– Дружище – Костя повернула к Ивану – вывел бы ты детей погулять, и Нина Петровна пусть по хозяйству управится. А сам осмотрись – можно ли тут огородами к бараку с рабочими подобраться. Только осторожно, ну ты понял…
– Есть – поднялся Ванек – освобождать будем?
– Угу.
Капитан дождался, когда женщина с детьми, сопровождаемая Иваном, выйдут на улицу, и спросил:
– Понимаешь меня?
– Я почти понимать, и немного говорить.
– Ну и хорошо. Значит, хочешь знать кто я?
Немец кивнул, и Константин, сняв рубашку, показал фрицу вытатуированный на правом предплечье знак Свентовита. Он набил его давно, еще до того как попал в армию, и уже почти не жил руководствуясь теми принципами о которых узнал тогда. В годы юности, увлекаясь недавно возрожденным русбоем, Костя прочел и немало редкой в те годы, литературы про тех, кто его основал. В ней попадалось много древнеславянских и ведических символов, и по какой-то причине он выбрал именно этот. По какой, капитан уже и забыл, и вот теперь сам замер в изумлении – символ слабо светился.
– Я тоже в некоторой мере наследник древних родов – вкрадчиво проговорил он. Бывает, вижу настоящее и будущее. А бывает и частички прошлого. Так вот начну с не такого уж и далекого прошлого. С правления Петра Первого, которого вроде как подменили. По его указам, много чего изменилась в моей стране. Начиная от календаря, летоисчисления, и заканчивая переписыванием истории, и уничтожением древних рукописей. Не знаю уж, кто всем этим заправлял, но если бы, не вы немцы – весь мир жил бы сейчас по-другому. Но приглашенные Петром, твои соотечественники, написали новую, совершенно другую историю древней Руси. А в той утраченной были сведенья о чудной стране, занимавшей почти всю Евразию, которую населяли арии. И многом другом, об истоках этого народа в том числе. Ясно?
Фридрих коротко кивнул.
– Теперь вчерашний день так сказать, и настоящее. Ваш фюрер и все тайные общества, заведомо пошли по ложному пути. Да они искали древнее наследие по всему миру, отправляя экспедицию за экспедицией, но главное проглядели – это то, что мы один народ. По крайней мере, запад СССР, и Восточная Пруссия, да и вообще все европейцы кроме нескольких стран.
И потому ваш Гитлер, вообще полный безумец, идиот и предатель. Не знаю, уж сразу он таким был или ему помогли таким стать…. Безумец потому что, мечтая о мировом господстве, уничтожал миллионы своих белых братьев, вместо того, чтобы завоевывать другие континенты. Идиот потому что, даже поучая доклады с восточного фронта, о том, что по типу черепа, лица, волосам и глазам, и другим признакам было выявлено, что вы воюете с такими же арийцами как и вы. И зная все это, он не остановился. Ну и предатель, потому что не взирая, на хорошие отношения между нашими странами, презрев пакт о ненападении, начал эту войну.
– Если бы мы не нападать, нападать бы Советский Союз.
– Мы бы такие зверства никогда бы не творили. Ваш фюрер внушил всем вам, что вы воюете с животными, а не людьми. Но даже с животным разве так поступают? Я говорю с вами так спокойно, потому что видел, какими станут наши страны в будущем, но от этого моя ненависть к вашему режиму, не становиться меньше.
– И кто выиграть война?
– От войны никто не выиграет, а победит СССР, не сразу, с тяжкими потерями, но когда огромная машина полностью наберет обороты, ее уже будет не остановить…. Фашистская Германия будет полностью разбита, гитлеровская верхушка бежит в Аргентину, и подо льды Антарктиды. Да-да есть у вас и такой проект. Будут разбиты и ваши союзники – в том числе, Италия, и Румыния. Мы освободим все Европу, и радоваться этому будут все народы. Но явлено было мне, что когда спустя годы, последние наши войска оставят Германию, недолго она будет самостоятельной….
– Почему?
– Потому что после войны, союзники СССР, оставят на территории Европы свои базы, и со временем миром будут заправлять Американцы, влияя на все страны.
– Они его захватят? – Удивился фон Герц.
– Нет, но свои условия будут диктовать всем. Страна Советов будет развалена, а по улицам Берлина, и других ваших городов будут разгуливать арабы и негры…. А вы будете их кормить, и бояться сказать слово против. Глобальная либерализация – вот к чему приведут последствия этой войны.
– Этого не можьет быть…. Мы никогда не позволять…
– Вы – нет. Ваши потомки – да. Зачем мне тебе врать?
– Зачем ти мне это говорить?
– А затем, что я не буду тебя убивать, но и не использую, никак. Я тебя не вербую, и не уговариваю переметнуться на сторону моей страны – у тебя будет шанс вернуться в Германию….. У тебя на шее пустая руна, руна Одина, она говорит о том, что твоя судьба еще не определена – она в руках богов. В Германии еще есть антифашисты, есть тайные общества, не покорные Гитлеру – ты можешь основать орден "Возрождения" и годами готовить его к противостоянию американскому спруту, щупальца которого протянутся к странам всего мира.
– Как мне узнать, что это есть правда?
Когда откроется второй фронт, ты поймешь, что я не лгу. Если доживешь, конечно. А пока у тебя будет время подумать. До утра. И поверь мне – переломный момент в войне начнется уже в следующем году. И немцы еще ответят за неправильное использование свастики, и зло творимое под ее знаком.
Капитан встал, сдернул фрица с табуретки, отвел в предназначенную тому комнату, не развязывая рук, толкнул на кровать, и пожелал:
– Приятных снов.
А сам вернулся на кухню, уселся за стол, и устало подпер голову руками. Нужно было срочно составить план, или хотя бы определить приоритеты. А они все являлись первостепенными. Нужно освободить рабочих, нужно увести оставшихся людей из поселка, нужно хотя бы на некоторое время нейтрализовать расположенный здесь гарнизон. Нужно встретиться с остальными группами, нужно разработать план, для штурма базы, и уничтожить ее. Нужно добраться до кургана, и попробовать вернуться домой. Нужно, нужно, нужно…. Но никак не разорваться. А в придачу ко всему, фрицы скоро озаботятся пропажей грузовика.
– Да и миссию встречи мы выполнили – тихо пробормотал Константин – но неизвестно что было предписано немцам, которых мы подменили, дальше? Время работает против нас.
Тут о себе напомнил организм, и, пользуясь, случаем, капитан надел китель, кликнул в дом Ванька, а сам отправился в отхожее место. Справившись с делами, он решил немного постоять в саду, и подышать вечерним, очень чистым тут воздухом. На душе было неспокойно, и вообще как-то муторно. А первостепенных задачи было две – база и поселок, и Костя все никак не мог решить с которой начать. Ведь где бы, не завязались боевые действия, помощь придет из второго пункта. А действовать одновременно в двух местах они не могли, их и на одно не хватало.
Внезапно Костя ощутил небывалое умиротворение, какое-то странное для этого времени и места спокойствие, и своеобразное давление на все тело. Было такое впечатление, что некоторую часть сада, накрыл прозрачный упругий кокон, и слегка наэлектризованный воздух свидетельствовал, о том, что в саду действительно что-то изменилось, что-то происходит. Капитан ошалело замер – такое происходило с ним впервые, как и вообще все случившееся за последнее время. Полыхнула яркая вспышка света, наверное, озарившая всю округу, но Константин мог поклясться, что видит ее только он, он зажмурился и потряс головой, а когда открыл глаза, перед ним возвышался тот самый воин из сна. Вернее его фантом.
На этот раз Костя четко смог рассмотреть древние доспехи, словно из крупной рыбьей чешуи, позолоченные, или из какого-то желтого металла. Все – колонтарь, наручи, поножи. Голову древнего воина, обхватываешь обруч, на манер княжеского, с отлитыми символами и драгоценными камнями. На бицепсах и запястьях – золотые браслеты с такими же узорами.
– Верни меч!!! – Требовательно загремело в ушах.
– У меня нет никакого меча – нашел в себе силы ответить Костя – и никогда не было. Кто ты вообще такой?
– Я Колоксай – скифский царь. Ты должен вернуть меч!!! – Уже несколько просительно прогудел воин – иначе будет много бед…
– Да какой меч? – Воскликнул капитан – такое оружие давно не в ходу….
– Меч бога воинов – Перуна, переходящий из рук в руки, от народа к народу, когда-либо обитавшего в этих краях. Последним его владельцем был я. Но его сила была так велика, что нас даже захоронили по отдельности, чтобы он не пробудил меня раньше срока.
– Что еще за срок? – Поинтересовался Костя – Последняя Битва?
Воин взглянул на него пламенным взглядом и ответил:
– Да – судный день. Река Сафат снова протечет, разделяя мир пополам. И последний длинный день настанет – произойдет сражение между силами разума с одной стороны и силами слепой веры, ведущими к хаосу, с другой. Меня призовут, и я восстану, чтобы защитить свой род, не дать его уничтожать ни Аттиле, ни Тамерлану, ни другим, кто еще спит в гробницах. Но без меча я не смогу противостоять…. Ты должен помочь!
– Почему я?
– Потому что больше некому – а ты потомок, и у тебя пробудился знак избранности – Колоксай указал на правую руку Константина – не дай готам вывезти клинок отсюда – верни назад. Тот курган, где меч покоился, разрушен, потому принеси его к тому, в котором лежит мое тело. Ты поймешь…. И вот еще что – меч, смертному долго не удержать, поэтому – на.
Костя почувствовал, как щиплет его правое запястье и глянул на него. А там появилась призрачная желтая полоса, затем уплотнилась, стала вещественной, и на его руке оказался один из браслетов Колоксая.
– Как? – Только и нашелся, что спросить Константин.
– Нет слов, чтобы объяснить – да и все равно не поймешь – силуэт воина потускнел, и он поспешил закончить – все больше не могу.… Поспеши!
Все внезапно прекратилась, так же как и началось, а капитан обалдело протянул:
– Вообще капец – мало мне того что уже навалилась, а еще это…. – Он поднял голову к небу и пожаловался – я же не железный, как все это провернуть?
Костя тряхнул головой, и, ощущая нешуточный кавардак в мыслях, пошел к дому. Он немного успокоился – все равно вдвоем с Ваньком, им серьезного ущерба, занявшим поселок нацистам, не нанести. А валить на себя кучу невыполнимых заданий сразу, тоже не дело, да и не он виноват, что местные жители не ушли в леса, или не эвакуировались – железнодорожная ветка то была. А теперь уж как выйдет – всех не защитишь, но попробовать надо.
– Нина Петровна – встретив хозяйку, попросил Костя – пока совсем не стемнело, вы бы обошли соседей, из числа тех, у кого немцев нет, предупредили, что надо уходить. Пусть вещи соберут, к утру, мы решим – куда всех увести, так что если зря погибнуть, не хотят – пусть будут затемно подходят к вашей хате. А за детьми я сам присмотрю. Идемте в дом детвора!
Ваську и Нюру упрашивать не пришлось, в глазах у них горел интерес, и любопытство отражалось на личиках. Да к тому же, по улице пронеслись череда автомобилей – это возвращались с базы доктора и старшие офицеры, занимавшие соседние дома. Костя проводил их взглядом, и, плюнув на все, поспешил в дом – вода уже закипела, и очень хотелось помыться.
Он завел детвору в комнату, достал из подсумка печенье и яблочное повидло:
– Нате, лопайте, пока я помоюсь.
По очереди, карауля окна, капитан и Иван, смогли вымыться, да отдраивались так, словно делали это в последний раз. Вася съел угощение и во все глаза смотрел на рельефные мускулы Константина, а потом осмелился и спросил:
– Ты красный командир?
– Нет, я командир десантников. Знаешь, есть такие войска, которые с парашютами прыгают – вот это мы. Нас сбрасывают, бывает прямо на позиции врага, и мы должны их захватывать.
– А пистолет, дашь посмотреть?
– У меня нет своего, а вот трофейный ствол, покажу.
Костя достал вальтер, вынул из него обойму, и протянул пистолет мальчугану. Тот взвесил на руке, и с видом знатока заметил:
– Тяжелый. А сколько в нем патронов?
– Восемь.
– Значит восемь фрицев можно убить?
– Смотря как стрелять. Ладно, ты поиграй пока, а мы ужин сварганим, тут нас господин полковник, ох как выручает.… Хотя если хотите, можете помочь. Нюра ты как не откажешься похозяйничать?
– Неа.
– Ну тогда давай к столу, посмотрим, что тут у нас…
Из пайка выданного оберсту, не жалея продукты, Костя и Иван, соорудили ужин, которого хватило не только на всех присутствующих, но и на тех, кто был еще в лесу. Ну и на Нину Петровну, понятно тоже. Тушенка, консервированные сосиски, свежий хлеб, сгущенка – все это порадовало абсолютно всех. Немца тоже покормили, а когда заварили чай, уже и стемнело. Вернулась хозяйка, и сказала, что обошла всех, кого могла, Костя еще около получаса беседовал с ней, а вскоре, его чуткий слух, уловил звук мотора, двигающейся по улице машины.
Капитан метнулся к окну – едут с выключенными фарами – значит свои, и действительно вскоре в дверь осторожно постучали. Ванек выставив на всякий случай автомат, открыл, и, убедившись, что это не немцы, впустил усталых десантников и прибывших вместе с ними, остальных бойцов. Все уже в немецкой форме, но в своих бронежилетах, и при личном оружии.
– Фух проговорил майор, вталкивая плененного немца – как будто век не виделись. Как вы тут?
– Терпимо – ответил Костя – располагайтесь. И за стол тут нас гер полковник угощает.… Но сначала как обстановка?
– Да вроде все спокойно но скоро кинутся – нет трех солдат и грузовика. Хотя может до утра и не хватятся их, если они из поселка, а ехали на базу. А на нашего фрица, могут подумать, что загулял. Пока не вернется следующие ходоки с хутора, не встревожатся.
– Немцы тут посреди укрепрайона, чувствуют себя вольготно дальше некуда – доложил и Емеля. – Партизан нет, бояться кроме собственных подопытных, которые то ли сбежали, то ли их намерено выпустили – некого. В общем, ни блокпостов, ни шлагбаумов, да и патрулей особо не видно – люди бояться выходить на улицу.
– Тем лучше для нас. Ладно, ешьте, а потом обсудим завтрашние планы. Вань побудь пока на стреме.
Держа в голове наметки для будущих действий, Костя дождался, пока все поедят, а затем расспросил лейтенанта, а результатах допроса немецкого солдата.
– Фриц рассказал там четыре вышки по периметру, шесть пулеметных точек, сегодня привезли еще и зенитку. Вооружены все автоматами, карабинов нет ни у кого. Где находятся мертвые зоны приблизительно, объяснил. Но главное – там все-таки бункер, его прямо в кургане и выстроили. Есть свой автопарк, со складом горючего, собственная пекарня, кухня и даже баня. Солдаты с унтерами, живут в казарме, офицеры разъезжаются по домам, в поселке.
– А численность?
– Уменьшенная рота солдат и офицеры, но до утра, не выше гауптмана.
– Ясно, около семидесяти человек. Многовато. Нас выручит только панка, хаос от взрывов и темнота. Ладно, про базу чуть позже – выслушав Егора, проговорил Костя – теперь ты Семен, что там с хутором?
– Немцы там притон устроили – мужиков забрали, а девок вовсю пользуют. Ночь жрут, пьют, веселятся, а потом отсыпаются, и уходят. Одни уходят, другие приходят – когда сменяются на базе. Туда и эти измененные заглядывают, видать одна из разведгрупп на них и напоролась.
– Угу, значит если немцев кончить, то там вполне можно жить. Вот туда-то мы беженцев и отправим. – Проговорил Константин, уже на пол тона тише. – Тогда всем, кроме комсостава отдыхать – уже есть работка на ночь. А мы с вами товарищи офицеры, все продумаем.
Он перевернул карту, и начал приблизительно наносить схему поселка. Отметил комендатуру, барак с рабочими, вышку у него, дорогу, ведущую к базе, и казарму для солдат, под которую использовали бывший, местный клуб.
– Времени на более тщательную разведку у нас нет, – если не к утру, то часам к одиннадцати, фашисты заметят пропажу и устроят розыскной рейд. Поэтому в оставшиеся часы, мы должны провести диверсию, вывести жителей, и атаковать базу.
– Боюсь это невозможно – высказался лейтенант – везде успеть не получится.
– Подожди – остановил его майор – Костя, что ты предлагаешь?
– Первым делом достать транспорт для беженцев. Лучше всего подошли лошади и телеги, лошади с телегами, но они медленные и шумные если испугаются.
– Но и грузовики не тихие – заметил Егор – а нас очень мало, чтобы их катить…
– Тут уж или-или. – Нахмурился Костя – это боевая операция, и мы не можем всех спасать, просто дадим им шанс, сделать это самим. Ладно, это по ходу. Первое – надо выпустить рабочих из барака. Второе – проколоть шины, у максимального количества автомобилей.
– И мотоциклов, если встретятся – подсказал майор.
– Их может даже в первую очередь если с пулеметами, которые, кстати, неплохо бы поснимать. И наконец, третье – по возможности минируем вход комендатуру, и выезд из поселка. Еще неплохо было бы заминировать дорогу к разъезду – там тоже немцы дислоцируются, но боюсь, один Холод везде не успеет. Так что снова придется разбиться на группы. Приоритеты – барак и дороги, пропажу трех солдат и грузовика, могут списать на беглецов, так что у нас будет фора. Наше прикрытие это темнота, и отсутствие собак, хотя у немцев они могут и быть, потому следим, откуда дует ветер, и по возможности заходим с подветренней стороны.
– И когда нам это проворачивать? – Поинтересовался Егор.
– Начинаем в три часа ночи, но еще затемно мы должны вывести беженцев, и покинуть поселок. Кто не успел – тот опоздал.
– А потом? Спросил Степан.
А потом доводим их до места, откуда вела наблюдение за базой группа Егора, там расходимся и занимаемся базой. Пойдем с двух направлений, одна группа ударит в лоб, но только после того, как получит сигнал от второй, которая заминирует некоторые объекты и отойдет за колючку. Задача первой группы ликвидировать вышкарей, не подпустить расчеты к пулеметам, воспламенить бочки с горючим, и на грузовике прорваться на объект. Далее укрываясь за мешками с песком постараться ликвидировать как можно больше живой силы противника. В это время вторая из-за колючки из темноты расстреливает выбегающих, и мечущихся среди огня немцев.
– Ну первая часть вроде выполнима – проговорил майор – взрывами устроить панику, снять часовых на вышках, захватить пулеметные точки на КПП, но как быть с дотами? Вдруг дежурная смена спит прямо в них?
– Что с ними делать, мы реши на подходе. Посмотрим, сколько мин у нас останется. А сейчас нужно поспать хоть пару часиков, мы же не железные, а в прошлую ночь спали всего ничего.
– А кто караулить будет? – Позевывая, спросил лейтенант.
– Первый час я, затем Муха и Емеля – они по натуре – совы. А там кто-то из вас, потому как бойцов надо беречь.
– А совы это как? – Поинтересовался Егор.
– Поздно ложатся, а то и вовсе гуляют всю ночь, а днем отсыпаются.
– Понятно.
– Ладно, топайте, а я тут еще помозгую.
Капитан налил себе остывшего чая, и принялся обдумывать предстоящие действия. Он долго что-то помечал на карте, и на другой ее стороне, где кое-как расчертил улицы и поставил прямоугольники, обозначавшие дома. Когда глаза начали совсем слипаться, а внимание рассеиваться, Константин разбудил Мухина, и отправился спать.