- Как только дадут коридор на Сербию. Я заснул бы вместе с вами, чтобы не вызвать у вас подозрений… Ты хотел еще о моей участи рассказать? - напомнил Чугуев.
- Тебя убьют раньше нас. На кой хрен моему экс-тестю болтливый свидетель?
Чугуев изо всех сил пытался подавить подступившую тошноту.
- У меня дети… Что мне делать, Скиф? - просипел он.
- Отрабатывать свою жизнь.
- Как?..
- Взять себя в руки и приказать летчикам лететь туда, куда я тебе скажу.
- Если откажусь?
- Тебя - за борт, а летунам - ствол в бочину, и "Летите голуби, летите"…
- Нас с ними четверо, - в голосе Чугуева снова прорезалась угроза.
- С вас и одного Засечного хватит, - отмахнулся Скиф. - Найди мне хоть одного летчика, который умеет хорошо стрелять и прыгать с парашютом.
- А если я до конца раскрою карты?
- Смотря какую масть сдашь, - усмехнулся Засечный. - Крапленую - головой в люк…
- Иду ва-банк: я не полковник органов государственной безопасности.
- Догадывался, - равнодушно сказал Скиф.
- Я ушел в резерв еще в девяносто первом…
- Что, с Походинымым вместе? - спросил Засечный.
- Почти. Но я не сидел в тюрьме.
- Досадное недоразумение, - заметил Засечный. Чугуев, не обидевшись, кивнул и через паузу продолжил:
- Коробов сколотил подпольную организацию для захвата власти в России…
- "Славянское братство"? - перебил его Скиф. - Малы мы в руци ту вещь…
- "Славянское братство" - лабуда. Для отвода глаз. Серьезная организация - это законспирированное подразделение "Феникс", которое проводит, кстати, и эту операцию, под кодовым названием "Аист". Она состоит из трех взаимосвязанных частей…
- О двух я догадался, - кивнул Скиф. - Первая - мы с Засечным, вторая - эти ракеты для сербов и скандал до небес, а третья?..
- Третья?.. - нервно переспросил Чугуев. - Поток дерьма на ТВ и в других СМИ, который с каждым днем будет нарастать, как сель в горах. С утра до поздней ночи "дорогим россиянам" теперь будут рассказывать и показывать лишь о замерзающих северных городах, катастрофах, забастовках, педерастах, проститутках, наркоманах, о бомжах и кровавых бандитских разборках…
- Кому это надо? - удивился Скиф.
- Коробову. Для захвата власти в России. Это и есть третья часть операции "Аист", - посмотрел ему в глаза Чугуев. - Ты - вояка, должен знать, что современным скоротечным войнам предшествует массированная пропагандистская подготовка для дезориентирования населения противника.
- Русский народ для Коробова - противник?..
- Ты в этом еще сомневаешься?.. При подразделении "Феникс" Коробовым давно создано еще более законспирированное спецподразделение для проведения оперативных информационно-пропагандистских акций в печатных и электронных средствах массовой информации, и, учти, не только на территории России. Вот в какие коробовские кислые щи мы с вами, ребята, угодили…
- Щи с тухлятиной, - согласился Скиф. - И он думает, люди будут хлебать их?..
- Не скажи, - покачал головой Чугуев. - Люди устали от дикой приватизации и пустых обещаний, анемичной власти и казнокрадства. А подконтрольные Коробову СМИ с умыслом будут натравливать их на голодную армию и на депутатов Думы, на правительство, правоохранительные органы, на семитов и антисемитов, на коммунистов, фашистов, националистов и демократов. Всех на всех, чтобы у людей голова пошла кругом и была полностью потеряна идеологическая, религиозная и нравственная ориентация…
- Не пугай, - остановил Чугуева Скиф. - По Сербии знаю: за свою "ориентацию" люди, не рассуждая, кровью платят.
- Будет и кровь, Скиф, - хохотнул Чугуев. - На нее весь расчет… Это ты, малахольный, отказался готовить Коробову штурмовые офицерские отряды для захвата правительственных учреждений, а некоторые твои "братья по оружию" не отказались. По всему СНГ день и ночь натаскивают на тайных полигонах "Феникса" голодных господ офицеров уличному бою и нейтрализации больших людских масс.
- Когда они должны вступить в действие? - схватил Чугуева за воротник Скиф. - Ну-у, сказал "а", говори и "б", Чугуев.
- Когда? Когда окончательно будет обрушена финансовая система страны, - зло выкрикнул тот. - Начнутся стихийные бунты, погромы банков и офисов известных фирм… Сразу прекратятся иностранные инвестиции, и национальный капитал рванет за рубеж. Вот тогда-то под лозунгом спасения Отечества и вступят в дело коробовские штурмовые отряды. Его клевреты на телевидении уже исподволь готовят страну к такому варианту событий.
- Постой, а они там, на телевидении, ведают, что творят? - прервал Чугуева ошарашенный Засечный.
- Творят те СМИ, куда вкладывает деньги Коробов, - усмехнулся тот. - У одних временно интересы совпадают, другие, понимая, что режим обречен, рады лечь под любого нового хозяина. А на особо совестливых и болтливых у "Феникса" найдутся чистильщики и ликвидаторы. Кстати, даже покойный Походин из-за болтливости к "Фениксу" близко не допускался.
- Покойный?.. - вскинулся Скиф.
- Его убили неделю назад на ранчо Коробова в Альпах. Не только за Ольгу… Но и за то, что не смог до конца принять коробовскую веру в Полную Противоположность.
- Веру в чью противоположность? - вытаращился Засечный.
- Есть Бог, а есть еще он - Князь Тьмы. Его-то они и зовут - Полной Противоположностью…
Засечный захлопал круглыми глазами и машинально перекрестил лоб.
- Понятны три составные части операции "Аист", - усмехнулся Скиф и со злостью выбросил согнутую в локте руку. - Еще посмотрим, ребята, кто кого!..
- А этот самолет принадлежит кому? - поинтересовался Засечный.
- Лично Коробову, - ответил Чугуев. - Летчики из его службы безопасности.
- Развяжи его, Семен, - сказал Скиф. - Он мне будет нужен.
- Нужен? - изумился Засечный. - Зачем?
- Дочь мою охранять.
- Ну ты, блин!.. - даже поперхнулся Засечный.
Скиф показал курительную трубку, которую держал все время в руках…
- Трубка - и что?
- Не трубка, а радиомикрофон, - ответил Скиф, извлекая из нее миниатюрный предмет величиной с фасолину. - А это - "Панасоник", - достал он из бокового кармана куртки диктофон. - Послушаешь свой треп, Гена?
Этот журналистский диктофон с мощным радиомикрофоном Скиф обнаружил в бардачке "Мерседеса", когда забирал его у Ольги. Хотел завезти его ей в офис, но она сказала по телефону, что дарит диктофон ему и советует почаще им пользоваться. Особенно когда говоришь без свидетелей с подонками. Повинуясь какому-то внутреннему голосу, он замаскировал радиомикрофон в курительную трубку и прихватил с собой в самолет диктофон.
- Что с тобой, Гена? - спросил он Чугуева, у которого лицо покрылось синюшной бледностью.
- Отдай! - протянул тот руку к диктофону. - Это нечестно!
- Гы-гы-гы! - развеселился Засечный. - Хорь за честность выступает!..
- Не отдам, Гена, - сказал Скиф. - Если твой "Феникс" найдет мою дочь и Анну и с них хоть один волос упадет, то… Ты понимаешь, где услышат твой треп?
Чугуев обреченно кивнул.
- Правильно, Гена, у Коробова в Цюрихе и еще кое-где…
- Что я должен сделать…
- Твое дело… нейтрализовать посланных по их души ликвидаторов… Хочешь, как чибис, от их гнезда всякую мразь уводи. По ситуации… Но мой настоятельный совет: на тему Армагеддона, о котором ты нам рассказал, побеседуй тет-а-тет с Инквизитором.
- У меня нет доказательств.
- Подумай, как получить их.
- Понимаю, - вздохнул Чугуев. - Но за провал операции "Аист" мне перестанут верить, а могут и вообще…
- Разыграй шоу со страстями в клочья: мол, мудаки-летчики забыли загрузить в самолет баллоны с газом и сорвали операцию. А мы, прежде чем свалить из самолета, тюкнем тебя чем-нибудь не очень тяжелым и в ящик под бочок к ракете положим.
- Гениально! - сразу повеселел Чугуев. - А куда теперь летим?.. В Сербию?
- Нет, Гена, курс - на Ставрополь.
- Почему туда? - удивился Чугуев.
- У Семена зазноба там завелась, - отшутился Скиф и, хлопнув Чугуева по плечу, сказал: - Давай, Гена, кончай ля-ля тополя!
Больше уговаривать его не пришлось. Скиф вынул из ручки кабины пистолет, и Чугуев командирским голосом приказал пилоту:
- Запроси коридор на Ставрополь, командир.
- Есть запросить коридор на Ставрополь, - удивленно козырнул тот.
- Все идет тип-топ! - заверил его Чугуев.
Через некоторое время вверху кабины зажглась зеленая лампочка, и командир крикнул:
- Товарищ полковник, есть добро на Ставрополь. Ложимся на курс.
Чугуев махнул ему рукой, чтобы он закрыл за собой дверь кабины, и как лучший друг улыбнулся Скифу.
Дальше все было, как во время полета на охоту в отдаленный гарнизон, к бывшим сослуживцам. Сели на длинные ящики. Засечный рядом с Чугуевым. По-приятельски накрылись одним кожушком, который нашелся в летном реквизите, и Засечный под ним упер ствол в ребра Чугуева.
Летчики ничего не заметили, когда принесли им в салон термос с кофе и гору бутербродов.
Часа полтора летели по курсу, рассказывая анекдоты про "новых русских", чтобы не заснуть от монотонного гула турбин. И даже хохотали после нервного напряжения.
Чугуев показывал, что он не только дисциплинированный, но и компанейский парень. Только время от времени его донимала икота и нападал истерический хохот. Но, будучи опытным лицедеем, держался так, что летчики, время от времени выглядывавшие в салон с вопросительными лицами, ничего особенного в его поведении не заметили. Он честно отрабатывал свою жизнь.
Когда в иллюминаторе в лунном свете блеснула излучина Дона, Скиф с Засечным очень даже выразительно посмотрели на него.
- Пора, - поднялся Скиф.
Чугуев снова побледнел и, не сводя глаз с кожушка, под которым топырился пистолетный ствол, тоже поднялся на ноги. Но в это время опять из кабины показалась вопросительная физиономия пилота. Чугуев едва заметно подмигнул одним глазом Скифу и сложил руки крестом на груди. Летчик кивнул в ответ и скрылся в кабине.
- Сейчас наденут противогазы и будут кайф ловить, - подмигнул Скифу Чугуев.
Засечный было приготовился тюкнуть его ручкой пистолета по темечку, но тот отрывисто бросил:
- Я сам!..
Шагнув к выпирающему в салон шпангоуту, он со всего маху стукнулся головой о его острое ребро. Потом, не обращая внимания на хлынувшую из головы кровь, протянул руки, и Засечный защелкнул на них наручники.
Скиф для правдоподобия разорвал на Чугуеве одежду, после чего они помогли ему улечься в обнимку с ракетой в ящике.
Летчики через стекла противогазов посмотрели на вошедшего с пистолетом в кабину Скифа, как на пришельца с "летающей тарелки".
- Высота два километра, скорость триста километров, - жестко скомандовал он, освободив их от противогазов, а заодно и от пистолетов.
После того как приказ был выполнен, Скиф приставил ствол к виску командира:
- Полетная карта и документы на груз, сокол ясный!.. Тот скосил глаза на висевший сбоку планшет и прохрипел:
- С огнем играете! С вас живых шкуру сдерут!
- А с вас?.. - спросил Скиф и, сунув планшет за пазуху, посоветовал: - Хотите жить, соколики, не выходите в салон двадцать минут. Лады?
Жить летчики хотели, поэтому, включив автопилот, вышли в салон через полчаса.
Салон был пуст. Аварийный люк распахнут настежь, и ледяной ветер рвал в клочья занавески на иллюминаторах.
Услышав стук и крики, летчики извлекли из ящика залитого кровью Чугуева. Тот разразился яростными матюгами и угрозами в их адрес.
Не обнаружив в парашютном отсеке газовых баллонов, летчики растерянно посмотрели друг на друга.
- Где баллоны? - с угрозой спросил командир у второго пилота.
Тот, в свою очередь, посмотрел на штурмана, от которого разило спиртным.
- Я помню, клал их… - пролепетал тот. - Были на месте…
- А место на дне бутылки? - рявкнул Чугуев и коротким ударом послал его в нокаут, потом повернулся к командиру: - Из-за вашего раздолбайства сорвалась первая часть операции…
- Виноват, тащ полковник!..
- Что будем делать со второй?.. - сурово спросил Чугуев.
- Цыган под пистолетом забрал из кабины летный планшет, - отвел глаза командир. - А там полетное задание и сопроводительные документы на груз…
- Свои пистолеты вы тоже на водку обменяли, а?.. - вытирая с лица кровь, сорвался на крик Чугуев.
Летчики опустили глаза.
- Сволочи, как я теперь докажу натовцам, что груз предназначен сербам?
- Никак, тащ полковник, - стараясь не смотреть на окровавленного Чугуева, уронил командир. - Надо возвращаться в конюшню.
Опытный лицедей Чугуев закатил глаза и рухнул на решетку пола.
- Что смотрите, мудозвоны? - сорвался на своих командир. - Из-за вашего раздолбайства полковнику череп раскроили. Перевяжите скорее его.
- Большая потеря крови, - склонился над бесчувственным Чугуевым второй пилот. - Живым бы успеть довезти его…
Командир обреченно кивнул и, опустив плечи, направился в кабину.
ГЛАВА 48
Мартовское солнце яркими лучами ворвалось в кабинет Инквизитора. Свежий ветер из распахнутых окон развеял флагами портьеры и прошелся по бумагам на столе.
"Дожили до весны. Скоро на кабаний гон выезжать, - подумал Инквизитор и сразу погрустнел, вспомнив своего незабвенного Рамзая. - Не трави душу, Егор. С охотой отставить!" - приказал он себе.
Помощник, поставив на стол чай и печенье на блюдечке, хотел было закрыть створки окон, но Дьяков остановил его.
- "Конторе деда Никанора" свежий ветер всегда был на пользу, - пошутил он.
У него сегодня было немного свободного времени, и он решил разобрать бумаги в ящиках стола. Под руку попался плотный объемистый пакет. Инквизитор взвесил его на ладони и усмехнулся, вспомнив, как он попал к нему.
Полтора месяца назад его разбудил среди ночи начальник Управления ФСБ по одному из южных регионов России.
- Товарищ генерал, - доложил он. - Сегодня неизвестным лицом в управление подброшен объемистый пакет с надписью: "Весьма срочно. Дело государственной важности. Москва. В ФСБ России, генералу Дьякову. Вскрыть лично". Мы проверили его в том числе на взрывчатку и токсичность. Вроде бы все чисто.
- Какие соображения насчет неизвестного лица, Сергей Фомич? - спросил Инквизитор.
- С утра возле казенного дома, говорят, крутился какой-то здоровенный бородатый мужик, вродь бы кавказской или цыганской наружности…
- Цыганской, говоришь?..
- Вроде бы… Ищем, ищем его, Егор Иванович.
- За пакетом, Фомич, к тебе завтра прилетит майор Кулемза. Отдашь ему. И вот еще что, Фомич, не ищи ты того цыгана. И твои опера, ежели встретят его по случаю, пусть не узнают его…
- Лады, Егор Иванович. Тебе виднее…
На следующее утро Кулемза вылетел в южный город. На Лубянке доставленный им пакет снова исследовали и не обнаружили в нем ничего особенного. Вскрыв его в кабинете, Инквизитор нашел в нем летный планшет с проложенным курсом на Загреб, магнитофонную кассету и синюю папку с инструкциями на сербском языке по обслуживанию и боевому применению зенитных ракет класса "земля - воздух". Внутри синей папки была еще прозрачная пластиковая папка для файлов с сопроводительными документами на ракеты. Дьяков вставил в магнитофон кассету, и в кабинет ворвался гул самолетных турбин. Потом послышались голоса Чугуева, Засечного и Скифа…
Полдня Инквизитор потратил на прослушивание кассеты и изучение документов, потом вызвал Кулемзу и, держа за уголки папку для файлов, сказал:
- Здесь столько "пальчиков", майор, что, похоже, на целый роман хватит. Сними их и идентифицируй с "пальчиками" очень серьезных людей, поставивших подписи вот на этих документах. И вот еще что… у нас служил такой полковник Чугуев.
- Служил.
- Возьми его сегодня, Кулемза, но аккуратно возьми, без шума. Хочу с ним поговорить.
На следующий день Инквизитор уже смог побеседовать с Чугуевым тет-а-тет. Вначале тот возмущался произволом в отношении себя, требовал адвоката и наотрез отрицал всякую свою связь с мифическим подразделением "Феникс". Но когда Дьяков дал ему прослушать кассету и показал синюю папку с его "пальчиками", он буквально впал в транс. Во время следующих бесед Чугуев много говорил и никак не мог наговориться… Он уже никуда не спешил и просил только одного - надежной защиты.
Но нового о Хозяине Империи он ничего сообщить не мог. Так же, как и чего-то нового о подразделении "Феникс". Вся его информация была вчерашнего дня. Инквизитору было ясно, что после провала операции "Аист" Коробов Чугуеву, мягко говоря, не совсем доверяет.
Собственно, Чугуев сам понимал это. Как и то, что свободу и свою жизнь ему теперь надо усердно отрабатывать…
И вот сейчас, взвешивая в руке папку, Дьяков затаенно улыбнулся.
"Нужно собирать неопровержимые улики. Если все подтвердится, тогда эта папка громыхнет взрывом такой мощности, что вылетят из своих высоких кабинетов многие их сидельцы, подрядившиеся за доллары готовить погибель своей стране, - подумал он. - А пока пусть она полежит еще в надежном месте. Не пришло еще то время…"
В дверь просунулась скуластая физиономия теперь уже подполковника Кулемзы.
- Товарищ генерал, Чугуев снова просит вас о встрече, - доложил он. - Предлагает завязать двойную игру против "Феникса". Мне кажется, предложение дельное… Инквизитор поморщился.
- Попробовать можно, Кулемза, но знаешь, на Востоке говорят: "Предавший раз - предаст и сто раз".
Дьяков ожидал такого предложения от Чугуева, но считал, что "клиент пока не созрел" и форсировать его "двойную игру" не стоит, потому что в ней будут поставлены на кон десятки человеческих жизней. Они принадлежат разным людям: предателям и негодяям, разворовывающим страну, запутавшимся в хитросплетениях политических интриг, разуверившимся во всем и во всех, но и тем, для которых служение Отечеству не девальвированное, как "деревянный" рубль, понятие, а смысл и единственно возможный способ жизни.
- Времени на наших харчах у Чугуева много, - сказал Кулемзе Инквизитор. - Пусть свои предложения изложит на бумаге, а там покумекаем…
Кулемза вышел из кабинета.
Генерал вынул из ящика стола пачку карточек с наклеенными на них фотографиями.
Придвинув к себе металлический поднос, щелкнул зажигалкой и поднес к огню карточку с фотографией Серафима Мучника. Следом в огне исчезли карточки Тото Походина, Гната Стецюка, Ивана Гураева, Ленчика из Почаевска, Кобидзе, Лисьей мордочки, Гундосого, Мерина, Хряка, Бабахлы, Хайло, Прыща.
Перед ним оставалось еще несколько карточек. Карточку старого воровского пахана Ворона он отложил в отдельный ящик. Хотел было туда же положить карточку экс-генерала КГБ Походина, но чему-то усмехнулся и щелкнул зажигалкой…
Долго держал Инквизитор перед собой карточку с фотографией Ольги Коробовой, совсем уж было поднес к ней зажигалку, но, передумав, выдвинул ящик стола и положил ее рядом с карточкой бывшего афганского полевого командира Хабибуллы, а ныне - одного из крупнейших мировых торговцев нелегальным оружием и наркотиками.
В дверь заглянул сияющий помощник:
- К вам гость, товарищ генерал-лейтенант.
- Коли гость, пусть заходит.