***
И так обычно красное лицо его сейчас было просто багровым.
Капитан Хейл убедился, что все выходы охраняются, потом вернулся к группе жильцов, ожидавших его на командном пункте, который он устроил в передней части подземного гаража.
- Кто из вас мистер Мелкха? - спросил он.
Мистер Мелкха вышел вперед:
- Я.
- Вы - тот жилец, который находился на ланаи вместе с мистером Кацем, когда это началось?
- Да, сэр.
- Отлично. Расскажите мне, что именно случилось. Начните с того, как вы с Кацем сидели на ланаи.
- Так вот, - начал Мелкха, - мы просто сидели и разговаривали. Я до сих пор так напуган, что не помню, о чем мы разговаривали. Во всяком случае, о многих вещах. Мы находились там около получаса.
- Вы с мистером Кацем были одни?
- Нет. Руби сидела в одном из кресел по другую сторону бассейна, загорая и читая газету. Потом она встала и пошла к лифту, как раз когда миссис Мазерик вышла из квартиры Кацев, и девушки вместе поехали вверх. Ева вышла на втором этаже, а Руби поехала на третий. Потом следующее, что я по-настоящему помню, это как Ромеро вываливается на балкон перед своей квартирой, громко разговаривая и ругая девушку, которую он привел в здание вчера вечером, утверждая, что это его жена, а мальчик с ними - их сын.
- Это был первый раз, когда вы их увидели?
- Первый раз. Мы даже не знали, что Ромеро женат. Он явно не стремился нас в это посвятить. Как бы то ни было, они боролись несколько минут, и девушка пыталась заставить его уйти Обратно, внутрь, а он говорил ей, что никто не указывает Марта Ромеро, что ему можно делать, а чего нельзя, похвалялся, что он получает десять тысяч долларов за бой и еще пять тысяч в придачу, если поддастся.
- Из этого получился бы интересный материал для репортеров.
- В тот момент мы с мистером Кацем отметили это. Это я отчетливо помню. - Мистер Мелкха подумал с минуту. - Потом Ромеро, очень пьяный, увидел, как Руби выходит из лифта на балконе третьего этажа, и выкрикнул нечто такое, что в тот момент показалось мне бессмыслицей и до сих пор кажется.
- Что он выкрикнул?
- Я не помню точно его слов. Но это было что-то вроде: "А что же ты не договорила вчера ночью? Ты считаешь меня грязным мексиканцем. Сознайся".
Хейл посмотрел на девушку-подростка:
- Вы можете объяснить это, мисс?
- Да, - сказала Руби. - Могу. Прошлым вечером я встречалась с моим женихом, и, когда я вернулась домой, было довольно поздно. Почти два часа. Когда я прошла через арку, мистер Ромеро ждал меня перед почтовыми ящиками, и он сгреб меня в охапку и попытался поцеловать и… ну… вы понимаете.
- Да, - сухо сказал капитан Хейл. - Но вы не дали ему поцеловать себя или… вы понимаете.
Руби возмутилась:
- Конечно нет! Я помолвлена.
- Вы сообщили кому-нибудь об этом инциденте?
- Я рассказала своей сестре, а она сегодня утром рассказала миссис Мэллоу.
- Именно так, - подтвердила миссис Мэллоу. - Миссис Уайли была третьей из жильцов, кто пожаловался на Ромеро. Наверное, мне следовало вызвать полицию. Но я известила его о том, что он должен съехать, и не думала, что случится нечто подобное.
- Никто никогда не думает, - сказал Хейл. - Это и делает мою работу такой интересной. Продолжайте, пожалуйста, мистер Мелкха.
Пальцы у Мелкхи дрожали, когда он закуривал свою потухшую сигару.
- Потом Ромеро сказал еще одну забавную вещь. Он прокричал: "Ты думаешь, что слишком хороша для меня. Ну, одной недотроге я сегодня уже показал, где раки зимуют. Хорошо показал. Теперь, может быть, и тебе покажу".
Капитан Хейл посмотрел на лица вокруг него:
- Кто-нибудь из вас, женщин, знает, что Ромеро мог под этим подразумевать? У кого-нибудь из вас раньше были с ним какие-то неприятности?
Когда никто ничего не сказал, он спросил:
- Кто еще из жильцов жаловался, миссис Мэллоу?
Грейс Арнесс крепче обняла одной рукой девушку, стоявшую рядом с ней:
- Я была одной из них. Но это было вчера днем. Я спустилась сюда, в гараж, чтобы забрать вещи из своей машины, и Ромеро попытался приставать ко мне, и мне пришлось сказать ему, чтобы он пошел вон. Я рассказала миссис Мэллоу о случившемся.
- Но сегодня у вас были с ним неприятности?
- Нет. Конечно нет, - солгала модель.
- Пожалуйста, продолжайте, мистер Мелкха.
- Ну, потом, употребляя все имеющиеся в наличии похабные слова, Ромеро направился к лестнице, ведущей на третий этаж. К тому времени Кац и я были на ногах и миссис Мэллоу вышла, чтобы включить свет. Кац сказал ей вызывать полицию, потом прокричал Руби и Еве как можно быстрее возвращаться в свои квартиры и запереть свои двери. Он сказал им, чтобы они -не боялись, поскольку он и я позаботимся обо всем, пока сюда не приехали вы, ребята.
- У вас есть оружие?
- Нет, я его не ношу.
- А вы знали, что у мистера Каца оно есть?
- Нет.
- Он обычно носил оружие?
- На это я бы тоже сказал - нет. По крайней мере, я никогда не видел у него никакого оружия.
- Тогда почему он носил его сегодня?
- Я не знаю, капитан, - сказал Мелкха. - Я не настолько хорошо знаю этого человека. Мы просто жили в одном доме.
- Но вы отправились вместе с ним наверх?
- Да. Мы поднялись наверх на лифте.
- Что вы рассчитывали сделать?
- Понятия не имею. Просто в тот момент это выглядело правильным поступком.
- А когда вы доехали до балкона третьего этажа?…
- Руби плакала и все пыталась отпереть дверь квартиры 34, но она была так перепугана, что не могла попасть ключом в замок. Ромеро шел по балкону с другой стороны, бранясь и определяя в точных выражениях то, что собирался сделать с Руби.
- В присутствии вас и мистера Каца?
- Этот человек был вдребезги пьян. Как бы то ни было, пока мы трое приближались к двери, Руби удалось вставить и повернуть ключ, и она прошмыгнула внутрь, а когда Ромеро попытался помешать ей закрыть дверь, мистер Кац залез под рубашку, вытащил оружие и сказал Ромеро, чтобы тот оставил девушку в покое, а не то он отстрелит ему голову.
- Вы знаете, что это было за оружие? Это может быть очень важным.
Мелкха подумал какой-то момент:
- Я бы сказал, что это был короткоствольный револьвер 38-го калибра.
- Вы хорошо разбираетесь в оружии?
- Довольно неплохо. Я много его использовал на съемках своих картин.
- Что случилось потом?
- Ромеро попытался выломать дверь. Кац предупредил его, чтобы тот отошел, а иначе он выстрелит. Но прежде чем Кац успел нацелить оружие, Ромеро бросился на него, и раздался выстрел. Не спрашивайте меня, куда он попал. Я не знаю. Потом Ромеро вырвал револьвер из руки Каца, а мистер Кац рухнул на ковер без сознания. Это случилось, как раз когда миссис Джонс, услышав выстрел, вышла из своей квартиры и начала кричать.
- Что делали вы?
- Ничего. Я был слишком напуган, чтобы что-то делать. - Мистер Мелкха пыхнул своей сигарой. - Потом миссис Мэллоу крикнула с ланаи, что полиция уже выехала, и Ромеро обругал ее.
Миссис Джонс умоляла его позволить ей вызвать врача, но мы просто стояли там, а он целился в нас из пистолета.
- Как долго?
- Нам казалось, что очень долго, но, вероятно, это было всего несколько минут. Девушка, которая говорила, что она его жена, поднялась по лестнице с мальчиком на руках и прошла на балкон, где мы находились. Она плакала и умоляла Ромеро отдать ей оружие.
- И что он на это сказал?
- Он даже не ответил ей. Потом миссис Кац вышла на ланаи, и, я полагаю, миссис Мэллоу сказала ей, что происходит. Она начала кричать и звать меня, желая знать, все ли в порядке с Кацем. Чтобы она не поднялась наверх и не оказалась в таком же дрянном положении, в каком были мы, я солгал, что с ним все в порядке. Все это время я слышал, как гудела полицейская сирена. Когда машина остановилась перед зданием, Ромеро снова ожил. Он сказал, что использует нас как заложников, и велел двум женщинам и мне идти в лифт и спускаться в гараж вместе с ним. Но прежде чем он успел нажать кнопку, чтобы открыть дверцу, двое офицеров полиции ворвались на ланаи и приказали ему бросать оружие… Вместо этого он быстро сделал по ним два или три выстрела.
- Они отстреливались?
- Нет, не отстреливались. Думаю, они боялись попасть в кого-нибудь из нас.
- А потом?
- Ромеро велел своей жене, миссис Джонс и мне выйти на лестничный пролет и подниматься на террасу пентхауса доктора Гэма. Он сказал, что, если мы не пойдем, он нас застрелит. И они сделали то, что он им велел.
- А вы - нет?
- Нет.
- Почему нет?
Мистер Мелкха покачал головой:
- Я все стараюсь это понять, с тех пор как это случилось. Но, черт возьми, капитан! Давайте посмотрим правде в глаза. Я - старый человек. Внезапно мне стало нестрашно умирать. И вот, вместо того чтобы подниматься по лестнице вместе с остальными, я попробовал схватиться с Ромеро, полагаю, со смутной идеей удерживать его достаточно долго, чтобы один из офицеров успел добраться до третьего этажа. Но этого не получилось. Следующее, что я помню, это что женщины, мальчик и Ромеро ушли, а один из офицеров спрашивает меня, насколько сильно я пострадал.
- Насколько сильно вы пострадали?
- Практически совсем не пострадал. Я отделался одной только головной болью. Ромеро даже не ударил меня. Он только толкнул меня так сильно, что я ударился затылком об стену и потерял сознание.
- Понятно, - сказал Хейл.
Он сдвинул шляпу на затылок и ослабил узел галстука. Жара начинала действовать ему на нервы. Он беспокоился за двух женщин и за мальчика. Положение было скверное. Он спрашивал себя, почему такие вещи всегда приключались с ним, почему все из ряда вон выходящее всегда достается ему. Что бы он сейчас ни сделал или ни попытался сделать, пресса и общественность будут критиковать методы полиции и с пристрастием обвинять. Не важно, что у Ромеро были приводы и в подростковом возрасте, и когда он повзрослел, и что его следовало и Много лет назад отправить в тюрьму.
Виноват был не отдел по делам несовершеннолетних. У них так же опускались руки, как и у него, как и у всего управления. Подростком Ромеро задерживали десятки раз по различным обвинениям, от кражи из автомобиля до попытки изнасилования. Но, поскольку он принадлежал к так называемому ущемленному в правах меньшинству, Ромеро, наряду с сотнями тысяч других мальчишек вроде него, всегда мог рассчитывать на снисходительность и своего рода иммунитет, которыми он пользовался на протяжении многих лет. Хейл мрачно смотрел на вещи. Теперь ему и его ребятам придется вломиться в пентхаус и попытаться отобрать заряженное оружие у пьяного болвана. При этом надо умудриться не погибнуть и, что еще важнее, спасти жизни заложников, которых удерживал Ромеро.
- Возвращаясь к оружию, мистер Мелкха. Вы говорите, что это стандартного образца, шестизарядный, короткоствольный револьвер 38-го калибра?
- Да, - сказал мистер Мелкха, - я так считаю.
- Ну хорошо. Давайте начнем вот откуда. Согласно вашему рассказу, один выстрел был сделан, когда он боролся с мистером Кацем и отобрал у него оружие. Вы также говорили, что он сделал два или три выстрела по офицерам. Так он сделал два или три выстрела?
Мистер Мелкха покачал головой:
- Не берусь сказать.
- Он сделал три выстрела, - сказала Ева. - Я слышала четыре выстрела. Первый - единичный, потом три подряд.
- Хорошо, - сказал Хейл. - Таким образом, у него в револьвере еще остается две пули. Две пули, чтобы убить четырех человек, как он, пьяный или безумный, угрожал. Судя по тому, как, по вашим словам, он одет, я не думаю, что у него есть запасные патроны в карманах.
Детектив сошел по пандусу вместе с Джеком Гэмом:
- Вот еще один из жильцов, капитан. Его зовут доктор Гэм. Это в его квартире Ромеро держит заложников.
- Рад познакомиться с вами, доктор, - сказал Хейл. - Я хотел бы задать вам несколько вопросов, прежде чем мы попытаемся уговорить Ромеро выйти из вашей квартиры. В ваши апартаменты можно зайти или выйти каким-то другим путем, кроме как через личную террасу?
- Нет, - сказал Гэм. - Нельзя. В задней части здания есть пожарный выход, но, чтобы до него добраться, нужно пересечь террасу и одно крыло крыши.
- Мы так и думали, - сказал Хейл. - Какой бы архитектор ни проектировал это здание, он должен был иметь в виду нечто подобное. Вы живете не в пентхаусе, а в крепости. Сколько у вас комнат, доктор?
- Шесть. Гостиная, две спальни, две ванные и кухня.
- Вы живете там один?
- Да, - сказал Гэм, - один. - Он прошел мимо Хейла туда, где стояла Ева, и спросил: - Как вы, Ева? Ромеро ничего вам не сделал?
- Нет, - сказала светловолосая девушка. - Я в полном порядке. Ромеро гнался не за мной. Он гнался за Руби. Но мы обе беспокоились за мистера Каца. Если бы не он, все могло бы быть гораздо хуже.
- Гораздо хуже, - подтвердила Руби. - Вот уж поверьте, не хотелось бы мне когда-нибудь снова пройти через нечто подобное.
- Мистер Кац в порядке?
Хейл посмотрел на одного из детективов, который сопровождал Гэма вниз по пандусу, и тот покачал головой:
- Нет. Старик не перенес этого. Ребята из "скорой помощи" сделали все, что могли, но он так и не пришел в сознание.
- Он был застрелен? - спросил Хейл.
Детектив сказал:
- Нет. Насколько я понимаю, сердце не выдержало.
- А как насчет бара? - спросил Хейл Гэма. - Полагаю, в таких шикарных апартаментах, как ваши, он есть?
- Нет, - сказал Гэм. - У меня его нет. Но у меня есть шкафчик с большим выбором спиртного, который не заперт.
- А как насчет другого оружия? У вас там есть огнестрельное оружие, до которого Ромеро может добраться?
- К сожалению, да, - сказал доктор Гэм.
- Револьвер?
- Нет. Ни одного в рабочем состоянии. Но я в качестве хобби коллекционирую стрелковое оружие. И по последним подсчетам, у меня тридцать шесть старинных и современных ружей, включая "Спрингфилд-03" и "гаранд", и, вероятно, по сотне патронов к обоим ружьям.
- Ну, замечательно! Это просто шикарно. Только этого нам и не хватало! Надо было еще, чтобы вы вернулись домой пьяным.
Ева посмотрела на Гэма, озадаченная.
- Это просто поговорка такая, - успокоил ее Гэм.
Глава 23
…И вошли к Ною в ковчег по паре от всякой плоти, в которой есть дух жизни… И вошедшие мужеский и женский пол всякой плоти вошли…
Долгожданному перелому в погоде, предвозвещенному слабым прохладным ветерком, который Эрни Кац почувствовал у себя на щеке, положил начало чуть накрапывающий дождик, едва слышное постукивание по пыльным листьям и металлическим крышам полицейских машин, припаркованных на улице перед домом.
Здание стояло на гребне холма, и поблизости не было более высоких сооружений, так что хорошей позиции, с которой офицеры имели бы обзор террасы четвертого этажа, или пентхауса, не существовало.
Чтобы свести к минимуму шумы из внутреннего дворика и бассейна, архитектор спроектировал высокие, узкие, монастырские окна с той стороны гостиной, что выходила на двор. То же самое относилось к спальне с этой стороны. Похоже, удобнее всего было атаковать - хотя тоже неудобно - из-за лифтовой Надстройки на крыше и через большое венецианское окно, выходящее на улицу и на город.
Капитан Хейл начал свою атаку с улицы. Защищенный корпусом патрульной машины и прикрываемый двумя детективами, вооруженными ружьями, он вооружился мегафоном и попытался уговорить Ромеро спуститься вниз. Подход у него был стандартный.
- Марти, это капитан Хейл из шестого отдела, - обратился он. - Послушай! Прояви благоразумие, парень. У тебя нет шансов. Мы окружили здание. Дай выйти женщинам и мальчику.
Потом выходи на террасу с поднятыми руками, и, я даю слово, тебе не причинят вреда.
В ответ Ромеро высадил венецианское окно, швырнув какой-то предмет, как выяснилось впоследствии - тяжелую скамеечку для ног. Далее, прокричав, что он думает об этом совете, он доказал, что нашел боеприпасы к одной из винтовок, расстреляв крутящуюся красную мигалку на крыше, а потом ветровое стекло полицейской машины, за которой пригнулись капитан Хейл и двое детективов, сопроводив выстрелы очередной порцией сквернословия.
- Вот вам, вонючие фараоны! Если я вам нужен, поднимайтесь и берите меня.
- Нет, вы видали такое! - проговорил один из детективов. - Этот парень умеет стрелять. Интересно, он служил в армии?
- Кажется, годик в Корее, - сказал другой офицер и сухо добавил: - Пока его не уволили в интересах службы. Но сейчас я жалею, что они его не призвали снова.
Хейл беспокоился за зевак.
- Эй! Чарли! - окликнул он офицера в униформе за одной из машин. - Попробуй разыскать лейтенанта Клейна и скажи ему, чтобы он оттеснил толпу назад, даже если его людям придется применить дубинки для ночного патрулирования. Чего нам сейчас не хватает, так это чтобы какую-нибудь маленькую старушонку в теннисных туфлях или без убило случайным выстрелом.
- Слушаюсь, сэр, - сказал полицейский.
Из-за начинавшегося дождя необходимость в этих инструкциях отпала. По мере того как поднимавшийся ветер продолжал гнать беременные дождем тучи с океана, раскачивающиеся ветви высоких пальм хлестали по ним, и они разрождались, затопляя все внизу громадными, холодными потоками воды, которая прибивала пыльные ветви и листья деревьев поменьше и бурлила в сточных канавах, загоняя любопытных зевак в укрытия, а тех, кто имел право находиться в здании, - вниз, под защиту подземного гаража.
Хейл разговаривал по телефонной линии, наспех проведенной между улицей и крышей:
- Вы все еще там, Мортон?
- Мокрые, но все еще там, - ответил детектив.
- Вам его видно?
- Время от времени. Он много расхаживает туда-сюда и прикладывается к бутылке каждый раз, когда вспоминает о ней.
- А две женщины и мальчик?
- Ну, у нас отсюда не слишком хороший обзор. Пытаться выглядывать из-за этой чертовой лифтовой надстройки - это все равно что подсматривать через щель. Но, разговаривая с вами, я вижу женщин, которые сидят на диване, перед камином, как мне представляется. По крайней мере, я вижу каминную утварь.
- А мальчик?
- Он сидит на полу перед диваном.
- Женщины в порядке?
- Похоже что да. Та, что с черными волосами, плачет и, кажется, упрашивает Ромеро.
- А миссис Джонс?
- Она просто сидит, сложив руки на коленях.
- Ромеро не досаждает ей?
- Нет. Не считая того, что он время от времени дает темноволосой девушке оплеуху по щекам, он не обращает никакого внимания ни на одну, ни на другую.
- Вы можете сделать по нему точный выстрел, Джо?
- Нет. По-моему, он знает, что мы здесь, и старается держаться в стороне от стеклянной двери, выходящей на террасу.
Лучшая возможность достать его была у нас, когда он высадил окно и стрелял по вас, ребята. Даже тогда стрелять было бы не слишком удобно.