За свою четырехсотлетнюю историю семейство Абрамовичюсов смогло скопить изрядное состояние. К 1917 году семья деда Романа Абрамовича – Нахманаса (Нахима) Абрамовичюса – владела тремя домами в литовском городе Таураге. Верхние этажи домов сдавались внаем, в нижних располагались торговые помещения и постоялые дворы. Один из принадлежавших семье Абрамовичюсов домов в начале прошлого века оценивался в 38 тысяч рублей и приносил в год 10 тысяч рублей дохода. Кроме того, семье принадлежали земельные угодья в окрестностях Таураге общей площадью более 30 гектаров. Эта семья твердо стояла на ногах. Но история имеет свойство повторяться. В 1940 году Литва вошла в состав СССР. И советская власть начала наводить свои порядки. В 1941 году, как раз накануне войны, "кулацкое" семейство Абрамовичюсов было выслано из Литвы в рамках программы по "ликвидации кулачества". Их путь снова лежал на Север. Отцу Романа Абрамовича – Арону – в ту пору было неполных пять лет. В закрытых вагонах для скота переселенцев привезли в Сыктывкар. По дороге часть состава с переселенцами отцепили. В одном из этих вагонов ехал дед Романа Абрамовича. Так что в холодный Сыктывкар семья приехала уже без своего кормильца, в гибели которого они не сомневались.
Поселенцам выписали новые документы. Именно с этого момента исчезли литовские окончания из их фамилий, и семейство Абрамовичюсов получило фамилию Абрамович. Тогда же отец Романа Абрамовича из Арона превратился в Аркадия: видимо, имя Арон показалось сотруднику НКВД, выписывавшему документы, чересчур еврейским, и его заменили на более привычное.
Оставшись без мужа, бабушка будущего миллионера оказалась в чужом холодном Сыктывкаре. Она была вынуждена в одиночку растить сыновей.
В первые годы семья жила впроголодь. Депортированных "кулаков" сгоняли в спецпоселения, которые должны были обеспечивать подъем гибнущего сельского хозяйства страны. На деле жизнь в спецпоселениях была больше похожа на каторгу. Поселенцы жили в деревянных бараках по распорядку, который устанавливали конвоиры НКВД. Большинство депортированных было задействовано на сельхозработах, а зимой на лесоповале. Старики, женщины, дети занимались заготовкой дров, топкой печей, уборкой отходов жизнедеятельности, приготовлением пищи. Обычный рацион поселенцев составляла похлебка из промерзшей и гнилой картошки, кислая капуста, скудная пайка хлеба из плохой муки и отрубей. Здесь бабушка Романа Абрамовича, Татьяна, впервые узнала, что такое вши и дизентерия. Когда-то в ее доме в Таураге была ванна. Теперь она могла позволить себе помыться в лучшем случае раз в неделю, в общей бане, под конвоем… Жизнь депортированных не оставляла никаких надежд на перемены в будущем.
Но природная сметливость и страх за собственных детей помогли Татьяне Абрамович выжить и приспособиться. Она стала шить на заказ лифчики и корсеты. Среди ее клиенток были жены военных, партийных чиновников. Они помогли ей устроиться на работу в столовую. Близость к продовольствию дала возможность Татьяне прокормить сыновей.
Всем смертям назло выжил и дед будущего российского олигарха. Нахим Абрамович не погиб во время этапа, как ошибочно считала его семья. Согласно документам, состав, в котором везли мужчин, направили под Красноярск. Там деда Романа Аркадьевича осудили как собственника и эксплуататора и отправили в лагерь. Привыкший к морскому климату, он очень страдал от суровых сибирских морозов и был доходягой. Выжить ему помогали только друзья по лагерю, которые отпаивали его чаем во время болезни, подкармливали и даже брали на себя его работу, оставляя Нахима в бараке. В благодарность за это Нахим обещал даже отдать кому-то из своих солагерников принадлежащую ему ферму в Литве. Но эти разговоры пожилого еврея друзья считали бредом доведенного до безумия старика.
Нахим Абрамович выжил в лагере и позже переехал в Красноярск, но его мечтам сбыться было не суждено. В Красноярске он работал трактористом. Машина потеряла равновесие и рухнула с высоты трех метров в котлован. История нелепой смерти Нахима Абрамовича невероятным, почти мистическим образом не единожды отразится в жизни его внука Романа. Так же, как и дед, отец Романа Абрамовича трагически погибнет на стройке.
Странное совпадение: две смерти на стройке в одной семье! Но и это еще не все. Отец второй жены Абрамовича, Вячеслав, погиб, когда дочери было два года. Он тоже, как и отец ее мужа, умер после несчастного случая на стройке – упав в котлован, который вырыли строители под новый дом на Калининском проспекте в Москве.
Журналисты, изучавшие семейные и родственные связи самого богатого человека России еще до того, как стала известна история Нахима Абрамовича, обратили внимание на злой рок, преследующий эту семью.
Впрочем, мистического в трагической истории семьи Абрамовича не больше, чем в любой другой трагической истории.
Родители Романа Абрамовича познакомились в Саратове, куда Аркадий Абрамович ездил навещать родных. Вскоре Ирина переехала жить в северный Сыктывкар, вышла замуж за Аркадия.
Сразу после женитьбы Аркадий получил диплом Горьковского строительного института и устроился работать снабженцем в объединение "Комистрой". Молодой супружеской чете Абрамовичей была выделена квартира в панельной пятиэтажке. Казалось, ничто не могло помешать их семейной идиллии. Молодожены друг в друге души не чаяли. А потом у них родился сын Роман.
Ирина работала преподавателем музыки в педагогическом училище №1. На досуге она часто музицировала вместе с мужем, который с удовольствием исполнял оперные партии. У Аркадия Абрамовича, по воспоминаниям близких и друзей семьи, был великолепный голос. Профессиональная карьера Аркадия тоже складывалась удачно. В конце 1960-х годов он получил руководящую должность в отделе рабочего снабжения строительного объединения. В семье их был достаток, царила атмосфера любви и взаимопонимания.
Проблемы начались примерно через полтора года после рождения первенца, Романа. Ирина тяжело заболела. Болезнь была связана с неудачной попыткой прервать новую беременность.
Мать Романа Абрамовича была очень красивой женщиной, украинкой по национальности. Те, кто близко знал Ирину Абрамович, отмечают, что Роман поразительно похож и на отца, и на мать. Грустные и выразительные глаза достались будущему российскому миллиардеру в наследство от мамы. Эти глаза особенно запомнились молодой медсестре, дежурившей в то время, когда Ирина поступила в больницу.
Аркадий Абрамович часами просиживал у постели больной жены, стараясь облегчить ее состояние. Пользуясь своими связями, добился того, чтобы из Воркуты, из шахтерского комбината "Воркутауголь", привезли кислородные баллоны для искусственной вентиляции легких. Тогда в сыктывкарских больницах такого дефицитного медицинского оборудования попросту не было… Но состояние жены все ухудшалось. Ирина Абрамович угасала буквально на глазах. Лучше не стало и после приезда из Саратова ее матери, которую телеграммой вызвал зять. Ирина впала в кому и через несколько дней умерла. На тот момент ей было всего 28 лет.
Рассказывали что, мать Ирины очень ругала зятя – говорила, что это он виноват в смерти ее дочери. Пожилая женщина все причитала и твердила, что Бог накажет Аркадия и что на нем теперь лежит большой грех. Словно подтверждением этих мрачных предсказаний стала еще одна беда. Весной 1969 года Аркадий Нахимович получил тяжелейшую травму на стройплощадке в Сыктывкаре. По рассказам очевидцев, несчастье произошло во время субботника. Аркадий угодил под бетонную плиту, сорвавшуюся с подъемного крана. Ходили слухи, что кто-то подстроил аварию. Аркадий Абрамович любил порядок и дисциплину, от своих подчиненных требовал того же, жестко наказывал за пьянство на работе. Вполне естественно, что многие рабочие не любили "доделистого еврея". Но никаких доказательств того, что кто-то свел счеты с начальником, не было…
С почерневшим лицом, с перебитыми ногами Аркадий был доставлен в травматологическое отделение больницы (той самой, где еще недавно он часами сидел у постели умирающей жены). Шансов спасти его практически не было, и 13 мая 1969 года Аркадий Абрамович скончался.
После смерти Аркадия воспитанием его сына Ромы занялась бабушка – Татьяна Семеновна. Она подолгу гуляла с маленьким внуком во дворе. Когда мальчик подрос, он стал часто бывать и у другой бабушки – в Саратове.
В четырехлетнем возрасте Рому увезли в Ухту, к дяде Лейбе Абрамовичу. У дяди были две дочери – Наталья и Ида. Впоследствии они уехали за пределы Коми: Наталья – в Омск, а Ида, много лет прожившая в Сыктывкаре и проработавшая в Доме дружбы, переехала сначала в Москву, а потом на Чукотку, в Анадырь.
Роман провел в Ухте школьные годы. Рос вместе с двоюродными сестрами в квартире Лейбы Нахимовича, который работал начальником управления снабжения на крупном предприятии и был известным в городе человеком. Семья дяди была благополучной во всех отношениях. Поэтому во время ухтинских лет своей жизни маленький сирота не бедствовал. Родственники не хотели травмировать мальчика и скрывали факт смерти его родителей. До 16 лет Роман считал отцом своего дядю, Лейбу Нахимовича.
Позже Рома вместе с бабушкой Татьяной Семеновной перебрался в однокомнатную квартиру в центре Москвы. Переезд матери и племянника в Москву устроил другой дядя Романа – Абрам, который сумел организовать сложный квартирный обмен и позаботился об устройстве семьи на новом месте. Дядя Абрам заботливо опекал мать и племянника, даже посещал родительские собрания в школе № 232, где учился Роман. Краснеть за племянника дяде не приходилось: Рома ни с кем не конфликтовал, в учебе не отставал и прилежно выполнял все то, что требовалось от нормального советского школьника.
Это почти все, что известно о детских годах самого известного российского миллиардера. Пелена секретности, которой Абрамович покрыл свое детство, малопонятна. По воспоминаниям соседей, он был почти идеальным ребенком: не хулиганил, не курил, со старшими вел себя вежливо и уважительно. Но, несмотря на опеку бабушки и дяди, Роман Абрамович был лишен родительского внимания и заботы. И с годами это проявлялось в том, что Рома полнее, чем его сверстники, наслаждался подростковой бесшабашностью и бесконтрольностью.
Существует несколько различных версий послешкольного периода биографии Романа Абрамовича. Согласно одной из них, он окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени Губкина, по другим сведениям – Московский автодорожный институт. Наконец, согласно некоторым источникам информации, Абрамович получал высшее образование в Ухте.
Несмотря на то что близкими партнерами Абрамовича, с которыми он начинал свое восхождение в бизнесе, были выпускники Института нефти и газа – Валерий Ойф и Евгений Швидлер, диплома об окончании этого вуза Роман Абрамович никогда не получал.
Достоверно известно, что после школы Абрамовичу не удалось поступить в один из московских вузов: на вступительных экзаменах он провалился. Тогда будущий бизнесмен перебрался к родственникам в Ухту, где стать студентом было значительно легче, но проучился в Индустриальном институте (УИИ) лишь несколько месяцев – бросил. Своему дяде в Москве Роман тогда заявил, что диплом о высшем образовании ему не нужен. Не исключено, что, используя свои связи, дяде Романа Абрамовича удалось добиться того, чтобы племянника перевели учиться в Московский институт нефти и газа имени Губкина. И возможно даже, что Абрамович действительно несколько месяцев проучился там. Но такая перемена места никак не сказалась на стремлении Романа к получению высшего образования, и он забросил учебу.
В итоге в 1984 году Абрамовича забрали в армию. Свой срок службы будущий олигарх проходил в городе Киржач Владимирской области в звании рядового автовзвода в артиллерийском полку. До сержанта он так и не дослужился, зато завел множество приятелей; с некоторыми из них Роман Аркадьевич поддерживает отношения и по сей день.
А высшее образование Абрамович получил только спустя 16 лет. В 2000 году он защитил диплом в Московской государственной юридической академии.
После армии , – рассказывал Абрамович на одной из своих редких пресс-конференций, – я какое-то время работал в строительно-монтажном управлении. Должность называлась "начальник сварочного агрегата". Работа такая: утром пришел, включил, вечером выключил . По официальной информации, в период с 1987 по 1989 год Роман Абрамович действительно работал в СУ-122 треста Мосспецмонтаж, но в менее экзотической должности – механика.
В 1989 году Роман Абрамович сделал два серьезных для каждого мужчины шага: женился и организовал собственный бизнес. По слухам, два этих события были самым непосредственным образом связаны друг с другом. Избранницей Романа стала Ольга Лысова, с которой он познакомился в Ухте после возвращения из армии. Ольга Лысова была матерью-одиночкой, воспитывавшей дочь. Она не отличалась какой-то особенной красотой и привлекательностью, но Абрамович, который в то время тяжело переживал несчастную любовь к девушке, не дождавшейся его из армии, увидел в ней не только спасение от сердечных "болезней", но и надежду на взаимность. По счастливому стечению обстоятельств Ольга оказалась дочерью влиятельных и обеспеченных родителей. После того как ухажер заявил о своих намерениях взять в жены их дочь и усыновить внучку, а также перевезти их в Москву, родители помогли молодой семье деньгами на создание собственного кооператива. Кооператив должен был заниматься производством резиновых и пластмассовых игрушек. Предприятие было основано в 1989 году и получило название "Уют".
Но карьера "игрушечного короля" Роману быстро наскучила, так же как и жизнь с первой женой, которая не могла забеременеть. Абрамовича влекла более масштабная деятельность.
Чтобы понять, как стал возможен этот переход от деятельности неизвестного кооператора к деятельности нефтяного магната, необходимо вспомнить обстоятельства, в которых оказалась экономика России в начале 1990-х годов. Советская нефтяная промышленность была составной частью централизованного планирования. То есть как добывающие, так и перерабатывающие предприятия не участвовали ни в ценообразовании, ни в распределении прибылей от продажи нефти и нефтепродуктов. Но самое главное, что все экономические процессы были сосредоточены в недрах гигантской бюрократической машины, деятельность которой была полностью отделена от деятельности предприятий. Когда в результате политических процессов начала рушиться старая командная структура, предприятия нефтяного сектора оказались отрезаны друг от друга: добыча от производства, переработка от потребителей и так далее… Идея создания вертикально интегрированных нефтяных холдингов родилась и начала воплощаться несколькими годами позже. А в конце 1980-х – начале 1990-х дефицит нефтепродуктов, бензина и дизельного топлива был одной из самых острых проблем, с которой сталкивалось любое производство, автопарк, строительная организация, совхоз… Одним из самых выгодных и легких способов получения денег стала продажа и перепродажа нефтепродуктов. И это был только самый первый уровень большой игры.
К этому времени Роман Абрамович тесно сходится со своими друзьями из "Керосинки" – Московского института нефтедобывающей и газовой промышленности имени Губкина – Валерием Ойфом и Андреем Блохом. Эти ребята прекрасно знали специфику отрасли, понимали механизмы работы и взаимодействия всего комплекса предприятий. Вероятнее всего, без их знаний и помощи Абрамовичу вряд ли удалось бы так быстро и эффективно развернуться на новом поприще. Но что абсолютно бесспорно, так это то, что без таланта Абрамовича Ойф и Блох не поднялись бы выше менеджеров среднего звена. Талант Абрамовича, о котором идет речь, – это потрясающее умение налаживать связи и угадывать желания людей. Несколькими годами позже Борис Березовский скажет об этом таланте: Роман – великолепный психолог, даже гениальный психолог, который умеет выстраивать отношения с людьми так, чтобы они работали в его пользу .
Пользуясь этим талантом, в начале 1990-х годов Абрамович вместе с друзьями создает целый ряд посреднических фирм, занимающихся торговлей нефтепродуктами. К моменту начала этой деятельности у Абрамовича фактически не было никакого капитала. Бизнес Абрамовича родился на базе двух составляющих: у Романа Аркадьевича был знакомый Андрей Городилов – сын генерального директора добывающего предприятия "Ноябрьскнефтегаз" – и любящий дядя Лейба Нахимович, имевший обширные связи в Ухте. Абрамович сумел организовать взаимодействие между Тюменью, где находился "Ноябрьскнефтегаз", и Ухтой, где находился нефтеперерабатывающий завод. Интересы всех сторон были очевидны. "Ноябрьскнефтегаз" нуждался в сбыте нефти. Нефтеперерабатывающие предприятия испытывали дефицит в поставках сырья. Бензин был нужен всем. Абрамович и его команда сумели вовремя подпереть собой прогнившие структуры государственной централизованной экономики и начали извлекать из этого прибыль.
Но в первые пять лет работы масштабы деятельности Абрамовича и его фирм были практически незаметными в масштабах большого бизнеса. Абрамович гонял по России и странам СНГ цистерны с нефтью и нефтепродуктами. Из Тюмени в Ухту везли нефть, из Ухты в другие регионы – бензин, дизельное топливо, мазут…
Вскоре из США вернулся еще один выпускник Московского института нефти и газа – Евгений Швидлер. Он дружил с Ойфом и Блохом еще во времена учебы. В США Швидлер уезжал, чтобы продолжить образование. И когда он вернулся в Россию, институтские друзья пригласили его в команду. К моменту прихода Швидлера Абрамович и его структуры уже занимались экспортом нефтепродуктов. Но в лице Швидлера команда приобрела стратега, который видел глобальные перспективы бизнеса и мог оценивать их с позиции западного менеджера. Евгений Швидлер стал для Абрамовича предтечей принципиально нового этапа развития бизнеса.
Восхождение Абрамовича к вершинам власти и к финансовым вершинам началось одновременно, в 1995 году. В этот период Борис Березовский готовился приватизировать то, что позднее вошло в новейшую экономическую историю России под названием "Компания "Сибнефть"": Омский нефтеперерабатывающий завод и "Ноябрьскнефтегаз".
Березовского и Абрамовича познакомил Петр Авен – министр внешнеэкономических связей в правительстве Егора Гайдара. Скромный молодой человек (именно так воспринял Романа Абрамовича Березовский) сразу понравился Борису Абрамовичу. Он показался Березовскому умным, обаятельным и очень тактичным человеком. Но еще большее впечатление на Березовского произвела сообразительность Романа. Абрамович предлагал взять на себя решение всех вопросов, связанных с приватизацией "Ноябрьскнефтегаза" и Омского нефтеперерабатывающего завода и организацией работы единой компании при условии, что Березовский обеспечит прикрытие сделки, используя свои связи во власти.
В итоге схема, предложенная Абрамовичем, была полностью реализована. По указу президента Ельцина была создана компания "Сибнефть", первым главой которой стал бывший директор "Ноябрьскнефтегаза" Виктор Городилов, а сын омского губернатора Виктора Полежаева был принят на работу в подконтрольную Абрамовичу швейцарскую компанию, занимающуюся продажей нефти.