2. Так назначено судьбой для нас с тобой…
1
В Главном управлении внутренних дел Санкт-Петербурга с утра происходило внеочередное совещание руководящего оперативного состава. Мероприятие это отличалось от подобных ему кроме внеочередности еще и тем, что на задних рядах уютного зала особняка на улице Чайковского, зажав в потных ладонях упаковки с мятными леденцами "Рондо", сидели с каменными от напряжения лицами несколько десятков участковых из разных районов Питера - не все, но некоторые, с самых неблагополучных и криминальных участков. Они были приглашены на экстренное собрание по причине чрезвычайности ситуации, возникшей в городе, и не без основания боялись только одного, что сейчас, закончив речь, начальник главка посмотрит грозным оком в их сторону и станет требовать у них ответа.
Начальник одного из районных управлений, полковник Николай Трофимович Барсуков (прозвище среди подчиненных понятно какое, от фамилии образованное) сидел соответственно рангу во втором ряду, а возле него, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, его первый помощник, начальник отдела уголовного розыска, майор Андрей Евгеньевич Мелешко скучал, мечтая об одном - скорее бы все закончилось, чтобы можно было отправиться домой спать после планового ночного дежурства. Ночное дежурство прошло бурно: приходили друзья по "управе" с подругами, не обошлось без происшествий, как внутри дежурного помещения, так и на вверенной управлению территории, поэтому ни о чем другом, как о нормальном, желательно двенадцатичасовом сне майор мечтать не мог. Он жалел, что по недомыслию не сумел отбояриться и поехал в главк вместе с полковником на его служебной машине. А во втором ряду собрания еще и заснуть никакой возможности не было. Потому что начальник главка во время своей речи, как назло, все время смотрел на полковника и майора. Видно, полюбились ему сегодня эти лица. Выбрал он их в качестве объекта своего актерского исполнения. Да и полковник все время грозно косился на своего подчиненного, справедливо опасаясь возможного внезапного храпа.
Чтобы как-то взбодриться, Андрей пошевелил плечами и проворчал себе под нос, но обращаясь исключительно к своему начальнику:
- Не понимаю, при чем тут мы? Это дело исключительно обоповское или, напротив, участковое. Такие снайперы не по нашей скромной квалификации. А тем не менее что-то я не вижу начальника ОБОПа…
- Мелешко, не егози, - миролюбиво проговорил Барсуков. - Прекрасно понимаешь, почему его нет. Никто еще не доказал, что снайпер этот имеет отношение к организованной преступности.
- Ну как же? - возразил Мелешко. - В таких людей стреляет… Отец и сын Кокоревы - это, я вам скажу, товарищ полковник, хоть и не перворазрядные, но фигуры. Сынок почти весь автосервис в округе в руках держит. Ну, а папа, хоть и скромный чиновник местной администрации, но денег зарабатывает не меньше сына. Как - не спрашивайте. Не наше это дело, Николай Трофимович, ей-богу, не наше!
- Ну и что ты тогда волнуешься? - спокойно произнес Барсуков. - Значит, и не будем им заниматься. А присутствовать здесь нам по долгу службы положено.
- Только перед моим организмом, который вторые сутки не спал, ни у кого никаких обязанностей нету? - снова проворчал Мелешко и прикрыл глаза, плюнув на возможное недовольство начальника главка. Но тут же их снова открыл. И даже невольно выпрямился. Потому что продолжение речи докладчика показалось ему удивительным.
- Кроме господ Кокоревых, с которыми снайпер расправился с перерывом в две недели, жертвами преступника также стали Анатолий Косолапов - слесарь-сантехник шестого разряда, работающий и проживающий в Центральном районе, бывший врач "скорой помощи" Виталий Сушкевич из Московского района, небезызвестный, наверное, многим из вас продюсер Бади Дерибасов, живущий в поселке Репино, и директор школы Приморского района Илона Олеговна Майская. Почерк преступления один. И почти всех жертв выстрел настиг в вечернее время, в четверг или пятницу.
- Ух… - тихо выругался Мелешко. - Слесарь-сантехник - жертва снайпера! Теперь все прежние версии можно спустить… в отстойник.
- А были версии? - нахмурился Барсуков.
- Ну, конечно, Николай Трофимович, - кивнул Андрей. - Как же им не народиться в голове профессионального оперативника? Другое дело, что версии эти можно было просто так, на досуге крутить. Попыхивая трубочкой или на скрипке пиликая, как Шерлок Холмс. Или воображая себя великим и праздным сыщиком Ниро Вульфом. А теперь, чует мое сердце, это наше дело. Надо же - слесарь-сантехник!
Эти слова он произнес громче, чем следовало, потому что начальник главка вдруг смолк и грозно уставился на Андрея.
- Товарищ майор, вы имеете что-либо сообщить по этому поводу? - громоподобный раскат его голоса пронесся по залу, и всем присутствующим стало, откровенно сказать, неуютно. Да что там - неуютно! Страшно им стало, вот что! Потому что все сразу поняли - чаша сия может не миновать и их.
Мелешко внутренне подобрался, пытаясь унять дрожь (в отличие от многих, не от страха, конечно, нет; давно уже не боялся он начальства, просто ночное дежурство с традиционными для него возлияниями откликнулось нормальной, здоровой реакцией организма), встал, вытянулся по стойке "смирно" и бодро отрапортовал:
- Никак нет, товарищ генерал! Я просто удивился информации о слесаре-сантехнике. Если мне не изменяет память, это преступление в сводках не проходило.
- Вы совершенно правы, майор, - не снижая степени басовитой грозности (или - грозной басовитости, но вряд ли сейчас кто-то задумывался о тонкостях определения шефского гнева) ответил генерал. - Это преступление содержится в сегодняшней сводке, которую вы все после совещания получите. И хоть снайпер настиг сантехника вчера поздней ночью в поселке Парголово, где тот проводил досуг с друзьями, но делом придется заниматься вам, Андрей Евгеньевич, под руководством товарища полковника. Напоминаю, слесарь трудится и проживает в вашем районе.
"Хорошая память у генерала, - грустно подумал Андрей. - Мало того, что всех в лицо помнит, - кто из какого района, так еще и именем-отчеством майоров жалует. А я тут, перед ним, святая простота, соснуть намеревался".
- Вот тебе и версии на досуге… - пробормотал он совсем тихо, когда начальник главка позволил ему сесть. - И ведь теперь точно ни на ОБОП, ни на участковых не спихнешь.
- Да уж, - сердито отозвался полковник Барсуков. Он сердился и на Мелешко, который выскочил, как лист перед травой, перед генералом, и на саму ситуацию в целом.
Но словно в ответ на шепот майора начальник главка призвал к мобилизации всех участковых района, а также пообещал скоординировать план совместных мероприятий главка, прокуратуры, районных управлений и… ОБОПа, посетовав, что руководитель последнего подразделения на совещании отсутствует.
- Ну видишь, Андрей, не все так трагично, - слегка усмехнулся полковник в недавно отпущенные усы. - Если что, холку будут мылить всем.
- Это-то да, - кивнул Мелешко. - Но ведь делом-то все равно заниматься нам. По мне - что обоповец, что участковый, проку от них, сами знаете, товарищ полковник, примерно одинаково.
- Знаю, - строго сказал Барсуков. - Но разве мы когда-нибудь жаловались?
- Было б кому… - философски вздохнул майор.
2
Около десяти часов вечера Александра Николаевна Барсукова еще раз прочла текст, творимый ею для очередного телевизионного еженедельника "Криминальные истории Саши Барсуковой" и, расставив недостающие запятые, оторвала, наконец, взгляд от компьютерного монитора, довольно потянулась и подумала, что неплохо бы выпить крепкого чаю. Потому что работы еще предстояло уйма - последнее время она отвечала за три программы на канале "Невские берега", и Сашин мозг требовал какого-то скромного стимула. Чай с шоколадкой - вот то, что нужно для дальнейших трудовых подвигов. Вообще Саша любила работать темными зимними вечерами, когда за окном вьюжило, а в комнате было тепло, тихо и уютно. Если эти вечера не заканчивались каким-нибудь экстренным вызовом, связанным с работой, она была почти счастлива. Почти… А что еще нужно для полноты счастья? Она знала, что наверняка кто-то такого ее представления о счастье не разделял. Кому-то из представительниц слабого пола в это время требовалось нечто живое и мужественное под боком. И никакой работы, никакого компьютера. Только скромный совместный ужин, просмотр вечернего сериала под шутливый комментарий, а после - нежные, ласковые слова под одеялом. Теоретически Саша понимала, что такое счастье тоже имеет право на существование. Но понимала она это только теоретически. Как сделалась бы скучна ее жизнь, прими она такой вариант за счастье!
Александра выбралась из кресла с намерением заварить на кухне свежего чаю, вышла в коридор, где тут же под ноги ей бросилась собака Клякса - маленькая, лохматая собачка, обожаемая всем семейством Барсуковых, несмотря на невнятность породы. Саша дала ей лизнуть ладонь и тут же услышала, как в замочной скважине входной двери стал проворачиваться ключ, а за дверью раздались бодрые мужские голоса. Похоже, отец наконец-то возвращается с работы. И, кажется, не один…
Из родительской комнаты вышла Тамара Сергеевна - мама Саши и супруга полковника Барсукова.
- Идут! - воскликнула она. - Сколько можно добираться от управления? Полтора часа прошло, как они звонили. Саша, открой дверь, кажется, опять замок заклинило. Слесаря, что ли, вызвать?
- Слесаря обязательно вызовем… - пробормотала Саша, шагнув к двери и пытаясь справиться с замком. - Только папа обидится. Мужчина в доме - и вдруг какой-то слесарь! А кто они? Там за дверью папа и еще кто-то…
- Я же тебе говорю, - поморщилась Тамара Сергеевна непонятливости дочери и тут же спохватилась, вспомнив, что ничего вообще-то Саше не говорила: - Сегодня к нам в гости обещал зайти майор Мелешко.
- А… - протянула Александра неопределенно и резко потянула дверь на себя. Дверь крякнула и неохотно, но поддалась.
В коридор сейчас же ввалились и чуть не сбили Сашу с ног Николай Трофимович и Андрей, в полном соответствии с физическим законом инерции. Они ведь тоже дверь толкали, только от себя…
- Нет, с этим нужно срочно что-то делать! - с чувством произнесла Тамара Сергеевна, подставляя дочери локоть, чтобы та не упала. - Мы скоро вообще останемся без замка, и я буду вынуждена сидеть дома, чтобы вместе с Кляксой лаять на квартирных воришек.
- Здравствуйте, милые дамы! - воскликнул Мелешко и протянул Тамаре Сергеевне букет слегка поникших хризантем, а Александре - бутылку шампанского. - Лаять на квартирных воришек - это очень эффективное средство. Была у меня одна знакомая, которая как-то оставшись одна в огромной квартире летом, специально училась лаять перед зеркалом и магнитофоном на всякий непредвиденный случай. Потом, правда, подумала и решила, что завести настоящую собаку гораздо проще.
- Здравствуй, Андрюша, - благосклонно кивнула Тамара Сергеевна майору и критически оглядела супруга, у которого слишком уж блестели глаза, и блеск этот наводил на нехорошие мысли. - Может быть, ты нам замок врежешь?
- Вообще-то за этим и пришел, - кротко проговорил Мелешко, еще минуту назад не подозревавший о проблеме семейства Барсуковых. - Инструмент у вас, надеюсь, найдется?
- И замок, и инструмент, - сказала Тамара Сергеевна. - Но сначала - поужинаем. И крепкого чаю выпьем.
- Я как раз собиралась ставить чайник, - спохватилась Александра и отправилась на кухню, дабы не стоять нелепым изваянием с бутылкой шампанского в руках. В отличие от матери, она поняла, что поздний визит майора с цветами, бутылкой и смертельно уставшим лицом, порозовевшее, возбужденное, но недовольное лицо отца могли означать только одно - в районном управлении случилось нечто весьма неприятное. И никакой замок Андрей сегодня врезать не будет, потому что пытались полковник и майор слегка снять стресс обычными для них ментовскими средствами. Но не сняли. А лишь еще возбудились, опечалились и озаботились.
За скромным ужином, состоявшим из вареной картошки, жареных куриных окорочков, квашеной капусты и свежих помидоров (под такую снедь мужчины вынудили хозяйку дома достать из морозилки бутылочку псковского "Скобаря") Тамара Сергеевна Барсукова пришла, наконец, к тому же выводу, что и дочь. Она дождалась, когда тарелки опустели, подложила мужу и гостю добавки и с деланным равнодушием спросила:
- Мальчики, у вас на работе все в порядке?
"Мальчики" синхронно застыли, отложили вилки и ножи в стороны и стали как-то слишком уж старательно отводить глаза. Потом полковник подобрался, ожил и невинным тоном произнес:
- А что у нас может быть интересного на работе, Томочка? Все, как всегда… Работаем помаленьку.
- Ну, если все, как всегда… - обиженно протянула Тамара Сергеевна, - тогда я сейчас чайник подогрею.
Мелешко перевел взгляд с хозяина на хозяйку, звериным своим оперским чутьем понял, что сейчас вполне могут зародиться все предпосылки к небольшому семейному скандалу, вытер рыжие усы льняной салфеточкой и широко улыбнулся.
- Тамара Сергеевна, товарищ полковник нисколько не грешит против истины, - сказал он бодро. - Никого из нас не уволили, управление не взорвали, депутата какого-нибудь важного не убили, и городской прокурор нас сегодня не тревожил. А у меня с утра, так и вообще радость была - начальник главка на совещании по имени-отчеству назвал. Мелочь, конечно, но ведь приятно, черт возьми!
- Значит, сегодня было совещание в главке, - загробным голосом проговорила Тамара Сергеевна. - И по этой причине вы весь вечер сегодня празднуете это событие.
- Томочка, мы не празднуем, - обиженно засопел Николай Трофимович. - Мы пытаемся немного прийти в себя после напряженного трудового дня. Андрей, кстати, двое суток уже не спит.
- Ну, это поправимо, - вздохнула Тамара Сергеевна. - Андрюшу мы сейчас уложим в гостиной. Но все-таки… Вас действительно не сняли с должностей? А может быть, вас повысили?
- Тьфу-тьфу! - ответил Мелешко. - Простите великодушно, но типун вам на язык, Тамара Сергеевна. Не сняли и не повысили, слава Богу! Только работы подкинули. Не соответствующей нашему профилю. Но это, в сущности говоря, ерунда, дело житейское.
- Мам, не волнуйся, пожалуйста, - наконец вступила в разговор Саша. - С товарищем полковником и товарищем майором действительно все в порядке. А то, что они нынче слегка в… э… растерянности, так это объясняется просто. Сегодня на совещании в главке им поручили ловить снайпера.
- А ты откуда знаешь? - опешил Николай Трофимович. - У нас в главке вообще-то совещания закрытые.
- Ну, папочка… - скучным тоном протянула Саша. - Пора бы тебе перестать удивляться. Я не первый год в криминальной журналистике. Худо-бедно обросла сетью информаторов. Но чтобы тебя не интриговать, сразу скажу, информацию я получила на самом верху - от генерала, вашего начальника главка по его собственной инициативе. Он, знаешь ли, вовсе не пытается скрывать эту историю от широкой общественности. Считает, что, вероятно, общественность сможет поспособствовать нашим доблестным органам в борьбе со снайпером. Не исключено, что он прав. Но я пока в этом сомневаюсь. Информацию приняла, но распространять не тороплюсь. Что-то меня останавливает.
- Я тоже общественность, - решительно произнесла Тамара Сергеевна. - Имею право знать. Чтобы поспособствовать. Все, карты на стол. И почему, Александра, об этом снайпере до сих пор не говорят в телевизоре? Не ты, так другие?
- Лично я не хотела сеять панику среди горожан, - пожала плечами Саша. - Надеялась, что его скоро схватят. Это же не киллер. Это серийный преступник со своим, исключительно ему присущим, почерком. Откровенно говоря, мне не казалось это таким уж серьезным и запутанным делом. А почему молчат другие каналы… Может быть выжидают эксклюзива? Хотят заснять его за работой? Проводят собственное расследование? В таком занятном деле зачем торопиться?
Полковник Барсуков крякнул, а Андрей Мелешко посмотрел на Александру с веселым интересом.
- Рассказывайте! - потребовала Тамара Сергеевна. - Иначе я уйду спать. И обижусь на всю оставшуюся жизнь. На всех присутствующих.
Мелешко, полковник и Саша переглянулись, потом Николай Трофимович шумно вздохнул и открыл уже было рот, дабы потешить супругу на сон грядущий занимательным рассказом, но тут затренькал старенький телефон. Саша сняла трубку, и лицо ее через несколько секунд разительно изменилось.
- Да, конечно… - проговорила она растерянно. - Конечно, сейчас приеду. Да, Алена…
Шесть пар глаз вопросительно уставились на Сашу, когда она дрожащими руками повесила трубку и невидящим растерянным взором огляделась, пробормотав, чуть не плача:
- Сегодня вечером стреляли в Феликса Калязина. Похоже, тот же снайпер…
- Я еду с тобой, - мрачно изрек Мелешко. - Вчера был четверг. Сегодня пятница.
Но вряд ли присутствующие до конца осознали, кому и зачем он сообщил эту общеизвестную информацию.
3
Со знаменитой телеведущей Аленой Калязиной Сашу связывали давние дружеские, а последние лет пять и деловые отношения. Сейчас они вместе работали на известном питерском канале "Невские берега". Сашина старшая подруга руководила "Невскими берегами" вместе со своим супругом - Феликсом Калязиным и имела связи среди чиновников различного ранга. Александра отвечала лишь за несколько программ канала и никаких далеко идущих связей не имела, но это не мешало им общаться на равных. Алена не только любила и уважала младшую подругу, но иногда, в неразрешимых ситуациях, и вовсе не могла обойтись без ее помощи. Как, например, теперь, когда она совершенно растерялась и не знала, что делать. Поэтому, несмотря на поздний час, и вызвонила Александру.
Супруг Алены Феликс Калязин - мужчина исполинской комплекции, пудов восьми весом, с пухлыми, чисто выбритыми, розовыми, как у младенца, щеками, большим носом и пронзительными серыми глазами сейчас лежал на огромной круглой софе в гостиной, укрывшись клетчатым ворсистым пледом, и громко постанывал. Алена, пожалуй, впервые видела мужа в таком плачевном состоянии. Но ведь и причина этого состояния была серьезной! Сегодня вечером, когда Феликс выходил из здания, где располагались офис и студии телеканала "Невские берега", в него выстрелили! Пуля едва задела ему макушку, но разве от этого легче? В него стреляли! В доброго, умного, чудесного Феликса, который старался ни с кем не портить отношений, не делить сферы влияния, не бросаться в сомнительные авантюры! За что?! Внутри Алены все кричало.
- За что? - вторил ей вслух стонущий супруг.
- Успокойся, любимый, - запричитала Алена, хотя обычно причитания были ей не свойственны. Но разве можно спокойно смотреть на страдающего - не от боли, от вопиющей несправедливости и унижения - супруга? - Я уверена, что это недоразумение. И вообще все обошлось. Все ведь обошлось, правда? Налить тебе чаю? Или, может быть, чего покрепче? Телевизор включить? Или видик с твоими любимыми мультами?
Калязин замотал головой. Не хотел он чаю. И покрепче ничего не хотел. И мультов любимых - тоже. Он был в шоке. Впервые в своей полной испытаний жизни. Ведь в него! Стреляли!
Гости вошли в жилище Калязиных беспрепятственно - калитка и входная дверь коттеджа находились в состоянии "нараспашку". Мелешко, увязавшийся за Сашей в качестве адъютанта, удивленно хмыкнул.
- Они что, совсем ничего не боятся? - спросил он. - Или им уже на все наплевать?