* * *
- Так, а че там гильзы-то валялись? - спросил у Толстого Длинный, когда тот закончил рассказывать про поездку за Баниным на полигон.
Они стояли на стоянке у здания, где располагался отдел исполнения условных наказаний, и ждали ушедшего туда Виталия. Место это было знакомым до боли в буквальном смысле слова, здесь же располагалось Управление по борьбе с организованной преступностью, и находиться здесь было неприятно.
- Говорит, от тигра отстреливался, - ответил Толстый, озираясь: тут постоянно присутствовало ощущение, что за тобой кто-то наблюдает и даже подслушивает.
- Не гони, - не поверил Длинный и заулыбался.
- Да я тебе отвечаю, так и сказал, - тоже заулыбался Толстый, - но когда мы подъехали, он в машине спал на заднем сиденьи. Говорит: "Я тут больше суток оборону держал, глаз не сомкнул, вот и отрубился".
Парни уже смеялись вовсю, забыв про опасность быть услышанными при разговорах о стрельбе, и лишь появление на стоянке машины оперативников УБОПа заставило их замолчать. Молча проводив взглядом знакомых оперов, вышедших из машины и скрывшихся за своей массивной дверью, Длинный опять улыбнулся и спросил у Толстого:
- Не врет, думаешь?
- Да хрен его знает, по нему ведь не определишь. Но крови там нигде не было. А он говорит, что под ноги стрелял, чтоб спугнуть, а то раненый тигр может кинуться.
- Под ноги! - опять засмеялся Длинный.
- Ну под лапы, какая разница, - глядя на смеющегося друга, Толстый тоже развеселился. - Да я тоже думаю, он ведь не то что под ноги, в ноги никогда не стрелял. В грудь всегда или в живот…
- Ну а тут-то тигр, - еще больше прыснул со смеху Длинный.
- Мы его полчаса искали, пока Рустам не додумался через тонировку на заднее сиденье посмотреть, - сквозь смех выдавливал из себя Толстый.
Веселье прервал появившийся на крыльце Бандера. Он спокойно спустился и, посмотрев на крыльцо УБОПа, направился к машине.
- А че он сегодня-то ходил, отмечался же уже?
- За предупреждение ходил расписываться, да отпроситься. Я же его в аэропорт повезу, он улетит щас в Москву, - объяснил Толстый.
- За лицензией?
- Нуда. А то вопросы могут задать по телевидению за показ. Лицензия-то есть, ее только забрать надо.
- А ты че здесь? - спросил подошедший Бандера у Длинного, подавая ему руку.
- Да я мимо ехал, машину увидел. Ты же, как всегда, не позвонишь, не скажешь, что с тобой все в порядке после вчерашнего, да и про отъезд тоже молчал.
- Я сам только сейчас об этом узнал, - улыбнулся Банин и хитро спросил: - Ну че тебе тут Толстый про вчерашнее рассказывал?
- Да так ни че, - сделал серьезное лицо Длинный. - Колесо, говорят, у тебя спустило.
Бандера посмотрел на отвернувшегося Толстого, который еле скрывал улыбку и, усмехнувшись, сказал:
- Смейтесь, смейтесь, как-нибудь попадете в подобную ситуацию, описаетесь от смеха. Ладно, я поехал, ведите тут себя прилично, не зазвездитесь. И не лезьте пока на трассу. Попробую подтянуть кого-нибудь с деньгами, на широкий формат следующий фильм снять, тогда всем хватать будет.
Попрощавшись с Длинным, Банин сел в машину и, еще раз искоса взглянув на стальную дверь УБОПа, повернулся к Толстому.
- Поехали.
* * *
Самолет приземлился в Шереметьево-1. Наблюдая за суетившимися пассажирами, Виталий думал о дальнейших действиях, ведь, в отличие от остальных прилетевших, уже созванивающихся по мобильникам с друзьями и родственниками о прилете, он был здесь впервые.
Ну, первым-то делом, естественно, в гостиницу, это понятно, бросить сумку.
Что потом? Голова соображала почему-то плохо, то ли от девятичасового гудения двигателей, то ли от безуспешных попыток поспать в кресле. Как плохо, что в Москве не было никого знакомых, не говоря уже про друзей или родственников. Все связи со столицей оборвались еще десять лет назад с убийством Ткача, близкого друга Банина, с которым он познакомился на стрелке по поводу забранной вместе с братом машины в 92-м году. С тех пор общались и встречались так часто, что люди, застающие в офисе кого-нибудь из братьев, ошибочно считали их приближенными Ткача. Но общих дел почти не было, и Бандере Москва и связи с ней никогда не были нужны. Потому и не знакомился ни с кем из друзей Юры, пока тот был жив. Теперь же предстояло эти связи и знакомства заводить. Во-первых, потому что кино развито в России только здесь, во-вторых, потому что люди, способные вкинуть несколько миллионов в это дело, были тоже здесь. На Дальнем Востоке таких не было. Как на них выходить, Виталий пока не представлял, но тешил себя мыслью, что люди есть везде. На самый крайний случай был целый список телефонов российских и зарубежных телекомпаний и прессы, присылавших своих корреспондентов сделать материалы о том необычном кино, которое он снимал. Но с ними имел смысл общаться только тогда, когда уже будут деньги на фильм. А по собственному опыту Виталий знал, что скорее всего их могут дать только люди, которые способны без всяких грядущих выборов оказывать помощь вагонами и грузовиками, даже не афишируя своего имени. Так же знал он и то, что такие люди могут быть только, как и он сам, выходцами из криминальной среды. Хотя здесь, в Москве, может быть и по-другому. Размышляя над всем этим, он подъехал к "Космосу", единственной гостинице, название которой он знал. Расплатившись с таксистом, он вышел из машины и, закинув за плечо легкую спортивную сумку, направился в гостиницу, осматривая по пути ее своеобразно построенное здание. Наткнувшись по пути на большой памятник французу де Голлю, он удивленно открыл глаза и уставился на него, пытаясь все же распознать в нем черты лица Гагарина или кого-либо, имеющего отношение к освоению космоса. Ведь таксист сказал, что это площадь космонавтов, но на памятнике было написано, что это именно француз.
Его застывшая на полушаге поза и удивленное лицо, с широко открытыми глазами, видимо, так смешило смотревших со стороны, что проходящие навстречу ему девушки весело рассмеялись. Виталий почувствовал себя так неловко, что, наверное, даже покраснел от стыда. Обернувшись, он увидел, что девушки до сих пор идут и смеются, оглядываясь на него и перешептываясь между собой. Таким посмешищем он еще никогда себя не чувствовал и для себя решил, что если где-нибудь на Пушкинской площади, которую видел только по телевизору, вместо Пушкина увидит Рузвельта или еще кого-нибудь, пройдет мимо даже не остановившись убедиться, что не ошибся.
С таким испорченным настроением он подошел к администратору гостиницы только для того, чтобы в утешение услышать: "Мест нет".
"Хорошенькое начало", - подумал Виталий, подводя итог первым минутам в Москве. Когда он отворачивался от стойки администратора, обычно непроницаемое лицо его в этот раз явно выражало его чувства. Это заметил расположившийся тут же, на креслах человек в костюме, который неизвестно по какой причине решил его "добить".
- Я уже все гостиницы обзвонил, нигде нет мест. Такое часто здесь бывает, - сказал он глядя на Банина, когда тот проходил мимо. - Много гостиниц разломали.
Не зная, поблагодарить его за информацию или послать куда подальше, Виталий просто отвернулся и направился к выходу.
Снующие туда-сюда люди на улице навевали еще большую грусть. Они все знают, куда идут и зачем, а он… Надо было адвокату заранее номер забронировать, а он, наверное, тоже не знал, сам здесь ни разу не был. Взгляд упал на навешанные на столбе объявления "Сдам квартиру". Почти все однокомнатные, все в "этом районе" и, что самое интересное, цена не превышала 200 долларов, как в Уссурийске. Виталий с сомнением достал телефон и набрал один из номеров, хозяйка которого сдавала свою квартиру со всем необходимым за 150 долларов. Ожидая ответа, он потихоньку шел вдоль улицы, пока не наткнулся на остановку, сплошь увешанную такими же объявлениями о сдаче однокомнатных квартир по тем же ценам. Наконец телефон проговорил очень приятным женским голосом: "Алло, здравствуйте".
- Здравствуйте. А у вас на какой улице квартира однокомнатная, в этом районе? - спросил Виталий.
- Это вы звоните в агентство, у нас есть квартиры везде, в Москве и Подмосковье. Вас какой район интересует?
- Мне поближе к Останкино, - не зная почему, ответил он, кроме этого знакомого слова, ничего не пришло в голову.
- Сейчас посмотрю, одну минуточку. Да, есть на улице академика Королева, есть вся мебель, телевизор, холодильник, телефон. С балконом. Смотреть будете?
- Да, конечно. Скажите, а почему она 150 долларов стоит, разве так бывает?
- Хозяйка уезжает, сдает срочно. Вы будете смотреть квартиру? Вас как зовут?
Во время разговора Виталия не покидало ощущение, что его разводят. Непонятно почему ему вдруг стало жутко интересно, не каждый день его пытаются развести. И придав голосу заинтересованность, он выпалил:
- Зовут Виталий. Конечно, буду. Куда мне подъехать?
- Вам нужно заключить договор в нашем агентстве, заплатите три тысячи пятьсот рублей и мы дадим вам телефон хозяйки квартиры. Съездите к ней, посмотрите квартиру, если она вас не устроит, мы вернем вам деньги, за вычетом двадцати процентов за наши услуги. Но, уверена, квартира вам понравится, я сама ее смотрела. Запишите адрес агентства, только скажите там, что вы от Вики, и вам там все объяснят…
"Как складно рассказывает, если это, конечно, не развод", - думал Виталий, ловя на дороге такси. И от этого становилось все интереснее, в роли разводимого он еще никогда себя не чувствовал. Прямо возле него остановилась цветная "Вольво". Он даже немного удивился, открыв дверь и увидев серьезного по виду молодого человека, с очень короткой стрижкой, который еще и произнес:
- Куда тебе, братан?
Виталий назвал адрес и на кивок сел в машину. Он плохо разбирался в европейских машинах, но, судя по виду, эта была новой. Да и внешность, и манера поведения водителя наводили на мысль, что его решил подбросить кто-то из братвы, безошибочно опознав в нем своего. Они разговорились…
* * *
Наводя вечером порядок в квартире, жена Бандеры, Ирина, нашла его водительские права. "Интересно, он их сам оставил или случайно забыл в спешке?" - подумала она. Ей не в первой был внезапный отъезд мужа, и она давно не задавала глупых вопросов и не устраивала истерик. Старалась относиться к этому спокойно и спрашивала только об одном: "Когда приедешь?" Но сколько бы раз он не уезжал, еще ни разу не было, чтобы он оставил дома права. Хотя в этот раз и отъезд был немного другим, и ехал он в Москву, где у него не было машины. Но и на вопрос: "Когда приедешь?", он ответил:
- Не знаю, может, через месяц, может, больше.
"Если он там задержится, - думала Ирина, - то, возможно, купит машину и ему понадобятся водительские права".
Она достала из сумочки мобильный телефон и набрала его номер.
- Я еду квартиру снимать, в гостиницах мест нет. Что? Конечно, нужны. В ближайшее время сюда никто из знакомых не летит? Ну тогда по почте вышли, заказным только. На адрес твоей знакомой в Королев, как ее там зовут? Во-во. Своего адреса у меня еще нет. Я, как местную симкарту возьму, тебе позвоню, скажу номер. Ну все, целую.
Положив трубку в карман, Бандера опять повернулся к водителю, как оказалось, тоже Виталию.
- А ты чем занимаешься?
- "Бомблю", - усмехнулся тот. - Чем тут еще заниматься?
- О-о, - протянул довольно Виталий, - коллега.
- Тоже "бомбишь"? - радостно переспросил водитель.
- Ну, щас-то уже нет… Слушай, давай вечером встретимся, посидим где-нибудь в кабаке. Потрещим, выпьем за знакомство, - предложил Бандера, расчувствовавшийся от того, что наконец-то удача в этом городе повернулась к нему лицом. Еще полчаса назад он думал, что надо как-то выходить на людей, а тут на тебе, сам попался тот, через кого и можно выйти. Надо только развить это знакомство.
- Давай, - неуверенно ответил Виталий-водитель, - а ты не потеряешься?
- Я тебе номер свой оставлю, давай я твой наберу, у тебя мой определится, только у меня пока приморский.
Недоверчиво глядя на Бандеру, тот продиктовал свой номер. Когда его телефон зазвонил, Виталий нажал сброс и сказал:
- Вот мой номер, вечерком набери меня, я тебе скажу, где я буду. А сейчас поеду квартиру себе смотреть. Хочешь со мной поехали?
- Да не, у меня пока дела. Вечером созвонимся, - почему-то недовольно ответил водитель.
Виталий не понял его недовольства. Он его в кабак пригласил посидеть, а тот что-то потускнел. Но Бандера так был в себе уверен, что решил не замечать недовольства и продолжил беседу:
- Слушай, а че здесь квартиры такие дешевые, 150–200 долларов?
- Подъезжаем уже, - пробурчал его недовольный тезка в ответ. - Где это ты видел такие квартиры?
- Да вон, объявлений целая куча висит, - показал Виталий на столб возле станции метро, мимо которой они проезжали.
Виталий-водитель вдруг сразу повеселел и даже рассмеялся:
- Ты что, туда едешь, что ли?
- Ну, - кивнул головой в ответ Бандера.
- Не вздумай, - смеясь, сказал водитель, - вот приехали, это здесь. Но, если ты туда пойдешь, тебя обуют. Они там лохов разводят. Ты что, не знал, что ли?
- Да ладно. Что мне, три штуки жалко, что ли? - улыбаясь, ответил Бандера и открыл дверцу. - Надоело быть крутым, хочу побыть лохом. Вечером только не забудь позвонить.
- Давай, до вечера, не потеряйся только в городе, - все еще смеясь, напутствовал его тезка.
На доме, возле которого он вышел из машины, был тот номер, что ему сказали по телефону, но названия улицы не было. Виталий посмотрел на соседнее здание там тоже был только номер. Развернувшись, он стал смотреть на здания и дома на другой стороне улицы. Но насколько хватало глаз, где-то на пяти-шести домах подряд не было ни одной таблички с названием улицы, только с номерами домов.
Покачав головой, он достал мобильник и стал набирать номер той девушки, который остался в памяти телефона. За спиной хлопнула дверь единственной парадной того дома, на котором и был тот нужный номер. Девушка, выходившая из парадной, запнулась и чтобы не упасть, ухватилась за него двумя руками и почти повисла на спине.
- Ой, простите, пожалуйста, я споткнулась, - смущенно произнесла она.
- Да ничего, это было приятно, - улыбаясь ответил Виталий и ничуть не лукавил, девушка была действительно красива и чем-то напоминала ему его Иринку.
Она так же смущенно улыбнулась и пошла. Виталий остался смотреть ей вслед, так и держа мобильник возле уха. В этот момент щелкнуло соединение и пошел вызов. Одновременно с этим у девушки в сумочке зазвенел мобильник, и она стала доставать его на ходу. Бандера удивленно смотрел на нее, и одновременно с тем, как она подняла трубку, у него в телефоне прозвучал ее голос: "Алло, здравствуйте".
Виталий отошел на несколько шагов назад, чтобы она не слышала, что это он с ней разговаривает, и сказал:
- Вика, здравствуйте еще раз, я уже звонил вам, это Виталий. Скажите, у вас там, на офисе, есть какие-нибудь приметы? Вывеска там или еще что-нибудь? А то тут, в Москве, названий улиц на домах не видно.
- Серый дом, на Курской, на той же стороне, что выход из метро.
По мере того как она отдалялась, Виталий шел за ней, любуясь ее походкой, и улыбался. Как же она похожа на Ирину, с такими же длинными распущенными волосами. А когда она подошла к машине и села в нее, он остановился и с восхищением подумал: "Она тоже сидит за рулем".
После подробного объяснения она завела машину и стала сдавать назад, чтобы выехать со стоянки на дорогу. Виталий положил мобильник в карман и с интересом смотрел за ней. Номер он уже запомнил, теперь пытался разобраться в марке машины, так как таких он еще не встречал. Когда она уже выехала на дорогу, он зашел сзади и увидел надпись "Lada".
"Вот те на, - подумал он, - уже какие-то новые пошли". Ему даже стало немного стыдно за себя, что не разбирался в родных русских машинах, потому что после девятой модели больше их не видел. Одновременно с этим он был восхищен ею еще больше.
"Девушка, умеющая ездить на русских машинах, да еще и по Москве, где, говорят, пробки каждодневные, достойна уважения", - так думал он, возвращаясь назад к тому дому, возле которого он ее увидел. Это она, оказывается, из офиса выходила. Улыбаясь, он пошел, как она сказала, заключать договор с фирмой, после чего она должна позвонить ему и сказать номер телефона той женщины, которая сдавала квартиру.
* * *
Сидя со своим первым удачным знакомым в ресторане, Виталий время от времени подливал ему коньяк и задавал незначительные вопросы о Москве. Так как сам не пил, он чокался с ним соком и ждал, когда он дойдет до нужной кондиции, чтобы постепенно перейти к интересующей его теме.
Во время разговора Виталий разглядывал находящуюся в ресторане публику, отмечая про себя, во что здесь одеваются и прочее, чтобы самому потом не выделяться приезжим, как возле памятника де Голлю.
Его собеседник уплетал морепродукты и рассказывал об особенностях тех или иных клубов и ресторанов, иногда обращая внимание на женщин и переводя разговор на тему досуга. Виталий расценил это как намек и, несмотря на слипающиеся глаза, в Приморье в это время было уже восемь утра, и он еще не спал, высказался по поводу "продолжения банкета" и вызова девиц. Тезка такому повороту обрадовался и, проявив интерес к Виталию, спросил:
- А, ну че там с квартирой за 150 долларов, ты так и не рассказал?
- Дали номер тетки, хозяйки. Но я че-то весь вечер звоню, никто трубку не берет.
- Вот именно, что никто не берет. Если бы ты сказал, что никого нет дома, я бы подумал, что ты конченный человек. Ты не найдешь в Москве квартиру за 150 долларов, даже за 200. Только комнату можно за эти "бабки" снять.
- А в объявлениях написано - комнаты по штукеполторы рублей.
Виталий-водитель так рассмеялся, что Бандера понял, тот уже изрядно пьян и можно переходить к главному.
- Да это же на лохов рассчитано, ты что не понял еще? - со смехом выдавливал водитель.
- Да и хрен с ними, - ответил Виталий и без подготовки перевел разговор. - А ты с кем работаешь? Кого "бомбишь"?
- Я ни с кем не работаю. Че я дурак кому-то долю отстегивать? Я сам по себе, - пьяным голосом хвалился водитель.
- А "бомбишь" кого? - спросил Бандера, предполагая, что его собеседник или сам лидер, или это просто пьяный удар кулаком в грудь. Нов любом случае местную публику он должен знать.
- А всех подряд "бомблю", - продолжал бахвалиться водитель, - кто голосует, тех и "бомблю". Я на точках не стою, по дороге езжу.
- В смысле, голосует? - удивленно переспросил Бандера. Он уже начал привыкать к московскому акценту. Но значения некоторых слов здесь тоже могут оказаться другими.
- Как, в каком смысле? Ты же говоришь тоже "бомбишь"? Коллега, говорил.
- Подожди, подожди. Че-то я ничего не понимаю. Ты мне объясни, кто голосует?
- Ну, люди голосуют на дороге. Ты че, придуриваешься, что ли?
- Голосуют, чтобы доехать? - медленно и членораздельно произнес Бандера, уже начиная понимать, почему этот тезка так недоверчиво смотрел на него в машине и спрашивал: "А ты не потеряешься?" Ведь он же не рассчитывался. А тот, видать, понял так, что рестораном и рассчитается.