь он мог погибнуть в аварии, и тогда…
Хлопнув дверью в машине, он забежал в подъезд и рванул по ступенькам вверх. Дрожащей рукой вытащил ключи и вставил в замок. Тот привычно щелкнул, и дверь открылась. Запах еды, доносившийся с кухни, заставил Олега вспомнить, что он с утра ничего не ел. Посторонние голоса и женский смех заставили насторожиться.
"Фу ты, успокойся", – сказал он себе и крикнул:
– Дед, я дома!
Снимая обувь, он услышал, что в кухне воцарилась тишина. Приглаживая рукой волосы перед зеркалом, Олег заметил в отражении деда. Тот сидел за столом на кухне в компании двух девушек. Что-то показалось Олегу знакомым, но тут уже появился дед и, расставив в стороны руки, обнял внука.
– Вот это сюрприз! Как раз вовремя. Мы тут пируем, так что проходи. Девочки наготовили всякой вкуснятины. Балуют старика.
– Не стареют душой ветераны, – произнес Олег и похлопал по спине старика. – Вот что значит армейская закалка! Всегда первый, еще и с прекрасным полом.
– Идем, родной, пообедаем, и я познакомлю тебя с моими гостями.
Они прошли на кухню, и Олег после хором Риты почувствовал себя вроде бы как зажатым среди стен. Кухонька была маленькая, в ней едва поместились четыре человека. Чувствуя себя неуютно, Олег увидел девушку и догадался о причинах своей тревоги. Слегка краснея, он придвинул стул и уселся. Тут же перед ним оказалась тарелка с наваристым борщом.
– Это Юля, – сказал дед и показал рукой на девушку.
Олег опустил глаза и кивнул, понимая, что Юля не может быть здесь одна. Без своей подруги Маши. Она мало изменилась со времени их последней встречи. У него в глазах застыл вопрос, и он только его хотел задать, как в дверях появилась Маша. Когда он посмотрел на нее, прежние чувства вытеснили новые. Ему показалось, что они расстались с Машей всего день или два назад. Она не изменилась. Нет. Но стала еще лучше, еще желаннее для мужчины. Вопросы проносились у него в голове со сверхзвуковой скоростью. "Почему они здесь? Неужели Маша приехала ради меня?" Но вслух он произнес:
– Вот так встреча! Очень рад тебя, Машенька, увидеть, и тебя, Юлька, тоже. Какими судьбами в наших краях? Столица, наверное, совсем опостылела, и захотелось романтики?
Маша, которая все эти дни готовилась к встрече, растерялась. Она увидела его глаза, улыбку и обомлела. Домашние заготовки улетучились и она не знала, что ответить. Вспомнила экзамен в институте и поняла, что провалила его по полной программе, и не знает ответа ни на один билет. На выручку пришла подруга и принялась щебетать словно синичка:
– Решили, Олег, тебя проведать. Не рад таким гостям? – с ехидством в голосе спросила Юлька и подмигнула вконец растерявшейся Маше.
– Так вы знакомы? – удивился дед. – Вот так да, никогда бы не подумал.
Уплетая борщ за обе щеки, он с интересом наблюдал за этой картиной, вспоминая свои похождения по слабому полу в молодости. Олег насупился и принялся за еду. Ему нечего было сказать, он совершенно был растерян и с трудом скрывал смущение. Маша тоже старалась не смотреть на Олега и жалела о том, что все произошло так нелепо и банально. Когда с обедом было покончено, компания перебралась в зал. Николай Иванович, видя замешательство в рядах молодежи, взял инициативу в свои руки.
– Олежа, Маша поедет с нами искать клад. Я так решил.
– Зачем ты ей рассказал, дед? И какое она имеет к нему отношение?
Олег смотрел то на Юльку, то на Машу. В глазах у него застыли огоньки недоверия, и Юлька, когда обратила на это внимание, чуть дернулась. "Изменился Олег, ой как изменился", – подумала она и взяла Машу за руку.
– Я был в Киеве, Олег, и не смог застать в живых своего боевого товарища. Зато нашел его внучку, которая, оказывается была твоей женой. Почему ты мне никогда не говорил об этом?
Николай Иванович нахмурился и сложил на груди руки.
– Разве этому я тебя учил? Разве так нужно поступать с женщинами? Отвечай, иначе уходи из моего дома.
Лицо Николая Ивановича налилось краской. Он закипал от негодования, и Олег почувствовал, как за доли секунды обстановка в доме накалилась до предела. Три пары глаз буравили его словно алмазные сверла.
– Виноват я, дед. Прости, что так поступил…
Он поднялся с кресла и хотел уйти, но гневный тон Николая Ивановича заставил застыть словно мумия на месте.
– Сядь на место! Я пока не закончил.
Олег знал, что нельзя доводить деда до такого душевного и физического состояния, и молча сел обратно.
– Мы будем вместе искать клад. Маша имеет право на свою долю. И ты нам поможешь.
Олег отрицательно покачал головой.
– Ничего не выйдет, дед, из этой затеи.
– Это еще почему?
Я нашел серьезных людей, которые согласились помочь. Ты сам просил найти этот клад. У них есть специальное оборудование, и они профессионалы в своем деле. Но ты же понимаешь, что с ними придется делится. По-другому не получится.
Олег выдохнул и закинул одну ногу на другую. Ему стало легче на душе, и он ждал, что ответит дед.
– Маша хочет вернуть клад государству. Это правильно, Олег. Так всегда должны поступать порядочные люди. Закон есть закон, и становиться преступниками ни я, ни две мои гости не намерены. Это история нашей Родины, и клад не принадлежал ни мне, ни покойному другу.
– Какому, дед, государству? Что ты несешь? Знаешь, о каких деньгах идет речь?
В глазах Олега загорелся холодный огонек ненависти ко всем окружающим. Лицо тут же изменилось до неузнаваемости. Голос охрип, он весь сжался, как будто ему на плечи положили что-то тяжелое. Маша вздрогнула и смотрела на любимого человека совершенно другими глазами. "Он похож на Демона Лермонтова", – подумала она и тяжело вздохнула. Одержимость настолько овладела Олегом, что от прежней доброты, улыбчивости не осталось даже горстки пепла. Все сжег огонь алчности и бессовестной наживы.
– Маша, – начал он грудным тембром голоса, – у меня совершенно иная жизнь. От прошлого ничего не осталось. Ничего. Понимаешь? Я уже не ремонтирую машины за копейки и пользуюсь теми жизненными благами, которые тебе и не снились. И никто не вправе меня за это осудить. Это мой выбор. И каждый хотел бы оказаться на моем месте.
– Олег, Олег…
Маша покачала удрученно головой. В глазах у нее показались слезы.
– Может быть, многие не отказались бы занять твое место, – продолжила она. – Но есть и будут такие люди, для которых любовь и человеческая порядочность гораздо важнее, чем деньги.
Она замолчала и смахнула слезу. Остальные молчали и никто не хотел снова поднимать этот вопрос. И Юлька, и Николай Иванович, и Маша стояли на разных берегах. И их с Олегом разделяло огромное расстояние, которое смертному человеку невозможно было преодолеть.
– Идем вдвоем поговорим, – сказал Олег и протянул Маше руку.
Он понимал, что упрямство Маши к добру не приведет. И нужен был выход из сложившейся ситуации. Олегу стало жаль девушку, ее розовые очки закрывали не только глаза, но и все лицо. Юлька молчала и не хотела навредить подруге. Николай Иванович сидел, опустив голову. Понимая, насколько ситуация непростая.
Маша и Олег вышли в другую комнату. Олег тут же щелкнул замком и продолжал стоять спиной к двери. Маше подошла к нему и обняла.
Прижимаясь всем телом, она гладила Олега и приговаривала:
– Любимый, любимый, как я скучала за тобой…
Олег впился в губы Маши. Девушка задохнулась от неожиданности и отдалась нахлынувшим чувствам. Вихрь страсти, так долго томившейся в ней, закружил и обрушился настоящей лавиной. Она жарко отвечала на поцелуи Олега и совершенно не заметила, как он развязал ее халат и тот, соскользнувши с ее плеч, упал на пол.
– Где же ты так долго был? – спрашивала неоднократно сквозь поцелуи Маша.
Тот же, взяв ее лицо в свои ладони и целуя глаза, шептал:
– Я вернулся за тобой, я вернулся за тобой…
Интимный шепот и теплое дыхание еще больше возбудили страсть, и огонь любви вспыхнул с новой силой. Маша обняла Олега за шею и все, что так долго болело и горело внутри, искало выход, выплеснулось наружу. Превращая действительность в какое-то абсолютно неважное и никчемное обстоятельство.
Маше нужен был только Олег, и они слились в единое целое. Лицо ее раскраснелось, волосы спутались, она помогала Олегу войти в нее глубже и глубже. Готовая кричать от счастья Маша едва сдерживалась. Олег накрывал ее губы своими губами, и глухой стон удовлетворения вырвался из нее и прокатился по всем уголочкам Олега, приглашая лететь вместе с ней. Тело Олега задрожало, он дернулся несколько раз и отпустил Машу. Они прерывисто дышали и смотрели друг на друга. Олег поднял с пола халат и помог Маше одеться.
– Маша, я всегда помнил о тебе. Ты должна мне верить.
Они уселись на кровать, Олег держал Машу за руки и не собирался отпускать.
– Когда мы жили вместе, я должен был зарабатывать и связался с не очень хорошей компанией. Я не рассказывал тебе тогда и не рассказал бы никогда. В общем, мы повернули одно дело, и получилось так, что все пошло не так, как мы запланировали. Деньги я потерял и мне пришлось сбежать, чтобы не нашли не только меня, но и мою жену. Могли бы запросто убить. Я не мог и не хотел рисковать твоей жизнью. Жил дальше, прячась и скрываясь, но не переставал думать о тебе.
Маша не сводила с Олега глаз. Она жадно ловила каждое слово и хотела одного: верить. Верить всему, что говорит любимый мужчина. Такой родной и желанный. Разлуки как не бывало, как и слез и одиноких ночей. Все это улетело в один миг. Сейчас существовала только любовь – святая и бескорыстная. Когда люди и в радости, и в горе, и в болезни, и в здравии вместе. Она слышала, как Олег продолжал говорить, но едва улавливала слова.
– Маша, я живу с женщиной. Она умная и очень красивая. Но главное – это то, что она может помочь мне осуществить нашу мечту. Заработать много денег. И когда я их получу, мы с тобой уже никогда не расстанемся. Уедем куда-нибудь и будем жить одной семьей. Как прежде. Тебе не нужно ехать со мной в лес. Жди меня здесь. А я, как все закончу, вернусь за тобой.
Маша стряхнула свои мысли и попыталась Олегу возразить.
– Но я не хочу больше расставаться. Скажи этой женщине обо мне, и я надеюсь, что она поймет тебя. И отпустит.
– Ты с ума сошла? Она не поймет и не отпустит. Не будь упрямой и пойми то, что я пытаюсь тебе доказать.
Олег уже не находил нужных слов. Ему не нужны были бразильские мыльные оперы, но выхода не было. Он знал, насколько Машка упряма. Она не собиралась сидеть в квартире и рвалась искать клад. Устав от переговоров, которые длились больше часа, Олег уступил.
– Хорошо. Ты поедешь, но только с одним условием. Сделаешь вид, что не знаешь меня. Ты внучка боевого товарища моего деда. Если Рита узнает, что ты моя жена, не видеть нам клад как собственных ушей. Уяснила?
Олег строго посмотрел на Машу.
– Хорошо, я все сделаю как ты скажешь. Но мне нелегко будет притворяться. Понимаешь? Эта игра заходит слишком далеко, и я боюсь.
– Не бойся, я буду рядом, и никто не причинит тебе вреда. Самое главное, слушай меня, и не вздумай заниматься самодеятельностью. Как ты любишь. Поверь, игра серьезная, как и то, во сколько будет оценен клад.
– Я поняла, но ты должен мне пообещать, что мы никогда не расстанемся. Слышишь! Никогда!
– Обещаю, моя хорошая и славная девочка. Ты умница, и я никогда в тебе не сомневался. Прости, что так все вышло. Я виноват перед тобой, но я исправлю свою вину.
Олег встал перед Машей на колени и положил голову на ноги Маши. Она погладила его по волосам и поцеловала.
– Мне пора идти, чтобы не вызвать подозрений.
Олег с трудом поднялся и застегнул ремень на брюках.
– Ты идешь к ней?
Маша опустила голову и отвернулась.
– Родная, прошу тебя, не начинай. Мы только что все решили. Это все займет несколько дней. Понимаешь? Не год, не два… Ты обещала быть умницей, разве не так?