- Это ее проблемы. Она работала по временному трудовому соглашению без предоставления трудовой книжки и, как работник, нас больше не устраивает. Если свяжетесь с ней, передайте, чтобы пришла получить расчет за отработанное время. Огромная просьба - больше по вопросу Вероники Шкиль нас не беспокоить!
Предчувствие, что с девушкой могло произойти что-то плохое, овладело Оксаной. Выйдя из автомобиля, она подошла к афише фильма. Внизу мелкими красными буквами было написано, что фильм был участником недавнего кинофестиваля в Одессе, и Оксана вспомнила, что он закончился буквально перед ее поездкой в Турцию. Напавший на Веронику был в такой же маске, как зловещий персонаж в фильме, однако другого цвета - темно-зеленого. Оксана на айфоне вошла в Интернет и отыскала анонс кинофестиваля. В кинофестивале могли участвовать лишь те фильмы, которые еще не вышли на большой экран.
Получалось, что кто-то, находясь в Одессе, посмотрел этот конкурсный фильм и затем срочно приехал в Киев, изготовил точно такую маску, разузнал, где проживают актрисы, игравшие в фильме жертв, и устроил на них охоту. Тут же внутренний голос ехидно поинтересовался: "Почему ты пытаешься связать два события - нападение на Веронику и исчезновение ее подруги? Они, возможно, произошли независимо друг от друга и никак не связаны между собой. Надо исходить из известных фактов, помня, что нападению подверглась Вероника, а что случилось с пропавшей Рогошко, пока неизвестно". Однако интуиция подсказывала, что связь все-таки существует, ее лишь пока не видно.
Для чего надо было нападать на девушку в копии киношной маски? Почему она другого цвета? Какую он преследовал цель - разыграть, напугать, ограбить или удовлетворить сексуальные потребности?
Не исключено, что это был кто-то из съемочной группы, ведь в таком случае у него была возможность изготовить маску заранее, еще во время съемок.
Оксана набрала номер общежития и, когда ей ответила дежурная, вежливо попросила позвать к телефону Веронику Шкиль.
- У нас такая не проживает! - буркнула дежурная и дала отбой. Снова дозвониться оказалось не просто, так как номер телефона все время был занят. Дозвонившись, Оксана пошла ва-банк, хотя понимала, что если обман раскроется, то это будет грозить ей крупными неприятностями.
- Милиция, уголовный розыск. - Оксана благоразумно не назвала свою фамилию, мало ли кто мог сюда звонить. - Вы сказали, что гражданка Шкиль у вас не проживает, а у нас записано, что она как раз живет у вас!
- Раньше жила, - дежурная, услышав слово "милиция", изменила тон. - У нее и девушки, соседки по комнате, имеется задолженность по оплате за проживание, о чем их предупреждали. А так как они не появляются, комендант приказала освободить комнату от их вещей и снести в каптерку.
- Ее соседка - Елена Рогошко?
- Именно она.
- Когда гражданка Шкиль перестала приходить в общежитие?
- Точно я не знаю, - замялась дежурная. - Мы работаем сутки-трое, на предыдущей моей смене ее уже не было. - Дежурная понизила голос: - Вам лучше с комендантом об этом поговорить.
- Позовите ее к телефону!
- Она отсутствует, уехала на обед. Вы лучше к ней прямо перезвоните, только не говорите, что я дала вам номер. Ее зовут Валентина Федоровна.
Оксана записала номер телефона коменданта, закончила разговор с дежурной и задумалась.
У нее уже не было сомнений, что с девушками произошла беда. Вначале неизвестный в маске пытался напасть на Веронику, но та убежала. Затем исчезла Лена, а вслед за ней и Вероника. Обе девушки не местные, перебивались временной работой, и их исчезновение прошло незамеченным. Не вышли на работу? Не появляются в общежитии? Не беда, на их место найдутся другие, с этим в большом городе проблем нет. Со слов Вероники понятно, что и родные не скоро бросились бы их искать.
Выходит, если бы Вероника не пришла с заявлением о пропаже Лены Рогошко, то их исчезновение в ближайшее время вообще никого не обеспокоило бы.
Но разве такое может быть?! Ведь они два года жили здесь - не на Луне же! Наверное, имеют знакомых, друзей. У Вероники есть бойфренд, из-за которого она поссорилась с Рогошко, он-то должен заволноваться и выяснить, что с ней и куда пропала. По всему выходило, что телефонным разговором с комендантом не обойтись, надо ехать в общежитие.
Зазвонил телефон, и высветился незнакомый номер. "Может, Вероника поменяла номер?" - предположила Оксана, но ошиблась.
- Здравствуйте, Оксана. Это Антон. Как вы съездили?
"Какой Антон? Ах да!" - Оксана вспомнила мужчину, который помог ей поменять колесо.
- Неплохо.
- Как у вас сегодня со временем?
- К сожалению, сегодня я занята. Давайте я разберусь и сама вам перезвоню.
- Хорошо, буду ждать. Всего вам хорошего!
В общежитие Оксана поехала на своем "форде", забив в навигатор адрес. Пришлось ехать через весь город, то и дело застревая в "пробках", изнывая в "тянучках" и страдая от духоты раскаленного солнцем дня, - кондиционером она принципиально не пользовалась. Городские власти и дорожно-ремонтные фирмы в преддверии осени вдруг загорелись желанием срочно отремонтировать дорожное покрытие, создав коллапс автомобильного движения в часы пик. В этом не было ничего плохого, но Оксана даже за тот небольшой отрезок времени, который прожила в Киеве, заметила, что из года в год ремонтируют одни и те же центральные дороги, которые и без того выглядели прилично по сравнению с периферией, забытой на десятилетия. Уже в потоке медленно движущихся автомобилей Оксана пожалела, что не воспользовалась метро или электричкой, - было бы быстрее и заодно она осмотрелась бы на месте. Но "синдром автомобилиста" уже прочно въелся в нее, и, несмотря на проблемы с движением и парковкой, она упрямо ездила на работу своей машиной. Большая окружная дорога ее тоже не порадовала: такая же загруженность и "тянучка" через узкий мост над железной дорогой. Наконец, подчиняясь казенному женскому голосу навигатора, Оксана развернулась и, проехав в обратном направлении, вскоре оказалась в хитросплетениях частного сектора. Она миновала какие-то склады за бетонным забором и небольшое старое кладбище с ржавыми крестами.
"Мрачное местечко, а ночью к тому же совершенно пустынное. Как раз для беспечных девчонок, которые поздно возвращаются", - подытожила для себя Оксана.
Облупленное четырехэтажное здание общежития из красного кирпича находилось по соседству с каким-то предприятием, скрытым за мощным забором, и типовой проходной; с другой стороны виднелась замусоренная зеленая посадка, неухоженность которой бросалась в глаза даже на расстоянии. Подъезд к общежитию преграждали вбитые в землю ржавые трубы, видимо оставшиеся с доисторических времен, и Оксана припарковалась на пятачке перед проходной предприятия, где перед воротами дремала фура, пока водитель оформлял документы на въезд.
Закрыв автомобиль, Оксана не спеша подошла к общежитию, поднялась по полуразвалившимся ступенькам на крыльцо и зашла внутрь. На вахте в деревянной будочке с турникетом сидела крупная женщина в бордовой кофте и вязала. Вахтерша окинула Оксану неприязненным взглядом и грубо поинтересовалась:
- Чего тебе надо?
- Шоколаду! - не удержалась Оксана.
- Чего?
- Комендант мне ваш нужен!
- Зачем?
- Час тому назад я говорила с вами по телефону! Вам напомнить?
Женщина опешила, вероятно вспомнив, что Оксана представилась по телефону "милицией". Вахтерша вмиг преобразилась, словно у нее сейчас произошла встреча с инопланетянином. Затем как-то боком выбралась из будочки, и у Оксаны екнуло сердце, что та потребует удостоверение. У нее имелось удостоверение частного детектива, но оно только внешне было похоже на милицейское. И хотя на фотографии она была в форме, внимательному человеку достаточно было прочитать содержание. А уж опытный взгляд определил бы его суть и на расстоянии. Оксана надеялась, что вахтерша не будет такой дотошной. Ее предположение оправдалось: дежурная, прожившая большую часть жизни в Советском Союзе, испытывала страх перед правоохранительными органами на генетическом уровне и не стала требовать удостоверение.
- Валентины Федоровны нет в кабинете - обедают, - сообщила она.
- Телефон у нее есть?
Женщина кивнула.
- Звоните, срочно вызывайте - у меня времени в обрез!
Дежурная снова молча кивнула, как будто ее словарный запас на сегодня исчерпался, вернулась в будку, достала мобильный телефон и стала что-то тихо говорить. В это время взревел двигатель фуры, готовящейся въехать на территорию предприятия, и, как Оксана ни напрягала слух, услышать не получилось.
- Сейчас они будут, - сказала вахтерша, вновь обретя голос и спокойствие, - наверное, разговор с комендантом подействовал на нее благотворно.
- Пропали две девушки, которые проживали здесь, Лена Рогошко и Вероника Шкиль. Что вы можете о них рассказать?
- Много их тут ходит, наштукатурятся и хвостом крутят, - хмыкнула дежурная.
- Все меня не интересуют, а конкретные фамилии я вам назвала. Что вы можете о них рассказать? Кто к ним приходил, с кем они дружили?
- Вера более степенная, всегда здоровалась. Парень к ней приходил постоянный. Ничего плохого о ней сказать не могу.
- Какой парень - имя, фамилия? Когда в последний раз приходил?
- Сейчас посмотрю. У нас порядок, в журнал записываем всех чужих, кто приходит. - Дежурная стала быстро перелистывать журнал. - Нашла! Дроботенко, звать - Федор. Аккурат неделю тому назад был здесь, 30 июля.
Оксана прикинула - в этот день Вероника написала заявление о пропаже подруги. Выходит, вечером к ней пришел ее бойфренд.
- А после этого он не приходил?
- Записи в журнале нет, значит, не был. Я дежурю сутки и двое выходных, так что о том, что было не на моей смене, сказать ничего не могу.
- Когда вы Веронику Шкиль видели в последний раз?
- Не припомню. Тут за день их лица так примелькаются, что точно и не скажешь, кого и когда видел.
- Что вы скажете о Лене Рогошко?
- Вертихвостка! Из себя строит принцессу, парням головы морочит, а сама - село селом!
- У нее имелся постоянный парень?
- У Ленки постоянный ухажер? Насмешили, ей-богу! Она их меняла по нескольку штук за раз. Хотите знать…
Входные двери открылись, и вошла невысокая женщина лет пятидесяти, в элегантном сером костюме, явно купленном не на рынке, вся такая холеная, рыжеволосая, с аккуратно подколотыми буклями. Вахтерша замолкла, сорвалась с места и вытянулась, словно взяла сторожевую стойку. У вошедшей была очень бледная кожа, мелкие резкие черты и властное выражение лица.
- Вас ожидают, Валентина Федоровна, - доложила дежурная, показывая взглядом на Оксану, что можно было двояко понять: "вот вам целый сотрудник УГРО" или "познакомьтесь, Валентина Федоровна".
- Пройдемте ко мне в кабинет. - Не останавливаясь, комендант прошла мимо Оксаны, затем через турникет, лишь скользнув взглядом по дежурной, и у той заметно перехватило дыхание.
"Похоже, Валентина Федоровна здесь всех держит в ежовых рукавицах". Манера, с какой держалась комендант, показывала, что она в своей вотчине, а тут ей и черт не страшен, не то что какой-то сотрудник УГРО. Если еще она выяснит, что сотрудник "липовый", то без крупного скандала не обойтись. Оксана пожалела, что заранее не заручилась поддержкой следователя Якимчука, с которым у нее были дружеские отношения. Выходит, действовать надо решительно, чтобы управительнице общежития было не до ее удостоверения.
Кабинетом служила комната метров на пятнадцать, обставленная светлой современной мебелью, с множеством цветов и растений в изящных горшках. Оксане она почему-то напомнила приемную нотариуса. Валентина Федоровна взяла со столика кувшин с водой и, демонстративно повернувшись спиной к Оксане, стала поливать цветы, стоящие на подоконнике.
- Слушаю вас, говорите, - сказала комендант, не отрываясь от своего занятия.
- Я не привыкла разговаривать со спиной и с тем, что ниже ее, - холодно и жестко произнесла Оксана. - У вас в общежитии произошло ЧП - пропали две девушки. Я приехала к вам, чтобы получить как можно больше информации. Поэтому слушать буду я, а не наоборот.
Комендант повернулась к ней со снисходительной улыбкой на лице.
- В общежитии ЧП нет! Усвойте это для себя. Девицы совершеннолетние и чересчур загуляли, но это не моя забота. Они не внесли плату за предстоящий месяц и согласно договору найма жилья потеряли право на проживание в общежитии. Их вещи в присутствии комиссии из трех человек переписаны и сданы в комнату хранения. Как только они появятся здесь, то получат свои вещи, а дальше это уже их головная боль.
- Девушки пропали, и неизвестно, что с ними, - чуть мягче произнесла Оксана, решив не накалять обстановку. - Возможно, они нуждаются в помощи, и время играет против них.
- Сплошные "возможно", а я в вверенном мне общежитии руководствуюсь имеющимися конкретными инструкциями и пунктами договора найма жилья. Вовремя не оплатили - прощайте! Остальное меня не касается. Вы УГРО - вам и флаг в руки: ищите и обрящете! Если есть вопросы, задавайте и прощайте, у меня время не резиновое!
- Когда в последний раз Вероника Шкиль ночевала в общежитии?
- До первого числа они должны были внести авансом оплату за свое проживание на следующий месяц, чего не сделали и не предупредили о задержке платежа. Об этом девушки были заранее предупреждены, но Шкиль и Рогошко в общежитии больше не появлялись, поэтому шестого, вчера утром, я создала комиссию, которая в составе трех человек описала их вещи и перенесла в кладовку на хранение. С какого времени Шкиль перестала ночевать в общежитии, я не знаю. Дежурные тоже вряд ли смогут вам в этом помочь.
- Что вы можете рассказать об этих девушках?
- Ничего конкретного. У меня около сотни таких "душечек" тут живет - в душу им не лезу, в "грязном белье" не копаюсь. Для меня главное, чтобы поддерживали порядок в своей комнате и общественных местах, режим дня не нарушали, после одиннадцати посторонних у себя не принимали.
- Ну и как, они соответствовали вашим требованиям? - Внутри Оксаны нарастала неприязнь к комендантше с замашками самодура.
- Других не держим, в ином случае расстаемся. Пару раз у меня был серьезный разговор с Рогошко - она меня поняла и притихла. Со Шкиль вообще проблем не было. Ваше любопытство удовлетворено?
- Я хотела бы взглянуть на вещи, которые остались после девушек.
- У вас есть постановление суда?
- Хотя бы взглянуть на акт, который вы составили. Ведь там должен быть перечень.
- Мне надо посоветоваться с юристом, вправе ли я вам его показывать.
- Договор найма жилья с девушками тоже тайна? Или его у вас нет?
- Есть. Любопытствуйте! - Комендант подошла к шкафу, открыла створки и быстро нашла нужные папки. Оксана бегло прочитала их.
- Девушки жили у вас более двух лет, а этот договор оформлен на три месяца и не зарегистрирован в налоговой. Я так понимаю, налог с полученных денег вы не платили - обкрадывали государство?
- Не понимаю, о чем вы говорите, - ехидно улыбнулась комендант. - Время платежа единого налога еще не подошло, так что успеем и зарегистрировать, и заплатить. А кто и сколько тут жил - это еще доказать надо! А теперь прощайте!
Оксана поняла, что комендант заняла трудно пробиваемую позицию и дальнейшие усилия будут напрасны. Вот только непонятно, почему комендант так отнеслась к ее вполне понятной просьбе ознакомиться с вещами пропавших девушек? И рассказывать о них ничего не захотела, хотя за два года жизни в общежитии им приходилось неоднократно общаться. Возможно, что эта позиция вызвана не только властной натурой коменданта, но и какими-то обстоятельствами, о которых она хотела бы умолчать? Надо будет опросить всех дежурных общежития.
- Вы разрешите пройтись по общежитию? Я хочу опросить соседей пропавших девушек.
- Этого я не могу вам позволить. Подобные расспросы создадут нервозную обстановку среди проживающих в общежитии.
- Вы препятствуете розыску пропавших девушек?
- Нет, я придерживаюсь имеющихся правил и инструкций. - Тут комендант с подозрением уставилась на Оксану. - А вот вы даже не представились.
- Мои данные у дежурной. До свидания! - Оксана поспешила выйти из кабинета, пока комендант не развила тему относительно ее личности и документов.
На выходе Оксана задержалась.
- Пожалуйста, вспомните, когда в последний раз вы видели в общежитии Веронику Шкиль и Лену Рогошко? - спросила она у дежурной.
Та заерзала на месте и с тревогой глянула в сторону кабинета комендантши.
- Трудно сказать. Лица проживающих примелькались, да и не слежу я за ними специально. Другое дело, когда сюда приходит кто-нибудь чужой.
- Когда у вас была предыдущая смена?
- Трое суток тому назад. Я сегодня заступила.
- Выходит, пятого? А перед этим второго?
- Верно. Вспомнила - их точно за эти смены не видела! Они же должники за проживание, а у нас со сроками платежей очень строго.
- Вероника заявила в милицию, что на нее было совершено нападение по пути с работы. Что вы об этом слышали?
- Вроде что-то такое говорили, но толком ничего не знаю.
Открылись двери кабинета коменданта, и Оксана поспешила выйти из общежития.
На пятачке был припаркован еще один легковой автомобиль - на вид новенький "инфинити" бирюзового цвета, с трехлитровым двигателем и тонированными стеклами салона. Не иначе на нем приехала на работу сама комендант.
- Неплохие заработки у коменданта, - вслух констатировала Оксана. - Может, и мне податься в управдомы, чтобы кататься на авто за сорок тысяч баксов? Хотя, возможно, это подарок любящего мужа.
Сев в автомобиль, Оксана задумалась.
"Вероника подала заявление о пропаже Лены Рогошко 30 июля. 31-го утром, в день отъезда в Турцию, мы встретились, а уже 1 августа Вероника не вышла на работу. Выходит, что-то произошло 31-го, вероятнее всего, когда она возвращалась с работы. Но ведь Веронику недавнее нападение крайне напугало, и она зареклась возвращаться той дорогой. Или в ее похищении участвовал человек, которого она знает и доверяет. Надо узнать о ее ближнем окружении, с кем она общалась.
Выходит, я включилась в поиски девушек? Да, так и есть! Если о Кристине побеспокоился папа-миллионер, то судьба этих пропавших девушек, судя по всему, никого не волнует. Не следует слишком надеяться, что Бакуменко начнет серьезный розыск, ведь формальные действия он уже провел. Если, конечно, вдруг не обнаружится тело одной из этих девушек. - Оксана вздрогнула, по спине пробежал холодок. - Не дай Боже! А если исчезновение девушек все же связано с вышедшим фильмом? Надо найти третью актрису, игравшую роль жертвы душителя, и предупредить ее о возможной опасности".
Оксана перезвонила Бакуменко и сообщила ему о результатах своего посещения общежития, подытожив:
- Похоже, на следующий день после написания заявления пропала и сама Вероника Шкиль.
- Откуда ты это знаешь? Может, ей надоела городская жизнь и она вернулась в отчий дом к родным. Или бойфренд сделал ей предложение и они укатили на отдых. К тому же у меня нет заявления об исчезновении гражданки Шкиль!
- Нет? Значит, будет - я его напишу!
- Когда напишешь, тогда и поговорим. Извини, дел по горло и выше! - И Бакуменко отключился.