- Дуб! Свяжи этого урода, оттащи в какой-нибудь сарай и заминируй. На пасть - ленту. Взрывчатку установи так, чтобы рванула при первой же попытке освободить духа от пут! После чего выходи на окраину селения. Увидишь, где ребята соберутся!
- Есть, товарищ майор!
Дубов схватил за шиворот полевого командира и потащил его наружу, одновременно вызывая Михайлова. У того наверху вместе с радиостанцией находился и специальный контейнер диверсионной группы, содержащий в себе и веревки, и взрывчатку, и много еще чего для обеспечения выполнения любых задач боевого подразделения спецназа.
В 3.47, как только с хребта спустился связист, диверсионно-штурмовая группа "Стрела" начала выдвижение к району плотины. Пройдя пятьсот метров, Вьюжин остановил подразделение. Собрал подчиненных, приказал:
- Мамай с Лебедем и Дубовым на хребет малого Хатарского перевала, сближаетесь с позицией пулеметчиков левого фланга засады. Там расходитесь, Стас с Дубовым остаетесь на месте, Лебеденко следует дальше до места напротив первой огневой точки крайней пещеры. Ваша задача по моему приказу произвести отстрел боевиков пулеметных расчетов. Остальные подходят к основным стрелковым силам банды Сардара и берут на прицел: я с Михайловым - моджахедов левой части плотины, Бураков с Гончаровым - правой. Огонь также по моей команде. Впрочем, команда на уничтожение духов будет отдана одновременно всем офицерам группы в зависимости от их готовности к акции. Уничтожение противника - тотальное. Вариант "Рикошет"! Вопросы?
Вопросов ни у кого не было.
Вьюжин поправил автомат "АК-74":
- Считаю необходимым напомнить, группе предстоит действовать против отряда, вдвое превышающего нас по численности, я уже не говорю о вооружении. А посему залог успеха в скрытном подходе к позициям моджахедов, согласованных действиях и молниеносности нанесения удара. Мы должны расстрелять банду в течение 2–3 минут. Далее отход к кишлаку. Встреча после акции здесь же! Связь со мной и между собой по необходимости. На этом все! Группа к рубежам действия, вперед!
Спецназовцы двинулись вперед - капитан Мамаев, старший лейтенант Лебеденко и прапорщик Дубов, забираясь по наклонной вверх на хребет малого перевала, Вьюжин, Михайлов, Бураков и Гончаров - прямо, прижимаясь к левому склону.
Подгруппа Мамаева вышла на склон спустя двадцать минут. После форсированного подъема капитан разрешил подчиненным короткий, в три минуты, отдых. Сам залег на краю хребта и приложил бинокль к глазам. Он осмотрел ущелье, плотину, заметил за каменной грядой боевиков, сидевших метрах в пяти друг от друга, готовых в любую минуту подняться и открыть огонь по противнику. Осмотрел капитан и пещеры, но засек лишь ближайшую огневую точку, представлявшую собой нагромождение камней с впадиной посередине, откуда виднелся ствол российского пулемета "РПК" и две нуристанки моджахедов. Мамаев подумал: и чего они свои "блины" на черепа надели? Уж лучше б сразу на лбу мишень нарисовали. Но это их дело. Духи намерены сами напасть, как всегда, из-за угла, и ответных действий не ожидают, это хорошо. Посмотрев на часы, капитан перекатился к Лебеденко с Дубовым:
- Так, ребята, обстановка соответствует той, что поведал нам Кадыр, а посему дальше идем, прижавшись к началу левого склона. Ориентир поста нашего фланга: на той стороне кусок камня в виде рогатки на хребте большого перевала. Все, начали выдвижение.
Двигались по хребту медленно и скрытно.
Выйдя на условный рубеж, залегли между валунами.
Спецы теперь отчетливо видели и первую огневую точку духов, и вторую, но точки, установленные противником на противоположном перевале. Пулеметчиков на своем склоне они не видели. Скрытно спуститься вниз Мамаев мог, но без гарантии, что точно к пулеметному расчету. А выходить надо именно на пулеметчиков, точнее, на позицию, с которой можно гарантированно и быстро уничтожить боевиков. Капитан решил вызвать командира группы. Тот с "двойкой" Буракова и связистом шел по дну и по времени уже должен был сблизиться с плотиной настолько, чтобы контролировать бандитов. Мамаев извлек из кармана станцию малого радиуса действия связи:
- Вьюн! Я - Мамай! Как слышишь?
Майор тут же ответил:
- Слышу хорошо! Ты готов?
- В том-то и дело, что нет. Не могу определить местонахождение пулеметного расчета на своем склоне.
- Ясно! Обозначь себя!
Капитан навел лазерный целеуказатель на ущелье в сторону Хатара, услышал в динамике:
- Вижу! Огневая точка на твоем склоне под тобой, левее. До нее метров шесть-семь. Между вами неплохой уступ, спустившись на который будешь иметь духов как на ладони.
- Понял тебя, командир. Спасибо!
- Давай работай оперативней, мы внизу готовы обработать моджахедов за плотиной.
- Арсала не видать?
- Здесь, за грядой!
- Ясно! Работаю! Конец связи!
Мамаев подозвал к себе Лебеденко:
- Давай, Андрюша, двигай дальше на рубеж, оттуда сможешь завалить духов первой точки.
Старший лейтенант кивнул и, быстро перемещаясь от камня к камню, направился дальше по хребту.
Капитан взглянул на Дубова:
- Твоя цель - напротив!
- Вижу!
- Ну а я спущусь вниз!
- Давай, командир, если что, прикрою!
Мамаев прыгнул к кусту, росшему в нескольких метрах от вершины перевала. Осмотрелся. Метнулся за валун, взяв вправо. Выждав паузу, выглянул из-за валуна вниз и увидел уступ, нависающий над склоном. Перепрыгнул на небольшую каменную площадку, нога предательски скользнула. Мамаев схватился за выступ склона. Черт, не хватало еще грохнуться в ущелье с этим уступом. Но тот выдержал вес спецназовца. Капитан лег на площадку, подергался, уступ не шевелился. Может, Мамаеву показалось, что эта площадка неустойчива? Но как бы то ни было, он находился на позиции, или рубеже действия. Осторожно посмотрел вниз и увидел прямо под собой двух духов, лежавших почти на таком же уступе с пулеметом "РПК". Отсюда, как и говорил майор, моджахеды были у капитана как на ладони. Мамаев снял автомат с предохранителя, переместив переводчик огня на стрельбу одиночными выстрелами. Тут же услышал в динамике:
- Мамай! Лебедь! Я готов!
- Жди! - Капитан вызвал командира отряда, который, впрочем, слышал переговоры снайперской подгруппы Мамаева: - Вьюн, Мамай! Мы готовы!
Вьюжин отдал приказ:
- Внимание всем! Три, два, один, огонь!
Бойцы "Стрелы" открыли огонь одновременно, что стало полной и губительной неожиданностью для боевиков. Первыми покатились со склона пулеметчики расчета, уничтоженного Мамаевым. За ними уткнулись в камни духи, пораженные Лебеденко. Бандиты расчета, прикрывавшего правый фланг засады, были отброшены вглубь пещер. Массированный огонь подгруппы Вьюжина, ведшийся с трехсот метров, практически по открытым целям, не оставил никаких шансов выжить основному отряду Джумы Арсала. Но… один боевик, получивший смертельное ранение, все же не потерял сознание. Превозмогая боль, понимая, что умирает, он подтянул к себе автомат, что осталось без внимания спецназовцев, и закрыл глаза, стараясь казаться мертвым.
За мертвого, как и остальных душманов, его и приняли спецназовцы Вьюжина, вышедшие к уничтоженной основной позиции засады. Впереди оказался Михайлов, который всегда ранее старался держаться сзади группы, оберегая свои радиостанции. Но на этот раз именно он, двадцатичетырехлетний прапорщик, оказался ближе всех к плотине. И душман, подняв автомат из последних сил, дал по нему очередь, разорвавшую только что наступившую в ущелье тишину. Прапорщик так ничего и не понял, схватившись за простреленное горло, единственное не защищенное бронежилетом и шлемом место, упал на спину, устремив удивленный взгляд начавших стекленеть глаз в небо. На очередь среагировал Вьюжин, одним выстрелом в лоб он оборвал жизнь моджахеда. К Михайлову бросились Бураков с Гончаровым. Но, припав к телу боевого товарища, тут же поднялись. Капитан зло плюнул на камни:
- Эх, Миха, Миха, надо ж, вот так-то! Ведь вроде мочили духов гарантированно. Как же уцелел тот шакал?
Гончаров вздохнул:
- Судьба, Юра! Случай! Самое страшное на войне - случай, нелепый, непросчитываемый. И от судьбы не уйдешь. Как ни старайся. Вот и Серега не ушел.
К ним подошел Вьюжин:
- Хорош ныть! Михайлова не вернешь, а нам надо уходить!
Гончаров спросил:
- Оставив Миху рядом с этими вонючками?
- Нет, отнесем тело в кишлак. Там похороним. Взяли прапорщика и вперед к Хатару!
На подходе к кишлаку увидели фигуру в афганской одежде, стоявшую у речки. Человек, заметив спецназовцев, пошел навстречу. Встретились. Капитан Бураков и старший лейтенант Гончаров опустили тело покойного прапорщика Михайлова на землю. Неизвестный печально спросил на чистом русском языке:
- Не обошлось все же без потерь?
Командир группы спросил:
- Вы и есть капитан Махдум?
Афганец подтянулся:
- Извините! Разрешите представиться, капитан Службы внешней разведки Абдулла Махдум! А вы майор Вьюжин?
Командир группы кивнул:
- Он самый!
Майор представил стоявших рядом офицеров.
Подошла и подгруппа Мамаева.
Увидев мертвого Михайлова, Дубов растерянно посмотрел на офицеров:
- Мужики, как же это? Серегу и завалили? Мы же всех расстреляли?! Или кто-то сидел в индивидуальной позиции? А Сардар умолчал о ней? Ну, тогда я его, суку, за Серегу…
Майор прикрикнул на прапорщика:
- Отставить, Дубов! Мне еще твоей истерики не хватало! Познакомьтесь лучше с агентом СВР.
Мамаев, Лебеденко и Дубов пожали руку Махдуму, назвав себя.
Вьюжин спросил Махдума:
- Где нам лучше похоронить прапорщика? Тащить с собой труп мы не можем, и не хотелось бы, чтобы духи, которые обязательно объявятся здесь, если не сегодня, так завтра, обнаружили бы его могилу. Но и так, чтобы позже мы могли перевезти тело Михайлова в Россию. После выполнения задачи. Здесь на чужбине оставлять своего подчиненного я не намерен.
Офицеры одобрительно посмотрели на командира. Его последние слова полностью отражали святые традиции спецназа - своих не бросать! Нигде, ни при каких обстоятельствах! Ни живых, ни мертвых!
Махдум указал на кишлак:
- Самое безопасное место в лачуге одного из бывших моджахедов. Тело опустить в подвал и присыпать песком и глиной! Вне селения свежая могила вызовет естественные подозрения, и, разъяренные гибелью банды, шакалы Абделя выкопают тело русского спецназовца. Тогда вам больше его не видеть. На куски порвут и скормят собакам! Эти волки даже мертвым мстят.
Вьюжин согласился:
- Хорошо! Тогда ты, Абдулла, с Гончаровым и займешься погребением.
Капитан внешней разведки кивнул:
- Сделаем. Один вопрос разрешите?
- Давай!
- Как вы намерены поступить с Сардаром Кадыром?
- Допросить его!
- Это понятно, а после?
- После беседы я обещал отпустить его! Не думаю, что он будет представлять опасность!
- Заблуждаетесь, майор! Отсюда никого из бандитов живым выпускать нельзя!
- Почему?
- Вы плохо знаете Сардара. Да, он попытается скрыться, но, если ему это не удастся, что вполне вероятно, Абдель вновь возьмет след группы. А нам нужно раствориться. Таков приказ!
Вьюжин недовольно сказал:
- Мне известен приказ, но я дал слово этому Сардару, а слово свое держу всегда!
Махдум хитро взглянул на командира диверсионной группы:
- Даже перед мертвыми?
- Не понял?
- Ну, скажем, вдруг после того, как вы побеседуете с главарем банды, он внезапно умрет?
- Как это умрет?
- Очень просто! Прекратит свое существование, отправится на небеса, к Аллаху?
- Я не понимаю тебя, капитан!
- Вы не ответили на вопрос, майор. Перед мертвыми вы тоже держите свое слово?
- А чего перед ними его держать? Естественно, если оно не касается последней воли умершего!
- Это все, что я хотел услышать. Вы не нарушите данное Сардару слово, но и он не уйдет из кишлака. А теперь… - Махдум повернулся к Гончарову: - Займемся похоронами, товарищ старший лейтенант?
- Пошли! Лопаты-то хоть здесь есть?
- Кетмени. Но ими очень удобно работать!
- Знаю, как тяпкой!
Разведчик стратегического внедрения и офицер спецназа завернули тело погибшего прапорщика в плащ-палатку и понесли вглубь кишлака.
Вьюжин подозвал к себе Дубова:
- Идем со мной, Сергей. Развяжешь и разминируешь Сардара, заберешь радиостанции, с этого времени будешь совмещать должность снайпера и связиста, а я еще раз поговорю с главарем банды. - Майор обернулся к офицерам: - Остальным отдыхать! Отход максимум через полчаса.
Вьюжин с Дубовым прошли в бункер Сардара.
Тот неподвижно лежал посредине комнаты. Прапорщик молча освободил главаря банды от пут и взрывчатки, забрал их вместе с радиостанциями различного предназначения и вышел на улицу. Бандит принялся растирать успевшие онеметь запястья и лодыжки.
Вьюжин устроился на сундуке. Спросил бандита:
- Возобновим разговор?
Тот ответил вопросом на вопрос:
- Вы уничтожили моих людей?
- Ничего более умного я еще не слышал! Конечно, уничтожили, да иначе и быть не могло!
- Я буду молиться за души павших воинов!
- Будешь, если не последуешь следом за ними! Итак, меня интересует Абдель и химические заряды, которые он заполучил скорей всего из Вьетнама.
Сардар ответил:
- Но я мало что знаю. Да, мной командовал Абдель, впрочем, в его подчинении все силы сопротивления Ближнего Востока и не только Востока. Иногда он связывался со мной сам, как в настоящем случае, но редко, в основном приказы исходили от его помощника Абдура. Насчет снарядов с отравляющим газом я слышал, но конкретной информации не имею.
Вьюжин закурил и задал следующий вопрос:
- Что и от кого ты слышал о химии?
- От Фарида, главного доверенного лица Абделя, после Абдура, конечно.
- Это от того, кто и стрелял по патрулю?
- Да!
- Интересно. И что ты от него слышал?
- То, что Абдель закупил шесть снарядов массового поражения противника отравляющим веществом "Петля". И что вскоре янки на себе испытают то, что готовили для других!
Сардар замолчал, но Вьюжин потребовал:
- Продолжай!
Главарь уничтоженной банды пожал плечами:
- Да вроде нечего больше говорить.
- Я тебе не верю. А цену доверия ты знаешь!
Немного подумав, Сардар произнес:
- Еще я слышал, что сейчас большую часть времени Абдель проводит в Уразгане.
- Почему? Ведь там небезопасно?
- Потому что на Аль Яни вроде как какой-то высокий чин в Штатах работать начал.
- Что за чин?
- Не знаю!
- Гражданский? Военный? Из ЦРУ, ФБР?
- Не знаю! Но работать начал недавно, примерно с того времени, как был уничтожен патруль американцев недалеко от Халата!
- Ясно! И что, эти снаряды хранятся тоже в Уразгане?
Сардар отрицательно покачал головой:
- Нет! Снаряды, я слышал, спрятаны где-то в Канширском ущелье, но где точно, не ведаю.
- Что касается группы Джонсона. Абдель сам отдал приказ не уничтожать, а пленить американцев?
- Да! Вас ликвидировать, янки, особенно Джонсона, постараться захватить живыми.
- И если бы это удалось, что ты должен был бы сделать с американцами?
- Вывезти их в селение Кераб, где передать людям Абделя!
Вьюжин задумчиво проговорил:
- В Кераб! Это по пути на Уразган, так?
- Получается, так!
- Хорошо! О результатах акции ты должен был доложить Абделю лично?
- Да!
- Значит, Аль Яни очень нужен майор Джонсон?
- По-видимому, так!
Майор встал.
- Ладно! Разговор можно закончить. Большего, чувствую, от тебя не добиться.
Сардар напомнил:
- Вы обещали отпустить меня!
- Обещал, отпущу, но не сразу! Уйдешь днем, после того, как мы покинем селение. А до этого сиди здесь. Решишь уйти раньше, пеняй на себя. Погибнешь.
- Я все понял!
- А все понял, жди полудня!
Майор вышел на улицу.
Бойцы, отдыхавшие среди развалин, поднялись.
Из кишлака вышли Махдум с Гончаровым. Старший лейтенант доложил о том, что тело Михайлова временно спрятано. Вьюжин подозвал к себе Буракова:
- Отойдем в сторону, Бурлак.
Офицеры прошли к ручью. Майор достал карту и начал что-то объяснять капитану.
В это время Махдум обошел развалины и незаметно для спецназовцев вошел в дом-бункер Кадыра. Увидев бывшего подчиненного, главарь банды открыл рот от удивления:
- Абдулла, ты? Тебя что, тоже русские пощадили?
- Нет, Сардар, меня никто не щадил. Тем более русские, потому что я офицер российской внешней разведки.
- Что?!!
- Что слышал!
- Так… так… ты работал на русских? Ах, я, идиот! Вот почему они смогли переиграть меня и уничтожить отряд. Но как ты мог, Махдум? Ты же мусульманин? Правоверный? И продался гяурам?
- Это для тебя они гяуры, а для меня боевые товарищи! Да, я мусульманин, а вот ты нет. Ты предал идеи ислама, превратив их в орудие убийства.
- Мы вели священный джихад, Абдулла, или ты забыл об этом?
- Абдулла все помнит. И то, как весной ты в этой комнате до смерти изнасиловал двух девочек, дочерей человека, посмевшего не выполнить твой приказ и ушедшего из банды. Я помню, как ты вытащил на улицу их маленькие, истерзанные, окровавленные тела и отрезал им головы. А девочкам было всего десять и двенадцать лет.
- Я мстил предателю!
- Не прикрывайся местью! Разве до этих девочек ты мало изнасиловал и убил женщин, до этого вырезав их мужчин, своих соплеменников? Ты всегда хотел крови. И проливал ее, когда была возможность. Ты не мусульманин, Сардар, ты дикое животное. И ты не должен жить!
Сардар взвизгнул:
- Русский майор отпустил меня!
Разведчик ответил:
- Да, он отпустил, верный своему слову, но я не отпускаю тебя, так как ты должен ответить за все те преступления, что совершил против своего народа.
- Ты не убьешь меня, Абдулла! Нет! Не надо! Русские не знают, но в соседней комнате тайник, там золото, драгоценности. Возьми все и станешь богатым.
- Купить меня хочешь?
Но Сардар будто не слышал вопроса:
- Тайник в углу под шкафом. Ценности в сумке. Возьми и уйди!
- Много награбил?
- Много! Тебе на всю жизнь хватит. И твоим детям хватит. Там многим на всю жизнь хватит.
- Ничего ты не понял, ублюдок!
Абдулла достал из ножен кинжал, сделав шаг к бандиту.
Сардар вскрикнул:
- Нет…
Блеснула сталь клинка, и полевой командир Абделя завалился на матрасы, захрипел, схватившись за широкую рану на горле, из которой толчками пошла густая черная кровь.
Махдум вытер о рубаху бандита кинжал, вставил его обратно в ножны, плюнул на главаря банды:
- Я тебе, Сардар, да будет проклято твое имя, никакого слова не давал. Сдохни, как шакал.
Убедившись, что бандит умер, Абдулла прошел в соседнюю комнату. Вышел на улицу с сумкой. Вьюжин, закончив инструктаж Буракова, строил группу. Капитан внешней разведки подошел к нему, бросил к ногам мешок: