Поэтому из лучших гуманитарных побуждений следует скупить Москву и снести к чертовой матери все, кроме мемориальных зданий. Получится замечательная территория с полями и скверами, а между ними – исторические памятники. Воробьевы горы будут возвращены к тому состоянию, когда Герцен с Огаревым, обнявшись, клялись друг другу в приверженности идеям спасения Отечества. О таком городе можно только мечтать.
Правда, население с аннулированной московской пропиской будет вынуждено жить где-то в землянках или кочевать по временно не охваченным скупщиками просторам родины...
Сюжет третий. Третье нашествие марсиан
В качестве одного из сюжетов подходит незаслуженно забытая пророческая повесть ранних Стругацких "Второе нашествие марсиан".
На Землю прилетают марсиане, никто точно не знает зачем, их не видно и не слышно. А через некоторое время повсюду появляются мобильные пункты добровольной сдачи желудочного сока. Работают там только коренные земляне, технология приема сока очень щадящая, а платят за него большие деньги. Сдавая безболезненно для здоровья желудочный сок, можно за счет этого нормально питаться, одеваться и даже купить квартиру. Только наркомания мешает: желудочный сок от наркотиков портится. Тогда марсиане помогают быстро справиться и с этой застарелой проблемой человечества. Затем появляется новый сорт питательного синего хлеба, от которого отдача желудочного сока возрастает в три раза. Фермеры кидаются возделывать чудо-злак. И теперь желудочные доноры могут позволить себе яхту, машину, загородный дом.
К слову, общеизвестно, что все это сотворили марсиане, но абсолютно легитимно, в рамках действующего законодательства.
И здесь национальная интеллигенция начинает бить в набат по поводу "потери идентичности" и прочих нематериальных бед, уходит в инсургенты, проще говоря – в партизаны, и пытается бороться с марсианами вооруженным методом. Но фермеры самостоятельно излавливают бузотеров, мешающих бизнесу на синем хлебе, и сдают их марсианам.
Марсиане говорят повстанцам: вот вам куча денег, создайте независимый оппозиционный телеканал! Мало одного, возьмите два, вот вам радио, газеты – боритесь с нами легально. Объясните, пожалуйста, трудящимся, какие у них проблемы с идентичностью. Никто ни с кем не воюет, никого ни к чему не принуждает. Мы ликвидировали наркоманию – разве это плохо? Хотите воевать друг с другом – воюйте, но зачем? Мы чисто экономическими методами обеспечиваем вам благосостояние, не мешаем заниматься, чем угодно. Осваивайте, развивайте бизнес, конкурируйте!
На этой трагикомической ноте повесть заканчивается.
Вот он, сюжет: нам просто предложат лучшие условия жизни, при которых большинство избирателей наплюет и на суверенитет, и на идентичность, и на прочую трансцендентную фигню. Причем никто не будет претендовать на наши земли: живите, где жили, города останутся в неприкосновенности. Но при этом появятся пункты сдачи чего-нибудь, допустим, собольих шкур, волос, зубов – неважно чего, лишь бы мы были способны это делать. Собирать, скажем, цветные металлы по помойкам – у нас заметная часть граждан этим промышляет.
Средний уровень благосостояния будет прилично расти. Еще бы! Если мы по освоению ресурсов Сибири поднимемся до уровня Алжира, наши доходы возрастут сразу в пять раз, и наступит полное счастье! Так что, думаю, вопрос о суверенитете просто рассосется. Желающие его обсуждать окажутся примерно такой же кучкой маргиналов, как инсургенты во "Втором нашествии марсиан". Кто-то будет взывать к совести масс, кричать: "Россия, ты одурела!" Или: "Граждане, одумаемся, новые жидомасоны у ворот!" А граждане, вместо того чтобы читать Достоевского или Кафку, будут волочить домой второе пианино, попутно излавливая смутьянов и сдавая властям, как когда-то народовольцев.
Сюжет четвертый. Дробление идентичности
Развитие политтехнологий вширь и вглубь может идти по пути смены идентичности. И этот путь гораздо тоньше дробления путем смены власти. Грубый сценарий реализован с бывшими советскими республиками. От единого прежде тела отгрызаются все новые куски. Грузию с Украиной отгрызли. Казахстан нас пока еще любит, но дело-то наживное, это очень быстро меняется. Армения и Азербайджан тоже пока рядом – и тоже вопрос: надолго ли? А где Азербайджан, там и Татарстан. Действительно, чем Баку сувереннее Казани?..
В Карелии, к примеру, живут люди, язык которых из той же группы, что и финский с эстонским. Просто их идентичность раздроблена. Но ведь это легко исправить, предъявив взамен нынешней идентичности иную, более сильную.
Тебе говорят: "Ты, конечно, советский (российский), но ты же удмурт (таджик, юкагир, далее по списку). А у вас очень кстати появился замечательный Самоедбаши, вон какой симпатичный. И вы вот-вот станете частью Евросоюза!"
Неважно, что до Европы только вертолетом можно долететь. Ну, не хочешь в Евросоюз – давай в китайский союз, индусский, пантюркский, панарабский.
Отколовшиеся могут поднять за собой диаспоры в России. Только в Москве только азербайджанцев несколько сотен тысяч. На территории России проживает много украинцев, казахов, туркмен, молдаван, белорусов и т. д. Либо русских по паспорту, но выходцев из бывших советских республик.
Вернемся к Сибирской России: там живут малые народы, значит, задача дробления идентичности упрощается. Нам просто говорят: "Конечно, территория в целом как бы ваша. Но вот здесь имеется угнетенная нация, коварный Ермак ее нагло захватил, а политкорректность требует ей все вернуть. Так что выделите ей территорию, предоставьте статус резервации". Организуется резервация, допустим, селькупов – такая вот признанная международным сообществом квазинациональная территория с особым статусом. Некоторое время она будет юридически приписана к чему-то еще российскому. Но на деле все эксклюзивные права здесь – у селькупов, и они начинают работать напрямую с центрами финансирования. Ну а русских, ладно, будем пускать к нам без виз. Пока. Какая разница, с визами они или без, главное, с водкой или без водки приехали.
Сюжет пятый. Осмотическое давление
Вот школьная задачка. С одной стороны полупроницаемой мембраны – китайские молекулы, и там давление 1 атмосфера. С другой – мы, и тут давление 0,05 атмосферы. Граница между нами давно уже не на замке, чтобы ее пересечь, танков не требуется. И если не случится чего-то невероятного, через некоторое время мы с китайцами смешаемся, сольемся в предустановленной гармонии. И в Китае будет 10 % русского населения, а у нас – 90 % китайского.
Похожий результат получится на Чукотке и в Карелии – правда, за тем исключением, что практически все наши сограждане в итоге откочуют на Аляску и в Финляндию соответственно.
А на Чукотке будут жить американские эскимосы, туристы-экстремалы и Абрамович.
Сюжет шестой. Сдача
Сдача не в смысле мелких монет. Все гораздо прозаичнее: сдача в смысле стеклотары, которую от нас особо и не ждали.
От Горбачева ведь никто не требовал капитуляции, а он все сдал – от Восточной Европы в целом и до мелочовки типа резидентуры "Штази". Это был, вероятно, самый широкий жест в истории человечества.
Прямой противоположностью сценарию Lebensraum может стать добровольная сдача нами земель, которые мы не в силах эксплуатировать по международному стандарту. Так, например, случилось в свое время с русскими Калифорнией и Аляской. Мы просто отдали их за бесценок Америке. А если бы не отдали? Возможны два сюжета. Либо мы, а не американцы, воздвигли бы русские Сан-Франциско, Лос-Анджелес и Анкоридж и создали огромную страну от Балтики до Кордильер. Либо спустя некоторое время американцы отобрали бы у нас эту землю силой, точно так же, как отобрали Техас у Мексики.
У России богатая история таких сдач. Время от времени нами овладевает страстное желание саморазорения. Возможно, корни этой традиции восходят к обычаю под названием "потлач", широко практикуемому (под разными именами) во всех архаических обществах.
Суть традиции в следующем. Ваш сосед, неприлично разбогатевший, устраивает ритуальную общеплеменную пьянку. Все гуляют до позеленения, а богатей раздает соседям свое имущество. Зато потом его за это так уважают!
Впрочем, потлач по-русски имеет неприятную особенность. Время от времени мы тоже начинаем расшвыривать накопленное предками добро, но от этого нас почему-то начинают уважать только меньше. Вот Михаил Сергеевич успешно сдал всех союзников, территории, армии, несметное количество ресурсов. А уважение к оставшемуся от этого исчезло окончательно, хотя потлач и был в масштабах Гиннесса.
Так вот, очередным сценарием может стать банальная сдача. В какой-то момент вдруг чувствуем: все равно не удержать территорию, да и зачем, а вдруг нас любить станут больше? И мы заявляем человечеству: "Да, гуманистическая идеология нам очень близка, идея социальных прав и гарантий понятна. Поэтому, ребята, приходите и забирайте". Не просто придите и правьте, как некогда варяги, а именно забирайте, вот мы какие добрые. А что не возьмете – своим регионалам раздадим, пожалуем им статус независимых государств. За неимением беловежских соберем их в муромских лесах. То-то после между собой пособачатся за автономии!
Сюжет седьмой. Из грязи в великие князи
Встречается и хитрый вариант сдачи: жертвую целым, чтобы стать суверенным правителем части. Особенно если целое не мне принадлежит, у него имеется начальник, которого хочется сковырнуть. Это история Малого князя из фильма "Андрей Рублев". Он привел татар грабить Владимир, чтобы самому стать Великим князем.
Политтехнология сдачи на протяжении истории проработана до деталей. Весьма успешно ею пользовались большевики. Последним большевиком, которому удалось довести ее до логического конца, стал Ельцин. Еще при живом Советском Союзе был провозглашен суверенитет РФ. Симпатии Запада, понятное дело, тут же отвратились от Горбачева к выгоде новоявленных "незалеженцев". На невиданном потлаче славно попировали и прибалты, и славяне, и ошарашенные нежданной свободой среднеазиаты. Главная задача, из-за которой все затевалось, была с блеском решена: президента Советского Союза слили в трубу. Вместе с самим Союзом, но это уже детали.
А когда оставшееся стало расползаться под руками, Ельцин предложил полевым командирам Федерации утешительно пограбить награбленное – взять независимости, кто сколько сможет уволочь. Правда, вскоре спохватился, но было поздновато – понесли уже. Больше всего утащили в Чечню.
Сюжет восьмой. Империя навыворот
Представим, что мировое сообщество, осоловев от политкорректности, решает: "Доведем идеи этих русских до конца, пущай возвращается Российская империя. Мы им еще и проливы отдадим, и Аляску вернем". Конечно, при этом все живущие на Аляске там и останутся – с полным сохранением прежних прав. Но с экзотической великорусской приправой.
Для удобства пользования огромной территорией создается логистическая жилищно-эксплуатационная империя. Ведь единый суверенитет – несомненная ценность, он позволяет не строить таможенных терминалов по всей империи, не менять туда-сюда узкую колею на широкую. Надо организовать эффективный трафик из Японии в Европу? Отлично, станционными смотрителями, начальниками участков и машинистами паровозов на всей территории будут исключительно русские. Русскоязычным евреям разрешается держать шинки по всей трассе. Можно даже клопомор производить на русском химзаводе, убьем двух зайцев: и рабочие места сохраним, и будет чем с насекомыми на станциях бороться...
Неоантарктическая империя не имеет административной власти, но является ареалом преимущественного распространения и использования русского языка и стандартов отчетности для хозяйственных нужд. На всей территории русский язык объявляется официальным (или по крайней мере одним из двух официальных). Территория ведь очень большая, и должен быть язык общения – пущай будет русский. Газеты станут выходить на русском и на языке зоны освоения. Нас как титульную нацию обяжут пооткрывать кругом зональные парткомы и работать ямщиками на тройках.
Нам бросят кость, и мы с гордостью понесем на вверенной территории бремя белесого – совсем белым назвать нельзя – человека.
Все нации и народности, проживающие в империи, будут при соблюдении приличий пользоваться всеми правами. Будь то новозеландец, негр или еще кто – изволь худо-бедно работать, выучи русский язык, уважай станционных смотрителей, не гадь в гостиницах, не взрывай железных дорог – и тогда получишь те же права, что и остальные, плюс право заниматься хозяйственной деятельностью. Только, пожалуйста, при въезде подпиши таможенную декларацию и сдай челобитную грамоту о даровании временного или постоянного гражданства Российской империи. А после – свободен, делай все что угодно. Но будь добр, справки заполняй на русском. Да еще по праздникам придется в лаптях ходить – из уважения к властям. Или раз в десять лет являться к столоначальнику за регистрацией в косоворотке.
Мы как титульная нация для остальных служим средством социального трансферта: как носители языка общения, держатели стандартов транспортировки материальных ценностей, ремонтники дорожных знаков и т. д.
Нас принудят к роли имперской нации для нашего же блага и пользы окружающих. Русский язык до сих пор распространен на всем постсоветском пространстве. А узбеков с таджиками тоже надо как-то объединять, чтобы и Великий шелковый путь функционировал, и нефтепроводы ремонтировались, и транзитные аэропорты на всей трассе обслуживались единообразно. По всему получается: русский язык здесь выгоднее сохранить.
Конечно, американцы могли бы и сами, но здесь так много мелких народностей, поди разберись с каждой. Зачем им в это встревать? Пусть уж русские толмачи
будут.
Вполне вероятно, что кое-где империя по решению попечителей перешагнет границы бывшего СССР. У нас, к примеру, много курдов, а курды есть и в Турции. Много армян, а армяне живут и в других странах... Размах понятен?
Мы вновь – по мандату международного сообщества – возьмемся за исполнение миссии, которую на себя когда-то взяли, да бросили. Получится империя навыворот. Русские в ней станут монопольными сторожами, сопровождающими грузов и письмоводителями в процессе освоения Новой Антарктиды.
Сюжет девятый. Реприватизация Сибири, или Индейцы племени рюсс
Исторически многие народы получали свои земли путем самозахвата, и лишь потом эти завоевания были так или иначе международно признаны. Между российской экспансией на Восток и американской на Запад – много общего. Об этом есть пронзительная песня англичанина Эла Стюарта Russians and Americans.
Но имеется и существенная разница: экспансия американцев закончилась не просто захватом, а освоением Дикого Запада. Там были воздвигнуты колоссальные мегаполисы, появились индустрия и современная жизнь. А мы так и не смогли завершить освоение "Дикого Востока". Растянули цепочку городов-баз вплоть до Владивостока, а теперь потихоньку отступаем назад, оставляя за собой неосвоенные просторы.
И раз уж нам все равно не хватает силенок дотянуться за Урал, предлагается экзотический сценарий. Россия просит у мира помощи, и, чтобы нам помочь, весь мир устремляется осваивать "Дикий Восток". Правда, там еще кое-где народец доживает – русскоговорящие "индейцы". Но прекрасный новый мир гуманен: если раньше индейцев сначала били, а потом селили в резервации, здесь с самого начала выгородят бантустаны. Придут и спросят без обиняков: "Ребята, вам какая нужна резервация? Побольше? Поменьше? К югу? У реки?" И никаких конкистадоров, исключительно добрые поселенцы, которые приходят, открывают салуны, ставят протестантские церквушки. Мы сами выбираем комфортные условия нашей колонизации, устраиваем тендер, выбираем для туземцев наилучший пакет предложений. После чего все вместе идем и переосваиваем Сибирь (нам тоже разрешается – на общих основаниях).
Таким образом происходит реприватизация Сибирской России. Понятно, что старая приватизация формально пока в законе, за теми, кто эффективно вел хозяйственную деятельность, закрепляется право первородства. Зачем трогать "Норникель" или Красноярскую ГЭС? Это святое, пусть пока постоят. А вот если ваш завод сливает в Енисей радиоактивную дрянь, с ним разберемся по самым строгим законам.
Сюжет десятый. Утопия-2014
Это сценарий, обобщающий преимущества вышеописанных и вроде бы исключающий их недостатки. Он противоположен сценарию Lebensraum. Название заимствовано из фантастического романа Курта Воннегута "Утопия 14".
Человечество вдруг решает нас облагодетельствовать и начинает относиться к нам как к этнографическому заповеднику. Поэтому освоение нашей территории идет преимущественно в таких формах, при которых заметная часть денег вкладывается в преуспеяние местного населения. Забудьте о резервациях – наоборот, мировое сообщество активно финансирует целевые программы "Коромысло" и "Лапти", "Щи" и "Хомут". Инвестирует в наши краеведческие музеи, самозабвенно слушает, как поют под гармошку в Чувашии, собирает фольклор всех народов, проживающих на территории Сибирской России.
При этом мы вольны делать все, что захотим. Можем кого угодно к себе не пускать – например, воспользовавшись передовыми латвийскими наработками, всех, кто не сдаст экзамен по русскому. Можем не предоставлять гражданства или облагать зверскими налогами.
Можем куролесить как угодно, но при одном условии: одновременно с этим мы обеспечиваем освоение территории Сибирской России. Планка этого освоения вначале поднимается до среднемирового уровня съема добра с единицы территории. Если мы поднимаемся выше этой планки, нам оказывают любую помощь, какую только попросим. Наши предприниматели не облагаются налогами, наши граждане имеют право вето. Хотим обучить наших менеджеров – мировое сообщество делает это за свои деньги. Кругом висят плакаты: "Пролетарий – в MBA!", "Ты записался в предприниматели?". Наши поселения не трогают, хотим в дерьме жить – пожалуйста. Если надоело, захотели из пятиэтажек в коттеджи выехать – на здоровье. Во всех очередях – вне очереди.
И только если мы существенно недотягиваем до среднемировой планки производительности, нам начинают оказывать более активные формы помощи.
Мы будем кататься, как сыр в оливковом масле, смешанном с кокосовым (оно еще ценнее), и сыр может быть с драгоценной голубой плесенью. Важно понять, что даже при таком щадящем варианте результат для нас будет ровно тот же – потеря суверенитета.