Питер сделал еще глоток из бутылки и бросил на нее оценивающий взгляд. Боб заметит, если выпить еще, поэтому он неохотно вернул пробку на место.
Питер уже собирался положить бумаги в ящик и пристроить поверх них бутылку, когда увидел надпись "Проект Персефона".
Очень экзотическое имя для финансовой компании; обычно устроители предпочитали рожденные тестостероном названия, вроде "Максимус" или "Примидиус". Питер пробежал глазами страницу, но сумел понять только то, что "Проект Персефона" поглотил существенную часть годового дохода АФРМ. На самом деле - почти весь доход.
Впрочем, что-то в названии показалось Питеру знакомым. Он включил лэптоп Боба и напечатал пароль, когда на экране появилось требование пароля: разумеется, день рождения его матери. Потом быстро нашел в Сети имя Персефона и сообразил, где встречал это имя: когда они изучали мифы Греции в средней школе. Персефону украли и утащили в Аид, но ее мать заключила какую-то сделку, по условиям которой девушка на полгода возвращалась на землю.
Сильно озадаченный, Питер снова откинулся на спинку кресла. И тут его взгляд упал на часы в дальнем конце комнаты: половина восьмого, скоро начнется "СпортЦентр". "Брюинз" играли чуть раньше, и он хотел посмотреть основные моменты матча. Питер некоторое время договаривался сам с собой, стоит ли закрыть ящик и заняться своими делами, но что-то его останавливало. Он вздохнул и, пробежавшись пальцами по клавиатуре, набрал АФРМ, решив выяснить, что это такое.
Оказалось, что этим сокращением пользовалось огромное количество организаций, включая "Алгалита, фонд разработок моря" и "Американцы, фанаты радиоуправляемых моделей". Пробежав глазами список, Питер не нашел ни одной компании, в которую Боб стал бы вкладывать деньги. Немного поколебавшись, он решил еще немного покопать, выключил компьютер Боба и отправился за своим лэптопом.
Минут через двадцать Питер уже почти не сомневался, что нашел нужный сайт. Судя по текстам на страницах, это была какая-то медицинская исследовательская компания, хотя то, чем конкретно они занимались, пряталось за цепочкой кодовых названий. Питер еще немножко поискал, но большинство файлов компании было под защитой, которую ему не удалось преодолеть с первой попытки. Впрочем, он не сомневался, что со временем сумеет с ней справиться… он уже пробирался незамеченным в базы Пентагона, ФБР и Скотленд-Ярда. Вопрос заключался только в одном: стоило ли тратить время на то, во что в очередной раз ввязался Боб?
Питер решил, что, скорее всего, нет, и, зевнув, выключил лэптоп.
Через минуту с грохотом распахнулась входная дверь в дом.
Глава
02
Ноа оказалась в коридоре, точно таком же, как тот, где она оставила докторов. Она помчалась по нему, за спиной у нее грохотали сапоги охранника, к которому присоединились и остальные. Сабо болтались у нее на ногах, мешая бежать быстрее. Наконец она сдалась и, завернув за угол, сбросила их, решив, что бессмысленно думать о теплых ногах, если из-за этого ее поймают.
Ноа оглянулась - охранник как раз заворачивал за угол; он тяжело дышал, лицо стало малиновым. Впереди она увидела еще одну двойную дверь. Цепи на ней не было, зато наверху светился красный огонек сигнализации.
Не обращая на него внимания, Ноа толкнула дверь и выскочила из склада. За спиной у нее тут же разразился оглушительный сигнал тревоги. Снаружи царили сумерки и пронизывающий холод, который мгновенно пробрался под ее тонкий костюм из хлопка. Ноа быстро огляделась по сторонам и обнаружила, что находится в складском комплексе: потрепанные, цвета пыли здания выстроились по обе стороны узкой неровной дороги, изрытой ямами и выбоинами. И нигде ни машин, ни людей.
Ноа метнулась вправо, в сторону узкого прохода между строениями на противоположной стороне дороги.
Позади, с грохотом ударив в стену, распахнулась дверь, и послышался крик охранника.
Пространство между строениями оказалось таким узким, что там с трудом могла проехать одна машина. Кроме нескольких мусорных контейнеров, никаких других признаков жизни Ноа не заметила. Она промчалась мимо двойной двери, точно такой же, как та, из которой выскочила. Впрочем, Ноа понимала, что возвращаться назад на склад было слишком опасно - на открытом пространстве больше шансов спастись.
Часть ее сознания, решавшая единственную задачу - выжить, требовала, чтобы она не останавливалась, а бежала отсюда как можно дальше… Голос был знакомым, и, прислушиваясь к нему, она не раз выходила из очень непростых ситуаций. Ноа прогнала все остальные мысли, отвлекавшие ее от главного, позволила голосу взять верх и постаралась не думать о том, что в каждом из этих строений могут лежать на металлических столах такие же, как она, жертвы с забинтованной грудью.
Неожиданно ее левую ногу пронзила такая резкая боль, что она чудом не упала. Ноа доковыляла до ближайшего здания, прислонилась к стене и, подняв ногу, вытащила из пятки за осколок стекла. Она невольно прикусила губу, когда из раны полилась кровь, но, услышав, что преследователи уже совсем близко, и заставив себя не обращать внимания на пульсирующую боль в пятке и такую же в груди, выпрямилась и снова побежала. Переулок пересекал еще одну дорогу и тянулся дальше между двумя совершенно одинаковыми складами. Все вокруг выглядело заброшенным, и Ноа не видела ни машин, ни людей. "Что же это за место такое?" - подумала она.
Женщина рискнула бросить взгляд через плечо и обнаружила, что первый охранник отстал, но пятеро других в такой же форме - и гораздо более спортивные - уже совсем близко. Она даже не знала, по-прежнему ли она в Бостоне, а огромному комплексу все не было конца.
Ноа прогнала пугающие мысли, потому что не принадлежала к числу тех, кто легко сдается, даже когда это, скорее всего, самое правильное решение. Заставив себя не обращать внимания на крики за спиной и боль в груди и ноге, она мчалась вперед. Мимо проносились складские строения и узкие переулки. Наконец они остались позади, и Ноа чуть не остановилась от неожиданности.
Перед ней раскинулась огромная стоянка с таким блестящим асфальтом, что он напоминал пруд, затянутый льдом. Воздух здесь был пропитан запахом нефти и соли, и на нее мгновенно набросился ветер, когда она вышла из-под защиты зданий. Повсюду, насколько хватало глаз, выстроились бесконечные ряды лодок и катеров, установленных на трейлерах.
Наконец, Ноа поняла, куда она попала: это была морская верфь, сухой док для лодок. Вдалеке она с облегчением разглядела скопления темно-коричневых зданий, которые считали себя небоскребами, но совсем до них не дотягивали, а дальше на запад и вовсе становились коротышками. "Значит, это все-таки Бостон", - подумала Ноа.
И словно в подтверждение в ста футах у нее над головой пролетел самолет, который заходил на посадку. "Получается, я в Южном Бостоне, где-то рядом с аэропортом Логан". Этот район Ноа знала довольно хорошо, благодаря шести месяцам, проведенным с приемными родителями в Сити-Пойнт.
Она бросилась вперед, пробираясь между лодками, которые стояли на узких площадках совсем близко друг к другу. Часть из них были старыми и потрепанными, с прилепившимися рачками и водорослями. Но по мере того, как Ноа пробиралась дальше, катера становились больше и роскошнее, и вскоре она уже пробиралась между яхтами, прогулочными катерами с каютами и сторожевыми кораблями. Снова оглянувшись назад, она с облегчением заметила, что преследователи отстали - по крайней мере на данный момент.
Впрочем, голоса звучали так, будто охранники разделились, а это означало, что поиски заставят их двигаться медленнее. И вряд ли они смогут проверить каждый катер и лодку. С другой стороны, бежать она больше не могла. По мере того как в крови начали иссякать запасы адреналина, запротестовали мышцы, и Ноа чувствовала себя совсем слабой и измученной. Боль в груди становилась все сильнее, и вскоре у нее появилось ощущение, что кто-то наносит ей удары; каждый вдох давался с огромным трудом. Да и боль в ноге давала о себе знать. Наконец Ноа остановилась, чтобы взглянуть на пятку. Кровь шла, но не так сильно. Несмотря на то, что она сильно вспотела после отчаянного бега, все ее тело дрожало. Ноа поняла, что должна как можно быстрее раздобыть настоящую одежду и обувь. И еще: если она остановится, то рискует налететь на одного из своих преследователей.
Ноа принялась оглядывать катера в поисках подходящего и в ста футах впереди увидела мини-яхту с гладким вишневым корпусом и платформой для ныряния, прикрепленной к корме и находившейся почти у земли. Она помчалась к судну, не сбавляя скорости, ухватилась за перекладину лестницы, ведущей на платформу, взлетела наверх, потом через перила и упала на палубу. Лежала, стараясь не шуметь и дышать как можно тише.
Довольно скоро Ноа услышала приближающиеся шаги и совсем перестала дышать, когда они остановились. Палуба находилась всего в десяти футах над землей, и до Ноа донеслось чье-то тяжелое дыхание.
- Черт подери, куда она подевалась? - задыхаясь, произнес мужской голос.
- Проклятье, мне-то откуда знать? - Второй голос был глубоким и гортанным, с акцентом скорее Род-Айленда, а не Бостона. - Для девчонки она слишком быстро бегает. Интересно, как ей удалось выбраться?
- Джим должен был за ней присматривать.
- Ну да, - фыркнул в ответ второй.
- Коул будет в ярости, когда узнает, что случилось.
Они замолчали. Краем глаза Ноа увидела каплю крови, которую оставила на лестнице, когда поднималась наверх, и подумала, что на асфальте наверняка тоже есть следы. Она принялась молить всех святых о том, чтобы ее преследователи ничего не заметили.
Затрещала рация.
- Я отвечу, - сказал тип с неправильным акцентом. - Да, слушаю.
- Встречаемся в дальнем восточном квадранте, чтобы перегруппироваться, - голос говорившего прозвучал начальственно и очень серьезно.
"Это, наверное, Коул", - решила Ноа.
- Вас понял, - ответил тип с акцентом, рация снова заверещала, и он рассмеялся. - Слышал? "Дальний восточный квадрант". Как будто мы снова сражаемся с арабами.
- Все серьезно. Господи, надеюсь, мы тут не застрянем. Я хотел посмотреть конец игры, - ответил его напарник.
Голоса начали удаляться, Ноа немного подождала и осторожно выдохнула. Она находилась в десяти футах от центральной каюты и, не поднимаясь, поползла к ней на животе, потом приподнялась, чтобы повернуть ручку. Оказалось, что дверь заперта. Ноа снова повалилась на палубу и сжала зубы. Не стоило рассчитывать, что все тут будет открыто. Она окинула взглядом палубу в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы открыть замок. По прошлому опыту Ноа знала, что запоры на катерах сделаны, скорее, чтобы помешать забраться внутрь трудным подросткам, а не опытным взломщикам. К счастью, она была и тем и другим.
На палубе вообще ничего не оказалось, кроме небольшого ящика для инструментов под одной из скамеек, расставленных вдоль ограждения. Стараясь не шуметь, Ноа подобралась к нему и открыла, потом быстро пробежала пальцами по содержимому, обнаружила маленький рыболовный крючок и подумала, что это не идеальная отмычка, но вполне сойдет.
Ей потребовалось пять минут, чтобы открыть замок. Она справилась бы с ним быстрее, если бы не пульсирующая боль в груди и ноге, которая ее отвлекала. Кроме того, ей пришлось делать это под неудобным углом, подняв вверх руку, и дважды приходилось быстро ее опускать, когда мимо проходили охранники.
Ноа подождала минуту, прислушиваясь к звукам снаружи, потом медленно открыла дверь, скользнула внутрь и тихонько закрыла ее за собой.
Занавески на окнах с тонированными стеклами были опущены, и в каюте царил полумрак. Ноа сумела разглядеть лишь плюшевые диванчики, кожаные кресла и массивный стол. Мебель надежно крепилась к полу, иначе можно было бы принять все увиденное за картинку из дорогущего каталога.
Ноа поднялась на ноги и, спустившись на несколько ступенек вниз, на нижнюю палубу, оказалась в узком коридоре, по обе стороны которого разглядела по две двери и одну в конце. Она открыла первую дверь слева и увидела крошечную ванную комнату. Вошла внутрь и направилась прямо к аптечке. Ей повезло: хозяева катера, законсервировав его на зиму, не стали ничего убирать, и там нашлось все необходимое. Она села на унитаз и принялась изучать ногу. На правой пятке была длинная, но совсем неглубокая рана. Ноа с трудом подняла ногу над раковиной и, прикусив губу, залила ее антисептиком. Когда он перестал шипеть, Ноа обработала рану неоспорином и наложила повязку.
Потом она сделала глубокий вдох, от которого на ее грудь обрушилась новая волна боли, и медленно подняла рубашку.
Ноа видела бинты, когда переодевалась в медицинский костюм, но у нее не было времени посмотреть, что под ними. Кроме того, она побаивалась того, что там может оказаться. Повязка была большой, прямоугольной, немного темнее кожи. Ноа заставила себя ее снять.
То, что она увидела, заставило ее вскрикнуть от неожиданности. По центру груди шел разрез длиной в три дюйма. Маленькие красные точки по краям отмечали места, где прежде были швы - Ноа уже проходила это раньше и знала, что бывает, когда их снимают. Рана покрылась коркой, но кожа вокруг была красной и опухшей.
Ноа медленно вернула повязку на место и опустила рубашку. Взглянув на себя в зеркало, нахмурилась: в свете крошечной флуоресцентной лампочки она выглядела гораздо бледнее обычного, под глазами залегли черные круги, щеки ввалились, кожа на них облезала. Тогда Ноа провела рукой по своим угольно-черным волосам и обнаружила, что они невероятно жирные, как будто она не мылась много дней.
Может быть, доктор все-таки сказал правду, и она действительно попала в аварию? Ноа покачала головой - получалась какая-то бессмыслица. Если бы все было именно так, она пришла бы в себя в какой-нибудь обычной больнице, и никто не стал бы приставлять к ней охранников. Нет, решила она, тут что-то другое.
Впрочем, времени на размышления не было. Ей нужно было как можно скорее найти способ выбраться из доков. Но она не знала, где находится выход, а бродить по территории в надежде его отыскать представлялось ей не слишком разумным.
Ноа ополоснула лицо холодной водой и вытерла его углом рубашки. Почувствовав себя немного лучше, она, прихрамывая, вышла в коридор, а оттуда - в крошечную спальню с задвинутыми темно-серыми занавесками на окнах. С огромной кровати, стоявшей у стены, сняли все, кроме матраса. Ноа открыла ящики, встроенные в переборку, но они оказались пустыми.
В соседней спальне ей повезло больше. Оттуда тоже все убрали, но на дне шкафа она нашла старую выцветшую фуфайку, мешковатые черные спортивные штаны и резиновые сапоги. Судя по запаху, они принадлежали хозяину катера, который в них рыбачил. Покопавшись в ящиках, Ноа обнаружила спортивные носки от разных пар и черную вязаную шапочку.
Она понимала, что такая одежда вряд ли надежно защитит ее от холода, но все равно это лучше, чем то, что было на ней надето. Женщина быстро переоделась и села на край кровати, чтобы обдумать следующий шаг. Если она останется здесь, велика вероятность, что ее найдут. Крики стихли, но это ничего не значило. Ее преследователи вполне могли вызвать еще сотню парней в качестве подкрепления, чтобы обыскать все лодки и катера на стоянке.
Почему они тратят столько сил, чтобы ее найти, интересовало ее больше всего. Ноа прикоснулась к повязке на груди. И что они с ней сделали? Она слышала разные страшилки, в которых говорилось о том, как беспризорников накачивали наркотиками какие-то люди, а когда они приходили в себя, оказывалось, что у них нет одной почки, или вроде того. Ноа никогда особенно не обращала на эти истории внимания - даже если они были чистой правдой, она считала себя слишком умной и опытной, чтобы оказаться в такой ситуации.
Но она ошиблась. Кто-то ее захватил, а Ноа даже не могла вспомнить, каким образом и где. Кроме того, рана была на груди, а не на спине. Но вряд ли они вырезали у нее сердце. "Интересно, - подумала она, - что еще там находится?"
Впрочем, напомнила себе Ноа, вполне возможно, что ей не удастся пережить следующие несколько часов. Так что беспокоиться о том, что с ней произошло, скорее всего, не имело смысла.
Однако ей повезло один раз, и может быть, удача не отвернется от нее и дальше. Исполнившись надежды, Ноа встала и вернулась в коридор. Рядом со спальней находилась еще одна пустая каюта с узкими койками. И за последней дверью в конце коридора она обнаружила капитанскую рубку с огромным количеством самого разного оборудования и приборов. К сожалению, ни телефона, ни компьютера там не оказалось. Но тут Ноа увидела рацию типа "корабль - берег". Ноа повернула диск, и на приемнике загорелась лампочка. Широкая улыбка озарила ее лицо.
Питер задыхался, лежа лицом вниз на ковре. Один из мужчин, ворвавшихся в дом, поставил колено ему на спину и одновременно сильно прижал его лицо к полу. Питера так тошнило от приторного запаха средства для чистки ковров, что потрясение от происходящего отступило на второй план.
- Что вам нужно? - спросил он, стараясь прогнать страх из голоса. - Здесь нет денег.
Ему никто не ответил, и тогда он попытался высвободиться. Тип у него на спине нажал коленом сильнее, и у Питера возникло ощущение, будто его вдавливают в доски пола и что в следующее мгновение его голова разорвет ковер и окажется по другую его сторону. Он расслабился. Питер был смертельно напуган, потому что слышал истории про то, как разные подонки врываются в приличные дома. Отец его приятеля работал в банке, и, когда они были поменьше, два грабителя целую ночь держали всю семью на мушке пистолета, а потом заставили отца помочь им ограбить банк. Неужели сейчас с ним происходит что-то подобное? Эти люди производили впечатление прекрасно подготовленных, может, даже военных. А вдруг они собираются его похитить? Его родители - состоятельные люди. Питер знал, что такое тоже случается.
Но больше всего его пугала мысль, что родители могут отказаться платить выкуп. Питер почти ничего не видел, но у него сложилось впечатление, что в комнате находятся три человека и что все они одеты в одинаковые черные костюмы. Когда эти типы ворвались в дом, в руках они держали пистолеты, но сейчас убрали оружие, решил Питер. По крайней мере, его еще не пристрелили, что, наверное, хороший знак. Эти трое явились не одни - Питер слышал, как другие люди переходят из комнаты в комнату и о чем-то тихонько переговариваются. Казалось, будто они чего-то - или кого-то - ждут.
- Слезь с меня! - потребовал Питер, но его голос приглушил толстый ворс ковра.
Перед глазами у него появилась пара мокасин из черной кожи, надраенных до блеска, и черные брюки с манжетами, слегка укороченными сзади - знак дорогой портновской работы. Питер поднял глаза и увидел, что над ним нависает высокий мужчина в костюме-тройке и красном галстуке. Питер решил, что он адвокат - все в компании его матери выглядели и одевались точно так же, - и почувствовал некоторое облегчение. Адвокат не позволит громилам причинить ему вред. А он, похоже, был тут главным: обстановка в комнате изменилась, когда он вошел.