- Какая жалость! Впрочем, насколько я понимаю, у вас есть опыт работы с кинематографистами?
- Да, месье Хейк.
Продюсер сказал достаточно, чтобы я сумел определить его происхождение. Может, он и впрямь постоянно жил в Швейцарии, но такой акцент мог приобрести только в Сирии или в Ливане. Я удивился, что Геннадио этого не уловил.
- И какого рода этот опыт?
Говорить правду не имело смысла. Но я мог спокойно обойти скользкие места: болтаясь с кинематографистами по Эпидавру и слушая их разговоры, я многого нахватался.
- В основном - натурные съемки, - пояснил я, - я помогал операторам на месте - связывался с муниципальными властями, организовывал массовки, в случае нужды был переводчиком - словом, всего понемногу.
- А какие массовки вы устраивали?
- Из местных жителей - рыбаков и крестьян. - Вообще-то этим занимался один грек, но я еще тогда понял, что могу управиться с такой работой не хуже, а то и лучше его.
- Ни рыбаки, ни крестьяне нас не интересуют, - отрубил Хейк. - Это будет фильм о путешествии. Но… - тут он воздел перст, - фильм о путешествии нового типа. Мы покажем прошлое в настоящем, - торжественно изрек продюсер, - и настоящее в прошлом.
Я не понимал, что он имеет в виду, но на всякий случай внимал с умным видом.
Он отхлебнул большой глоток виски:
- Слава Греции вновь оживет. Ее воссоздам я, и не только из камней и древних руин, но во плоти и крови!
Судя по всему, мне следовало выразить восхищение.
- Необыкновенно интересная мысль, месье Хейк, - заметил я, придумав, какой надо задать вопрос. - Вы будете работать по сценарию?
Продюсер с улыбкой наклонился и поднял со стола толстую книгу в кожаном переплете.
- Это единственный сценарий, какой мне требуется, - сказал он, - вот эта книга и полет моего воображения. Остальное я предоставляю природе.
- Точнее, плоти и крови, - со странной улыбкой добавила мадемуазель Кауфман, впервые за все это время открыв рот.
Хейк игриво похлопал ее по бедру.
- В начале было Слово, - подмигнул он. - Полагаю, мистер Симпсон, вы говорите по-английски?
- Да, я учился в Англии.
- Тогда вы должны знать "Классическую библиотеку" Лемприера.
- Ну, я не назвал бы себя знатоком, - смущенно пробормотал я.
- Но, надеюсь, вы слышали о дионисийских оргиях?
- О да, конечно. - Богатые туристы всегда интересовались этими оргиями. И гид, несмотря на все написанное в лицензии, на одной археологии далеко бы не уехал. Я и сам вовсю распинался об оргиях ради денег. От некоторых из древних храмовых ритуалов действительно кидает в жар.
- Лемприер описывает оргии в мельчайших подробностях, - продолжал Хейк. - И не только дионисийские действа и вакханалии. Видно, его такие вещи просто гипнотизировали. Разумеется, он писал тоном негодующей добродетели, но главное - как смакуются любые мелочи. А то, о чем Лемприер умалчивает, мы можем восполнить воображением. Уверен, в естественной обстановке нам не составит труда правдиво воссоздать любые сцены. Вы следите за моей мыслью?
- Да. - По правде сказать, я даже успел ее обогнать.
- Самое важное, - веско отчеканил Хейк, - правильно подобрать актеров - как танцовщиц, так и остальных. Я настаиваю на предельном реализме со множеством крупных планов. А это означает, что нам придется преодолеть немало технических затруднений. Когда мужчина и женщина, как выражается Лемприер, "свершают действа неимоверной порочности", весьма непрактично делать всего два-три дубля. Камеры должны снять их одновременно. Я говорю "камеры", поскольку мы используем сразу несколько, добиваясь всестороннего изображения. Но очень многое зависит от молодых, опытных и добросовестных исполнителей. Вот здесь вы нам и поможете.
- Ясно.
- Вы понимаете, что от вас требуется?
- Думаю, да.
- Вы сумеете помочь нам отыскать таких исполнителей?
- Мне надо узнать о фильме чуть побольше. Задача-то не из простых.
- Будь это легко, - грубо заявил Гутар, - месье Хейк не стал бы вам платить.
Продюсер, как будто бы не заметив бестактности помощника, не сводил с меня взгляда.
- Мне необходимо знать, как вы все это себе представляете, - уточнил я. - Например, сколько понадобится танцовщиц и сколько других особ? На какое время? Где будут вестись съемки? А кроме того, каков гонорар.
Хейк отмахнулся от моих вопросов, блеснув золотым браслетом:
- Подробности обсудим позже. Главное, чтобы вы уразумели, насколько важна для нас квалификация исполнителей. Наша цель - создать возбуждающий, а не грязный фильм. И для этого вам надлежит составить привлекательные пары. Конечно, они должны быть одаренными и опытными, но главное - юными и с хорошей фигурой. Никаких пожилых или потасканных. Вы понимаете?
- Да.
Яснее он выразиться не мог. Я влип в производство порнографического фильма.
Глава 5
В тот же вечер я отправился навестить мадам Ирму.
Она жила в очень красивом доме, построенном на собственном участке земли по дороге в Кифиссию, и никогда не держала одновременно более шести-семи девушек, меняя их каждые несколько месяцев. Ирма брала деньги за их услуги, но обставляла все это наилучшим образом. Во избежание досадных встреч клиенты входили и выходили через разные двери. Единственные, кого посетитель видел в доме, были, разумеется, сама мадам Ирма, старая Кира, ее экономка, ведающая финансовой частью, и выбранная девушка. Учитывая высокие запросы Хейка, я решил, что помочь мне найти искомое способна только Ирма.
Мадам платила мне комиссию за поставку клиентов, поэтому мы поддерживали неплохие отношения. Естественно, я не собирался с порога приступать к цели своего визита, полагая, что, если постепенно введу Ирму в курс дела и прикинусь, будто сказал больше, чем хотел, она ухватится за это, рассчитывая заработать не в пример солиднее моего. Собственно, так бы оно и было.
Ирма уже достигла средних лет, но все еще оставалась очень привлекательной дамой, если вы ничего не имеете против полноты. Вообще-то я слышал, что кое-кто из постоянных клиентов частенько заглядывает к ней в память о былых временах. Вполне возможно, но к часу ночи в доме уже царит тишина, а его хозяйка, одетая в роскошный халат, обычно сидит у себя в приемной или гостиной, пьет чашку за чашкой чай и гадает на картах, пытаясь заглянуть в будущее.
Мадам Ирма не слишком обрадовалась мне, увидев, что я не веду за собой клиента; но когда я сказал, что нуждаюсь в ее совете, немного оттаяла и предложила чаю.
Вообще-то я бы предпочел бренди, но согласился и на чай.
- Вы знаете, мадам, что к нам снова приехала группа киношников? - спросил я.
- Они то и дело сюда заглядывают, - небрежно бросила Ирма, но я уловил проблески любопытства. - Американцы?
- Нет, итальянцы.
- И кто из звезд там снимается?
Мадам читает американские киножурналы и в курсе всей этой ерунды.
- Они не рассчитывают на звезд в обычном смысле слова. Это фильм о путешествии, в высшей степени оригинальный и артистичный, с актерами и актрисами, исполняющими костюмные роли - храмовых танцовщиц, нимф, фавнов, древних богов и богинь.
Она пожала плечами, утратив всякий интерес:
- И о чем же вы хотели со мной посоветоваться?
- Меня попросили подобрать подходящих юных танцовщиц и других молодых людей на эти роли. Надеюсь, вы сумеете мне подсказать, как их лучше найти.
- Спросите у своей жены, она знает.
- Ники в Румынии со всей труппой.
- Тогда обратитесь к управляющему клуба, где она работает. Он ведь еще и театральный агент. Как бишь его? Ах да, Аргирис.
- С мистером Аргирисом, мадам, как вы, вероятно, знаете, трудно вести дела. Кроме того, я сомневаюсь, что ему хорошо знаком нужный тип артистов.
Я очень аккуратно подбирал слова. Ирма бросила на меня проницательный взгляд:
- И какой же тип?
Я решил выражаться еще осмотрительнее:
- Им предстоит играть весьма реалистично, мадам.
- В одежде или без? - Она уже явно уловила мысль.
- И так и этак.
- Подлинно или только изображать?
- Большей частью подлинно.
- A tsircoilo!
- Полагаю, нечто в этом роде, мадам.
- Это отвратительно!
Возмущение Ирмы было скорее машинальным. Нельзя сказать, чтобы в салоне мадам не устраивались тайные "показы", и она хорошо знала, что я осведомлен об этом.
- Насколько я понимаю, все будет сделано со вкусом.
- Только не с моими девочками, это не пойдет.
Я не стал указывать на двусмысленность такого заявления.
- О, разумеется, нет, мадам.
Но Ирма снова задумалась.
- Почему вы попросили совета у меня? - спросила она. - Почему не обратились к Прачке?
Так Ирма называла свою основную соперницу - мадам, питавшую, как многие подозревали, легкую слабость к фетишизму нижнего белья. Мои отношения с Прачкой в то время были не особенно теплыми, так как мы с ней немного повздорили из-за причитающейся мне комиссии.
- По совершенно очевидной причине, мадам, - улыбнулся я. - Эта кинокомпания - высокопрофессиональная организация с особыми требованиями к артистам и значительными средствами, чтобы добиться участия самых лучших. Они возьмут лишь наиболее одаренных. Потому-то я и обратился к вам.
Ирма, еще чуть-чуть подумав, стала раскладывать карты.
- Вы сказали "значительные средства". И насколько же они велики?
- Три тысячи драхм в день для каждой актрисы высшей категории. В разное время понадобится шесть актрис. В среднем каждая будет сниматься дней по пять.
- Да это нищенская плата! Мои девушки умрут с голоду. А я обязана о них заботиться. Ведь им нужно скопить на приданое. Пять тысяч - минимум. Хотя я и думать не думаю, чтобы принять такое непристойное предложение.
- Условия всегда можно обсудить.
Ирма выложила кругом еще несколько карт.
- Вы говорите, они будут заняты на съемках в течение дня? Может быть, вы имели в виду ночи?
- Нет, только днем.
- А, понятно, в студии.
- Нет, на натуре. Точнее, в древних храмах. Как я уже сказал, все это будет весьма артистично и живописно.
- На открытом воздухе?
- Да.
- Какое паскудство!
На мадам замысел явно произвел впечатление. Она вытянула очередные несколько карт, продолжая размышлять.
- А как насчет дальнейшей судьбы этого фильма?
- Его отпечатают за границей для рассылки в другие страны.
- Не сюда, надеюсь? Вы понимаете, у меня с полицией хорошие отношения, но…
- Нет-нет, в Греции не предполагается никаких показов. Компания особенно заинтересована в том, чтобы не возникало осложнений с полицией. Эти люди работают очень осторожно и скрытно.
- Да уж, им стоит вести себя благоразумно. - Ирма сложила оставшиеся карты веером и протянула мне. - Возьмите одну.
Я вытащил карту, и мадам, даже не взглянув, положила ее рубашкой вверх на середину стола.
- Им понадобятся и мужчины, - обронила она.
- Я собирался попросить у вас совета и насчет этого тоже, мадам. Мне высказали пожелание, чтобы это были светловолосые юноши.
- Но лучшие мужчины - брюнеты.
- Они могут сниматься в париках. - Я, конечно, ляпнул глупость, но день у меня выдался чертовски длинный и тяжелый.
Ирма сердито нахмурилась:
- Или вы шутите, а я не люблю шуток в подобных делах, или у вас напрочь отсутствует воображение.
- Простите, мадам, я не подумал.
- Еще меньше я люблю иметь дело с людьми, склонными говорить не подумав!
Я решил прикусить язык. Мадам стала переворачивать уже разложенные карты и заменять их другими. Ловкие пальчики так и мелькали, выкладывая новый круг. Наконец Ирма перевернула карту, которую вытащил я, и многозначительно постучала по ней пальцем. Там был изображен мужчина, подвешенный за щиколотку к перекладине виселицы, укрепленной на двух высоких деревьях. Внизу значилось: "Le Pendu".
- Повешенному, - объяснила мадам, - покровительствует Рыцарь Пятиконечной Звезды, но лишь в пределах Малой Тайны. Если вы задумали погубить того, кто вам доверился, берегитесь! Вот эту карту, что лежит рядом с Рыцарем Волшебного Жезла, мы обычно не называем.
Ирма подтолкнула ко мне означенную карту, предлагая хорошенько разглядеть.
И я уставился на изображение скелета с мертвой головой и веслом в руках, перевозившего в лодке нечто вроде нагроможденных друг на друга гробов.
- Я делаю это только для вашей пользы, - ласково промурлыкала мадам. - Не я управляю картами, они сами открывают, что у человека на сердце.
Я кивнул в знак того, что мне все ясно.
Мои искренние симпатии были на стороне висельника, крепко привязанного к перекладине. Уж кто-кто, а я точно знал, каково ему там.
Глава 6
Но в результате не я предал мадам Ирму, а она меня!
Ладно, справедливости ради я не могу всю вину за случившееся взвалить на старую ведьму. Дурака свалял Хейк. Ему не следовало нанимать на работу такого опасного головореза, как Гутар.
Вскоре мне стало ясно, что Гутар ни бельмеса не смыслит в киношном деле. Он был телохранителем босса, специалистом по грязной работе. Понятно, что Хейку требовался такой подручный, но у меня в голове не укладывается, почему он выбрал именно Гутара. Полагаю, не последнюю роль в этом сыграло то, что когда-то Гутар был сержантом десантных войск. На уроженца тех краев, где появился на свет Хейк, это не могло не произвести сильное впечатление. Не исключено также, что он подобрал Гутара в Дамаске или Каире, когда тот крайне бедствовал, и нанял за гроши. В таком случае сделка обошлась чертовски дорого всем, кто участвовал в съемках, особенно мне.
Я сразу понял, что вся болтовня Хейка насчет съемок в древних развалинах служит лишь дымовой завесой. Он получил официальное разрешение снимать достопримечательности Афин вроде Акрополя и храма Зевса, но только для прикрытия. Даже если бы министерство государственных музеев позволило ему сделать свои драгоценные памятники старины фоном для съемок, осуществить это было бы невозможно. Не станете же вы снимать сцены любовных услад нимф и фавнов, когда на все это глазеет толпа туристов? Ясное дело, тут нужен какой-нибудь укромный уголок.
График съемок Хейка был прост. Дня три он делал вид, будто снимает милые сердцу туриста памятники, но камеры при этом не заряжались. Затем продюсер вместе с кинооператорами и с реквизитом отплыл на яхте вести натурные съемки в красивой бухточке подальше от людных мест.
Реквизит состоял в основном из трех "обломков" колонн, по заказу Геннадио изготовленных из дранки и штукатурки. Колонны были всего трех футов высотой и очень легкие, но, когда их устанавливали на выступ скалы над пляжем, выглядели точь-в-точь как руины древнего храма. Кроме того, "для декора" использовали две-три урны из папье-маше.
Впрочем, нельзя сказать, чтобы сцена нуждалась в дополнительных украшениях, когда там резвились нимфы и фавны.
Тут в дело вступала мадемуазель Кауфман. Хейк недаром назвал ее своим "техническим советником". Я не воспринимал это всерьез, пока они не начали снимать эпизоды, посвященные самим оргиям. Вот тогда-то Кауфман, с ее внешностью невинной девочки, стала объяснять, какие фокусы нимфам надлежит проделывать друг с другом. Некоторые ее фантазии даже меня вогнали в краску. Я заметил, что игры мужчин ее мало интересуют. Ими занимался сам Хейк.
Положа руку на сердце, мне через некоторое время все это изрядно наскучило. Хорошенького понемножку, как вы понимаете.
Скандал разразился в мое отсутствие.
Обеспечив Хейка актерами и проследив, чтобы финансовые расчеты выполнялись ежедневно, я не видел особой надобности торчать там все время. Геннадио исчез сразу после начала съемок, и я подумал: невелика беда, если я подработаю обычным своим занятием. В конце концов, мне надо зарабатывать на жизнь. Тем более, что Ники могла вернуться не раньше чем через месяц. И меня связывал контракт с миссис Карадонтис.
Откровенно говоря, даже знай я, какие дела там творятся, это вряд ли могло что-то изменить. Я не сумел бы остановить Гутара. Думаю, и пытаться бы не стал.
В тот день, который должен был стать для меня последним в Афинах, я возил группу американцев на Парнас. Они провели там около часа, сидя в баре, и уже затемно я привез всю компанию вниз, в отель "Гранд Бретань". Я немного поразмыслил, ждать ли их, чтобы доставить в аэропорт, но в конце концов решил отдохнуть и поехал домой. К счастью, по дороге я принял еще одно мудрое решение - заглянуть в таверну и выпить перед сном стаканчик бренди.
Там меня ждало сообщение от Геннадио: "Немедленно позвоните" и телефон его конторы.
Он схватил трубку после первого же сигнала и не стал тратить время на приветствия.
- Где вы сейчас? В таверне?
- Да.
- Немедленно приезжайте ко мне в контору.
- Я…
- Не спорьте, недосуг. Сию минуту ко мне. Но машину оставьте у клуба. Ее не должны видеть возле конторы. Понятно?
- Но…
- Сейчас же сюда, слышите? Ради самого себя, торопитесь!
Геннадио бросил трубку.
В голосе его звучал панический страх, и одно это здорово напугало меня. Я стоя опрокинул в себя стаканчик и помчался в контору.
Что мне особенно не понравилось, так это приказ оставить машину поодаль. Это означало, что связь со мной представляла для маклера какую-то опасность. Тем не менее ради меня (или грек только так выразился?) он хотел поговорить. Я даже подумал, а не полезнее ли для моего здоровья проигнорировать вызов. Но я плюхнулся в машину и полетел к Турколимано.
В кабинете Геннадио свет не горел, но он открыл дверь, как только я постучался. В кладовке было светло.
- Где вы поставили машину? - шепотом спросил маклер.
- Там, где вы мне сказали.
- Очень хорошо. Входите.
Геннадио запер дверь и повел меня на склад. При свете лампы я увидел, что его лицо покрыто испариной.
- Где вас носило последние два дня? - налетел на меня грек.
- Я работал.
- Мы ведь договорились, что вы работаете на меня!
- Мне нечего там делать. Хейк доволен, съемки идут нормально.
- Ничего себе нормально!
- Гутар сказал, что все в порядке.
- Гутар! - Фамилия телохранителя прозвучала как ругань. - Вы должны были оставаться на месте и удержать его!
- Зачем? Что такого он натворил?
- Пытался совратить девушек!
- Совратить девушек?! - Услышав столь смехотворное заявление, я не выдержал и рассмеялся.
Геннадио злобно врезал мне по лицу ребром ладони, так что едва не слетели очки и в голове задребезжало. Я прикрыл рот рукой и ошалело уставился на маклера.
- Может, - рявкнул он, - дело вовсе не покажется таким смешным, когда я добавлю, что сегодня вечером полиция получила ордер на ваш арест!
- На мой арест?!
- Да, ваш и Гутара. Вам обоим предъявила обвинение женщина по имени Ирма Зигурис.
- Мадам Ирма?! Не верю!
- Представьте себе! Уверяю вас, у меня очень надежный источник сведений.
Я вспомнил, что брат Геннадио работает в полиции, но все же это казалось полным абсурдом.
- Мадам Ирма никогда бы… Она просто не могла этого сделать!