Вице-президент вставил в окончательную редакцию шедевра несколько абзацев, которые привели Аллу в ярость. Они касались личности погибшего президента. Кобрин вроде бы попытался отдать дань признательности Никите Кармелину. Но каким-то неуловимым образом, путем тонких намеков создал у читателей впечатление, что "Пластэк" добился процветания не благодаря таланту Никиты Кармелина, а вопреки его многочисленным ошибкам. Кобрин, не лишенный литературного дара, не рубил сплеча. Он рассыпался в комплиментах, восхвалял чудесные личные качества Никиты Андреевича, рвал на себе шелковый галстук, живописуя тоску и отчаяние, охватившие фирму в день трагической гибели Кармелина. Но искусно вплетая в ткань панегирика разрушительные выражения типа "однако все-таки мы не можем не заметить", "и все же мы должны сказать…", Ярослав Геннадьевич сводил на нет предыдущие заявления. Резвый скакун его словесной изобретательности лихим галопом нес читателей к единственно верному выводу: "Пластэк" из-за ошибок руководства работал не так эффективно, как мог бы. Но теперь все пойдет путем. Когда компания перейдет под власть нового командира. Оставалось надеяться, что господин Кобрин не передумает и осчастливит тружеников "Пластэка" согласием возглавить компанию.
- Каков наглец! - с отвращением смотрела Алла на листы бумаги, с тихим шорохом выползавшие из лазерного принтера. - "Искренне восхищаясь фантастической способностью Никиты Андреевича предугадывать конъюнктурные изменения рынка, к сожалению, должен признать…" Тьфу ты пропасть!
Неожиданно в приемной появился человек, который вполне мог разделить Аллочкино недовольство Ярославом Геннадьевичем. Жена Кобрина Елена Борисовна нагрянула с инспекцией.
Раньше, насколько она знала (к ее глубокому удовлетворению), у мужа не было персональной секретарши. Он при необходимости "пользовался" (милое выраженьице!) секретаршей Кармелина. Навестив однажды "Пластэк" и внимательно взглянув на Аллу, Елена Борисовна успокоилась. Она органически не переваривала женщин, но в Аллочке все вызывало восторг: и бледное треугольное личико с тонкими губами, и невыразительные глаза, и редкие волосы неопределенного цвета, и плоская грудная клетка.
А сегодня, в отсутствие мужа, Елена Борисовна примчалась в офис "Пластэка" подобно голодной неудовлетворенной волчице, которая бежит по лесу торопливой рысью, тяжело дыша, высунув язык и нервно оглядываясь в поисках добычи. Не найдя в доме улик для обвинения мужа в измене, она дала лишь короткую передышку измученному сердцу - расслабилась, заулыбалась, легко вздохнула. Спустя несколько часов ее снова начал точить червь сомнения. А так как других занятий, кроме удовлетворения маниакальной подозрительности, у нее не было, оставалось продолжить изыскания на рабочем месте Ярослава. Секретарша Алла должна была помочь ей в этом благородном деле.
Алла спинным мозгом поняла, что ждать от посетительницы чего-то приятного так же наивно, как призывать Госдуму, к самороспуску. Она хорошо знала о зацикленности Елены Борисовны на вопросе супружеской неверности.
- Здравствуйте, Елена Борисовна! - воскликнула она, с титаническим усилием изображая на лице искреннюю радость.
- Здравствуй, Алла, - улыбнулась одними губами сумасшедшая ревнивица.
Оглядывая Аллу, Елена Борисовна подумала о том, что если бы все женщины на земле имели подобную внешность, то ей не нужно было бы беспокоиться о нравственном облике мужа. К несчастью, данное условие было абсолютно недостижимо.
- Вот, пришла посмотреть, как муж работает… - неуклюже обосновала она свое появление в "Пластэке". - Теперь ведь на него свалился двойной объем работы. После смерти Никиты. Правда?
- Несомненно, - кивнула секретарша, теряясь в догадках, какая нелегкая привела сюда кобринскую жену. - Присаживайтесь, пожалуйста. Я налью вам холодной воды. Или хотите "Фанты"?
Вы так любезны, Аллочка, - кивнула Кобрина. И взяла быка за рога: - Знаете, я пришла к вам за помощью. Поймите меня, как женщина женщину. Я очень люблю Ярослава Геннадьевича. Не представляю жизни без него. Алла! В последнее время меня не покидает ощущение, что муж мне неверен. Видите, как я откровенна? Надеюсь на вашу порядочность. Скажите, у него кто-то появился? Какая-нибудь сотрудница "Пластэка"?
В голосе Елены Борисовны звучал надрыв. Аллочка подавила вздох. Ей хотелось закатить глаза и покрутить пальцем у виска. Но вместо этого она принялась убеждать Елену Борисовну в том, что ее заблуждение по глубине сравнимо лишь с Марианской впадиной. Кобрин ей не нравился, но, как бы там ни было, она ни разу не видела его с какой-либо женщиной…
Правда, сегодня опять в телефонной трубке прозвучал тот женский голос - волшебный, певучий, божественный. Женщина, представившись сотрудницей детективного агентства "Шерлок", спрашивала, каким рейсом вернется из Москвы Ярослав Геннадьевич. Якобы она должна срочно передать ему какие-то документы. Вероятно, так оно и было на самом деле и Кобрина связывают с владелицей бесподобного голоса сугубо деловые отношения. Уж любовнице-то он сообщил бы, каким рейсом прилетает. А то, что слова "Ярослав Геннадьевич" в исполнении женщины звучат так нежно и интимно, можно списать на особенности чарующего голоса незнакомки…
* * *
Из кабинета майора Алимова Илья и Александр вышли красные и разгоряченные. Зуфар Алимович орал и топал ногами, словно намереваясь проломить пол. Подобное поведение было для него нетипично. Обычно он ограничивался замечаниями или ласково называл парней "оборзевшими сперматозоидами". Но сегодня Алимов разбушевался. Никита Кармелин при жизни имел обширный круг деловых знакомств вплоть до руководства города и области, и теперь вышестоящее начальство ненавязчиво интересовалось, почему убийство пластмассового короля до сих пор не раскрыто. А Зуфаралимыч спросил с подчиненных.
"На ковре" Валдаев и Здоровякин выглядели блестяще: парочка славных добрых олигофренов, иначе не назовешь. Мычали, мотали головами, блеяли.
- Мы ведь занимаемся не только Кармелиным, - пытался оправдаться Валдаев. - На нас столько всего навесили. И загадочный огнестрел в Волошинском переулке, и псевдосамоубийство владельца бензоколонок Ерохина, и…
- Ты мне нафталин на погоны не сыпь! - рявкнул майор, творчески интерпретируя, очевидно, известное выражение "не вешай лапшу на уши". - Я вас предупреждал: первым номером идет Кармелин. Все остальное потом!
- Конечно, - обиженным тоном вставил три копейки Здоровякин, - это только в фильмах наваливаются всем миром и с блеском раскрывают преступление. В жизни ведь все иначе!
- Иначе! Что иначе? Все для вас - техника, связь, автомобили. Лаборатория оборудована как в "Секретных материалах". Только работайте! Думайте! Зарплату вам доплачивают из муниципального фонда, чтобы вы город от бандитов защищали! Обормоты! Неудачное дополнение к "Макарову"! Эх! - Зуфар Алимович махнул рукой. Наслушавшись гадостей от начальства, ему необходимо было разрядиться. - Уйду я от вас, ей-богу! Надоело!
- Зуфаралимыч, - в унисон загундели Здоровякин и Валдаев, - ну что вы… Мы постараемся. Вот сейчас вернемся в кабинет и в два счета раскроем это треклятое убийство.
- Да? Ладно, проваливайте. Надоели. Разгильдяи! Гяуры! - Кем он нас обозвал? - попросил расшифровать Илья, вернувшись в кабинет. - Какие такие гяуры?
- Значит, неверные.
- Кому мы не верные? - удивился Здоровякин. - Службу обожаем. Только о ней и думаем.
- Магометане называют гяурами неверных.
- Какие такие магометане?
- Илюша, кончай долбить меня дурацкими вопросами. Что ты, право, как четырехлетняя девочка?
- Слушай, Валдай, если ты такой умный, почему у нас за прошлый месяц три "глухаря"?
- Сам удивляюсь. Что только три.
- Ты выписал пропуск Кармелиной? Уже без двух минут десять.
- Забыл, - прошептал Александр. - Ведь вчера пошел выписывать! И отвлекся на Танюшу Федорову с первого этажа. Знаешь, рыженькая такая
- А сегодня с утра Алимыч накинулся изнемогшей от желания русалкой и уволок в свой страшный кабинет.
- Ну так беги!
- Уже бегу. Пока старушка не разобиделась, что ее заставляют ждать.
Валдаев пулей вылетел из кабинета. Через несколько минут он вернулся довольный. Солнечный, жизнерадостный характер Валдаева не позволял ему долго грустить. Вот и сейчас, когда Здоровякин все еще не избавился от малинового румянца на щеках после разноса у майора, Валдаев уже весело что-то насвистывал себе под нос.
- Наша старушенция еще не приходила, - объявил он. - Сейчас, наверное, заявится.
Но вместо ожидаемой Кармелиной на пороге появилась… Валдаев и Здоровякин уставились на посетительницу словно на привидение.
В кабинет стремительно вошла дама - спутница итальянца Бартолли, которая так ловко скрылась от преследования на "джипе-чероки". Она выглядела не менее великолепно, чем в первый раз: сегодня на ней был черный с отливом сюртук и черные брюки. Качество ткани и дизайн модели предполагали запредельную цену экипировки. Перчатки "Сермонета" и черная кожаная сумка завершали образ элегантной дамы. Кажется, она совершенно не волновалась по поводу существующей в народе гипотезы, что черный цвет старит. Легкая, изящная, красивая, она посмотрела на парней холодным голубым взглядом.
- Здравствуйте, - сухо кинула мадам ошарашенным детективам. - Вы хотели со мной встретиться. Я Кармелина.
С равным успехом женщина могла бы положить на стол перед оперуполномоченными гранату с выдранной чекой. Глаза у Валдаева стали неправдоподобно большими, Здоровякин клацнул челюстью.
Глава 18
Последняя сцена с участием Маргариты снималась на крыше недавно отстроенного шестнадцатиэтажного жилого комплекса. Комплекс состоял из трех башен, соединенных перемычками. Договорившись со строительной компанией, деятельный режиссер Тимур Назаров убрал ограждение с крыши одной из башен. Здесь сейчас располагалась съемочная площадка. Вертолет городской службы спасения, выкрашенный смываемой краской в черный цвет, ждал команды на взлет.
На высоте в несколько десятков метров дул порывистый ветер, съемочной группой владело радостное волнение. Радостное потому, что съемки близились к завершению (картина обещала получиться удачной, но все жаждали скорее покончить с авантюрой, в которую ввязались), волнение потому, что запланированная сцена относилась к разряду опасных для жизни. Вчера здесь же отсняли крупные планы с Вероникой, исполнявшей главную роль. Сегодня наступила очередь каскадера, то есть Маргариты.
Нервная суетливость, казалось, обошла стороной только Маргариту тл режиссера. Уединившись на клочке крыши размером с носовой платок, они обсуждали детали. Их словно вовсе не касалась беготня ассистентов и реквизиторов, которые спешно замазывали проступившие буквы на борту вертолета, носились с остатками ограждения, убирая их из кадра, возили по рельсовой дорожке оператора, проверяя плавность хода, брызгали на длинные волосы Маргариты оттеночным лаком, добиваясь цветового сходства с шевелюрой главной героини.
Для ударной сцены фильма было подобрано соответствующее одеяние для Вероники. Глухой комбинезон из синей лайковой кожи, с длинными рукавами, но очень короткими шортами. Синие туфли и прозрачные черные колготки дополняли наряд, - видимо, по мнению сценариста и режиссера, именно в таком виде и было удобнее всего бороться с преступностью майору милиции, роль которой играла Вероника.
Шикарный наряд от Версаче, обтягивающий актрису резиновой перчаткой, стоил жутких денег. Для дублера конечно же не стали покупать второй такой комбинезон. Когда Маргарита натянула его на себя, все с удивлением отметили, что костюм, подобранный на чарующие Вероникины размеры 92x60x90, идеально сидит и на Маргарите. Вероника удивленно подняла брови. С неохотой отдавая в чужие руки драгоценный наряд, она с милым женским злорадством ожидала, что на груди у Маргариты комбинезон будет отчаянно пузыриться, а бедра, наоборот, не пролезут. Однако…
Трюк заключался в следующем. Маргарита, вся такая божественная, ослепительно синяя, на двенадцатисантиметровых каблуках, неслась по крыше со скоростью триста километров в час, неумолимо приближаясь к краю. Над ней парил вертолет, сбросив спасательный трос. За несколько шагов до пропасти Маргарита цеплялась за трос и улетала куда-то вдаль, теряясь из виду, а камера еще несколько минут задерживалась на великолепной панораме города…
* * *
- Там наверху кино снимают, - объяснил Александру пацан. Толпа зевак собралась во дворе жилого комплекса. Все усиленно смотрели вверх, не боясь свернуть шею. - Щас баба полетит на веревке. На вертолете.
Документы Валдаева являлись для него громадным подспорьем в жизни. Он, например, позволял себе принять на грудь три грамма (или немного больше) алкоголя прямо перед поездкой на личной "девятке", не опасаясь придирчивого отношения со стороны гибэдэдэшников. А сейчас он уверенно преодолел выставленный кордон и на лифте добрался до последнего этажа здания, а оттуда через чердак на крышу.
Наверху он появился именно в тот момент, когда Маргарита оторвалась от земли, вернее, от крыши и полетела, уцепившись за трос.
- Кошмар, правда? - крикнул сквозь гул улетающего вертолета какой-то мужчина, обращаясь к побледневшему от ужаса Валдаеву. - Когда наблюдаешь подобное на экране телевизора, реакция совершенно иная. Только что эта девочка стояла здесь - и вот улетела. А если сорвется? Вы из съемочной группы?
- Нет. Валдаев. Александр Валдаев, - представился Валдаев, протягивая незнакомцу руку. - Уголовный розыск.
- Звучит солидно, - кивнул мужчина. - Бальмус. Виталий Бальмус. Психолог городской службы спасения.
- Вы не знаете, Маргарита прилетит сейчас обратно? Повиснув на канате?
Виталий пристально посмотрел на Валдаева и улыбнулся:
- Я полагаю, ей будет удобнее в кабине вертолета. Сейчас они вернутся. Чтобы снять третий дубль.
- Так это был второй?
- Угу. А возможно, режиссер даст отбой. Если его удовлетворит результат. Лучше бы они закончили. Сердце разрывается. Думаю: а вдруг рука соскользнет?
- Не волнуйтесь, не соскользнет, - заверил Саша. Он помнил, как Маргарита целую вечность удерживала над бездной не только себя, но и тушу одного сыщика по фамилии Валдаев. - Она цепкая, как кошка.
- Ставлю сто долларов, что ты или друг Маргариты, или кандидат в друзья, - предположил Виталий.
- А как ты догадался? У меня такой дурацкий вид?
- У тебя нормальный вид. Моя профессия предполагает некоторую проницательность. М-да. Она классная девчонка!
- Согласен. Слушай, Виталий, как психолог, объясни мне, зачем ей все это?
- Съемки в фильме? - И не только. Почему Маргарита постоянно лезет туда, где опасно? Что за страсть?
- Экстремальная натура. Есть особая категория людей, которые получают наслаждение от риска, от преодоления собственного страха. Рита из их числа.
- Я это уже понял. А как бороться? Меня подобный экстремизм не устраивает.
- Бороться бесполезно. Ты, конечно, можешь заставить ее отказаться от рискованных затей моральным давлением или транквилизаторами, но она не будет получать удовольствия от жизни. И это уже будет не та Маргарита, которая тебе понравилась. Лично я ею восхищаюсь. Я бы не смог. Хотя и работаю в службе спасения и много чего приходится делать.
- Я тоже восхищаюсь, - признался Александр. - Но мое сердце не выдерживает.
- Хуже того, я тебя обрадую. Чем дальше в лес, тем больше дров. Любое удовольствие, пусть самое сладкое, со временем приедается. Для Маргариты наслаждение заключается в ощущении опасности
- Со временем ей захочется большего, ее игры с судьбой приблизятся к черте, За которой процент выживаемости равен нулю. Пока она оставляет себе шанс остаться живой, но когда-то она придумает трюк, страшный и невыполнимый.
- Ты, блин, меня, конечно, обрадовал, - подавленно пробубнил Валдаев. Нарисованная психологом перспектива его убила. - И что же она придумает?
- Ну, не знаю. Например, в русскую рулетку играют с одним патроном. А если положить в барабан три или пять? Как вам идейка?
- Это же верная смерть! - возмутился Александр.
- Вот я и говорю.
Сыщик в смятении уперся взглядом в ботинки. Он не верил, что когда-то Маргарита полностью утратит инстинкт самосохранения и сделает с собой что-то непоправимое. С другой стороны, о каком инстинкте самосохранения можно говорить, если девчонка готова сутки болтаться на тросе, сброшенном с вертолета, словно карась на леске?!
Возвращение вертолета вернуло его к действительности.
* * *
Маргарита, заметив неподалеку Валдаева, не спеша двинулась в его сторону. Она преодолевала толпу восторженных коллег, ее поздравляли, хлопали по плечу, говорили восхищенные слова.
- Больше дублей не будет! - громко объявил Тимур, слегка приобняв Маргариту. - Умница! Все сделала как надо. Забью для тебя местечко в следующем проекте.
- Таком же гениальном? - усмехнулась Маргарита. Ее щеки пылали от испытанного волнения, глаза блестели.
- Естественно, - не без юмора ответил Тимур.
- Привет, - улыбнулась Маргарита Александру. - Какими судьбами?
Валдаев смотрел на Маргариту во все глаза. Лайковый комбинезон его потряс до глубины души.
- Ты свободна?
- Я должна переодеться.
- Зачем?! Оставайся так! - воскликнул Валдаев
- Ассистентка, находившаяся рядом, переглянулась с Маргаритой, и девушки прыснули.
- А что я такого сказал? - удивился сыщик. - Ведь красиво!
- Это реквизит стоимостью в три тысячи долларов, - объяснила Маргарита. - Покупай, и я согласна не снимать его даже ночью.
Валдаев словно задумался о чем-то. То ли о монументальности суммы в три тысячи долларов, то ли о том, что ночью он предпочел бы видеть Маргариту совсем без одежды.
- Рита, тебя куда-нибудь подбросить? - спросил, приближаясь, пилот вертолета. Отважная девушка явно была героем дня.
- Аналогичным способом? - бесцеремонно вмешался Валдаев. - Нет, спасибо! Она достаточно налеталась.
Маргарита развела руками и улыбнулась пилоту.
…Летний открытый сарафан, сменивший кожаный комбинезон, тоже очень понравился Валдаеву. Он дожидался Маргариту внизу, у подъезда шестнадцатиэтажной башни. Короткая юбочка трепетала вокруг Маргаритиных бедер, волнуемая порывами теплого ветра. Саша на секунду задохнулся, представив, что будет, если Маргарите понадобится поднять с земли оброненный платок. Жаркое лето предполагало наличие в городе раздетых женщин: ни капли не заботясь о неконтролируемости мужских физиологических процессов, они ехали в транспорте и шли по улицам в легкомысленных прозрачных распашонках, коротких маечках, микроскопических юбках и блузках. Фривольных нарядов было много, и за лето Валдаев привык лицезреть обнаженную натуру. Встречались и такие коровы! Но Маргаритин сарафанчик был вполне оправдан. Волнение, охватившее капитана, это доказывало.
- Я сегодня без мотоцикла, - объяснила Маргарита, отследив жадный взгляд оперативника. Она попыталась ладонями прилепить невесомый подол сарафана к бедрам, но тот продолжал летать. - Ты по делу или так? - поинтересовалась Маргарита.
Саша двумя пальцами снял букашку, устроившуюся на ее загорелом плече.