Кривой. Поиски Прыща
Смерти можно бояться или не бояться – придет она неизбежно.
Постепенно, временами перемежаясь небольшими дождями, вдруг переходящими в грозовые ливни со сверканием молний и грозовыми раскатами, весна, наконец – то, уступила свое время лету. Оно, это столь долгожданное лето, завоевало право прийти на смену затянувшейся весне.
Кривой понимал, что внезапное исчезновение Прыща связано с историей неудавшегося вскрытия склепа. Не мог Прыщ просто так – вдруг взять да исчезнуть. Попытки что – либо выяснить оказались неудачными. Телефон его долгое время не отвечал. Затем был внезапно заблокирован. Можно было, конечно, попытаться выяснить причину блокировки, но что это даст? Кроме возможных дополнительных проблем, ничего.
Своим звериным чутьем он чувствовал: если Прыщ исчез не без помощи цыган, значит, о нем не могут не знать. Всю свою жизнь Кривой страдал оттого, что слишком заметен его портрет. Да и кличка приклеилась не случайно. С детских лет. Он даже имени своего не помнил, привык к этому обращению, как к собственному имени.
Пожалуй, нет ничего хуже в нашей жизни, как неизвестность…
Вчера он вернулся из Алтайского края, где выяснил, что с января до весны в одном из глухих районов, в заброшенном поселке (каких еще десятки, сотни, а может, тысячи можно найти не только в живописном Алтайском крае, но и по всей России), проживал Прыщ.
То, что это был Прыщ, сомнению не подлежало. Путем собственных умозаключений Кривой пришел к выводу, что это был именно он. Информацию о Прыще он получил от местных наркоманов. За дозу они сделают все. Мать родную продадут.
Имени Прыща они не знали, как, впрочем, и сам Кривой. Но с их слов понял, в захолустном поселке проживал именно тот, кого Кривой пытался разыскать. Но вот куда он вдруг исчез, никто пояснить не смог.
Сомнения Кривого окончательно развеялись после того, как он, проезжая по единственной улице поселка, увидел двух старух, сидящих на лавочке у такого же дряхлого, как сами старухи, жилища. Описав внешность Прыща, спросил, не проживал ли тут некий молодой человек? На удивление, старухи не страдали склерозом. Хоть и слезились их глаза, они видели то, что молодой не всегда заметит. Рассказали, что еще по весне, уже совсем поздно было, приезжали черные, страшные машины. И люди страшные. Их было много. Старухи показали: эти машины остановились вон там, у того дома, где и жил тот молодой человек. Были недолго. Что они там делали, не ведают. Только вот как приехали, так тут же и уехали. Недолго гостевали. Чужие, не местные. Точно. "А что они тут делали, – твердили женщины, – знать не знаем и ведать не ведаем, заблудились, поди?"
Больше старухи не смогли ничего нового добавить. Но было и так ясно. Прыща забрали, его больше нет. Закопали где – нибудь. Кто будет искать, кому он нужен? Но вот что успел про него сказать цыганам Прыщ, этого выяснить, естественно, Кривой не мог.
Три месяца, как Кривой, уволившись с работы, покинул город и не появляется там. Последний раз он звонил Картавину два месяца назад и узнал, что тот уволился. Где сейчас служит, Картавин Кривому не сказал, только рекомендовал тому срочно исчезнуть из города, пока все не утихнет, и забыть его телефон.
Кривой знал, что у цыган есть свой семейный адвокат (откуда ему было знать, что Владимир следователь), он смотрел вечерние новости и видел его. Он также прекрасно понимал, более того, был уверен: если Прыща взяли цыгане – пришел его черед. Уж его – то они обязательно будут искать. И черт его дернул тогда рассказать Прыщу, как год назад они взяли могилу цыганской баронессы! Не только про золото, но даже про кулон брякнул. "Ну, кто меня дергал за язык? – сам себя казнил Кривой. – Что делать? Уехать? Но как? Вырученных за золото денег давно нет. Почти год гулял, все побережье Черного моря объехал, весь Кавказ. Да, прошлого не вернуть".
Ходит он сейчас в холуях у некого Николая Николаевича, который, конечно, понимает, что если цыгане вычислят его, Кривого, то с золотом придется расстаться. Потому и предложил Кривому свою помощь. Являясь президентом крупной компании, Николай Николаевич имел хорошие связи, даже в ФСБ – свой человек…
И крутится, крутится жизни колесо
Жизнь не зрелище и не праздник; жизнь – это трудное занятие.
В один из летних дней, наслаждаясь теплом июльского солнца и уютом, созданным высокими сибирскими соснами и кедрачами (ствол которых просто невозможно обхватить человеку!), в их тени отдыхали семь человек. Наблюдая за любопытными и наглыми белками, с жадностью хватающими все, что кидают им веселые, смеющиеся люди: одни с восторгом, криками, подбадривающими этих маленьких симпатичных зверьков, столь привыкших к человеческому общению, смеясь, бросали им все, что у них было из съедобного, другие, с улыбкой и одобрением, наблюдали за столь приятной душе и сердцу картиной.
Под тенью векового кедра, на зеленой поляне, лежали две женщины. Они о чем – то (видимо, о своем, женском) тихо говорили. По счастливым улыбкам можно было понять, что их беседа вызывала обоюдное удовлетворение. Они с любовью смотрели на своих мужчин, колдовавших над приготовлением стола, и своих резвящихся с белками детей. Недалеко от них полыхал пламенем мангал. Огонь уже разгорелся, и оставалось только ждать, когда можно будет наконец – то подбросить ожидающие своей очереди угли. Запах маринованного мяса, который должен превратиться в столь долгожданный шашлык, заманчиво щекотал ноздри и вызывал волчий аппетит. У мангала колдовал, не доверяющий этот процесс никому, тем более женщинам, Анатолий.
Повод для этого пикника был. Даже не один. Во – первых, Анатолий, наконец – то, получил свои деньги, которые когда – то, более года назад, занимал одному своему знакомому, причем знакомство было длительным, едва ли не с самого детства, а тот оказался далеко не честным человеком (и потому не собирался деньги возвращать). И вот вчера, наконец – то, он получил эти деньги, только не от этого знакомого, который был предпринимателем, а от Владимира. Предприниматель даже и не подозревал о том, что он рассчитался с Анатолием полностью, правда, без процентов. Вот как это произошло…
Анатолий. Жизнь в виде займа…
Бедность и богатство – сравнимые грехи.
Однажды к Анатолию обратился его давний знакомый, казах, занимающийся оптовой поставкой китайского ширпотреба через Казахстан в Россию. Он предложил вложить в его бизнес десять тысяч долларов сроком на один год. Анатолию были обещаны ежемесячные проценты в размере одной тысячи долларов. Ровно через год Анатолию также гарантировали вернуть его десять тысяч долларов, но если он пожелает и в дальнейшем сотрудничать, условия останутся прежними. Данное предложение настолько было заманчиво, что Анатолий, не задумываясь, передал предпринимателю обусловленные договоренностью свои кровно заработанные деньги. Разумеется, ни расписок, ни другого письменного договора, соглашения, не составляли. Так, купеческое рукопожатие.
Ни через месяц, ни через два, ни даже через полгода никаких причитающихся ему процентов Анатолий не получил. Как не получил их даже через год. Анатолий понял, что его, как сегодня говорят, просто кинули, и плакали его честно заработанные десять тысяч долларов.
Когда Анатолий, пользуясь случаем, и зная, что Владимир следователь и что – то верное подскажет, рассказал другу свою печальную историю и спросил, можно ли как – то вернуть ему свои деньги, на что Владимир не задумываясь ответил, что ему надо смириться, денег не вернуть. Ну не убивать же за это, в самом деле, нечестного на руку предпринимателя.
Владимир видел поникшего Анатолия, тоскливые глаза друга, все – таки деньги серьезные, копил он много лет, стремился семейную жизнь сделать нормальной, без нищеты и мелочной экономии. Представил, как бы они с женой на эти деньги обустроили комнатку для детей. Вот радость какая бы была! И что – то защемило в груди, решил попробовать, помочь другу в частном порядке. Решать головоломки – область интеллекта следователя. А чтобы интеллект развивался, надо время от времени разнообразить сферы его применения.
Эти мысли вернули Владимира в круг конкретных, ясных и точных, вопросов, которые он начал задавать Анатолию: кто этот предприниматель, чем именно занимается, как давно работает на рынке и с кем. Какие именно у него машины, на которых он перевозит свои грузы, наши, российские, или из какого – нибудь зарубежья? Выяснил, что товар переправляется через границу. Его интересовал вопрос, всегда ли он перевозит только декларированный груз? Если этот человек занимается обманом, то не похоже, чтобы он честно зарабатывал свои деньги, не скрывая от таможенных служб не декларированные, но перемещенные через границу товары.
Здесь Владимир узнал весьма интересные моменты. Анатолий рассказал, что при первом разговоре, еще до передачи денег, этот предприниматель пояснил, почему он пообещал ему такие высокие проценты от суммы, которую он берет для своего оборота. Он декларирует только половину товара, остальную половину не показывает в документах. Но у него на таможне, даже сказал, какой именно, свои люди, и он подгоняет свои машины именно в те дни, когда они на смене. У него все там "схвачено". Но этого достаточно, чтобы вести свои торговые дела в таком режиме, хотя и приходится делиться на границе. Ведь все хотят вкусно и сытно поесть, не надо только жадничать.
Таким образом, вот уже несколько лет он перевозит свой товар тремя фурами с прицепами. Фуры, как и водители, одни и те же. Их знают на границе, на таможне, быстро все оформляют и, не задерживая, дают зеленую улицу. Фуры не наши, не российские. Более того, они должны прибыть с товаром примерно через неделю. Прибывают в город как обычно, в одно и то же время, в районе полуночи. Разгружаются на оптовом рынке ночью и утром уходят в Казахстан. В ту же ночь весь товар разбирается заказчиками и развозится по своим точкам.
Не густо, – подумал Владимир. – Но кое – что уже есть. Слушай, Толя, если они, как всегда, в районе полуночи приходят в город, ты мог бы мне, скажем, дня за два до этого сообщить, что они точно будут в тот или иной день?
Конечно, могу. Как только они выедут из Казахстана, мне сообщат, у меня там есть свой человек. Ровно через трое суток, после того, как они выедут оттуда, вечером будут в городе, на оптовом рынке.
А не могут они раньше приехать или позже, а мы об этом не узнаем?
Нет, это исключено. Они пересекают границу в тот день, когда дежурит их смена. Затем, не останавливаясь, едут к нам, так как должны прибыть именно в то время, когда их уже ожидают на оптовом рынке так называемые покупатели.
Почему из Казахстана, ведь ты сказал, что товар китайский?
Да, товар китайский. Он поставляется контрабандой из Китая в Казахстан. А из Казахстана уже на своих машинах поставляет сюда.
А ты не знаешь, ну примерно, на какую сумму перевозится этот китайский ширпотреб?
Сложно сказать. Но думаю, не меньше трехсот тысяч. Долларов, конечно.
"Круто", – подумал Владимир и уже вслух сказал:
Если этот предприниматель таким образом перевозит наполовину задекларированный товар, доход весьма ощутимый. Зачем ему обманывать тех, кто дает ему деньги? Или это все тот же закон жадности, алчности?
А что, – поинтересовался Анатолий, – ты можешь мне как-то помочь?
Пока не знаю. Но ты обязательно мне сообщи, когда они должны прибыть в город…
Авантюра – "первопроходец" или "первопроходимец"?
Человек без риска – точно часы без стрелок.
Через 3 дня после этого разговора позвонил Анатолий и сообщил, что фуры прибывают в пятницу. Их будет, как всегда, две. Более того, он сообщил Владимиру даже номера фур и прицепов.
Хочешь поучаствовать в одном мероприятии? – спросил Владимир Анатолия. – Нет, это совсем безопасно. Ты никогда не видел, как по определенному сценарию снимается фильм? Роль, даже в массовке, тебе не предлагаю, но будешь в качестве единственного зрителя. Тогда в пятницу, часов в десять вечера, я приеду за тобой.
В назначенные день и время, забрав Анатолия, сгорающего от любопытства и пытающегося узнать от него, что же сегодня произойдет, Владимир сидел в салоне автомобиля, припаркованного у небольшой рощицы. Справа от них находился длинный, высокий забор, по периметру которого видна была колючая проволока. Перед ними – асфальтированная дорога, берущая свое начало от широкой автомагистрали и ведущая к высоким воротам закрытой базы, угадывающейся видневшимися из – за забора темными крышами ангаров. Машин, двигающихся по автомагистрали, отсюда разглядеть было невозможно, они угадывались только по свету фар и задним фонарям.
Это что, куда мы приехали? – спросил Анатолий.
Это таможенный терминал. Вернее, сам терминал находится чуть дальше, а здесь площади, которые арендуются таможней. А ждем мы с тобой, Толя, те машины, которые сейчас должны подойти сюда.
Почему сюда? – спросил все еще не понимающий Анатолий.
Потому что их уже несколько часов назад ждали на определенном участке трассы работники соответствующих силовых подразделений, так называемые маски шоу. Ты слышал когда – нибудь об этом? Скоро они, эти фуры, появятся здесь, в сопровождении почетного эскорта.
И что дальше, их арестуют?
Как тебе сказать, – с улыбкой ответил Владимир. – Будет проведена проверка груза. По сигналу. Так будет думать твой предприниматель. А мы ему в этом поможем – заставим думать и принимать решения так, как предусмотрено нашим сценарием. Полагаю, сегодня ночью, в крайнем случае, завтра до обеда, они смогут выехать отсюда. Но только после того, как мы разрешим нашу с тобой проблему.
Анатолий с удивлением смотрел на Владимира. Владимир видел, что он очень хочет о чем – то спросить, но не решается.
…С трассы медленно, одна за другой, поворачивая налево, на дорогу, ведущую к широким воротам так называемого терминала, сползали тяжелогруженные фуры. Свет их мощных фар, при повороте вскользь ударив им в глаза, вновь переместился, освещая уже саму проезжую часть дороги. Перед ними, натужно гудя мощными моторами, одна за другой, прошли фуры. Впереди этой колонны, вращая своими ярко – синими опознавательными знаками спецмашины, шел УАЗ. Замыкал колонну еще один такой же УАЗ.
Подойдя к воротам, колонна остановилась. Анатолий даже как – то напрягся, наблюдая эту картину.
– Ну вот, первая серия заканчивается. Сейчас начнется вторая. Думаю, что третья серия будет заключительной. Чуть позже. Хотелось бы успеть просмотреть ее до утра.
Из сопровождавших колонну машин вышли несколько человек, одетые в камуфляж, с перекинутыми через плечо автоматами. Ярко освещенная площадка перед воротами позволяла видеть, как один из них, что – то сказав по рации, прошел на территорию терминала. Буквально через несколько минут огромные ворота, вздрогнув, раздвинулись и расползлись в стороны. Тяжелогруженные машины, одна за другой, включив первые передачи и чадя выхлопами отработанной моторами солярки, медленно двигаясь, скрылись на территории базы. Ворота, так же вздрогнув раз – другой, закрыли въезд. Машины сопровождения, выключив свои опознавательные знаки, развернулись и поехали в обратном направлении.
Пока все. Можно перекурить. – Выйдя из машины, Владимир закурил. Некурящий Анатолий ничего и ни о чем не спрашивал. Он смотрел в ночное небо, на звезды и о чем – то думал.
Мелодичный звук телефона нарушил тишину, не дал полюбоваться не только звездами ночного неба, но и видом огней ночного города, который находился рядом. Той особенной тишиной, не отравленной выхлопами и иными городскими выбросами, воздухом, когда дышишь в полную грудь и не можешь надышаться. Владимир, с кем – то переговорив, повернулся к Анатолию:
– Сейчас начинается вторая серия, Толя. Возьми на заднем сиденье термос, там кофе.
Не успели расположиться и открыть термос, вновь зазвонил телефон. Переговорив с абонентом, Владимир кому – то ответил, что он все понял и ждет.
Анатолий не спрашивал Владимира ни о чем. Тем не менее, Владимир, усмехнувшись и обращаясь к Анатолию, проговорил:
– Через час, полтора, после того, как мне позвонит твой предприниматель, я отъеду, а ты подождешь меня. Он должен скоро появиться здесь, водители фур уже позвонили ему, сообщили, что их арестовали и где они сейчас находятся. А то, что он мне позвонит, после того, как приедет сюда, в этом я не сомневаюсь.
Анатолий вновь с удивлением посмотрел на Владимира, как бы спрашивая, откуда этот предприниматель знает его и почему он должен позвонить? Что стоит за этим?
– Знаешь, Толя, не спрашивай пока меня ни о чем. И не волнуйся, ничего общего между мной и этим предпринимателем нет. Мы с ним даже не знакомы. Будет время, все расскажу. То, что можно. Чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Может, и не будет третьей серии… Не исключено, что сюжет третьей серии придется изменить. Не хотелось бы этого. Но, увы, мы не боги. Я решил тебе помочь и надеюсь, что смогу сделать это.
Не прошло и часа, как они увидели огни легковой машины, сворачивающей с автомагистрали на дорогу, ведущую к терминалу. Видно было, как она, сбавив скорость, свернув налево и выехав на дорогу, вновь рванулась с места и направилась к воротам. После остановки на площадке из нее вышел мужчина и, на ходу разговаривая с кем – то по телефону, направился к калитке.
– Ну вот, он сейчас должен мне позвонить. Я для приличия выжду час, полтора, затем поеду оказывать помощь твоему предпринимателю.
Ждать пришлось недолго. Действительно, позвонил предприниматель и, представившись, попросил Владимира приехать на терминал. Здесь же пояснил, что его машины арестованы, надо как – то полюбовно разрешить этот вопрос. На вопрос Владимира, кто дал его телефон, тот ответил, что телефон дал хороший человек по имени Сергеевич, который работает на складе терминала. Поскольку завтра, вернее, уже сегодня – суббота, потом воскресенье, никакого начальства не найдешь, все отдыхают, машины будут стоять до понедельника. Только в понедельник их будут проверять путем выгрузки товара в склад. Это тоже займет определенное время. Выгрузка, загрузка товара, хранение на складе, все это за его счет. А он готов оплатить услуги, если Владимир разрешит эти вопросы именно сейчас. Он не может держать машины, их надо отправлять назад, в Казахстан, ибо простои лягут так же на него.
Выждав некоторое время, как бы о чем – то думая, Владимир спросил, можно ли этот вопрос оставить до утра, завтра он приедет и попробует ему помочь. Сейчас уже поздно, ночь, он уже отдыхает.
Владимир, конечно, знал, что предприниматель будет его очень просить приехать немедленно. Естественно, он не признается в том, что половина товара не задекларирована, и он везет контрабанду. Поэтому никак нельзя допустить проверку товара путем его выгрузки на склад. Тем более – в понедельник. Он лишь подчеркнул, что двое с лишним суток, которые он потеряет в связи с проверкой и затратами, связанными с этим, ему не по карману.