Я взглянула на жующего Кеалоху. - Это правда?
Тот равнодушно пожал плечами. - Я привез вас пообедать. Вместо этого я мог забрать вас в участок. Но мы здесь ведем дела спокойно и дружелюбно.
- Это Вы называете спокойным и дружелюбным? Затащили нас в эту кишащую рептилиями и насекомыми яму! - закричал Монк. - Такого рода жестокость полиции никогда не допускалась в Америке!
- Эт и есь Америка, бро.
Зазвонил телефон Кеалоха. Он поднялся со стула и ответил на вызов, выйдя из пределов нашей слышимости. Тем не менее, я заметила, что он встал между нами и дверью, на случай, если Монк захочет сделать безумный рывок к свободе.
- Почему Вам так противно все это? - спросила я Монка, продолжая обедать.
- Я не просил привозить меня в этот дом ужасов, - поморщился Монк, когда мухобойка прихлопнула очередное насекомое.
- Вы вторглись в расследование убийства.
- Они бы не догадались, что это убийство, не окажись я там.
- Вы не можете утверждать это.
- Я знаю, что они сами ни за что не раскрыли бы дело, - заявил Монк.
- Но это же Ваш отпуск, - напомнила я. - Вы здесь, чтобы расслабиться.
- Я расслабляюсь, раскрывая убийства. А когда у меня нет убийства для раскрытия, я напрягаюсь.
- Почитайте детективы, - предложила я. - Вы никогда не пробовали? А полиция Кауаи не просила Вас о помощи.
- Посмотри, как они живут! Ты думаешь, что они в состоянии раскрыть преступление? Ты слышала, что он сказал? Убийства у них - редкое явление. Я им необходим.
Кеалоха подошел к Монку. - Капитан Стоттлмайер уверен, что Вы мошенник, а Эдриан Монк никогда не полетит на Гавайи.
- Дайте мне поговорить с ним, - сказал Монк.
Детектив протянул ему телефон.
- Подождите, - Монк протянул ко мне руку ладонью вверх. - Салфетку.
Я подала ему салфетку. Монк потянулся к телефону с салфеткой, но тот выскользнул у него из руки и упал на пол.
- Мне нужна другая салфетка, - Монк махнул мне рукой. - Быстро!
- Эта салфетка еще хорошая, - возразила я.
- Нет.
- Но Вы даже не дотронулись до телефона!
- А у салфетки был контакт с ним, - не унимался он.
- У нее да, а у Вас - нет.
- Но теперь нужно протереть салфетку, - вскрикнул он. - Мне необходимо все протереть. Открой глаза, женщина! Здесь ящерицы на стенах! В таких обстоятельствах все нужно вычистить.
Кеалоха поднял трубку и поднес к уху. - Вы еще здесь, капитан? - он прислушался, улыбнулся мне, потом кивнул. - Да, я сделаю это.
Он закрыл телефон и положил его в карман шорт. - Капитан говорит, что Вы именно тот, за кого себя выдаете. А еще он выразил соболезнования мисс Тигер в связи с испорченным отпуском.
- Теперь, когда мы установили мою личность, - перебил Монк. - Можем ли мы выбраться отсюда?
- Есть вариант лучше, - улыбнулся Кеалоха. - Мы можем поговорить с мужем Хелен Грубер.
8. Мистер Монк и Тоблерон
Лэнс Воган примостился на краю шезлонга - локти на коленях, лицо закрыто руками, плечи вздымались от тихого плача. Шорты влажные, а красная серферская рубашка с короткими рукавами прилипла к телу как вторая кожа. У него были соблазнительно вьющиеся каштановые волосы, вероятно, для того, чтобы женские пальчики расчесывали, подергивали и покручивали их. В одно мгновение я поняла, почему Хелен Грубер вышла за этого парня. У меня даже мелькнуло искушение предложить ему себя. Я ощутила внезапную, отчаянную потребность освежить дыхание мятной конфеткой.
- Мистер Воган? - обратился к нему Кеалоха. - Я лейтенант Бен Кеалоха из полиции Кауаи.
Лэнс взглянул на него, и я увидела слезы, катящиеся по поросшим щетиной щекам, и боль в его голубых глазах. Он смахнул слезы ладонями. Меня поразило, каким мужественным был этот жест. Мне захотелось самой вытереть его слезы. И я сделала бы это, не обладай удивительными способностями к самоконтролю.
Кеалоха указал на нас:
- Это Эдриан Монк, частный детектив, консультирующий полицейское управление, и его помощница Натали Тигер. Мы глубоко сожалеем о Вашей потере.
- Это ужасная шутка, не так ли? - произнес Лэнс.
- Что Вы имеете в виду? - спросил Кеалоха.
- Сколько раз Гиллиган получал по голове кокосом? Каждую, блин, неделю, и всегда смеялся над этим, - пояснил Лэнс. - Хелен была сильной, гордой и красивой женщиной. Она заслуживала лучшего.
- Лучшего способа умереть? - задал вопрос Кеалоха.
- Да, - согласился Лэнс. - Что-нибудь более достойное, что дало бы ей возможность сопротивляться. А это похоже на то, будто ее убили пирогом по лицу.
- У Вас на запястье наколота колючая проволока? - Монк присоединился к опросу.
Лэнс провел пальцем по татуировке на левой руке. - Я сделал ее на восемнадцатилетие, когда играл в гаражной группе. Хелен считала ее сексуальной. Я хотел отговорить ее от нанесения такой же татуировки в честь нашего бракосочетания. Вы видели женщину шестидесяти лет с татуировкой, подобной этой? А она являлась такой женщиной. Ей было все равно, кто о ней что подумает. Она брала от жизни все, что хотела. Она прошла свою жизнь без оправданий и сожалений, и я любил ее за это.
- Живя так, - пробормотал лейтенант, - можно приобрести множество врагов.
- Думаете, ее убила плохая карма?
Кеалоха покачал головой. - Я полагаю, ее убил плохой человек.
Чтобы смысл сказанного дошел до вдовца, потребовалось некоторое время. Руки Лэнса сжались в кулаки, и он взглянул в глаза лейтенанта:
- Вы говорите, ее убили? Почему кто-то хотел убить мою жену?
- Эт мы и хотим выяснить, - ответил Кеалоха. - Нам нужно задать Вам несколько вопросов.
- Почему Вы не сделали аналогичную татуировку на правом запястье? - встрял Монк.
Кеалоха посмотрел на него с недоумением. Уверена, он пытался уразуметь, каким образом этот вопрос поможет в расследовании. Бедняга.
- Просто у меня постоянно не хватало времени, - ответил Лэнс.
- Не кажется ли Вам, что теперь самое время сделать?
- Где Вы сегодня были утром, мистер Воган? - взял инициативу в свои руки Кеалоха.
Лэнс раздраженно взглянул на полицейского. - Я знаю, что происходит. Вы увидели мужчину намного моложе, чем Хелен, и сразу предположили, что я женился на ней из-за денег. Вот и все, не так ли?
- Это произошло раньше, - бескомпромиссно заявил Кеалоха.
- Бьюсь об заклад, на Кауаи полно тату-салонов, - Монк снова вклинился в разговор. - Вы успеете сделать тату сегодня.
Кеалоха сурово взглянул на него. Монк проигнорировал его, поскольку сам строго смотрел на Лэнса.
- Два года назад я работал личным тренером в Кливленде. Женщины гроздьями вешались на меня, - рассказывал Лэнс. - У меня был огромный выбор из двадцатидвухлетних хирургически улучшенных телочек, но знаете, почему я влюбился в Хелен?
- Потому что она была богата? - предположила я.
- Богата характером, мисс Тигер. Богата умом. Богата несокрушимой радостью жизни. Она была настоящей. Настоящей женщиной во всех смыслах. Она игнорировала свой возраст, и я тоже. Она была самой сексуальной из всех, кого я видел.
- И, наверное, самой богатой из всех, - ввернул Кеалоха.
Монк достал ручку из кармана. - Используйте ее.
- Для чего? - не понял Лэнс.
- Чтобы нарисовать на запястье колючую проволоку, пока Вам не удастся попасть в тату-салон. Потом меня поблагодарите.
- Вы сумасшедший? - воскликнул Лэнс.
- Я не человек с несовпадающими запястьями, - ответил Монк.
- Где Вы были между восьмью и одиннадцатью часами утра, мистер Воган? - попытался продолжить допрос Кеалоха.
- Занимался подводным плаваньем у побережья На Пали, - сказал Лэнс. - Я был на катамаране Трубки Роба вместе с двумя дюжинами других людей. Трубка Роб может вам подтвердить. Я сделал бронь два дня назад.
- А почему Ваша жена не поехала с Вами?
- Сказала, что если захотела бы посмотреть на золотых рыбок, сходила в зоомагазин, вместо утомительного полета на Гавайи. Но она не желала мешать моему приятному времяпровождению, - снова всплакнул Лэнс. - Останься я дома, возможно, она была бы жива.
- Я мог бы нарисовать Вам колючую проволоку, - не угомонился Монк. - Я не очень хороший художник, но, как погляжу, таковым не являлся и тот парень, что набил Вам татуировку.
- Можете ли Вы назвать хоть одну причину, по которой кто-то мог желать смерти Вашей жене? - продолжил Кеалоха, будто Монк вовсе не открывал рот.
Тот покачал головой.
- Что-нибудь пропало?
- Татуировка на правом запястье, - выдал Монк. - Разве только я один это вижу?
- Ювелирные изделия, деньги, важные документы, что-то ценное? - уточнил лейтенант.
- Не знаю, - ответил Лэнс. - Я еще не смотрел.
- Не могли бы Вы осмотреться сейчас? - Кеалоха махнул офицеру. - Пройдись по дому с мистером Воганом.
Лэнс встал и повел офицера в дом.
Кеалоха повернулся к Монку. - О чем Вы думаете?
- Он опасно разбалансирован, - сказал Монк.
- Думаете, это его рук дело?
- Я вижу, он сделал себе татуировку на одном запястье и не сделал на другом, - заключил Монк. - Человек, способный на такое безумство, способен на все.
Пока Кеалоха проверял алиби Лэнса, я наполнялась решимостью уйти на пляж и впитать в себя немного гавайского солнца. Мне было безразлично, чем Монк будет заниматься оставшуюся часть дня.
Я направилась к себе в комнату с Монком на буксире, который уже не мог усидеть на месте от нервного всплеска энергетики. Он рвался что-нибудь расследовать - что угодно, но не имел возможности применить свой талант, пока нет вестей от Кеалоха. Я, например, лелеяла надежду, что их и не будет по крайней мере еще пару дней.
Я зашла в свой номер, захлопнула нашу смежную дверь и переоделась в купальник, злясь на Монка из-за разрушенной свадьбы подруги и из-за убийства, на которое мы натолкнулись в первый полный день Монка на Гавайях.
Свадебную часть я ему практически простила, ибо он спас Кэндис от замужества с патологическим лжецом и потенциальным двоеженцем, но труп меня глубоко возмущал.
Большинство людей проживают свои жизни, не сталкиваясь с убийствами. А Монку везет, если он выходит на крыльцо за утренней газетой, не спотыкаясь о труп. Убийства вокруг него происходят с такой поразительной частотой, что давно вышли за рамки случайности и границы сверхъестественного.
Полагаю, в такие моменты Монк очень смущен неизбежностью преступных событий на моих глазах, но так или иначе, я втянута в расследование убийства на Гавайях. Я только могла надеяться, что Монк быстро найдет убийцу, или дело будет двигаться медленно, и у меня появится достаточно времени для качания в гамаке, долгих прогулок по пляжу и ленивого купания в бассейне.
Я густо намазалась лосьоном для загара, и, продолжая оплакивать сию печальную ситуацию, услышала голос Монка по другую сторону двери наших номеров. Он с кем-то беседовал.
Надев халат из уважения к робости Монка при виде обнаженной женской плоти, я открыла дверь в его комнату.
Монк стоял у холодильника с одним из помощников управляющего из ресепшн. Молодой человек в форменной цветочной рубашке и брюках цвета хаки выглядел раздраженным, но старающимся изо всех сил оставаться вежливым. Именная табличка идентифицировала его как Тэцуо Капака.
- Не вижу никакой проблемы, сэр, - сказал Тэцуо, приветствуя меня вежливым кивком.
- В холодильнике лежат два батончика шоколада Тоблерон, но всего остального по одной штуке, - объяснял Монк.
- Так, - подтвердил Тэцуо.
- Вот в чем проблема! - воскликнул Монк. - Уверен, что другие гости тоже жаловались на это.
- Вы первый, сэр, - пожал плечами Тэцуо.
- Я съел один, чисто для умиротворения, но пока меня не было, горничная принесла еще, - сокрушался Монк. - Можете в это поверить?
- Она лишь пополняла минибар, - пояснил помощник управляющего.
- Так вы это называете?
- Так работает система минибара.
- Это преступная система! - крикнул Монк. - Потому что здесь снова лежат два Тоблерона.
- Вы могли бы съесть один.
- Ага! - воскликнул Монк. - Именно на это вы и рассчитываете: что я буду и дальше поедать эти лишние шоколадки по шесть долларов за штуку.
- Вы не обязаны есть их, сэр. Можете просто игнорировать.
- Это все равно что ожидать от меня крепкого сна, когда полотенца в ванной грохочут, вместо спокойного хранения сложенными.
Тэцуо в смятении наморщил лоб. - Полотенца шумят?
- Это не то, что Вы и я можем услышать, - вмешалась я. - Но собаки способны уловить такой шум.
- Я проинструктирую горничных, чтобы не пополняли Ваш минибар в течение всего срока пребывания, - пообещал Тэцуо Монку.
- Признайтесь, это просто умная афера руководства - заставить людей есть шоколадки по такой возмутительно высокой цене?
- Нет, сэр.
Монк понизил голос. - Вы боитесь репрессий, если расскажете? Правильно? Я детектив, консультирующий полицию Кауаи. Я могу добиться для Вас охраны по программе защиты свидетелей. Мы можем разорвать эту паутину.
- Если у Вас нет других замечаний, мистер Монк, я пойду.
- Сколько Тоблеронов у миссис Грубер лежало в холодильнике?
- Я не знаю, сэр, - ответил Тэцуо. - На это она не жаловалась.
- А на что жаловалась? - мгновенно перестроился Монк.
- На шум. Она говорила, что не находит покоя из-за людей, кричащих и днем, и ночью вокруг нее.
- Должно быть, там постоянно проходят вечеринки, и она слышала их, - предположила я. - Она носила слуховые аппараты.
- В том-то и дело, эти бунгало тихие и уединенные. Она меня-то едва слышала, когда я говорил с ней, - поделился помощник управляющего. - Если она и слышала какие-нибудь голоса, только в своей голове.
- И что же Вы сделали?
- Направил ее к управляющему, Мартину Камакеле, - ответил Тэцуо.
Монк прищурился. - Не он ли вдохновитель Тоблероновой аферы?
- Я не знаю, сэр, - Тэцуо повернулся к двери. - Приятного вам отдыха! И свяжитесь со мной, если я смогу быть вам полезным.
Монк посмотрел, как уходил Тэцуо. - Вот человек, постоянно живущий в страхе. В холодильнике Хелен Грубер не было ни одного Тоблерона. Там вообще не имелось сладостей.
- Может, она наткнулась на Тоблероновый заговор, и ее убили, чтобы она не проболталась?
- Ты шутишь, но шестидолларовые шоколадки добавили, - сказал Монк.
- Поработайте над этим, - предложила я. - А я собираюсь на пляж.
- Ты не можешь.
- Почему нет?
- Мы же посреди расследования убийства.
- А я иду на пляж.
- Не думаю, что у тебя на это есть время.
Я распахнула халат и сбросила его на ноги. Монк резко поднял руку к глазам и отвернулся, как вампир, увидевший распятие. По крайней мере, он хоть не зашипел.
- Митчу нравился этот купальник. Я не надевала его много лет. Что Вы думаете о нем?
- Его не достаточно, - сказал он через свою руку.
- Отлично, - проворковала я и вышла. Пока я в бикини, Монк ко мне не подойдет.
9. Мистер Монк получает послание
Я нырнула в океан, стараясь не думать о том, как его живописал Монк, но рассказанное никак не выходило у меня из головы, как бы приятны ни были прикосновения теплых волн. В моем воображении перед глазами стояли грязные сточные воды и рыбные экскременты.
Вот как Монк поступает с людьми. Это коварно.
Я заставила себя подплыть к берегу. Покачиваясь, прошла мимо лежащих на полотенцах и пляжных креслах людей по горячему песку, и, к удивлению, обнаружила незанятый гамак меж двух пальм.
Расположившись там, я покачивалась на влажном ветру, позволяя солнцу высушить влажную кожу, и чувствовала, будто обнимаюсь с самой Матерью Природой. Меня окутала теплая, безопасная и невероятная безмятежность, и я погрузилась в сладкий, томный сон.
Разбудил меня легкий холодок. Открыв глаза, я разглядела темное облако, закрывшее солнце. А уже через мгновение я насквозь промокла под бурным ливнем! Инстинкт пытался прогнать меня в укрытие, но поскольку на мне был купальник, я осталась на месте, хихикая, как ребенок.
Оказалось, я не одна такая. Многие туристы продолжали плескаться в океане и бассейне, словно ничего не изменилось. Большинство отдыхающих на пляже и в шезлонгах просто накрыли головы полотенцами, в основном, для защиты своих журналов и книг, геймбоев и ноутбуков.
Даже в дождь Гавайи - рай!
Дождь прекратился почти так же быстро, как и начался, и тучка двинулась дальше. Солнце засияло еще ярче, вся растительность и цветы заблестели хрустальными каплями. Запах дождя и свежие ароматы флоры наполняли воздух, смешиваясь с солеными брызгами моря.
За несколько минут я снова обсохла, и почувствовала жажду. Мне хотелось чего-нибудь сладкого и холодного. Я выкатилась из гамака, чувствуя себя свободно и лениво, и неторопливо направилась к бару у бассейна - хижине под соломенной крышей с несколькими высокими стульями из ротанга.
Я назвала бармену номер своей комнаты и заказала Лава Флоу - вкуснейший коктейль из замороженной клубники, кокосового рома, смеси пина колады и бананов, взбитых в шейкере и увенчанных долькой ананаса с необходимым зонтиком. После первого глотка я закрыла глаза, ибо стало так невероятно легко, что казалось, будто я растворяюсь в маленькую лужицу.
- Ваш муж скучает по Вам.
Я открыла и увидела Дилана Свифта - медиума, покачивающегося рядом на стуле. Он не назвал свое имя. Думаю, когда ваше лицо смотрит на мир с миллионов книжных обложек, и у вас имеется собственное телешоу, вы понимаете, что известны всем окружающим. Судя по тому, как нас разглядывали люди вокруг бассейна, я была права.
- Я одинока, - парировала я, доводя до него информацию, что такой тривиальный пикап со мной не сработает. Хоть я не знаменитость, но представляться ему не сочла нужным. Пусть он подождет мою книгу, если я когда-нибудь решу ее издать.
- Вы вдова, - произнес он, буравя меня интенсивным и колючим, как хирургический лазер, взором. Мне почудилось, что мое зрение улучшается просто от взгляда ему в глаза. - И связь между Вами и Вашим мужем не разорвана смертью.
Меня разозлило вторжение в мою личную жизнь, истинность его наблюдений причиняла мне боль, но я старалась не показывать эмоций.
- Это должно впечатлить меня? - я попыталась непринужденно протянуть руку к напитку, но чуть не сбила стакан.
- Он стремится пообщаться с Вами, чтобы облегчить Вашу боль, - сообщил Свифт. - Но я чувствую, что Вас тревожит не траур, а нечто другое. Какое-то незавершенное дело. Вы чувствуете, что в его смерти было что-то неправильное.
- Митч умер за два дня до своего двадцать седьмого дня рождения, - ответила я. - Я бы сказала, это неправильно.
Насколько же близко к поверхности находился мой гнев, и как легко я открылась! Мне казалось, все, что касалось Митча, давно превратилось в зажившую рану.
Свифт вытащил зонтик из моего напитка и стал крутить его между пальцами. - Несчастный случай забрал у Вас мужа.