- Дусь, ты не поняла. Я в том смысле говорю "здесь", что он сейчас действительно здесь и сидит за соседним столиком. А на улице стоит его транспортное средство по имени "Мерседес".
Опустив ресницы, я наблюдала за произведенным эффектом. А он был просто потрясающим: рука сестрицы, подносившей в этот момент чашку с кофе ко рту, дрогнула, и черная жидкость выплеснулась на светлые джинсы и голубой свитер Евдокии. Но она, казалось, этого не заметила, потому что округлившимися глазами принялась осматривать помещение в поисках Ленкиного мужа.
- Точно, это он! - наконец заметила Дуська лысого дядьку. - Он же и был на той фотографии, которую ты сперла у Инессы!
- Не сперла, - я поморщилась, - а изъяла в интересах следствия!
- Да какая, к черту, разница! Слушай, Жень, может, я пойду познакомлюсь с ним, а? Как раз мой любимый размерчик: толстенький, лысенький, слегка за сорок, но больше к пятидесяти… Ты же знаешь, этот контингент на меня здорово западает… Ну, я пойду? - Евдокия оторвала свое основание, обтянутое джинсами, от стула.
- Подожди! - остановила я сестру. - Ты что же, так и пойдешь на свидание с пятном от кофе на самом интересном месте?
Дуська опустила глаза:
- Ой, ё-мое!
- А потом, ты же сама говорила, что бандиты - люди непредсказуемые! Возьмет и пульку промеж глаз засандалит!
- Господи, а что же делать-то? Ведь уйдет, Жень! О, гляди-ка, он уже уходит! - вполне искренне огорчилась Евдокия.
Макаров на самом деле поднялся и, переваливаясь, покатился к выходу.
- Женька, да сделай же что-нибудь! - прошипела сестра. - Он ведь уйдет!
- Ну и скатертью дорожка, - равнодушно пожала я плечами. - Далеко не уйдет, а вот так, с бухты-барахты, приставать к человеку нельзя, можно напугать до смерти!
- Что ты этим хочешь сказать? - прищурилась Дуська.
- Только то, что, прежде чем познакомиться с господином Макаровым, нам надо привести себя в соответствующий вид: принять ванну, выпить чашечку кофе… А вечерком мы его и прищучим!
- Где? - деловито осведомилась Евдокия.
- Что где? - не поняла я.
- Щучить будем?
- A-а! Ну, или здесь, или в "Туборге", тоже его, кстати, забегаловка!
- Ничего себе! - присвистнула Дуська. - Ты это называешь забегаловкой?! Бар, бильярд, а внизу так и вовсе боулинг!
Я лишь пожала плечами: по мне, так все эти злачные места и есть забегаловки.
По пути домой я решала один весьма непростой вопрос: что делать с Вовкой? Рассказывать ему все или частями?
В квартире нас встретил все тот же беспорядок. Мы слишком поспешно покидали жилище и поэтому не успели убраться. Посреди хаоса мирно дремал Рулька. Мне даже показалось, что он счастливо улыбается во сне. Вскоре стала понятна причина такого блаженного состояния собаки: сковородка, на которой оставалась картошка, заботливо приготовленная Дуськой, сияла первозданной чистотой. Я вздохнула и принялась за уборку. Следователь мог заявиться в любую минуту. Евдокия, ленивая от природы, некоторое время мужественно наблюдала за моими стараниями, а потом все-таки присоединилась ко мне. Дела пошли веселее, и уже через час мы сидели на кухне и пили чай с пирожными, благоразумно купленными мною по дороге из "Глиссады".
Следователь появился, как всегда, вовремя. Едва мы с Дуськой приступили к поеданию пирожного с аппетитным названием "Наполеон", как в дверь позвонили.
- Кого это нелегкая несет? - проворчала сестра, нехотя поднимаясь.
У меня же вопросов, кого именно принесла нечистая сила, как-то не возникло. На кухне всеми своими габаритами, общий размер которых значительно превышал стандартные 90×60×90, а масса приближалась к весу трактора "Беларусь", нарисовался Вовка. Позади него маячило бледное лицо Евдокии. Она неловко подпрыгивала, делала страшные глаза и вообще вела себя так, словно это ее, а не меня пришел допрашивать Ульянов.
- Привет! Чай будешь? - тяжело вздохнула я, не ожидая ничего хорошего от визита заклятого друга. - С "Наполеоном"!
- Нет, спасибо, Евгения Андреевна, я не люблю сладкое, - слишком вежливо отказался он.
Я снова вздохнула: начало не предвещало хорошего.
- Ну-с, - продолжал следователь, не обращая внимания на мои жалобные вздохи, - приступим…
Он достал из "дипломата" пустой бланк протокола допроса.
- Без адвоката я под протокол говорить ничего не буду! - решительно заявила я.
- Серьезно? - вроде бы удивился Вовка. - Хорошо. Тогда я вас, гражданка Зайцева, имею право задержать на трое суток до предъявления вам обвинения в убийстве. А там уж как карта ляжет: сможете в течение этого времени доказать, что ваши отпечатки пальцев ветром задуло на место преступления, - отпустим на все четыре стороны, да еще и извинимся в придачу; а не сможете…
Вовка с притворным сожалением развел руки в стороны. При этом весь его вид говорил о том, что он лично очень сожалеет, но таков порядок, и нарушить его он ну никак не может!
- А разве у нас в государстве уже отменили презумпцию невиновности? - удивилась я, включаясь в игру под названием "хороший следователь и плохая Женька".
Какое-то время Владимир Ильич многозначительно молчал, опустив глаза и увлеченно наглаживая Рудольфа. Несчастная такса, обалдевшая от такого проявления чувств у всегда сдержанного друга, вяло виляла хвостом и вопросительно поглядывала в мою сторону. Затем Вовка прекратил истязания песика, перевел взгляд на меня и разразился речью:
- Женька, ты наконец должна понять, что дело это весьма и весьма серьезное. Я прекрасно знаю, что ты никого не убивала. Но ведь отпечатки каким-то образом остались там? Но дело даже не в отпечатках. Убийца разгуливает на свободе. Судя по характеру убийства, он человек неуравновешенный и склонный к садизму. Неизвестно, может, он тебя видел. Тогда за вами, - Ульянов попеременно посмотрел на нас с Дуськой, - может начаться настоящая охота. И тут уж неизвестно, кто - кого… Чтобы хоть как-то попытаться вам помочь, я должен знать, что ты делала на месте преступления, что видела, и еще раз хочу услышать подробности о молодом человеке, которого ты повстречала в подъезде у Евдокии. Разумеется, никакого протокола не будет - это я так, попугать тебя хотел, чтоб, значит, ты прониклась серьезностью ситуации.
Я прониклась, честное слово! Если бы я была немного наивнее, а в глазах следователя не появлялись время от времени молодые чертенята, то после такого выступления я со слезами на глазах принялась бы выкладывать товарищу следователю всю подноготную. Однако я знала, что на то он и следователь, чтобы, имея в арсенале массу средств психологического воздействия и богатый опыт работы, морально сломать преступника и заставить его признаться во всех преступлениях человечества, начиная от первородного греха и кончая убийством Кеннеди и взрывом башен-близнецов в Нью-Йорке. Впрочем, я оставила свои выводы при себе, изобразила испуг и смятение и принялась каяться. Я чистосердечно призналась, как отправилась на экскурсию на место преступления, что там увидела и, предположительно, где могла оставить свои пальчики. Само собой, о том, что мне удалось украсть кое-какие бумаги, а точнее, ксерокопии паспортов, я умолчала.
- Все? - спросил Вовка, когда я закончила говорить.
- Ага, - честно глядя в глаза друга, подтвердила я.
Следователь, словно рентгеном, пронзил меня взглядом насквозь, надеясь угадать, а не утаила ли я важную информацию, но ничего, кроме прямого и честного выражения лица, не увидел.
- Ну, хорошо, - успокоился Ульянов, а у меня заметно отлегло от сердца. - Надеюсь, что вас не нужно предупреждать об ответственности за дачу ложных показаний, равно как и об ответственности за утаивание информации от следствия.
- Не надо, - согласилась Дуська. - Женька меня сегодня уже предупреждала.
- Кстати, с этой минуты следует вам, девушки, быть очень осторожными и не покидать квартиру без особых на то причин. Впрочем, - Вовка почесал затылок, - убийца, если он вас видел, и здесь достанет. Ладно, я что-нибудь придумаю. А где мой обещанный чай с "Наполеоном"?
Замечу, что последнее замечание следователя меня насторожило: а ну как возьмет, да и поставит пару дюжих молодцев на круглосуточную охрану?! Ломай потом голову, как их обмануть, чтобы улизнуть из собственной квартиры! Хотя вряд ли, учитывая катастрофическую нехватку людей в нашей любимой милиции.
Евдокия, довольная исходом допроса, засуетилась, налила следователю чаю в любимую Ромкину кружку со слониками и положила на тарелочку с голубой каемочкой самое большое, между прочим, пирожное. Еще примерно полчаса Вовка неторопливо пил чай, задавая вопросы не по существу. Спросил о Ромке с Венькой, как у них идет бизнес, о том, какие у нас планы на вечер, и тому подобное. Я по возможности отвечала, хотя мысли были заняты совершенно другим: я разрабатывала тактическую схему "случайной" встречи и знакомства с господином Макаровым. Вскоре следователь отбыл, напомнив нам еще раз о мерах безопасности и повышенной осторожности. При этом он как-то странно косил глазами, отчего создавалось впечатление, что все слова произносятся лишь для "галочки" без особой надежды на их понимание.
Закрыв за Ульяновым дверь, я облегченно вздохнула:
- Наконец-то! Словно гора с плеч свалилась. Что-то Вовка меня напрягает в последнее время. К чему бы это? Не знаешь, Дусь?
- Знаю, - кивнула сестра, - посадит он тебя скоро, наверное, вот к чему.
- За что?! - воскликнула я изумленно.
Евдокия, закатив глаза, принялась загибать пальцы:
- Подозрение в убийстве, дача ложных показаний, утаивание важной для следствия информации, да плюс к тому, не забывай, ты сперла какие-то улики с места преступления. Можно прибавить еще и личные отношения: Вовке, скорее всего, уже до смерти надоело вытаскивать тебя из разных неприятностей. Думаю, это вполне потянет лет на пять…
- Чего так много? - уныло промямлила я, ничуть не обрадованная такими перспективами.
Дуська развела руками: мол, закон есть закон, ничего не поделаешь!
- Ну и пожалуйста! - я упрямо тряхнула волосами. - Отсижу! А теперь давай собираться на встречу с Андреем Павловичем.
- Еще три года, - вздохнула Дуська.
Нет, это уж слишком!
- Ты мне срок не накидывай! Свое я отсижу, но и ты тоже зону потопчешь, не сомневайся! И потом, за что это ты мне еще три года припаяла? За встречу с Макаровым?! Нету такой статьи, не старайся!
Евдокия обиженно засопела:
- Вовка найдет, не волнуйся. А я, между прочим, тут вовсе не при делах. Я, можно сказать, пострадавшая и потерпевшая!
Прекратить неприятный разговор можно было только одним способом: отправиться в ванную. Что я и сделала. Стоя под душем, я еще раз прокрутила в голове свой план и поняла, что без вредной Дуськи не обойтись. Причем ей придется играть первую скрипку. Дело в том, что по комплекции сестра умещается в полный пятьдесят второй размерчик и имеет шикарную грудь. Это все вместе взятое производит неизгладимое впечатление на мужчин после сорока, невысоких, пузатых и, как правило, плешивых или даже совершенно лысых. Добавьте к этому еще и гренадерский рост Евдокии. Почему-то мужики в возрасте и комплекции Карлсона особенно западают на все эти параметры. Мне с моим жалким сорок четвертым и мелким ростом остается довольствоваться вниманием малолеток и весьма среднего возраста.
На сегодняшний вечер Дуськина задача была довольно проста: ей следовало очаровать Макарова и слегка заинтриговать тем, что некой особе кое-что известно о его жене Елене и за определенную плату она согласна поделиться сведениями с милым Андреем Павловичем. Меркантильной особой была, разумеется, я. То-то удивится гражданин Макаров, когда узнает, что вместо денег я потребую от него некоторых услуг.
Выйдя из душа, я застала Дуську сидящей на полу в окружении разбросанных вещей. Ужасная привычка! Почему ей так нравится устраивать бедлам везде, где она появляется?!
- Нет, ну что за безобразие?! - гневно сверкнув очами, воскликнула Евдокия. - Надеть совершенно нечего! Кто мне сумку собирал?!
Я принялась внимательно рассматривать разбросанные по полу вещи: две наволочки небесно-голубого цвета, футболка Дуськиного последнего мужа (довольно хилого, надо сказать, мужчинки), его же, скорее всего, носки (почему-то три штуки), Дуськин спортивный костюм, в котором она ползает по грядкам на даче, несколько предметов дамского нижнего белья и зачем-то упаковка пластиковых стаканов. Таким образом, выходило, что идти ей на важное мероприятие совершенно не в чем. Я проявила свойственный мне такт и не стала напоминать, что она сама в сильнейшем волнении и собирала свою сумку и что в том бардаке, который творится у нее дома, даже "с поллитрой не разберешься". К сожалению, учитывая небольшую разницу в своих и Дуськиных габаритах, я не могла предложить ей ничего из своего гардероба.
- Во, блин, а? - продолжала бушевать сестрица. - Ну, и в чем мне этого Макарова прикажешь соблазнять? В трех носках и наволочке?!
- А что? Это идея! - на полном серьезе воскликнула я. - Тогда уж точно Макаров обратит на тебя внимание.
Дуська бросила на меня испепеляющий взгляд, мне даже почудилось, что у нее из ноздрей повалил дым. Поэтому я поспешно подняла руки вверх и сообщила:
- Шутю! Это, Дуся, шутка такая! А насчет одежды не волнуйся. Схожу к Светке. У нее наверняка что-нибудь найдется.
Евдокия подпрыгнула на месте:
- Что?! Это какая Светка? Которая из 32-й квартиры?
Я недоуменно кивнула.
- И ты хочешь сказать, что у нас с этим тяжеловозом одинаковые габариты? - Дуська развела обе руки в стороны, демонстрируя габариты свои и Светкины.
Мне, по правде сказать, совершенно было непонятно, почему Евдокия так разволновалась. Светка, "которая из 32-й квартиры", замечательный человек. Веселая болтушка-хохотушка с трогательными ямочками на щеках и большими голубыми глазами, неисправимая оптимистка. Глядя на нее, я, например, просто не представляла себе, что она умеет плакать или просто быть серьезной или грустной. Казалось, она хохочет даже во сне! Светку забрали в детский дом от матери-алкоголички, и теперь молодая женщина не уставала повторять:
"Счастье уже то, что моя мамочка не угробила меня в приступе белой горячки! Теперь всю жизнь буду радоваться каждому дню!" И она радовалась. Работала Светлана врачом-стоматологом, или, как теперь модно говорить, дантистом, в частной клинике. При ее легком характере и волшебных руках народ шел к ней толпами. Иногда пациенты-мужчины назначали ей свидания и приглашали в рестораны. Но у Светки было железное правило: никаких встреч, а тем более романов с женатыми мужиками. Как назло, свидания назначали в основном женатики. Дело в том, что Светлана была невысокой и полной. Однако комплексов по этому поводу не испытывала и, в отличие от Дуськи, не истязала себя слабительными и диетами. Она покупала себе шикарные вещи запредельных размеров и с удовольствием носила их и свою фигуру. Светка свято верила, что однажды появится в ее жизни человек, который полюбит ее, невзирая на размер. Интересно, и почему это женатых тянет на полненьких? Лично у меня есть по этому поводу собственная теория. Наверное, дело все в том, что в молодости они получили достаточное количество синяков и шишек от костей и углов своих худосочных подруг, и теперь их потянуло к мягким, теплым и уютным женщинам. А еще Светка пекла замечательные пирожки с грибами и с капустой! Я совершенно не понимала Дуську. Подумаешь, разница-то всего в дин размер! Правда, Евдокия несколько повыше Светки, поэтому не кажется такой толстушкой. Но, на мой взгляд, это еще не повод, чтобы считать себя Дюймовочкой, мою приятельницу тяжеловозом и срывать так хорошо продуманное мероприятие!
- Ну, и иди тогда в наволочках! - рассердилась я и ушла в нашу с Ромкой комнату.
Там в недрах шкафа дожидался своего часа шикарный брючный костюм от "Гуччи". Этот костюм Ромашка подарил мне во время медового месяца, который мы провели в Париже.
Вошла Евдокия. При взгляде на нее у меня заныло сердце. Более несчастного человека в эту минуту трудно было представить. В глазах сестры тускло отсвечивали слезы. Плачущая Дуська - это уже из ряда зон выходящее зрелище! Я испугалась, подошла к ней и погладила по голове, словно малого ребенка.
- Дусенька! Светка, конечно, пошире тебя будет, да и пониже ростом… Но что же нам делать-то? Не ехать же снова к тебе домой… Не расстраивайся! Мы тебе обязательно что-нибудь подберем у Светки! А если вдруг окажется слишком велико - булавочками подколем…
- Да-а, - обиженно пропыхтела Дуська, - и буду я весь вечер, как дура последняя, булавками щетиниться!
Теперь уж я разозлилась по-настоящему:
- Не хочешь в булавках, ходи в мужских носках! Во всех трех!
Какое-то время сестра дулась, наблюдая, как я облачаюсь в чудо "от кутюр". Костюмчик действительно был высший класс. Особенно мне нравился цвет: нежнейший кофе с молоком. Может, здесь сыграло роль и то, что я очень люблю этот благородный напиток, но Ромка расстарался и угодил своей дражайшей женушке.
- Ладно уж, - дрогнула Евдокия, - пошли к Светке.
Светлана была дома и пекла свои фирменные пирожки с капустой. Умопомрачительный запах стоял уже на лестничной клетке, и, хоть я была сыта, сразу захотелось попробовать штучек пять, шесть, ну, в крайнем случае, восемь.
- Женька, привет! - весело улыбаясь, воскликнула Светка. - Евдокия, здорово! А я как раз пироги затеяла! Проходите, сейчас чай будем пить!
Мы гуськом протопали в кухню. На столе стояло блюдо с огромной горой пирожков, румяных и на вид очень вкусных.
- Свет, - промямлила я, глотая набегавшую слюну, - да мы, в общем-то, по делу…
- Конечно, - кивнула Светка, - вот за столом все дела и обсудим. А пирожки-то сегодня особенно удачно получились!
Бороться с искушением было бессмысленно - нервная система страдает, да и вообще… Поэтому мы, пользуясь приглашением хозяйки, уселись за стол и схватили по пирожку. Светлана, улыбаясь, наблюдала, с каким аппетитом мы с Дуськой поглощаем чудо кулинарного искусства ее сочинения.
- Вкусно? - спросила она.
- М-м-м… - пробормотала я.
- Ну и хорошо. А что за дело, Жень?
Запив пирожок чаем с лимоном и с сожалением глядя на оставшиеся на блюде пироги, я ответила:
- Дуське нужно подобрать что-нибудь приличное. Мы сегодня в "Глиссаду" идем, хозяина будем очаровывать…
- Макарова? - удивилась Светка.
- А ты его откуда знаешь? - настала моя очередь удивляться.
- Хм, довольно известная личность в городе, к тому же мой клиент. Я ему керамику вставляла.
Удивительное дело! Похоже, что у нас в городке все знают этого Макарова, кроме меня и Дуськи. Словно прочитав мои мысли, Светка сказала:
- Тебе, конечно, простительно такое неведение, ты у нас девушка правильная, законопослушная…
В этом месте Дуська противно хихикнула. Я грозно глянула на сестрицу, но спорить не стала.
- Чем же он так известен? - не унималась я.
- Ну, - пожала плечами Светлана, - помнишь дело о продаже чеченцам оружия? Еще старый мэр наш был в нем замешан?