– Он сам зайдет. Виктором его зовут. Крупный такой мужчина. Он сам представится. Только не пои его сильно, а то он буйным становится. Да и сам лучше не пей. Дела у нас разворачиваются серьезные. Ты пока располагайся. Пользуйся всем, чем считаешь необходимым. Мне только одно важно, чтобы ты дом не спалил. Все остальное терпимо. Отоспись. Неизвестно, когда в следующий раз возможность спать выпадет. А мне еще сегодня кучу дел сделать надо. Сейчас к генералу съезжу. Без его согласия я действовать не могу. Потом еще кучу вопросов следует решить. Тороплюсь. Сильно тороплюсь…
– Товарищ полковник, меня в курс дела введите. Я вижу, вы что-то задумали. Если я не в курсе буду, могут неувязки произойти.
– Пока ничего говорить не буду. Может не состояться. Начальник управления не захочет, и все. Просто не захочет. Дело достаточно рисковое. Все зависит от многих составляющих. Если что, я тебе позвоню.
Он ушел. "Форд" фыркнул, как норовистая лошадь, сливая болотную воду из выхлопной трубы, и уехал. Я взвалил на плечо поставленный было на землю боксерский мешок, занес его во двор, присмотрел балку перед входом в сарай, где как раз торчал большой гвоздь-"двухсотка", и поставил мешок рядом. Несколько дней повисит и под открытым небом. Кожа у мешка, конечно, искусственная, но сразу, надеюсь, не растрескается. Да ей все равно предстоит стать растресканной от моих рук и ног. Так что жалеть нечего…
* * *
Выехал я вскоре. По времени прикинул, что "Форд" уже должен на асфальт выбраться. А там он меня дожидаться не будет. Скорость "Форда" и моего маленького "Джимни" на асфальте несопоставимы. Значит, возможности засветиться у меня не будет. Перед выездом на асфальт я вспомнил, остановился и позвонил капитану Сане.
– Вечер добрый, товарищ капитан. Капитан Страхов беспокоит. Как день завершился?
– Как ни странно, тишиной. Никто не беспокоил, никаких приказов не приносили. Официального документа об отстранении от ведения дел я не дождалась. Наверное, завтра с утра будет.
– Эксцессов никаких, значит… Это радует. Но все же осторожность соблюдать следует. Вы в курсе, что к вам сегодня для охраны подруга должна прибыть?
– Я никогда не думала, что военная разведка может быть настолько информированной. Да, Настя мне полчаса назад звонила. Приедет к двенадцати.
– Это нормальная информированность военной разведки. Наши действия с Новиковой согласованы. А у меня к вам просьба. Вы не можете мне достать адрес той загородной базы отдыха на озере Соленое… Где Расинский вечерами отдыхает.
– Наверное, не смогу. Я только визуально знаю, где это. Могу показать на карте города. Вы где сейчас?
– За городом. Через час подъеду к вам. На автомобильном навигаторе показать сможете?
– Думаю, что смогу. И даже дам вам в дополнение карту города. У меня дома есть.
– Только там отмечать ничего не надо. Пальцем покажете, я запомню.
– Договорились. Как приедете, звоните, я спущусь к вам. Извините, что к себе не приглашаю. У меня беспорядок в доме. И настроение такое, что не до уборки.
– Понимаю вас. Мне вот тоже не до ремонта. Ждите. У вас первый подъезд?
– Да, считается первым, но если со стороны дороги идти, то последний.
– Ждите…
Приятно было, что она не задавала лишних вопросов. Не спрашивала, зачем мне этот адрес. Возможно, догадалась, возможно, просто посчитала, что я делаю то, что должен сделать, и все. Но это отношение капитана Радимовой создавало комфортную рабочую обстановку.
Я ехал сравнительно неторопливо и не обижался, когда другие машины, в том числе даже отечественные, то есть не самые быстрые, обгоняли меня. Кроме того, прежний владелец меня предупреждал, что "Джимни" не любит на скорости входить в повороты – слишком высок у маленького внедорожника центр тяжести. Я это учитывал, и учитывал то, что мой путь поворотами изобиловал. При этом дорога была почти свободной от движения в сторону города, и ехать, когда нет пробок, было одно удовольствие. Я не торопился. Тем не менее до длинного девятиэтажного дома я добрался за сорок пять минут, значительно опередив свой умозрительный график. Еще пять минут подождал, соблюдая приличия, а потом позвонил. Капитан Саня вышла очень быстро. Она жила на втором этаже. Одета была в домашний халат, и в такой одежде больше походила на молодую женщину, склонную к тому, чтобы следить за собой, чем в строгом рабочем костюме, в котором я видел ее минувшим вечером и нынешним днем. Наверное, ментовская форма ей идет еще меньше. Впрочем, в страдатели по женскому полу я себя никогда не записывал и потому на ее внешнем виде не зациклился. Радимова вышла с пакетом в одной руке и с котом в другой. Кот был, на мой вкус, слегка толстоват, вальяжен, лохмат, но тщательно вычесан и ухожен. Так что смотрелся для молодой женщины вполне приличным компаньоном, наверное, даже более приличным, чем я.
Радимова осмотрелась, пытаясь отыскать меня взглядом. Сразу найти было сложно, потому что во дворе стояло несколько машин, и уже достаточно стемнело, чтобы не видеть, в какой машине кто сидит. Я вышел на пару секунд из салона, продемонстрировал себя, и она сразу направилась к "Джимни", без сомнений открыла дверцу пассажирского сиденья и забралась внутрь. Кот сразу спрыгнул с рук на заднее сиденье. Может быть, даже привык на машине ездить. Я оглянулся, и по его нахально задранному антенной дрожащему хвосту заподозрил неладное. Но в машине, если открыть стекла, запахи быстро выветриваются. Не гнать же кота только за то, что он осознал эту территорию своей и пометил ее. Дома тоже, наверное, все метит. Потому капитан Саня и не приглашает меня в квартиру. Стесняется – сделал я вывод.
– Начну с просьбы, которую мне настоятельно рекомендовали передать вам…
– Кто просил?
– Мой бывший муж. Майор Радимов из СОБРа. Командир группы захвата. Звонил пару часов назад. Словно знал, что я с вами увижусь.
– Понятно. Я даже могу представить, что за просьбу вас просили передать.
– Да. Это несложно. Но я только передаю чужую просьбу, даже не майора Радимова, который ее тоже только передал. Хотя сама я к ней не присоединяюсь. Я понятно объясняю?
– Вполне. Юрий Петрович Казаков желает получить оригинал видеозаписи, сделанной полковником Быковским?
– В первую очередь этим озабочен, конечно, майор Радимов. Хотя, как я думаю, он действует от лица полковника Казакова. Сам он слишком гордый, чтобы меня просить. Его, думаю, заставили позвонить. Прямо из кабинета Казакова.
Я улыбнулся в темноте. Но даже перед капитаном Саней не стал раскрываться.
– Возможно, и так. Только невозможно изъять видеозапись, уже зарегистрированную на сервере ГРУ. ГРУ слишком серьезная организация, чтобы там могли принять видеозапись, которая не имеет важного значения. О том, что ГРУ организация серьезная, хотя бы такой факт говорит, что из всех силовых структур только ГРУ не имеет своего пресс-центра. То есть ГРУ никогда ничего не сообщает обществу о своей работе. Просто не считает нужным. Или же, наоборот, сообщает, когда считает нужным, но обходится без пресс-центра. То есть в ГРУ не любят, когда им задают вопросы, на которые там отвечать не желают. Но я бы никому не порекомендовал пытаться принудительно изъять материалы, которые попали на сервер. Это чревато катастрофическими последствиями для того, кто такую попытку предпримет. При этом рекомендовал бы учесть тот факт, что ГРУ – это вовсе не следственный комитет. И данные, которые к ним попали, далеко не всегда обязательно становятся предметом следствия. Они могут там храниться годами и даже десятилетиями на случай, если когда-то понадобится "надавить" на конкретного человека. Но это может и не понадобиться. Такие видеозаписи – идеальный инструмент вербовки "сексотов".
– Понятно. Я так и отвечу. Карту города я вам принесла. – Она спокойно восприняла мои слова, словно именно такого ответа и ждала, вытащила карту из пакета и положила на переднюю панель. – Где здесь свет включается, чтобы показать вам?
Соблюдая осторожность, я не стал включать в салоне свет, а просто подсветил маленьким фонариком. Развернув карту, Радимова показала длинным красивым ногтем. Я запомнил место. И ноготь тоже. Раньше я не замечал, что она так следит за своими ногтями. И вообще сотрудницы полиции, как правило, мало уделяют внимания своей внешности. Радовало, что она не такая.
– Там с двух сторон дачные участки. Примыкают прямо к забору базы. Я там была однажды рядом, но это было лет пятнадцать назад, если не раньше. Сейчас может многое измениться, потому словесного описания давать не буду. Вы хотите навестить Расинского? Я правильно вас поняла? Предупреждаю, он человек не из пугливых, кроме того, всегда имеет под боком охрану. Свою, собственную. Более крутую, чем официальная. Кроме того, саму базу охраняет областное управление ФСО. Тоже люди серьезные и обученные. И они обязательно придут на помощь личной охране Расинского, если те их вызовут.
Это меня не пугало. Воевать с охраной в мои планы не входило. Я люблю оставаться невидимкой. Служба такая, что часто приходилось невидимкой работать. И опыт в этом я приобрел.
– В каком месте базы находится гараж, вы случайно не знаете?
– Мне с моей скромной должностью такие вещи не докладывают.
– Ну что, мне остается только поблагодарить вас и вашего кота.
– Что я еще должна сделать? Показать на навигаторе?
– Мне достаточно карты. Я не хочу включать навигатор. Он имеет дурную привычку запоминать некоторые маршруты. В моей ситуации это лишнее.
Где находится сам гараж Законодательного собрания, я уже знал из документов, которые мне Радимова предоставила днем. Там было сообщение о том, где стоит на ремонте "Санта Фе", обслуживающая Расинского. И даже указан адрес. С помощью карты я без навигатора вполне смогу обойтись. Карта хорошая, детальная, имеет гриф "для служебного пользования".
– Карту вам потом требуется вернуть? – поинтересовался я.
– Можете оставить себе. Это не моя карта. Моя в рабочем сейфе хранится. А этой мы однажды вместе пользовались с капитаном Взбучкиным. Карта как-то у меня осталась. Уже год прошел, он не спрашивает. Наверное, подумал, что потерял, и просто списал ее. Вставил номер в акт утилизации, и все. У нас с этим не сложно. От меня еще что-то требуется?
– Ответить на вопрос.
– Я слушаю.
– Вы знаете Николая Лужина?
– Отставной майор?
– Бывший ваш сотрудник, сыскарь. Звания его я не знаю.
– Был у нас такой. Уже несколько лет как не работает. А что вас интересует?
– Что за человек? Можно ли на него положиться? Характер… Слабости…
– Невнятная личность. Как сыскарь – талант от природы, нюх стопроцентный, как у лошади.
– Обычно говорят, нюх, как у собаки.
– У собаки уникальный нюх, но у лошади более тонкий. Лошадей в поиске не используют только потому, что они не в состоянии участвовать в задержании. А по следу они могут ходить лучше собаки. Это научные данные.
– Может быть. Не будем отвлекаться на лошадей, а то мне на ипподром захочется.
– Что касается возможности положиться на Лужина, я бы не советовала особенно ему доверять. Он всегда ищет личную выгоду. Принципов не имеет. Может продаться и подставить лучшего друга. Что касается слабостей… Не пьет, не курит, не обращает внимания на женщин… Но очень любит деньги. Это его главная черта характера. Причем если даст в долг кому-то, то будет напоминать ежедневно о сроке отдачи.
– Это тоже характеристика, – согласился я. – Но я все понял. Еще вопрос. О двух коллегах Лужина. Однофамильцы.
– Новиковы… Вы с ними уже сработались, как я понимаю. Этим можно довериться. Они надежные, не подведут.
– Тогда у меня все. Шлягера не забудьте.
– Вы запомнили даже имя кота? – Она слегка удивилась, потому что только однажды называла его при мне, да и то лишь мельком, но кота забрала с заднего сиденья и, приветливо кивнув мне на прощание, вышла из машины. Я, опустив в дверце стекло, проводил ее взглядом до подъезда, страхуя и держа руку на рукоятке пистолета. И только после этого стал внимательнее рассматривать карту. Начать я хотел с места, которое казалось мне наиболее доступным. А наиболее доступными являются места, как учила практика, которые больше охраняются. Там охранники всегда друг на друга полагаются и меньше ждут эксцессов…
* * *
Вообще-то, база отдыха Законодательного собрания официально считалась находящейся в черте города. Тем не менее, чтобы попасть на нее, требовалось из города выехать, а потом свернуть влево. Но на выезде из города находился стационарный пункт ГИБДД. Обычно на каждом стационарном пункте, если мне память не изменяет, а по четвергам она мне не изменяла ни разу, значит, стоило надеяться, что не изменит и в этот раз, стоят видеокамеры, фиксирующие номерные знаки автомобилей. Мне не хотелось, чтобы мой номер, который был уже ментам известен, оказался зафиксированным. Обычно, если номер введен в компьютер, камера его фиксирует и подает сигнал. Мне не слишком хотелось, чтобы меня здесь запомнили. И потому загодя, не доезжая до поста и стоящей рядом с ним нефтебазы, свернул налево и углубился в паутину улиц частного сектора. Не помню кто, причем не помню принципиально, чтобы человека не подвести, говорил мне, что после сотни граммов спиртного самый "вредный" в городе пост ГИБДД при выезде можно легко миновать, объехав через улицы частного сектора. Там, правда, по многим улицам было запрещено грузовое движение, но мой "Джимни" не претендовал на роль "большегруза", и потому я "гиббонов" легко объехал. Теперь следовало найти место, где оставить машину. Перед воротами дачного товарищества, куда въезд был по пропускам, как гласила надпись на воротах, за которыми ходил человек то ли с казачьими лампасами на штанах, то ли с генеральскими. Скорее первое, потому что я в своей недолгой жизни не видел генералов, поигрывающих плетеной нагайкой. Я проехал дальше вдоль бетонного забора, мимо довольно красивых металлических ворот, за которыми, скорее всего, и располагалась база. Где-то там, дальше, лежало озеро Соленое. Базы отдыха обычно так и строятся, чтобы иметь собственный пляж. База отдыха законодателей, то есть народных избранников, тем более пляж иметь должна была. Причем пляж обязательно должен быть огорожен по суше. Возможно, какие-то ограждения есть и на воде, чтобы народным избранникам народ не мешал отдыхать. Но я не намеревался добираться до места вплавь. Я вообще не большой любитель ходить в одежде, с которой ручьями стекает вода. И в машине сидеть в такой неудобно. На сиденье под седалищем будет хлюпать. Да и вообще это место, скорее всего, наиболее охраняемое, поскольку проникновение оттуда хотя и ограничено, однако возможно. Скорее всего, там стоят видеокамеры, фиксирующие любую попытку проникновения. Если, как меня предупредила капитан Саня, охрана осуществляется силами ФСО, то и забор тоже должен контролироваться видеокамерами. Это я и сам предвидел. Но это стоило проверить. Конечно же, до того, как забор буду преодолевать.
Продукты в деревенском домике я переложил в холодильник. Но в пакете у меня вместе с продуктами лежало еще кое-что из техники и инструмент. Я почему-то был уверен, что мне обязательно понадобятся или кусачки, или даже сильные ножницы для металла. Конечно, хорошо было бы привезти с собой пневмоножницы, которые любую решетку перекусят, но к ним еще нужен компрессор. Я побоялся, что моя мелкая машина тяжелый компрессор не дотащит, да и компрессор мне взять было негде. Но сильные ножницы специально для арматурных работ я все же захватил.