- Деточка, политика и бизнес - весьма жесткая сфера деятельности. А вдруг Толик вошел в "долю" с Крутых? Я не мог этого допустить. Анатолий и правда чудом уцелел в аварии. Врачи недоумевали и утверждали, что он родился в рубашке. Мы с Резо навестили его в больнице, поговорили по душам... Никакой рубашки не нашли... Кстати, именно Анатолий дал мне подробное описание вашей, Афанасия Сергеевна, прекрасной внешности. Вы действительно красивы, поверьте старому ловеласу! У вас какая-то очень тонкая, ускользающая красота. Прекрасная Елена, часом, не входит в число ваших предков? Если так, то я могу понять, почему началась Троянская война.
- Вернемся к делу, - с плохо скрываемым раздражением потребовала Клюквина, заметив, что я зарделась от комплимента. Все-таки дядька обладал чертовским обаянием!
- Да, собственно, это все...
- То есть вы хотите сказать, что Анатолий умер вскоре после вашего визита к нему в больницу? - деловито уточнила Клавка.
В ответ на этот вопрос Леонард с нежной улыбкой повел плечами, мол: утверждать этого не могу, но все возможно.
- А... - Клавдия хотела еще о чем-то спросить, но господин Карпинский, легонько хлопнув по столу ладошкой, весомо произнес:
- Все. Вечер вопросов и ответов на этом считаю закрытым. Больше, к сожалению, ничего сказать не могу. Итак, о сроках вы помните, об условиях мы договорились. Засим позвольте раскланяться, - с этими словами Леонард Эдуардович поднялся и в сопровождении верного оруженосца Резо покинул наше жилище, чему, собственно, мы с Клавдией вовсе не препятствовали.
- Ну, что скажешь? - заперев за гостями входную дверь, поинтересовалась Клавдия, отчего-то избегая смотреть мне в глаза.
- Скажу, - пропыхтела я. - Вот я сейчас тебя покалечу чем-нибудь тяжелым и отправлю лечиться в тот самый санаторий, где поправляется "от контузии" мой пупсик!
В подтверждение серьезности намерений я схватила в руку собственный сапожок с настоящей, между прочим, шпилькой, и угрожающе замахнулась.
Клавка на всякий случай отскочила в сторону кухни и уже оттуда примирительно и немножко обиженно прокричала:
- А что я могла сделать?! Он приперся, прямо с порога заявил, что все знает, и точненько описал и тебя, и чемоданчик. Думаешь, мне охота было партизанку в тылу врага из себя изображать? Дядька, сразу видно, крутой, а тут еще этот гамадрил Резо!
- Угу, потому ты меня и сдала... - при упоминании о горячем кавказском парне моя рука машинально коснулась заплывшего глаза.
- Не сдала. - Клюквина, осмелев, высунулась в коридор, где, все еще держа сапожок, стояла я. Злость на сестрицу прошла, я таращилась в зеркало и соображала: есть во мне что-нибудь от Прекрасной Елены или старый ловелас просто льстил? - Не сдала, а всего лишь... Начала первый раунд переговоров на высшем уровне.
- Кажется, ты, дорогая, заразилась от Леонарда манией величия! - усмехнулась я.
- Он мог меня убить. А потом и тебя!
- Ну и что? Твои переговоры лишь отсрочили наше отбытие в мир иной, неужели непонятно?
- Почему? - бледнея до синевы, пролепетала Клавка.
Удовлетворять вполне понятное любопытство сестры я не спешила - пусть помучается! Я не спеша сварила кофе, настрогала бутербродов с колбасой и сыром (все это время Клавдия жалобно постанывала) и, усевшись за стол, пустилась в рассуждения:
- Тебе не кажется, что Леонард был с нами слишком уж откровенен? Почему он так легко расстался с деньгами? Кстати, ты их хоть пересчитала?
- Ага. - Клюквина облизнула пересохшие губы. На легкий ужин она даже не взглянула. - Триста пятьдесят тысяч долларов.
Я присвистнула:
- Не хило! Ну, и когда в последний раз ты видела человека, который так просто расстается с такими деньгами? Даже за наши красивые глазки...
- Я подобных людей вообще не видела. Это ж надо быть полным придурком!
- Верно, - кивнула я. - Однако, как ты заметила, Леонард Эдуардович на придурка мало похож. Триста пятьдесят тысяч - очень большая сумма даже для него. Из этого следует вполне естественный вывод: мы ему отыщем дискету, а он в знак благодарности нас прикончит - точно так же, как и своего шофера.
- Ты тоже думаешь, что шофера они убили? - задумчиво проговорила Клавдия.
- А то кто же? Господин Карпинский сказал об этом почти открытым текстом! Парень чудом остался жив после страшной аварии, подстроенной, между прочим; лежал себе в реанимации и поправлялся потихоньку. Глядишь, и выздоровел бы совсем, но его навестили Леонард с Резо, после чего парень благополучно скончался, успев, правда, сообщить им мои приметы. Ну, а найти нас - дело техники. Это тебе не милиция! Леонарду очень нужно вернуть вторую дискету, оттого он и проявляет такой энтузиазм.
- Только его энтузиазм может обернуться для нас преждевременной кончиной. Что же нам делать-то, Афонь?
- Не знаю, - честно призналась я. - Думаю, стоит начать поиски дискеты.
- Но как?!
Я разозлилась:
- Что ты ко мне пристала? У тебя своя голова на плечах имеется, вот и думай! - С этими словами я удалилась в нашу с Димкой комнату, упала на кровать лицом вниз и неожиданно заплакала. Ну почему, почему все это происходит именно с нами?! Карма, что ли, такая? Есть венец безбрачия, а у нас с Клавкой - венец невезучести. Другие люди живут себе спокойно, детишек растят, работают, как могут, а мы вечно рыщем в поисках приключений. Та же самая мамзель Жаннет вряд ли осмелилась бы подойти к разбившейся машине, а уж стащить из салона чужой кейс - и подавно. Кстати, о Жаннет... Надо будет выяснить, где живет ее подружка-поэтесса по имени Ульяна. Вдруг эта дама видела еще что-нибудь интересное? Я ведь сбежала с места преступления, так и не дождавшись прибытия официальных лиц, а поэтесса наверняка наблюдала спектакль до конца. Наверное, имело бы смысл провести обыск в доме кашемирового дядьки, то бишь Глеба Федоровича Крутых, но Леонард наверняка уже прошерстил там все углы. Впрочем, оставим этот вариант в качестве отправной точки - надо же с чего-то начинать! Кто знает, может, удастся отыскать что-нибудь, что направит наше расследование в нужное русло.
В дверь тихонько поскреблись, и в комнату просочилась Клавдия:
- Афонька, мысли какие-нибудь появились?
- Ничего особенного, - шмыгнула я носом. - А у тебя?
- Одна.
- Любопытно...
- В милицию надо идти. Хрен с ними, с деньгами! Счастья они не принесут, тут ты права. Отдадим их ментам, во всем покаемся, попросим защиты... Слушай, а у нас в стране имеется какая-нибудь программа по защите свидетелей?
- Ага, делают пластические операции и вывозят из страны. И все за счет МВД.
- Иди ты! Надо же, совсем как в кино! - восхитилась Клавка.
- Вот-вот! Насмотрелась ты фильмов, Клавдия Сергеевна. Это в Америке местная полиция свидетелей бережет, а у нас - совсем наоборот. И потом, ты забыла, что говорил Леонард? У него везде свои люди. Ты только покажешься на пороге отделения, как тебя тут же и прихлопнут.
- А мы милицию на дом вызовем, - не сдавалась Клавка, хотя прекрасно понимала всю нелепость своего предложения. Понимала это и я, поэтому не стала развивать дальше глупую мысль сестрицы, а поделилась своими соображениями насчет визита к кашемировому дядьке.
- Мысль неплохая. Только как мы узнаем, где он живет? То есть жил... Через справочное бюро?
- Узко мыслишь, дорогая. Через Димкину базу данных!
Клавка застыла с открытым ртом. Брусникин строго-настрого запретил нам копаться в его файлах, а для верности даже установил на них пароль. Оно и понятно: информация как-никак государственной важности! Впрочем, пароль как раз не проблема: Димкина фантазия не отличается разнообразием, и пароль, думаю, будет несложно вычислить. Беспокоит другое: все диски с рабочей информацией Димыч держит в верхнем ящике письменного стола, и на него супруг лично установил хитроумный замок, вскрыть который практически невозможно. Но даже если мы с Клавкой, медвежатники-дилетанты, с ним справимся, то где гарантия, что Брусникин не обнаружит следов взлома? Вдруг у него имеются какие-нибудь хитроумные приспособления, типа волосков, прилепленных в самых неожиданных местах, или иных специальных отметок... У них в ФСБ подобных "примочек" великое множество! Димке, профессиональному контрразведчику, не составит труда обнаружить нарушения, и тогда... Тогда, пожалуй, я сама попрошу Леонарда прикончить меня как можно скорее.
- Афоня, ты... Ты... Нет, я просто хочу знать, ты правда решишься на это? - проблеяла Клюквина.
- Чего только не сделаешь на благо концессии, - тяжело вздохнула я. - Тащи инструменты.
Радостно пискнув, Клавдия бросилась исполнять приказание. Вернулась она, тяжело пыхтя и таща за собой объемную спортивную сумку, в которой Димка хранил всякий хлам, как то: отвертки, гвозди, пассатижи и прочие горячо любимые всеми мужиками погремушки. Венцом коллекции была добротная немецкая электродрель с бесчисленным количеством насадок.
- Вот! - Клавка громыхнула железом. Я расстегнула "молнию" на сумке и затуманенным взглядом уставилась на инструмент. Назначение каждого предмета из набора домашнего умельца теоретически я знала - не раз видела, как употребляет их в дело Димка. С практикой было хуже, можно даже сказать, хреново было с практикой. Как держать молоток, как молотить им по шляпке гвоздя, я смутно представляла, а вот что делать с пассатижами или, к примеру, с непонятной штучкой, похожей на пилочку для ногтей, - понятия не имела. Клавка с вожделением глазела на дрель. Чувствовалось, что именно это чудо техники ей не терпится пустить в ход как можно быстрее.
- Н-да, - пребывая в глубокой задумчивости, почесала я затылок. Потом взяла в руки "пилочку" и поковыряла ею в дырке замка. Никакого результата. - Работа предстоит кропотливая.
Клавка громко сглотнула и схватила-таки дрель.
- Давай решим вопрос кардинально, - предложила сестренка.
- А что скажет Димка?
- А что Димка? Ну, пошумит малость, да и утихнет. Не людоед же он!
- Не людоед, - согласилась я. - Он хуже, он - контрразведчик. И если вдруг обнаружатся следы взлома на его ящике... Там же важная государственная информация.
- Такая уж и важная! - усомнилась Клавдия. - Стал бы твой Брусникин такую информацию домой таскать? Да и кто бы ему позволил?! У него в конторе, чай, охрана не то что в супермаркете каком-нибудь. Но, в общем-то, ты права. Объясняться с твоим пупсиком - дело дохлое и бесперспективное, моя нервная система не выдержит, это точно. У нас где-то были шпильки. Не помнишь, где?
Я удивилась:
- Зачем тебе шпильки?
- В кино показывали, как тетка наручники простой скрепкой отомкнула. В "Терминаторе", помнишь? А в другом фильме, не помню, как называется, так и вовсе - замок на входной двери шпилькой вскрыла. Нешто мы хуже голливудских красоток и не справимся с каким-то ящиком?
Шпильки обнаружились в коробочке со швейными принадлежностями. Немного подумав, я прихватила с собой пару булавок и несколько скрепок. Клавдия, едва получив орудия труда, с энтузиазмом приступила к нелегкой работе медвежатника. Минут пять прошло в напряженном молчании, которое изредка нарушало крепкое словцо сестрицы. Все это время я с интересом наблюдала, как Клюквина расковыривает замок, и сердце мое обливалось кровью. И вовсе не потому, что было жалко мебель - что там мебель, когда под угрозой мир в семействе Брусникиных - Клюквиных?!
- Черт! И кто только придумывает такие конструкции?! - пыхтела Клавка. - Совершенно не поддается вскрытию! Безобразие!
Я хотела возразить, что вскрыть можно только плохие замки, но тут позвонили в дверь. От неожиданности мы с Клавдией вздрогнули, а сестрица выронила из рук "набор начинающего взломщика".
- Афонь, кто это? Ты кого-нибудь ждешь? - еле слышно прошептала Клюквина.
- Только явления Христа народу, - так же тихо ответила я.
- Вряд ли это он. Слушай, а может, нас нет дома? Позвонят-позвонят, да и уйдут с миром...
- Не получится, - покачала я головой. - Если человек с улицы, то он видел свет в наших окнах. Так что придется открывать.
Мы с Клавкой на цыпочках проследовали к входной двери. С замиранием сердца я припала к "глазку". На лестничной площадке, освещенный тусклым светом подъездной лампочки, стоял друг и соратник Брусникина Михаил Салтыков, по кличке Сало. Почему к симпатичному, подтянутому парню прилипла такая дурацкая кличка, до сих пор непонятно. Димка в ответ на этот вопрос мычит что-то невразумительное, а спрашивать у самого Михаила мне как-то неудобно.
- Открывай, - велела я Клавдии, - твой "товарищ по братству" пришел.
Убедившись в моей правоте, Клавка открыла дверь.
- Привет! - радостно поздоровался Сало. Однако радость его несколько померкла, едва он глянул на наши лица. - А что это у вас с глазами?!
Я дотронулась до глаза, уже порядком заплывшего (спасибо Резо!), пожала плечами и поспешила удалиться в комнату. Оттуда я услышала, как Клавка беспечно сообщила:
- Не обращай внимания. Просто сезонная аллергия. Ты по делу или как?
- Пройти можно? - В Мишкином голосе явно слышались тревожные нотки. На всякий случай я задвинула сумку с инструментами под стол и уселась на стул перед ним, пытаясь ногами прикрыть тайник. Как уже было сказано, Салтыков обладал быстрым и острым умом. Появление "мешка" с мужскими игрушками могло его насторожить.
- А зачем проходить-то? - скалой стояла Клавдия. - Излагай причину твоего визита...
- Все-таки я пройду, - после короткой возни и пыхтения Михаил возник на пороге комнаты. За его спиной тут же появилась сестрица и принялась отчаянно размахивать руками и подмигивать мне здоровым глазом. Должно быть, это что-нибудь означало, но я ничего не поняла, поэтому, нацепив на лицо приветливую улыбку, пригласила:
- Присаживайся.
Салтыков охотно воспользовался приглашением.
- Чаю не предлагаем - кипяток закончился, - бросила Клавка, усаживаясь рядом с ним. Диспозиция, выбранная сестрой, в принципе была ясна: она оставляла себе возможность подавать мне знаки в зависимости от того, как пойдет разговор. - Ну?
Салтыков обвел пристальным - по моему мнению, чересчур пристальным - взглядом комнату, и на мгновение взор его задержался под столом, отчего я засучила ногами в попытке скрыть хозяйственную сумку с инструментами. Потом Мишка веско произнес:
- Димыч просил за вами присматривать. Не зря, как мне кажется...
- Мне непонятны твои намеки! - сделала вид, что обиделась, Клавдия, но тут же сменила тактику: - Мишенька, ты, часом, не голоден? Может, отужинаешь с нами? Коль уж Афонькин пупсик велел тебе за нами присматривать, так изволь выполнять распоряжение товарища!
Ежу понятно: у сестрицы созрел какой-то план. Мешать осуществлению идей Клюквиной я не собиралась, потому согласно кивнула. Сало сделал вид, что задумался над предложением. Господи, существует ли на свете мужик, который откажется набить свой желудок на халяву?! Во всяком случае, Салтыков к подобным индивидуумам не относился.
- Отужинаю, - сдержанно согласился Мишка, разом забыв о сумке с инструментами, а я сделала вывод: прав мой Макаров - бабы крутят мужиками, как хотят!
Наша компания плавно переместилась на кухню. Пока Клавка суетилась с ужином, Сало обстоятельно, со всеми подробностями рассказал, как грузили моего Брусникина в машину, как ехали, сколько козлов на наших дорогах и какие бестолковые администраторы нынче в санаториях. Красноречие Михаила иссякло, едва по кухне поползли умопомрачительные запахи, а на столе волшебным образом появилась литровая бутылка водки. Мне, признаться, тоже стало не до разговоров - желудок напомнил о своем голодном существовании громким урчанием.
- Ну, - весело сказала Клавдия, когда аппетитные куски мяса по-французски лежали на тарелках, а в рюмки была налита вредная сорокоградусная жидкость, - предлагаю первый тост поднять за нашего родственника и друга - Брусникина Дмитрия. Чтоб ему там хорошо отдыхалось!
Выпили, закусили. Я мимоходом подумала, что пора, пожалуй, найти для сестренки хорошего нарколога, и начала копаться на задворках памяти в поисках подходящей кандидатуры.
- Эх, хорошо сидим! - вздохнула Клюквина. - Ну, между первой и второй перерывчик небольшой. Мишка, что ты растерялся? Ухаживай за дамами!
Салтыков не стал спорить и вновь наполнил рюмки. То ли от выпитого, то ли по иным, неизвестным мне причинам, Клавдия активно строила Мишке глазки, вернее, один глаз, потому что второй строить было невозможно - заплыл. Я отнеслась к Клавкиным ужимкам по-философски, во-первых потому, что знала - сестрица просто так ничего не делает, а во-вторых... Наверное, просто привыкла к ее... м-м... закидонам. К слову сказать, мысль, что Клюквина всерьез решила охмурить Салтыкова, даже не возникла: два контрразведчика в одной семье - чересчур серьезное испытание даже для меня.
После очередной выпитой рюмки мир перед моими глазами стал весело покачиваться, а вот язык почему-то перестал слушаться. Зато Мишка приободрился, почувствовал себя настоящим мачо и начал отвечать на ухаживания Клавдии. Именно в этот момент сестра приступила к исполнению хитроумного плана.
- Мишаня, - томно выдохнула она, низко наклоняясь над столом, отчего ее бюст практически выпал из футболки, - нам нужна твоя помощь!
Сало облизнулся, глядя на Клавкины прелести, и с готовностью отозвался:
- Конечно, если это в моих силах.
- В твоих. Да, собственно, нам не нужно ничего особенного. Так, мелкая услуга всего лишь.
- Тогда с превеликим удовольствием!
- Вот и славно! Короче говоря, нам нужно разыскать одного человека...
Ну вот, а что я говорила? Просто так Клавдия ничего не делает! Она, видно, поняла, что с замком на Димкином ящике нам не справиться, потому решила использовать Мишку. В логике сестренке не откажешь: Салтыков, так же как и мой Брусникин, имеет доступ к базе данных, и отыскать хотя бы адрес господина Крутых Глеба Федоровича для него не составит труда. Услуга и в самом деле пустяковая, однако Мишаня, вместо того чтобы броситься исполнять просьбу, сурово нахмурился:
- Это кто ж такой?
- Да так... Мелочь, - отмахнулась Клавдия. - К Афоньке в класс новенького ученичка привели, а ей он что-то не понравился. Вернее, не сам он, а его папаша. Представляешь, дядя первый раз пришел в школу, а уже пальцы гнет, скандалит... Всю нервную систему девушке нашей подорвал. Уж так она убивалась, так волновалась! Вот мы и хотим выяснить - что за человек явился? А ну как он бандит какой, готовый за своего сынка порвать всех на мелкие кусочки? Димка бы нам помог, он и раньше такие проверки устраивал, но... - Клавдия сокрушенно вздохнула, печалясь по поводу отсутствия в данный момент моего пупсика. - Сердце изболелось за Афанасию!